Текст книги "Цвет моих крыльев"

Я осеклась, наконец-то сообразив, кому я это говорю.

Упс! Он же меня сейчас по стенке размажет за такое поведение. Или устроит так, что меня завтра же отчислят из академии. Или просто обидится… Последнее хуже всего, потому что… Ну, наверное, просто потому, что вообще-то я очень не хотела его обижать. Как-то так само получилось…

Но Муллен обижаться, кажется, не собирался. Он спокойно смотрел на меня сверху вниз и думал о чем-то своем. Долго думал – целую минуту, наверное. А потом у меня кончилось терпение, и я, привстав на цыпочки, помахала рукой перед его лицом.

– Что? – мрачно осведомился Хозяин, отвлекаясь от своих мыслей.

– Ничего, – потупилась я. – Извините. Глупость сморозила.

– Не за что извиняться. Ты все правильно сказала. И я все понял. Сколько тебе надо?

От его тона, неожиданно холодного и делового, у меня перехватило горло.

Нет, все-таки обиделся…

И вот тут, уж сама не знаю на что, обиделась я.

– Ничего вы не поняли! И ничего мне не надо! Сама справлюсь. – Я резко развернулась на каблуках и, чеканя шаг, отправилась… А куда, собственно? Куда бы могла отправиться оскорбленная в лучших чувствах девушка, которую один друг треснул по голове, второй обманывает (или просто что-то от нее скрывает, но это уже неважно), а опекун, как всегда, ничего не понял?!

Наверное, я должна была пойти в столовую. Или к ближайшему лоточнику, ловко снующему среди зрителей. Или хотя бы в свою комнату, где в ящике стола прятались от посторонних глаз кусок сыра и две шоколадные конфеты.

Но все это, как назло, осталось у меня за спиной.

Затылком я все еще чувствовала взгляд Хозяина, и возвращаться не было никакого желания. Так что я упрямо продолжала двигаться в том направлении, куда развернула меня судьба. То бишь в сторону конюшен. Не самый плохой выбор, честно говоря. Тем более что там у меня тоже была припрятана небольшая съедобная заначка.

* * *

– Итак, мальчик… – Арая закинула ногу на ногу и обворожительно улыбнулась. – Пожалуй, начнем нашу беседу.

– Начнем, – согласился Олег, невольно подстраиваясь к светскому тону королевы. – Только я все же попросил бы не называть меня мальчиком. Внешность бывает обманчива, знаете ли.

– Да, я понимаю… Но я помню тебя еще мальчишкой, а ты совершенно не изменился. В замке Высших время идет по-другому? Не идет вовсе? Или делает петлю? Впрочем, неважно. Это мы обсудим в другой раз. А сейчас, юноша… Так ведь можно? Юноша – это уже не мальчик, правда?

Олег сдержанно кивнул. К щебетанию Араи он прислушивался, но больше для виду. Юноши, мальчики, время – это все для отвода глаз. Но почему она его не убила? И даже не удивилась, когда он попытался убить ее? Скорее… обрадовалась?!

Она настолько обрадовалась, что он вообще пришел, что просто махнула рукой на все сопутствующие обстоятельства. Он нужен ей. Именно он. Только зачем?

– Позвольте вопрос, ваше величество?

– Конечно, милый мой. Хоть несколько. Возможно, я даже отвечу. Я не хочу, чтоб ты меня боялся. Знаю, что предыдущая наша встреча не сопутствовала развитию взаимопонимания, но…

– Ваше величество! – Олег слегка повысил голос, перебивая королеву. – Что вы от меня хотите? Только честно и без отвлеченной болтовни, пожалуйста.

– Честно и без болтовни? – Арая вздохнула, мгновенно меняя позу и выражение лица. Светская львица превратилась в деловую леди. А рядом с парнем возник-таки вожделенный стул. Которым он не преминул воспользоваться. – Ну что же, давай обсудим все как цивилизованные люди. Что ты знаешь об оллах?

– Их не существует!

– Забавное заблуждение. А ты допусти, что существуют. Тогда что?

