Текст книги "Три цвета ночи"

Глава 6

Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять: наши мальчишки замышляют какую-то гадость. Так как гадости обычно предназначались мне, я решила быть настороже и по возможности узнать, что же они задумали.

Помог случай. Проходя по школьному двору во время большой перемены, я заметила через окно своих одноклассников, почему-то обосновавшихся в рекреации средней школы, на первом этаже. Я потихоньку подошла поближе к окну, которое, на мое счастье, было открыто, и прислушалась.

До меня доносились только обрывки их разговора, но общий смысл оказался понятен.

– И тогда, – говорил Олег, – я попрошу всех показать, что у вас в сумках. Девчонки, конечно, будут возмущаться. Но ты, Мишка, вывернешь свою сумку первым, а остальным придется последовать твоему примеру.

– А почему я? – басовито спросил Мишка.

– Потому что ты мой друг, а еще потому, что тебе не меньше моего хочется подставить новенького. Тебе же нравится Виола?

Мишка не ответил или ответил так тихо, что я, несмотря на все старания, ничего не расслышала.

– Идите отсюда. Видите, старшие разговаривают, – сказал кому-то Олег.

– А кто, кто ему подбросит это в сумку? Он же не оставляет ее без присмотра, – спросил Матвей.

Ну надо же, они злоумышляют против Артура всей мужской частью класса!

Надеюсь, хоть Димки с ними нет…

– Ну, Фролов тоже камеру никогда не оставлял, – хихикнул Олег, и мои кулаки непроизвольно сжались. – Всего-то минута нужна. Даже меньше. Давай, Мишаня, тебе оправдывать наше высокое доверие!

– Я не смогу, он меня застукает, – уперся Мишка.

– Ладно, – подозрительно легко согласился Олег, – я сделаю все сам, а тебе в это время придется отвлекать новенького…

Больше терпеть я не могла. Слишком часто я сама выступала в такой роли! Это надо мной на протяжение всех школьных лет любили «мило» подшутить одноклассники! Это я, сидя на полу после удачно подставленной подножки или оказавшись без тетрадки с выполненным домашним заданием, растерянно хлопала глазами, оглядывая полные фальшивого сочувствия лица «друзей по классу». Возможно, Артур и сноб. Но нельзя ставить его на место таким образом. Этого я никогда не смогу позволить!

Пылая жаждой справедливости, я вбежала в холл и кинулась в рекреацию. Все злодеи были в сборе. К огромному облегчению, Димки среди них не оказалось.

– Ты подлец, – бросила я Олегу. – Я все слышала!

– И что?

Он стоял передо мной – лощеный и наглый. Никто не назвал бы Олега красавцем – черты его лица были слишком неправильными, однако при этом в нем чувствовались обаяние и сила. Когда мы учились в средней школе, он даже нравился мне, правда, совсем недолго.

– И что же, драгоценная моя Полиночка, ты сделаешь? Сама подумай: ну зачем тебе, забыв о собственном благе, защищать избалованного красавчика, которому до тебя нет ну никакого дела? Ты что, в него влюбилась? – Бергов с деланым сочувствием приобнял меня за плечи. Остальные мальчишки с интересом наблюдали за происходящим.

– Нет, – резко ответила я и, извернувшись, высвободилась из-под руки Олега. – А при чем тут мое благо?

– Как это при чем? – Олег, как будто удивленный, высоко поднял брови. – Ты же не думаешь, что я прощу тебе предательство? Как-никак мы с младшей школы вместе учимся, а этого хлыща ты знаешь всего без году неделю.

Когда он говорил, то казался очень искренним и открытым. Ему так и хотелось поверить.

Разумеется, я знала, что это дешевое актерство, но невольно всякий раз почему-то велась на него.

– А разве ты регулярно не делал мне гадости? – отвечала я уже не столь уверенно.

– Ну что ты, Полиночка, это были всего лишь милые шутки. Ты и не представляешь себе, что такое настоящие гадости!

Никогда еще мне не угрожали столь ласковым и безупречно вежливым тоном.

