Текст книги "Чтобы увидеть радугу, нужно пережить дождь"

Странно

Странно наш мир устроен. Вот мы ходим такие одинокие по миру. Сначала мы не знаем, что одиноки, потом нам со всех сторон сыплются доказательства, но нам, все равно не верится, поэтому мы даже об этом не задумываемся. Потом одно из доказательств оказывается настолько весомым, что не остается никаких сомнений. Однако мы по-прежнему пытаемся убедить себя в обратном. Обычно, до тех пор, пока не упираемся в стену не понимания и ворох бессмысленных разговоров, которые не то, что не ведут к результату, а наоборот уводят от него все дальше и дальше. И вот однажды наш мир, в котором было так уютно, рушится в одночасье. И все. Начинается новая жизнь. Причем, обычно, нам совершенно не понятно, как жить этой новой жизнью. Смех. Взрослый казалось бы человек. Однако, полный ступор, без определенного вида действий. А иногда, бывает, настолько все понятно, что и как нужно делать, что даже страшно от этой уверенности, точнее от возможности ее исчезновения. Хоп! Проснулся утром, а уверенности нет. И что тогда? Куда бежать, кого просить? А бежать-то некуда. Мы же помним, что мы одиноки и начали новую жизнь. И кто-то ломится в другие страны, другие города, за новым счастьем или просто в новую за ним очередь, а может и во все не за ним, а просто за приключениями, за эмоциями, которых уже давно не было. Черт знает что, в этом мире происходит. И друзья есть и любимые люди, и дети и мир другой с ними, и одиночество другое, не такое острое, не такое жестокой, но все рано есть.

– Папа, можно я на скутере покатаюсь? – Конечно, дочка, – улыбается отец – как он может отказать своей любимице? А жена уже цедит сквозь зубы: «Замерзнет или давай, конечно, папа добренький, только мать злая, ничего не разрешает. А, между прочим, она с тройками четверть закончила»

– Ну, что ее, теперь, до конца лета держать ее на привязи? – недоумевает муж. – Ведь, она… – Глядя на дочь, как она умело управляется с механическим морским коньком, добавляет – Русалочка, она моя.

Мать отступает, у нее тоже на душе делается тепло, хоть и сердце ее сжимается на каждом повороте. Каждый всплеск воды, отпущенная рука, чтобы помахать родителям, заставляют сердце сжаться и крепче обнять младшего сына, ближе подвинуться к мужу, так страшно сжимается сердце. А, ведь, и, правда, такая красивая у них дочурка: волосы вьются, фигурка стройная, длинноногая девчушка, ладная такая, почти девушка уже. И куда же так быстро летит время? Только вчера отправляли в первый класс, а уж месяц, как седьмой закончила. Хорошо, хоть, Петька еще маленький. Можно тискать этого пузыря, щекотать, целовать, пока малыш заливается смехом. Алина нежно обняла сына и поцеловала его еще мокрые, чуть испачканные в песке волосы.

– Куда!? Стой! – крик мужа, буквально вырвал Алину из прекрасной неги.

– Стой! Там камни! Стой! – Муж уже бежал по берегу и размахивал руками – Сашка! Нельзя! Стой!

Алине, казалось, ее сердце остановилось, она спустила Петьку с колен. Она не двигалась, она стояла на месте, не отпуская руку сына, только глаза непрерывно двигались вслед за летящим на камни ребенком. Малыш хотел выдернуть ручку из маминой, пытался отступать в сторону и тянуть маму за собой, падал на коленки, извивался, пробовал громко кричать, стукая маму по ногам свободной рукой. Казалось, мать не замечает, как сын требует к себе внимания. Она, только, крепче сжимала его ручку в своей, не спуская глаз с дочери.

Еще мгновение, еще секунда и их девочка…

– Пап смотри! – радостно кричала Сашка, она резко вывернула руль, скутер почти на месте развернулся на девяносто градусов и помчался в противоположную сторону.

Отец вскинул вверх руки.

