Текст книги "Испорченный"

Говорят, что и для омег счастье быть в руках альфы. Но для них это счастье беспрерывное.

Я это счастьем не считаю. Скорее ужасом. Тем более, молодых омег отдают самым богатым альфам. Влиятельным и чаще всего уже старым. Меня передергивает, стоит подумать, как меня будут передавать таким мужикам. Из рук в руки.

Так, что я стану бесправным существом. Вещью.

Я подняла голову и подставила лицо холодным струям. Шум воды пробирался в сознание. Гудел там, но стук в дверь я услышала четко.

Изначально игнорировала его, но поскольку стук не прекращался, я в итоге накинула на себя толстовку и открыв окно второго этажа, немного выглянула на улицу.

Рядом с домом увидела нескольких парней. Сразу сжалась, думая, что это люди Вавилона, но, присмотревшись, поняла, что это парни из банды Помпея.

– Что случилось? – спросила, крикнув им.

– Тебя Помпей хочет видеть, – сказал один из парней, подняв голову.

Я болезненно зажмурилась. Даже в обычном состоянии я сильно реагировала на Помпея. Во время течки мне с ним видеться нельзя. Иначе вообще двинусь и могу натворить что-нибудь куда более худшее, чем то, что я сделала с Вавилоном. Боюсь, что Помпея я сразу начну раздевать. А он точно охренеет.

– Я сейчас не могу, – опять крикнула.

– Помпею плевать можешь ты или нет. Он в ярости и, если ты не придешь, у тебя будут проблемы.

– Это угроза? – я стиснула зубы. Чего это Помпей был в ярости?

– Нет, Нуб. Я просто предупреждаю. Потом не говори, что я этого не делал.

– Скажи Помпею, что я приду немного позже.

Я оттолкнулась от подоконника и закрыла окно. Течка захлестывала и, не в силах стоять на ногах, я упала на пол. Задрожала, но кое как дотянулась до своей толстовки и достала из нее клочок футболки Помпея. Поднесла ее к лицу и вдохнула запах. Без него пережить течку не могла.

Глава 4 Лидер

Очнулась я спустя пару часов, лежащей на полу кладовой, в коконе из вещей. Часть из них была грязной, вытащенной из корзины. Нахмурившись, я подняла кофту, лежащую рядом с лицом и только учуяв слабый, едва различимый запах Помпея, поняла, почему сплю в таком бардаке.

Просто я откопала все вещи, хоть как-то пахнущие им.

– Черт. – выругалась я, садясь. Такого еще не было.

Под рукой хрустнул блистер от таблеток, и когда я попыталась встать, живот пронзила резкая боль. Я замерла на несколько секунд, прислушиваясь к ощущениям.

Течка отступила. Голова была совершенно ясная. Это должно было случиться через пару дней, но произошло намного раньше. Вероятно, дело в таблетках, которые я ела. Они не были предназначены для того, чтобы экстренно завершить течку, но немного подавляли ее симптомы, и иногда, когда я принимала их слишком много, случались подобные сбои.

Мое тело вообще в последнее время только и делало, что сбоило. С ним происходило что-то непонятное.

Первым делом надо было одеться и проветрить дом. Потом – немного поесть. Потому что таблетками я могла угробить желудок. На мне уже была толстовка, а на низ я натянула относительно чистые, свободные шорты до колена, и после уже едва встала, и, открыв дверь в кладовку, поплелась на первый этаж.

Тело, потрепанное Вавилоном болело во всех местах. Я едва не навернулась со ступенек, потому что каждый шаг давался с болью.

Зайдя в гостиную, я ощутила какую-то странность. Здесь сильнее пахло Помпеем, чем обычно. Такое чувство, что он…

Я не додумала мысль, потому что, повернув голову вправо, вздрогнула и испуганно отшатнулась, налетев на тумбочку со старой вазой и с грохотом расколотив ее на части.

– Помпей… – выпалила я, в полумраке комнаты увидев здоровый силуэт, который лениво сидел в кресле.

У Помпея была отличительная черта, позволявшая узнать его за километр – светлые волосы, словно выплавленные из настоящего золота. Все остальные как-то сразу терялись на его фоне. Из-за его внешности рядом с ним могло бы быть очень много женщин. Но проблема была в том, что это красивое лицо принадлежало двухметровому альфе с ужасающе взрывным характером, способному разорвать кого угодно одними руками.

И, черт… Это был очень плохой знак – что он лично явился ко мне домой.