– Ты что, мне угрожаешь? – растерянно спросила я.

– Ну как ты могла такое подумать? Всего лишь предостерегаю. Исключительно из самых сентиментальных побуждений.

Матвей, не удержавшись, хихикнул.

– Все, девочка моя. – Олег похлопал меня по спине. – Ты у нас добрая и сделала, что могла. Заступилась за новенького. Ступай и больше не думай об этом, твоя совесть чиста.

– Иди, Полина, я привык решать свои дела сам, – послышался за моей спиной голос. Такой холодный, что мне показалось, будто по рекреации пробежал сквозняк, и я невольно вздрогнула.

Ребята удивленно уставились на Артура. Судя по всему, они тоже не заметили, когда именно он к нам подошел.

Я застыла на месте.

Артур посмотрел на меня с недоумением.

– Я никуда не пойду. Это и мое дело тоже, – твердо сказала я.

Он пожал плечами и тут же, будто забыв о моем существовании, повернулся к Олегу:

– Ну, показывай, чем ты хотел нас удивить? Вот этим? – Он кивнул на пакет, который тот держал в руках.

Надо же, а я и не обратила на сверток внимания.

Олег смутился. На это стоило посмотреть! Я уселась в удобное кресло и приготовилась следить за разворачивающимся перед глазами фарсом. Не хватало только колы и попкорна.

– Ну давай, покажи, что ты собирался подкинуть в мою сумку.

Не понимаю, откуда ему все известно?! Неужели он был здесь с самого начала?!

– На самом деле я уже знаю, но все-таки покажи. – Артур шагнул к Олегу и схватил его за ворот модной куртки.

– Эй! – попробовал вмешаться Мишка Сорин. – Ты чего к нему пристал? Шел бы… своей дорогой.

– Пойду, но сначала разберусь с шакалами, вдруг возомнившими себя львами. – И Артур так посмотрел на Мишку, что тот предпочел замолчать.

Даже странно, ведь если соотносить Артура и Мишку, последний превосходит своего соперника на целую голову и шире в плечах раза в два.

– Полина все неправильно поняла, – заявил Олег, к которому уже успел вернуться его обычный апломб. – Я вижу, что с тобой можно поладить…

– Нельзя. – Одним неуловимым движением Артур прижал Олега к стене и взглянул ему прямо в глаза. – Показывай.

И Олег повиновался. Послушно, будто сомнамбула, он открыл мешок и достал оттуда… я не поверила своим глазам! – журнал для геев «Квир» и дешевое женское белье в цветочек, такого отвратительного кричаще-розового цвета, что я невольно зажмурилась.

– Ты правда хотел, чтобы это нашли у меня в сумке? – равнодушно поинтересовался Артур. – Глупая затея.

– Ну почему же? – вмешалась я. – Не такая уж глупая. Журнал и ориентацию тебе еще могли бы простить, но это ужасное белье – никогда. Все бы посмеялись, а наши девчонки сложили бы губки бантиками и сказали бы что-то вроде: «Фи! Какое убожество!» Я подобную подставу, кажется, в каком-то фильме видела.

Но Артур по-прежнему не обращал на меня внимания. Он сосредоточенно смотрел на Олега.

– Ты сейчас наденешь все это на себя и в таком виде пройдешь по школе, – сказал он.

– А вот это тоже подло! – не выдержала я, впрочем, не очень-то надеясь, что Артур меня услышит.

Но он услышал.

– Хорошо, ты свободен. Мы поступим с тобой по-другому.

Олег вздрогнул и потер ладонями виски, будто очнувшись от сна.

– Пусть все будет по правилам. Дуэль, – произнес Артур, и я вздрогнула. Не ожидала такого от лощеного и суперсовременного парня. Дуэль – это что-то в духе Дюма или на худой конец Куприна. Наверное, Артуру в детстве нравились подобные книги…

– Нет, драться я с тобой не буду, – продолжал Артур как ни в чем не бывало. – Надо дать тебе шанс. После уроков жду тебя здесь же. А это… – он кивнул на извлеченные из пакета глянцевое издание и уродливые шмотки, – мы выбросим. Или они дороги тебе как память?

