Текст книги "Нет места женщине"

Таша поделилась мыслью с Виолеттой, не распространяясь, разумеется, для кого готовит подарок. Но тетка и сама догадалась.

– Ты его очень любишь? – спросила она.

Наташа кивнула.

– Тогда я помогу.

Она оказалась замечательной мастерицей. Вдвоем женщины выбрали фасон – классический, но вместо оленей на груди Виолетта предложила изобразить пальмы.

– Олени-то у всех, – улыбнулась тетка, – а надо что-то оригинальное. Вот недавно по телевизору показывали английского принца Чарльза, так у него тоже олени, и какие-то криворогие к тому же. Так пусть у твоего любимого будут пальмы. Чарльз удавится от зависти!

Племянница подумала и согласилась. Вязать начала Виолетта, Наташа продолжила под ее присмотром, а потом уж и сама. Работа продолжалась почти полтора месяца, потому что Таша очень старалась. А когда закончила свое рукоделие, и сама удивилась тому, как хорошо у нее получилось.

23 февраля все сотрудницы пришли в офис нарядными и с прическами. Принесли домашней выпечки и солений. Накрыли в столовой столы и решили начать праздновать с обеда. Мужчины по такому случаю прибыли на службу на общественном транспорте, поэтому все пили вино и веселились. Но Ларина не было. Он приехал в самом конце рабочего дня, когда уже пили чай. Все начали поздравлять генерального директора, и тогда Наташа выскользнула из столовой.

Вернулась со своим подарком. Протянула пакет и сказала:

– А это от меня.

Ларин достал свитер, развернул, и все сотрудники обомлели.

– Я не могу принять такой дорогой подарок, – только и вымолвил молодой человек.

Наташа покраснела и тихо призналась, что связала свитер сама.

Народ поразился еще больше.

– Надо же, почти такой же я видел в Эдинбурге, – удивленно сказал Ларин. – Он почти восемьсот фунтов стоил, но выглядел значительно хуже. Там, правда, в узоре были олени, но этот рисунок мне нравится намного больше.

Он тут же снял свой пуловер и надел свитер. Так и сидел в нем до конца вечера.

Наконец мужчины начали разъезжаться. Женщины стали убирать со столов. Но все торопились к своим семьям, и потому Наташа сказала, что управится сама. Она мыла посуду, когда в столовую снова заглянул Ларин.

– Вчера я купил квартиру, чтобы было куда вас привести, – сообщил молодой человек. – Сейчас там делают ремонт. У Лики будет хорошая комната с лоджией и видом на залив.

Он подошел и обнял Наташу. А девушка боялась к нему прикоснуться, потому что на руках у нее были резиновые перчатки, а за спиной струя воды била по пустым тарелкам.

– Никогда не думала, что буду чувствовать себя такой счастливой… – шепнула она.

Хотела еще сказать, как его любит, но промолчала, чтобы не спугнуть мгновение.

– Я хотел приехать сегодня пораньше, но неожиданно нагрянул тесть с подарком. Пришлось дожидаться, когда отец жены уедет. Не хочу сейчас претензий и с его стороны.

– Все хорошо, – шепнула Наташа, снимая перчатки и бросая их в мойку.

Наконец-то она смогла обнять любимого за шею и прижаться к нему. Прошептала:

– Я не хочу, чтобы вы с кем-нибудь ссорились из-за меня.

– Ссоры неизбежны, но хочется избежать скандалов и истерик, а главное, чтобы вас это никак не коснулось.

Таша опустилась на стул, Ларин сел за стол рядом. Они продолжили беседовать. Девушка рассказывала о Лике, о тетке, которая только сейчас начинает оживать после всех неприятностей, которые с ней случились в минувшем году. О том, что война в Чечне ударила и по людям, которые, казалось бы, совсем далеко от боевых действий, живут в другой стране, а вот все-таки…

– Кстати, тесть подарил мне пистолет, – вспомнил Ларин. – Непонятно с какой целью. А я зачем-то взял, вместо того чтобы отказаться.

– А вернуть нельзя? – спросила Наташа.