– Нуб. – оборонил всего лишь одно слово альфа, а в комнате уже повеяло арктическим холодом. – Кажется, я приказал тебе явиться ко мне.

– Я извиняюсь. – мой глаз дернулся. Слова стоило сейчас подбирать так, словно я была сапером на минном поле. – Я просил передать, что приду немного позже. У меня были проблемы.

– Проблемы в твоей кладовке?

Мое сердце рухнуло вниз после его слов.

Как долго он был здесь? Я провела совершенно бессознательные два часа в кладовке, переживая течку. Пусть у меня не было запаха из-за подавителей, но если он увидел меня в таком состоянии, то мог заподозрить что-то неладное.

– Я…

Альфа подался вперед, опираясь локтями на колени и сложив руки в замок.

– Ты знаешь, кого должен слушаться?

– Тебя, – произнесла на выдохе.

У нас с Помпеем были странные отношения. Вернее, у меня к нему все было однозначно – он мой бог. А вот самого Помпея я никогда не понимала. Например, пару лет назад, когда я чуть ли не умирала от страшного вируса, он принес мне лекарства, которые просто нереально было достать и год назад Помпей отдал мне свою прошлую машину. Но, при этом, иногда он мог жестоко наказать меня просто так. За любую мелочь. Так, словно я ему была крайне неприятна. Можно сказать, что бесила лишь одним своим присутствием или видом.

Или Помпей, будучи сильно пьяным, посередине ночи мог заявиться ко мне. Чаще всего в такие моменты он молчал и смотрел на меня. Долго и настолько пристально, что мне порой хотелось провалиться под землю. Но я старалась стойко и непринужденно держаться. Однажды пошутила, что он приходит ко мне, как к девушке. Еще бы начал носить цветы и залазить ко мне через окно.

За эти слова он отметелил меня так, что, наверное, я никогда в жизни этого не забуду.

Ну и после этого случая он перестал приходить ко мне, из-за чего я каждый день ругала себя за идиотскую шутку.

Почему я вообще произнесла ее? Наверное, на меня так сильно подействовало уединение с Помпеем, из-за чего я не подумав, ляпнула. А ведь мне очень сильно нравились его такие ночные приходы. В особенности то, что он, будучи пьяным, шел в мою спальню и просто отключался на моей кровати.

У меня тогда была возможность посмотреть на него спящего. Я даже фотки себе поделала, а потом, когда Помпей утром уходил, ложилась на кровать и жадно вдыхала его запах.

Но, черт раздери, лишь из-за глупой шутки все прекратилось. А я не понимала, как к этому относиться.

С одной стороны – я начала ненавидеть Помпея. Своего бога. За то, что лишь из-за глупых слов избил и за то, что вообще всегда относился ко мне, как к какому-то ничтожеству. С другой стороны – мне стало невыносимо сильно не хватать его запаха, оставленного на моей кровати.

Мое отношение к Помпею однозначно и, в тот же момент, оно полностью противоречиво.

Как парень, я признавала его, как лидера. Как девушку, мою душу из-за него рвало на части.

– Правильно, Нуб. Я говорю – ты делаешь.

– И чего же ты хочешь от меня? Что я должен сделать? – я пошла вперед. Ощущала опасность, но должна была вдохнуть запах Помпея. Ожидала уловить витки алкоголя. Надеялась, что альфа опять сильно пьян и, если повезет, вновь заснет у меня на кровати.

Трезвым Помпей ко мне не приходил.

Вот только, сейчас он именно таким и был. В воздухе не ощущался алкоголь.

Но был другой запах. Аромат женщины. Секса.

Помпей совсем недавно брал какую-то девушку.

– В первую очередь я хочу, чтобы ты слушался.

– Я и так это делаю, – ответила сбито. Не могла дышать. Запах другой женщины на Помпее душил меня. Медленно убивал. Захлестывал и изрезал остриями ножей.

– Докажи, – Помпей вальяжно откинулся на спинку кресла.

– Как? – проклятье, почему мне было так больно? Лучше задохнуться, чем дышать таким запахом.

– Ты не пришел, когда я этого захотел. Сломай себе ногу.

– Что? – сорвалось с моих губ.

– Я жду, Нуб.

Помпей ногой подтолкнул в мою сторону стальную трубу, которая до этого валялась на полу.

– Ты действительно хочешь, чтобы я это сделал? Да, я ослушался, но, черт раздери, накажи меня иначе. Почему сразу так?

– Потому, что раздражаешь. Ты, мелкое, никчемное существо, ничем не лучше мусорного бака. Ты и есть мусор. Знай свое место.

