Текст книги "Музей открытых окон"

Екатерина Кошманова
Музей открытых окон

Введение

Когда кажется, что мир рушиться, на самом деле – все падает на свои места.

Чудесное высказывание, смысл которого понимаешь, лишь находясь на руинах. Все люди испытывают нечто подобное, но не у всех получается преобразовать ощущение комедии абсурда от происходящего вокруг – в исследование, в свой внутренний рост. И дело тут не в конкретном человеке. Не человек определяет, когда пришло время изменится. Если бы судьбой мне не была уготована встреча с Владимиром Михайловичем, я бы никогда не смогла прийти к тем размышлениям и выводам, благодаря которым у меня появилась возможность обрести Жизнь в её изначальной полноте.

Желание «иметь» заменились на «быть». Быть в состоянии счастья? Странно звучит. Быть в состоянии любви? – избито. Быть в состоянии умиротворения? – нереально и немножко наивно. Сейчас я бы это назвала так: жить в состоянии согласованности с Высшим, жить в состоянии Благословения. Жить так, чтобы высшее Сознание-Любовь было первично, а моя личность, мое ЭГО было лишь слугой у него. Возможно, Вам мои слова покажутся странными и пустыми. Но подождите. Я прошла большой путь. Тот смысл, который я вкладываю в эти слова, – не тот плоский и пошлый смысл грубого следования правилам или «игры» в смирение. Это то состояние мира в душе – мира со всем миром вокруг, которое должно быть одной из главных целей жизни каждого человека. Ведь согласитесь, важно то – как КАЧЕСТВЕННО мы проживаем свою жизнь. Важна та СУТЬ энергии души, которой мы должны позволить проявиться.

Я расскажу Вам о Владимире Михайловиче – композиторе, целителе, учителе, философе. Этот человек писал такую музыку, аналогов которой я не встречала больше нигде. Ни у какого композитора ни в каком времени. Согласитесь, музыка передает энергию, определённые настройки. Если представить шкалу человеческих эмоций и состояний как некий отрезок, на одном полюсе которого есть страдания, жестокость, отчаяние… а на другом – счастье, радость, наслаждение и удовольствие, то не составит труда найти композитора, прекрасным образом отразившего любую точку на нашей шкале. Но много ли вы встречали композиторов, которые смогли передать ноль? Много ли музыки, отражающей изначальность, предвечность, вневременность, блаженство бытия? Ноль – это великая потенция. Чистейшая свобода. Это нектар, истинно которым можно напиться.

Моя история о пути к просветлению. Я не могу описать духовные преобразования тех, с кем я шла. Но я могу рассказать о том, как это было для меня.

Сначала я хотела утаить конец истории. Но теперь я чувствую, что это не имеет смысла. Владимир Михайлович на каком-то этапе своей жизни сошел с ума. И тут половина закроет мою книгу, и я буду этому рада. А те, кто останутся, – добро пожаловать в невидимое следование по пути со мной.

Обнулил ли для меня его конец всю ту ценность, которую он нес нам, пока был в расцвете своего духовного сознания? Нет. Примерно так же, как обнулил бы своим распятием Иисус Христос свое учение. Я не призываю верить всему, что тут написано. Не призываю следовать. Это просто история.

Зачем я пишу ее? В этой книге зашифрованы некие ключи, энергия, знания, которые я не имею права оставить только себе. Считаю ли я себя преданной учению ВМ? Нет. Я предана только себе. Но, несомненно, в тех событиях и в то время я во многом себя и нашла.

Я постаралась построить свой рассказ как полифонию Баха, в которой множество одновременно звучащих голосов воспринимаются как единое целое. Мои главные мелодии – не внешние события, хотя я и описываю их довольно подробно. Внешние события – лишь фон, аккомпанемент Главному, а именно внутренней жизни человека.

Начало

Я сидела напротив Игоря, вся сжавшись. Я не знала, о чем говорить. Да что уж – я не умела говорить о том, что я на самом деле думаю и чувствую. Я дошла до той степени невроза, когда видишь только симптомы, загоняя в бессознательное всю правду о происходящем с собой.