– Ну, оллы – мифическая раса, которая существовала несколько тысяч лет назад. Якобы. И от которой якобы…

– Стоп, хватит! – Королева откинулась на спинку кресла. – Забудь все, что тебе рассказывали в детстве. И слушай меня. Оллы не раса. Среди них встречаются и люди, и эльфы… кто угодно, хоть ниекки. Но уровень магии у них гораздо выше. Хм… как бы так объяснить, чтоб ты сам понял… Чем отличается маг от ведьмы?

– Маг использует силу какой-то конкретной стихии, ведьма – просто чистую энергию, ни к чему не привязанную.

– А Верховная ведьма?

– А Верховная может аккумулировать в себе силу всех ведьм и магов своего мира и использовать по собственному желанию.

– Значит, Верховная ведьма – это самая высокая ступень? Она самая сильная?

– В пределах своего мира – да. Но при перемещении в другой она теряет связь со своими и, соответственно, часть своего могущества.

Уж это-то Олег знал хорошо. Все-таки он был сыном самой настоящей Верховной.

– К чему вы клоните, ваше величество?

– Неужели непонятно? Ведь можно предположить, что есть кто-то способный пользоваться силой всех миров. Тот, сила которого равна силе Верховной, находящейся в родном мире, или даже превосходит ее. Понимаешь? Но этот человек не привязан к миру! Он могущественен везде! И кроме этого, может свободно перемещаться между мирами. Без пентаграмм, без специальных предметов. Ничего не надо – только желание! Все подчинено твоему желанию! Стоит лишь захотеть…

– Это невозможно! – обрубил Олег. – Если бы такие люди… эльфы, да кто угодно… если бы они существовали – они подчинили бы себе все миры!

– Зачем все? – искренне удивилась Арая. – Достаточно взять под контроль Запределье, а остальные придут на поклон сами.

– А Запределье сейчас…

– А Запределье контролирую я! – улыбнулась королева. – Все эти многочисленные корольки, самопровозглашенные монархи, владетели, государи – все они постепенно признают мою силу. Все склоняют голову под моей рукой. Им так удобнее, а мне выгоднее.

– Но это же не значит, что вы…

– Хватит! Я и так объяснила достаточно. Умей смотреть правде в глаза, мальчик. Перед тобой олла! А как бы иначе я сумела победить твою мать?!

– Это вышло случайно!

– Хватит, я сказала!

Но Олег уже и сам видел, что Арая права. Некоторые необъяснимые вещи сразу стали логичными и понятными. Например, почему властительница Запределья до сих пор жива. Особенно учитывая ту ловушку, в которую они ее заманили в прошлый раз. Поэтому он решил признать наличие оллов (ну как минимум одной оллы) как факт. Существуют – и ладно. Не так страшен черт, как его малюют.

Но один вопрос все-таки не давал парню покоя:

– Ваше величество, я сильно извиняюсь… Но я-то здесь при чем? Я не олл, это явно. Так зачем вы мне все это рассказали?

– Между прочим, некоторые оллы очень долго не осознают инакость своей природы. И даже, как правило, считаются не самыми сильными магами… – Королева усмехнулась. – Но речь сейчас не о тебе, это верно. Дело в другом. Оллов весьма сложно убить с помощью магии. Она для них родная стихия. Пережует и выплюнет, извини уж за натурализм. Но с помощью обычного оружия это сделать не так уж и сложно.

– Однако вас я убить не смог.

– Всего лишь потому, что я была готова к нападению. А она не будет.

– Она?

– Да. Девушка. Эльфа. Совсем молоденькая и глупенькая. Прикончишь ее – и мотай на все пять сторон света, держать не буду. Еще в дорогу снаряжу и перед Высшими прикрою. Ну как тебе предложение? Согласен?

– Я не буду убивать того, кто не сделал мне ничего плохого.

– Стыдишься?

Усмешка Араи все больше и больше раздражала Олега. Он почувствовал, как сами собой сжимаются кулаки, и… усилием воли расслабил руки. Не сейчас! Пусть она пока упивается собственной силой. А он подождет. И подыграет ей.

– Я еще никогда не убивал.

– Ничего, все когда-нибудь бывает в первый раз! И было бы кому бояться! Ты – один из самых сильных магов не только в Запределье, но и в других мирах. Некромант. Красавец. Сбежавший от Высших. Твоя эпопея с воскрешением матери уже легендой стала! Ну так как? Согласен?

