Текст книги "Развода не будет"

12.

Мила телефон убрала, глаза прищурила, подбородок задрала. Сразу превращаясь из милой феечки в злую ведьмочку.

– Что? – вскинула она брови. – Вернулся, чтобы меня проверить?

– Вернулся, потому что забыл кое-что, – хмуро глядя ответил я.

– Что? На замок меня запереть? К кровати наручниками пристегнуть?

– А это мысль, – изогнул я одну бровь. – Подаешь отличные идеи, малыш. Так мы с тобой ещё не играли.

– Я тебе не «малыш», – фыркнула она. – Бери, за чем приехал, и уходи.

Я удивленно бровь поднял: что за новости? Меня из моего дома решила выгнать? Хорошо, я это запомнил.

– Спасибо, дорогая, – сузил я глаза, закипая изнутри. – Как раз это я собрался сделать: взять то, за чем приехал!

Сказал и резко дёрнул её на себя, а потом развернул, в стену вписывая, и к губам склоняясь.

– Приехал, потому что забыл на прощание поцеловать любимую.

И впился в её перекошенный от гнева рот страстным поцелуем.

Мила брыкалась, стонала, мычала, но я не отпускал. Держал крепко, целовал страстно, наслаждаясь каждой секундой. Пока не почувствовал, что она расслабляется, обмякает в моих руках.

Отстранился на пару сантиметров, пытаясь рассмотреть её глаза. Мне показалось или я увидел в них боль?

– Зачем ты это делаешь, Ренат? Зачем ты меня мучаешь? – прошептала она, слово вмиг растеряв всю спесь и дерзость. – Ты ведь…

– Что? – тут же спросил я.

– Ничего… Отпусти меня – по хорошему прошу! Я ведь тебе не нужна!

– А если нужна? – выпали я.

– Нужна? – Она растерянно смотрела на меня своими огромными голубыми глазами. – Зачем ты тогда по кабакам таскаешься? Проституток всяких… Ты… Это мерзость! И ты после этого лезешь ко мне с поцелуями? Меня тошнит от тебя, просто тошнит! Ясно?

Она резко оттолкнула меня, и мне на мгновение показалось, что она снова кинется в ванную комнату. Что у неё на самом деле теперь вот такая реакция на меня.

Чёрт…

Мне совсем не нравилось то, что с ней творилось. Я же видел, что это не уловка!

В тот раз я её поцеловал, и её вывернуло чуть ли не на меня…

Если бы я не был уверен в том, что мы все время предохранялись, решил бы, что она в положении. Но я знал, что Мила принимала таблетки, сам водил её к врачу, чтобы выписать препарат, потому что посчитал, что ей рано становиться матерью. Да и, честно сказать, хотел её подольше для себя.

Влюбленный идиот.

Мила опустила голову, я видел, что её потряхивало от волнения.

Она меня ненавидела.

Что ж…

Сам виноват, Кантемиров. Раз на самом деле таскался по кабакам… Не пошёл бы тогда в это сомнительное заведение, сейчас бы не ощущал такую тупую боль и пустоту внутри.

– Мила… – хотел сказать, что она всё не так поняла, признаться. Понимал, что слишком затянул, и зря позволил ей думать о себе так плохо, но… Где гарантия, что она мне поверит?

– Уходи, Ренат! – отвернулась она к окну, ко мне спиной. – Мне плохо. Я хочу лечь. И к врачу не пойду, не проси. Всё нормально со мной. Ну, уж извини! Вот такая реакция на тебя. Сам заслужил. Мне нужно отдохнуть, раз уж ты тащишь меня на этот долбанный ужин!

– Не выражайся.

– А что ты сделаешь? Ударишь? Рот зашьешь?

– Не зашью. Помою с мылом.

– Попробуй!

Она глазами сверкала, даже не представляя, какой в этот момент кажется красивой. Моя сладкая малышка…

Нет, пока я не готов был ничего ей объяснять. Мне нужны были доказательства. И потом…

Смысл оправдываться, когда тебя уже обвинили, вынесли приговор и казнили?

– Я заеду в шесть.

– Я помню.