Взгляд Игоря был спокойным. Он не требовал от меня исповедей и не проводил никаких шаблонных методик из арсенала популярной психологии. Я смотрела на него, и что-то в нем мне казалось до боли родным. Я почувствовала, что наконец-то я дома.

Позже я прочитала, что если вы хотите понять, действительно ли учитель достиг каких-то духовных высот – посмотрите на состояние своего ума в его присутствии. Если вы пришли с вопросами, а через минуту эти вопросы перестали быть настолько важными, что их перехотелось задавать, – вы находитесь в нужном месте.

Комната имела самую простую мебель. Она не была модно обставленной, но и не выглядела аскетично. Пол был застлан ковром. На подоконниках стояли разноцветные орхидеи. Два широких окна компенсировали маленькие размеры помещения, создавая чувство совсем другого – запредельного пространства. Плечи разворачивались, и хотелось дышать глубже. Было идеально чисто.

Образ этой комнаты послужил для меня тем якорем, благодаря которому я долгое время не хотела менять свою однокомнатную квартиру на более роскошное жилье. Она олицетворяла самое главное, что должно быть, – определенного качества энергетику. Если это есть, то для жизни многого не нужно. А если нет, то и хоромы будут казаться пустыми и холодными. Быт, который служит помощником, – самое лучшее. Быт, который порабощает необходимостью постоянно ухаживать за ним, – не является хорошим способом жить.

Инициация

Первым открытием для меня был тот дар безусловного приятия и понимания, которое транслировал Игорь. Уже потом, когда я сама начала работать с людьми, это было самое главное и основное, что я старалась им дать. Я хотела, чтобы они почувствовали, что их любят. Любят не так, как многие привыкли или думают, а по-настоящему… без искажения и осквернения скрытыми требованиями.

Нужно видеть Душу человека. Видеть его Божественную часть. Его творческое начало. Нужно верить в него. Верить на много шагов вперед. Верить в то, что то хорошее, что заложено Богом, раскроется и проявится. Настоящая любовь, которая за пределами личности объекта и субъекта, лечит лучше любых бесед. Она – то лекарство, которое ищет Душа любого человека, обращающегося к психологу. Но когда я говорю – любовь, я подразумеваю немного другое, нежели понимают обычно.

Я как-то спросила Игоря о том, как ему удается так мастерски раскрывать человека? И вот что он мне ответил:

– Это похоже на то, когда девушка встречается с парнем. Она точно знает где-то внутри себя, что рано или поздно он сделает ей предложение. Это такое выжидание, на грани с мистическим предчувствованием будущего. Она просто точно знает, что рано или поздно он созреет для этого решительного шага. Так и с вами – я просто точно знаю и жду.

Я уже не помню те слова, которыми он мне объяснил суть всего, что в этом мире создано. Кратко и аллегорически это можно пересказать так: нет отдельно кольца от золота. Нет отдельно света от электричества. Нет отдельно личности от ее истинной, божественной сути.

Сейчас я понимаю, что, если бы мне эти слова сказал кто-либо другой, я бы скривилась и пошла жить дальше своей убогой жизнью с навязанными мне социальными смыслами. Игорь же смог мне это открыть так, что я вдруг поняла – внутри меня есть нечто большее, чем моя личность. И осознание этой глубины – жизнь в контакте с ней – это и есть та настоящая жизнь, мое воскресение.

Самооценка

В вопросе самооценки проблема понимания себя неделимым кирпичиком – тупиковый. Потому что тогда любое свое по-настоящему качественное изменение на глубоком психологическом уровне будет означать разрушение моей целостности. Психика будет сопротивляться изменениям, как маленькой смерти, не давая произойти процессу отпускания, а значит, и процессу внутреннего роста.

В мире, у которого суть – одно, в центре каждого из нас тоже должно быть – суть одно. Что-то неизменное и чистое от любых противоположностей, некий здоровый, целительный Абсолют. Иначе мы бы не смогли быть сегодня добрыми, а завтра – злыми.