Сознание обожгло болью. Не физической. Душевной.

Как лидер, Помпей мог требовать от меня всего. Наказывать так, как ему хотелось. Но, как девушка, я была на грани срыва.

Совсем недавно он был с другой. От Помпея все так же ощутимо пахло сексом. Возможно, он ее целовал. Обнимал.

Мне же сказал изувечить себя.

Ладони сами по себе сжались в кулаки и я даже не поняла того, что подошла к грани. До меня это дошло лишь в тот момент, когда с губ сорвались те слова, которых я сама от себя не ожидала:

– Я отказываюсь от тебя, как от лидера, Помпей. Иди к черту. Теперь я сам по себе.

Мои слова разорвали воздух в комнате. Прозвучали, как гром. Я неотрывно смотрела на Помпея. В темноте комнаты толком не видела его, но заметила, как громоздкий силуэт альфы угрожающе подался вперед.

– Что ты сказал? Отказываешься от меня?

– Да. Я устал от тебя. Как лидер ты ужасен. Я всегда служил тебе и делал все, что ты говорил, но даже малейшая гребанная ошибка, которая другим была простительна – для меня, в твоем случае смертельна. Я больше не хочу служить тебе. Я уже давно это решил, но вот эта ситуация последняя капля. Теперь у меня другой лидер. Вавилон.

Глава 5 Преданность

Раньше я никогда бы не произнесла такие слова. Сейчас я ненавидела Помпея. В это мгновение я желала уйти. Хотела вырвать эти чувства, давно пустившие корни глубоко в сердце. Пусть даже после этого от сердца останется лишь кровоточащий ошметок.

Восемь лет молчать, скрываться. Понимать, что единственное дозволенное мне – смотреть на него издалека. Только во снах и мечтах прикасаться к нему, не боясь, что в следующий момент тонкая, фальшивая ширма, за которой я прячусь, будет смята и разбита, и я в ответ увижу отвращение, когда он поймет, кто я на самом деле.

Когда восемь лет назад он нашел меня, замерзшую и голодную, в одиночестве сидящую под дождем среди грязи и мусора, он, не колеблясь, протянул мне руку помощи. Это была осень, небо было темным и пасмурным, и Помпей, стоящий среди всей этой серой грязи, и без тени отвращения смотрящий на бездомного, чумазого ребенка, показался мне тогда богом.

Тогда я думала – что бы не случилось, остаток своей свободной жизни, которая стала такой только из-за Помпея, я отдам ему. Последую за ним хоть в ад.

Поэтому его пренебрежение было хуже удара ножом. Мне все равно однажды придется уйти, но вот уползать, держа руках осколки кровоточащей души, и полностью разочаровавшись в боге, растерявшем всю человечность по отношению ко мне, я совсем не хотела.

– И как давно ты решил отказаться от меня? – голос Помпея стал тише. Животнее. Сам он начал напоминать изваяние из стали, которое в это мгновение застыло, но не стало казаться менее угрожающим. – Когда же у тебя начали появляться такие мысли, Нуб?

– Мне нужно назвать точную дату вплоть до минут? – я скрестила руки на груди и тут же внутренне похолодела. Черт, я бинт не надела.

– Напряги мозги и ответь. Как лидер, я хочу это знать, – даже в полутьме я увидела, что альфа оскалился. Да и его глаза горели чем-то таким, что впивалось в кожу. Пробиралось под нее. Разрывало душу. – Ведь сейчас один маленький щенок решил ни с того, ни с сего куснуть мою руку, и сбежать к какой-то суке, уже долгое время раздражающей меня.

– Не думаю, что это так важно, – я сделала несколько шагов назад. Возможно, со стороны это могло казаться бегством, но, нет, убегать я не собиралась. Просто старалась отойти подальше от окна, чтобы ни в коем случае не попасть под свет луны. – Какие бы мысли раньше у меня не появлялись, все это время я был предан тебе.

– Ты знаешь значение слова “преданность”? – Помпей встал и направился в мою сторону. В тихом звуке его шагов, в каждом шорохе его одежды, когда он медленно обошел меня по кругу, словно хищник, я чувствовала приближающийся конец. Когда он наклонился к моему виску, я только стиснула зубы и еще сильнее скрестила руки на груди, чтобы ее не было видно.

