Текст книги "Упрямая девчонка"

– Ты что, уже бывал здесь? – недоверчиво спросила она.

Флинн ответил не сразу. Перед его мысленным взором возник огромный камин, череда потемневших от времени портретов, украшавших стены, и изящная мебель, покрытая искусной затейливой резьбой. Его сердце билось так неистово, что чудом не выпрыгнуло из груди.

– Да, – твердо ответил он. – Да, я здесь родился.

Глава 2

Дорсет, Англия

Январь, 1815 год

– Нынче ночью у меня опять было видение, – заявила Мелисанда Сент-Клер, любуясь своим отражением в зеркале на туалетном столике.

Стоявшая у Мелисанды за спиной горничная расчесывала ей волосы, осторожно проводя по ним щеткой с серебряной ручкой. В темной шелковистой массе промелькнули ярко-рыжие пряди, особенно заметные в свете канделябра. Мелисанда озабоченно нахмурилась. Эти рыжие пряди терпеть не могла ее мать, без конца твердившая о том, что приличной девице не следует целыми днями торчать под открытым солнцем. Выгоревшие волосы служили неоспоримым доказательством ее непростительной беспечности. Если так пойдет и дальше, ее кожа покроется загаром, и она станет чернее, чем цыганка.

– О-ох, еще одно видение! – простонала служанка, и ее голубые глаза вспыхнули от любопытства. – Позвать сюда мисс Джульетту? Вы же знаете, она ни за что не пропустит такую новость!

Мелисанда лишь вздохнула в ответ, теребя бахрому на скатерти, покрывавшей туалетный столик. Она невольно отметила про себя тяжесть и красоту этих толстых крученых нитей. Обстановка спальни была продумала до мелочей, и каждая вещица свидетельствовала о роскоши и достатке. Впрочем, именно такая обстановка и пристала дворцу герцога – а хозяин Мерстана недаром считался одним из самых богатых вельмож в стране.

– Не нужно, Дафна. Пусть Джульетта спокойно оденется. Мама разрешила ей сегодня пообедать с нами. Я еще успею ей все рассказать.

– А какое видение было у вас на этот раз? – Горничная подалась вперед, и свечи осветили ее румяное округлое лицо и неровные зубы. – Вам снова явился тот принц?

– Да, он снова был там. – Мелисанда невольно улыбнулась. – Только все выглядело как-то странно… – Улыбка ее угасла, и девушка задумалась, вглядываясь в свои темные глаза, смотревшие на нее из глубины зеркала. Что означают эти необычные видения? Нет ли в них какого-то предзнаменования, или у нее просто разыгралось воображение? – На этот раз я почувствовала… – Она умолкла, припоминая смутные, тревожные ощущения: вспышку страха и боль утраты. – На этот раз я испугалась.

– Испугались?! – отшатнулась пораженная горничная. – Да разве там не было принца? Разве он вас не защитил?

– Вот это-то и удивительно, – продолжала Мелисанда, сосредоточенно хмуря брови. – Он вроде бы там был, и вдруг его не стало. Он просто растаял у меня на глазах.

– Ara, так оно завсегда и бывает в видениях, – авторитетно кивнула Дафна.

– Но все было как наяву! – воскликнула Мелисанда, вцепившись в край столика, подавшись вперед и не спуская взгляда с отраженных в зеркале простодушных голубых глаз ее служанки. – А когда он исчез, мне стало так больно, так плохо – прямо хоть кричи. Как будто у меня заживо вырвали сердце!

Одна из свечей в канделябре громко затрещала. Служанка так заслушалась, что позабыла о щетке и прижала ее к груди.

– С принцем произошло несчастье?

– Не знаю. – Мелисанда неуверенно покачала головой. – Похоже, но он показался мне скорее грустным, чем испуганным. – Ей хотелось вспомнить, что говорил этот загадочный принц, но ничего не получалось. Впрочем, даже тогда, во сне, Мелисанда понимала отдельные слова, тогда как смысл его речей ускользал от нее. – Он держал меня за руку, – добавила она, как будто снова ощутив прикосновение горячей мужской руки, – а потом пропал.