– Будь красивой.

– Знаю.

– И будь хорошей девочкой.

– Не обещаю!

Мила снова смотрела с вызовом. Я молча прошёл по коридору к кабинету, взял папку, которую забыл, вернулся к холл – жены там уже не было.

Что ж, увидимся вечером.

13.

МИЛА.

Мне казалось, что в зеркале отражаюсь не я. Какая-то другая девушка. Слишком красивая и слишком безразличная ко всему. Я не была такой.

Я всегда любила общение, участвовала в разных активностях в школе и институте, обожала разные кружки, учиться чему-то новому, просто узнавать о других людях. Я заботилась о престарелых соседках, помогала им. Мне всегда хотелось кого-то оберегать, поддерживать.

Какой-какой, но безучастной ко всему я точно себя не считала.

Сейчас же понимала, что мне придётся играть эту роль. Показать Ренату, что мне на всё плевать. Да мне и на самом деле было плевать.

Я мечтала развестись с мужем, который меня предал, растоптал, унизил.

Разлюбил.

Да, когда-то я не ждала его любви, не хотела её, она была для меня, скорее обузой, даже проклятием. Я не стремилась замуж!

Потом всё изменилось, всё стало иначе.

Меня радовал мой муж, мой брак стал всё-таки походить на настоящий.

И вот опять всё разбилось вдребезги.

Ренат меня не слышал, не слушал, не собирался понимать или идти на уступки. Что ж. Я решила, что тоже не собираюсь стараться для него!

Он вытащил меня на эту вечеринку, чтобы всем показать свою идеальную семью? Ради Бога! Вот только поверят ли его приятели в то, что у нас всё идеально?

Он заехал вовремя. Внимательно посмотрел на меня – я видела, что картинка ему очень нравится.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он. – Больше не тошнило?

– Пока не увидела тебя всё было хорошо.

Он даже бровью не повёл! Плевать ему было на моё состояние! И мне тогда плевать на него!

– Мила, мы там будем недолго, продержись всего пару часов.

Не удостоила его ответом. Продержусь как смогу!

Если бы можно было и правда сделать куклу Вуду! Его и той наглой шалавы, которую он облизывал. Или она его? Не важно. Плевать. Лишь бы обоим было также плохо, как мне…

Мы приехали к зданию известного отеля, это международная сеть была весьма дорогой и популярной. Мне даже стало интересно зачем мы здесь.

Оказалось, что в отеле проходило чествование победителей премии» Бизнесмен года». Это я прочитала на баннере, когда мы вошли в холл.

Ренат помог мне снять палантин и я осталась в вечернем платье с глубоким декольте. На шее висела тонкая цепочка с изящным кулоном – её подарил мне муж на свадьбу. Серьги в ушах с бриллиантами и рубинами – как раз к платью, цвета бордо. Визажист прошлась по моей коже кисточкой с мерцающей золотой пудрой, казалось, что я вся сияю.

Да, красиво. Но разве не плевать на красоту, когда муж ходит налево?

Ренат наклонился ко мне, я услышала его шепот.

– Ты прекрасна.

Оценил он. Посмотрите-ка на него.

– А ты – предатель, – прошипела сквозь улыбку, отстраняясь. Увидела, как дернулась его щека. Не нравится? Сам виноват.

Народу было много – известные в городе люди подходили к моему мужу, здоровались, с чем-то поздравляли, я не понимала с чем.

Издалека заметила знакомую фигуру – отец Рената, Ильяс Дамирович был тут. И Алия с ним. Она приветливо улыбалась, а я копила обиду – супруг мог бы мне и сообщить о том, что на вечере будут его родственники! Мне совсем не хотелось сейчас общаться с ними, хотя к своему свекру я относилась очень хорошо, но им улыбаться фальшиво будет гораздо сложнее. Мне надо было морально к этому подготовиться.

– Ренат, дорогой! Поздравляю, такой успех! – Алия обняла Рената, конечно по-родственному, потом сделала вид, что смахнула слезу. – Представляю, как была бы рада твоя мама, Ираида Давлатовна! Она так гордилась твоими успехами!