В карих глазах королевы зажглись алые искры азарта, дыхание стало прерывистым. Казалось, она наслаждается этим моментом, своим триумфом, зная, что молодой маг не посмеет отказать ей. Особенно после всех этих комплиментов.

– Согласен?

– И все равно я не вижу никаких причин убивать ее! – Олег решительно мотнул головой. – Для меня. Объясните, почему я должен это сделать? Что это мне даст? Свободу? Так она пока при мне! Богатство? Оно мне не нужно! Силу? Помилуйте, мне и своей хватает.

– А если… меня? – Арая кокетливо поправила золотистый локон, повела плечом. – Если этот маленький, но геройский поступок даст тебе меня? Что скажешь?

Парень ошеломленно молчал. Конечно, можно было предположить, что он внезапно осознал, какая эффектная женщина сидит перед ним, как она обворожительна и притягательна. И как бы ему хотелось быть с ней…

Но, честно говоря, Олег думал совсем о другом. Он вспоминал слова Варвары о том, что королева удивительно похожа на селедку. Такую блестящую с виду, весело резвящуюся в мутных водах своих интриг. Но уже малость протухшую. А с одного конца – кем-то обгрызанную…

– Зачем вы мне, ваше величество? Я геронтофилией не страдаю. По крайней мере, до настоящего времени думал, что эта напасть меня стороной обходит.

– Обходит? Ну-ну…

Арая резко поднялась с кресла, и в то же мгновение стул Олега растаял в воздухе. Правда, парень был внутренне готов к чему-то похожему, поэтому красочное падение не состоялось. Маг легко вскочил на ноги и приготовился удирать от разъяренной королевы.

А властительница Запределья действительно была в ярости. Мало того что какой-то мальчишка пытался ее убить, а потом посмел ей отказать… так он еще и со стула не упал!

– Стра-а-ажа-а-а!!!

Не успел Олег обернуться к выходу из тронного зала, как двери распахнулись, впуская вооруженных охранников. А тайный ход за троном преградила плотная магическая завеса.

– А сохраниться на этом этапе, конечно, нельзя, – мрачно пробормотал парень и мысленно позвал Варвару. Точнее, попытался позвать.

Но она не откликнулась.

Молчала. Впервые за несколько лет. И, кажется, Олег знал, кого в этом винить.

– Что ты с ней сделала, селедка сушеная? Где она?

– Никогда… слышишь?! Никогда не называй меня селедкой! – прошипела в ответ королева, морщась, словно от зубной боли. И куда только делось все ее царственное очарование? – Ты будешь служить мне, хочешь этого или нет! Взять! – Последнее относилось, понятное дело, к стражникам.

Глава 4
Сила есть – ума не надо

– Знаешь, Глюк… – После пятого пряника жизнь перестала казаться мне такой уж паршивой штукой. – Наверное, я что-то неправильно делаю. Сидела бы себе спокойно, вышивала крестиком парадные портянки для Хозяина. Так ведь нет – тянет меня турниры выигрывать, тайны раскрывать.

Конь (да, вот уже полгода, как мой зверь был конем) ехидно заржал. Мол, всегда я знал, что ты дура, но чтоб настолько.

– А как мне еще доказать ему, что я не пустое место? Я же и делать-то больше ничего не умею! Даже магию совсем забросила… – продолжила я свой монолог.

– Все! Еще одно слово – и я за себя не отвечаю!

Я подскочила от неожиданности и недоуменно уставилась на Глюка. Но конь только рассеянно тряхнул головой – не я, мол. Да и правильно. С чего бы это ему говорить голосом Кьяло. Но откуда тогда звук?

Оглядевшись по сторонам, я заметила под самой крышей маленькое окошко. Не знаю уж, служило ли оно для вентиляции, для красоты или просто доска вывалилась, но отголоски разговора доносились именно оттуда.

Конечно, я тут же отодвинула кулек с пряниками и полезла смотреть, что происходит снаружи!

Вскарабкаться по дощатой стенке, отгораживающей стойла друг от друга, было легче легкого. Спустя пару секунд я уже балансировала на верхней рейке, пытаясь одновременно произвести поменьше шума, устроиться поудобнее и обзор получить повыгоднее. Уж не знаю, как там с шумом, но вид мне открылся достаточно интересный: Кьяло со сжатыми кулаками, а напротив него – Флай, внимательно изучающий облака.

