Текст книги "Дураков здесь нет! Или приключения дракоши"

Глава 6
Нападение

От судьбы не уйдешь.

(Из народного фольклора всех времен, миров и народов)

Иглы Веретты – самое красивое созвездие здешнего неба – поблескивали, словно прошивая темноту. Красиво…

Я люблю смотреть на них по вечерам – вспоминается что-нибудь хорошее. Как мы с Риком встречались, как вместе по этим «иглам» гадали, кто первый кого поцелует. Иглы Веретты – созвездие влюбленных. Про них несколько легенд есть. Слышали?

– Мам, а расскажи про девушку в небе.

Ух ты, а я ведь думала, Маринка спит. Мы как с бала вернулись, так в дом не пошли. Душ в домике один, и первыми я отправила мыться маму с папой. А мы с дочкой и драконьими родичами во дворе остались. Сначала делились впечатлениями, кому как понравился праздник. Маринка в пятый раз рассказала, как она отловила принца; Гарри упорно утверждал, что на балу было не меньше тысячи человек, потому что лично он перекатал на спине штук триста (вот честное слово!). Потом разговор как-то затих, и мы просто отдыхали. Новоявленная принцеотловительница забралась ко мне на колени и ровно засопела. Я думала, придется ее в постель прямо так укладывать, неумытую – не будить же! – а она вот не спит, оказывается.

– Я тебе уже раз десять рассказывала, чешуйка.

– Ну ма-ама…

Маринку надо сдать напрокат в дарительное общество. Ну, что-то вроде земных благотворителей, они собирают помощь тем, кому с трудом хватает своих доходов и государственной поддержки. Или жертвам природных аномалий. Дарители вечно огорчаются, что собранных средств не хватило на что-нибудь. А Маринка с ее умоляющими глазками даже камень раскрутит на подачу воды.

– Давай я расскажу, – влез отзывчивый драконий дядя. – Драконью легенду, хорошо? Человеческую ты уже слышала.

– А есть еще? – В Маришкиных глазах отразилось в два раза больше звездочек. – Рассказывай!

– Ну… жил на одной горе злой дракон…

Маринка хихикнула:

– Таких не бывает! Драконы добрые!

– Правда?

– Конечно! Самые большие – значит, самые добрые. Дядя Гарри, ты не знаешь? – В голосе малышки была замечательная уверенность в том, что самый сильный обязательно должен быть добрым… Я только вздохнула. Лесогорское воспитание, что тут скажешь. Нескоро я тебя на Землю пущу, Маришка…

– Ну… – «Дядя Гарри» кхекнул, неловко ворохнул крылом и заинтересовался звездами еще сильней. – В общем, тогда такие были.

– Злые?!

– Ага.

– И что они делали?

– Э-э… – Непутевый братец покосился на драконьих родителей и смущенно переложил хвост. – Ну…

– Таскали чужих свинушек? – предложила вариант малышка. Ага, это самое страшное преступление, которое она может представить.

– Да! – с облегчением ухватился за подсказку Гарри. – И вот сидел однажды этот дракон на горе, задумывал… э-э… очередное хулиганство. И тут у него под лапой что-то зашуршало, земля провалилась.

– Ой… сильно?

– Нет. Не перебивай. Опустил дракон шею и видит: сидит под лапой маленький-маленький зверек. Копуша, знаешь?

– Знаю! Они землю копают и в норках живут! – отчиталась примерная папина ученица. – Только разве он маленький? Он же больше кошки…

– Для дракона маленький. Ну так вот, копуша попросил дракона не стучать хвостом. А то из-за него в пещере-норе потолок рушится, деток придавит. Дракон – ты помнишь, что он злой? – отказался; мол, будет он слушать мелочь всякую… и поругались они. Дракон огнем дохнул…

– Ой…

– Ну, он же злой был… А копуша спрятался и пригрозил, что всю чешую выщиплет.

– И?

– Дракон заржал и сказал, что если копуша сможет отобрать у него хоть одну чешуйку, то может хоть всю забирать! И давай по горе пламенем жарить, дурень. Пропалил все как следует, выдохся и, довольный, улегся отдыхать. Просыпается – о Пламя! – лапы в земле утонули, крылья приклеились, и рот не открывается. А кругом копуши прыгают. Их на этой горе, оказывается, много было.

Слышала я эту историю. Драконьей малышне ее всегда рассказывают – учат оценивать встречных не по размеру, а по другим качествам.

– И ощипали?

– Ну… не совсем. Что копуши стали бы делать с голым драконом? В конце концов они договорились, что дракона отпустят, но несколько чешуек он им отдаст – на лекарства для пострадавших. И с тех пор каждое лето дракон взлетает на небеса и бросает сверху золотые искорки – чешуйки…

М-да, про влюбленных как-то романтичней.