– Ну, Сашка, ну, молодец! – Хохотал в голос отец. – Алинка, смотри, что творит, чертовка! Ух! – Отец искренне радовался.

– Алинка, ну что ты? – подходя, спросил он жену – смотри, как выкрутилась!

Алина бросила злой взгляд на мужа.

– Испугалась? – заботливо спросил он.

– Пусть выходит – жестко сказала Алина.

– Да, ладно, тебе – муж пытался ее смягчить

– Я сказала пусть выходит! – прикрикнула Алина, вдруг, ослабив свою руку. От неожиданности Петька не удержался и шлепнулся на попу, от чего незамедлительно расплакался. Отец поднял сына на руки, пытаясь его отвлечь.

– Скажи, ей пусть выходит. Ты что не понимаешь меня совсем? – Алина снова прикрикнула.

– Саш, – всё, выходи, мама ругается! – Махнул он рукой дочери.

– Мама ругается!? – Алина была в замешательстве, если не сказать, что в шоке. Он будто забыл, как бежал по берегу в ужасе, что Сашка разобьется.

– Пап, еще чуть-чуть!

– Выходи! – махнул он рукой дочери.

– Ладно – нехотя ответила Саша. Выбравшись на берег, она радостно побежала к родителям, быстрее обсуждать свои успехи. – Пап, здорово у меня получилось? – Сашка вся светилась.

– Мам! – Саша ждала понимания от матери.

– Ты с ума сошла? Разбиться хочешь? – Алина даже не успела задуматься, как щелкнула дочери больной подзатыльник, она переходила на крик. Взгляд ее напоминал, скорее взгляд разъяренной львицы, чем любящей матери – Ты вообще, о чем-нибудь думаешь?

– Пап!? – у Саши брызнули слезы. – Пап, ну, я же справилась. Ну, чего она? – слезы уже текли ручьем.

– Алин, правда, ну, зачем ты? – он, конечно, понимал жену. Она испугалась, но и Сашка молодчина, она справилась, она… Она его бесстрашная бандитка. Господи, сколько уже всего было: и падений с деревьев, и с велосипедов, царапин, рваных ран, битых стекол. С ума сойти можно. И как ему разорваться между его любимых женщин.

– Зачем? – Алина перевела на него глаза с дочери, – Олег, зачем? – теперь ее взгляд был самым несчастным, каким он еще не видел. – Да, пошли вы! – Алина швырнула в песок детское ведерко – Делайте, что хотите!

Алина! – крикнул ей в след муж. – Подожди!

Жена не отвечала, она шла вперед к морю уверенными шагами. И только вздрагивающие плечи и закрытое руками лицо выдавали истинную причину необходимости отойти в сторону.

Что она испытывала? Горечь, обиду, страх, счастье, любовь – всё одновременно, странное месиво чувств. Но в первую очередь, свою беззащитность и одиночество. В эту секунду, каждый из них чувствовал себя одиноким и беспомощным. Петя потому, что мама неожиданно отпустила его руку, и он упал, от внезапности испугался и заплакал. Сашка. Сашка так старалась показать свои способности, что забыла о безопасности. В итоге расстроила мать, и ее личная радость и ликование обернулись огорчением. Отец. Отец чувствовал себя беспомощным потому, что он всех понимал, всех троих до боли понимал: и Алину, что она испугалась за дочь, он и сам испугался. И Сашку. Ведь, он помнит, как это, когда что-то задуманное получается. И Петю тоже понимал. Ему еще совсем невдомек, что такое осознанно бояться. Он еще живет инстинктами. Как это должно быть здорово! Живешь так, как чувствуешь, а не так, как велят обстоятельства и здравый смысл, если он, конечно есть. Да, Олег, понимал всех, но на чью-то сторону встать не мог. Как обидно. Казалось бы, одна семья, а так у всех все по-разному. Алина. А Алина просто умерла бы, если бы потеряла, хоть кого-то из них.