– Я так и хочу сделать. Зачем хранить то, что мне не надо? К тому же проблемы могут возникнуть. Хотя тесть уверен, что у людей его круга проблем быть не может. Только я не хочу принадлежать к его кругу. Вполне вероятно, фирму потеряю, когда подам на развод, но мне все равно. Главное, чтобы не пострадали люди, работающие здесь, а потому «добью» этот договор на поставку топлива для посевной. Получим прибыль и раздадим сотрудникам на случай непредвиденных обстоятельств.

– Мне не надо никаких премий, – поспешила заверить Наташа. – Достаточно того, что вы рядом будете.

Поставку надо было начинать уже в марте. Деньги за отправленное на юг топливо должны были поступать с мая, и к концу второго квартала платежи должны завершиться. Хотя реализовать векселя банка «Урожай» можно было бы и раньше, но в этом случае прибыль заметно снизится. Насчет этого учреждения у Наташи оставались сомнения, а когда к ним в офис прибыл председатель правления банка «Урожай» Бондарь, они усилились.

Ларин вызвал ее в кабинет. Наташа вошла, увидела генерального, который разговаривал с мужчиной крупного телосложения. Тот был лыс, и на его голой макушке отсвечивали потолочные светильники. Незнакомец повернул к ней свою сверкающую голову и произнес только одно слово:

– Какая!

Она видела, как передернуло Ларина. Тот, еле сдерживая раздражение, представил ее:

– Это наш финансовый директор, очень опытный специалист. Именно она первой выразила сомнения в платежеспособности вашей областной администрации.

– Какие тут могут быть сомнения? – удивился Бондарь. – Ведь платить буду я, а не чиновники. Им дай волю, они все разворуют и дело не сделают. А из моего банка им ничего не обломится, я дам ровно столько, сколько стоит их содействие. Они возьмут, да еще спасибо скажут. А все потому, что в моем городе со мной никто ссориться не решится.

Услышать такое от делового партнера, разумеется, приятно. Но когда стали обсуждать детали, выяснилось, что не все так гладко. Потому что бензин и дизельное топливо администрация области берет не для себя лично – для сельхозпроизводителей.

– Для фермеров разных, для колхозов, – объяснил Бондарь. – А откуда у них деньги? Нет и не было никогда. А что было, производитель уже на семена потратил. Но бензин для него все равно важнее, потому что с бензином можно куда угодно, хоть в поле, хоть в магазин. Весной люди получат топливо, кто по предоплате, а кто с отсрочкой. Платить будут мне, а я рассчитываюсь с вами – до августа. Точнее, до конца июля.

– Да конца июня, – напомнила Наташа.

– А я что сказал? Конечно, до конца июня.

Владимир Васильевич Бондарь был косноязычен и суров.

Перед тем как покинуть офис, он зашел в кабинетик к Наташе и хмыкнул.

– Чего в такой конуре сидишь, если ценный работник? В моем банке у тебя будет большой кабинет и своя приемная с секретарем. Или с двумя секретарями.

– Мне и здесь комфортно, – ответила Наташа.

– Здесь тебе комфортно, а там нравиться будет. Я не спрашиваю, сколько ты здесь получаешь, но все равно платить буду в десять раз больше. Куплю тебе квартиру шикарную или дом на берегу реки. Будешь сидеть на балконе и смотреть, как к морю идут корабли.

– Вы предлагаете мне работу?

– Ну, – кивнул Бондарь. – Своим замом.

– Спасибо, но мне нравится здесь.

Владимир Васильевич шагнул к ее столу и положил рядом с монитором визитку.

– Надумаешь – звони. Тут все мои телефоны: служебные, домашние…

Рассчитываться Бондарь начал в апреле. Суммы, правда, были небольшими. Обычно он просил сразу выставить счет за один маршрут, а потом перечислял за него деньги. Но это было каплей в море. От него приходили факсы, в которых Владимир Васильевич сообщал, что рассчитывается с опережением графика и закроет договор раньше назначенного времени. И все равно Наташа волновалась, потому что проценты по кредитам, взятым фирмой, были огромные. Прибыль, конечно, должна потом покрыть все издержки, но пока приходилось выкручиваться.

В личной жизни Таши перемен не было. С Лариным они часто оставались после работы в пустом офисе, беседовали – не только о работе, мечтали, что скоро их жизнь изменится. И целовались, разумеется.