– Саша, душ свободен! – предупредил папа Игорь, высунувшись из окна.

– Сейчас.

– Сандри, мы, пожалуй, тоже искупаемся, – расправил крылья папа Дебрэ. – В том озере, что недалеко. Скоро вернемся.

– Ага…

Ветер в лицо, упругие хлопки расправленных крыльев, и я снова смотрю на Иглы Веретты. Уже вдвоем с дочкой. Маришка зябко жмется ко мне. Ночь теплая, но все равно. От крыльев тот еще ветер…

– Саша? – Мама, в халате и полотенце, накрученном на голову, выглянула из двери. – Я тебе гели новые привезу.

– Зачем?

– Эти я выкинула. Не по статусу теперь. И Мариночке привезу набор косметики для девочек. Подумать только, моя внучка, и…

Блин, ну все. Сейчас маму заново переклинит на королевской семье. Держись, король Атталике. Интересно, переживем мы новые мамины сюрпризы?

Мама с пылом повествовала что-то про планы на обучение Маринки верховой езде и танцам, а потом обязательно еще чему-то, и еще…

– Остынь. Не будет этого.

– …конечно, этикет! – притормозила та. – Что?

– Не дам я тебе из Маринки делать светскую львицу. Ясно?

Мама озадаченно посмотрела на меня.

– А знаешь, ты права…

– Неужели?

– Умница, Саша! Светских красавиц там было полно, а клюнул принц именно на нашу Мариночку! Непосредственность и свежесть чувств… искренность… прелестно! Тогда будем по-другому. Завтра…

– Мам, хватит, а?

Та остановилась. Как машина об столб. Посмотрела на малышку.

– Ну хорошо. Ладно. Время есть еще, Мариночке, в конце концов, всего пять… А ты… Саша, ты почему не идешь в дом?

– На звезды смотрю.

Через секунду я пожалела, что так ответила. За мной, конечно, много чего раньше водилось, начиная с тусовки на ржавом мосту с какими-то байкерами и заканчивая заказанным для директора колледжа тортиком в форме… не будем уточнять чего. Но звезды?

Наверное, для мамы это все-таки оказалось слишком. Она присела рядышком.

– Саша, у тебя все нормально?

Только этого мне не хватало после бала, охоты на принца и дивной истории с колечками, которая еще неизвестно во что выльется – душевной беседы с мамой на сон грядущий. После такого я точно не усну.

– У меня все в полном порядке, спасибо.

– Саш…

– Мам, в чем дело? У меня отличный муж, замечательная дочка. Хороший дом и неплохая работа. Что еще нужно для счастья?

– Ух, как ты сразу все перечислила.

– Тише, Маринка спит.

– Так и знала.

– Что?

Я вдруг жарко возмечтала о беседе со свекровью. Та хоть и чаще ездит по ушам, но к ее претензиям я уже привыкла. Моя мама берется за меня нечасто, но когда берется… тушите свет, хватайте зонтик. Особенно когда берется всерьез, выключая «светскую львицу».

– Маринка.

– Что – Маринка?

Мама усмехнулась – как-то не так. Как-то всерьез, если можно так выразиться.

– Сама не замечаешь? Маринка спит, муж работает, ученики в универе задают вопросы…

– И?

– И эти твои «что нужно для счастья».

Может, сегодня и не ложиться? Что-то я уже закипать начинаю…

– Мам, может, хватит мне мозги пудрить? Что тебе не так с моим счастьем?

– Да то, что это, милая моя, не счастье. Это так…

– Как?!

– Как работа! Мужу помочь, за дочкой присмотреть, по хозяйству похлопотать, – мама скривилась, как от гусеницы в салате, – с учениками пообщаться, и так до бесконечности. А в жизни женщины должна быть страсть! Развлечения! Приключения. То, что делает жизнь – жизнью, а не скучной обязанностью!

– Скучной?!

Твою косметичку, о какой скуке она говорит?

– Скучной! Эта твоя жизнь – сахарная-карамельная, правильная до оскомины – ты уверена, что это именно то, что тебе нужно?

– Да. Это моя жизнь, мама, я такую выбрала!

– Абсурд. Глупости. Ты не тихая домашняя квочка, Сашка, понимаешь? Тебя на такую жизнь долго не хватит. Я и так удивляюсь, что ты пять лет продержалась. Наверное, из-за этого своего… но скоро тебе станет скучно.

Скучно… Скучно… У меня зазвенело в ушах. Да что же сегодня за день такой… бесконечный?!

– Мам, перестань? – Голос был не мой, сдавленный, потому что на коленях спала Маринка. – Хватит. У меня семья, у меня работа… Какая скука может быть вообще?