– Ну и как по-вашему – этот принц и есть лорд Беллингем? – Дафна мечтательно прищурилась. – Вы только представьте себе, как нынче, накануне бала, вас поведут знакомиться с графом, ан глядь, у него те самые глаза, как голубая сталь, и волосы чернее воронова крыла – точь-в-точь как у вашего принца! О-ох, какой же он, должно быть, красавчик! Он ведь и сегодня показался вам красивым?

– Да, – пробормотала Мелисанда. – Он был необычайно красив.

Красив, обворожителен и смертельно опасен.

Мелисанда нарочно присвоила своему видению титул принца, чтобы позабавить Джульетту и Дафну. Но на этом ее выдумки кончались. Он действительно являлся к ней как живой. Он выглядел слишком настоящим, чтобы быть простым видением. Как только что напомнила ей услужливая Дафна, у него были большие голубые глаза редкого оттенка дорогой звонкой стали и густые волосы цвета воронова крыла, постоянно падавшие ему на лоб. Вот и сейчас, стоило вспомнить о нем, Мелисанда представила, как он нетерпеливо отбрасывает их со лба рукой. Какое простое, обыденное движение для человека, явившегося в вещем сне…

Но больше всего Мелисанде нравилась его чудесная белозубая улыбка. Синие очи смотрели ей прямо в душу, и их свет сиял для нее одной… Вот только изъяснялся он как-то замысловато.

Впрочем, как утверждала Дафна, «так оно завсегда бывает в видениях». И Мелисанда не могла с ней не согласиться. На то оно и видение, чтобы озадачивать своей бессмысленностью. Мелисанду тревожила лишь та настойчивость, с которой являлся к ней прекрасный незнакомец, явно попавший в какую-то опасную переделку. А кроме того, ей не давали покоя собственные ощущения: непривычное возбуждение, страх и еще что-то, чему она пока не могла подобрать названия. Конечно, описывая его Дафне и Джульетте, Мелисанда представила это чувство любовью.

Вот и еще одна причина, по которой она предпочла наградить своего героя титулом принца. Ведь грезить каждую ночь о прекрасном принце – куда более достойное занятие, чем сны о каком-то чужаке.

– Я думаю, что это все-таки лорд Беллингем, – заключила Дафна, снова принимаясь расчесывать волосы Мелисанды. – Кому же еще и быть, как не ему? Разве вам мог присниться кто-то другой, особенно нынче ночью, когда вы спали в его доме? К тому же сегодня вы станете его невестой!

– Ну, не совсем в его доме, – уточнила Мелисанда. – Он унаследует поместье только после смерти старого герцога.

– Ох, да полно вам, как будто я не знаю, что лорд Мерстан давно дышит на ладан! Вы и глазом моргнуть не успеете, как граф Беллингем станет новым герцогом Мерстаном! А вы – герцогиней! С ума сойти!

Мелисанда честно постаралась разбудить в душе триумф, который ей непременно следовало чувствовать в предвкушении скорой свадьбы с сиятельным графом Беллингемом, – и не смогла. Она никогда не видела этого человека, хотя всем вокруг было известно, что в графстве нет равных ему ни по богатству, ни по положению в свете, ни по происхождению. А кроме того, он якобы когда-то заявил, что вообще не собирается жениться – что сделало его вдвойне привлекательной целью для охотниц за мужьями по всей Англии. Поскольку общественное мнение сошлось на том, что заполучить такого завидного жениха способна лишь незаурядная красавица, истинная леди, известная своими несравненными достоинствами и примерным поведением, у Мелисанды язык не повернулся сказать «нет», когда Беллингем предложил ей руку и сердце. Да и кто на ее месте отказался бы от такого успеха?

Однако теперь, когда все было решено, открывавшаяся перед Мелисандой перспектива почему-то утратила всю свою заманчивость. Мысль о предстоящей перемене судьбы напрочь лишила ее покоя. Она сама удивлялась, почему ей взбрело в голову согласиться на брак с человеком, которого она не видела ни разу в жизни? С какой стати она вообразила, будто несколько мгновений сомнительного триумфа в качестве невесты стоят того, чтобы стать собственностью какого-то незнакомца?

