Текст книги "Плывущие облака. Тени старого леса"

Глава 13. Путь морем

Чайки, пронзительно крича, сорвались с высокой мачты корабля, который отошел от пристани и плавно нырнул в прибрежные воды. Легкие волны бились о левый борт и рассыпались яркими каплями, блестящими в лучах заходящего солнца. Стоящие на палубе провожали взглядом берег и седого льва, который сидел и, не мигая, следил за белым парусом, надеясь, что видит своих близких не в последний раз.

К Итачи подошел капитан корабля, поклонился и что-то тихо сказал. Итачи кивнул, затем обратился к Кагеро, которая, казалось, не замечала ничего вокруг, провожая взглядом оставшегося на берегу отца.

– Хакабакаши4040
  Хакабакаши – быстрый


[Закрыть] интересуется, не будет ли достопочтенная махоцукай столь любезна и не наложит ли заклинание на парус, чтобы он все время был по ветру, или же подговорит ветер дуть в правильном направлении.

– Как он меня назвал? – Кагеро оторвалась от своих мыслей.

– Махоцукай, – Ооками прислонился спиной к борту корабля. – Так называют всех стихийных магов на Хидари: и мужчин, и женщин. Кстати, почти две трети команды корабля состоят из жителей Хидари.

– Хидарики отличные моряки, – добавил Итачи. – Без них я бы не решился пересекать Кейсен-хо.

Кагеро наконец несколько вымученно улыбнулась и повернулась к Хакабакаши.

– Не беспокойтесь, ветер поможет вам добраться до Кейсен-хо без проблем, даже если нас настигнет ураган.

Моряк поклонился и отошел, а Кагеро соединила пальцы рук одной ей известным способом и выпустила мерцающее нежно-голубое облачко в сторону главной мачты. Светлая пыль пропитала и надула парус, затем, сверкнув на солнце, исчезла.

– Если я вам больше не нужна, я бы пошла в каюту. Не скажу, что уверенно чувствую себя, когда земля качается под ногами… Хотя какая тут земля…

– Кагеро, ведь на море штиль! – воскликнул Итачи. – Я бы посмотрел на тебя, если бы начался ураган!

– Что бы ни означал тут первый термин, соответствующее ему состояние моря не улучшает моего самочувствия. А ураган без моего ведома не начнется. По крайней мере, не в ближайшее время.

– Подожди, ты что, хочешь сказать, что никогда до этого не плавала на корабле?

Бледная Кагеро кивнула и, когда «Хайаку» резво подпрыгнул на небольшой поперечной волне, судорожно сглотнула и вцепилась в борт так, что побелели костяшки пальцев.

– Пойдем, я доведу тебя до каюты, – Ооками, который, как и Итачи, чувствовал себя на качающейся палубе так же естественно, как и на твердой земле, приобнял жену за талию и увлек к жилым помещениям.

Когда он вернулся на палубу, то заметил, что Итачи все так же стоит и наблюдает за солнцем, которое уже почти коснулось кончика бушприта.

– Как она? – спросил Итачи, не оборачиваясь.

Ооками в ответ сначала неопределенно пожал плечами, а затем все же ответил:

– Лихорадка отступила, морская болезнь еще не началась…

– Я не физическое состояние имел в виду.

Чуть нахмурившись, Ооками вздохнул и ответил:

– Лучше, чем несколько дней назад. По крайней мере, она уже не плачет ночью, когда думает, что я заснул. Полагаю, что дней через десять морские реалии приведут ее в чувство.

– Ты считаешь, мы не успеем проскочить до ураганов?

– Хакабакаши так не думает. А я склонен полагаться на его опыт.

– «Хайаку» хороший корабль, он выдержит непогоду.

Но Ооками не был настроен так радужно, чтобы верить, будто все пройдет без проблем.

– А если в наши добрые намерения не поверят, и ураган усилят магические заклинания береговой охраны? Нам действительно повезет, если его примут за торговое судно и не тронут.

– Тебе повезло тогда? – спросил Итачи.

Ооками вздохнул, вспоминая свое путешествие, и ответил:

– Туда я ехал на судне, принадлежащем торговцу тканями с Хидари. Проблемы начались только, когда я отправился из города в пустыню.