Даже я знала, что это ложь. Мать всегда предпочитала старшего сына, Богдана, он был любимчик, а Рената она просто терпела, часто даже унижала, ругала, особенно после истории с Надей, которую Ренат чуть не увел у брата.

– Милана, какая ты красивая! Почему не улыбаешься, не счастлива за нашего Ренатика? – Вроде бы в голосе Алии не было ничего такого, но я почему-то ощутила себя не в своей тарелке.

– Прости Алия, моя жена сегодня неважно себя чувствует, но ради меня всё-таки решилась на вечерний выход, – ответил за меня муж.

– Неважно себя чувствует? – подняла родственница мужа брови. – О! Это связано с тем, о чем я думаю? – Алия опустила глаза на мой живот, а у меня кровь отлила от лица. Только бы она не стала расспрашивать Рената! Только бы не заронила в его голову мысль о возможной беременности! Мне сейчас это совершенно ни к чему, только лишних проблем добавит и лишит саня возможности освободиться…

– Нет, Алия, увы, – развел руками Ренат. – Магнитные бури, наверное, у меня тоже голова тяжелая.

– О, да… бури. Ильяс Дамирович тоже не совсем в форме.

– Алия, хватит говорить о моем здоровье, идёмте в зал, надо занять места, скоро награждение, – вмешался в диалог Ильяс. – Сын, я тобой горжусь. Мила, ты как всегда самая красивая девушка в зале!

– Спасибо вам, – вежливо поблагодарила я свекра.

Ренат взял меня под руку, мы вошли в большое просторное помещение со сценой.

– Не скажешь, что такого ты натворил, что тебя все поздравляют? – прошептала я, потому что ненавидела, когда все что-то знали, а я нет. – Я чувствую себя полной дурой, что не в курсе о причине праздника.

– Разве тебе интересно? – вздёрнул бровью Ренат. – Тебе же плевать на меня. Только веришь всяким глупостям, которые тебе присылают. – Мы сели в первый ряд. Ильяс и Алия – рядом.

– Глупостям? – Я опешила от такой наглости. – То есть, облизывающая тебя шалава – это глупости?

– Не шипи, и не устраивай сцену. Не сегодня, – одернул меня муж.

Он погасил мой порыв встать и сбежать, крепко держа за локоть. Я села и тут же услышала шепот Алии, которая заняла место рядом со мной.

– Что случилось, Мила? Вы что – поругались?

Еще этого мне не хватало!

14.

Алия смотрела на меня сочувствующим взглядом, а мне хотелось ответить резко, сказать, что это, собственно, не её дело, и кто она вообще такая, чтобы задавать подобные вопросы? Приживалка в доме дальних родственников, сиделка. Я понимала, что это было бы очень не красиво – вот так её отшить, но желание было дикое сделать именно так. Надоело быть милой девочкой, паинькой, простушкой, которую Ренат вытащил в высший свет, кроткой овечкой, обязанной по гроб жизни быть ему благодарна.

В то же время я понимала, что Алия тут ни при чём – она ведь искренне желает всем нам добра, хочет, чтобы в семье Кантемировых царила любовь и покой.

Она сама мне не раз говорила о том, как сильно переживает и за Ильяса Дамировича, и за Рената, потому что Кантемировы в своё время очень сильно помогли её семейству, да и ей самой. Она переехала из крохотной деревни в большой город и сейчас жила в столице благодаря Ильясу. По сути, ничего не делала, управляла домом Кантемирова старшего, как хозяйка. Мне казалось странным, что Алия, еще молодая, симпатичная женщина, согласилась на эту роль. Но мне хватало своих бед и проблем, чтобы думать ещё и о чужих.

– Мила? – Она снова наклонилась ко мне, видимо ожидала ответа.

– Всё отлично, Аля, – ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно и ни в коем случае не выдавал моего реального настроения и самочувствия. – Просто я действительно себя неважно чувствую, вчера съела что-то несвежее.

– А я тебе говорила, что нужно взять хорошего повара, – говорила она, словно баюкала, склонившись к моему уху. – Ты ведь любишь всё заказывать, а из ресторанов часто привозят испорченное.