Мелисанда глубоко вздохнула, стараясь унять неприятную дрожь во всем теле, порожденную этими тревожными мыслями. В отличие от нее отец ходил именинником с того самого дня, как они с графом договорились о свадьбе. Еще бы, его зятем будет сам граф Беллингем, высокородный лорд, член палаты лордов да вдобавок будущий герцог! Он так гордился собой и так радовался за свою, дочь, что одного этого было достаточно, чтобы считать принятое решение правильным. Но сегодня… сегодня, когда ей предстояло встретиться наконец со своим будущим женихом, Мелисанда не находила себе места от тревоги и неуверенности.

Нынче вечером они собирались официально объявить о помолвке. В честь этого события будет устроен бал, по пышности вполне достойный герцога Мерстана. Этот бал, а также само присутствие Мелисанды в Мерстане являлись как бы залогом того, что ее личность одобрена старым герцогом. Говорят, этот въедливый старикашка больше беспокоится о наследниках для своего титула, нежели о богатстве. И хотя за Мелисандой давали немалое приданое, она боялась, что при знакомстве герцог критически отнесется к ее фигуре, если станет оценивать с точки зрения плодовитости. И она с мрачной улыбкой подумала, что в этом случае ее судьба еще не может считаться определенной окончательно.

– Пожалуй, принц действительно мог бы быть лордом Беллингемом, – произнесла она вслух. При этом по всему ее телу прокатилась волна сладостного возбуждения. Мелисанда озабоченно нахмурилась и взглянула на отражение Дафны. – Вот только принц выглядит совсем не так… не так, как описывают лорда Беллингема!

– А как его описывают? – поинтересовалась Дафна, старательно проводя щеткой по роскошным густым волосам своей хозяйки. – Вы знаете, каков собой лорд Беллингем?

– Ну, я в точности не знаю, – начала Мелисанда, открывая серебряную шкатулку с пудрой и проводя по лицу мягкой пуховкой, – но всем известно, что ему почти сорок лет. А у принца я не заметила ни одного седого волоска.

– Ох, вот так беда – седые волоски! Да у меня самой можно найти хоть дюжину, а мне, к примеру, всего-то двадцать девять! А кроме того, коли мужчина богат, как Крез, – а у лорда Беллингема денег куры не клюют, – то он наверняка будет выглядеть не хуже принца! Во всяком случае, я слышала, что одевается он ну точно как принц!

– А я слышала… – Мелисанда подалась вперед, всматриваясь в свое отражение, – что он неразборчив по части женщин. – Чувствуя, что краснеет, она снова взялась за пуховку с пудрой в надежде скрыть предательский румянец. Дафна сердито надула губы и с утроенной энергией принялась орудовать щеткой.

– Не иначе как маленькая мерзавка опять распустила язык! Как бишь зовут эту горничную? Дженни? Да разве ей можно верить, мисс? Да я бы даже время у нее спрашивать не стала – соврет и недорого возьмет! Вы лучше расскажите, что было дальше в вашем сне! – Она собрала половину волос Мелисанды в узел на одном виске и закрепила их гребенкой.

– Дафна, мне же больно! – дернулась Мелисанда. Дафна виновато улыбнулась и собрала остальные волосы в такой же узел, действуя более осторожно.

– Простите, мисс. Просто я терпеть не могу, когда разные мерзкие людишки говорят плохо о нашем принце, вот и все!

Мелисанда со смехом откинулась на спинку стула.

– Господи, можно подумать, он настоящий! В любом случае этот сон был очень короткий. Совсем не такой, как в тот раз, когда мы встретились у фонтана. И принц не был таким сердитым. Он был нежным и ласковым.

– Хм-м… – Дафна довольно улыбнулась.

– Наверное, он дал мне какое-то зелье, потому что велел идти спать и пообещал вернуться и позаботиться обо мне, когда я проснусь.

И все же, несмотря на его ласковые слова, Мелисанде было страшно. Она даже подумала о том, что могла ошибиться в этом человеке и он отнюдь не такой хороший, каким кажется.