Олег молча помотал головой.

– Вот и хорошо, – кивнул Артур. И ушел, не сказав больше ни слова.

Мы остались в рекреации. Мальчишки молчали.

– В другой раз будете знать, с кем связываться, – торжествующе изрекла я и удалилась с видом наследной принцессы.

Пока в школе шли уроки, Олег и другие мальчишки вели себя тише мышей. Я была довольна: не каждый день насладишься столь необычным зрелищем.

Когда занятия наконец закончились, мы снова собрались в рекреации на первом этаже.

На этот раз Артура пришлось подождать минут десять. Олег явно нервничал, слоняясь из угла в угол и срывая раздражение на своих приятелях.

Я сидела на диване с книжкой, однако буквы плясали перед моими глазами и сосредоточиться на чтении совершенно не удавалось.

Но вот наконец и Артур. Увидев его, я отложила бесполезную книжку и приготовилась к продолжению спектакля.

– Выходим из школы по одному, – сообщил он, – встречаемся через пять минут за углом, чтобы от ворот не было заметно. Понятно?

Лично мне было непонятно. Видимо, Олегу тоже.

– Ну, – сказал он с показным безразличием, – и что ты там задумал?

– Ничего особенного. Увидишь. Впрочем, ты в любой момент можешь просто признать свое поражение и отказаться от дуэли.

Олег пожал плечами:

– Ладно, через пять минут на углу.

Когда я уже выходила из здания школы, меня догнал Димка.

– Эй, Полина! Ты куда? – спросил он.

– Да так, есть дело, – и я вкратце рассказала ему об Олеге.

Димка нахмурился.

– Не нравится мне это, – пробормотал он, – может, тебе лучше не вмешиваться? Мало ли что?..

– Поздно, Дубровский, – провозгласила я. – Уже вмешалась. И теперь придется проследить, чтобы все было по правилам.

Димка вздохнул:

– Ладно, погоди, сейчас за сумкой сбегаю.

– Это еще зачем?

– Ну не думаешь же ты, что я отпущу тебя одну с этими идиотами?..

Он вернулся с сумкой, и мы вместе подошли к условленному месту, где нас уже ждала вся компания.

Мне показалось, что Артур посмотрел на меня неодобрительно. А что? Между прочим, я имею право приходить с кем хочу. Мало ли что? Вот на него самого уж точно полагаться нельзя: сначала водит в кафе и изображает из себя милого собеседника, а потом смотрит на тебя как на пустое место.

Димка – другое дело! Ему-то всегда можно доверять.

Меж тем Артур подвел нас к девятиэтажному белому дому, набрал какой-то код, и подъездная дверь открылась.

– Пойдемте, – сказал он и скрылся в полутьме подъезда.

Становилось все интереснее. И что это он задумал?..

Вслед за ним мы поднялись до последнего этажа, там Артур вышел на лестничную клетку, и, с полминуты поковырявшись в замке решетчатой двери, ведущей на чердак, открыл ее.

Я просто не знала, что и думать о таких умениях. Честное слово, если бы мне не было доподлинно известно, что Артур – избалованный сынок весьма и весьма богатых родителей, я решила бы, что свое детство он провел в дворовой ком-пании.

Так же молча мы поднялись на чердак, а оттуда, через люк, с которым Артур управился столь же быстро и ловко, вылезли на крышу.

– Ну, а теперь что? – не выдержал Олег.

Я заметила, что он по-прежнему очень нервничает.

– А теперь – дуэль. Вернее, маленькое испытание, – Артур подошел к бордюру на краю крыши и с любопытством посмотрел вниз. – Давай покажи, какой ты храбрый. Сможешь пройти по карнизу, скажем, ровно двадцать шагов?

– А сам? Может, ты сам сначала пример покажешь? – спросил Олег, и ребята загалдели, поддерживая его.

– Хорошо. – Мгновение – и Артур уже стоит на самом краю крыши.

Я невольно вскрикнула.

– Это глупая шутка, – пробурчал Димка, – слезай лучше оттуда.