– Вообще-то, я сама готовлю, – посмотрела я на неё. Вот уж в этом меня было не упрекнуть – готовить я умела и любила. – И если ты забыла: у моего мужа тоже есть рестораны, и там всегда идеально приготовленные блюда даже в доставке. И свежие!

Я отвернулась, давая понять, что больше не хочу разговаривать, и в этот момент неожиданно Ренат взял меня за руку, крепко сжал мою ладонь, и я услышала его шепот.

– Ты очень красивая, когда злишься. Я тебя безумно хочу сейчас.

Его слова ввели меня в состояние транса. Я не понимала, зачем он это говорил. Зачем был таким жестоким? Нет, возможно он и не лгал, и говорил искренне о своих желаниях и о моей внешности. Но делать это после того, что я узнала о нём? О его измене?

Неужели полагает, что я в состоянии ответить ему тем же и забыть всё то мерзкое, что увидала на том видео?

Очень хотелось ответить резко, послать подальше, вскочить и убежать.

А еще хотелось плакать. Потому что его слова вопреки моим желаниям вызывали определенные эмоции.

Мне, чёрт возьми, было приятно их слышать!

Мне хотелось, чтобы он говорил о моей красоте, хотелось, чтобы восхищался мной, чтобы у него при виде меня было одно желание – поскорее утащить меня в спальню и сделать своей. А я бы послала его в пешее эротическое, напомнив, что все права на меня он потерял, когда пошёл в клуб и остался там с этой…

Я смогла сдержаться, сделала вид, что никак не реагирую на его слова. Сохранила достоинство.

Алия, сидящая с другой стороны, явно увидела то, что Ренат держит меня за ладонь, потому что я ощутила как она легонько похлопала меня по другой руке, словно желая поддержать.

Я закрыла глаза, сцепила зубы. Было очень горько.

Я чувствовала себя такой одинокой, всеми преданной, обманутой.

Не понимала – как может Ренат так себя вести?

Как он может делать вид, что ничего такого не случилось?

На сцене началось движение, зазвучала музыка, на экране показывали какое-то приветственное видео, а у меня в голове звучали набатом слова мужа:

– Я безумно хочу тебя…

Я тоже хотела – сбежать!

Развода хотела.

Обратно в свою небольшую уютную комнату, и чтобы папа был рядом, и не было всех этих жизненных драм.

Ведущие что-то говорили, кого-то поздравляли, звучали аплодисменты. Я сидела словно в вакууме. Голова гудела и меня опять начало мутить – было душно и влажно, я вся вспотела.

А потом неожиданно увидела на экране фото моего мужа. Очень красивый, стильный мужчина. Вот он на открытии своего отеля в Сочи, вот в загородном гостиничном комплексе в Подмосковье. Показали даже наше совместное фото – мы вместе сидели в ресторане Рената.

– Мы приглашаем на сцену победителя в номинации «Лучший отельер года» по версии ассоциации бизнесменов России – Рената Кантемирова!

Он освободил мою ладонь, встал, улыбаясь, принимая поздравления от сидящих вокруг.

Получалось, он не лгал, когда говорил, что сегодня важное мероприятие.

Только он не удосужился объяснить мне в чем его важность.

Это было очень обидно. Почему-то до слез.

То есть он знал об этом давно, наверное, еще до того вечера, когда я встретила его в нижнем белье, с горячим видео вместо ужина. И Ренат ничего не сказал. Почему? Хотел сделать сюрприз? Или ему было плевать на меня? Тогда зачем потащил меня сюда сегодня? Чтобы показать, что я теряю? Или показать, что я – его несмотря на измену?

Тошнота усилилась, головная боль давила на виски.

Я понимала, что если сейчас не выйду из зала, могу опозориться прямо там.

Поэтому, пока Ренат шёл к сцене я встала, чтобы выйти вон.

– Мила, ты куда собралась, с ума сошла? – тихо шептала Алия, схватившая меня за руку. – Позоришь мужа и семью!

– Я их опозорю, если меня сейчас вырвет прямо на тебя! Пусти!