Однажды она не выдержала:

– Мы с тобой как дети, право. Ведь и так понятно, что я тебя люблю и ты меня любишь. Мы в любом случае будем вместе. Так что же мы бежим от самих себя…

Ларик смутился.

А Таша продолжила:

– Есть же третий этаж, там вполне уютные комнаты. Я теперь не спешу домой. За Ликой присмотрит Виолетта…

Они поднялись на третий этаж. Прошли через бильярдную, вошли в одну из комнат, где стояла огромная кровать, прикрытая шелковым покрывалом.

И тут оба растерялись.

– Я сбегаю за шампанским, – сообразил Ларин, – в буфете должна быть бутылка. Или две.

Он помчался вниз.

Наташа присела в кресло и тут же поднялась. Подошла к кровати, опустилась на нее, потрогала гладкое покрывало. Посмотрела на штору из такого же шелка. За шторой прижался к стеклу майский вечер. За окном было тихо, и в комнате стояла тишина. Наташа сидела на кровати и ждала Ларина. На душе было немного тревожно. Непонятно, почему. Ведь она любила этого мужчину и хотела того, что непременно сейчас произойдет. Или… Или, может, она не готова к тому, что за этим последует? Ларик, конечно, уйдет из дома. Но ведь ремонт в его новой квартире почти закончился, можно перебраться туда. И Лидия их там не найдет. Правда, обозленная женщина станет приходить в офис, придется терпеть ее крики, оскорбления…

Наташа услышала неторопливые шаги и удивилась тому, что Ларин не спешит. Человек медленно шел к двери. Остановился, словно в раздумье, и вошел… Наташа вскочила, потому что в комнату вошел Роман Викторович Якименко с дорожной сумкой на плече.

– О как! – произнес он и улыбнулся очень обаятельно.

– Простите, – растерялась Наташа, потому что не знала, как объяснить свое присутствие здесь. – Я просто решила немного отдохнуть… у меня ремонт в доме… там рабочие…

– А я-то думаю, почему меня никто не встречает, – продолжал улыбаться Якименко.

Роман Викторович с интересом разглядывал Наташу. Она хотела прошмыгнуть мимо него, но тут услышала за дверью быстрые шаги. Через секунду в комнату вбежал Ларин, держа в руках бутылку шампанского и блюдо с виноградом. И остановился как вкопанный, потому что не ожидал увидеть здесь приятеля.

– У меня ремонт в доме, – вновь залопотала Наташа, прекрасно осознавая, как глупо звучат ее слова.

– Я все понимаю, – снова приветливо улыбнулся Якименко. – Ну, ладно, пойду в другую комнатку, чтобы не мешать никому отдыхать.

Он вышел в коридор в прекрасном настроении. Было слышно, как, удаляясь, Роман Викторович, напевает негромко:

 
…снегом припорошенная Ницца
Россиян рассеянных мечта…
 

– Как нехорошо получилось, – вздохнула Наташа.

– Все было замечательно, – ответил Ларин, – замечательно и остается. Мне ни до кого нет дела. Даже если Роман начнет трепать языком.

– И все же не хочу давать ему повода для этого, – произнесла Таша. – Поеду домой, хотя очень не хочется.

Она поцеловала своего любимого и вышла из комнаты одна. Спустилась по лестнице, заглянула в столовую и увидела сидящего за столом Якименко, который уминал холодный суп, черпая его ложкой из кастрюли.

– Попрощаться заглянула, – сказала ему Наташа.

– А что так? – без всякого удивления поинтересовался Якименко, продолжая жевать и разглядывать содержимое кастрюли, словно выискивая там куски мяса.

– У подруги переночую, а то на работе как-то…

– На работе надо работать, – кивнул Роман Викторович. – Что ж, не смею задерживать. Передавайте привет подруге.

В конце мая банк «Урожай» перестал перечислять деньги. Бондарь позвонил сам и сказал, что задержка вызвана проверкой его банка налоговыми органами, но ревизия не продлится более двух недель. Зато потом, обещал банкир, он полностью погасит долг после предъявления к оплате всех векселей. Ларину ничего не оставалось, как ответить, что потерпит.