– Ну а вы как думали? Кому же о вас заботиться, как не ему? Он и раньше вас защищал, разве не так? – Дафна ловко высвободила несколько прядей у Мелисанды на затылке и начала укладывать замысловатую прическу.

– Ты думаешь, он имел в виду Норфолк? – уточнила Мелисанда. – Отец сказал, что после зимнего бала в феврале мы с Беллингемом поедем в Норфолк. Я должна пожить там вместе с его матерью и братом. А потом, весной, я вернусь в Лондон, и мы поженимся.

– Весна – самое подходящее время для свадьбы, – авторитетно сообщила Дафна. – Вот только мне невдомек, зачем вам всю зиму куковать с этой леди Беллингем? Я слышала, она настоящая стерва – хуже течной сучки, право слово!

– Дафна! – одернула горничную Мелисанда, но не удержалась и хихикнула. – Разве можно так говорить? Мне предстоит научиться у нее управляться с домашним хозяйством, хотя я ума не приложу, зачем ради этого тащиться в Литтон-Холл. Он не больше нашего Броверли, и слуг у нас не меньше, чем у них. Но мама говорит, что я должна выказать леди Беллингем всевозможное почтение, даже если она меня ничему не научит!

Дафна фыркнула, не скрывая своего неудовольствия.

– Скорее ей найдется чему поучиться у вас, чем наоборот! Свет не видывал такой лентяйки и белоручки, как эта леди Беллингем – вот что о ней говорят! Что до меня, так мне не улыбается оказаться среди ее челяди!

– А ты и не будешь среди ее челяди. – Мелисанда повернулась и пригвоздила служанку к месту надменным взглядом. – Ты – моя личная горничная и служить будешь только мне, понятно? А старая ведьма пусть хоть лопнет от злости – меня это не волнует!

– Да, мисс, конечно. – Дафна даже отшатнулась от неожиданности. – И если вам хватит духу таким же тоном разговаривать с ее милостью, она мигом все поймет!

– Прости. – Мелисанда потупилась с виноватой улыбкой. – Просто мне все уши прожужжали об этой леди Беллингем. Все только и знают, что учат меня и дают советы. Тут волей-неволей засомневаешься, я уже голову сломала, думая, что зря мы все это затеяли и свадьбу нужно отменить, пока не поздно.

– То есть как отменить?! – Дафна растерянно опустила руки и уставилась на Мелисанду. – Да вы в своем уме?

– Официального объявления пока не было! – огрызнулась Мелисанда, немного пугаясь собственной дерзости. – И я запросто могу передумать!

– То есть как передумать?!

Мелисанда всматривалась в ошарашенную физиономию своей служанки и ничего не могла поделать с нараставшей паникой. Она в ловушке! От этой мысли у нее перехватило дыхание. Оказывается, окончательным и бесповоротным шагом была вовсе не клятва перед алтарем, а само обещание выйти замуж. Обещание, которое она уже дала, дала по собственной воле! Мелисанда готова была разрыдаться от ужаса и беспомощности, однако старалась смотреть на Дафну с прежней уверенностью.

– А вот так – взять да и передумать! – сдавленным голосом ответила она. – И нечего на меня так смотреть!

Дафна, неужели ты не веришь, что я могу… что я еще могу отказаться…

Дафна вдруг присела на корточки и робко вытерла шершавой ладонью крупные слезы, катившиеся по щеке Мелисанды.

– Да будет вам, голубушка! – ласково промолвила она. – Вы же станете герцогиней! Глупо отказываться от такого счастья!

Девушка зажмурилась и скрипнула зубами.

– Поначалу завсегда бывает страшно, когда не знаешь, что тебя ждет, – продолжала горничная. – Но вы погодите и увидите, что напрасно боялись! Я голову даю на отсечение, что лорд Беллингем окажется таким же добрым и красивым, как ваш принц! Вы и не заметите, как позабудете о своих печалях еще до ночи!

– Мои печали никого не волнуют, Дафна. – Мелисанда глубоко, со всхлипом, вздохнула и прокляла свою слабость. Вместо того чтобы готовиться к балу, ей хотелось сесть и выплакаться. Однако постепенно ей удалось овладеть собой, и с каждым словом ее голос звучал все увереннее. – Я уже приняла решение – и оно было единственно правильным. В конце концов, кто я такая, чтобы отказываться от герцогства?

