Текст книги "Бракованный"

Глава 13

Никон

Нет, старая ты карга, я пришел за наградой. И даже получил кое-что, чего получать совершенно не собирался. Меня связали, как племенного барашка, и трахнули самым наглым способом. И я дор сих пор не уверен, что знаю, кто это сделал. А, главное, зачем?! Верны ли мои сумасшедшие догадки. У меня башка кипела от гипотез и подозрений.

– Я приходил, – сообщил как можно более равнодушным тоном и скучающим взглядом обвел особняк. – Только у Дениса в тот день была свадьба. Не стал мешать веселью. Да и чужие деньги мне не особенно нужны, своих более чем хватает.

Никому, ни одному человеку я не признался в том, что именно произошло в доме Пороховых в тот день. Даже друзьям, тем, кто помог мне сбежать из этого проклятого городишки.

Кстати, надо бы навестить ребят.

– Не напоминай мне о тех событиях, – попросила Элеонора. Лицо ее вдруг как-то заметно осунулось, черты обострились, а морщины стали более заметны. – Мне тяжело вспоминать об этом. Денис, он…

Когда-то давно я хотел, мечтал увидеть ее такой. Осунувшейся, жалкой старухой, оставшейся у разбитого корыта. Ночами, лежа в сиротской жесткой койке, грезил тем, как появлюсь перед Элеонорой, весь такой сильный, ловкий, при деньгах и хорошей работенке. Но сейчас, глядя этой женщине в глаза, испытывал странное равнодушие. Ее вид не доставлял мне радости. А помыслы стали уже совсем другими. В какой-то степени мне было даже жаль ее. Элеонора потеряла дорогого человека. Пусть пиздюка и раздолбая, но все-таки любимого.

– Слышал о Денисе, – вслух заметил я. – Сочувствую потере.

Мне он тоже вроде как был братом, хотя мы и не были близки. Даже не общались. Говорят, близнецы приобретают неразделимую связь. Чувствуют боль друг друга и радость. Но у меня ничего не екнуло, когда Денис кончился. И потом, когда узнал о его смерти.

– Ничего… – кончиками пальцев Элеонора промокнула глаза, приняв из рук молчаливого секретаря носовой платок. – Главное, что у меня остался внук. Денис – мой свет в окошке. Жду не дождусь того момента, когда он станет взрослым и возьмет семейное дело в свои руки. Он достоин всего самого лучшего.

Я не сдержал усмешки.

А как же все те парни, которых ты использовала в своих грязных делишках? Скольких пустила в расход великая Элеонора Порохова? Особенно в те года, когда лишилась мужа. Там были такие разборки, что пыль стояла столбом, а бывалые бандиты вздрагивали, услышав твое имя.

– Он тоже Денис? – заметил я, скептически приподняв бровь.

Ну, и зачем давать ребенку имя умершего сына? Ничего поинтереснее не нашлось? И вообще, если этот мальчик действительно мой сын… Ему не понадобится ничего от Элеоноры Пороховой. И его воспитанием я займусь сам, иначе, чем черт не шутит, он может повторить «подвиги» своего невеликого тезки.

– Тебе какая разница?! – вспылила Элеонора.

Глаза ее налились злостью. Она была готова рвать на куски каждого, кто хоть словом обидит ее сыночка. Вот такой я ее помнил. Сколько раз стоял под дверью богатого дома и мечтал, чтобы она обратила на меня внимание. Но она видела только Дениса. Ведь он не был бракованным. А меня ловили, били и возвращали в детдом. Одного доброго взгляда, ласкового слова этой женщины, казавшейся мне прежде идеалом, было бы достаточно, чтобы сделать меня счастливым.

– Так ты покажешь мне особняк или так и будем стоять у ворот?

Раз уж она бесцеремонно перешла на ты, я сделал то же самое. Нет больше маленького запуганного мальчика. Есть взрослый мужчина, который пришел забрать то, что принадлежит ему.

Она проглотила выпад и, придерживаясь за руку Максима, повела меня внутрь. Вдоль подъездной аллеи, мимо ухоженного сада с фонтанами и множеством хвойных деревьев мы подошли к парадному входу. Я задрал голову и чуть не присвистнул – и на хрена мне такая махина? Тут же заблудиться можно.

