Текст книги "Пансион искусных фавориток. Борьба за жизнь"

Баннеретта замолчала, и в классной комнате воцарилась гробовая тишина, нарушившаяся звуком глухого удара. Мы все обернулись к последнему столу и увидели лежащую в проходе Юлону. Бедняжка лишилась чувств, не вынеся поразившего всех известия.

Но теперь все странности получили свое объяснение. Вот почему после зачисления на пятый курс не было пути назад, и подписание нами обязательства о неразглашении стало вполне оправданным шагом. Но как, во имя богини, они собираются сделать из подготовленных к совершенно иному молодых девушек шпионок тайной канцелярии всего за один год? Да и половина из нас просто не смогут выполнять эти функции, взять хотя бы Юлону или мечтательницу Радину. Ну какие из них служительницы тайной канцелярии? Они и за собой-то присмотреть не могут!

– Помогите подруге подняться, – невозмутимо приказала преподавательница.

А когда Юл привели в чувства и усадили на место, снова поинтересовалась:

– Еще вопросы есть?

– А вы сестра барона Ангори или его дочь? – не вставая с места, спросила еще не отошедшая от шока Сибилла.

Я шикнула на подругу, но бестактный вопрос уже был задан.

– Это вас не касается, но я отвечу: я вдова покойного младшего сына баронессы Ангори, – сухо произнесла женщина – А теперь продолжим занятия. Позвольте представить вам второго наследника престола, принца Возорга Дарнайского.

Больше мы не задавали вопросов; внимательно слушали и даже друг на друга не смотрели. Было сложно понять и принять то, что нам уготованы намного более важные роли, нежели быть постельными игрушками принцев. Хотя и удовлетворять их низменные потребности тоже, безусловно, придется. Мы получим в сотни раз больше обязанностей и ответственности и никаких поблажек. Уж лучше быть простыми разряженными куклами при принцах, чем нитями кукловода, которые с легкостью порвутся при любом неверном движении и без сожалений будут заменены новыми.

Занятия продлились до самого обеда, на который мы шли как зомби, безразличные ко всему и глубоко задумчивые, совершенно не знающие, что ждет их впереди. Я даже не сразу заметила, что в столовой нас ожидали только мужчины. Только рассеянно поблагодарила, когда для меня галантно отодвинули стул, и вздрогнула от резкого громкого скрежета. Осмотрелась и увидела злую надувшуюся Касиян, демонстративно отодвигающую для себя стул. За всеми остальными ухаживали десять привлекательных кавалеров, а на Ян никто даже не взглянул. Касиян обиженно плюхнулась на стул и громко придвинула его к столу. Мужчины принялись развлекать нас беседами и расспрашивать о впечатлениях по поводу первого дня новой жизни. Моего внимания настойчиво требовал голубоглазый жгучий брюнет с красивым именем Анжелин, но, несмотря на его привлекательность и манеры, я с трудом сдерживала желание послать его в какое-нибудь неприличное место. И почему именно Ян повезло остаться без кавалера?

К концу обеда Анжелин сообщил, что сегодня вечером он придет ко мне в комнату, чтобы ближе познакомиться, а заметив мой испуганный взгляд, заверил, что пока мы будем просто общаться.

– Я буду твоим наставником в теоретических занятиях, к практике мы перейдем не раньше чем через неделю, – заверил мужчина, приветливо улыбаясь.

Я чуть не подавилась от такой информации, а рядом давились подруги, видимо тоже узнав о сроках начала своей личной жизни.

Когда я, да и не только я, наверное, была готова сорваться с места и убежать подальше, наставник Мориссы встал из-за стола и проговорил:

– Полчаса на отдых, переодеваетесь в тренировочные костюмы, и жду вас в холле.

– А у нас, оказывается, и тренировочные костюмы есть? – открыто флиртуя со своим наставником, поинтересовалась Дамон.

– И что мы будем в них делать? – в свою очередь спросила я.

– Тренироваться, – усмехнулся доставшийся Мориссе плечистый блондин.

– Исчерпывающий ответ, – пробурчала, вставая из-за стола вместе с остальными девочками и направляясь к выходу.