– Погоди, – воспрянул духом Олег, – ты вообще в нашем… споре не участвуешь. Так что стой и молчи.

Артур презрительно улыбнулся и, не глядя на нас, легко прошелся по краю крыши. Будто нарочно, он шел совсем близко к внешней стороне бордюра.

В какой-то момент я не выдержала и села на корточки, закрыв лицо руками. Я просто не могла на него смотреть. Я не хотела видеть, как он полетит вниз, словно вырезанная из бумаги фигурка…

– Все, Полин, в порядке. Да цел он, цел, – сказал мне Димка.

Я осторожно убрала руки. Артур уже стоял на безопасном от края расстоянии и выжидающе смотрел на Олега.

– Если повторишь это, считай, мы на равных.

Олег кивнул. Бодро подошел к бордюру и остановился. Он неподвижно стоял минуты три. Все напряженно молчали, буравя взглядами его спину. А потом вдруг развернулся, бегом бросился к люку и скрылся внизу.

– А что, правильно сделал. Не то что некоторые показушники, – бросил сквозь зубы Димка, но Артур будто его и не услышал.

– Ты молодец, сразу видно, свой человек, – пробасил Мишка. – Ты на нас не сердись.

– Да, – добавил Матвей, – Олег только пыль в глаза пускать умеет, а так – тьфу.

Последние слова почему-то вдруг привели Артура в ярость.

– А вы смелые? Хотите попробовать? – спросил он, шагнув к ребятам.

Я подумала, что он сейчас их убьет, и бросилась наперерез Артуру. Он остановил меня всего лишь одним взглядом. Потом постоял и, молча, как прежде Олег, скрылся в темноте чердака.

– Думай что хочешь, но он какой-то ненормальный, – сказал мне Димка, когда мы ехали с ним на метро домой.

С этого дня Олег словно затаился и старательно избегал Артура.

Не знаю уж, кто постарался, но буквально на следующий же день слух о дуэли просочился в школу. И участников, и свидетелей ее даже вызывали к директору. Почему-то никто из них не назвал моего имени, и эта участь меня миновала. А за Артуром окончательно закрепилась репутация эдакого таинственного героя.

Глава 7

В нашей школе, помимо лекций и семинаров, любят устраивать так называемые тренинги, являющиеся зачетами по целому комплексу предметов. В филологическом классе за основу такого тренинга обычно брали какое-нибудь классическое литературное произведение, арендовали в театре костюмы и выделяли под действо два-три учебных дня, во время которых мы словно бы жили внутри этого произведения.

В этом году за основу был выбран роман Льва Толстого «Война и мир», разумеется, претерпевший серьезные сюжетные преобразования. В ходе испытания мы должны были действовать в рамках описываемой эпохи, беседовать о политике и экономике, писать друг другу и вести светские разговоры исключительно по-французски.

Начинался тренинг в конце третьей учебной недели, а до этого мы распределяли роли, получали инструкции и всячески готовились к предстоящим испытаниям.

Так как в классе нас насчитывалось всего девять человек, участвовать в действии должны были всего три семейства: Ростовы, Болконские и Курагины.

Главная роль, а так традиционно воспринимался образ Наташи Ростовой, разумеется, досталась нашей сияющей звезде с простым сырным именем. Князя Андрея взял на себя Олег. Николая Ростова – Миша Сорин. Блистательной Элен вызвалась быть Натали, а ее братом Анатолем, к моему удивлению, Артур. Мне досталась роль княжны Марьи Болконской. Как сказала Виола, очевидно, намекая на мою невзрачную внешность, роль как раз для меня. Димка долго упирался, пытаясь отвертеться от участия в тренинге и апеллируя к тому, что надо же кому-то снимать это на камеру. Однако классная доходчиво объяснила ему, сколь важны такие тренинги, да и операторскую работу есть кому поручить. У Пашки Перовского, учащегося на класс младше, давно уже чесались руки. В итоге Димке пришлось смириться, передать камеру Пашке, предварительно выговорив себе право принимать участие в монтаже, и согласиться изображать старого князя Николая Болконского. Подозреваю, немалую роль тут сыграл нелюдимый характер князя и его любовь к точным наукам, позволяющие Фролову быть почти что самим собой. Ну и, разумеется, то, что я окажусь поблизости и в любом случае помогу с французскими письменами. Француженкой мадмуазель Бурьен, живущей при нашей семье, стала Галя, а отцом Элен и Анатоля Курагиных – Матвей.

