Текст книги "Упрямая девчонка"

Господи, неужели никто в доме ничего не слышал? Вода все еще плескалась, то и дело переливаясь через низкий бортик бассейна. Подышав так несколько минут, Флинн подумал, что, может, оно и к лучшему, что никто из гостей не стал свидетелем этого дурацкого представления. По мере того как он приходил в себя, разрасталось и чувство уязвленной гордости. Каким же надо быть болваном, чтобы свалиться в этот фонтан! Он даже не мог толком припомнить, как это произошло. Чертова лужа наверняка подпитывается из какого-то источника – иначе как она могла оказаться такой глубокой? Между прочим, хозяева могли бы и предупредить об этом. Табличку, что ли, повесить! Раздражение и недовольство собой переполняли его.

Однако Флинн не спешил расставаться с мраморной скульптурой, объясняя это тем, что все еще не отдышался. Тем временем музыка в зале зазвучала еще громче, окончательно перекрыв гул голосов. Можно подумать, у них там целый оркестр!

Флинн заставил себя выпрямиться и дрожащей рукой отвел волосы со лба. Сделал один глубокий вдох, затем второй и взглянул на скульптуру, за которую держался. Кстати, откуда она тут взялась? Что-то он раньше не замечал никакой скульптуры! И Флинн во всех подробностях представил картину, увиденную несколько минут назад: ярко освещенная пустая терраса и пустой бассейн с подсветкой. Не было здесь никаких скульптур. Зато теперь не было света.

Немного отодвинувшись, он рассмотрел изваяние, служившее ему опорой. Писающий мальчик! Ну и дела! Флинн обязательно посмеялся бы над собой, если бы не заметил в ту же минуту, что вода в фонтане едва доходит ему до колен. Испуганно всматриваясь в мутную воду, он осторожно стал нащупывать ногой то предательское место, где дно бассейна уходило на неведомую глубину. Наверное, прежде здесь был естественный водоем, и это объясняет столь странный рельеф дна. Но как он ни старался, так и не смог найти роковую дыру. Дно оказалось абсолютно ровным и прочным.

Флинн заставил себя отвернуться от статуи и сделал робкий шажок к краю воды. Он весь подобрался, как перед прыжком, хотя колени предательски дрожали и подгибались. Стараясь не думать о том, что пару минут назад он чуть не утонул в луже глубиной в полтора фута, Флинн сосредоточился на приятном факте. Дождь все-таки кончился.

Мало-помалу он продвигался вперед – медленно, коротенькими шажками, предварительно прощупывая дно перед собой и убеждаясь, что под водой не скрывается предательская щель. Наконец он оставил статую в покое и сделал последний рывок к бордюру. Оперся на него обеими руками и перекинул ногу на плиты двора. Оказавшись по другую сторону бортика, Флинн рухнул как подкошенный. Он с трудом заставил себя приподняться и привалился спиной к каменной кладке ограждения фонтана. Ему показалось, что воздух стал значительно теплее. Возможно, от того, что ледяной дождь больше не сеял с неба. Он откинул голову назад и закрыл глаза.

Его вечерний костюм промок насквозь, вода с волос стекала на лицо, а лакированные ботинки противно стискивали ноги. И все же, несмотря на абсурдность своего положения, Флинн был безмерно счастлив только потому, что остался жив. Ведь на какое-то мгновение уже поверил, что погибает. Утонуть в луже глубиной восемнадцать дюймов. Пожалуй, больше всего его ужасала сама абсурдность подобной возможности.

Неужели он так опьянел? Господи, еще ни разу в жизни он не напивался до того, чтобы нетвердо держаться на ногах. А вот сегодня и глазом моргнуть не успел, как свалился в фонтан и едва не утонул! От одной мысли об этом Флинна пробрала нервная дрожь. А если бы он и правда погиб?

Флинн представил, как бесится Нина, недоумевая, куда он пропал. Кабби утешает ее, полагая, что Флинн подцепил какую-нибудь сговорчивую бабенку и утюжит ее где-то в гардеробной. Его репутация всегда оставляла желать лучшего, хотя была очень далека от реальности. Один из тех типов, с которыми Нина так самозабвенно флиртовала, непременно предложит ей разделить с ним комнату. Нина начнет ходить вокруг да около – она всегда была большой мастерицей не говорить ни «да», ни «нет»…

Он зажмурился с болезненной гримасой. Может, она все-таки вспомнит, что Флинн собирался выйти на воздух? И даже встревожится настолько, что сама отправится на террасу? Вот она выходит через стеклянную дверь и видит, что в бассейне что-то плавает…

Интересно, что бы она почувствовала, обнаружив его мертвым? Испугалась? Любой нормальный человек испугается, выловив из фонтана труп. Но по мере того как Флинн размышлял над подобной ситуацией, он все больше склонялся к мысли о том, что оплакивать его никто не будет.