Я увидела взволнованный взгляд Ильяса Дамировича. Перед ним единственным было стыдно.

– Простите, очень душно, – попыталась оправдаться я. – У меня раскалывается голова. Я вернусь.

Он кивнул, и я быстро пошла по проходу к дверям.

Выскочила, увидела значок указывающий где дамская комната. Еле успела добежать.

Меня рвало какой-то желчью, водой, было муторно и очень горько.

Мой муж не пожелал поделиться своими успехами.

Интересно, взял бы он меня сюда если бы не наша ссора? Может, вообще пришёл бы с той, другой? Может, она и не одноразовая?

Я умывала лицо, стараясь не испортить макияж, хорошо, что попросила использовать водостойкую тушь.

Дверь открылась, на пороге стоял Ренат. Его лицо было перекошено яростью.

– Не думал, что ты настолько меня не уважаешь, Мила.

15.

– А есть за что? – повернулась я к нему лицом.

Он пришёл за мной следом спустя минут пять моего отсутствия.

Заметил же.

И решил, что я ушла, потому что не желаю проводить время с ним и его семьей, а следовательно, не уважаю их. Но уважение тут вовсе не причем…

Несмотря на всё, что происходило и происходит между мной и Ренатом, его семья мне как раз нравилась.

А меня просто опять тошнило. Я щёки поливала холодной водой, чтобы хоть немного прийти в себя. Так не вовремя меня стало мутить, да ещё так сильно, может вывернуть… Приходиться немедленно скрываться в дамской уборной, чтобы виновник этой самой тошноты не понял, в чём может быть дело.

И хоть причина моего ухода была совсем иная, всё же меня почему-то зацепила его фраза, немедленно захотелось перечить и сказать ему что-нибудь обидное. Весь вечере мне приходилось молчать, строить из себя истинную леди из высшего общества, статусу которой и должна соответствовать жена мега знаменитого отельера Рената Кантемирова, улыбаться гостям – аж скулы сводить начало к вечеру…

– То есть, не за что? – Он развернул меня к себе и сузил свои карие глаза, глядя пристально на меня.

– Ну… – протянула я. – Мужа уважать надо, конечно. Муж, он… Он – глава семьи, он – добытчик, он спас моего отца. Но… Есть одно маленькое “но” – ты мне изменил. А таких я не уважаю. Я могу это только сыграть по твоей настоятельной просьбе на одном из вечером. Сейчас я как раз пыталась это делать весь вечер.

– И поэтому ушла из зала? Словно бы не со мной пришла, – процедил он сквозь зубы.

– Тут нет ничего криминального, дорогой, – улыбнулась я как можно более ядовитой улыбкой. – Просто в зале душно, я вышла умыться – только и всего. Хочешь, вернёмся в зал? Я продолжу делать вид, как сильно тебя люблю. И уважаю.

Он с подозрением осматривал меня, словно ждал подвоха. Впрочем, всё наше с ним общение и есть – сплошной подвох…

До сих пор не могу понять, что мы с ним делаем вместе?

Что может быть между нами общего?

Зачем я – ему?

Для чего он меня удерживает?

Почему не даёт мне уйти?

Особенно после измены…

Я искренне полагала, что раз он пошёл “налево”, то вопрос нашего нелепого, никому не нужного брака, закроется сам собой. Раз ему захотелось другую женщину, то я ему, очевидно, просто наскучила, и я наконец получу свободу. Попрошу развод, и Кантемиров равнодушно даст мне его, отпустив на все четыре стороны…

В конце концов, положа руку на сердце, я уже по полной отработала все деньги, которые он дал мне не лечение отца. Мог бы и отпустить уже…

Но к моему удивлению, даже полнейшему шоку, Ренат отказался меня отпускать, от развода отмахнулся, уходить запретил, использовал снова свой излюбленный метод: шантаж и манипулирование мной через отца, которому на постоянной основе требуются дорогие медикаменты – он без них не сможет жить.

Не могла же я допустить, чтобы папа погиб? Пусть даже ради этого мне придётся платить собой самому жестокому из всех мужчин, которых я знала.