Кажется, придется нанимать прислугу.

Внутри было множество позолоты, лепнины и всяких штучек для интерьера, включая напольные вазы и картины. В интерьере преобладали спокойные коричневые и молочные оттенки. Дворцовая классика, мать ее. Никогда не думал, что буду жить в таком доме. Семь спален, множество гардеробных, собственный кинозал, спа-зона с бассейном и тренажеркой. Последнее особенно порадовало.

– Беру! – заключил я.

Элеонора похлопала глазами. Впервые я видел ее такой растерянной.

– И даже торговаться не будешь? – осторожно уточнила она.

– Нет, оформляем прямо сейчас. У меня нет времени на долгие поиски жилья и переговоры. Дела не ждут, а домик подходит.

Итак, я стал счастливым обладателем роскошного дома, который мне лично не был нужен. Но дело вовсе не в том, что я собирался пустить пыль Элеоноре в глаза. Вернее, не только ей. Поработав с Рушаном, быстро понял, что самые выгодные сделки заключаются на твоей территории. А чтобы принимать высокопоставленных гостей, критически необходимо ошарашить их гостеприимством и роскошью.

– Как насчет бокала вина? – на радостях предложила Элеонора. – Заедем в ресторан или заглянешь в гости?

Мне такой расклад был только на руку.

– Не откажусь от бокала. Лучше в домашней обстановке. Сегодняшний день был очень продуктивным, можно позволить себе чуточку лишнего.

К примеру, взыскать старые долги.

Глава 14

Никон

И снова я оказался в этом доме. На сей раз в роли почетного гостя. Вышколенная прислуга подала ужин, но стол был накрыт на две персоны.

– Невестка и внук не ужинают? – поинтересовался я.

– Денис не очень любит чужих и кушает у себя в комнате, когда в доме посторонние.

Вопрос о невестке Элеонора проигнорировала. Полагаю, намеренно. Интересно, почему? Боится показывать посторонним мужчинам такую красоту (а, судя по фото, она очень даже. Черт, я даже завелся от одного воспоминания. Дичь какая-то). Или ей не позволено находиться рядом со свекровью? Насколько знаю, Элеонора всегда трепетно относилась к своим мужчинам. За мужем следила как сыч, а если узнавала о любовнице, которых, к слову было немало…

В общем, тем девушкам не позавидуешь.

Парочку облили кислотой, двух нашли в лесополосе и как минимум трое пропали без вести. И это только известные мне случаи.

Когда Денис-старший стал интересоваться сексом, Элеонора снова сорвалась с цепи. Даже удивительно, как она вообще позволила сыночку жениться. Должно быть, эта Юлия особенная.

Что, впрочем, не делало ее достойной сидеть за одним столом с Элеонорой.

Задумавшись, я почти не чувствовал вкус вина и еды. И почти не слушал Элеонору, рассеянно отвечая на вопросы. Она всерьез заинтересовалась мной. Но теперь у меня не было нужды в ее внимании.

– Баба!..

В столовую, чуть не сшибив стеклянный столик со множеством фарфоровых статуэток, вбежал мальчик. Тогда я впервые увидел собственного сына. Правда, на тот момент еще не был уверен в родстве.

– Баба, смотри! – взобравшись к Элеоноре на колени, мальчик предъявил ей кораблик из бумаги. – Это мы с мамой сделали! Каси-и-иво…

У него были густые темно-каштановые волосы, пронзительные зеленые глаза, сейчас сиявшие от беззаботного детского счастья. Розовые пухлые щеки, высокий лоб, крепкие руки. Совсем как у меня в детстве.

– Очень красиво, – похвалила Элеонора. – Ты настоящий мастер, мой мальчик.

Она поцеловала его в висок, и Дениска просиял.

А я испытал нечто вроде укола ревности. До недавнего времени я вообще не думал о детях, не испытывал нужды в чьем-то внимании. Но теперь откровенно завидовал Элеоноре. Она тоже выглядела счастливой. Счастливой только лишь от того, что у нее на коленях сидел малыш и показывал странноватого вида поделку. И херня, что невысохшая краска оставляла разводы на светлом костюме бабули. Наверное, я бы тоже не парился. Что такое кусок тряпки в сравнении с улыбкой ребенка.