Он снова вспомнил, как вела себя мать на похоронах отца – ту самую картину, что посетила его недавно в бассейне. Мертвенно-бледная, скованная, на первый взгляд она могла показаться опустошенной, однако Флинн отлично знал, какое облегчение заполняло ее изнутри.

Он ошалело встряхнул головой. Нет, Нина, конечно, та еще стерва, но вряд ли воспримет его смерть как избавление. Скорее всего она просто слегка растеряется. Он даже улыбнулся. Ведь он сам считал независимость ее главной привлекательной чертой. Очень скоро она успокоится и найдет себе нового друга – состоятельного мужчину с хорошими манерами и полезными связями. И во что бы то ни стало добьется от него того, чего хочет, – ну а если не от него, то от следующего, точно такого же, как он. Флинн отдавал себе отчет в том, что является всего лишь типом мужчины, который ей требуется для обеспеченной жизни, но отнюдь не мужчиной, без которого она не сможет жить. Звучит довольно смешно, на свете нет такого человека, без которого кто-то не смог бы жить. Любовь – это всего лишь одна из функциональных разновидностей физического влечения, и при необходимости объектом такого влечения может стать любое лицо противоположного пола. А чрезмерная подверженность влечению к какому-то определенному индивидууму является не чем иным, как проявлением слабости.

Флинн выпрямился и подумал о том, что пора подниматься. Нет, пожалуй, нужно передохнуть еще одну минуту. Флинна снова пробрала дрожь. И с чего это он взял, будто здесь потеплело? На самом деле, пока он тут сидел, стало совсем холодно. Он даже мог видеть пар от своего дыхания. Хочешь не хочешь, надо возвращаться. Он решительно встал и замер, не отрывая глаз от стеклянных дверей на террасу. Морозные узоры сделали стекло непрозрачным, мешая разглядеть, что творится внутри. Правда, музыка играла громче прежнего, и гости шумели вовсю. Только были они какие-то странные, выглядели необычно. Флинн шагнул вперед и снова замер. Они что, успели переодеться?

Хлопая себя руками по плечам в тщетной попытке хоть немного согреться, Флинн двинулся вперед. Может быть, Кабби пригласил на праздник какую-нибудь танцевальную группу? Он старательно всматривался в толпу в надежде заметить белоснежный туалет Нины.

Разглядев тех гостей, что оказались возле дверей, Флинн раздраженно выругался. И черт его дернул притащиться на эту проклятую свадьбу: теперь выяснялось, что хозяевам приспичило устроить настоящий карнавал!

Он не успел добраться до дверей, когда у него над головой послышалась какая-то возня. Что-то твердое больно ударило его по лицу. Флинн охнул, схватился за щеку и посмотрел себе под ноги. Так и есть: там валялся сухой сучок, отломившийся от плетей дикого винограда, покрывавшего фасад. Он поднял голову, желая выяснить, что там происходит, да так и замер с разинутым ртом.

Из окна второго этажа вылезала женщина в длинном пышном платье. Из-под множества нижних юбок выглядывали ножки в толстых черных чулках. Незнакомка медленно спустила с подоконника сначала одну ногу, нашла опору на ветке дикого винограда, а затем спустила вторую. Флинн следил за ней, не в силах двинуться с места. Она с минуту повисела на животе – видимо, набиралась духу для следующего шага, – затем задрала одну ногу и потянулась за чем-то внутрь комнаты. Через секунду дамочка спихнула с подоконника какой-то массивный предмет, и на землю шлепнулась тяжелая сумка, едва не угодившая Флинну на голову.

Несмотря на то что ночь выдалась довольно темной, с того места, где стоял Флинн, можно было без помех наблюдать за тем, как женщина сползает с подоконника, постепенно перенося всю свою тяжесть на плети винограда. Руками она крепко держалась за край подоконника.

Ради всего святого, что же она собирается делать? Флинну было ясно, что плети винограда являются слишком ненадежной опорой и не позволят ей спокойно добраться до земли.

