Текст книги "Мастера авангарда"

Екатерина Останина
Мастера авангарда

Искания и эксперименты «передового отряда» XX столетия

Начало XX столетия отмечено парадоксами и мировыми потрясениями. Во многих отношениях сложная общественная жизнь нашла свое отражение не только в общественной психологии, но и в искусстве, поскольку творческие метания художников были напрямую связаны с жизнью времени, с невероятными социальными и духовными переменами. Раньше, чем искусствоведы, эту связь заметили наиболее талантливые люди, писатели. Например, Борис Пастернак поразительно точно отметил, что на рубеже XIX и XX столетий «дыханье… времени совсем особенно сложило угол зрения новых художников… Они писали мазками и точками, намеками и полутонами не потому, что им так хотелось и что они были символистами. Символистом была сама действительность, которая вся была в переходах, в броженье, вся, скорее, что-то значила, нежели составляла, и, скорее, служила симптомом и знаменьем, нежели удовлетворяла. Все сместилось и перемешалось, старое и новое, церковь, деревня, город и народность. Это был несущийся водоворот условностей, между безусловностью оставленной и еще не достигнутой, отдаленное предчувствие главной важности века – социализма – и его лицевого события, русской революции».

Так, по наитию, Пастернак пришел к тем выводам, что были сделаны искусствоведами разных стран после долгой кропотливой работы по анализу художественного процесса, который происходил в начале XX века и получил обобщенное название «авангардизм», или «модернизм». В 1979–1981 годах прошли выставки «Париж – Москва» и «Москва – Париж», наглядно показавшие тот пастернаковский «водоворот условностей», в котором находилось все европейское, и в том числе русское и французское искусство. В наиболее характерных работах того периода зрители увидели развитие человеческой цивилизации во всем ее исключительном драматизме, центр которой составляла в начале прошлого столетия, прежде всего, русская революция. Потому все художники, чувствуя особую трагичность периода, выражали ее каждый по-своему. Это понимание преломлялось через философские, нравственные и художественные искания, свойственные каждой творческой личности, каждому крупному мастеру. Художники не могли быть простыми иллюстраторами происходящих событий, они создавали чаще всего образы ассоциативные, которые вели разговор со зрителем на языке метафор.

Вообще, такое понятие, как модернизм, появилось в конце XIX – начале XX столетия. Оно затронуло все виды искусства – живопись, литературу, музыку, театр.

Что же касается живописи, то предтечей множества художественных направлений начала XX века стал французский импрессионизм. Он зародился в 1880-х годах и отразил новый взгляд художников на окружающую действительность, потребовав новых способов выражения. В переводе с французского языка слово impression значит «впечатление». Название оказалось действительно метким, поскольку художники этого направления стремились не только выразить собственную оценку жизненных явлений, но и остановить чарующие мгновения этого стремительно меняющегося мира.

Новое искусство прокладывало себе дорогу с трудом, так как Королевская академия живописи Франции, основанная в середине XVII столетия, свято соблюдала классические традиции. Композиции, в которых сюжеты и методы изображения окружающего мира расходились с каноническими, решительно отвергались, не признавались предметами, достойными внимания истинного ценителя искусства. Во французской столице каждый год проходили художественные выставки, однако жюри, состоявшее из членов академии, строго следило за тем, какие именно произведения будут на них экспонироваться.

Весной 1874 года на бульваре Капуцинов в Париже прошла первая неофициальная выставка художников. В ней приняли участие тридцать молодых художников, работы которых были забракованы академиками. В число недостойных академического салона вошли мастера, известные в настоящее время всему миру, – Клод Моне, Камиль Писсарро, Поль Сезанн, Альфред Сислей, Эдгар Дега, Огюст Ренуар. Первая выставка сопровождалась скандалом, а журналисты впервые в своих разгромных статьях назвали молодых художников импрессионистами. В то время им в голову не могло прийти, что так презираемое ими направление вскоре обретет всемирную славу.

Импрессионисты хотели, чтобы зрители обратили внимание на их творчество и добились этого в полной мере. Полотна перевернули представление людей о живописном искусстве. Прежде всего новые художники отказались от исторической и мифологической тематики, принятой в классицизме; наконец, они отказались от геройства и излишней патетики в выражении чувств персонажей. Для этих живописцев большой интерес представляли образы обыденной действительности – они стремились показать простую прелесть природы и быт современников.