В школе начались каникулы, Лику надо было отвозить на дачу. Виолетта выбила себе на работе два месяца отпуска и обещала провести все это время с девочкой. Но ее отпуск начинался только в середине июня. Наташа рассказала об этом Ларину, и тот тут же предложил:

– Поезжай на дачу и живи там две недели, а если потребуется, и дольше. Вообще сколько хочешь, столько и отдыхай. А я часто буду приезжать: мы будем советоваться о дальнейшей деятельности предприятия.

– Приезжай почаще, – попросила Наташа.

Расставаться ей не хотелось. Если бы не Лика, она бы точно никуда не поехала. Оставалась бы на работе, задерживалась бы в офисе как можно дольше, дожидаясь, когда сотрудники уйдут, а потом снова разговаривала с Лариным, не опасаясь того, что их может кто-нибудь услышать.

Девушка уехала с Ликой на дачу. Но перед выходом из квартиры выглядела настолько расстроенной, что Виолетта все поняла.

– Эх, гори оно все огнем! – не выдержала тетка. – Если ты без него не можешь, то я приеду через день. Придумаю что-нибудь на работе и отпрошусь сейчас до августа. А потом уж ты с Ликой будешь. Да пусть сгорит она, эта работа, лишь бы у тебя было все хорошо в жизни!

Через день Виолетта и в самом деле примчалась, нагруженная сумками. И застала на участке Ларина. Провожая племянницу, шепнула ей:

– Ташенька, квартиру я прибрала, белье постельное все свежее, а в холодильнике стоит бутылка шампанского.

Виолетта заранее все предвидела. А может, накануне сама собиралась с кем-то встречаться, но у нее ничего не получилось? Как бы то ни было, Наташа спешила домой, зная, для чего возвращается. Торопила время и боялась одного – чтобы на этот раз ничто не могло помешать. А собственно, что им может помешать, когда они будут одни и не в офисе?

Они сидели за столом, и Ларин как раз открывал шампанское, когда в кармане его пиджака зазвонил мобильный. Молодой человек не пошевелился даже. Бутылка открылась с хлопком. Он разлил вино по бокалам, не обращая внимания на несмолкающее пиликанье аппарата. Наконец достал сотовый из кармана и улыбнулся:

– Забыл отключить, прости. – Взглянул на экран и произнес: – Хм, тесть звонит. Что ему нужно?

Задумался и нажал кнопку, чтобы ответить.

Лучше бы Ларин этого не делал! Он слушал, что ему говорит отец Лидии, с каменным лицом. Потом спросил:

– От меня-то что требуется? Если ее в больницу отвезли, то там, вероятно, лучше знают, что надо делать. У меня дела… Дела, говорю! И их невозможно вот так бросить. Когда освобожусь, то сразу…

Он сбросил вызов и посмотрел на Ташу.

– Что-то случилось?

Ларин пожал плечами:

– Не знаю. Тесть сказал, что Лидию отвезли в больницу с отравлением. Только не думаю, что жена отравилась несвежими продуктами. Состояние, по словам тестя, тяжелое.

– Поезжай, – вздохнула Таша, – вероятно, она ждет.

– Лидия без сознания.

– Тогда тем более надо ехать.

И опять зазвонил телефон. Ларин прижал мобильник к уху, минуту слушал, что ему говорят, затем произнес устало:

– Уже еду. Называйте адрес больницы.

Утром он не пришел на работу. Появился лишь к обеду. Зашел в кабинетик к Наташе и сообщил, что всю ночь был в палате жены.

– У нее химическое отравление. Тестю сказали, это сильная аллергическая реакция на какое-то новое лекарство от депрессии. Отец Лидии верит и переживает. Но я-то знаю, что она принимала на самом деле! Это просто передозировка. Отлежится в больнице, придет в себя, и я поговорю с ней и по данному поводу. Ох, скорее бы закрыть договор и забыть прошлую жизнь, как кошмарный сон…

Бондарь перестал отвечать на звонки. Молчали все его телефоны: служебные, домашние и даже тот, который он постоянно носил при себе. И вообще все телефоны банка «Урожай» не отвечали. Ларин собрался лететь туда, чтобы выяснить причины молчания. Вероятно, самое худшее предполагал не только он, потому что вместе с ним билет заказал и Владислав Петрович.