– Конечно, это было правильное решение. – Дафна отвела со лба у Мелисанды прядь волос, не спуская с хозяйки преданного взгляда. – Лорд Беллингем, почитай, без пяти минут герцог, и я уверена, что он будет вам безупречным мужем…

– Нет! – упрямо тряхнула головой Мелисанда. – Никто не требует от него безупречности, но ведь это не самое главное, не так ли? Я буду довольна своей жизнью независимо от того, каким он окажется мужем. Разве я не права?

– Мисс Мелисанда, на свете нет более своевольной леди, чем вы!

– Ох, Дафна! Если бы я и правда была сильной! – с неожиданной горячностью возразила Мелисанда, шмыгнув носом. – Это моя тайна! Дерзость и сила – это все напускное, внешнее! А на самом деле я настоящая трусиха!

– Вы и сами покуда не знаете, какая в вас сила духа! – торжественно произнесла Дафна, глядя ей прямо в глаза. – Просто до сих пор она была вам без надобности. А когда прижмет, появятся у вас и сила, и дерзость – откуда только что возьмется!

Мелисанде стало не по себе под непривычно серьезным, проникновенным взглядом ее служанки. Она смущенно улыбнулась:

– И откуда ты набралась такой премудрости? – Она снова глубоко вздохнула. – Ну ладно, ты права. Мне не следует распускать нюни. Остается надеяться хотя бы на то, что он не дурак. Ты же знаешь, я дураков на дух не выношу!

Дафна с улыбкой выпрямилась, похлопала Мелисанду по щеке и снова взялась за ее прическу.

– Был бы он глупец – не заседал бы в палате лордов, мисс!

На Мелисанде было кружевное платье с розовой атласной подкладкой, подчеркивавшее изящество ее фигуры. Туалет стоил бешеных денег. И прежде Мелисанда не могла пожаловаться на скудость своего гардероба – однако мистер Сент-Клер готов был и не на такие траты, лишь бы его дочь предстала перед женихом в полном блеске и не посрамила честь рода, считавшегося одним из самых древних в Англии. Отец постоянно твердил, что этот союз – настоящий успех и что чем больше будет гостей на балу, тем лучше. Пусть новость побыстрее разнесется по всей стране. Впрочем, новостью она будет далеко не для всех. Уже давно поползли слухи о предстоящей помолвке, и достать приглашение на бал удалось далеко не всем желающим.

Мелисанда с королевским достоинством шла по галерее, направляясь в большую гостиную, где ей предстояло познакомиться с женихом. Звонко цокая каблучками по мраморному полу широкого коридора, девушка миновала череду мраморных бюстов, изображавших римских императоров, и потемневшие от времени портреты вельможных предков нынешнего герцога Мерстана. С высоты своих лет они провожали надменными взглядами очередную романтическую дурочку, готовую пожертвовать юностью и личной свободой, чтобы занять место среди них.

Но почему непременно пожертвовать? Мелисанде пришлось выругать себя за мрачные мысли. Разве это жертва – стать женой герцога? Или будущего герцога – что, в сущности, одно и то же. Уж во всяком случае, ее судьба сложилась удачнее, чем у тех ее подруг, которым пришлось выйти за дряхлых старцев или уродливых недоумков, чья родословная не шла ни в какое сравнение с графом Беллингемом! Не сама ли Мелисанда старалась ободрить их, повторяя фальшивые слова утешения и надежды? Между прочим, им она говорила то же самое, что совсем недавно услышала из уст Дафны. «Ты сильная и отважная. Ты выдержишь и не сломаешься. И все будет хорошо». Только теперь она начинала осознавать, отчего подруги внимали ей с такой отчаянной надеждой, как будто она, юная девица, могла что-то понимать в семейной жизни!

Тем временем Мелисанда добралась до конца галереи и решительно повернула к гостиной. Он может оказаться добрым человеком. Или хотя бы умным. Он может быть красавцем. Или по крайней мере забавным и приятным в общении. Ему может быть присуще любое из положительных качеств – так почему же она с таким упорством предполагает только худшее?