– И долго добираться до Торы?

– Дней десять, а то и больше. Зависит от местного населения.

Итачи на какое-то время замолчал, прикидывая в уме возможный расклад путешествия по времени. А затем поделился своими выводами с другом:

– Девочке на днях исполнится пятнадцать. Больше месяца в пути по морю, месяц-другой идти до дворца… Это если нам повезет. А если нет, то мы подоспеем аккурат к ее совершеннолетию. Если Незуми так хотел нас видеть, почему же он не оставил нам портал?

– Может, чтобы дальняя дорога изморила нас и мы не оказали бы должного сопротивления?

– Надеюсь, что ты не прав…

Разговор прекратился, и они молча простояли бок о бок до самого заката…

***

Корабль был достаточно большим и уже не раз пересекал Кейсен-хо до того, как его перекупил Итачи. Трюм был полон изделиями мастеров Сейто, которые предполагалось продать на Хидари. Над трюмом находилась нижняя палуба, служившая жилищем для двадцати моряков, возглавляемых капитаном Хакабакаши. Они несколько лет плавали на «Хайаку» и в совершенстве знали, как управлять кораблем. На палубе были установлены две баллисты – каждая на своей стороне. Они напоминали, что корабль не так давно участвовал в морских сражениях, и давали минимальную защиту в случае нападения. На надстройке в задней части были расположены четыре жилые каюты – по две с каждой стороны – и просторная общая каюта в самом конце.

На следующее утро после отплытия Ооками и Итачи разложили на столе кают-компании карту побережья Хидари и взялись изучать местность. Но им не было суждено долго заниматься исследованием – в каюту влетела Кагеро, держа в руке какую-то вещь из плотной ярко-красной ткани. Кивнув Итачи, она обратилась к мужу.

– Могу я узнать, что это такое? – она протянула Ооками то, что держала в руке.

– Это, – усмехнулся тот, – твои штаны для верховой езды.

– Прости?.. – Кагеро явно была шокирована. – Но с какого времени исподнее красят в красный цвет и носят без хакама?

– Кагеро, на Хидари не носят хакама, это называется шаровары.

– Я прекрасно знаю, что носят на Хидари. Но почему я должна носить это? И как, по-твоему, я закреплю за кушаком меч? Мой кушак в два раза тоньше вашего.

– Понимаешь, дорогая, меч – это та проблема, которую я пока не решил, особенно без совета с тобой…

– Но тебе ничего не помешало собрать такой милый гардероб без совета со мной… – Качка ощутимо усилилась – глаза Кагеро стали метать молнии.

– Эй, семейные ссоры, несомненно, укрепляют отношения, но все же не надо так переживать! – Итачи всерьез обеспокоился поднявшимся вокруг корабля ветром. – Подумаешь, ну придется тебе надеть эти шаровары. Ты еще не видела, на что похожа наша одежда.

Кагеро закрыла глаза и глубоко вздохнула. Качка прекратилась.

– Что с мечом? – процедила она.

– Ничего. Просто женщины на Хидари не носят мечи. Они вообще не умеют с ними обращаться. Если ты сойдешь на берег в клановых хакама и с катаной за поясом, через два шага за городом тебя захватят в плен, несмотря ни на какие договоры. Если они догадаются, что ты махоцукай, боюсь, никто из нас тебе не поможет – магию у женщины отобрать гораздо проще, чем у мужчины. Поэтому, если ты хочешь вытащить Кицуне, тебе придется играть по их правилам.

Кагеро села и закрыла лицо ладонями.

– Прости, – прошептала она через некоторое время. – Ты прав. Но если на нас нападут, а я буду без меча, то это не улучшит наших шансов.

Кагеро в их отряде была самой искусной в бое, поэтому Ооками понимал, что лишать ее возможности защищать и защищаться было неблагоразумно.

– Я знаю это. Поэтому и думаю, как сделать так, чтобы женщина с мечом не казалась излишне подозрительной.

– Может, переодеть тебя мужчиной? – Итачи скептическим взглядом оглядел фигуру золовки. – Ну-ка встань.