Накануне Наташа составила справку по всем поставкам и платежам, но и без нее было ясно, что Бондарь не оплатил даже десятой части поставленного ему товара.

Финансовый директор принесла справку в кабинет Ларина, хотела отдать, но листы из ее руки взял Владислав Петрович. Начал просматривать, а потом швырнул бумаги на стол и выругался.

Наташа, резко развернувшись, пошагала к выходу, и тогда заместитель по безопасности поспешил извиниться.

– Прости, – сказал он ей в спину. – Просто мы тут узнали, что перекрыли потребности всей области на посевную кампанию. А администрация покупала еще и у «Лукойла». По предоплате, кстати. Наш же товар реализовывался на заправках и вывозился в бешеных количествах на Украину, где цены на нефтепродукты куда выше российских.

Девушка остановилась и посмотрела на Ларина.

– И что теперь?

Генеральный пожал плечами. За него ответил Влад:

– Мы не просто побазарить едем. Мы этому Бондарю предъяву сделаем за кидок. Июнь-то закончился, а денег нет! Ладно, постараемся решить вопрос сами. Наташа, поезжайте на дачу и отдыхайте, вы и так сделали больше, чем нужно. Племянница там с теткой?

– Да, пока там. Но Виолетту срочно вызвали на работу: там какие-то проблемы. Как раз сегодня должна вернуться.

– Тем более вам надо ехать. Ребенку необходим свежий воздух, а оставлять девочку одну никак нельзя, – согласился Ларин.

– Нам всем сейчас воздух нужен, – буркнул заместитель Ларина по безопасности. – А то эти гады совсем кислород перекрыли.

Дачный домик был небольшим. Его когда-то строил отец Наташи. Причем строил долго. Даже когда семья уже жила на даче, постоянно что-то пилил, приколачивал. Потом сестра вышла замуж, и ее муж стал помогать тестю. А когда все было готово полностью и можно было приезжать и просто отдыхать, произошла трагедия.

Все в доме оставалось, как при жизни родителей и сестры. В шкафах была их одежда, в гараже стояли резиновые сапоги и корзинки, с которыми ходили в лес за грибами. Теперь все это вряд ли кому-то понадобится. Но Наташа не могла никому отдать вещи или просто выбросить. И смотреть на них тоже не могла.

На дачу ее хотел отвезти Ларин. Но тут Галина Тимофеевна, узнав об этом, решила тоже отправиться с ними, словно догадывалась о том, что генеральный директор рассчитывает задержаться.

– Ой, – сказала она, – я так давно не была на природе! Шашлыков хочется… Давайте организуем, а?

– Обязательно, – ответил Ларин. – Но когда-нибудь потом.

На дачу Наташу отвез Коля Кондратьев. А Галина Тимофеевна осталась в городе: главбух вдруг вспомнила, что у нее масса работы.

Зато в выходные туда нагрянуло все руководство: Ларин, Якименко, Влад. И Галина Тимофеевна, которая прихватила с собой девушек из бухгалтерии, чтобы те помогли хозяйке в приготовлении закусок. А Колю Кондратьева взяли в качестве водителя, чтобы остальные могли расслабиться.

Столы накрыли во дворе. На привезенных мангалах готовились шашлыки, пахло мясом, гремела музыка. Якименко расстелил на траве клетчатый шерстяной плед, обнажил торс и растянулся, предполагая хоть немного загореть – тело его было пухлым и белым. Рядом с ним на краешке пледа примостилась Галина Тимофеевна. Влад развалился на раскладном кресле и пил пиво из горлышка, опорожняя бутылку за бутылкой.

Наташа показала Ларину дом и участок. Следом за ними ходила Лика и внимательно прислушивалась к разговору, поэтому Наташе не удалось сказать любимому, как она скучала эти несколько дней.

Обильно зрела на грядках клубника, по земле прыгали скворцы, за которыми с забора наблюдали соседские коты.

– Уезжать не хочется, – тихо произнес Ларин.

– Оставайся, – шепнула ему Наташа.

– Нет, поеду со всеми. Но постараюсь вернуться, – пообещал он.

Галина Тимофеевна присела на плед рядом с Романом Викторовичем и помахала рукой Лике.

– Девочка, – крикнула она, – беги сюда быстро. Совсем забыла, я ж тебе шоколадку привезла.