У дверей в гостиную Мелисанда задержалась, чтобы перевести дух. Он ждет там вместе с ее родителями. Она слышит смутный отзвук их голосов. Она войдет, их взгляды встретятся… поддастся ли она страху, овладевшему душой? Или радостно улыбнется в ответ на взор чудесных синих глаз? Глаз ее принца.

Мелисанда рассеянно уставилась на резьбу, украшавшую массивную дверь. Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди, дыхание прерывалось. Дура, что она медлит? Вот же он, принц, ждет там, за дверью! Немногие девушки ее круга могут похвастаться таким богатым и знатным мужем! Если уж на то пошло, на всю Англию не найдется другого такого завидного жениха, как лорд Беллингем! И это действительно триумф – стать его избранницей!

Она еще раз глубоко вздохнула и зажмурилась, набираясь отваги. Тут же как по команде перед глазами возник образ принца. Его лицо сковала напряженная маска, а глаза сверкали так ослепительно, что у Мелисанды подогнулись колени. Ей показалось, что по галерее у нее за спиной прокатилось эхо его звонкого хохота. Широко распахнув глаза, Мелисанда оглянулась.

Пустота и тишина. Только за дверью в гостиную тихо бубнят голоса родителей. Ее принц исчез без следа – если он вообще когда-либо существовал.

Флинн Патрик громко рассмеялся.

– Только не вздумай уверять меня, Нина, будто ревнуешь к какому-то древнему портрету! – воскликнул он, не отводя глаз от полотна на стене. Они стояли в переходе, названном Кабби «галереей» во время их недавней экскурсии по замку. По мнению Флинна, это больше походило на широкий коридор, в котором на стенах были развешаны роскошные портреты в потемневших от времени рамах. Подумать только: все эти люди умерли задолго до того, как сам Флинн появился на свет!

Его внимание привлекла необычная картина. На ней была изображена изумительно красивая женщина – между прочим, это был единственный женский портрет на всю галерею. Но Флинна околдовала не столько ее красота, сколько удачно схваченное выражение лица. В обращенных на него темных бездонных очах светились такое откровенное желание и чувственность, что Флинну на миг показалось, будто прелестная незнакомка старается его очаровать.

– Тогда почему ты целый час торчишь перед этим портретом? – язвительно поинтересовалась Нина.

– Да посмотри сама! – снова рассмеялся Флинн. – Она просто великолепна! Честное слово, мне кажется, что дама на портрете раздевает меня глазами!

Но Нине было не до смеха. Она привела Патрика сюда не для того, чтобы любоваться картинами. Ей пришлось силой оттащить Флинна от злополучного портрета, чтобы целиком завладеть его вниманием.

– Ну вот, когда мы наконец-то остались одни, – начала она, отчего у Флинна тревожно екнуло сердце – самое время поговорить о серьезных вещах.

– Эй, ты только взгляни на этого старика! – воскликнул Флинн, делая отчаянную попытку отвлечь Нину от того, что должно было последовать за столь многообещающим вступлением. Он указал на портрет какого-то старца с зажатой в руке шахматной фигуркой. – Что это он держит? – Флинн подался вперед, всматриваясь в полотно. – Ara, это карманные часы. А на них то ли брелок, то ли талисман – как ты думаешь?

– Никак не думаю. – Нину не так-то легко было сбить с толку. – Я хочу закончить наш сегодняшний разговор.

Флинн обреченно вздохнул и отошел к следующей картине. Это было аляповатое изображение огромной вазы с цветами на низком деревянном столике. У Флинна возникло смутное ощущение, что он не в первый раз видит этот букет, и Патрик присмотрелся повнимательнее.

– Ты меня слушаешь? – раздраженно осведомилась Нина.

– Конечно. – Он протянул руку и пощупал маленькую дырку на полотне, как будто заранее знал, что она должна там быть. Чуть заметное отверстие возле подписи художника.

– Я хочу поговорить о нас с тобой… Послышались тяжелые шаги, и появился жених со стаканом виски в руке.