Кагеро поднялась, одновременно распуская узел длинных и черных, как вороново крыло, волос, и скептически посмотрела на деверя.

– Ну, если обмотать вокруг тебя несколько оби, так, чтобы грудь плавно переходила в бедра… Раскормить чем-нибудь, чтобы руки и ноги казались пухлее… Волосы… волосы придется обрезать и сделать из них накладную бороду.

– А что ты предполагаешь делать с моими длинными ресницами и тонкими бровями? – спросила Кагеро.

– Выдергать!

Ооками махнул рукой, глядя на их перепалку:

– Прекращайте вы это, бесполезно! Ну какой из тебя мужчина?! Я подумал о другом способе. К женщине у них отношение преимущественно как к служанке, помощнице, но не как к равной. Посему, если предположить, что я твой меч хочу подарить своему зятю, а ты просто несешь его, то лишних вопросов мы сможем избежать. Естественно, если на нас нападут – а я очень удивлюсь, если мы беспрепятственно доберемся до сестры, – то ни о каких условностях не может быть и речи. Кстати, и волосы они не убирают в высокие прически, а заплетают в косы.

– И сколько кос надо заплести, чтобы мой внешний вид не вызывал подозрений?

– Одной, думаю, будет достаточно. И, пожалуйста, переоденься сразу, как мы пересечем Кейсен-хо. Тебе надо привыкнуть носить эту одежду.

– Слушаюсь, мой господин, – Кагеро поклонилась мужу, забрала шаровары и с излишне прямой спиной вышла из комнаты, оставив мужчин усмехаться ей вслед.

***

Попутный ветер осторожно вел корабль к цели, не давая ему ни отклониться от курса, ни попасть в шторм. «Хайаку» достиг Кейсен-хо за семь дней и пересек меридиан глубокой ночью. Кагеро проснулась оттого, что почувствовала, как окружающий ее мир поменялся. Она лежала на спине с закрытыми глазами и пыталась подавить в себе нарастающий страх, что магия больше не вернется в ее тело. Когда ей это почти удалось, она открыла глаза и встретилась взглядом с Ооками, который уже некоторое время наблюдал за ней.

– Ты… ты тоже это чувствуешь?

Ооками кивнул.

– Мы пересекли Кейсен-хо сразу после полуночи.

– Мне страшно… – Кагеро прижалась к мужу и спрятала лицо у него на груди. – Я чувствую себя как рыба, которую вынесло на берег, и она не знает, как дышать и как плавать по земле.

– Ты быстро привыкнешь… – ответил Ооками, медленно проводя пальцами по распущенным волосам жены. – Ты же знаешь, что магия вернется к тебе, как только мы поплывем домой.

– Домой… Если мы поплывем домой… – прошептала она, чувствуя, что выдержка может покинуть ее.

– Мы можем развернуть корабль в любой момент…

Кагеро покачала головой.

– Я справлюсь… я должна. В конце концов, у меня есть меч и ты… Я не думала, что когда-либо буду чувствовать себя настолько беспомощной… Если еще вчера ветер был для меня чем-то живым, родным, то теперь я провожу рукой по воздуху и ничего не чувствую.

– Знаешь, может, это и хорошо. Хидари – жестокая страна. Та часть, по которой мы пойдем, местами покрыта песками, горами и каньонами. Ветер поднимает песок и бросает тебе в глаза. Горные речки настолько извилисты и каменисты, что сплавляться по ним невозможно. Когда я брел по песчаным долинам, я был рад, что не чувствую состояния земли у себя под ногами… Кажется, я знаю, что тебе поможет справиться со страхом и неуверенностью, – Ооками поспешил переменить тему. – Я на днях спускался в трюм и заметил там хорошее место для тренировок…

Кагеро вымученно улыбнулась.

– Признайся, что ты это место оставил с самого начала и ждал, пока мы пересечем Кейсен-хо.

– Проницательность, оказывается, не была твоей магической способностью.

Кагеро встала и потянулась за мечом.

– Ты собираешься отправиться туда прямо сейчас?

– Если ты меня проводишь… – Кагеро уже обматывала оби вокруг талии. – Я все равно не засну. Как только я закрываю глаза, страх возвращается.