– А ты никогда за себя не отвечаешь, – усмехнулся Глазастый. – Я, по крайней мере, всегда держу ситуацию под контролем.

– Вот прямо-таки всегда?

– Да, всегда.

– То есть когда ты бьешь девушек по башке, это называется контролем?

– Нет, это называется турниром! Неужели ты не видел, что она сама подставилась?

– Ничего я не видел… А виноват все равно ты! – Кьяло, похоже, уже все для себя решил, и переспорить его было непросто.

– Ну да, – Флай рассеянно пожал плечами, – я всегда во всем виноват. Если небо упадет на землю – это тоже будет по моей вине.

– И все победы у тебя купленные! Можешь не отнекиваться, это и так все знают.

Нермор-младший наконец-то отвел взгляд от облаков… и резко, без каких-либо отвлекающих маневров врезал Кьяло в челюсть. Тот ответил – тоже резко и очень охотно. Чувствовалось, что этого и добивался.

Короче, долгожданная драка все же состоялась! Причем не успела я решить, за кого буду болеть в этой потасовке, как оба парня, забыв про одиночные удары, сцепились и покатились по земле, подняв тучу пыли. Они даже ругаться перестали: до меня доносилось только сердитое сопение и сдавленное рычание. Однако разобрать, кто из них какой звук издавал, я смогла только тогда, когда рычание перешло на качественно новый уровень. Оно внезапно стало глубже, раскатистее…

Окончательно сомнения покинули меня, когда Кьяло вдруг на мгновение замер и напрягся. Я не видела его глаз, но живо представила, как они стекленеют и наливаются золотом. Только этого не хватало!

Флай тоже почувствовал перемену и попытался отползти подальше, воспользовавшись заминкой, но не успел. Берсерк уже крепко ухватил его обеими руками, сжал… Мне показалось, что я слышу, как у Глазастого трещат ребра. А может, и не показалось…

В любом случае медлить было нельзя, а звать на помощь крайне нежелательно. Поэтому я сделала первое, что пришло в голову, – прыгнула на Кьяло сверху. Точнее, попыталась прыгнуть, но тут вмешался пресловутый человеческий фактор. Или нечеловеческий… В общем, фактор был на пару размеров больше нормы и имел вид в меру растоптанного сапога, который в самый неподходящий момент зацепился за край окошка. В результате вниз я не спрыгнула, а спикировала. Впрочем, приземлилась именно туда, куда задумывала, – на шею нашего спятившего берсерка.

Но он, кажется, даже не почувствовал моего появления. Как и удара каблуками под ребра, которым я его немедленно наградила. А никакого более действенного оружия у меня с собой конечно же не было. Разве что… Магичка я или нет, черт возьми?

Я вцепилась обеими руками в плечи Кьяло и начала нагревать ладони. Медленно, слишком медленно… Впрочем, это мое восприятие времени опять дало сбой. На деле не прошло и пары секунд, а рубашка моего лучшего друга уже начала дымиться. И тут до меня дошло, что плечи не самое уязвимое место у такого бугая.

Одна ладонь спешно переползла на шею, другая на щеку. В этот раз ожог получился более резким: Кьяло дернулся всем телом, разжал руки и попытался стряхнуть меня со спины. А фиг вам! Держалась я крепко и при этом лихорадочно пыталась сообразить, как привести парня в чувство. Зато он пустыми рассуждениями себя не утруждал и, нащупав мою левую руку, дернул ее с такой силой, что мое запястье обиженно хрустнуло. Я взвизгнула, но только сильнее вцепилась в шею берсерка раскаленными пальцами. Кьяло, в свою очередь, издал что-то отдаленно напоминающее вопль самца бабуина в брачный период, крутанулся вокруг своей оси и со всей дури приложил меня спиной об стену конюшни. А потом еще раз. Третьего удара доски не выдержали, и мы ввалились в стойло сквозь образовавшуюся брешь. Точнее, я повалилась на усыпанный опилками пол, а Кьяло – на меня. И тут же возле моего виска мелькнуло что-то большое и темное. И врезалось парню в затылок.