Лика двинулась на зов.

Наташа, глядя ей вслед, произнесла негромко:

– Неужели Галина Тимофеевна дружила с твоей мамой?

– Не знаю, – пожал плечами Ларин. – Не помню у матери такой подруги, хотя Галина Тимофеевна пыталась меня уверить в обратном. Ее в фирму Якименко привел. У него с нашим главным бухгалтером был продолжительный роман, одно время они даже жили вместе, когда он студентом был. Но я не знаю ничего наверняка, мы тогда с ним не общались. Но Рома так сказал, значит, было что-то.

Галина Тимофеевна протянула Лике шоколадку, тут же схватила бутылку пива, легко откупорила ее и протянула Роману Викторовичу. Тот взял ее и, не поднимая головы, попытался сделать глоток. Пена хлынула ему на грудь. Якименко выругался и сел. Галина Тимофеевна стала быстро вытирать его грудь полотенцем.

– Ты бы поосторожнее, Галя, – сказал он зло. И тут же приветливо улыбнулся подходящим Наташе и Ларину. Затем, снова укладываясь на плед и подставляя солнечным лучам белый шар своего живота, произнес: – Как хорошо здесь! Словно и нет никаких забот. Ведь правда, Влад?

– Не знаю, – буркнул в ответ заместитель Ларина по безопасности. И без перехода объявил: – Мне сон дурацкий сегодня приснился.

Владислав Петрович запустил руку в сумку-холодильник и вытащил из нее очередную бутылку пива. Открыл, сделал глоток и посмотрел на Наташу. Перевел взгляд на Ларина.

– Очень дурацкий сон, – повторил Влад. – Будто я еду в своем «Тахо»… Помнишь, у меня лет пять назад был такой? Недолго, правда. Я его помял и быстро спихнул. Так вот, будто еду я за городом на «Тахо», обхожу на повороте «жигуленок», а навстречу автобус. Я руль выворачиваю и в ту тачку боком. «Жигуленок» с обрыва, а я по газам и сваливаю… То есть нет – это я в жизни свалил, а во сне будто бы жму на газ, но движок не тянет. Вроде еду, машина же на месте стоит. Смотрю, подходят ко мне люди окровавленные – вероятно, те, что в «жигуленке» сидели. Женщина девочку за руку ведет, а у той кукла. Меня таким холодом пробрало! Такой ужас во мне – не передать! Проходят они мимо, и немолодой мужик, что с ними шел, обернувшись, говорит мне: «Куда спешишь, дурачок? Смерть-то твоя рядом». И улыбается гад… Я заорал во сне и проснулся. К чему бы это?

– К деньгам, – услужливо подсказала Галина Тимофеевна.

– У бухгалтерии все к деньгам, – скривился заместитель по безопасности, – даже прыщик на заднице.

Галина Тимофеевна хихикнула.

– Весь день теперь тот мужик из головы не выходит, – покачал головой Влад. – Чего он ко мне прицепился? Я лицо его запомнил – спокойное такое, приветливое даже. И рубаха на нем типа в полоску.

– Белая рубашка с крупной голубой клеткой, – прошептала Наташа.

– Ну да, – кивнул Влад, – точно. А ты откуда знаешь?

Наташа не ответила. Развернулась и пошла в дом. Поднялась на второй этаж, в комнату родителей, опустилась на диван, закрыла лицо руками и заплакала.

Через пару минут в комнату вошел Ларин. Опустился перед ней на колени и попытался отвести ладони от ее лица.

– Ташенька, что случилось?

– Ничего, – ответила она, вытирая слезы. – Если не считать того, что это, оказывается, Влад сделал нас с Ликой сиротами. Именно он шесть лет назад спихнул своим «Тахо» машину отца в овраг. Все, кроме Лики, погибли. На отце как раз такая рубашка была. Я ему ее подарила за две недели до трагедии. И этот негодяй еще на что-то рассчитывал! Думала, в жизни таких совпадений не бывает, только в кино.

– Жизнь – не фильм и не книга, – шепнул Ларин, – в жизни может случиться даже то, что выдумать невозможно.