– Что-то мне говорит, что если я откажусь, то ты пойдешь туда одна, – вздохнув, не отказавшийся бы поспать Ооками поднялся с постели и стал одеваться. – Несмотря на то что ты не знаешь, что такое трюм и где его искать.

– Где-то внизу, не так ли? – Кагеро уже закрепила сагео за поясом и наблюдала за неторопливыми движениями мужа.

– Не дальше дна, – усмехнулся Ооками, взял свой меч и открыл дверь каюты, пропуская Кагеро вперед.

***

Чем ближе «Хайаку» подходил к Хидари, тем чаще путешественники обсуждали необходимые приготовления к пешему переходу. Ооками развернул на столе изрядно потрепанную карту восточного части побережья и стал рассказывать про предстоящий маршрут.

– Сейчас самое главное для нас – это добраться до залива Надака. Там уже никакой шторм нам не помешает. Мы пристаем в Тоёраносиме, покупаем лошадей и как можно быстрее покидаем город. По моим расчетам, до Укиты, где живет Асунаро, мы доберемся дней за пятнадцать, максимум – двадцать. Пойдем по той же самой дороге, по которой я шел тогда от Укиты до порта. Несмотря на то что вся дорога проходит через прерии, если мы будем строго следовать карте, то с водой особых проблем в дороге у нас не возникнет. Эти прерии не очень плотно заселены. Асунаро показал мне путь, на котором встречаются заброшенные, но еще не высохшие колодцы, а также места стоянок пастухов. Нам надо избегать крупных поселений. В небольших деревнях нам продадут воду и еду и не будут нападать на небольшой, но вооруженный отряд. Чем меньше людей мы встретим по дороге, тем больше у нас шансов добраться до Укиты в том же составе.

– Все это замечательно, только есть одно небольшое «но»… – к разговору присоединилась Кагеро. – Я никогда до этого не ездила верхом.

Ооками нахмурился:

– Это уже проблема… Итачи, как ты?

– Не скажу, чтобы у меня это особо хорошо получалось, но пару раз из любопытства я садился в село. Кагеро, неужели тебе не было интересно попробовать?

– Ты удивишься, но не было, – в голосе Кагеро слышалось ехидство. – Во-первых, мне и в голову не пришло так использовать этих бедных животных. А во-вторых, зачем на Сейто мне ездить верхом? Согласись, что передвижение с помощью порталов удобнее и быстрее.

– Ты еще скажи, что ты их боишься… – хмыкнул Итачи

– Не знаю, я с ними близко не общалась. К тому же я не представляю, как их приручить без магии.

Ооками сдержал улыбку и попытался успокоить жену:

– Не беспокойся, верховые лошади обычно приучены слушать хозяев.

– Твое «обычно» меня и беспокоит.

– Но по-другому мы не доберемся до Укиты. Тебе придется научиться.

– Научусь… Однако давайте учитывать в расчетах, что мы первые пару дней не сможем брать особый темп.

– Хорошо, – Ооками снова склонился над картой. – Но до первого селения нам надо добраться не позже чем на второй день. Максимум на третий. В самом начале пути лошади еще не так устанут, чтобы не продержаться. Лучше остановиться на один день у колодца и передохнуть, чем потерять лошадей.

– Сколько людей нам брать с собой? – спросил Итачи.

– Человек десять. Причем желательно, чтобы с тобой пошли хидарики. Те, кому ты можешь безоговорочно доверять.

– Я изначально не взял бы в команду тех, кто не верен мне. Я поговорю с Хакабакаши. Жаль, ему самому придется остаться на корабле. Но людей он нам подберет.