– Мам, прости меня, пожалуйста. – Саша тихонько касалась Алининой руки – я не подумала. Мам, извини. Мам, хочешь, я для тебя колесо сделаю? Мам, хочешь!? – Сашка заискивающе заглядывала матери в глаза. Алина отвечала ей улыбкой, из глаз еще катились редкие слезинки, но это уже была только радость. Петя уже обнимал маму за ноги и обеими ручками тянулся к Алине на руки, а муж заботливо обнимал ее за плечи. Поэтому, да. Это уже была только радость за то, что у нее любящий и понимающий муж. Пусть и не всегда, он ей может вовремя помочь, как бы ей хотелось, но он всегда поддерживает ее и заботится о ней и детях. Радость за то, что у них красивые, любящие и талантливые дети. Алине, снова стало тепло и уютно.

– Мам, я сделаю! – Саша, уже разбегаясь, выкрикнула обещание Алине.

Как следует, взяв разбег, она закрутила акробатическое колесо, касаясь то песка, то краешка моря. Петенька стал заливаться звонким заразительным смехом, он всегда так радуется спортивным успехам сестры. Родители тоже подключились к всеобщему веселью. Разве можно остаться в стороне от детской радости. Вот, примерно так, можно оставаться совершенно одиноким внутри семьи и совершенно не одиноким в целом мире.

Мир вашему дому.

Жесть

– Жесть, жесть, жесть! Все болит, ничего не помогает! – Ника бухнулась на диван. Ноги буквально отваливались – Боже! Кто придумал эту чертову шпильку? Господи, чтобы я еще раз ее одела! Видите ли, Мишеньке захотелось, чтобы его девочка была краше всех…. Пошел к черту! Мало того, что заставил вырядиться, так еще продержал на этом чертовом празднике жизни, Бог знает сколько! А сам за все пять часов только пару раз подошел! Придурок! Всё! Кончилась сказка! Давай, собирайся Иванушка, пора тебе! Мать искала! Господи, как же мне везет на идиотов напыщенных! – Нику буквально разрывало раздражение. Она, прямо, не вставая с дивана, лишь развязав на босоножках ленточки, скинула их с ног. Босоножки разлетелись в разные стороны – А-а – а! Как же больно…. Чтобы я вас больше не видела! – Ника пыталась растереть сильно уставшие ноги. – Да уж, сходила на вечеринку! А с другой стороны, что я от него хотела!? Только и думает, что о своих деньгах! А о чем ему собственно еще думать? Вся его жизнь: купи – продай! Ой, смотри, Дорохов себе яхту купил! Ничего особенного! Такие, в прошлый год, за половину стоимости продавались! Я не взял, лучше тачку! Ой, а Иванов в Тай летал. Нафига Тай? Лучше в Подмосковье, лишь бы на халяву! Господи, так и хочется сказать: купи ты себе уже хоть что-нибудь или съезди хоть куда-нибудь! Так вся жизнь в подсчетах пройдет, то своих денег, то чужих! Так нет же, все экономит, вкладывает! Зачем? Бизнес работает, расширять, инвестировать не надо! Давай, живи, радуйся жизни, так нет, хомячит. – Ника содрала с себя, сегодня купленное платье.

– Устала – бормотала она себе под нос. – Теплая ванна и спать! – Ну и денек! С утра с шефом разругалась в пух и прах, думала, уволит. Днем попала под проливной дождь, вымокла до нитки, пришлось ехать домой переодеваться. К вечеру опоздала в парикмахерскую, пришлось срочно искать другую. Затем, поехала на эту вечеринку, вырядилась, как кукла! Зачем? Чтобы постоять, послоняться среди не знакомых и малознакомых людей ни для чего, а, просто, чтобы Мишенька мог заключить пару выгодных для него сделок! Жесть! А Мишеньке и в голову не пришло даже извиниться!

– Милая, мне срочно придется сейчас уехать, сама понимаешь, бизнес требует жертв. Такси себе найдешь? – сказал Мишенька и свалил с друзьями загород на очередную, типа, деловую попойку.