Тренировочные костюмы у нас действительно были, причем по три комплекта у каждой. Они состояли из облегающих трико, легких амазонок до середины бедра и тонких сапожек на мягкой подошве. Одежда была очень непривычной, особенно трико, но удобной и не стесняла движений. В холле нас действительно ждал блондин – Эниро, как сказала Дамон, – и еще один мужчина. Я искренне порадовалась, что вторым инструктором оказался не мой наставник. Но Юлону было очень жалко, она вздрогнула и побледнела, увидев своего партнера, ожидающего нас вместе с Эниро. Пожалуй, Юл приходилось тяжелее всех. Она все четыре года верила в спасение, и теперь девушке приходилось буквально ломать себя, чтобы вынести происходящее.

– Сейчас идем в парк. Сначала небольшая пробежка для разминки, потом безопасная самооборона, а дальше посмотрим по вашему состоянию, – поведали нам программу предстоящей тренировки.

– А что значит безопасная самооборона? – спросила Сибилла.

– В общих чертах – способы нейтрализовать нападающего, не причиняя ему вреда, – пояснил Эниро.

Ну да, вряд ли нас будут учить, как покалечить принцев. А вот то, что нас будут учить обороне от нападения, немного настораживало. Что за изверги королевские отпрыски, если от них придется обороняться?

С бегом мы все справились, физические занятия и на прошлых курсах у нас были. Но потом, даже не дав отдышаться, нас повели в полуподвальное помещение, как раз по соседству с купальней, и начали в буквальном смысле издеваться, демонстрируя точки, нажав на которые, можно было на время лишить человека чувств или парализовать… на нас же их и демонстрируя. Но и этого им показалось мало – тренеры заставили нас искать эти точки друг на друге! В результате мы понаставили друг другу синяков, тыча пальцами куда ни попадя, и переругались, а Касиян и Дамон вообще чуть не подрались.

– Это не обучение, а издевательство! – окончательно разозлившись после очередного тычка Сибиллы в мою шею наугад, выкрикнула я. – Смешно вам?

Мужчины действительно посмеивались, наблюдая за нашими жалкими попытками выполнить их задание.

– Ах так! – Не знаю, какую точку нажала Сиби, но я просто воспылала гневом. – Девочки, а почему мы, собственно, должны тренироваться друг на друге? Ведь нам предстоит защищаться от мужчин, значит, и тренироваться нужно на них!

– У нас еще целый год впереди, успеете и на мужчинах потренироваться, – продолжая потешаться над нами, проговорил Эниро.

– А чего откладывать? – поддержала меня Касиян. Переглянувшись, мы всей дружной компанией бросились на тренеров. Ну что поделаешь, если за четыре года мы привыкли все делать вместе.

– Это недопустимо! – разорялась директриса Ангори. – Никогда! Никогда за все девять лет существования пансиона воспитанницы не совершали такого кощунства! Нападение на наставников недопустимо! Недопустимо и непростительно!

Пострадавшие стояли рядом с баронессой и злобно на нас поглядывали. Нужные точки мы конечно же не нашли, но разукрасили инструкторов знатно – у них все шеи, плечи и грудь в синяках были. Ну и, видимо, нашли какие-то другие точки, потому что у Эниро безостановочно дергалась правая бровь, а его помощника перекосило, одно плечо было значительно выше другого.

– В наказание за содеянное вы лишаетесь ужина, и посещение комнат друг друга в свободное от обучения время также теперь запрещено, – вынесла вердикт баронесса. – А сейчас извинитесь перед наставниками, и марш готовиться к вечерним занятиям!

Мы, не сговариваясь, направились к лестнице.

– Стоять! – совсем уже неподобающе для почтенной баронессы рявкнула директриса. – Я сказала – принести извинения наставникам.

– Принесем, на следующей тренировке, – прошептала Сиби. – Ух как принесем, что потом не унесут. Ябеды!

Баронесса и мужчины ее не слышали. А вот мы все прекрасно расслышали эмоциональную реплику и буквально взорвались смехом.