Но вырубилась при этом почему-то я.

Очнулась, впрочем, почти сразу же, от перешептываний.

– А она точно жива? – Встревоженный голос Кьяло (нормальный, человеческий!) сложно было с чем-то спутать.

– Вроде бы да. Мертвые же не дышат! Кажется… – А вот Флай как-то странно похрипывал.

– Тогда ее, наверное, в комнату отнести надо…

– Ага! Ты еще скажи – лекаря позвать! И попутно объяснить, что здесь произошло.

– Ну подумаешь, выяснили отношения.

– А заодно снесли стенку конюшни.

– Да она гнилая была!

– Это ты Понжеру объяснять будешь. А ожоги свои инквизиции показывать.

– Они пройдут к утру! У меня все быстро заживает.

– А до завтра ты в парандже будешь ходить, как алийская красавица?

– Я тебя сам сейчас в паранджу по самые уши замотаю!

– Это мы еще посмотрим, кто кого замотает!

– А спорим, не подеретесь! – прошептала я.

Прошептала? Хотела же гордо провозгласить! Но губы меня не слушались, и звуки получились едва слышными. Не знаю, насколько хорошо парни разобрали, что я сказала, но спорить они сразу же перестали. И то хорошо. Ведь от каждого их слова голова готова была расколоться на кусочки, как плохо склеенная вазочка. Неприятное ощущение.

Молчание, впрочем, длилось недолго.

– Ты как? – поинтересовались ребята, в кои-то веки проявляя солидарность.

– Бывало и хуже, – поморщилась я. – А вы?

– Бывало и лучше! – вновь хором отрапортовали парни.

Я поняла, что словами ничего путного от них не добьюсь, и попыталась разлепить глаза. Веки были тяжеленными, будто к каждой реснице привязали по пудовому каменюке. Однако крепкие у меня реснички – не отрываются! Но и не поднимаются.

Изображать Вия и замогильным голосом просить: «Поднимите мне веки!» – я не рискнула, поэтому пришлось справляться самостоятельно. Зато когда я наконец-то смогла различить склонившихся надо мною друзей… Ой! Оказывается, смеяться – это так больно!

– Ты что? Тебе плохо? – по-своему истолковал мою гримасу Кьяло.

– Мне уже хорошо, – хмыкнула я. – Вы бы себя видели, вам бы тоже хорошо стало.

Парни пожали плечами и посмотрели друг на друга. Вгляделись повнимательнее. И начали робко ощупывать собственные физиономии. Ага, дошло!

Флай щеголял шикарным фонарем под глазом (Вот теперь действительно Глазастый!) и разбитой губой. Да и дышать старался пореже и потише.

У Кьяло на щеке красовался нехилый ожог, по форме точно повторяющий мою ладонь. Еще один, чуть поменьше, украшал шею. Рубашка на плечах прожжена, один рукав оторван, второй держится на двух хиленьких ниточках. На коленке дырка.

Ну и грязные оба, как два шахтера после пьянки в забое.

Флай, видимо, первым сообразил, как он выглядит со стороны, выразительно хмыкнул и сразу же поморщился.

– У тебя ребра целы? – подозрительно спросила я, припоминая все подробности драки.

– Вроде бы да. Хотя ощущение такое, будто я – обломки кровати, на которой два дракона предавались бурным утехам.

– Извращенец, однако, – ухмыльнулся Кьяло. – Ну все, теперь я точно знаю все твои фантазии. Осталось только найти подходящих драконов…

– Опять нарываешься?

– А ты опять выпендриваешься?

– Так, мальчики! – вмешалась я. – Если вы сейчас же не прекратите ругаться, то я просто развернусь и уйду.

– Тебе сначала встать придется, – заметил Глазастый.

– Ну, значит, встану, развернусь и уйду.

И я немедленно попыталась выполнить собственную угрозу. Встала я с третьей попытки. Развернулась с четвертой. А вот уйти не получилось вообще, потому что на первом же шаге ноги подкосились, и я непременно грохнулась бы обратно, если бы Кьяло меня не поймал.

– Нет, не уйдешь, – резюмировал Флай. – Можно продолжать ругаться хоть до вечера.