– Семья и работа… А ты заметила, что ни разу не сказала «любовь»?

Я замерла.

Да, по-настоящему хлестко может врезать только тот, кто близко. Ну, спасибо… мама.

Я встала. Осторожно положила дочку в плетеный короб…

– Саш, ты что?

…и кувыркнулась.

– Саша!

Маринку вместе с коробом – в лапу. И расправить крылья…

Странно, почему здесь погашены все огни? Нет, я понимаю. Три часа ночи, все спят, но ведь «ночник», маяк то есть, должен гореть? Они не только для драконов, они и для кораблей, и вообще… Побережье ведь.

А темно… и тихо.

В чем дело? Твою косметичку, может, я зря принесла сюда Марину?

Улица вдруг полыхнула огнями, с разных сторон взлетели, перекрещиваясь в сеть, синие линии. Что-то обожгло лапу, и в ту же секунду меня с силой потянуло вниз.

Какого черта-а-а! Я дико забила крыльями, но толку-то… Вниз, меня тянуло вниз…

Защищая корзинку с Мариной, я упала неловко, боком, крыло выгнулось и едва не сломалось, шея крепко приложилась об землю, и в глазах заметались звезды… Столько звезд, что королевский бал может удавиться от зависти. Мм…

Какие-то люди бежали ко мне от домов. Плевать! Марина!

– Мам? – Проснувшаяся Маринка вертела головой. – А мы где? Ой, папочка!

Что?

– Рик?!

– Саша?!

– Что происходит?

– Папа, а я сегодня принца поймала!

– Кого? Рикке, это твои?

– Здравствуйте, леди Александра… – виновато кивает смутно знакомый маг.

– Так что, гадание ошибочно?

– Не уверен.

– Какое гадание? Рик, нас чуть не…

– Саша, как ты сюда попала? Кувыркнись, я подлечу.

– Объясни сначала!

– Некогда! Ну пожалуйста…

Ладно. Потом объяснишь.

Это была ловушка. Гадание магов настойчиво показывало, что сегодня или завтра здесь будет нападение, вот маги и устроили ловушку.

– А поймали меня! – Мне почти весело.

– Саша, что случилось? Почему ты прилетела среди ночи?

Я не успеваю ответить. На улице вдруг становится светло, как днем. В этом свете лицо Рика кажется очень белым…

– Рик, что…

– В убежище! Сюда, Саша, вниз! Быстро!

Он с силой толкает меня в открывшийся проем, почти бросает в руки малышку.

– Рик…

– Сиди здесь, Саша, пожалуйста! Пожалуйста, слышишь? – И он выбегает из дома.

Туда. В огонь?..

Я честно сидела в убежище. Успокаивала Маринку, что-то обещала, кажется, принца… не помню. Потому что убежища вдруг не стало. Горящие обломки красивым салютом взметнулись в небо и куда-то покатились, открыв звездное небо и закопченный камень.

И гибкое тело с хищно изогнутой шеей…

Дракон? Драконы… Господи…

Пламя в моем гадании. Драконы без меток…

Волна огня, летящая, пожирающая…

Блестящие глаза Маринки: «А разве бывают злые драконы?»

Разрушенная улица, над которой кружат острокрылые тени с черными боками.

Бывают, детка… например, сейчас.

Я не знаю, успела бы я обернуться или нет. Не уверена. Но тело решило само. Рука взлетела вверх, и чертова магия, так и не заблокированная толком, метнулась вперед.

Странное пламя, белое, злое, бессильно расплескивается по камням. И хищно опускается вниз голова с багрово-алыми от пожара глазами.

Маг? Это кстати…

А потом кто-то выключает свет. И звук. Совсем…

Часть вторая
В плену Заброшенного края

Глава 1
Плохие новости

– Как считаешь, черная полоса в моей жизни когда-нибудь закончится?

– Разумеется, жизнь же не вечная.

(Из утешений оптимистичного жреца-майя своим прихожанам)

Как я сюда попала, а? Не помню… И куда это – «сюда». Местность знакомая, но чтоб у меня вся чешуя повыпадала, если я помню, где это видела.

Похоже на тот парк, который папа откупил у какого-то герцога в этой… Великобритании. Помню, мы тогда с подружкой прикалывались и приставали к местным с вопросом, почему это они говорят не по-великобритански, а по-английски? Те шарахались…

Ну вот, там были такие кусты, круглые, невысокие, и лужайки, зеленые до озверения. Все такое чистенькое, приглаженное. Здешнее окружение похоже на тот парк… только там не росли грибы. Какие грибы? Фиолетовые, ростом с меня! Вот эти!

– Мама!

Кто говорит?

Я с подозрением всмотрелась в ближайший гриб, но тот был тих, как ребенок, рисующий на обоях маминой помадой.