***

Один день плавно перетекал в другой, прошел первый месяц… Чужой океан сначала принял чужестранцев спокойно, но чем ближе они подходили к Хидари, тем хуже становилась погода. Солнце надолго спряталось за тяжелыми тучами, затем зарядил мелкий дождик, постепенно разросшийся до сплошного ливня, а потом поднялся ветер, и начался шторм…

Глава 14. Первые дни на Хидари

Солнце уже стояло в зените, когда изрядно потрепанный и шедший только на переднем парусе «Хайаку» вошел в порт города Тоёраносима4141
  Тоёраносима – берег изобилия


[Закрыть]. Опасения капитана Хакабакаши были не напрасны – суровый шторм настиг их на полпути от Кейсен-хо до суши, порвал основной парус и сломал главную мачту. Финальную часть пути, после того как команда смогла вывести корабль из шторма, пришлось идти на оставшихся залатанных парусах. В результате путешествие растянулось еще на целый месяц, и когда корабль наконец пришвартовался к берегу, всем пассажирам не терпелось сойти на землю.

Итачи первым ступил на Хидари и несколько часов провел в порту, улаживая все формальности и подыскивая возможность как можно скорее починить корабль. Пока он не вернулся, Ооками и Кагеро делали последние приготовления, собирали тюки и необходимую провизию.

Уже привыкшая к новым одеждам Кагеро крепко держала ножны с катаной в левой руке и с опаской поглядывала на снующих по палубе портовых грузчиков, которые разгружали трюм. Те изредка кидали на нее оценивающие взгляды, но никто не осмелился приблизиться. Вместо привычной на Сейто хакама на Кагеро были плотные песочные шаровары и в тон им подобранная легкая блуза, опоясанная ярко-оранжевым широким кушаком. Концы пояса переплетались пониже спины с красной лентой, вплетенной в длинную косу. Той самой лентой, которую оставили похитители Кицуне. Ооками закончил давать распоряжения тем членам экипажа, которые шли с ними на сушу, и, увидев, что Итачи вернулся на корабль, подозвал Кагеро.

– Все готово, мы можем отправляться в любую минуту, – немного устало проговорил Итачи, прислонился к борту и с благодарностью принял флягу с водой.

– Тогда в путь. Надо как можно скорее выбраться из города. Ты узнал, где можно раздобыть лошадей? – Итачи молча прикрыл глаза и чуть склонил голову, подтверждая. – Не забудьте свои роли. В этом порту достаточно магов и воинов, чтобы осложнить нам жизнь. Я иду первым, вы оба – позади меня. За вами остальные. Мечи пускать в ход только в самом крайнем случае. Если что – отходим на корабль.

Итачи и Кагеро кивнули и подозвали своих охранников, которые несли провиант. Не прошло и получаса, как жители Тоёраносимы смогли наблюдать небольшую, но величественную процессию, неспешно движущуюся к лавке торговца Мимито4242
  Мимито – чуткое ухо


[Закрыть], который, прослышав, что к нему направляется знатный господин, сам вышел ему навстречу.

Обменявшись приветствиями и пожелав друг другу удачи и долгих лет жизни, торговец пригласил Ооками со спутниками пройти в дом, оставив охрану покупателей ожидать во дворе.

– Что привело вас в наш скромный город, мой господин? – с поклоном спросил Мимито, после того как усадил Ооками на мягкие подушки.

Кагеро села несколько поодаль, за спиной мужа, а Итачи остался стоять у входа, положив руку на катану, заложенную за кушак. Мимито время от времени кидал на меч в руках Кагеро любопытные взгляды, но лицо Ооками оставалось бесстрастным, как будто он не замечал их. Кагеро же опустила ресницы и смотрела в пол, изображая покорность и смирение.

– Я направляюсь к своему зятю, советнику Асунаро, – холодно и с долей высокомерия ответил Ооками. – И мне нужны пятнадцать лошадей для меня и моих людей.

– Быстрее моих коней вы не найдете на всем побережье, они доставят вас к дому господина советника за десять дней. Я могу дать проводника, на случай, если вы не знаете…

– Я просил только лошадей, – оборвал торговца Ооками.

– Да, конечно, простите, мой господин, – Мимито поклонился и подошел к столу. – Какое имя я должен указать в договоре?

– Тодороки4343
  Тодороки – гремящий


[Закрыть] из Симэдзи, – заранее выбранное имя прозвучало так же естественно, как если бы Ооками носил его с рождения.