Идейной основой французских импрессионистов стало изображение на холсте мимолетного мгновения бытия, словно в их руках был фотоаппарат. Что же касается личных впечатлений, то они передавались при помощи особой техники, искусного сочетания света и тени. Краски накладывались таким образом, что возникал чарующий эффект солнечных бликов, трогательных солнечных зайчиков.

Импрессионисты сделали шаг вперед в развитии живописного искусства, однако они не отвергали положительных моментов в творчестве своих предшественников. Они глубоко почитали Курбе, Делакруа и Констебла, которые являлись представителями отвергнувшей их классической школы искусства.

Именно творчество импрессионистов стало той базой, от которой отталкивались художники других живописных направлений. Прежде всего это касается неоимпрессионистов, постимпрессионистов и модернистов.

Одним из первых модернистских направлений в искусстве стал фовизм. Впервые публика увидела произведения фовистов на парижском Осеннем салоне 1905 года. Их отдел журналисты издевательски назвали клеткой диких. Сами же художники получили наименование «фовисты», что в переводе с французского означает «дикие» (фр. fauve).

По своей сути новое направление было революционным и выражало протест против нарочитости, как казалось художникам, искусства импрессионистов. Фовисты заявили, что отрицают все законы и нормы классического восприятия в живописи. Порой изображенные ими вещи и модели казались зрителям разорванными на части. Это делалось сознательно, с целью вызвать эмоциональный шок и заставить людей увидеть собственные природные инстинкты.

Фовисты имели и свою философскую концепцию, построенную на идеях Шопенгауэра и Ницше, которые утверждали, что сутью человеческой деятельности является прежде всего воля к жизни. Из этого положения следовал вывод: в борьбе между подсознанием и интеллектом верх всегда берут подсознательные темные инстинкты. «Искусство – не мысль, но вера, – утверждали фовисты. – Для живописца решение всех его проблем нужно искать в ящике с красками». Предмет в искусстве этих художников больше не играл той роли, что у предшественников; вещи утратили свой объем, и зрители имели дело только с облегченными знаками, указывающими на предмет или вызывающими ассоциации с ним.

Объединение фовистов составили люди, изначально тяготевшие к выразительности хроматической гаммы. Все они считали своим учителем мастера, которому глубоко и искренне поклонялись, – Винсента Ван Гога. Его краски поражали своей чистотой и звучностью. Ван Гог действительно много работал над вопросом об улучшении красочного колорита. В результате долгих размышлений великий художник сделал вывод, что абсолютно точное воспроизведение натуры не способно оказать на зрителя по-настоящему сильный эффект, взволновать и заставить глубоко задуматься. Художник говорил: «От искусства в наши дни требуется нечто исключительное, живое, сильное по цвету, напряженное». Поэтому Ван Гог считал, что только цвет будет иметь решающее значение для живописи будущего.

И это стремление к торжеству цвета, доведенного до предела, необузданного и всепобеждающего, объединило в рамках фовизма мастеров, порой разительно отличающихся друг от друга манерой исполнения. Сделав цвет решающим в своем творчестве, художники отбросили факт реальности. Главным стала палитра с преобладающими в ней незамутненными спектральными цветами – красным, оранжевым, фиолетовым, синим, зеленым. В силу этого обстоятельства картины фовистов поражали буйством красок и невниманием к объемам, которые только набрасывались широкими свободными контурами или передавались в виде искаженных форм. Для художника-фовиста вполне естественно изобразить, например, зеленое небо, красное дерево, желтое лицо. Порой краски этой, по существу, наивной живописи приобретали оттенки поистине вопиющие. Ярким примером могут служить произведения А. Матисса «Музыка» (1910, Эрмитаж, Санкт-Петербург) или, например, «Заснувший Пехштейн» Э. Хеккеля (1910, Баварские государственные собрания картин, Мюнхен).

На самом деле фовисты вовсе не отрицали реальность. Они хотели только как можно полнее передать эмоции, вызываемые этой реальностью. Основной темой фовисты объявили «желание жизни».