Инструкторы обиженно пыхтели, директриса все больше заливалась краской гнева, а мы не могли остановиться. В результате, держась за животы и утирая слезы, кое-как вразнобой простонали «извините», а я еще и добавила «за все заранее», и убежали, пока Саника Ангори не лопнула от злости. Сегодня мы поняли одну очень полезную вещь: они ничего не могут нам сделать. Слишком много времени, труда и средств вложено в наше обучение, и лишение ужина – это максимальное наказание. Но и голодом нас долго тоже морить не будут, ведь мы должны быть сильными, здоровыми и привлекательными.

– Пошли ко мне, – предложила Сибилла сквозь смех, когда мы поднялись на жилой этаж.

– Так нам же запретили, – испуганно прошептала Юлона.

– И что они нам сделают? – усмехнулась Дамон.

И мы все вместе отправились к Сиби, чтобы перетрясти и перемерить весь ее гардероб. А потом к Дамон. И так прошлись по всем гардеробам, восхищаясь нарядами и обсуждая наставников. Было действительно весело, и я даже забыла о предстоящей вечером встрече.

Все испортило появление Варнии. Она как ураган ворвалась в комнату Принси, где мы устроили дефиле в бальных платьях, отругала нас и разогнала по комнатам. Предварительно приказала всем принять ванну, раз уж мы сорвали занятия и не посетили купальню после тренировки, и переодеться в домашнее платье.

– Вот в таких платьях вы должны ждать наставников! – заявила она, достав из гардероба Принси комплект из полупрозрачного пеньюара и такого же халата, и продемонстрировала его нам.

– Я отказываюсь показываться в таком виде перед посторонним мужчиной! – возмутилась Касиян. – А кстати, почему меня сегодня не познакомили с наставником?

– Тебе и не придется показываться в таком платье, – ответила Варния. – Твои занятия на сегодня закончены, можешь идти в свою комнату и почитать анкеты принцев. Я оставила их на ваших ночных столиках. Остальным ознакомиться с записями…

– Постойте, – перебила Касиян. – Это почему мне не придется? Со мной что-то не так или я в чем-то провинилась?

– Провинились вы все, а относительно тебя было дано личное распоряжение директрисы. Можешь спросить у нее, если смелости хватит, – усмехнулась воспитательница.

– А я и спрошу! – надулась Ян.

– Пожалуйста, завтра утром у тебя будет такая возможность. А теперь живо готовиться! У вас сорок минут, – закончила Варния, распахивая дверь.

Все понурили головы и разошлись по комнатам. Не было желания даже разговаривать, настроение испортилось, а перспектива встречи с наставником в полупрозрачном неприличном платье откровенно пугала.

Но выбора у меня не было, ни у одной из нас его не было с момента поступления в пансион. Я приняла ванну, надела домашнее платье, предварительно облачившись в самое закрытое белье из имеющегося в гардеробе, и устроилась в кресле у окна с оставленными Варнией анкетами.

Спустя несколько минут в дверь постучали и сразу же распахнули ее, не дожидаясь разрешения войти.

Я прижала к груди стопку исписанных листов и во все глаза уставилась на Анжелина. Наставник улыбнулся, вошел в комнату и закрыл дверь ногой. Руки его были заняты бутылкой вина и бокалами.

– Привет, – непринужденно поздоровался он. – Можешь не вставать. Я тут принес нам прекрасного красного вина пятилетней выдержки. Сейчас будем пить за знакомство.

– Я не пью, – проговорила я, продолжая отчаянно прижимать к груди анкеты, словно это был щит, способный защитить меня от этого мужчины.

– Я тоже не увлекаюсь. Но ты должна уметь пить, – заявил наставник. – Пьяная женщина – неприглядное зрелище, а отказавшись выпить с принцем, ты оскорбишь его. Так что будем тренироваться, воспринимай это как очередной урок, что, в сущности, так и есть.

Он ловко откупорил бутылку и, наполнив бокалы, один протянул мне. Пришлось взять. Делала я это с величайшей осторожностью, чтобы не прикасаться к руке Анжелина.