– Здоровье дайнина4444
  Дайнин – наместник


[Закрыть] Амабико уже пошло на поправку? – как бы между делом, вписывая новые строки, спросил Мимито, кинув очередной – уже скорее подозрительный, чем любопытный – взгляд на Кагеро.

Ооками демонстративно медленно положил левую ладонь на катану, большим пальцем коснувшись цубы.

– Почему я должен что-то знать о состоянии почтенного Амабико, земли которого находятся далеко от Симэдзи?

– Простите, мой господин, – пробормотал Мимито, вставая и протягивая договор Ооками. – Я напутал… конечно же, не должны… Необходима ваша подпись…

Ооками резко встал и подошел к столу. Кагеро медленно поднялась и отошла к Итачи. Расписавшись, Ооками бросил на стол мешочек с деньгами и направился к выходу. Но его остановил осторожный голос торговца, который следовал за ним по пятам:

– Простите, мой господин, но…

Ооками резко развернулся, и Мимито почти врезался в него.

– Что-то не так?

– Ваша женщина… – торговец попытался выглянуть из-за плеча Ооками и еще раз посмотреть на Кагеро. – Она с мечом.

– Я знаю, – холодно ответил он.

– Но…

Кагеро крепко сжала ножны.

– Ты хочешь сказать, что я сам должен носить подарок своему зятю? Для чего, ты думаешь, я взял ее с собой? – Ооками небрежно кивнул в сторону жены.

Губы Мимито расплылись в подобострастной улыбке.

– Конечно, тогда совсем другое дело! Мой помощник проводит вас до загона для лошадей, он за чертой города. Но не беспокойтесь, вся дорога не займет больше получаса.

Торговец проводил странных покупателей до ворот и долго следил за ними внимательным взглядом, пока те не скрылись за поворотом дороги.

***

Загон для лошадей находился на окраине портового города. Кагеро с нарастающей паникой стояла у забора и наблюдала за тем, как ее спутники седлают и навьючивают коней. Она чуть не подпрыгнула, когда что-то теплое и влажное уткнулось ей в плечо. Осторожно обернувшись, она увидела белую лошадь, разглядывающую ее огромными карими глазами. Помощник Мимито протянул ей уздечку и произнес одно слово, от которого и без того издерганная Кагеро судорожно сглотнула:

– Махоцукай.

– Простите? – Кагеро собралась с силами и изобразила вежливое недоумение.

– Так зовут эту кобылу. Своенравная и злая, как истинная ведьма, мало кого к себе подпускает. Мужчин недолюбливает. Ее может кормить только моя жена. Но кто знает, может, с вами она найдет общий язык.

Кагеро подавила желание прокомментировать слова помощника и, вымученно улыбнувшись, взяла уздечку из его рук. Лошадь коротко заржала, но позволила увести себя на поводе.

Ооками, все это время внимательно наблюдавший за разговором, дал команду к отправлению. Чтобы не привлекать лишнее внимание, они шли пешком, пока загон не скрылся за горизонтом, остановился и подошел к Кагеро, осторожно ведущей за собой кобылу. Кагеро скептически посмотрела сначала на Махоцукай, затем на мужа.

– А что я буду делать, если эта лошадь не захочет ехать в нужном направлении?

– Она пойдет туда, куда ты ей укажешь.

– Человек, тонко намекнувший мне на то, что я могу быть махоцукай, сказал, что именно с этим животным справиться не так легко, – Кагеро вздохнула и подошла к лошади сбоку. – Хорошо, что мне делать с ней?

– Для начала отдай мне меч, – ответил Ооками. – С ним ты точно не заберешься в седло.

Кагеро протянула катану мужу и нервно провела по шее лошади, стараясь унять дрожь. Итачи подвел своего коня.

– Смотри, сестренка, ставишь левую ногу в стремя и, держась за седло, рывком подтягиваешься на руках вверх, – Итачи легко сел в седло и натянул поводья, останавливая тронувшуюся с места лошадь.

– Это не так страшно, я тебя подсажу, – Ооками заложил меч Кагеро рядом со своим и забрал уздечку из ее рук.

В седло она села быстро и почти без проблем, неуверенно привстала в стременах и, когда уставшая стоять без движения лошадь переступила с одной ноги на другую, судорожно вцепилась в луку седла.