А. Матисс. «Музыка», 1910 год, Эрмитаж, Санкт-Петербург

Ж. Руо. «Весна», 1911 год

Любопытно, что выразить идеи нового направления оказалось возможным с помощью всех живописных жанров. Лучше всего для этой цели подходили пейзажи, натюрморты и интерьеры, реже – портреты. Тем более что портрет часто писался лишь затем, чтобы выразить отношение к своей модели, а в подавляющем большинстве оно было явно ироническим. В целом большую часть полотен фовистов составляют пейзажи и композиции с фигурами.

Через некоторое время в фовизме образовалось два ответвления – «необузданные», прислушивающиеся только к собственным инстинктам, и «дисциплинированные», более склонные к философским размышлениям. Например, к первой группе исследователи часто относят Мориса Вламинка, ко второй – Анри Матисса.

Лидером и идейным вдохновителем фовистов, без сомнения, является Анри Матисс. Вместе с ним одними из первых членов группировки стали Альбер Марке и Анри Манген. Произведения Марке отличались наиболее утонченным колоритом, прозрачностью и ясностью. Таков шедевр мастера «Мост Сен-Мишель в Париже» (Национальный музей современного искусства, Париж).

Несколько позже в группировку фовистов вошли Кес ван Донген, Отон Фриез и Рауль Дюфи. Другой представитель фовизма – Андре Дерен – был вполне самостоятельной творческой личностью и входил в группировку в основном из-за дружеских отношений с Морисом Вламинком. Сначала искусство Дерена формировалось под влиянием творческой манеры Ван Гога и Сезанна, затем, после знакомства с П. Пикассо, в его работах стали проявляться черты кубизма. Во всяком случае колористическая палитра мастера стала более сдержанной, а формы приобрели лаконизм. Стиль раннего кубизма напоминают композиции «Натюрморт на столе», «Старый мост в Кане» и «Роща». После Первой мировой войны художник обратился к оригинальному сочетанию примитивного искусства и классических, традиционных приемов. Таким образом, на самом деле творческий процесс был явлением достаточно сложным, и подвергать художников четкой классификации с искусствоведческой точки зрения было бы не совсем правильным. Это доказывает и тот факт, что одно время фовизмом увлекались Жорж Брак, Жан Метценже, Анри Ле Фольконье, Жорж Руо. Последний, как и многие другие живописцы, искал в живописи свой неповторимый стиль; он всегда тяготел к драматическим образам на религиозные и социальные сюжеты, поэтому мастер в поздний период творчества склонялся к манере экспрессионистов.

Большинство фовистов использовали цветовые сочетания практически бессистемно, повинуясь лишь собственной интуиции. Они могли применять не только движение от теплых тонов к холодным, но часто и наоборот. Такой метод получил название «без правил».

Пространство, контур и объем изображаемых объектов обычно передавались с помощью цветовой гаммы и контурных линий, в результате получалось изображение предметов в разных планах. Иногда контурная линия вообще не соответствовала форме предмета.

Цели фовистов были благородны. Так, Анри Матисс говорил: «Живопись зовет к внутренней сосредоточенности и гармонии и должна действовать успокаивающе… Моя задача, как я думаю, в том, чтобы дать успокоение… Я мечтаю об искусстве равновесия, чистоты и строгости, лишенном запутанного и унылого сюжета, искусстве, которое было бы для любого, будь он деловым человеком или писателем, чем-то успокаивающим, чем-то вроде хорошего кресла, в котором можно отдохнуть от физической усталости».

Мэтр фовистов полагал, что не следует удаляться в своем творчестве от природы. Конечно, художник никогда не должен забывать, что его произведение в любом случае весьма условно, однако, несмотря на это, во время работы он должен чувствовать, будто копирует природу с целью более исчерпывающей ее передачи. Матисс знал предмет, о котором говорил, в совершенстве; никто другой не мог так искусно соединять основные и второстепенные тона.

Объединение фовистов существовало совсем недолго: с 1905 по 1907 год. Всего на два года в этой группе сплотились мастера, очень разные по характеру дарования и манере письма; их связывало тяготение к лапидарным формам искусства, контрастам хроматической гаммы и напряженным ритмам произведений. Кроме того, их привлекала и нарочито декоративная манера письма, поскольку все эти художники следовали заветам своего кумира Ван Гога: «Художником будущего может стать невиданный еще колорист».