Последние дни перед тренингом оказались насыщенными: мы с Димкой не только готовились к предстоящему событию, но и продолжали работу над передачей, и мне некогда было даже подумать обо всяких пустяках. Вот уж верно говорят: всякая хандра идет от безделья.

Но вот, наконец, наступил день «икс».

Нам раздали костюмы, и мы принялись приводить себя в порядок.

Мне, как княжне Марье, досталось простое синее платье. Полукруглый вырез, отороченный гладкой черной лентой, длинный рукав, широкая лента под грудью и подол, закрывающий ноги до самых туфелек. Платье мне скорее понравилось своей простотой и ненавязчивой элегантностью. На мой вкус, оно давало сто очков вперед тому воздушно-розовому безе, в которое облачили нашу главную героиню. Приглашенный стилист помог мне убрать волосы в красивую прическу, тоже украшенную синей лентой, сделал легкий макияж и вручил черную шаль – видимо, непременный атрибут некрасивых девушек, на чьей личной жизни можно заранее поставить жирный крест.

Посмотревшись в зеркало, я буквально не узнала себя: такая серьезная и взрослая. Платье, похоже, очень мне шло, и фигура, в кои веки, казалась не тощей, а стройной. Хотя темный цвет несколько бледнил и без того почти не поддающуюся загару кожу, но умело наложенные стилистом румяна делали меня немного менее замороженной, чем обычно, так что я показалась себе даже хорошенькой.

На первый день тренинга у меня были намечены сцены: всякая бытовая мелочовка в доме Болконских, приезд князя Андрея и визит семьи Курагиных. То есть сватовство Анатоля.

О том, как я буду отыгрывать все это в паре с Артуром, я старалась не думать. А пока у меня были и другие заботы. Димка обучал меня алгебре и геометрии и очень волновался, если я не сразу решала задачу. Несколько раз, несмотря на присутствие в комнате куратора-наблюдателя, он приходил мне на помощь, разумеется, стараясь, чтобы куратор не заметил и не снизил мне балл.

Потом нам пришло письмо от Элен – то есть от Натали. Я с удовольствием обнаружила в нем три-четыре ошибки и одно современное просторечное выражение. Элен излагала всякие светские новости столичной жизни и писала о своем замечательном брате Анатоле, явно закидывая сети для будущего сватовства. Забавно все-таки почувствовать себя богатой невестой! Я зачитала отрывки из ее письма своему «отцу», нарочно выделив голосом замеченные ошибки и подмигнув в нужных местах Димке. Слава богу, он понял меня и вовремя отпустил реплику про то, как пала современная культура в столице. Если это только отчасти в характере персонажа, то лишний балл за французский кому-кому, а Димке точно не помешает! В общем, домашние сцены прошли на ура. Немного портила общую картину только мадмуазель Бурьен, активно вмешивающаяся во все дела и шпарящая по-французски с такой скоростью, что бедный Фролов постоянно терялся, и мне приходилось оказывать ему помощь.

Затем были долгие разговоры о политике (в графе «история» и «экономика» тоже можно поставить галочки). И наконец, уже в конце дня, то событие, которого я одновременно и ждала, и боялась, – приезд Курагиных и сцены с Артуром.

Артур в роли Анатоля оказался ослепительно хорош. Его костюм – в стиле старого советского фильма – белый мундир с высоким воротничком и золотыми эполетами и пуговицами выгодно подчеркивал аристократическую белизну его лица и черные, словно крыло ворона, волосы.

Считайте меня самой романтичной дурой из всех дур на свете, но при взгляде на него мне сразу вспомнилось одно из моих любимых стихотворений:

 
Вы, чьи широкие шинели
Напоминали паруса,
Чьи шпоры весело звенели
И голоса.
 