– В принципе, считается, что надо держаться на лошади, крепко сжимая ногами ее корпус, а управлять с помощью повода, но для начала, если тебе так спокойнее, можешь придерживаться руками за седло.

– Да уж, седло я не выпущу, – ответила Кагеро, принимая повод из рук мужа. – И как сделать так, чтобы она пошла?

– Опусти пятки до упора вниз, сожми икрами ее бока и ослабь, практически отпусти, повод. Чтобы перейти на рысь, немного отведи ноги вперед, не поднимая пятки, и ударь ее одновременно по бокам.

– Ударить ее?

– Именно. И нет, ей больно не будет. Это способ управления. Чем сильнее ты ударишь, тем быстрее она поскачет, так что поначалу будь осторожна. А если хочешь, чтобы она остановилась, потяни повод вниз и на себя, одновременной сжимая ее бока ногами.

Кагеро закрыла глаза и покачала головой, оставив комментарии по поводу такого обращения с животными при себе. Затем немного нагнулась вперед и осторожно сжала икрами бока лошади. Махоцукай не пошевелилась.

– Сильнее!

После третей попытки лошадь, которой надоело стоять без действия и ждать внятного приказания от новой хозяйки, заржала и встала на дыбы. Кагеро не выпустила луку седла, а еще крепче в нее вцепилась. Поняв, что так просто не сбросишь с себя нежеланного седока, кобыла взяла с места в карьер и понеслась от города прочь. Ооками вскочил на своего коня, и они вместе с Итачи пустили лошадей галопом вслед за взбрыкнувшей кобылой, оставив своих спутников позади.

Долго им ехать не пришлось, довольно скоро они увидели сидящую на земле Кагеро, методично вытряхивающую из своих волос забившийся в них песок. Взглянув сначала на Итачи, который пошел ловить стоящую неподалеку и исследующую засохший куст Махоцукай, затем на спешившегося и подбежавшего к ней мужа, она перевязала косу лентой и мрачно произнесла:

– Дикие обычаи, дикие люди, дикие животные… дикая страна…

– Ты цела? – Ооками поднял Кагеро на ноги и помог вытрясти остальной песок из одежды.

Кагеро кивнула, увидела, что оставшаяся часть отряда нагнала их, и кинула на свою кобылу тоскливый взгляд.

– На сегодня тебе хватит. Поедешь со мной, надо отъехать от города как можно дальше. Учить тебя ездить верхом будем завтра.

Ооками легко сел в седло и протянул Кагеро руку, помогая жене забраться и сесть боком перед ним. Итачи прикрепил уздечку Махоцукай к своему седлу и тронулся в путь.

Весь день они ехали верхом, а когда солнце скрылось за горизонтом, разбили лагерь у небольшой речки. Вымотавшиеся за многочасовый переход, путешественники обменялись парой слов и после ужина сразу легли спать, выставив часовых у костра.

***

Проснувшись рано утром, Ооками увидел, что Кагеро уже встала. Заметив лежащий на одеяле меч жены, он недовольно покачал головой, оделся и вышел из походного шатра, держа обе катаны в руке. Почти сразу же он наткнулся на Итачи, смотрящего куда-то за шатер. Увидев Ооками, тот приложил палец к губам, призывая его молчать, и кивнул в сторону восходящего солнца. Ооками поднял руку, чтобы солнце не слепило глаза, и взглянул в указанном направлении. На небольшом отдалении от лагеря стояли двое: Кагеро и Махоцукай. Кагеро одной рукой держала лошадь под уздцы, а другой гладила ее по голове, что-то тихо говоря.

– И долго они так? – шепотом спросил Ооками.

– Достаточно. Сначала она скормила ей сухой хлеб. Потом стали разговаривать, – так же тихо ответил Итачи.

– И лошадь это терпит?

– Пока ни разу не запротестовала. Кагеро все равно считает ее разумным существом. Кстати, чем она собирается питаться, когда закончатся сухофрукты и орехи, а хлеб сожрет это непокорное животное?