–Преданность, Нуб, это то, что длится до самого конца. Даже если я скажу тебе сдохнуть, ты пойдешь и сделаешь это, ни на секунду не сомневаясь во мне. Я всего лишь приказал тебе сломать ногу за неповиновение. Почему ты распустил сопли, как сука, которую кинул клиент на чаевые? Это твоя преданность?

– Никому другому ты не приказывал такое сделать с собой.

Он резко выпрямился и обошел меня, встав прямо передо мной. В темноте его глаза будто светились, в ярости глядя на меня.

– Остальных я убивал за косяки. Если бы хоть какой-нибудь мелкий ублюдок посмел позволить своей банде распуститься, а потом не явиться ко мне по первому приказу – я бы свернул ему голову до хруста. Ты хочешь более особого отношения, Нуб? Я был недостаточно ласков с тобой, забрав к себе бездомный отброс? Тебе нужно что-то более особенное? Что же, Нуб? Чего ты хочешь, мелкий уебок?

Он внезапно оскалился и с грохотом ударил кулаком о стену рядом с моей головой. Кажется, он сорвался окончательно. Но только отвернула голову, стараясь меньше дышать, чтобы не вдыхать запах Помпея. Не ощущать витки его секса с другой.

– Когда ты успел с ним связаться? Хочу знать момент, когда твой блядский нос повернулся в сторону другого альфы.

– Давно. – я постаралась сделать голос ровным. Это ведь была полная ложь, но мне хотелось сделать Помпею настолько же больно, насколько он мне. Хотя, вряд ли такое возможно. Ему наплевать на всех. На меня – тем более. – Просто я понаблюдал за ним и понял, что вряд ли прикажет кому-то из своих людей переломать себе ноги.

– Гребучая наивная фиалка. – я услышала усмешку. – Ты правда ведешь себя, как глупая ветреная сука. Омега в течку. Может, мне тебя отправить в больницу, чтобы они еще раз проверили твою принадлежность? – последние его слова были как удар в грудь. Я на секунду забыла, как дышать от страха, а Помпей схватил меня за челюсть, едва ли не до хруста сжав ее пальцами и встряхнул: – Не слышал, чтобы парни были омегами, но может я настолько избаловал своего младшего братика, что у него мозги ссохлись до омежьих? С какого хера, мелкий урод, ты решил, что я такой хреновый?

– Прекрати! – я вырвалась из его захвата и, поморщившись, потерла лицо. Как же я ненавидела его в этот момент. За все его слова, за пренебрежение, за непонимание. За то, что он вспомнил, как когда-то представлял меня младшим братом, когда брал меня, мелкую, на разборки его банды, чтобы чему-то научить. Это было очень короткое время. Потом его словно отрезало от этого прозвища, после он вообще сказал, что я никогда не получу место в его банде, если только не соберу свою, а после его отношение становилось только все хуже и хуже.

Черт. Уняв в разбитом лице боль, я поморщилась и продолжила:

– Хватит на меня наезжать, Помпей. Я был твоим человеком далеко не один год и многому тебе обязан, но с меня достаточно. Временами мне кажется, что ты ненормальный. Во всяком случае, по отношению ко мне. Раз я тебя раздражаю настолько сильно, что лишь из-за малейшей ошибки ты говоришь мне сломать ногу, я больше не хочу иметь с тобой ничего общего…

Тяжело выдохнув, потому что эти слова рвали мое сердце, несмотря на принятое твердо решение, я закончила:

– Завтра утром я поговорю с парнями из моей банды. Предупрежу, что ушел от тебя. Может, кто-то захочет остаться с тобой. Остальные уйдут со мной. Все дела, которые связаны с тобой я оставляю. Могу передать кому-нибудь другому. Например, Агресу. Я слышал, что недавно он стал твоей правой рукой.

Помпей слушал меня и, в тот же момент будто бы пропускал все слова мимо ушей. Но то, как он смотрел на меня было трудно не ощутить.

– Думаешь, для тебя это будет так просто?

– Что именно?

– Уйти.

– У меня не самая сильная банда. Небольшая часть людей давно со мной и предана мне, а остальные только будут рады сменить лидера на более сильного и опытного. Так что…

– Уебок. – я почувствовала, как тело Помпея напряглось и уже в следующее мгновение его ладонь сжалась на моей шее до хрипа. – Я не об этом. Только ты кое-что забыл. Не считай себя человеком. Ты гребанное ничтожество и уйти от меня не можешь. Скорее я тебя убью.

Рука Помпея сгребла ткань на моем шивороте и дернула в бок. Зашвырнула в ванную комнату, и я, не удержавшись на ногах, упала возле душевой кабинки, где еще не высохли лужи.