Художники-фовисты черпали вдохновение в творчестве примитивных народов, в традициях искусства Средневековья и Востока. Они использовали динамичные мазки и создавали полотна, исполненные чувственной выразительности. Их мир был фантастичен и привлекателен своим радостным приятием сущего.

Исходя из такой эстетической программы, художники предпочитали определенные живописные жанры – пейзаж, изображение интерьеров, портрет. Последний жанр часто рассматривался в ироническом ключе, поскольку человек, как правило, воспринимался частью природы.

Когда группа фовистов распалась, каждый мастер решал для себя сам, сохранять ли ему опыт, приобретенный за эти два года, или продолжать творческие эксперименты. Многие художники остались в стороне от какой-либо группировки и развивались обособленно. Например, А. Марке обрел собственный неповторимый стиль пейзажа. М. Вламинк также предпочитал жанр пейзажа; он писал чрезвычайно пластичные картины природы в сочной, яркой манере. В то же время многие из бывших фовистов увлеклись новым методом – кубизмом (Ж. Брак, Р. Дюфи и даже А. Дерен, один из самых последовательных фовистов, блестящий мастер колорита). Верным эстетике фовизма до конца оставался, пожалуй, только А. Матисс. Он был ортодоксом и принадлежал к крайней ветви фовизма. В то же время искусствоведы выделяют и более умеренное направление, к которому принадлежал, например, Ж. Руо, принимавший эстетику фовизма, но писавший в необычной для этой группы экспрессивной и драматичной манере.

С распадом группы фовизм, однако, не прекратил своего существования, но нашел последователей во многих европейских странах, в том числе в Норвегии, Швеции и Исландии. В манере фовизма писали такие мастера, как М. Смит, П. Крог, А. Револь и И. Грюневальд. Некоторые русские художники также пережили увлечение фовизмом. Среди них крупнейшие мастера авангарда В. Кандинский и А. Явленский. В период увлечения фовизмом В. Кандинский писал лиричные картины с преобладанием светлого колорита. Он говорил в то время: «Сила красок в картине должна неудержимо притягивать зрителя и в то же время скрывать ее глубинное содержание. Черты фовизма проявлялись также в работах членов общества «Голубая роза» – П. Кузнецова («Мираж в степи», 1912, Третьяковская галерея, Москва) и М. Сарьяна («Финиковая пальма. Египет», 1911, Третьяковская галерея, Москва). Таким образом, можно сказать, что фовизм в искусстве явился переходной ступенью, он сыграл большую роль в формировании других авангардных направлений в искусстве.

П. Кузнецов. «Мираж в степи», 1912 год, Третьяковская галерея, Москва

М. Сарьян. «Финиковая пальма. Египет», 1911　год, Третьяковская галерея, Москва

На основе импрессионизма возник и кубизм, появившийся во Франции как самостоятельное направление в начале 1900-х годов. Основоположниками кубизма явились Ж. Брак и П. Пикассо. Многие литераторы приветствовали возникновение кубизма. Восторженный Гийом Аполлинер писал: «Искусство творит новые сочетания из элементов, не заимствованных из видимой реальности, но полностью созданных художником, которым он придает силу реальности».

Эстетика кубистов сводилась к конструированию объемной формы на плоскости. Надо сказать, что названием своего направления кубисты, как и импрессионисты, были обязаны журналисту Л. Воселю, впервые насмешливо употребившему этот термин в газете «Жиль Блаз». Критик просто хотел поиронизировать над художниками, которые представляли предметы и фигуры в виде сложных геометрических комбинаций. Во многом становлению нового направления способствовали творческие эксперименты, проводимые многими художниками в период с 1907 по 1914 год под впечатлением творческой манеры П. Сезанна, посмертная выставка которого прошла в Париже в 1907 году и оказала на представителей интеллигенции неизгладимое впечатление. Было и еще одно явление, сыгравшее не последнюю роль в развитии кубизма, – увлечение молодых художников примитивным народным искусством и африканской скульптурой. Поэтому начальный этап развития кубизма получил название сезанновского (или негритянского).

