Текст книги "Слова как органические соединения"

Елена Баянгулова
слова как органические соединения

* * *

Первое, что делает Елена Баянгулова, – очерчивает частное пространство, в котором разворачивается ее речь, в котором заключаются предметы описания. Это пространство не статично: оно может сокращаться до минимума, фактически ограничиваться оболочкой говорящего («мне совершенно нет до этого дел» – не одного дела, а каких бы то ни было); может, напротив, включать в себя весь доступный кругозор, но тогда воздух в пространстве становится разрежен («Чуть дыша, срывался с неба самолет / Душно. В легких закипает кислород»). Две цитаты – из соседних стихотворений; наглядный контраст означает принципиальную важность поиска пределов этого частного пространства. В сознании даже и тех, кто считает себя знатоками поэзии, нередко присутствует индикатор поверки «подлинности» стихотворения: стихи «настоящие», если «поэту удалось выразить то, что хотел бы выразить я, но не могу, потому что я не поэт». Но гораздо интереснее другой подход: поэту удалось выразить то, о чем я не имел никакого представления. При такой смене ориентиров оказывается, что продемонстрировать частный мир, со всей его герметичностью, – действительно достижение. Больше того, выясняется, что этот мир притягателен.

Среди стихов книги есть и такие, которые можно представить как пересмотр всего образного состава поэзии Елены Баянгуловой. Из очерченного мира теперь вынимаются звенья, осуществляющие коммуникацию между образами; остаются только образы – как набор предметов, например, в доме. Стихотворение превращается в инсталляцию («дочь рыбака / она же мать // девятая волна – девятого числа // еще раз / что // украденная соль зимы / разбуженная голова и / синяя улыбчивая лошадь // как два лица / как два его лица / – вода»). Но текстов этой направленности здесь не так много: при другом взгляде фрагментарность может ассоциироваться и с энтропией: «умер шотландский писатель / а собственно какая разница / к какой стране он принадлежал / главное тут не это / и не это хотелось сказать на самом деле / но отвлекают всегда социальные сети». Баянгулова умеет ценить разреженность словесной атмосферы, но не допускает кислородного голодания; «слова как органические соединения» говорят, разумеется, не только о «химической» модели построения текста, но и о том, что с помощью слов описывается то, что в английском языке называется словом chemistry и обозначает отношения между людьми. Слово, обращенное к собеседнику, – это попытка установить с ним «органическую связь»; приспособляемость и вариативность органики позволяет экспериментировать, подбирать нужные слова – хотя и все равно бояться неудачи («когда ты рядом мне кажется я способна на все / все самое хорошее и плохое / самое хорошее и самое ужасное / потому что тогда все это безотносительно / бессмысленно нелепо не достойно внимания / эти катастрофы и вероятность смерти / любовь – генератор случайных чисел / т.е. любовь это совсем не выбор а случай / случай тотального поражения»). Поэтому, может быть, финальной привязкой служит высказывание холодное и горькое («Адам мой муж / ты одинок забыт всеми кроме меня / помни кроме меня»); понижение температуры замедляет движение. Связи трудней разорваться. Такая констатация позволяет не обращать внимания на тех, кто извне сферы смотрит на двух человек, танцующих подводное танго; когда-то этим чужим наблюдателям наскучит зрелище, и они выпустят шар (раковину, книгу) из рук – но наскучит ли танец тем, кто остался внутри шара? Воннегут писал: «Земляне всегда вели себя так, как будто с неба на них глядит громадный глаз – и как будто громадный глаз жаждет зрелищ». Самодостаточность, освобождение от громадного глаза – одна из главных тем стихов Елены Баянгуловой. От ассоциации с громадным глазом читатель этой книги предостережен: даже если он потребует следующего слайда, подводное танго, которое танцевали не ради него, останется в его памяти.

Лев Оборин

«меня учили – если ты знаешь цену словам…»

Е.С.