– Господи! Что же я делаю рядом с этой посредственностью? У него же кроме денег даже других интересов нет! Кто купил, что купил, кто сказал, что сказал? Жесть! Убью Маринку, как встречу, за то, что нормального парня подогнала! – Ника сползла в горячую ванну– Как же классно! Слава Богу, этот день закончился.

Утро началось, как обычно. Чашка крепкого кофе, вкусная булочка и стакан сока. Ника быстро переоделась и отправилась на утреннюю пробежку.

– Как же здорово пробежаться перед работой в парке. Солнышко, погода прекрасная! И настроение не чета вчерашнему! Правду, говорят: «Утро вечера мудренее» – думала Ника, огибая небольшой искусственный пруд, заботливо сооруженный градостроителями для жителей района. Только она успела подумать о том, «Как прекрасен этот мир посмотри» даже мелодию напеть успела, как…

– Жесть! У тебя, что глаз нет? – как тут же была сбита с ног нерадивым велосипедистом. Но, всё обошлось только испугом и шикарным синяком на коленке. Марк сильно извинялся, обычно в это время нет никого, поэтому он спокойно оттачивает здесь свои кульбиты на велосипеде, готовится к соревнованиям. И Нику не заметил, случайно, увлекся. Он предлагал отвезти ее в больницу, но Ника отказалась, ничего страшного, ведь, не произошло. Поэтому, ограничились только сопровождением Ники до дома. В качестве компенсации морального вреда Марк предложил вместе поужинать, Ника не отказалась, он показался ей симпатичным. Ей, вообще, всегда нравились увлекающиеся и целеустремленные люди. Уже у подъезда они договорились о времени на вечернее мероприятие. И как обычно в самый не подходящий момент, а в данном случае это был момент обмена координатами, раздался телефонный звонок, именно тогда, когда его никто не ждет. Ника не стала отвечать, она, просто скинула звонок.

– Черт!» – случайно у нее вырвалось.

– Серьезный звонок? – Марк почувствовал себя неловко.

– Да, нет – отмахнулась Ника – Иванушка! Потом перезвоню.

Марк не совсем понял кто такой Иванушка и в чем, собственно, дело, но спрашивать больше ничего не стал, для первых тридцати минут их знакомства и так всего было достаточно. На этом и распрощались. Ника поднялась домой, пока ехала в лифте, думала о Марке, о том, как он выглядит и как говорит, какие у него глаза и какие руки, в общем, о том, что он ей понравился. Зато дома ее мысли занимали другие вопросы: что одеть? В каком образе явиться? И какие туфли выбрать?

– Господи, да куда же вы подевались? – ища по полу, под диваном и за занавеской, так ненавистные ей шпильки причитала Ника. – Да… – заговорчески сама себе улыбалась Ника – Шпильки! То, что надо!

Не очень грустная история

– Вера! – Катя буквально с ноги открыла дверь в кабинет Веры, по крайней мере, Вере так показалось – Ты должна ему сказать!

– Зачем? Я никому ничего не должна! Все со временем узнает!

– Он тебя любит, он имеет право знать – настаивала Катя.

– Да, брось! У него своя жизнь! Нет ему никакого дела до меня – кривила душой Вера. Она, конечно, понимала, что Паша ее очень любит! Но много всяких «Но», о которых Катя, между прочим, тоже знает.

– Ой, вот, ты начинаешь! Что значит, ему нет до тебя дела? Хватит прикидываться! Прекрасно знаешь, что он тебя любит и все для тебя сделает! К тому же он мне сам говорил, цитирую: « Знаете, Катя, мне пошел шестой десяток, но только сейчас, мне кажется, я начал жить. И все благодаря ей. Я, конечно, понимаю, что нас связывает не многое. Она так молода, но я всегда буду ей благодарен за возможность быть с ней, любить ее»

– Прям, цитируешь? – язвила Вера.