Знала я их не очень-то и много, как такового опыта общения с противоположным полом у меня совсем мало, но что-то мне подсказывало, что я не ошибалась в своих предположениях касаемо личности моего мужа.

– Угу, – недовольно ответил он. – На людях – люблю. А наедине – танком переду.

– Тоже самое могу сказать о тебе, – попыталась я высвободиться из его рук, но вместо того, чтобы отпустить, Ренат притянул меня за талию к себе ближе. – На людях – примерный семьянин. А как только на нас никто не смотрит, тут же находишь себе шлюх!

Я с силой его толкнула, только надолго избавиться от него у меня не вышло. Он в ответ прижал меня к широкой стойке с рукомойниками. Он взял моё лицо в руки и заставил смотреть ему в глаза. Как же я сейчас их ненавидела…

– Да не было у нас с ней ничего, слышишь? – сказал он, приблизив моё лицо к своему.

16.

– Да правда, что ли? – снова дёрнулась я в его руках. Да как у него только язык поворачивается! Я ведь всё видела своими глазами. – Вы просто поболтали, а потом ты вышел из комнаты, просто на видео это уже не записалось?

– Подставил меня кто-то.

– Ещё скажи, что это не ты там между её ног устраивался! – кинула я ему, желая освободиться от этого плена.

– Я, – ответил он глухо. – Да, хотел – каюсь. Но я не смог. Ничего у нас с ней в итоге не произошло.

– Да не верю я тебе! – почти кричала я ему в лицо, вырываясь из его рук и царапаю ногтями где попадала. – Отпусти меня, подонок! Мне противны твои руки, и ты тоже, и…слушать разговоры об этой дряни клубной я не хочу!

– Ты ведь не видела конец видео, правда? – Спросил он.

В мозгу промелькнули последние кадры записи, которую я, словно мазахистка, просматривала снова и снова… И конца там действительно не было. Заканчивалась ролик в том месте, где Ренат расстегивает брюки и устраивается возле той проститутки. Но финала там не было – запись явно была обрезана. Но не факт, что не отрезали сам половой акт – всё и так было ясно, что к тому вело.

– Не убедил, – горько усмехнулась я. – Запись обрезана. Но это вовсе не означает, что обрезали то, как ты вдруг вскочил с этой шалавы с криками “Уйди, тварь, я только жену люблю!”

– Значит, не веришь, – вздохнул Рен, проведя рукой по волосам.

– Нет, – покачала я головой.

– Поэтому я тебе сразу и не стал рассказывать, что это подстава. Пытаюсь найти это видео до конца.

– Слушай, это всё уже неважно, – подняла я на него глаза.

– Почему? – опешил Ренат. – Если я докажу, что невиновен, может ты меня…

– Нет, – прервала я его.

– …простишь и полюбишь…

Я тоже замолчала и уставилась на него. Неужели он ждал этого? Неужели не блефует, и запись, где не было полового акта с проституткой в клубе, существует?

Впрочем, какая разница… Она могла удовлетворить его иначе, что ж теперь – считать это пустячком? Не было акта – не изменял?

– У вас всё же что-то было, – ответила я. – Ты целовал её… Ласкал. И она тебя. Это всё равно измена, Ренат.

– Да нет же… Она… Я не захотел.

– Это всё равно звучит гадко, – опустила я глаза. – Ренат, ну не мучай ты меня! Отпусти. Дай развод. Никогда я тебе этого не прощу. Слышишь ты?

– Да не могу я!

Его голос практически прозвенел в помещении с кафелем на стенах. Я от неожиданности замолкла.

– Отпустить тебя, – тише продолжил он. – Не могу.

– Почему? – спросила я таким же тоном.

Ну зачем я ему нужна-то?

Какой-то бред просто происходит…

– Почему? – повторил он за мной и поднял вверх мой подбородок. – Ты правда хочешь это знать?

– Да.

– Потому что… Люблю тебя.

Я снова выпала в осадок. Ноги стали ватными.

Это я вовсе не ожидала услышать. Только не это!

– Люблю я тебя, Мила. И поэтому ты не уйдёшь.