Женщина осторожно двинулась с места и тут же едва не сорвалась, но в последний миг успела опереться ногой на выбоину в стене. Одна ее рука оставалась на подоконнике, а вторая уцепилась за виноград. На плиты внутреннего дворика обрушился настоящий град из обломанных веток. Она застыла, дождалась, пока все стихнет, и продолжила спуск.

Кем бы ни была эта странная особа, она явно не желала привлекать к себе внимание. Это чувствовалось в каждом ее движении.

Флинн отступил от стены еще на шаг и смотрел, как она отпустила подоконник и ищет новую опору для ног. От ужаса сердце у него билось где-то в горле.

И в конце концов Флинн решил, что она свихнулась.

– Эй! – громко окликнул он ее.

Женщина вздрогнула и застыла. Она судорожно цеплялась за ветки. Одна нога у нее провалилась сквозь путаницу ветвей, но вскоре застряла, наткнувшись на достаточно толстый сучок. Флинн с облегчением перевел дух. Незнакомка, с трудом удерживая равновесие, повернула голову и посмотрела вниз.

– Вы в своем уме? – осведомился он, обмирая от страха за эту ненормальную. – Вы же так убьетесь!

– Молчать! – прошипела она. Ее лицо в обрамлении пышных темных волос смутно белело у Флинна над головой. Поверх платья она нацепила на себя плотный плащ с капюшоном.

Флинн покачал головой, вздрогнул всем телом и раздраженно топнул ногой. Ну и черт с ней, пусть сходит с ума, как хочет, а ему давно пора поискать теплое местечко, желательно возле камина. Но что-то удерживало его на месте, как будто он не имел права покидать эту сумасшедшую, не попытавшись помочь ей по мере сил.

Вот если бы он еще знал, как ей помочь…

– Вы, должно быть, совсем очумели! – воскликнул он и тут же понял, что сморозил глупость. А вдруг ее поведение объясняется как-то более практично? Однако практичные люди не лазают по веткам, как пауки, в средневековом тряпье. – Почему бы вам не вернуться внутрь и не спуститься по лестнице, как все нормальные люди? – поинтересовался он.

Она соскользнула вниз еще на несколько дюймов, отчаянно хватаясь за ветки. Дурацкое платье зацепилось своими оборками за сучок и задралось чуть не до пояса, заодно с дюжиной нижних юбок. Флинн встал возле стены, гадая про себя, что он станет делать, если дамочка рухнет ему на голову.

Однако ей каким-то чудом удалось найти под собой опору и двинуться дальше. Постепенно успокаиваясь, Флинн следил за ее действиями и восхищался. Это же надо: спуститься из окна второго этажа по засохшим плетям винограда и едва заметным выбоинам в стене!

– Не могу я вернуться внутрь, дурак несчастный! – сердито прошептала женщина, как только оказалась достаточно низко. – Ты что, не можешь помолчать?

– С какой стати?

В темноте Флинн не мог рассмотреть толком, но ему показалось, что незнакомка закатила глаза. Что выглядело с ее стороны, мягко выражаясь, не очень-то вежливо. Сейчас отнюдь не он играл роль лунатика, ползая среди ночи по стенам. Флинн провел руками по холодным и липким рукавам своего смокинга.

– Да с такой, безмозглый тупица, – еще «вежливее» продолжала она, – что я не хочу, чтобы меня еще кто-нибудь увидел!

Флинн разглядывал ее то так, то этак. Она как две капли воды походила на героиню одного из тех глупейших романов, которыми зачитывается его мамаша.

– Если бы они заранее вызвали «скорую», – предположил он, – врачи успели бы вовремя, как раз когда ты свалишься и проломишь свою дурацкую башку!

– Да тише ты! – Женщина так разозлилась, что невнимательно посмотрела, на какую ветку переносит свой вес. Сучок оказался ненадежным и обломился. Незнакомка повисла на одной руке.

– Черт тебя по… – Флинн замолк на полуслове и ринулся вперед с протянутыми руками. Она все еще держалась за виноград одной рукой и даже нашла опору для ноги, однако могла упасть в любой момент. Флинн с бешенством подумал, что из-за этой дуры они оба переломают свои проклятые шеи. Она уже уползла слишком далеко от окна, чтобы вернуться, но и прыгать с такой высоты было опасно.