– Ну, практически, да! – отвечала с улыбкой Катя – ты должна ему сказать, он и так переживает. Вон, названивает неделю, а я ему вру: то вышла, то уехала, то сотовый сломался.

– Ой, хватит! Делаешь, тоже, из него жертву. Ну, повстречались мы с ним. Ну, да, я к нему очень привязалась, но он же не собирается на мне жениться. Так какая разница, когда я ему скажу? Он же сразу сказал, что будущего у нас нет! Я у него не первая и, даст Бог, не последняя. – Вера чуть нервно отвечала подруге. Конечно, Катя права, Павел Сергеевич имеет право знать, но как сказать о ждущих их переменах Вера не могла ума приложить.

– Вечером, скажешь ему вечером – настаивала Катя.

– Ага, – думала Вера – и испортить все выходные, но она, конечно, боялась не этого. Она любит Пашу, разницу в почти 25 лет никто из них особо не чувствовал. Разве что, Паша был влиятельным и сильным мужчиной, а Вера девчонкой, которой нужна помощь. То есть, каждый нашел в партнере именно то, что ему требовалось и в придачу еще и любовь, как бонус за правильный выбор. Разве мог кто-то из них предположить, что эта их случайная встреча, вовремя ее производственной практики, приведет к такому длительному роману, наполненному флиртом, радостью, любовью, счастьем – Вера про себя перебирала подходящие эпитеты – Господи! Как же ему сказать? От волнения у нее даже стали влажными ладошки. Вера вспомнила, как же нелепо они познакомились. Смех, да и только! Вера пришла к ним на практику в Министерство. А их это ведомство размещалось на четвертом этаже пятиэтажного здания. Павел Сергеевич был Зам. Министра этого самого ведомства. Вера пришла работать в один из отделов, сейчас, это уже, даже, не важно в какой именно. Когда ее, собственно, вводили в курс дела и знакомили с кругом ее обязанностей, а так же с многочисленным коллективом, его на работе не было. Он был в какой-то очередной командировке или на съезде или что-то вроде того. Так вот, появился он на работе, примерно, через неделю, после появления Верочки во вверенном ему ведомстве. Веру тогда предупредили, что бояться его не следует, но он очень требовательный и может быть резковат, но как на Босса, на него пожаловаться никто не может. Это замечание ее, конечно, несколько успокаивало, но не очень. Она и сама не особо понимала чего, именно, она парится, но определенно чего-то она парилась. Скорее всего, так происходило из-за того, что к всевозможным знакомствам с разного рода руководящими чинами коллектива Вера была готова в первый день, настрой, что ли такой был. А теперь как-то по-дурацки себя чувствовала, как невеста на выданье. По сути, она и вовсе могла бы не знакомиться с ним, но так было не принято, к тому же ее должность предполагала почти прямое ему подчинение. Как же тут не знакомиться? Да, хорошее было время – улыбнулась себе Вера и продолжила воспоминания. В тот день, когда должен был вернуться Павел Сергеевич Веру, как самого молодого сотрудника, за пончиками, он их очень любит с утренним кофе, а секретарь заболела и, конечно, больше этим заняться некому. Отказываться было неудобно, поэтому Вера отправилась по заданному маршруту. Лифт оказался, в очередной раз, сломан, и Вера привычно свернула на лестницу. К тому же, ей, как человеку всю жизнь прожившему на пятом этаже в доме, не предполагавшем наличия лифта, не составляло большого труда сбежать по ней вниз, а затем подняться обратно. И до того она резво свернула на эту лестницу, что чуть было, не сбила с ног человека идущего ей на встречу. Пока она уворачивалась от столкновения с ним, она неожиданно поняла, что уже буквально шагает по ведущим вниз ступенькам, а вот счет им не ведет и более того, даже не смотрит под ноги. Того и глади покатится кубарем. Но падение ее было предрешено, человеком ее поймавшим, т.к. она все-таки оступилась.

– Девушка, куда же Вы так несетесь? – обращался к ней, поймавший ее, добрый человек. – Так и убиться не долго!