– У тебя даже нормальной ванны нет, чтобы тебя в ней утопить. – альфа подошел ко мне и приподнял за шиворот, а после толкнул меня к стене, и я налетела на нее плечом, сжав зубы от боли, несмотря на то, что удар был слабым. Мало того, что Вавилон избил меня так, что до сих пор все болело, так еще я только что пережила течку, получила чертову метку, и приняла слишком большую дозу лекарств, чтобы окончательно добить свое состояние.

Самое время для того, чтобы меня отметелил Помпей. Просто супер. А делал он это очень серьезно. Раньше я не сильно получала от него, но прекрасно знала, что рука у Помпея тяжелая.

– Я сейчас тебе вправлю мозги, чтобы до тебя, наконец, дошло. Ты не уйдешь. Твоя жизнь принадлежит мне. – он сгреб ткань толстовки на плече, разворачивая меня, и сжал кулак, занося руку. Давая понять, что я не просто не уйду. Я не выживу.

Но почему-то Помпей не ударил. Замерев в этой позе с занесенным кулаком, он, приподняв бровь, смотрел на мое испуганное лицо. Вместе с этим его глаза светлели, словно ярость уходила из них. Как солнце вышло из-за тучки, черт побери.

Только сейчас я поняла, что в ванной было светлее. Тут прямо в окно бил свет фонаря из-за чего были видны раны на моем лице.

Спустя секунду альфа разжал кулак. Его пальцы взяли меня за подбородок и осторожно покрутили в разные стороны.

Его лицо было так близко ко мне, что по телу прошла дрожь. Я надеялась только, что такая близость к Помпею, не вызовет очередной цикл течки, но дышать уже становилось труднее, потому что сердце забилось очень быстро.

– Кто? – спросил он. В его глазах снова запылала ярость, но в этот раз она уже была направлена не на меня.

– Что?..

– Кто это сделал?

Глава 6 Молчи

– Черт, да какая уже… – вместо слова “…разница” с губ сорвалось нечто невнятное. Возможно, это произошло из-за стресса, а, может, потому что меня сегодня отлично так избили, но перед глазами начало темнеть. Я даже закрыла их и несколько долгих секунд не могла опять открыть.

Я теряла связь с реальностью.

– Дерьмо. – выругался коротко Помпей, и, подняв меня под локти, подтащил к раковине. Включил воду и ладонью плеснул мне в лицо холодной жидкости. – Твою мать, очнись.

Он опять сжал пальцами мой подбородок и окинул жестким взглядом ссадины. Обычно Помпей не прикасался ко мне. Я бы даже сказала, что избегал этого, словно я состояла из грязи, но сейчас трогал мое лицо даже осторожно. Не касаясь ран.

О, боже, он мог что-то делать осторожно. Или я сплю?

Куда привычнее для Помпея было бы, если бы он мне сейчас челюсть сломал.

– Да отпусти, – я несколько раз моргнула и завозилась. – Со мной все нормально. Ты…

Я замолчала, потому что пальцы альфы внезапно скользнули по моей шее. Сначала я ощутила жар, а потом резкую боль, стоило им надавить возле позвонков. А после они спустились ниже, оттягивая на мне толстовку, и я вздрогнула.

– Помпей, ты что творишь?

– Ты в кровоподтеках. – его голос стал ниже и тише из-за плохо сдерживаемой ярости. – Ты мне не ответил. Кто?

– Это не важно.

– Ты мой человек.

– Нет. Мы как раз разговаривали о том, что это больше не так. Я ухожу, Помпей.

Глаза альфы вновь полоснули и его рука, сжимающая мою кофту сжалась с такой силой, что, казалось, еще немного и он ее порвет.

– Я уже сказал, что ты никуда не уйдешь. Только попробуй, Нуб. Ты мне руки, блять, развяжешь. Хочешь знать, что я после этого с тобой сделаю?

– Нет.

– Правильно.

Помпей резким, грубым движением потянул мою кофту вверх.

– Раздевайся. Хочу оценить, насколько тебя отметелили.

Я дернулась в сторону. Сжав ткань толстовки спереди, я отползла подальше от альфы, пока он сверлил меня мрачным взглядом.

– Мои синяки – моя проблема.

– Я два раза не повторяю.

– Не сме…Блядь, Помпей! – я до скрежета стиснула зубы, когда альфа присел рядом со мной на корточки и с силой дернул ткань толстовки так, что она затрещала. С его силой он смог бы просто разорвать на мне одежду, что и собирался сейчас, похоже, сделать.