– Кабби! – с облегчением воскликнул Флинн, радуясь чудесному избавлению от очередного обсуждения их с Ниной совместного будущего, не сулившего ему ничего хорошего. – Ну, как тебе семейная жизнь? Ты ведь женат… – он сверился с наручными часами и продолжил: – целых девяносто минут!

– Пока мне все нравится! – просиял в ответ Кабби. Флинн успел заметить, что жених слегка навеселе. – Я видел, что вы уже успели познакомиться с Каррадерами. Он наверняка похвастался, что преподает в Лондонском университете социологию? Между прочим, он считает себя большим докой по части американского общества. Вам было о чем поговорить?

Флинн молча пожал плечами и уткнулся в свой бокал с виски, зато Нина окинула нового собеседника оценивающим взглядом, по-кошачьи прижмурилась и сообщила:

– Они тут же сцепились из-за политики!

– Мы не сцепились! Просто с такими взглядами, как у него, уместно жить не в двадцатом веке, а по крайней мере в девятнадцатом! – возразил Флинн, покачивая в бокале густую янтарную жидкость. – И я честно пытался сменить тему беседы и уйти от спора.

– Да что ты говоришь! Как интересно! – машинально отвечал Кабби. Он не скрывал, что Нина интересует его гораздо больше спора с Каррадером по поводу недостатков политической системы в Соединенных Штатах.

– Это и правда было интересно! – проворковала Нина, всем своим видом подогревая в Кабби желание пофлиртовать. Со стороны это напоминало действия опытного рыболова, подцепившего на крючок большую рыбину и осторожно выводившего ее к берегу. – Жаль, что вас там не было! Флинн не дал бедняжке даже рта раскрыть! А он так рвался поделиться с нами своими взглядами!

– Эй, разве я затыкал ему рот? Я всего лишь сказал, что у каждого человека, считающего себя политиком, обязательно имеется своя собственная политическая теория!

Поведение Нины нравилось Флинну все меньше. Он послал ей довольно суровый взгляд. Зато Кабби неожиданно воспылал к давнему другу теплыми чувствами и даже подхватил его под локоть.

– По-моему, Каррадеру эта взбучка пойдет только на пользу. Пусть не забывает, что настоящая жизнь отличается от его умных книжек! А ты, старина, лучше возвращайся к гостям! Я еще не со всеми тебя познакомил!

Рука об руку все трое вернулись в переполненный гостями бальный зал, и не успел Кабби познакомить Нину с каким-то типом, как тот увел ее танцевать.

– Не желаешь освежить свое пойло? – поинтересовался Кабби, высматривая в зале официанта. – Чарльз! Принеси Флинну еще виски, хорошо? Быстро, одна нога здесь, другая – там!

Флинн как раз проходил мимо столика и оставил на нем свой пустой бокал, гадая, удастся ли Чарльзу разыскать их в этой сумасшедшей толчее.

– Как тебе вечеринка? Шикарно, правда? – самодовольно продолжал Кабби. – Ну, не каждый же день человек женится! Черт побери, еще не хватало проделывать это каждый день! Нет уж, благодарю покорно!

Мне и одного раза хватило за глаза! Между прочим, как ты находишь Кэрол?

Флинн окинул взглядом проходившую мимо них женщину в облегающем черном платье. От бриллиантов, украшавших ее уши, шею и запястья, рябило в глазах. Отличная фигура, и лицо фигурке под стать.

– Она очень красивая девушка, Кабби. тебе просто повезло.

Кабби радостно рассмеялся и взял бокал у Чарльза, каким-то чудом возникшего у них за спиной. Опустошив свой бокал наполовину, счастливый жених вытер рот рукой и лукаво подмигнул старому другу.

– Это верно, мне крупно повезло! У нее столько денег, сколько нам с тобой и не снилось, приятель! Она же из Хейверфордов – и этим все сказано! Когда речь идет о миллионах фунтов, можно повесить себе на шею и не такое ярмо! – Литтон громко рыгнул, расхохотался и обнял Флинна за плечи. Флинн с кривой улыбкой взял у Чарльза бокал с виски.

– А на вид такая милая девушка!