Именно при таком понимании себя «открывается ларчик» для возможности внутренних изменений – психика перестает им сопротивляться. Можно стереть слово, но лист останется всегда. Тогда человек перестает быть совокупностью характера, ума, чувств, родовых влияний, влияний прошлых жизней и так далее.

Он перестает быть совокупностью сущностей. И постепенно, в результате само-исследования понимает, что его целительная глубина – за скобками любых определений. Бескачественная, недвижимая, пустая и в то же время самая полная из всего, что возможно. Это нигде и везде. Это то, что никакими практиками изменить невозможно. Потому что она – цель всех практик. Таким образом, настоящая работа по улучшению своего характера начинается только тогда, когда человек становится внутренне правильно центрирован, иначе просто не на что опереться.

Идея о том, что в каждом человеке есть неизменный чистый центр, на который нанизаны любые тонкие структуры, а потом и материя, стала своеобразным стартом моего личностного роста. Это же понимание стало самым главным шагом в принятии себя. Когда характер воспринимаешь не как свой конечный предел, а как свою психологическую одежду, которую можно совершенствовать, – то сразу схлопывается чувство собственной важности, ведь какая по большому счету разница, что на тебе надето. Подобное отношение рождает, с одной стороны, здоровую самоиронию, а с другой – приятие любых своих проявлений. А дальше – приятие любых проявлений окружающих людей.

Сердцевина мира

Сама идея о том, что в центре мира есть некая сердцевина, с которой соединен каждый человек, как гроздья винограда на лозе ее, сильно упорядочивает жизнь. Без этой идеи мир кажется хаотичным. Непонятно – царит в нем добро или зло, есть ли «верховенство права» и имеют ли смысл морально-нравственные ориентиры, если вся прожитая жизнь обнуляется смертью? Мы живем в мире эволюции или деградации?

Если мораль и нравственность – это результат эволюции разума человека, то она точно так же может исчезнуть в результате обратного процесса деградации человечества. Мораль может быть отвергнута разными противоборствующими социальными группами. Мораль может быть для каждого своя, такая, как удобно. Вся эта зыбкость равносильна тому, что никаких правил нет вообще.

Суть отличия мировоззрения, в котором есть Бог, от того, где его нет, в том, что он как Единое Начало присутствует в каждом из своих творений. И это свойство НАМНОГО важнее, чем его функция Судьи. Он – кровь всего живого. И в этой крови заложена ДНК его высшей Мудрости, Разума, Любви и Правды. Поэтому его законы распространяются на все тварное примерно так же, как пронизывающая ткань Бытия влияет на любой рисунок на своей поверхности. В мире, где есть координирующая сила, направляемая Любовью, – жить комфортно. В мире, где высшая справедливость идет рука об руку с высшей Милостью, – тоже.

«Мы живем в сознательной и разумной Вселенной, имеющей голографическую структуру, где есть только один тип сущностной энергии, пронизывающей Космос во всех измерениях и создающей полное единство на самом глубоком уровне жизни. То, что происходит с мельчайшей частицей, одновременно затрагивает структуру в целом, поскольку между всеми частями Вселенной существует неразрывная связь». Дарио Салас Сомер. Мораль 21 века.

При взгляде на мир, где есть Единое Начало, человек является в большей степени носителем или проявителем высших идей, которые, в свою очередь, могут вступать в резонанс с достойным человеком. Человек тонких вибраций становится похож на фонтан – он проявляет в материальный мир то, что существует в мире духовном. В этом и состоит одна из высших задач Человека.

«Какими бы поразительными ни были свойства и всемогущества и всеведения, Триединый Бог обладал и тремя иными атрибутами, которым в христианской традиции дивятся еще больше (потому, вероятно, что их намного сложнее изъяснить): Святостью, Любовью и Правдой». Алан Уотс «Мифы и ритуалы в христианстве».