 
меня учили – если ты знаешь цену словам
ты всегда будешь честным
а все эти заповеди —
свод правил для аморальных личностей
я могла это только выучить наизусть
и никто и ничто
ни церковно-приходская школа
ни шахаду
не переубедили меня в обратном
 
 
а сейчас я дарю тебе одно воспоминание
единственное одноразовое уникальное на двоих
потом мы придумаем продолжение
каждый отдельно придумает свое
будет его представлять
увидит его во сне
одно воспоминание на двоих
и годы выдуманной жизни
на противоположных сторонах света
 

«Некуда деть половину своих имен…»

 
Некуда деть половину своих имен
Автографы послушных любовников
Смех отдается в запястьях чужих домов
где-то в Китае Палестине Австралии
снежные барсы кричат и не видят тьму
то что лежит во снеге земле песке
ты мое спящее большое животное на спине
 
 
Африка
берег
внутри
 

«так распахнув руки падаешь только в землю…»

1

 
так распахнув руки падаешь только в землю
гребля на ровном месте греет весло веслом
шепотом разжимает время пространство местность
медленное цветенье водит назад – вперед
так ты меня не знаешь так ты меня не видишь
вязаное молчание смотришь испуг в испуг
будто и нож и горло будто совсем у места
будто соединяет кто-то зеркальный рот
 

2

 
будто соединяет кто-то зеркальный рот
будто и нож и горло будто совсем у места
вязаное молчание смотришь испуг в испуг
так ты меня не знаешь так ты меня не видишь
медленное цветенье водит назад – вперед
шепотом разжимает время пространство местность
гребля на ровном месте греет весло веслом
так распахнув руки падаешь только в землю
 

«мне совершенно нет до этого дел…»

 
мне совершенно нет до этого дел
ты говоришь зудит твоя голова
мысленно отправляешь меня в постель
господи, как же ты не права
это волна понимаешь радиоактивных лучей
звуки в твоей голове только игра
маленьких человечков – маленьких лебедей
и беды у них такие же как у нас
вот говоришь ещё полчаса и я к тебе
только дождись только не засыпай прошу
ты понимаешь мне
нет до этого больше сил
 

«Ни звенящие педали пустоты (тишины)…»

 
Ни звенящие педали пустоты (тишины)
Уводящие по следу долготы
 
 
И над городом повиснет месяц Рак
И слоняется по улицам чердак
 
 
Миллиметры – километры – полюса
Распадается на атомы слюна
 
 
Чуть дыша, срывался с неба самолет
Душно. В легких закипает кислород
 

«если бы можно было выбирать…»

 
если бы можно было выбирать
город страну часть света
я выбрала бы острова
на которых совсем не бывает суши
 
 
Дерево переплывает вброд
 
 
Под ногти уходит песок
 
 
Уводящий горизонт
 

«примерная биография…»

 
примерная биография:
никаких амбиций —
сплошная фелляция
 
 
орнаментально округло гребнеобразно
ты плывешь на стекле дивана
 
 
зона ответственности за чужую биографию
первого выпотрошенного себялюбца:
 
 
горит вода под глазами
горит вода
горит сегодня горит вчера
 

«пресная вода седых камней…»

 
пресная вода седых камней
идет не разбирая тени
и руки повисают в теле
и ждет натруженный народ
а он идет опять идет
не задевая слова – два
играет с временем Быка
на кухне варится окно
и пишет он себе письмо:
 
 
“пока слова не улеглись
как забродивший динамит
спешу отправить в тот конец
через ворота в царство тело
себя себе и от себя
скребутся мыши в потолке
что даже я пугаюся во сне”
 

«письма короче слов…»

 
письма короче слов
бей на двоих кокос
мякоть его бела
как седина стола
твёрдая чистота
письменная нова
как череда имён
выдавленных на нём
кто тебе в спину дул?
кто тебе руки грел?
 

«как выцветшая мать…»

 
как выцветшая мать
рукой погладит по щеке
отпустит умирать в тайге
за фонарями бродит он
и ждет меня голодным ртом
ты утром выйдешь на крыльцо
теперь все будет хорошо
теперь не будет ничего
а только день на потолке
напоминает
где
 

«найдёныш уткнувшийся носом в овечью шерсть…»