Наставник усмехнулся, будто поняв мой маневр, устроился на стуле возле туалетного столика и, потеснив баночки и флакончики, облокотился на него рукой.

– Изучаешь будущих жертв? – спросил он, отпив сразу треть бокала.

– Скорее охотников, – ответила, косясь на свой бокал. Одновременно хотелось попробовать и было боязно, что опьянею.

– Ты пей, вино действительно хорошее. И можешь продолжить изучение анкет. Я не настаиваю на поддержании беседы. Просто посижу здесь, составлю тебе компанию, – проговорил наставник, рассеянно разглядывая баночки на туалетном столике.

– А зачем же тогда вы пришли? – осмелилась спросить я. – Разве не для того, чтобы пообщаться со мной?

– Сначала нужно, чтобы ты привыкла к компании, свыклась с мыслью, что наша близость неизбежна. И только когда ты перестанешь при появлении в своей спальне мужчины сжиматься как испуганная мышка, мы перейдем к более тесному общению, – пояснил Анжелин. – Видишь ли, первоочередная моя задача – осторожно ввести тебя в мир отношений без моральных травм и последствий. Ты должна быть раскрепощенной и воспринимать интимную сторону отношений как должное.

У меня задрожали руки и пришлось отпить несколько глотков, чтобы вино не расплескалось.

– А давай вместе почитаем анкеты! Может, я вспомню что-нибудь интересное, чего нет в них, – предложил наставник, вовремя сменив тему. – И обращайся ко мне на «ты», так будет удобнее.

Через час мы дружно хохотали, высмеивая привычки королевских отпрысков и придумывая им созвучные с именами нелепые прозвища. Вино было выпито, настроение прекрасное, а Анжел казался самым веселым и давно знакомым мужчиной из всех, кого я знала. И было совсем не важно, что до него я общалась с мужчинами только будучи ребенком, а голова кружилась от выпитого. Было весело!

И даже то, что перед уходом Анжел приобнял меня и поцеловал в щеку, нисколько не смутило. Смущение наступило уже после его ухода, но долго оно не продлилось. Под действием вина я мгновенно уснула.

Утро принесло головную боль и ощущение сухости во рту. С трудом заставив себя встать, сделать все утренние процедуры и выйти к завтраку, я убедилась, что не одинока в своих страданиях. Программа была одинаковой для всех, и теперь мы все дружно страдали от вчерашних возлияний. Только Касиян была в прекрасном состоянии, но ужасном настроении.

– Смотрю, вы вчера повеселились, – обиженно проговорила она, оглядев нашу скорбную процессию, идущую в столовую.

– Ох и повеселились, – простонала Юлона. – Не пущу больше этого болтуна и пьянчугу к себе! Пусть другого наставника мне выделяют, непьющего.

– Не выйдет, Юл. Они нас специально спаивать будут, чтобы мы научились пить. Принцы у нас любители погулять, так что привыкай, – простонала я в ответ.

– Хватит умирать, – проворчала относительно не помятая Дамон, поправляя на шее платок, но мы и так уже все увидели засос. Похоже, Мона решила обогнать нас по практическим занятиям.

За завтраком наставников не было, и это была первая, а впоследствии и единственная радость за день. Мы завтракали под надзором Варнии, которая буквально заставляла нас есть, приговаривая, что это необходимо для организма. Через полчаса после еды нас погнали в парк на разминку. Эниро зверствовал, с лихвой отомстив нам за каждый синяк, но мы не жаловались, злорадно подмечая каждый раз, когда его бровь дергалась, непроизвольно поднимаясь вверх.

– Надо будет повторить процедуру, чтобы и вторая бровка присоединилась к первой, – прошептала я пыхтящей Сиби во время приседаний.

– Нет, лучше еще куда-нибудь нажать, чтобы подобрел… или сразу по голове огреть, чтобы забыл все, – внесла свое предложение Сибилла.

– Вы моего Энирчика не обижайте, – пропыхтела Морисса. – Он хороший… но злопамятный, гад. – Мори застонала и повалилась на траву. – Все, не могу больше! Лучше пошли точки искать, – заявила она, раскинув руки в стороны и забросив ногу на ногу.