– Да хоть всю ночь, – нахмурилась я. – Только чтоб потом ко мне никаких претензий не было, что кто-то не выспался и из-за этого в первом же круге вылетел с Турнира Равных. Ты же участвуешь?

– Ну да… – Глазастый вдруг помрачнел. – С практической точки зрения – да. А с теоретической – еще ведь впереди показательный финал.

– Так его что, еще не было?

– Нет. Решили сделать небольшой перерыв, чтоб мы отдохнули.

– Вижу я, как ты отдыхаешь…

– Отдых – всего лишь смена вида деятельности, – нравоучительно произнес Кьяло.

– А тебя вообще никто не спрашивал, – огрызнулась я. – Какого черта тебя опять переклинило? Не мог просто подраться и успокоиться?

– Ну я же не нарочно! Честное слово, не нарочно! Просто разозлился очень… и вот…

– Ну как-то же ты в себя пришел?!

– Ну да, пришел. Так не сам ведь. Мне эта твоя зверюга так копытом по башке врезала, что я аж вырубился. А потом обратно врубился и все вроде как уже нормально стало. И сейчас мне стыдно. Правда, стыдно очень. Хочешь, прощения попрошу?

– Проси, – великодушно разрешила я.

Парень с готовностью рухнул на колени и покаянно опустил голову:

– Прости меня, пожа…

– Да не у меня! – перебила я его. – У Флая прощения проси. Это же у него финал и завтрашний турнир. На который ему точно в парандже идти придется. Ну или шлем не снимать даже под страхом смертной казни.

Ребята смерили друг друга самыми угрюмыми взглядами. Повисла пауза.

– Ну что? Кто ее в этот раз тащит? – наконец спросил Глазастый.

– Давай я! А то у кого-то там турниры, победы…

– Эй, вы чего? – запротестовала я.

Но Кьяло уже подхватил меня на руки и бодро зашагал в направлении жилых комнат.

Сил на сопротивление не было, поэтому я позволила себе расслабиться и надеяться, что навстречу никто не попадется. Как ни странно, в этом нам повезло. А может, и не повезло, но я этого уже не видела, потому что позорно уснула.

Проснулась (или, скорей уж, очнулась) я перед дверью собственной комнаты, когда меня довольно бесцеремонно поставили на пол и велели:

– Открывай!

– Сами без рук, что ли? – фыркнула я, изо всех сил стараясь удержаться в вертикальном положении.

– Хочешь, чтоб я ее опять выломал? – ехидно осведомился Кьяло. – Запирала ты – тебе и расколдовывать.

Сил на пререкания уже не было, поэтому я просто шепнула нужное заклинание и сделала легкий жест левой рукой.

Уй! Жест-то был, может, и легкий, но запястье тут же свело совершенно дикой болью. Я закусила губу, чтоб не вскрикнуть, но раскаленная волна не ограничилась моей рукой и поднялась выше, охватывая плечи. И почти сразу же в поясницу мне вонзился десяток отточенных спиц. В глазах потемнело, дверь уплыла куда-то вбок…

О том, что парни подхватили меня и уложили на кровать, я догадалась только тогда, когда смогла различить на потолке знакомую паутинку. Она там давно висела, а смахнуть все руки не доходили. Да и зачем? Паук на мое жилище вроде бы не покушался, так с чего мне разрушать его плетение?

– Ну вот… – пробормотала я, – Теперь все в норме.

– А по-моему, ничего не в норме, – сразу же запротестовал Кьяло. – Тебе к медикам надо! На тебе же лица нет.

– Есть, я им смотрю и говорю! И нормально себя чувствую!

– Это – нормально? – В голосе Флая было столько ехидства пополам с сочувствием, что я не смогла удержаться от улыбки.

– Да, это совершенно нормально для человека, которым только что прошибли стену. Отлежусь немножко – и все пройдет. Лучше вот с этим что-нибудь сделайте. – Я не без труда приподняла левую руку.

– А что с ней?

– Вывихнула. Точнее, кое-кто помог, но не будем показывать пальцем.

Флай выразительно покосился на Кьяло, берсерк уставился в пол.

– Если это тоже я, то… ну, я же извинился, кажется…

– Да извинился, извинился. Помочь не хочешь?

– А что делать-то?

– Вправлять!