На этот раз Кабби расхохотался взахлеб, задыхаясь и плача от смеха. На них стали оглядываться, но гости были воспитанными людьми и сделали вид, что ничего не замечают.

– Ну да, она довольно мила… – утирая пьяные слезы, прохрипел Кабби. – А как насчет тебя, старина? Ты тоже отхватил лакомый кусочек! Уж не зазвонит ли скоро свадебный колокол и по тебе, а?

Как раз в эту секунду Флинн разглядел в толпе Нину. Она двигалась в их сторону, и ее выбеленные волосы смотрелись особенно эффектно на фоне темных мужских костюмов.

– Если и зазвонит, то очень не скоро, – заверил Флинн. – По мне так лучше вообще его не слышать. Кабби, ты бы не болтал об этом при Нине, хорошо? Она и так пилит меня сегодня целый день. И какого черта я вообще притащил ее с собой? – добавил он себе под нос, сокрушенно качая головой.

– Ага! – Кабби осклабился и хлопнул Флинна по спине. – С тобой все ясно! Ладно, я понял. Можешь на меня положиться!

– Ах вот вы где! – произнесла Нина таким тоном, как будто они нарочно скрывались от нее весь вечер. Впрочем, в этом зале собралось столько гостей, что затеряться в толпе ничего не стоило.

Нина нарядилась в платье из белого шелка с искрой, едва прикрывавшее грудь и спускавшееся ниже ягодиц не более чем на четыре дюйма. То, что оставалось в промежутке, прилегало к телу, как вторая кожа, и любой желающий мог убедиться, что там нет ни грамма жира и что ее бюст стоит не одну тысячу баксов.

Кабби с аппетитом прошелся взглядом по вырезу на платье и цинично ухмыльнулся, покосившись на Флинна. Судя по всему, девяноста минут семейной жизни было для него более чем достаточно.

– Прости, Нина, – сказал Флинн, по-хозяйски обнимая ее за талию и привлекая к себе. Он ткнулся носом в прямые мягкие волосы, зализанные в идеально гладкую прическу, и чмокнул приятельницу в щечку. Она слегка удивилась, но тут же расцвела в ответ на столь неожиданный знак внимания.

– Мисс Джеймс, – начал Кабби, – до сих пор у меня не было возможности выразить вам… так сказать, в уместной форме… что я восхищен вашим платьем!

– Благодарю! – Нина милостиво улыбнулась и взмахнула рукой. – Это настоящий эксклюзив! Флинн купил его мне в Париже!

– Я за него заплатил, – возразил Флинн. – А это не одно и то же.

– М-да, приятель, я прекрасно тебя понимаю! – Кабби снова ухмыльнулся и подмигнул. – Вот именно, сэр, я отлично понимаю, почему бы ты его не купил! Да, мисс Джеймс, с нашим Флинном не соскучишься, не правда ли?

– Иногда, – процедила Нина, окинув своего приятеля скептическим взглядом.

Флинн снова криво улыбнулся, предпочитая промолчать, и сделал вид, будто его внимание привлекла темноволосая женщина у нее за спиной.

– И как вам наша вечеринка? – поинтересовался Кабби у Нины.

– О, все прекрасно! Я вообще без ума от свадеб, – призналась Нина.

– Превосходно, чудесно! – подхватил было Кабби, но поперхнулся, взглянув на Флинна, выразительно закатившего глаза к потолку. – То есть я хотел сказать, все не так просто, как кажется. На подготовку уходит уйма времени и энергии. Не знаю, решился бы я на такой шаг, если бы мы с Кэрол не были знакомы всю жизнь. Честное слово, я помню ее столько же, сколько себя! А как насчет вас с Флинном? Наверное, вы знакомы, так сказать, без году неделя?

Флинн готов был провалиться сквозь землю. Ведь он же нарочно попросил Кабби не вспоминать лишний раз об этом кошмаре! Нужно было немедленно изменить тему беседы.

– Кабби, после свадьбы вы будете жить…

– Восемь месяцев, – отчеканила Нина. – В будущий вторник исполнится восемь месяцев нашему знакомству. Мы встретились случайно в «Монастыре».