– Встать и продолжать упражнение! – приказал инструктор.

– А ты меня заставь, – огрызнулась Морисса. – Сам напоил, а теперь еще и измывается. – Это она уже пробурчала себе под нос.

Мы посмотрели на отдыхающую подругу и присоединились к ней.

– Немедленно встать! – рявкнул Эниро, но мы его нагло проигнорировали.

– А может, не надо? – испуганно прошептала Юл.

– И что он нам сделает? Плохую отметку поставит? – усмехнулась Дамон. – Или отшлепает? Ты еще не поняла, плакса? Мы можем об них ноги вытирать, только бы научились всему, чему надо.

– Но слишком наглеть тоже не сто… – Договорить я не успела, завизжав от окатившей меня с ног до головы ледяной воды. В лучах утреннего солнца над нами возвышались пятеро наставников с пустыми ведрами в руках.

– Встать. И два круга по парку, – угрожающе спокойно приказал Эниро.

– Мы же мокрые, – возмутилась Касиян.

– Беги быстрее, высохнешь, – усмехнулся наставник. – Вперед!

Некоторые девочки начали подниматься с мокрой травы, а мы привыкли все делать вместе. Последними встали Касиян, я и Дамон.

– Слабачки, – припечатала Мона тех, кто сдался первыми. После чего демонстративно встряхнула мокрыми волосами и, покачивая бедрами, прогулочным шагом отправилась «бегать». Мы последовали за ней, тоже шагом.

– Бегом! – прикрикнул инструктор, но мы его проигнорировали.

Возможно, этот бунт был глупостью, даже, скорее всего, это была большая глупость и у нас будут проблемы. Но было так приятно чувствовать эту иллюзорную искорку свободы.

Мокрые, уставшие, но довольные собой мы стояли в холле и смело смотрели на разгневанную директрису. Она расхаживала из стороны в сторону, постукивая свернутым в трубочку листом по ладони. Через пару минут бессмысленного променада остановилась, повернулась к нам и улыбнулась.

– Жаль, конечно, что дошло до этого, – заговорила баронесса, – но, видимо, придется просветить вас, милые мои воспитанницы. Вы не сознаете, где находитесь и кем являетесь, так что придется быть откровенной. – Еще одна грустная улыбка. – У вас нет права на инакомыслие и самовыражение по той простой причине, что вы не свободные личности, а собственность короны. Ваши родные продали вас! И вы будете делать то, что вам скажут, иначе… – Многозначительная пауза. – Я перепродам ваши жалкие тушки в самый грязный бордель, а родственников бросят в долговую яму или сошлют в шахты. А вы знаете, что долго там никто не живет. Принси, у тебя, кажется, есть младшая сестренка, так вот, твой никчемный папаша с радостью отдаст ее нам за возможность и дальше пропивать остатки мизерного состояния. А у тебя, Дамон, по-моему, довольно симпатичный брат подрастает. Думаешь, твоя опустившаяся мамаша не продаст его какому-нибудь извращенному старику, чтобы избежать заключения за долги?

– Не смейте, – прошипела Дамон, делая шаг вперед. – Еще одно слово про моего брата, и я вырву ваш грязный породистый язык!

– Будь хорошей девочкой, и я забуду про твою семью, – спокойно ответствовала баронесса, проигнорировав дерзость.

Принси беззвучно плакала, сжимая кулаки, но не решаясь что-либо сказать.

– У многих из вас есть о ком заботиться и ради кого стараться, а тем, кому терять нечего, стоило бы подумать о подругах. Я забочусь о вас и не хочу делать больно, но я всего лишь рука. А те, кто управляют мной, без колебаний и сожалений раздавят каждого, кто посмеет пойти против их воли, – с грустью проговорила директриса. – Приведите себя в порядок и ступайте на занятия, – устало закончила она и ушла.

Мы стояли и боялись взглянуть друг на друга. Не хотели показывать свой страх и видеть его в глазах подруг; некоторые девочки плакали.

– Ненавижу, – прошептала Дамон, развернулась и первой пошла к лестнице. Все медленно последовали за ней. Только я и Касиян задержались.