– За пончиками! Простите. – То ли от радости своего спасения, то ли от неловкости ситуации весело отвечала ему Вера. Шутка ли оказаться в объятиях незнакомца в рабочее время да еще на глазах почти всего рабочего коллектива. Да, долго еще подтрунивала над ней секретарь Леночка: «Что на место мое метишь?» Конечно, это была просто шутка.

– Господи! Ну, как я смогу это выговорить?! – Сокрушалась Вера. Еще была целая половина рабочего дня впереди, но Вере совсем уже не хотелось работать. Поэтому она предпочла продолжать вспоминать. Кстати, о том, что Вера попала в руки самого Босса, она узнала только по возвращению в контору. Когда она понесла кофе и только что купленные ею пончики этому самому Боссу. Она зашла в его кабинет с подносом, от волнения, она даже не поднимала глаз на него, он тоже не спешил знакомиться с новенькой, стоял к ней спиной около окна и разговаривал по телефону. И вот, когда Вера уже поставила поднос на его стол и спросила, не нужно ли ему еще что-то, он обернулся. И Вера узнала в лице грозного Павла Сергеевича своего спасителя. Ну, а дальше роман закрутился сам собой. Переглядывания, перемигивания, смс, звонки, встречи тайные. Выезды на природу (за город), узким кружком друзей или, вовсе, вдвоем; или двумя парами – он с другом, она с подружкой, для компании. И все закрутилось, закрутилось. И вот, она уже ждет его звонков, он звонит ей на ночь, она скучает, когда он в отъезде; он спешит на работу ради встречи с ней. Вот так и продолжалось целые полтора года. Он помогал ей, чем мог, а она радовала его своим присутствием. Тайные встречи, проводы и ожидание новой встречи. Воспоминания Веры прервал телефонный звонок.

– Алле – Вера устало ответила.

– Любимая, ты там не заработалась еще? – по голосу было слышно, что настроение у Паши было хорошее.

– Привет, Паш – настроения радоваться у Веры не было – сейчас заканчиваю.

– Что-то случилось? Ты расстроена? – Павел Сергеевич тоже уже хорошо изучил Веру, поэтому он тоже безошибочно определил, что что-то Веру тревожит. А вот, что? Это был вопрос.

– Нет, ничего, все в порядке! – Вера пыталась изобразить если не радость, то хотя бы покой.

– Вер, ну, я же слышу! Что случилось? – всерьез забеспокоился Павел. – Планы на вечер в силе? Сергей ждет нас! Баню топит – Павел пытался приподнять ей настроение.

– Нет, Паш, правда, все в порядке! Просто, устала немножко. Пятница. Вечером обязательно увидимся. Я соскучилась. По времени, как договаривались? – Вера старалась держать тон максимально ласковым.

– Я тоже соскучился, заеду за тобой в семь, потом вместе заберем Катю.

– Хорошо! – уже веселее ответила Вера и повесила трубку. Она решила сейчас не думать о предстоящем разговоре с ним. Решила поступить, как Скарлет О» Хара из «Унесенные ветром». Она говорила: «Я не буду думать об этом сегодня, я подумаю об этом завтра». Вере хотелось об «Этом» не думать никогда.

Павел Сергеевич, в свою очередь, тоже занялся своими делами, предположив, что все вопросы лучше решать с глазу на глаз, нежели по телефону. А так, как он может решить практически любой житейский вопрос, скоро он и вовсе перестал об этом думать.

Вера чуть опаздывала, и Павел Сергеевич опять начал немного нервничать. – Хотя – думал он – это для нее нормально.10—15 минут для нее совершенно обычное дело!