Он поцеловал ее мокрое лицо и шепнул:

– Если хочешь – не выходи на шашлыки. А я постараюсь поскорее закончить пикник и увезти всех. Завтра все равно лететь в Ростов, рейс рано утром.

Оставшись одна, Наташа привела лицо в порядок и вышла все-таки во двор. Шашлыки даже пробовать не стала. Зато Якименко уплетал их за обе щеки.

Его развезло от пива и солнца, Влад тоже был изрядно пьян. И очень скоро Ларин стал подбивать всех вернуться в город.

– Надо успеть подготовиться к поездке. К тому же хозяйка приболела немного.

Все разом обернулись и посмотрели на Наташу.

– Кажется, простудилась, – объяснила она, – температура подскочила.

– С чего вдруг? – не поверил Роман Викторович.

Но главный бухгалтер погладила его по плечу.

– Вам тоже надо отдохнуть. Сейчас приедем в офис, и я помогу…

– Да уж, – скривился Якименко, – поможешь ты… Все и так знают, что у тебя на уме.

– Хи-хи, – изобразила смущение главный бухгалтер.

Влад поднялся, хотел собрать кресло и чуть не упал – его качнуло. Но мужчина устоял на ногах. Сделав вид, будто ничего не произошло, заместитель по безопасности обернулся к Наташе и произнес строго и проникновенно:

– Выздоравливай, раз такое дело. Ты нам еще пригодишься.

Ларин сказал, что на все про все в командировке уйдет неделя, но он постарается решить дела намного раньше. Вернется за ней и заберет в новую квартиру, про которую никто, кроме нее и Коли Кондратьева, не знает и где их никто не найдет. Заберет не одну, а с Ликой, разумеется.

Наташа ждала его возращения, с тревогой думая о тех изменениях в ее жизни, которые непременно произойдут. О том, что наверняка последуют объяснения с Лидией, придется выслушивать ее оскорбления и угрозы. Останется ли существовать фирма? Наташа размышляла и об этом, понимая, что если Ларин выйдет из состава учредителей, то и ей придется подыскивать новое место. Но данный вопрос волновал ее меньше всего. Главное, что они наконец-то будут вместе. И о будущем Лики Таша думала. Ведь племяннице придется перейти в новую школу, знакомиться с новыми одноклассниками, заводить новых подружек.

Как-то она спросила девочку, что ей говорит Варя.

Лика помялась немного и отвернулась. Потом обняла Наташу и прошептала:

– Варя ничего не говорит, только плачет.

Про слезы куклы Лика поведала вечером. А около полудня следующего дня, выглянув в окно, Наташа увидела подъезжающий к участку автомобиль. И хотя это была машина Кондратьева, выскочила на крыльцо, бросилась к калитке.

Коля выглядел странно. Он не только не улыбнулся, как обычно при встрече, а даже поздороваться забыл.

– Что случилось? – спросила Наташа, чувствуя, как громко начинает стучать сердце.

– Не знаю, как и сказать… – Николай посмотрел на нее и вздохнул. – У нас неприятности.

– Бондарь отказался платить по выставленным счетам, а банк «Урожай» банкрот? – попыталась угадать Наташа.

– Хуже.

Сослуживец снова вздохнул, словно не решался произнести страшную новость.

– Что-то случилось с Лариным? – еле выговорила Наташа. – Он жив?

Кондратьев кивнул:

– Жив. Но его арестовали. То есть задержали по нелепому обвинению.

– За что? Ведь мы все налоги платили честно, левый товар не продавали…

– Его задержали по обвинению в убийстве.

– Что? – переспросила, не поверив собственным ушам, Наташа. Ей показалось, что она ослышалась.

– Его обвиняют в убийстве Влада и в покушении на убийство жены.

– Что? – поразилась Наташа. – Владислава Петровича убили? При чем здесь Ларин? Это невозможно!

Николай кивнул. И начал рассказывать.