– Неужели нет выхода? – тихо проговорила Ян.

– Выход есть всегда, но не все могут до него добраться, – ответила я. – Жалко девочек.

– И мне жалко, но я не смирюсь! – уверенно сказала Касиян и побежала догонять баронессу.

– Стой! – крикнула я, следуя за ней.

Баронесса Ангори стояла на крыльце и о чем-то тихо разговаривала с наставником Эниро. Касиян выбежала из двери и чуть не врезалась в нее. Я успела остановиться перед дверью и спряталась за угол, оставшись незамеченной. Как это ни позорно, но я боялась, ведь у меня тоже были те, о ком нужно заботиться. Сестра, которую после смерти родителей просто поставили перед фактом, что меня забирают, и маленькая племянница, очаровательное создание, потерявшее отца, еще не научившись ходить. Они беспомощны, и никто не встанет на их защиту.

– Вы что-то не поняли из моих слов, воспитанница Касиян? – строго спросила директриса у запыхавшейся подруги.

– Сложно было не понять, – с вызовом ответила девушка. – Мы никто и прав у нас нет, только обязанности. Я к вам по другому вопросу: почему моя программа обучения отличается от общей? Со мной что-то не так?

Баронесса улыбнулась, погладила Касиян по щеке и неожиданно ласково попросила:

– Не спрашивай меня, девочка. Потому что я не знаю, что тебе ответить. Мы не властны над судьбой, но я тебе обещаю – у тебя будет шанс это изменить. Только у тебя.

В голосе женщины было столько грусти и боли, похоже, она действительно переживала за нас, но ничем не могла помочь.

– Так у меня не будет наставника? – не унималась Ян.

– Скоро все узнаешь, имей терпение, – снова став строгой, сказала директриса. – Ступай.

В комнаты мы шли молча, подумать было о чем, а сказать пока нечего.

На этот раз нас оставили без обеда, но мы не переживали из-за этого. Вряд ли сейчас хоть одна из нас смогла бы заставить себя что-то съесть. Призрачная свобода далась слишком дорого, девушки были погружены в себя. Баннеретта Ангори монотонно рассказывала о принцах, но я ее почти не слушала. Из головы не шли слова директрисы, сказанные Касиян. Что они могли означать? К чему ее готовят и чем ей это грозит? Или, возможно, Ян, наоборот, повезло и ее ожидает лучшая участь? А еще появились нехорошие мысли о том, что в сложившейся ситуации стоит подумать прежде всего о себе. Если та же Дамон взбунтуется, накажут ли ее одну или, по уже сложившейся традиции, всех? Мы всегда были вместе и прикрывали друг друга, не пора ли разделиться? Ведь в будущем нам предстоит соперничать и бороться за внимание принцев.

– Завтра я проверю ваши знания. А сейчас можете быть свободны, – громко произнесла преподавательница, и мы разошлись по своим комнатам. Встретились только за ужином, но по-прежнему почти не разговаривали. Гнетущая атмосфера назревающего взрыва не позволяла расслабиться ни на минуту.

Под конец ужина в столовую вошла Варния и объявила, что сегодня нам опять предстоит встреча с наставниками.

Все обреченно кивнули, а Касиян встала из-за стола, бросила на него салфетку и заявила, с вызовом глядя на воспитательницу:

– Ну хоть вы меня напоите, что ли. А то чувствую себя ущербной! Все учатся, а я только ем и сплю.

Юлона подавилась соком, закашлялась и пролила остатки напитка. По светлой скатерти расползлось багряно-алое пятно. Сидящая рядом с ней Радина похлопала подругу по спине и успокаивающе погладила, когда плечи девушки начали трястись. Но она не плакала, Юл истерично расхохоталась.

– А давай поменяемся! – выкрикнула она, вскакивая и опрокидывая стул. – Из нас через неделю сделают подстилки для местных жеребцов, тебя же никто не трогает. Но тебе это не нравится, ты же у нас самая смелая! Тебе хочется быть во всем первой. Не выйдет, Мона тебя уже опередила. Она станет лучшей шлюхой из всех нас!