Обращение к примитивному виду искусства не было случайным. Молодые художники инстинктивно искали новую систему ценностей. Они хотели, прежде всего, отразить принципиально новые взгляды, не нарушаемые канонами, а для этих целей творчество примитивных народов подходило больше всего.

Отсчет собственной истории кубизм ведет с 1907 года, когда П. Пикассо написал своих знаменитых «Авиньонских девушек». Героини впервые изображались на полотне без помощи перспективы и светотени. Они представали в виде объемов, составляющих на плоскости определенную комбинацию. В 1908 году в Париже появилась блестящая группировка «Бато-лавуар», в которой объединились мастера с мировыми именами – П. Пикассо, Ж. Брак и Х. Грис. Вместе с ними идеи кубизма проповедовали писатели – Г. Стайн и Г. Аполлинер.

П. Пикассо. «Авиньонские девушки», 1907 год, Музей современного искусства, Нью–Йорк

В 1911 году образовалась еще одна группировка кубистов – «Сексьон д’ор». Здесь были популяризаторы этого направления (А. Глез, Ж. Метценже, Ж. Виллон), а также художники, лишь частично принимающие эстетическую программу кубистов, из которых одни впоследствии не примкнули к определенному направлению (Ф. Леже), другие предпочли орфизм (Р. Делоне, Ф. Купка), третьи – дадаизм (Ф. Пикабиа, М. Дюшан).

Кубизм сразу решительно отверг все общепринятые каноны классического искусства. В первую очередь художники отказались от ненавистных им «условностей оптического реализма». Они не считали натуру и модель объектами изображения. Они не обращали внимания на перспективу и отбросили светотень как элемент художественной выразительности. Кубисты использовали строгий, почти аскетичный колорит и предпочитали конкретные осязаемые формы. В качестве объекта художественного изображения им представлялись наиболее ценными элементарные мотивы, например строения, деревья, посуда, музыкальные инструменты. Искусствовед Д. Голдинг так охарактеризовал кубизм: «Кубизм был самой полной и радикальной художественной революцией со времен Ренессанса…» Ни одна из школ, по его мнению, не потрясла до такой степени принципиальные основы западной живописи так, как это сделал кубизм. «С визуальной точки зрения легче совершить переход через триста пятьдесят лет, отделяющих импрессионизм от кубизма. Если на мгновение оставить в стороне исторические и социальные факторы, то портрет Ренуара окажется ближе к портрету Рафаэля, чем к кубистическому портрету Пикассо».

Кубисты сумели увидеть заново окружающий их мир, а это повлекло за собой и революционный пересмотр живописных приемов. Так, нарочитая геометризация предметов была нужна для того, чтобы подчеркнуть незыблемость и устойчивость внешнего мира вещей. Эта тенденция особенно характерна для кубизма в его сезанновский период, который продолжался с 1907 по 1909 год.

В 1910-е годы наступил новый этап в истории развития кубизма – аналитический. На этой стадии предметы в произведениях художников дробятся и расслаиваются на отдельные грани. Эти грани подчиняются вполне определенному, сложному ритму, и их игра отличается утонченностью и изысканностью. Таковы, например, большинство работ Ж. Брака («В честь Баха») и произведений П. Пикассо, относящихся к 1910 году.

Ж. Брак. «Натюрморт с гитарой», 1922 год

В 1912 году кубизм вошел в свою последнюю стадию – синтетическую. Работы художников в этот период поражают богатством красок, декоративное начало приобретает неведомую доселе мощь и значение. Большинство полотен кубистов кажутся яркими плоскостными панно. Мастера используют, наряду с живописными элементами, коллаж, применяют разнообразные добавки в краску и конструкции, благодаря которым работа приобретает объем. Этот момент является переходным от живописи к скульптуре, и многие художники экспериментируют со сложными пластическими построениями в пространстве, создают контррельефы (А. Архипенко), пространственные конструкции (А. Лоран, Р. Дюшан-Виллон), рельефы и фигуры с усложненной геометризацией (О. Цадкин, Ж. Липшиц).