 
И чьи глаза, как бриллианты,
На сердце вырезали след —
Очаровательные франты
Минувших лет.[5]5
  Стихотворение Марины Цветаевой «Генералам двенадцатого года».


[Закрыть]
 

И я вдруг легко поняла все, о чем нам так долго рассказывали на уроках литературы, о чем я десятки раз читала, но не понимала, не осознавала до конца: почему богатые светские женщины, привыкшие к роскоши и неге, вдруг бросали блестящую столицу и, поступившись всем, даже элементарным уютом, ехали в далекую и страшную Сибирь…

Что же это такое?! Всякий раз, когда Артур появляется рядом со мной, мое глупое сердце принимается учащенно биться, а кровь набатом стучит в висках. И всякий раз, сколько бы я потом ни ругала себя, я попадала под власть его обаяния и, как последняя дура, буквально немела на несколько секунд.

Когда он рядом, когда говорит со мной, я вдруг перестаю воспринимать окружающий мир – он сужается до его взгляда, сжимается, точно пружинка, словно все нити Вселенной вдруг стягиваются к нему. Эта центробежная сила тащит меня, как вихрь невесомую пылинку. И только потом, взяв себя в руки, мне удается наконец воздвигнуть между нами ледяную стену и постепенно – вздох за вздохом – начинать дышать ровнее, утихомирить свое трепещущее сердце. И ведь самое ужасное, что он все видит, он не может этого не замечать! Видит – и игнорирует. Или видит – и торжествует?

– Мадмуазель, счастлив видеть вас, – сказал Артур с глубоким поклоном после того, как его «отец» представил нам «сына». – Рад убедиться, что дошедшие до меня слухи о вашем уме и красоте ничуть не преувеличены.

– Благодарю, любезный князь. Вы слишком добры ко мне, – отозвалась я.

Разумеется, говорили мы по-французски.

– Простите меня, мадмуазель, за то, что я без подарка. Я вез вам маленького пушистого котенка. Но, к сожалению, он заболел в дороге. У него отказали лапки, и он умер у меня на руках.

Я в ужасе уставилась на Артура. Дело даже не в том, что он нес бред, не имеющий к тексту и персонажам Толстого ну никакого отношения. Ужасно то, что он использовал против меня историю, которую я, размякнув, словно попавшая в горячий чай хлебная крошка, тая от его мнимого внимания, разболтала ему в кафе «Элис». Он не мог не знать, что именно говорит.

Артур выдал это и уставился на меня своими большими темно-вишневыми глазами, наблюдая, как я отреагирую.

Я почувствовала себя мухой, которой оторвали крылышко. Просто так, чтобы посмотреть, а что же с ней будет.

За что они все так меня ненавидят? За что ненавидит меня Артур?!

Слезы наворачивались на глаза, но я удержала их и, напротив, попыталась улыбнуться.

– Сожалею о ваших потерях, князь. Позвольте мне оставить вас на время, чтобы распорядиться относительно обеда.

Выдав эту фразу, каждое слово которой болезненно отдавалось у меня в сердце, я сделала реверанс и покинула место боевых действий.

Тяжело, когда бьют на поражение, а ты должна – всегда – держать удар. Не показать, какой ущерб тебе нанесен. Сделать вид, будто все в порядке.

И почему, дожив почти до семнадцати лет, я так и не научилась игнорировать удары, и каждый вновь и вновь отражается мучительной болью.

Ну зачем Артур сделал вид, будто ему интересно со мной? А я – поверила!

Дура! Дура! Дура!

Остаток дня был для меня сущим мучением.

Артур мило беседовал с Галей, игравшей француженку мадмуазель Бурьен. За вечерним чаем говорили об экономическом положении России в условиях надвигающейся войны.

Я молчала.

Плюс один (незаслуженный) балл за отыгрыш персонажа.

Минус один балл за знания в области экономики.

Счет нулевой. Ничья. Я проиграла.