При этом каждый человек может сказать себе: «Да, возможно, я не до конца понимаю все законы, действующие тут. Но даже в том случае, когда логика высшей справедливости мне сейчас непонятна, я верю, что если бы моя мудрость была более зрелой – я бы увидел, что все перепутано правильно».

Заповеди легко соблюдать, когда жизнь легкая. Но когда все рушится, то для сохранения своего лица перед Богом нужно твердое знание сердцем, ЧТО на самом деле действительно правильно.

Большинство из нас воспитываются в той или иной религиозной традиции, но понимаем ли мы ее настолько, чтобы жить в соответствии с ее законами? На уровне самой идеологической концепции порой заложены точки сомнения, которые интуитивно чувствуются верующими, но которые не настолько осмысливаются, чтобы быть решенными. Все это на уровне подсознания создает препятствия для веры как процесса на пути к просветлению.

– Как ты думаешь, существует ли на самом деле ад?

– Сомневаюсь, ведь это значит, что там нет Бога, но разве такое возможно?

Как это ни банально звучит, но от того, как человек понимает окружающий мир, будет зависеть то, как он будет жить в нем. Если попробовать как-то упорядочить разные типы мировоззрения, то я бы выделила три условные группы.

1. Первая группа. Человек не находит для себя ответов в тех религиозных группах, которые видит вокруг. Границы морали тогда каждый устанавливает для себя сам. При такой жизни смерть оправдывает все, она словно смывает, обнуляет все. И хорошее, и плохое. Насколько может быть счастлив человек в таком самоориентированном существовании – мне сложно судить. Но то, что таких людей очень много, это факт.

2. Вторая группа. Человек принимает какую-либо из религий. Его жизнь становится, с одной стороны, заметно светлее, в ней появляются правила. Человек входит в некое сообщество, следование правилам которого обеспечивает ему защиту и успокоение. На этом уровне человек встречает множество подводных камней и вопросов, на которые ему предстоит найти ответ. Если он не боится их, то он имеет возможность перейти в третью группу людей, даже формально оставаясь во второй.

3. Третья группа. Это группа меньшинства, в которой о Боге мыслят не догматично в соответствии с рамками своей веры, а исследовательски – размышляя. Например, так, как это делал Дионисий Ареопагит:

«…оно именует Его невидимым, беспредельным, недвижимым и этим означает не то, что Он есть, но что он не есть. Последнее, даже по моему мнению, – даже еще свойственнее Богу. Потому что, хотя мы и не знаем несовместимого, непостижимого и неизреченного беспредельного бытия Божия, однако ж на основании таинственного Священного предания истинно утверждаем, что Бог ни с чем из существующего не имеет сходства».

Да, пытаясь понять этот мир, мы чаще всего обращаемся к Священным Писаниям. Но то, о чем они нам рассказывают, – невозможно понять в одной плоскости. Слои смысла, которые мы видим, например, в Библии: уровень исторический, затем морально-нравственный и только потом – сакральный уровень, а именно уровень притч о жизни души, – не конфликтуют с собой, а дополняют и одухотворяют друг друга. Поэтому, когда спрашивают, происходили ли на самом деле исторические события, описанные в писаниях, на мой взгляд, это не имеет большого значения. Ценность Библии в тех чувствах, которые возникают, когда человек читает ее. Эти чувственные коды распаковываются в мысли, которые затем определяют поступки человека. Поэтому бесполезно выстраивать свою веру лишь на исторических фактах, воспринимая их буквально. Такая вера лишает библейские истории их настоящей ценности и способности трансформировать.

О Боге намного более правильно размышлять в апофатическом стиле, путем сравнения, чем он на самом деле не является. Так как Бог – источник всего сущего, с этим никто не может поспорить, – то он является источником и для первой пары противоположностей – добра и зла. Но он не является ни тем, ни другим, потому что он по определению – до любого творения. При таком понимании нет обесценивания зла, равно как и нет цепляния за Свет. И зло, и добро продолжают свое существование, меняя свой статус с абсолютного на относительный, переставая быть конечными и основными кирпичиками Бытия.