К 1914 году кубизм во Франции практически себя изжил, однако продолжал оказывать влияние на деятельность художников в других странах. Так, под влиянием французского кубизма сложилась творческая манера многих итальянских футуристов, русских представителей кубофутуризма (К. Малевич, В. Татлин), немецких мастеров «Баухауза» (Л. Фейнингер, О. Шлеммер).

Кубизм явился переходной стадией на пути к абстрактному искусству. Так, по меткому замечанию теоретика абстракционизма Мишеля Сейфора, «художники-кубисты начиная с 1909 года разрушили предмет и заново реконструировали его, свободно импровизируя средствами живописи, независимо от объективной реальности. Они тем самым открыли ненужность предмета и стали первыми представителями абстрактной живописи». Очень тесно связан с кубизмом пуризм и творчество его лидера П. Мондриана. Многие из художников, впоследствии выбравших реалистическое направление, в раннем творчестве придерживались эстетики кубизма (Д. Ривера, Р. Гуттузо).

Таким образом, хотя с началом Первой мировой войны кубизм начал себя изживать и вскоре прекратил существование, он способствовал радикальному пересмотру отношений пространства и формы. С этого времени искусство перестало буквально отражать видимый мир, быть только имитацией. Кубисты дали понять, что в качестве предмета искусства гораздо важнее мир невидимый, состоящий из чувств и эмоций художника, выражающего собственный, подчас трагический настрой в оценке событий своего времени.

Кубизм в некотором роде стал предтечей футуризма, авангардного направления, популярного в начале 1920-х годов в Италии и России. Идейная ориентация русских и итальянских художников была различной, однако эстетика очень сходна.

Итальянский футуризм зародился в 1909 году, когда в парижской газете «Фигаро» появился «Манифест футуризма», написанный Ф. Т. Маринетти. Он призывал освободить новое искусство от бремени прошлого, поскольку в связи с наступлением нового века художник должен чувствовать его веяния и выражать его требования. Таким образом, настоящий творец должен быть нацелен в будущее, и, собственно, отсюда и возникло название движения – «футуризм».

Художники, составившие группу футуристов (У. Боччони, Дж. Балла, К. Карра, Л. Руссоло, Дж. Северини), не испытывали, подобно многим мастерам других направлений, ужаса перед наступлением эры машинной цивилизации, напротив, они приветствовали и принимали ее безоговорочно, с оптимизмом и верой в возможности новой культуры. Эти деятели считали, что технический прогресс сам по себе является достаточным основанием для отрицания всех предшествовавших способов творчества, и их эстетика строилась на попытках установить связь между научными достижениями и искусством. Что же касается области колористики, то в этом плане произведения разных мастеров были совершенно неодинаковыми. Так, например, У. Боччони строил композицию на острых контрастах; в то же время Карра предпочитал более спокойную, сдержанную хроматическую гамму, которую воспринял от кубистов. Объединяло произведения этих художников стремление выразить динамику живописными средствами. По их мнению, для этих целей лучше всего подходила техника симультанности, то есть одновременного изображения подвижного объекта в различные моменты. Таким образом, зритель помещался как бы в самый центр композиции и физически ощущал движение материи и пространства.

Когда началась Первая мировая война, футуризм в Италии исчерпал себя, тем более что большинство живописцев так и не смогли принять до конца догматизм Маринетти. Итальянский футуризм окончательно раскололся к 1915 году. Сторонников в других странах он не нашел, и только Маринетти придерживался собственных принципов до конца жизни. Многие из бывших футуристов обратились к абстрактному искусству (например, Э. Прамполини); К. Карра стал основателем метафизической живописи, Дж. Балла вернулся к традициям академизма, Дж. Северини создавал произведения в духе кубизма, а Л. Руссоло вообще разочаровался в живописи и занимался музыкой.