Забарахтавшись в его руках, я в конце концов сползла на пол, и альфа, просто прижав меня за плечо, рванул край одежды вверх. От ужаса меня словно ошпарило кипятком, и я в последний момент успела обхватить себя так, чтобы он не обнажил меня до груди.

Взгляд Помпея скользнул по моему животу. А я даже не смогла шелохнуться от страха. Это мог быть конец. Я не представляла, что он сделает, когда узнает, что я – девушка, да еще и омега.

Я каждый день видела себя в зеркало и понимала, что Помпей сейчас рассматривает слишком мягкий для парня живот. Я никак не могла заставить тело стать хоть немного более накачанным. Когда я хорошо ела и тренировалась – оно набирало вес и все равно становилось еще более женственным. У меня был один выход – похудеть так, чтобы хотя бы моя задница и бедра не привлекли лишнего внимания.

Поэтому я со страхом смотрела, как дрогнули длинные ресницы Помпея, когда он едва прищурился. Он все понял?

– У тебя все ребра – сплошная синева. – произнес внезапно он. Не то, что я так боялась. И все равно его взгляд оставался прикованным к моему животу, что меня сильно напрягало. – Последний раз спрашиваю: кто это сделал?

– Да откуда я знаю?– вылетело у меня. Я не хотела, чтобы он продолжал допытываться. Если я совру – отпустит ли он мою одежду? – Просто подрался с каким-то придурком в баре.

– И что, ты не справился с одним отбросом?

Я хотела что-то ответить, но в этот момент Помпей потрогал мои ребра, и у меня вырвался выдох:

– Прекрати меня лапать. Мне больно.

– Мне плевать.

Внезапно Помпей вовсе сгреб меня.

Я не успела ощутить землю под ногами, как мое тело внезапно взмыло вверх и животом шлепнулось на плечо альфы.

– Ты что делаешь, Помпей, мать твою.

– Заткнись. – он развернулся к двери, с моим висящим телом на плече, словно оно ничего не весило. – Отвожу одного щенка больницу.

Больница? Мои волосы на затылке встали дыбом. Он что, совсем рехнулся?

– Я отлично себя чувствую. Зачем? – я дернулась и тут же приложилась затылком об косяк ванной. Потому что Помпей, мать его, был около двух метров ростом. От этого меня замутило еще больше и я обессиленно повисла у него на плече. Смогла лишь повторить свой вопрос: – Зачем? Ты ведешь себя ненормально.

– Ты не должен сдохнуть, прежде, чем я убью тебя своими руками.

– Черт, какая забота.

– Завались уже.

Ублюдочный Помпей. Я раздраженно прикрыла лицо рукой, чтобы не выпалить это вслух. От его одежды пахло им, а я еще не справилась с последствиями течки. К тому же, наши тела были прижаты друг к другу теснее, чем обычно. Это было очень плохо.

Он вышел на улицу, и засунул меня к себе в машину на заднее сиденье. Мне осталось только распластаться там и мучительно закрыть глаза. С ним невозможно спорить. Но и в больницу мне нельзя. Черт, я еще ни разу в жизни там не была.

Спустя какое-то время я услышала, как открылась дверца, и прохлада лизнула мои ноги в шортах. Стоило мне приоткрыть глаза, как первое, что я увидела – тянущуюся ко мне пятерню, а потом Помпея, который и достал меня из машины.

– Я дойду сам. Помпей, я дойду… – получив в ответ уничтожающий, бешеный взгляд, я снова взмыла вверх и шлепнулась на его плечо. – Твою мать… Какого ты меня не слышишь? Со мной все отлично. У нас с тобой теперь вообще нет ничего общего. Так какого хрена ты таскаешь меня по больницам?..

– Я же сказал тебе завалиться.

Он спустил меня только в самой больнице, и, оставив сидеть на пластиковом стуле, быстро ушел искать врача.

Как только его шаги стихли за поворотом, я подскочила, подбежала к окну, и, открыв его створку, перелезла через подоконник, спрыгнув вниз.

– Черт, да пошел ты. – прошептала я, пытаясь унять дрожь от такой близости к альфе. Пока я висела на Помпее, глупая омежья сущность едва не сорвалась в очередной раз с цепи. Несмотря на то, что он меня едва не избил, и я была невероятно зла. Чертовы инстинкты желали подчиниться сильнейшему.

Я спрыгнула с подоконника и, оказавшись на улице, изо всех сил побежала.