– Это и есть Денис? – поинтересовался я.

Провел ладонью по лицу, словно смахивая с него дурацкое выражение. Не хватало еще пустить нюни при виде малыша. А ведь я еще не был уверен в своем отцовстве.

Но почему-то осознано желал именно этого.

Желание это усилилось, когда увидел его мать. Юля вошла в комнату и замерла возле столика, глядя себе под ноги. На ней было скромное бледно-розовое платье, подчеркивавшее сливочную белизну кожи. Разумеется, слишком длинное, чтобы увидеть родинку на попке.

И почему я вообще надеялся увидеть ее в нижнем белье? К примеру, в малюсеньких стрингах, не скрывавших аппетитных форм, и без бюстгальтера.

Правда, даже в одежде она выглядела вполне сексапильно. Жаль, что не поднимала головы, кажется, скрывая угрюмое выражение лица от свекрови. Заправила за ухо выбившуюся из тугого пучка прядь.

– Мы хотели прогуляться в саду, – произнесла она звонким, мелодичным голосом.

Я узнал его. И отреагировал на это слишком бурно, так, словно не видел женщины последние четыре года. Возможно, мое тело выдало желаемое за действительное. Но память услужливо подкинула ощущения из прошлого. Те, часть из которых я предпочел бы забыть навсегда.

– Погулять до темноты, – добавила Юля, поняв, что ее первый намек остался незамеченным.

Элеонора продолжала обсуждать с Денисом поделку, словно не замечая его матери, застывшей в дверях. Твою ж… Ей что, приходится просить у свекрови разрешение на общение с сыном?

– Мама! – Денис бросился к матери. Взял ее за руку и заглянул в глаза. – Идем?

Улыбка промелькнула на лице Юлии, преобразив ее черты. Она словно вся светилась изнутри. Эти высокие скулы, изящные брови и округлый подбородок – мне бы хотелось коснуться их пальцами. Почувствовать вкус пухлых не тронутых косметикой губ. Словом, сделать все то, чего не мог четыре года назад.

Но еще больше мне хотелось забраться ей под юбку. Не трахнуть, а рассмотреть ее аппетитную попку в мельчайших подробностях. Поискать там приметную родинку.

Хотя нет, вру…

Заняться с ней сексом я бы тоже не отказался.

– Хорошо, погуляйте, – нехотя разрешила Элеонора.

Юля и Денис ушли, а я сидел как на иголках. Непроизвольно выглядывал в окно, и вот возле розового куста увидел мелькнувший край розового платья. Кажется, они играли в прятки.

Ну, все, ждать больше я не мог.

– Думаю, мне пора, – произнес и поднялся. – Провожать не надо, дорогу я знаю хорошо.

Да уж, запомнил, можно сказать, ка свои пять пальцев. Особенно когда драпал из особняка с голым задом.

Разумеется, домой я не собирался. Пока нет. Помаячив перед охранниками и недалеко отъехав, пролез через забор. Надо же, столько лет прошло, а эту лазейку так и не заделали. Через нее я пару раз поникал к дому, но каждый раз меня ловили.

В саду знал каждый закоулок, так что найти Юлю труда не составляло. Я шел по ее следу, как дикий зверь, бесшумно ступая по остриженному газону.

– Ку-ку! – послышался ее звонкий голосок. – Ищи меня…

Тебе не спрятаться, девочка. Я и так ждал слишком долго.

Глава 15

Юлия

Как хорошо, что Элеонора привела в дом гостя. Это значит, я могу провести вечер с сыном. Возможно, даже сама уложу его спать, без бабушкиных сказок и песенок – тех самых, что обожал ее первый Денис.

Мы с моим мальчиком любили играть в прятки, особенно в сумерках, когда на небе появлялись первые звезды. Коля иногда участвовал в этом, но сегодня уехал в другой город за какими-то особенными саженцами. Сад был хорошо освещен, и все же темнеющее небо над головой создавало особую атмосферу сказки. Я знала все любимые места Дениса. Он любил прятаться за огромным кустом белых пионов или среди голубых елей. Попутно он собирал шишки, из которых мы после делали поделки. Если, конечно, Элеонора давала нам это время.