Да уж, ночка сегодня удалась на славу! Сначала он едва не утонул в луже по колено глубиной, а не успел из нее выбраться, как ему на голову из окна свалилась дамочка в чудном наряде. Наверное, если бы не было так холодно, он бы посмеялся.

Флинн в отчаянии оглянулся. Найти бы лестницу, тогда он поможет ей в два счета! Но в таких шикарных поместьях, как это, не принято оставлять на виду сараи с садовым инвентарем: их стыдливо прячут на задворках. Наверное, никто, кроме самого садовника, не в состоянии его отыскать. И уж меньше всего стоило надеяться на то, что Кабби может знать, где его садовник хранит лестницы. Скорее всего он понятия об этом не имеет. Флинн понимал, что в данном случае от Кабби мало проку.

Тем временем ценой невероятных усилий девушке удалось ухватиться за виноград обеими руками и продолжить спуск. Флинн снова замер, затаив дыхание, молча восхищаясь ее ловкостью и самообладанием и в то же время проклиная отчаянную бесшабашность. Едва дождавшись, пока она окажется достаточно низко, он подхватил ее на руки и опустил на землю.

Она оказалась на удивление легкой, с тонкой талией, а главное – теплой. Все это промелькнуло в голове у Флинна, когда его закоченевшие пальцы накрыли край ее плаща. А еще она была одета как знатная дама из исторического сериала.

Стоило ей ощутить под собой твердую почву, как она яростно набросилась на Флинна.

– Кто ты такой, черт тебя побери? – Несмотря на то что незнакомка говорила вполголоса, можно было подумать, что она привыкла повелевать. Наверное, такой эффект достигался благодаря необычайно четкому произношению.

– Флинн Патрик, – машинально ответил он. – А ты кто такая, черт тебя побери?

Она молча уставилась на Флинна и с неподражаемым высокомерием окинула взглядом его фигуру – наверное, обратила внимание на мокрый до нитки костюм. В ее темных волосах застряли сухие виноградные листья, а нежный овал лица показался Флинну необычно бледным. Несмотря на то что подол ее платья все еще был задран чуть не до пояса, взор темных прищуренных глаз казался оскорбительным, как пощечина. Она буквально источала негодование. И мало-помалу Флинн осознал, что его растрепанный вид тут ни при чем.

– Ты из здешней челяди? – осведомилась она.

– А ты что, подружка Бэтмена? – рассмеялся Флинн.

Внезапно его осенила догадка, что это одна из тех певчих пташек, которых можно вызвать телеграммой. Девица является по вызову и поет какую-нибудь песенку, попутно раздеваясь и демонстрируя свои прелести. Но ведь такие штуки принято устраивать на холостяцких пирушках, а не на свадьбах. К тому же вряд ли девица по вызову станет изображать из себя жену лорда. Но здесь не Штаты, а Англия, и кто знает, какие причуды свойственны англичанам?

– Уж во всяком случае, гостем тебя никак не назовешь, – процедила она возмущенно. Похоже, ей было не до шуток.

– И тем не менее я гость. – Флинн приосанился, чувствуя себя весьма глупо в мокром смокинге. – Мы с женихом друзья детства. И я, между прочим, представился, а ты нет! Как тебя зовут? Ты больше похожа на воровку. Может, стоит проверить твою сумку? Что там, украденные бриллианты?

Не в силах скрыть свое смятение, она оглянулась на сумку и снова посмотрела на Флинна.

– Я не воровка! Я взяла только свои вещи! – Девушка выпрямилась и дерзко задрала носик. – И так не принято изъясняться в приличном обществе!

Это незаслуженное оскорбление повергло Флинна в настоящий шок.

– Ну так и что? – парировал он с остроумием, достойным чистокровного бассет-хаунда[1]1
  Бассет-хаунд – порода собак, отличающаяся ленью и несообразительностью.


[Закрыть]. – А разве ты ведешь себя так, как принято в приличном обществе? Нет, вы посмотрите на нее! Я только что спас ее чертову шею, и вот что получаю в благодарность!

– Ага, вот видишь? – злорадно прищурилась она. – Ты грубишь на каждом слове! Ни один джентльмен не позволит себе чертыхаться в присутствии леди!

– Ни одна леди не станет покидать дом через окно! – выпалил Флинн.

Отвратительная неблагодарная тварь! Все, с него довольно, он сейчас же вернется в дом и переоденется в сухое! Наверное, он поглупел, пока бултыхался в этом проклятом фонтане. Говорят, такое бывает с людьми, чудом избежавшими смерти.