– А… ну… тебе же больно будет! Да я и не умею.

– Флай? – нахмурилась я.

– А я что? Я тебе руку только отрубить могу, но ты же будешь против, да?

Я тихонько заскулила. Ох уж эти парни! И как они только учатся?! И это при том, что здесь, в академии, оказание первой помощи стоит в списке обязательных предметов. Мол, в боевой ситуации каждый военачальник должен знать, уметь, понимать и т. д.

– Ладно, герои, – вздохнула я, пытаясь придать телу сидячее положение, – тогда просто держите меня крепко. Если буду орать – заткнете рот бутербродиком!

Команду «держать» Глазастый воспринял с энтузиазмом: после таких объятий разнополые люди обычно или женятся, или один из них получает обвинение в злостном домогательстве. Впрочем, одно другому не мешает.

Я поудобнее устроилась в его руках, прикрыла глаза и сосредоточилась на ощущениях в районе запястья. Ну ладно, не в первый раз… хотелось бы верить, что в последний.

Обхватила посильнее. Зажмурилась. Дернула. Щелчок.

– Ой-е! – сквозь зубы прошипела я, чувствуя, что кость встала на место.

И снова рухнула в никуда.

Очнувшись, я еще некоторое время полежала с закрытыми глазами, мысленно ощупывая свой организм. Рука была в порядке, хоть и ныла. Спина казалась одним большим зудящим синяком, но это тоже было вполне терпимо. Голова вообще вела себя на удивление прилично, то есть не болела и не кружилась. Но очень хотелось есть! О чем я и сообщила немедленно в полный голос, попутно открывая глаза.

Кьяло, до этого сидевший возле меня с выражением полного покаяния на лице, дернулся от неожиданности.

– Слушай, скажи честно, в гроб тебе потом тоже еды положить, чтоб по ночам голодный труп не являлся?

– А ты меня уже хоронишь?

– Пока нет. Но на будущее надо учесть.

– Ладно, напомнишь попозже, чтоб я включила в завещание полный перечень блюд. А где Флай?

– Ушел свой финал проигрывать.

– Выигрывать, – машинально поправила я.

– Да какое там выигрывать, он же на ногах еле держится.

– Зато он упрямый. И сражается действительно хорошо. – Я сползла с кровати и потянулась всем телом. Мышцы слушались, ноги держали… Живем! – А поединка еще не было? Пошли посмотрим, что ли!

Кьяло смерил меня недоверчивым взглядом. Потом встал, обошел по кругу и снова уставился на меня, как на хрупкий музейный экспонат:

– Ты уверена?

– Вполне! А что?

– Да ничего, просто… А ведьмы все так быстро выздоравливают?

– Во-первых, я магичка, – привычно буркнула я. – А во– вторых… не знаю, честно говоря. Никогда об этом не задумывалась. Может, у меня просто регенерация хорошая? Да и то мне до тебя далеко.

– Но у меня это скорее побочный эффект…

– Ну и ладно! Вот тебе сейчас надо углубляться в генетику и физиологию? – (Парень замотал головой с таким видом, что сразу стало понятно: он и слов-то таких не знает.) – Ну тогда пошли вниз на турнир смотреть!

Финальный поединок решили обставить с помпой. На середину двора выволокли дощатый помост, с которого Понжер в начале каждого учебного года обычно высказывал свои пожелания касаемо нашего хорошего поведения, а в конце – долго ругался на плохое. По углам помоста воткнули флаги: красный с золотой башней – Восточная Предония, синий с белым парусником – город Таин, зеленый с золотой извилистой полосой по центру – наша академия.

Касаемо происхождения этой полосы были разные варианты. Кто-то считал, что это просто волна – вежливый кивок в сторону портового города, приютившего студентов; другие рассуждали о женских локонах и о лентах, вплетаемых в них, раз уж это единственное учебное заведение, куда берут девушек; третьи с пеной у рта доказывали, что это символическое изображение извилистого жизненного пути, который предстоит пройти ученикам за время обучения. Сами же студенты прозвали знамя академии червяком и не особо утруждались поиском скрытого смысла.

Четвертый угол помоста пустовал. Флаг Западной Предонии так и не решились воткнуть на законное место и, поколебавшись, отнесли обратно на склад. Ну и ладно, зато обзор загораживать не будет!