– Ку-ку! – прокричала я. – Ищи меня…

Я спряталась в небольшой беседке, увитой плющом. Это было одно из особенных мест – наша с Денисом тайна. Он бы непременно нашел меня там. Но для начала должен был осмотреть другие тайники.

Я не слышала приближающихся шагов, но когда проход загородила широкоплечая фигура, вздрогнула.

– Тимофей, это ты? Иван?…

Кажется, сегодня именно эта парочка охранников дежурила по саду.

– Не угадала, – послышался мощный, как раскат грома, голос.

– Кто вы?

Спросила и прищурилась. Потянулась к выключателю – в беседке включался свет. Голос был знаком до жути, но я упрямо надеялась, что ошиблась. Голова пошла кругом от нахлынувших воспоминаний, а в груди поселилось странное тянущее чувство. Гнетущего страха и болезненного одиночества. Этот голос преследовал меня в кошмарах. И в откровенных, обжигающе-чувственных снах, после которых мне стыдно было смотреть на свое отражение в зеркале.

– Никон, – представился мужчина. – Знаешь такого?

Одновременно с ответом зажегся свет – я нащупала выключатель. И в этот же момент захотела провалиться сквозь землю. Меня будто током прошибло, пригвоздило к месту, так, что не вздохнуть, не пошевелиться.

Его лицо…

Оно было почти таким же, каким я запомнила его. Мужественным, суровым и пугающе красивым. Несмотря на родимое пятно. А вот зеленые глаза я видела впервые, как и слишком густые, загнутые кверху ресницы. Точно такие же, как у моего сына.

Нашего сына…

– Так что? – усмехнулся Ник, преграждая мне путь.

Нет, нет, нет… Надо собраться, сосредоточиться, не выдать страха. Он не видел моего лица, не мог узнать. А голос? Но ведь я разговаривала шепотом. К тому же я на охраняемой территории, территории, принадлежащей грозной и опасной женщине. Сюда даже отпетые воры не сунули бы носа. Рядом ходит патруль охраны, Никон не причинит вреда ни мне, ни Денису.

Нельзя выдавать себя.

– Боюсь, что мы не знакомы, – проговорила не своим от страха голосом. Что, в принципе, было мне даже на руку. – Кто вы и как проникли сюда?

Ник хмыкнул. И я, как завороженная, смотрела на его губы. Уголок их дрогнул, обнажив белоснежные зубы. Ник напоминал хищника, загнавшего в угол беспечную жертву. И этой жертвой была я.

– Я гость вашей мамы.

Последнее слово он произнес с нескрываемым сарказмом. Ну да, мамы… Возможно, в других семьях так бывает: жена сына становится дочерью. Но не в моем случае.

– Но не мой гость, – предупредила я и сделала шаг назад, увеличивая дистанцию между нами. Казалось, жар тела Ника проникает в меня через расстояние. Забирается под ткань платья и обжигает кожу в самых чувствительных местах. – Пожалуйста, уходите.

Он только усмехнулся.

– И не подумаю. Я пришел сюда только для того, чтобы познакомиться с вами. Поближе.

Прозвучало слишком двусмысленно. Ник приблизился, и я вжалась спиной в кованую ограду беседки. Ее холод немного остудил разгоряченное тело и придал уверенности.

Он не мог узнать меня… Все это лишь блеф…

– Если вы думаете, что можно за мной приударить, то сильно ошибаетесь. Я не богатая наследница.

Многие считали меня выгодной партией. Разумеется, молодая вдова богатого наследника, так нуждающаяся в сильном плече. По их разумению. Партнеры и клиенты Элеоноры пытались за мной ухаживать, но не добились ровным счетом ничего.

– И много мужчин пыталось тебя завоевать?

– Достаточно.

Но свекровь стерегла как Цербер и предупредила, что я, конечно же, могу снова выйти замуж. Но Денис останется с ней, с бабушкой. А я не согласна расстаться с сыном. Да и не хочется больше ни замужества, ни вообще отношений с мужчинами. В моей жизни секс был только раз, и этого стресса мне более чем достаточно.

Да, иногда я заглядывала в женские романы, где героини таяли в объятиях могучих мужчин, получали множественные оргазмы и сходили с ума от поцелуев. Но сама я… Возможно, фригидна. А, вероятнее всего, просто не создана для любви.