Через секунду Вера появилась в проеме подъезда и Павла, так сказать, отпустило, он снова уверовал, что все в порядке. Как обычно, они целовались, о чем-то разговаривали, делились впечатлениями о прожитых ими днях и даже целой недели. Несмотря на то, что работали они в одной организации, виделись они не часто. Она вечерами ходила на языковые курсы или в спортзал, а он был примерным семьянином. Выходные тоже не всегда удавалось провести вместе, одним словом, у каждого была своя жизнь. Но зато, когда они могли встретиться, это был настоящий праздник для них обоих. Так что, как только Вера оказалась в салоне его автомобиля, все отошло на задний план. Были только они и предстоящие выходные. Через 15 минут забрали из дома Катю, теперь их путь лежал к другу Павла, который в 30 километрах от города держал не большой гостевой дом или точнее сказать не большую базу отдыха на несколько домиков и небольшое кафе для гостей. Один из таких домиков время от времени записывался на имя Павла и был в полном их распоряжении.

Уже через час компания сидела за накрытым столом и угощалась разными явствами, любезно приготовленными поваром из кафе для столь дорогих гостей. После третьей стопочки чисто русского напитка мужчины вышли на крылечко перекурить. Девушки остались за столом.

– Ну, сказала ему? – Тут же зашипела Катя.

– Нет, еще! – отмахнулась от нее Вера.

– Что ты тянешь? Самой же хуже будет! – настаивала Катя.

– Отвяжись! Неудобно сейчас! И, вообще, не хочу портить наши последние выходные! Завтра скажу!

Вернулись мужчины и девичьи разговоры прекратились. От волнения Вере то и дело становилось душно, и она в одиночестве выходила на крыльцо подышать свежим воздухом и немножко прийти в себя. В очередной ее выход на воздух Павел вышел в след за ней.

– Может, пройдемся? – предложил он, стараясь это сделать, как можно непринужденнее. Он все еще ощущал какое-то напряжение в ней, но видел, что она пытается его скрыть, поэтому с расспросами не приставал. Он думал, что, если она сама ему не рассказывает, то, значит, это что-то совсем личное и, наверное, не совсем правильно будет ее пытать. Придет время, она все ему расскажет. Хотя, конечно, странно, обычно от него у нее не было секретов.

Они шли по проселочной дороге, по одной из улиц дачного поселка на краю, которого была построена база отдыха.

Может, к озеру? – снова предложил Паша, ему хотелось остаться с ней наедине, подальше от чужих глаз. Они так давно не виделись. В этот раз, даже слишком долго. Целый месяц.

– Да – Вера согласилась, но ее согласие прозвучало, как неизбежность. Разговор их не клеился, любая тема, сама собой повисала в воздухе. Наконец они остановились на берегу. Красота неописуемая. Закат. Небо сиреневое, вода с красно-оранжевым оттенком, зелень вокруг, воздух, птицы поют. Паша обнял Веру. Господи, как же ей было уютно в его крепких и сильных руках! Она снова почувствовала приступ страха. – Надо кончать с этим – думала она. Но решиться никак не могла. Она только еще крепче его обнимала и еще теснее к нему прижималась. Большую часть времени они молчали, стояли, обнявшись, и смотрели куда-то в даль. Со стороны, они смотрелись вполне гармоничной парой.

– Ну, что пойдем обратно? А то ребята, наверное, нас заждались. – Паша неуверенно отступил от Веры.

– Да, пойдем – Вера не поднимала на него глаз. Он снова обнял ее.

– Ты иди, я через секунду – Вера пропустила его вперед на маленький мостик, через какую-то канавку. Паша ее послушался. Медленно побрел в сторону базы. Постояв на берегу еще с минуту, Вера решила ему во всем признаться, в конце концов, не выносимо все это держать в себе.

– Паша, подожди! – окликнула она его – Я иду! Павел остановился. Вера шла спокойно, на этот раз она не сводила с него глаз и не делала вид, что не нервничает. Когда она с ним поравнялась, она моментально выпалила: «Паша, нам надо поговорить. Это очень важно» Такое заявление любимой Павла Сергеевича насторожило, но вида он не подал.

– Если надо, то давай поговорим! – старался весело говорить он. Они медленно пошли.