– Да, конечно, ты прав, – неожиданно смутилась дерзкая незнакомка. – Я не леди, я только ее горничная.

Теперь, когда его не обливали холодным презрением, Флинн смог без помех разглядеть странную особу и был поражен ее красотой. Нежные щечки, оттененные пушистыми черными ресницами, казались удивительно бледными. Высокие приподнятые скулы, изящная шея в обрамлении густых длинных волос – все дышало благородством и грацией. И все же, несмотря на потупленный взор и внешнюю хрупкость, в каждом ее жесте проскальзывали высокомерие и самоуверенность.

– Ах вот как, ты горничная? – язвительно переспросил он.

Девица попыталась отмолчаться, глядя в сторону, но не выдержала и снова вперила в него убийственный взгляд:

– Ты посмеешь встать у меня на пути?

– Эй, успокойся. – Он пожал плечами и примирительно развел руками. – Я всего лишь помешал тебе свернуть шею. А теперь, когда ты стоишь на земле, мне наплевать, что ты собираешься делать. – Он снова вздрогнул и мысленно выругал себя за слабость. Какого черта он торчит здесь и спорит с ней? В том, что она полоумная, можно было не сомневаться. Пусть она хоть трижды красавица – крыша у нее поехала всерьез и надолго. И нечего связываться со всякими свихнувшимися англичанками. Это не доведет его до добра.

Она кивнула и попятилась к своей сумке, не спуская с Флинна настороженного взгляда, как будто ожидала какого-то подвоха.

– Ну, тогда… тогда мне лучше уйти.

Флинн отступил назад, стараясь подавить озноб и не стучать зубами. Как бы она ни пыжилась, он отлично видел, что незнакомка боится его. Ну что ж, Кабби волен наряжать своих горничных как ему вздумается – какая ему, в сущности, разница? И почему он должен переживать из-за того, что одна из этих девчонок решила сбежать из дому среди ночи?

– Вот и отлично, – сказал он. – Не думай, что я буду тебя удерживать и дальше. Я всего лишь хотел помешать тебе расшибиться о камни, не более того. – Он снова окинул взглядом ее платье. Выглядело оно, конечно, жутко и тем не менее было ей к лицу. Подчеркивало изящную талию и пышный бюст. Флинн даже попытался вспомнить, красивые ли у нее ноги, но тут же выругал себя за эти мысли. Он приехал в Мерстан не для того, чтобы заводить интрижки. Незнакомка уже почти скрылась во тьме, когда ему захотелось узнать, с чего бы это гости на свадьбе все как один решили так странно нарядиться. – Постой! Пока ты здесь, ты не могла бы ответить всего на один вопрос? Если тебе не трудно.

Она оглянулась и снисходительно кивнула:

– Я слушаю.

– Почему ты так одета? – Он постарался не подать виду, как раздражает его это необъяснимое высокомерие. Как будто он перед ней в чем-то провинился!

– Я путешествую, а сейчас зима.

– Путешествуешь? – Флинн не выдержал и рассмеялся. – В тележке, запряженной лошадью?

– Полагаю, тебя не касается, как именно. – Она надменно повела бархатной бровью.

– Ты что, все еще боишься, что я натравлю на тебя легавых?

– Легавых? – Ее глаза широко распахнулись от испуга.

– Ну, гончих, или как их у вас называют? Ну ладно, тогда скажи мне вот что. Почему там все одеты так же, как ты? – Он показал в сторону зала. Сквозь стеклянные двери можно было разглядеть танцоров и их странные наряды. – Вы что, решили устроить маскарад? Но почему ничего не сказали мне? Я бы захватил с собой лишние панталоны до колен!

Она медленно улыбнулась, как будто сама не знала, сердиться ей или смеяться, и выразительно окинула взглядом его костюм:

– На твоем месте я бы об этом не болтала. Но по-своему твой наряд очень даже мил. Он тебе идет. И если ты действительно один из гостей – как ты имел смелость утверждать, – то лучше тебе вернуться в зал. Не сомневаюсь, что твой выдающийся наряд оценят по достоинству! Вот только я хотела бы знать, – добавила она с ехидством, – не слишком ли поздно для купального сезона?

– Я поскользнулся, – буркнул Флинн, махнув рукой в сторону фонтана и делая усилие над собой, чтобы не скорчиться от холода.