Хотя нет…

Иногда, отбросив прошлый неудачный опыт, я мечтала испытать страсть. И чаще всего на месте героя-любовника представляла его, Никона. Вот только ему не стоит знать о моих фантазиях.

– Вот как, – кивнул Ник. – Что ж, значит, ты преуспела в искусстве соблазнения мужчин.

Я не сразу поняла, что он собирается сделать. Шаг в мою сторону, и сильная рука властно обвила талию. Вторая легла на лопатки и притянула меня к мощному торсу. Губы Ника впечатались в мои в диком, полном животной страсти поцелуе. Я уперлась ладонями в его грудь, чтобы прекратить это безобразие. Открыла рот, чтобы крикнуть, позвать охрану. В конце концов, мой сын был где-то рядом, ему не следовало видеть, как его маму целует незнакомец.

Незнакомец, который является настоящим отцом Дениса.

Твердый влажный язык Ника проник в мой рот, совершая какой-то дерзкий первобытный танец. Это было так неожиданно и волнующе, что на миг я обмякла, потеряла волю к сопротивлению. Чем тут же воспользовался Никон. Когда его язык столкнулся с моим, я испытала такой прилив желания, что едва не упала. Между ног вдруг стало горячо и влажно, как никогда не бывало прежде.

– Сейчас мы проверим, действительно ли мы не знакомы, – проговорил Ник, прервав поцелуй.

– Что?… Не смей!

Его крепкие руки бесцеремонно забрались мне под подол, подняли его. Развернули меня к Нику спиной. Я почувствовала, как нетерпеливые пальцы отодвигают ткань трусиков, обнажая ягодицы. Меня охватил дикий ужас от осознания происходящего.

– Не, прошу тебя, оставь меня…

Но Ник был непреклонен. Он опустился на корточки, я почувствовала его теплое дыхание на своей обнаженной коже. И в этот миг попала окончательно.

Глава 16

Никон

Опустился перед Юлей на колени, сжав ее упругие ягодицы. Оттянул трусики в сторону, впиваясь взглядом в приметную родинку в форме сердечка. Шумно выдохнул.

Это была она, Юлия. Она приходила ко мне в то утро. Она сделала так, что последующие четыре с лишним года я не мог думать ни об одной женщине, кроме нее. Запрещал и ненавидел себя за это, но не мог не грезить о ней.

Она дрожала в моих руках – не напрасно. Не удержавшись, коснулся родинки губами, отчего Юля шумно вздохнула. Она не кричала, не звала на помощь, точно зная, чем это для нее обернется. Полным провалом, крахом привычного ей мира.

– Мама?… – послышался голос Дениса, а следом невдалеке хрустнула ветка.

– Пожалуйста… – взмолилась Юля. – Не сейчас… Не при Денисе.

Я понял, о чем она просит и почему так дрожит. Сын не должен увидеть ее в таком виде: с задранным подолом и незнакомцем, разместившимся у нее между ног. Денис не должен услышать о том, как низко пала его мать в ту роковую ночь.

С сожалением поднялся и, отпустив подол розового платья, развернул Юлю к себе лицом:

– Значит так, сейчас ты говоришь сыну, что вы с ним отправляетесь в небольшое путешествие. А после вы оба следуете за мной.

– Куда?…

Глаза Юли стали огромными, заняв чуть ли не половину лица, как у героини анимэ. В них блестели слезы. Но я не собирался жалеть эту маленькую хорошенькую извращенку, решившую воспользоваться моей беспомощностью. Сейчас роли изменились. Теперь ее черед слушаться и исполнять мои желания.

– Мама?… – повторил мальчик, входя в беседку и вопросительно глядя на меня.

Мой сын. Как бы мне хотелось прижать его к себе, хотя бы просо обнять. Сказать, что я его настоящий отец. Я, а не мой брат. Но слишком рано. Денис очень мал, чтобы понять все произошедшее. Действовать нужно аккуратно и бережно, чтобы не потревожит нежную детскую психику. Достаточно одного бракованного в семье – меня.

– Привет, – я улыбнулся как можно доброжелательнее и, повернувшись к Юле, добавил: – Говори. Или предпочитаешь прямо сейчас отправиться к Элеоноре и признаться ей во всем?