– Я.. – Вера старалась правильно выстроить фразу, но у нее никак не получалось сделать это. – Я – снова запнулась она.

– Говори, не тяни. Нет не решаемых вопросов – на этот раз тон Павла был серьезным. Они продолжали идти. Сделав глубокий вздох, Вера все-таки решилась.

– Паш, я выхожу замуж… – на выдохе медленно сказала Вера, как бы стараясь не нарушить их размеренный шаг ее громким заявлением.

– Когда? – Павел говорил спокойно, но голос его уже дрожал, хотя он и пытался это скрыть.

– Через месяц – уже легче сказала Вера. Паша остановился. Он никак не мог достать сигарету из пачки. Лицо его побледнело, он отпустил галстук. Ему не хватало воздуха, но не так, как на сильном ветру, а как будто ему дали под дых, забыв предупредить его об ударе. Он знал, что рано или поздно ему придется попрощаться с ней, с его отрадой, но он не думал, что это произойдет так скоро. Он снова обнял ее. Вера видела, как венка на виске стала считать ускоряющиеся удары

– Я не хочу тебя отпускать. – Шептал ей на ухо Паша – Как же я буду без тебя жить!? – Как бы сам себе он задавал вопрос. – Ты все решила?

– Да – Вера опустила глаза – я тебя люблю, но мне нужно устраивать свою жизнь, рожать детей, в конце концов! – Вера выпустила свои эмоции, что копились уже больше месяца. – Паш, ты же понимаешь? – почти с надрывом спросила она.

– Да. Я понимаю. Знаешь, Вер, ты иди, а я еще здесь побуду.. Иди, иди… – Паша отодвинул ее от себя.

– Паш.

– Иди. Я сейчас. – Он чувствовал, что миллионы маленьких иголочек впиваются в каждый миллиметр его кожи. На лбу выступил пот. Ему нужно было унять волнение на него накатившее. Он вернулся к озеру. Быстро скинул с себя одежду и прыгнул в воду. Вот, что ему было нужно. Её слова все еще стояли гулом в его ушах «Паш, я выхожу замуж» Он и сам не думал, что эта девчонка так глубоко и прочно поселилась в его душе и сердце. Он многое бы сейчас отдал за возможность, как-то все изменить. Возможно, уговорить ее не делать опрометчивого шага. Но как? Разве, он имеет на это право? Ведь, его собственный брак считается благополучным. Конечно, не имеет. Если он сделает даже попытку, она решит, что это он специально, чтобы оставить ее при себе. Через 10 минут, он снова сидел за столом в приятной ему компании и имел вполне непринужденный вид. Разве что иногда, его взгляд подолгу останавливался на Вере, как будто он старался, как можно лучше ее запомнить и навсегда сохранить ее образ в своей памяти. Он знал, что больше не будет ничего. Поэтому решил, что эти выходные будут лучшими. Море цветов, максимум развлечений, много, очень много смеха и чуть-чуть грусти. Уже по возвращению в город и прощаясь с Верой у ее дома, Паша сказал, что он ее по-прежнему любит, и она всегда может на него рассчитывать, не важно, какого рода помощь ей потребуется. Еще сказал, что она, безусловно, права, стараясь наладить свою жизнь, что ей, действительно ровесник подходит лучше, что он желает ей счастья и благодарит судьбу за возможность любить и быть любимым. На этом они простились. Вера уволилась с работы, дабы не ворошить прошлое и не заставлять мучиться себя и Павла. 1 августа сего года состоялась торжественная регистрация брака Веры и ее мужа. Павел Сергеевич в составе делегации с работы тоже присутствовал, конечно, только на самой регистрации. Он поздравил молодых, подарив огромный букет ее самых любимых цветов, а также вложенный в него конверт, со скромным подарком, в приличную сумму, от бывшего возлюбленного. Он же поднял первый бокал шампанского с криком «Горько!» На счете 10 он ушел. Навсегда ушел из ее жизни. Но она всегда будет о нем помнить, как о человеке, который ее любил и которого любила она.