По щекам Юлоны текли слезы, но она смеялась, выкрикивала хлесткие фразы и смеялась в промежутках между ними. Варния прикрикнула на нее, но это не дало никакого результата. Воспитательница подбежала и попыталась схватить девушку за руку, чтобы вывести из столовой, но Юл просто не подпустила ее, схватила столовый нож и начала размахивать им. Я испугалась, что она поранит себя, встала и, бросившись к подруге, схватила ее одной рукой за запястье, а другой влепила звонкую пощечину. Все замерли, и в наступившей тишине звон падающего на пол ножа резанул по ушам. Я обняла рыдающую Юлону за плечи, вывела ее из комнаты. За мной по пятам следовали Варния и Касиян. Ян не обиделась на Юлону, она прекрасно поняла, что произошло. И сейчас она, как и я, наверное, с ужасом думала о том, что ждет сорвавшуюся подругу.

Это был не первый случай, когда пансионерки не выдерживали и скатывались в безумие, не в силах смириться со своей судьбой. Только в нашей группе сорвались две девочки в начале второго курса и еще одна к концу третьего. И все они куда-то исчезли: вечером мы ложились спать все вместе, в общей спальне, а проснувшись утром, находили только застеленные кровати. Девочки и их вещи пропадали бесследно, и никто не желал отвечать на наши вопросы, говоря только, что это нас не касается. Юлона держалась только потому, что была уверена в спасении. А теперь и она исчезнет под покровом ночи, и мы больше никогда ее не увидим и не узнаем, какая ее постигла участь.

– Ведите ее в кабинет баронессы Ангори, – приказала Варния, отдала Ян связку ключей и убежала, видимо, за самой баронессой.

– А где он находится? – спросила я, но Варния уже скрылась за дверью.

– Сейчас найдем, – бодро пообещала Касиян и побежала вперед, заглядывая во все двери. – Наверное, сюда! – крикнула она, заглянув в небольшой коридорчик, где была еще одна дверь. Ян долго возилась с замком и ключами, а Юлона все это время рыдала, закрыв лицо руками.

– Теперь и я бесследно исчезну, – прошептала она. – Ну и пусть, это лучше, чем такая жизнь.

– Не говори ерунды! Сейчас мы все объясним директрисе, и она простит тебе минутную слабость, – убедительно проговорила Касиян, распахивая дверь.

Это был действительно кабинет, только судя по затхлости воздуха и легкому налету пыли на мебели, им давно никто не пользовался. У баронессы есть кабинет в центральной части пансиона, а этот, видимо, был предназначен для вот таких чрезвычайных ситуаций.

Нам всегда говорили, что мы особенная группа, мы были первым расширенным набором, до нас брали только по пять – восемь девочек в год, нас же было пятнадцать. Мы в очередной раз доказали свою исключительность.

Баронесса пришла, а вернее прибежала, судя по тяжелому дыханию, довольно быстро. Она ворвалась в комнату, осмотрелась, приказала идущей следом Варнии зажечь свечи и грузно опустилась в кресло.

– Ну и что вы опять натворили? – вопросила она, строго глядя то на меня, то на Касиян.

– Да ничего! Просто Юлона немного расстроилась после вашей утренней речи, вот и все, – откровенно солгала Ян.

Варния закончила зажигать свечи и язвительно проговорила:

– Ничего? Да она напала на меня с ножом в руках! Воспитанница повредилась рассудком! Вы так глупы, что даже не сознаете, как вам повезло, только и можете ныть и жаловаться на жизнь.

– Прекратить! – прикрикнула баронесса. – Карика, расскажи мне, пожалуйста, все как есть, – попросила она меня. – И отпусти ты уже ее! Ничего я ей не сделаю.

Мне пришлось отступить от Юлоны, которую я продолжала обнимать и успокаивающе поглаживать по плечу.

Я прекрасно поняла, почему просьба была адресована именно мне, просто я всегда плохо умела лгать. Это было, пожалуй, единственное, в чем я отставала от своих подруг.

Пришлось коротко поведать историю с женихом Юлоны и о том, как она тяжело это восприняла.