Повертев головой, я заметила Глазастого на другом конце двора. Он уже полностью упаковался в доспех, и лицо с фингалом спряталось под шлемом. Чуть поодаль переминался с ноги на ногу его противник. Я вгляделась повнимательнее, но второго претендента на победу так и не опознала.

– Ты не знаешь, что это за тип? – Я дернула Кьяло за рукав.

Парень присмотрелся повнимательнее и удивленно помотал головой:

– Не имею ни малейшего понятия. Странно… Обычно все лучшие на виду. А раз он пробился в финал, значит, не худший, логично?

– Угу, – согласилась я, изучая финалиста.

Проблема состояла в том, что разглядеть что-либо под слоем доспехов не так уж легко. Я сумела выяснить только то, что паренек был невысок, да и особой полнотой не отличался. Пришлось-таки пожертвовать честью выпускницы и снизойти до какой-то пробегавшей мимо малявки. К слову сказать, малявка была на голову выше меня и отличалась богатырским телосложением.

– Слушай, а кого сейчас младший Нермор будет показательно избивать, а? – спросила я, останавливая эту богатыршу.

– Это еще вопрос, кто кого там изобьет, – хмыкнула девица. – Лично я поставила на Лавянки.

Некоторое время я честно копалась в памяти, пытаясь выудить из темных закоулков хоть какую-нибудь информацию об этом самом Лавянки, но по всему выходило, что я даже имя это слышу впервые. А судя по обескураженной физиономии Кьяло, с ним была та же история.

Пришлось признаваться в собственной неосведомленности.

– А что это за фрукт-то? Он хотя бы парень? – Я внутренне напряглась. Было бы очень неприятно узнать, что в финал пробилась девушка, причем эта девушка не я.

– Конечно, парень! – хохотнула богатырша. – Хотя мелкий такой, что глянуть не на что. Если победит, я его даже обнимать не пойду, чтоб не задушить ненароком. Но молодец, верткий. С нашего потока.

– Первогодок? – удивился Кьяло. И было чему удивляться: за все время нашего обучения малышня даже близко к финалу не подбиралась.

– Ну, не все же вам выделываться! Вот сейчас он вашего хваленого Нермора отлупит хорошенько, и будет нам тоже счастье!

С этими словами девица убежала, мощным бюстом пробивая себе дорогу в толпе, а я нахмурилась.

– Тебе этот Лавянки уже заранее не нравится? – ухмыльнулся берсерк. – Да не бойся, наш Глазастый его разнесет в пух и прах. В чистом фехтовании он даже меня уделает и не поморщится.

– Тебя-то кто угодно уделает, ты неповоротливый…

– Ну спасибо, – надулся Кьяло.

– Да погоди ты злиться! Я имею в виду, что в настоящей битве, где много народу, ты незаменим, потому что сильный, тяжелый… сам знаешь какой. Но в такой одиночной дуэли ты его даже не достанешь.

– Ну, это мы еще посмотрим, достану или нет! Тем более что я его сегодня уже повалял, и он, мягко говоря, далеко не в лучшей форме.

– Все равно он молодец! И он выиграет! – запальчиво крикнула я.

– Ну вот, дошло наконец-то. А то стояла с таким лицом, будто он уже проиграл.

– Ах ты…

Пока мы спорили, Понжер вещал с помоста что-то шаблонное о чести и достоинстве. Причем только глухой и слепой не понял бы, что на собственную речь ректору откровенно наплевать и мысли его витают где-то далеко. Поэтому собравшиеся тоже не баловали оратора вниманием, перешептываясь о чем-то своем. Наконец глава академии понял, что его все равно никто не слушает, и изобразил многозначительную паузу. Зрители поспешно замолчали, а наиболее вежливые еще и сделали вид, будто бы все это время старательно внимали.

– А теперь разрешите представить вам наших финалистов, воспитанников Таинской высшей военной академии: Флайяр айр Нермор… (Под бурные аплодисменты на помост поднялся Глазастый.) – И Фаньё Лавянки.

Конкурент Флая сразу же встал напротив него. А я задумчиво тряхнула головой. Имя царапнуло слух, будто я где-то его уже слышала. Но вот только где?