– Травой и корой. Она сказала, что мясо станет есть только в том случае, если от этого будет зависеть ее жизнь, – Ооками не отрывал взгляда от Кагеро, которая перекинула повод через голову лошади и явно решила сесть верхом на неоседланную кобылу.

– С другой стороны, еще неизвестно, как ее организм принял бы такую еду. Если она никогда ранее не ела мяса… постой, как она на нее собирается забраться? – Итачи тоже наблюдал за невесткой.

Тем временем Кагеро взялась одной рукой за гриву лошади, другой оперлась на ее круп и, подпрыгнув, немного неуклюже перевалилась через спину. Затем перекинула правую ногу и относительно стабильно устроилась верхом. Легко коснувшись икрами боков кобылы, она дала понять Махоцукай, что готова ехать. Махоцукай коротко заржала. Медленно пройдя насколько шагов, она остановилась и дала перевести дух вцепившейся в ее гриву Кагеро. Следующие движения давались уже легче. Кагеро с силой сжимала коленями бока Махоцукай, чтобы удержаться на теплой и постоянно движущейся спине. Медленным шагом они дошли до наблюдающих за ними мужчин. Улыбка Кагеро была немного нервной, но торжествующей. Она передала поводья Итачи и соскользнула с лошади в объятия Ооками. Не забыв поблагодарить Махоцукай последним кусочком хлеба, она позволила увести кобылу к другим коням и облегченно вздохнула

– А если бы она поехала рысью? – улыбнулся Ооками.

– На рысь мы с ней не договаривались. Не поехала бы.

– Как тебе это удалось? – спросил вернувшийся Итачи.

– Тебя в детстве няня никогда не пугала тем, что если ты будешь плохо себя вести, то тебя превратят в ласку и увезут на Хидари? Ведь любой маг, пересекший Кейсен-хо, не может превратиться обратно в человека.

Итачи хмыкнул и важно ответил:

– Когда я хулиганил, то старался не попадаться на глаза взрослым. Но при чем тут это?

В ответ на такое заявление Кагеро, не раз читавшая деверю нотации после шалостей, которые он творил напару с Кицуне, лишь многозначительно подняла левую бровь и закивала, «соглашаясь» с Итачи. Однако и на сам вопрос все же ответила:

– Кто знает, может, Махоцукай когда-то на самом деле соответствовала своему имени. По крайней мере, она меня согласилась слушаться. Осталось понять, как ездить рысью…

– Этому лучше учиться в седле и после завтрака. И пожалуйста, не оставляй больше меч, – Ооками протянул жене ее катану. – Кто знает, когда на нас нападут. Ты больше не можешь призвать его из шатра.

– Я боялась, что меч испугает Махоцукай или помешает мне соскользнуть, если она взбрыкнет. Но ты прав, я не должна была его оставлять.

Завтрак был скуден – сухари, орехи и вяленое мясо, к которому Кагеро не притронулась, но Итачи и Ооками не разделявшие ее убеждения, съедали весь рассчитанный на день паек.

– Кстати, кто такой Ака-кто-то-там, о котором тебя спрашивал торговец? – спросил Итачи, когда они приступили к завтраку.

– Без понятия, – ответил Ооками. – Я знаю только то, что в Симэдзи он не правил, пока я там жил. Так что я не могу предугадать, поверил нам он или нет. Именно поэтому надо быть постоянно настороже – торговец вполне может захотеть вернуть своих лошадей.

– Когда покажутся первые селения? Вчера мы никого не встретили, кроме табуна диких коней, – спросила Кагеро.

– До ближайшего поселка мы доберемся не раньше, чем к завтрашнему вечеру. Его мы проедем без проблем, там в основном живут одни пастухи. Но вот дальше идет скалистая местность. Мы можем не заметить, что за нами следят.

– Придется удвоить часовых и внимательно посматривать вокруг, – сказала Кагеро, вставая и тревожно оглядываясь назад. – Давайте собираться. А то мне начнет казаться, что за нами уже едут.

Не прошло и получаса, как небольшой отряд снова тронулся в путь. Сначала медленно, чтобы Кагеро привыкла держаться в седле самостоятельно. Затем лошади ускорили шаг, и путешественники направились навстречу новым испытаниям.