– Поскользнулся так, что упал в фонтан? – Казалось, от ее мелодичного смеха зазвенел сам воздух, и стены особняка вздрогнули и насторожились. В тот же миг девушка испуганно умолкла и зажала себе рот ладонью.

А Флинн как-то отстранение подумал, что теперь он понимает, что означает выражение «заразительный смех». Он и сам улыбался в ответ и ничего не мог с собой поделать. Наверное, именно благодаря своему нелепому платью эта женщина излучала такое обаяние.

– Что же ты замолчала? – не выдержал он. – Смейся, не стесняйся! Наверняка завтра все графство будет потешаться над тем, как глупый американец чуть не утонул в фонтане!

– Американец? – внезапно помрачнела она. – Так ты из Америки?

– А что, разве не похоже? Или ты нарочно притворяешься, чтобы сделать мне приятное? Большинство англичан распознают американцев в два счета. И не сказать, чтобы это открытие их сильно радовало.

– Это объясняет твой жуткий акцент, – задумчиво процедила она. – И ты прибыл сюда прямо из самой Америки?

– Непосредственно из Ди-Си[2]2
  Ди-Си – сокращенное название округа Колумбия.


[Закрыть]. – В ее взгляде зажегся такой неподдельный интерес, что Флинн немного приободрился. – Послушай, это несправедливо. Ты выспросила у меня всю подноготную, а сама даже не назвала своего имени.

– Диисии… – повторила она. – Впервые слышу такое название.

– Вашингтон, Ди-Си? – Флинн был поражен ее необразованностью. – Ты что, не знаешь, где находится наша столица?

– Ах, так ты имел в виду округ Колумбия?

– Ага, точно! – Флинну пришлось стиснуть зубы, чтобы не выбивать ими звонкую дробь. Он сам не понимал, почему ему так важно не выглядеть перед этой женщиной безмозглым дураком. – Почему бы нам не войти в дом? Там я расскажу тебе все по порядку. Если я буду торчать здесь, то непременно подхвачу пневмонию. Да и ты могла бы еще немного повеселиться на этой вечеринке.

– Нет. – Девушка вздрогнула и с испугом посмотрела на Флинна. – Я должна идти.

– Всего один бокал на дорожку! – Он постарался изобразить одну из своих самых ослепительных и очаровательных улыбок, способных растопить сердце любой красавицы. Однако на эту женщину его обаяние почему-то не подействовало – видимо, из-за стучавших зубов. Она повернулась и подхватила свою сумку.

– Я должна идти. Пожалуйста, – добавила девушка, глядя на него через плечо и поправляя лямку у сумки, – не говори никому о том, что видел меня.

– Я даже не знаю, кто ты такая, – посуровел Флинн. – Послушай, ты от кого-то скрываешься? У тебя есть автомобиль? Позволь мне хотя бы вызвать для тебя кеб!

В ее взгляде промелькнула признательность.

– В Америке все так ходят? – Девушка кивнула на его промокший смокинг.

– Поверь мне, в сухом состоянии это очень хороший костюм. Стопроцентная шерсть, оригинальный покрой. – Самый надежный способ охмурить любую красотку – похвастаться перед ней своим костюмом. – На самом деле я действительно неплохо в нем выгляжу, – добавил он со смущенной улыбкой.

– Хм-м… – Она снова окинула его задумчивым взором и оглянулась на фонтан. Но на этот раз ее очаровательный ротик приоткрылся, как будто ее осенила какая-то неприятная мысль.

– Что с тобой? – Он машинально шагнул вперед, напугав ее еще сильнее.

– Как, бишь, тебя зовут?

– Флинн, – повторил он. – Флинн Патрик. И я уже два раза напоминал тебе о том, что ты так и не представилась.

– Флинн… – Она потихоньку пятилась, краем глаза карауля каждое его движение. – Имя твое мне незнакомо!

– Как и мне незнакомо твое! – Вот это загнул! Этак он и сам не заметит, как начнет изъясняться витиеватыми округлыми фразами, как актер из классического театра. И все ради того, чтобы пустить пыль в глаза этой девчонке!

– И откуда ты родом? – еще раз осведомилась она. – Из Вашингтона.

Девушка кивнула, явно не удовлетворившись его ответом.

– Ди-Си, – добавил Флинн, и она задумчиво прикусила губу. – Помнишь, округ Колумбия?

– А что ты здесь делаешь?