Что же касается России, то здесь футуризмом именовалось вообще все «левое искусство», а потому вскоре появился знак равенства между русским футуризмом и авангардизмом. Сначала футуризм возник в литературном творчестве таких деятелей, как Д. Бурлюк, В. Хлебников, В. Маяковский, В. Каменский, А. Крученых, а уже чуть позже идеи писателей восприняли и художники. Наиболее видными представителями этого направления были М. Ларионов, Н. Гончарова, О. Розанова. Они немедленно декларировали свою полную независимость от Запада: «Мы не только не считали себя ответвлением западного футуризма, но и не без оснований полагали, что во многом опередили своих итальянских собратьев». Это положение было действительно верным, поскольку в отличие от итальянских футуристов, преклоняющихся перед техническим прогрессом, русские чувствовали, что личность человека растворяется и попирается в урбанизации и механизации жизни. Технические достижения, как правило, оценивались отрицательно, и в этом пункте русские футуристы сближались с немецкими экспрессионистами.

Н. Гончарова. «Евангелист», 1910 год

Н. Гончарова. «Евангелист», 1910 год

М. Ларионов стал основателем группы «Ослиный хвост». Его поддерживал также стоящий на позициях футуризма «Союз молодежи». Художники-футуристы активно занимались выставочной деятельностью («Мишень», «№ 4», «Трамвай Б»), однако все же в России футуризм не стал целостным движением. Это понятие включало чрезвычайно широкий круг явлений в изобразительном искусстве. Футуристами назывались практически все новаторы, на каком бы уровне ни проходили их эксперименты: в области постсезаннизма, фовизма, экспрессионизма, примитивизма или дадаизма. Отличительным признаком русского футуризма являлась его приверженность национальным традициям, интерес к народному творчеству и веяниям в общественной жизни. Собственным оригинальным вариантом футуризма в России можно считать движение кубофутуризма.

С 1910 года практически вся авангардная русская живопись объединилась под знаменем кубофутуризма. Этот своеобразный синтез кубизма и футуризма предполагал, с одной стороны, разложение видимого мира на части, а с другой – стремился построить из этого нечто новое, передовое. Именно так поступали представители объединения «Бубновый валет» А. Лентулов, И. Машков, Л. Попова, А. Родченко, которые отказались от изображения выразительной натуры в пользу показа впечатления от этой натуры художником. В более позднем творчестве большинство из этих мастеров вернулись на позиции традиционной фигуративной живописи.

И. Машков. «Натюрморт», 1938 год, Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

О. Кокошка. Плакат журнала «Штурм», 1911 год

В то же время в европейской живописи в результате отклика на трагические события первой четверти XX века – войну и революции – возник экспрессионизм. Это течение зародилось в Германии в обстановке неуверенности в завтрашнем дне и страха перед будущим. Экспрессионизм выразил чувства художников и их страстный протест против ложного пути, по которому устремился весь мир. В связи с этим в произведениях, созданных под знаком экспрессионизма, особенно силен был пафос социальной критики. В целом творчество художников данного направления выражало ужас перед грядущим мировым апокалипсисом и отрицание социальных катаклизмов.

Впервые название направления появилось в 1911 году в статье Х. Вальдена, основателя журнала «Штурм», одного из первых авангардных журналов, который обратил свое внимание на страждущее человечество. Очень своеобразен плакат О. Кокошки, извещающий о первом выпуске журнала и ставший первым произведением в духе экспрессионизма. Художник изобразил искаженную лысую голову мужчины с опущенными плечами. Его лицо бледно, как у трупа, а глаза и рот лихорадочно агрессивны. Грубой рукой человек показывает на рану в груди. Кокошка вспоминал: «Я задумал его как обвинение против венцев, но несколько лет спустя, во время войны, точно в этом месте пронзил мне легкие русский штык».

Как самостоятельное художественное направление экспрессионизм оформился в 1910–1930-х годах в Германии. В 1905 году Э. Л. Кирхнер организовал в Дрездене первую группу экспрессионистов – «Мост». В нее вошли такие мастера, как Э. Хеккель, М. Пехштейн, Э. Нольде, О. Мюллер. Эти художники прославляли свободную личность, сопротивляющуюся подавлению социальной властью и миром вещей. Их произведения отличались чрезмерно эмоциональным откликом на события – экспрессией; оценка объектов являлась откровенно субъективной и бунтарской. Примыкающая к экспрессионистам группа «Синий всадник» была более умеренной в выражении эмоций и по характеру – скорее созерцательной; представителям этого объединения более близкими казались идеалы немецких романтиков. Особое значение приобрела у экспрессионистов станковая и книжная графика.