Ловчий, семь часов спустя

«Следуй за белым кроликом», – прочитала Алиса на экране и ухмыльнулась.

«И куда же?» – набрала она на клавиатуре и нажала ввод.

Буквально через минуту аська тренькнула, выводя очередное сообщение от Сказочника:

«В Страну чудес».

Алиса познакомилась со Сказочником в одном из чатов всего пару дней назад. Он упорно интриговал ее, не желая называть своего имени. Однако он знал о ней слишком много. Поэтому скорее всего учился с ней в одном классе.

«Лешка или Антон. Антон или Лешка», – думала девочка, глядя на экран. В пользу Лешки говорил смелый и авантюрный склад характера Сказочника, в пользу Антона – тот взгляд, который Алиса поймала на себе на днях. Однако ни один, ни другой не спешили признаваться и в школе сохраняли невозмутимый вид.

Алиса помнила сказку Льюиса Кэрролла, поэтому тут же написала:

«Скажи наркотикам «нет»! И никаких галлюциногенных грибов».

«Обещаю. Все будет по-настоящему», – без колебания выдала аська.

«И что меня ждет?» – задала вопрос Алиса и даже затаила дыхание в ожидании ответа.

«Тебя ждет суперприз и… открытие моего инкогнито. Ты же хочешь взглянуть мне в глаза?» – написал Сказочник.

«Ну точно Лешка!» – подумала Алиса и с облегчением вздохнула.

Лешка нравился ей уже давно. Класса с десятого. Высокий, стройный синеглазый брюнет, он был самым красивым парнем в их классе. Посмотреть в его глаза, без сомнения, мечтала каждая девчонка.

Кроме всего, Алисину уверенность подпитывало и то, что она знала за собой удивительную способность. Все, чего ей действительно по-настоящему хотелось, рано или поздно сбывалось. Вот и с Лешкой… Еще недавно он появлялся везде с Ольгой из их же класса, однако буквально неделю назад они поссорились. Разумеется, это была только первая часть ее желания, а теперь настал черед второй – встречи с Лешкой.

«А хочешь, я назову твое имя», – написала Алиса Сказочнику.

«Нет. Не нужно, – ответил тот, – неужели ты собираешься испортить игру?»

Ситуация начинала увлекать Алису, тем более расстраивать Лешку ей совершенно не хотелось.

«Ок. Договорились. Пускай будет сюрприз», – ответила она.

И тут же добавила:

«А как мне попасть в Страну чудес?»

«Выйди из дома, и увидишь белого кролика, а еще нарисованную мелом стрелочку на асфальте. Дальше тебя ждут новые стрелки. Следуй направлению, которое они тебе укажут, и попадешь в Страну чудес. Кстати, не забудь надеть свои красные башмачки», – пришел ответ.

«Сейчас?» – переспросила Алиса, глядя в темное окно.

Выходить из дома не хотелось…

«Сейчас или никогда», – написал Сказочник и скрылся в сумраке оф лайна.

Алиса вскочила с кресла и кинулась к шкафу: что же надеть?! Может быть, красную кожаную мини-юбку? Очень секси… Нет, тогда Лешка уж точно решит, что она за ним бегает. Нужно поступить хитрее. Парням нравится, когда девчонки показывают норов. Лучше она наденет что-нибудь повседневное, как будто не придает их встрече никакого значения. Вот, скажем, обтягивающие джинсы и черную с розовым кофту с низким вырезом. А куртку можно будет не застегивать – на улице не слишком холодно. Одевшись, Алиса покрутилась перед зеркалом, с удовольствием разглядывая свою стройную фигуру. Хороша, ничего не скажешь. Осталось только подкрасить глаза, наложить на губы перламутровую розовую помаду и тщательно расчесать волосы. Две заколки со стразами удачно дополнили образ.

Алиса вышла в коридор, накинула куртку и надела заказанные Лешкой высокие красные ботинки… Кстати, надо будет носить их почаще, раз они ему нравятся.

– Ты куда так поздно? – крикнула ей вслед мать.

– Куда надо! – бросила через плечо Алиса.