Судя по виду, его ответы только усиливали ее панику. Флинн попытался было успокоить ее улыбкой, но она смотрела на него так серьезно, что и ему стало не до смеха.

– Я приехал сюда на свадьбу.

– Ты хотел сказать, на помолвку, – поправила она, явно подозревая его во лжи.

– Ну, не знаю, как у вас это принято называть. Мы с Кабби знаем друг друга с самого детства.

– Кабби?

– Ага, Литтон, то есть жених.

Она так и подпрыгнула на месте от испуга.

– Ты сказал – жених? Это с женихом ты знаком с самого детства?

– Верно. – Она что, страдает провалами памяти?

Девушка собралась было что-то сказать, но в эту минуту стеклянная дверь на террасу со скрипом распахнулась, и она застыла на месте, охнув от неожиданности. В следующее мгновение незнакомка метнулась в густую тень возле стены.

Флинн обернулся и увидел, как мужчина в коротких панталонах, с седыми локонами до плеч и тяжелой тростью в руке выводит на террасу женщину в каком-то немыслимом платье из кружева и перьев с чрезвычайно низким декольте.

– Здесь слишком холодно, милорд, – капризно произнесла юная дама. Ее нарочито британский выговор показался Флинну несколько гнусавым.

– Не беспокойся. Ты не успеешь замерзнуть, дитя мое. – Судя по игривому тону, старый похотливый козел откровенно клеился к девчонке. – Иди сюда, позволь мне тебя согреть!

Женщина улыбнулась и поднесла к лицу веер, раскрыв его одним натренированным неуловимым движением.

– Но, милорд, а как же ваша прелестная невеста?

Флинн, разинув рот, смотрел на то, как женщина, несмотря на свои слова, послушно двинулась навстречу старому ловеласу.

– Ей ни к чему об этом знать, – проворковал тот, и при виде его улыбки Флинн невольно пожалел несчастную невесту – кем бы она ни была.

Тесно обнявшись, они пошли по террасе, и Флинн, втихомолку ухмыляясь, собрался перемигнуться с женщиной из окна, но оказалось, что незнакомка исчезла. Он резко обернулся и едва успел заметить, как она бежит по тропинке в сад. Тяжелая сумка хлопала ее по спине, вынуждая нагибаться вперед. Чтобы подол длинного платья не путался под ногами, она ловко подхватила его одной рукой.

– Эй! – воскликнул он и даже сделал в ту сторону два шага, но передумал и остановился.

– Кто здесь? – раздался у него за спиной театральный шепот юной прелестницы.

Флинн не ответил, следя за тем, как ночная тьма поглощает загадочную незнакомку. Его тянуло помчаться следом за ней, но он удержался от этого безрассудного шага и остался на месте. Ему следовало вернуться в дом. Ему нужно переодеться в сухое. Он не может гоняться по полям за какой-то полоумной в мокром смокинге.

Однако желание помчаться за ней оказалось столь неистовым, что сердце готово было выскочить из груди. Даже ноги подергивались, не давая оставаться на месте. И все же он удержался.

Боже милостивый, он же едва не погиб! Он чудом избежал смерти, и у него нет сил на то, чтобы всю ночь таскаться за этой девчонкой. А вдруг ему вообще нужна медицинская помощь?

Флинн всматривался и всматривался в ночную тьму, стараясь уловить ее легкий силуэт, но так ничего и не разглядел. Она исчезла.

Все еще пребывая во власти внутреннего порыва, он сделал шаг во тьму, прежде чем сумел вернуться в настоящее. Господи, он же явился на свадьбу не один! Нужно как можно скорее найти Нину. В каких бы смертных грехах ни обвиняли его на протяжении всей жизни, он еще не опустился до того, чтобы обзаводиться новой пассией, не успев расстаться с прежней.

Нехотя он повернул обратно к дому, сожалея о том, что так и не узнал у незнакомки ее имя, и совершенно неожиданно столкнулся нос к носу с тощим типом в панталонах. То, что этот малый завивал и пудрил волосы и пялился на него через монокль, оказалось не самым странным. Гораздо больше Флинна позабавила его трость. Потому что пижон в коротких штанишках мигом свернул круглый набалдашник, и на свет с легким хищным шипением выскочило не меньше метра полированной острой стали, нацелившейся Флинну прямо в грудь.

– Признавайтесь, что шпионили за нами, сэр! – грозно воскликнул пожилой господин. – Иначе мне придется проткнуть вас насквозь!