По словам Кондратьева, Ларин вернулся из Ростова на сутки раньше, чем собирался. Самолет прибыл поздно вечером. Из аэропорта генеральный позвонил домой, но трубку никто не снял. Вероятно, он сразу поехал туда, вошел в квартиру и – обнаружил в спальне жену и Влада. Судя по всему, помчался в свой кабинет, вернулся с пистолетом и выстрелил несколько раз в Лидию и ее любовника. Влад скончался на месте, а в супругу он не попал. А потом случилось самое странное: Ларин вызвал «Скорую помощь» и позвонил в милицию. Представился, как полагается, и сообщил, что, вернувшись домой, обнаружил труп. Милиция прибыла очень скоро. Ларин был сразу задержан, потому что Лидия указала на него как на убийцу. Опросили соседей. Те показали, что слышали выстрелы, но не поняли, что это. Некоторые подумали, по телику очередной фильм про бандитов показывают, а потому в милицию звонить не стали. Криков и шума скандала не было. Хуже всего, что Влада застрелили из пистолета, принадлежащего Ларину. Сам он сказал, оружие ему подарил тесть, однако отец Лидии заявил, что подобного презента не мог сделать в принципе…

Наташа слушала и ничего не понимала. На мгновение ей даже показалось, что Кондратьев рассказывает о каком-то неизвестном ей человеке. Потом подумала, что тут какая-то ошибка и сейчас Николай сообщит: все уже выяснилось, Ларин отпущен и теперь в своем кабинете ждет ее, чтобы обсудить дальнейшие действия…

– Обвинение основывается лишь на показаниях жены, – вслух размышлял Коля. – Только зачем Лидии лгать? Возможно, кто-то ворвался и убил Влада, а потом приказал ей молчать. Я именно так и решил сначала. Позвонил ей, набирал еще и еще, но она сбрасывала вызов. А затем вовсе отключила телефон. Я поехал к ее родителям, только меня даже на порог не пустили. Лидия была там, и ее отец наорал на меня, пообещал вызвать милицию, если я не уберусь…

– Надо что-то делать, – наконец смогла вымолвить Наташа.

Но что надо делать, она не знала.

– Адвокат встречался вчера с Лариным, а позже перезвонил мне. Сказал, что тот повторяет на следствии одно и то же: вошел в квартиру, внутри было тихо, он снял ботинки, надел тапочки, прошел в спальную и увидел.

– Тапочки? – переспросила Наташа.

– Ну да, – кивнул Николай. – Я тоже считаю, что деталь очень важная. Ведь, по словам Лидии, ее муж ворвался неожиданно, а Ларин успел переобуться. Кстати, и милиция застала его в домашней обуви. Хотя, конечно, для милиции это ни о чем не говорит.

– Но как Влад оказался в постели его жены? Он что, действительно был ее любовником?

– Лидия отрицает. Говорит, тот приехал к ней пьяным, выпил еще. И она уговорила его остаться, чтобы не попал в ДТП. Пошла стелить ему в кабинете Ларина, а Влад спьяну забрался в постель в спальне. Вроде Лидка попыталась вытащить его из кровати, а в этот момент неожиданно появился муж. Она не успела ничего объяснить, потому что Ларик якобы сразу побежал за пистолетом. В общем-то похоже на правду.

– Какая правда?! – возмутилась Наташа. – Зачем браться за оружие, если Влад пьян и не сопротивляется? К тому же Ларин прекрасный спортсмен, вполне мог бы выкинуть его и из постели, и из квартиры без всякого пистолета. И еще. Он… он бы обрадовался, если бы застал жену с любовником. Потому что ему было бы легче уйти от Лидии. А он хотел и собирался это сделать, я точно знаю.

– Да, Ларин не любил жену, я тоже в курсе, – продолжил Кондратьев, – ему было наплевать, есть у нее любовник или нет. Лидка рассказывала мне, что они уже давно не живут как муж и жена, что она сама пыталась выяснить, есть ли у Ларина постоянная любовница. Чего ради ему убивать кого-то, когда можно было просто использовать ситуацию и уйти из дома? Причина для развода более чем веская… И потом, зачем ему лишняя головная боль, когда у нас проблема с Бондарем и банком «Урожай»? Влад обещал ее решить, но теперь…

– Теперь я займусь этим делом, – перебила Колю Наташа. – Думаю, мне удастся убедить его заплатить. К тому же есть еще и арбитражный суд.

Николай покачал головой:

– Мне кажется, все бесполезно. Бондарь, как выяснилось, преступный авторитет. Арбитраж ничем не поможет. Надо обращаться в милицию, чтобы возбудили дело о мошенничестве. Но…