Ей не хотелось тратить время на пустые пререкания. Разумеется, по возвращении ее будет ждать настоящая буря, но цель оправдывает средства, и, в конце концов, все можно пережить. И не такое переживали.

Не дожидаясь лифта, девочка бегом спустилась с третьего этажа и вышла из подъезда.

Yes! На асфальте белела вырезанная из бумаги длинноухая фигурка и стрелка, указывающая направление.

Ну точно Лешка – самый большой шутник и балагур в их классе! Алиса представила, как фыркнут девчонки и отвернется, скрывая слезы, воображала-Ольга, когда они с Лешкой появятся завтра вместе. Пусть, пусть лопнут от зависти!

Она пошла по стрелке и вышла к перекрестку. Здесь стрелки указывали сразу во все стороны. Шутник! Игра все больше увлекала Алису, и она принялась тщательно осматривать окрестности. Девочка пожалела, что не взяла с собой фонарик, хотя Лешка, кажется, предусмотрел и это: все его надписи располагались на освещенных фонарями участках.

Стрелка за стрелкой, она дошла до самого финиша. Там для нее на асфальте была выведена целая надпись:

«Добро пожаловать в Страну чудес!» и стрелка, указывающая прямо.

Лешка стоял неподалеку, в тени деревьев так, что виден был лишь его силуэт.

– Привет, Сказочник! – крикнула ему Алиса и тут же осеклась: это был вовсе не Лешка, а какой-то незнакомый парень в косухе.

– Здравствуй, Алиса. Я тебя ждал, – сказал он и протянул к ней руку. – Поздравляю, ты выиграла. А теперь – обещанный суперприз!

Он схватил ее за руку, притянул к себе и, прежде чем она успела закричать или хотя бы осознать, что происходит, припал к ее незащищенной шее.

А дальше была лишь темнота и громкое биение сердца, все угасающее и угасающее с каждой секундой…

* * *

Искать девчонку было трудно. Если бы она осознала и проявила свои необыкновенные способности, это сыграло бы ему только на руку. От таких вещей всегда остаются следы, подобные кругам на воде от брошенного в реку камешка. Но она затаилась, спряталась, и это ужасно его раздражало. Каждая жертва приближала ее к нему. Вот еще одна девчонка. Ее жизнь подобна мотыльку, летящему к робкому пламени свечи, и его пальцы властны оборвать эту жизнь. Едва попробовав кровь жертвы, Ловчий уже понимал, что это не та, что нужна ему, – привкус древней крови был слишком слаб, и тогда он допивал жертву – гасил свет, чтобы на карте оставалось все меньше огоньков.

– Раз, два, три, четыре, пять – я иду тебя искать, – пробормотал Ловчий.

Он сидел на самом краю крыши и смотрел вниз, на спящий город. На улицах уже не было прохожих, только сиротливо светились немногочисленные неспящие окна и проносились по шоссе редкие автомобили. Город спал, засмотревшись миражами сновидений и доверчиво подставляя Ловчему свою шею. Он был его хозяином. Все эти каменные джунгли – его законное охотничье угодье. Королева, без сомнений, отдаст его ему в свободное пользование. Нужно только избавиться от других – от тех, кто мешает. А значит, опять же отыскать девчонку. Так получилось, что эта маленькая дурочка стала сейчас ключом к древней головоломке, и он найдет ее, найдет обязательно.

Ловчий посмотрел на округляющуюся луну. Отсюда, с крыши, она казалась совсем близкой – стоит только протянуть руку! Она манила его, звала за собой. И он, вскочив на ноги, принял ее игру. Он побежал по крыше вслед за серебристыми лунными бликами – то припадая к поверхности, то подскакивая вверх. Он был похож на молодого волчонка, играющего с собственным отражением в огромной луже.

Добежав до края крыши, Ловчий легко, одним прыжком, перемахнул на соседнюю и снова побежал – то припадая, то распрямляясь.

Это был удивительный, диковинный танец. Одна лишь луна наблюдала за ним. А потом поблекла и она.

Настало время затаиться. Приближалось утро…