Возможно, этот вариант был бы самым правильным. Заставить лгунью и притворщицу сознаться во всех своих грехах. Представляю, какой бы разразился скандал. И не исключаю, что Элеонора прикончила бы Юлю на месте, своими собственными руками.

Но это не входило в мои планы.

К тому же я жалел сына. Денис не должен был услышать и увидеть все это. Как бы мне это ни претило, он любил обеих: и свою лживую, мать и Элеонору, мнимую бабушку. Ему незачем участвовать в этом скандале, такие разборки лучше проводить без него, а потом как-нибудь мягко объяснить ему все. Станет взрослым, поймет. По крайней мере, я очень надеялся, что узнав всю шокирующую правду, впоследствии он займет мою сторону.

– Сынок, это Никон, – представила Юля. – Он любезно пригласил нас к себе… в гости.

Она взяла его за руку и украдкой смахнула с глаз слезы.

– Пошли, – скомандовал, дождавшись, пока охранники пройдут мимо.

Нас вполне могли обнаружить, но я не опасался этого. Мне было что предъявить им, Элеоноре и всему этому особняку. Я забирал свое, не более.

Забавно, но сегодня фортуна была на моей стороне. Мы беспрепятственно прошли по саду, перелезли через дыру в заборе и сели в авто. Юля держала сына так крепко, словно боялась, что я в любую секунду отниму его у нее. И это было недалеко от правды. Я еще не знал, оставлю ли ее себе или выставлю вон – после того, как взыщу должок. Не раньше.

– У-у-ух!.. – Денис искренне наслаждался ночным приключением.

Он наблюдал за ночным городом из окна машины и восхищался вслух. Иногда задавал матери вопросы, на которые та с охотой отвечала. Юля пыталась вести себя как обычно, боясь пугать сына. И все же голос ее немного подрагивал. Да и сама поза была напряженной, закрытой. Они с Денисом сидели на заднем сидении. Изредка Юля поглядывала в зеркало заднего вида, наблюдая за мной. Но каждый раз, когда встречалась взглядами, отводила глаза.

– Михей, помощь нужна! – я вызвонил начальника службы безопасности. – Я тут особняк приобрел в собственность, пришли туда ребят. Нет, не пару, а как минимум с полсотни. Не исключаю, что нам придется превратить это домик в укрепленный форт. И то письмо – пора отправить его адресату.

Элеонора получит от меня сообщение. Хотя вряд ли так быстро признает полное поражение. Она еще попортит мне крови. Но я сумею защитить своего сына, уберечь от любых невзгод. Даже от бабушки.

– Вот мы и дома, – сообщил я, открывая ворота с пульта. – Здесь прежде никто не жил, но мебель имеется. А все необходимое доставят завтра.

Денис радостно вскрикнул, решив немедленно прогуляться по особняку. Он не почувствовал подвоха, возможно потому, что для него дом там, где его мама. А вот Юлия напряглась. Все верно, девочка. Это моя крепость. То место, где я собираюсь сохранить самое ценное. Ты забеременела обманом, не сказала мне о сыне, лишила общения с ним на долгие четыре года. Теперь я намерен наверстать упущенное.

– Как тебе эта комната? – я привел Дениса в одну из спален. Здесь еще не было ни игрушек, ни личных вещей мальчика, но это дело поправимое. – Нравится?

Он с деловым видом осмотрел огромную кровать, трехстворчатый шкаф и остальную мебель. И заявил, что тут будет здорово играть в прятки.

– Но это завтра, – предупредил я. – Сегодня детям пора спать.

Дениска поморщился недовольно и посмотрел на мать. Но она, на удивление, поддержала меня.

– Он прав, утро вечера мудренее. Завтра, если нам разрешат здесь остаться, мы осмотрим комнату лучше и обаятельно сыграем в прятки. А пока умываться и спать.

Что значит «разрешат»? Я смерил упрямицу долгим подозрительным взглядом. Если она имела в виду Элеонору, то ее мнение меня мало интересует. Это мой сын, и я буду решать, с кем ему стоит общаться, а с кем нет.

– Уложишь Дениса и спустишься в гостиную, – предупредил Юлю не терпящим возражений тоном. – У тебя есть полчаса, чтобы придумать достойное оправдание своему поступку. Время пошло.