– Я искренне сочувствую тебе, девочка, – проговорила баронесса. – Но, к сожалению, не могу допустить тебя к дальнейшим занятиям. Если ты опять сорвешься и навредишь особе королевской крови, нас с тобой обеих казнят. И короля не растрогает твоя грустная история про жениха-предателя.

– Мы будем за ней присматривать! – воскликнула Касиян. – Дайте Юл еще один шанс, она справится.

– Простите, девочки, но не могу, – покачала головой директриса.

– И что теперь со мной будет? – спросила дрожащим голосом Юлона.

– Мне правда жаль, – вместо ответа проговорила Саника Ангори.

– Мы не дадим ее в обиду! – выкрикнула боевая Касиян, выступая вперед и прикрывая собой рыдающую Юлону.

– Может, ты еще и местами с ней поменяться хочешь? – язвительно поинтересовалась баронесса.

– Если это спасет ей жизнь, то да! – в запале ответила Касиян.

Я схватила ее за локоть и буквально оттащила в сторону.

– Не смей, – прошептала, схватив за плечи и встряхнув разгорячившуюся подругу. – Ты понятия не имеешь, к чему тебя готовят, и можешь сделать только хуже!

– А это не лишено смысла, – вдруг произнесла баронесса. – Возможно, это наилучший выход. Юлона, ведь ты одна из первых по успеваемости?

Юл кивнула, вытирая мокрые щеки.

– И можешь быть покладистой, послушной девочкой, – скорее для себя, чем для нас, тихо продолжала баронесса. – А если что-то пойдет не так, этот интриган и мысли не допустит, что я осознанно подсунула ему дефектный материал.

– Что? – спросили мы с Касиян в один голос.

Юлона только мокрыми ресницами хлопала и во все глаза смотрела на директрису.

– Решено! Касиян, с этого момента ты присоединяешься к общей программе обучения, а Юлона займет твое место, – хлопнув ладонью по столешнице и подняв небольшое облачко пыли, подвела итог баронесса.

– Подождите! А как… – начала я, но директриса Ангори не позволила мне договорить.

– Свободны. Мои решения не обсуждаются. Забудьте все, о чем только что говорили, и идите, – прикрикнула баронесса, вставая. – И приберитесь тут! – проворчала, брезгливо отряхивая ладони.

Нам пришлось подчиниться.

– И что мы сейчас натворили? – спросила я шепотом.

– Как сказала Санни, скоро узнаем, имей терпение, – прошептала в ответ Касиян.

– Мне не придется сегодня встречаться с наставником? – спросила Юл. Она явно была в шоке и плохо понимала, что происходит. Да я и сама ничего не понимала, а бедняжка Юлона вообще выглядела потерянной, ее взгляд бездумно блуждал по сторонам, пока мы под руки вели ее по коридорам.

Но подойдя к двери своей комнаты, девушка очнулась и отказалась входить.

– Я не хочу оставаться одна! – воскликнула она. В ее голосе снова появились истерические нотки, и я приняла решение.

– Сегодня переночуешь у меня, – сказала уверенно, понимая, что Анжелина вряд ли обрадует присутствие третьего лица, но бросить Юлону в таком состоянии я просто не могла. Вдруг она сделает что-то с собой? Я никогда не прощу себе, если с ней что-то случится, зная, что могла это предотвратить.

– Рискуешь навлечь на себя гнев директрисы, – покачала головой Ян.

– Ты только что, возможно, подарила свой шанс вырваться из этой клетки, мой маленький бунт по сравнению с этим ничто, – усмехнулась я.

Анжелин был очень удивлен, застав в моей комнате гостью, но возражать не стал. Только задумчиво посмотрел на принесенную им бутылку вина, вздохнул, сказал «не хватит» и вышел. Спустя пять минут он вернулся еще с одной бутылкой и третьим бокалом.

– Я не буду пить! – категорически заявила я, с отвращением глядя на бутылки.

– Придется, работа у нас такая, – развел руками Анжел и наполнил бокалы.

– А я буду, – проговорила Юлона и сама схватила ближайший бокал.