Как сказал Григорий Сковорода, когда его спросили, что такое зло, то он ответил – «отсутствие добра».

На практике получается следующим образом. Интуитивное знание, что у мира есть какой-то сущностный центр, делает его поиск оправданным, интересным и захватывающим. Человек становится похож на собаку, которая по аромату ищет своего хозяина. И чем она ближе, тем больше у нее радости.

Картина мира, в которой есть единый центр, автоматически перемещает человека в третью категорию людей, где процесс поиска «абсолютной истины» становится естественной частью повседневной жизни.

Стремление к Истине, преданность ей, любовь к ней становится «хлебом насущным». Так же как увлеченный математикой ученый не просто решает уравнения, а ищет самое красивое решение, так и люди из третьей группы не просто живут, но ищут наилучший способ это делать. При этом такие люди никогда не будут фанатичными, потому что фанатизм – это из области догм, которые в корне исключены привычкой и навыком апофатически мыслить.

Игорь

Вернемся в нашу маленькую светлую комнату к Игорю, которую я посещала один раз в неделю. Сначала я рассказывала о событиях, которые произошли со мной. Игорь помогал мне их правильно контейнировать. Его мнение мне всегда очень нравилось, и я внутренне чувствовала, что то, что он говорит – верно, но не с точки зрения социума, а вот как? Попробую объяснить.

Если у вас был опыт общения с каким-нибудь старцем, то вы знаете, что, когда вы озвучиваете ему свою проблему, он может вас и поругать, и похвалить. Или сказать так, что вам даже придется лишиться денег или любимого человека. Но вы чувствуете, что эта потеря глубинно правильная. Чувствуете внутреннее освобождение и одобрение высшего порядка, высшей справедливости.

Вторая часть занятия была всегда разная. И тут Игорь был очень изобретателен. Но по большому счету все эти практики и техники были промежуточным этапом между старым способом жить – способом накопления, в котором надо было что-то постоянно приобретать, совершая бесконечный апгрейд образа собственного «Я»; и новым, в котором вектор внутренней жизни с внешнего мира был устремлен вовнутрь себя, – способом отпускания.

– Все эти психологические техники – это своеобразные подтанцовки, пока с человеком не случилось главное преобразование, – сказал Игорь.

− В чем заключается это преобразование? – спросила я.

− В самоотдаче.

− Кому?

− Зависит от религиозной традиции, но не просто так говорят, что у Бога есть только имя. Это имя, как последний ярлык, последний миг исчезающего творения, определяет то, как будет сделан последний прыжок в бесконечность.

− А что потом, за порогом другого способа жить?

− Ничего. Человек внешне живет как и раньше, но внутри он устремлен к последней своей цели – к божественному экстатическому соединению. При этом внутреннем развороте наступает то, что в христианской традиции называется смирением. И только так оно будет истинным. Смирение в угоду выгоде, реализации собственных скрытых желаний – это не смирение, а терпение.

− Так бывает? Я не видела ни одного живого человека, кто так бы жил, только читала в книгах.

Тут мне стоит сделать отступление и вернуться из моих воспоминаний в день сегодняшний. Я побывала во многих святых местах Индии, России. Была в монастырях. И сейчас я могу сказать, что я видела таких людей. Видела тех, кто совершил свой разворот. Это простые люди, порой обычные женщины, которые убираются в храмах.

− Важно не быть совершенным, а стремиться стать таковым, – улыбнулся Игорь своей теплой улыбкой. – Пока полный разворот внутренней жизни не завершен – необходима различного рода психологическая игра, которая может быть тонким способом обезболить психику, пока человек не отпустит то, что причиняет боль.

− И вы играете с нами в эти игры?

− Да.

Мне стало стыдно. Впрочем, это не имеет значения.

− Очень мало людей способны на то, чтобы идти путем отпускания, а не приобретения. И среди этого меньшинства лишь единицы тех, кто, однажды встав на этот путь, дойдет до его цели.

Третьей частью занятия была авторская методика Игоря. Он называл это: «продышивать». И об этом стоит рассказать отдельно.