Что я тут делаю?

Э-эй! Есть тут кто? Тишина. Грибы молчат, как драконьи тыквы. А ведь мне кого-то надо тут найти. Или что-то… Может, грибы? А зачем? Эй! С ближайшей грибной шляпки сыплется невесомое цветное облачко…

А-а, вспомнила! Я тут должна найти своих учеников! Мне надо… Что мне надо?.. Я должна рассказать студиозусам о нравах и традициях… только не помню, чьих. Дятлов? Розовых белочек? Тьфу-тьфу, белочку лучше не надо. Не помню почему, но пусть идет, куда шла. Или прыгает… Почему я ничего не помню? Надо найти учеников, и пусть они мне сами напомнят, про кого мы должны поговорить!

Бред… я даже не помню, кто мои ученики. Ведь не фиолетовые грибы?

– Мама! Мама, ну проснись…

А я сплю?

На миг мне становится очень холодно. Голову сдавило, и показалось, что где-то вверху среди облаков быстро-быстро кружатся звезды… и слышатся рядом два знакомых и очень сварливых голоса, причем эти голоса ругают каких-то «быбыдрыхнутых мруза-хаев» так, что уши вянут. Даже не вянут, а прямо усыхают на корню.

А потом опять – дикий парк с дурацкими кустами, заросли грибочков и высыпавшие отовсюду белочки (целая стая!), которые сначала оглушают своим визгом, а потом начинают скакать и требовать лекцию. И приходится срочно вспоминать что-то о нравах и традициях брачного ритуала розовых кактусов, только надо сначала выгнать из класса эти чертовы фиолетовые грибы, чтоб не подслушивали. И не завидовали.

– Мама-а…

Какой… знакомый… голос…

Надо проснуться!

Что-то с небом здорово не так, что-то неправильно. Не только то, что оно кружилось, как папины древние пластинки… не только цвет и пропавшие непонятно куда Иглы Веретты… не от этого меня холодком прихватило.

Вы видали когда-нибудь небо, расчерченное кем-то в клеточку? Вот и я нет. До сих пор.

Небо в клеточку.

Какого черта творится? Где я?

Рядом что-то шевельнулось.

– Мамочка, – прошептало у моего уха. – Мама, ну я честно, всегда буду слушаться… только проснись, пожалуйста…

Марина!

Я дернулась, как от электротока. Моя дочка!

В памяти всплыло сразу все: затихшая чернота поселка на побережье…

Ловушка.

Мама, а разве бывают злые драконы?

Разрушенная улица, над которой кружат острокрылые тени с черными боками.

Рик, шагающий в пламя…

Волна огня…

Марина!

Я села рывком. Прихватила пискнувшую от неожиданности Маринку за плечи и принялась ощупывать с ног до головы. Что-то дернуло руки, но плевать я на это хотела – пальцы лихорадочно трогали зареванное личико, растрепанные волосы, хрупкие косточки…

– Детка, как ты? Где болит? Не молчи, солнышко…

– Ничего. Мамочка, ничего. Мы тут давно проснулись, а ты все спишь и спишь…

Мариночка, цела, цела… солнышко мое. Погодите… мы? Рик? Рик тоже тут? Или кто?

– Рик? – зову я.

– Папы тут нет. Но он живой… должен быть… правда же? – Голос малышки дрогнул, и я обняла ее покрепче.

– Конечно, правда…

Нет, ну если они ждали дракона, то должны были запастись пирамидками от огня. Амулеты такие, сами драконы делают. Для кузнецов, ювелиров… ну всех, кто с огнем работает и рискует серьезно обжечься. Рик у меня умный. Должен был надеть… значит, должен был выжить. Все будет хорошо.

– Все будет хорошо, – повторила я вслух. – У тебя точно ничего не болит?

– С ней все в порядке, – отозвался со стороны еще один знакомый голос. – Ее драконы не трогали. А вот за тебя пришлось поволноваться. Ты все никак не могла прийти в себя…

Митта?! Твою косметичку, какого черта тут делает моя свекровь?!

– Нам тоже досталось, но мы раньше очнулись, – вставил еще один голос, и я почувствовала, как медленно едет моя крыша.

Мама?!

– Мама, что ты тут… – начала я, но кто мне тут даст договорить до конца?

– Попасть под неизученный поражающий фактор. Угодить в плен к драконам неизвестной стаи неизвестного ареала обитания и совершенно непредставимых этических установок. Прихватить с собой малолетнюю дочь и родственников. Такое могло случиться только с вами, леди Александра. Вы все-таки совершенно невозможны, – скорбно выдохнул третий голос, и я заткнулась, про себя обматерив растреклятую богиню судьбы по всем возможным родичам, предкам и потомкам.

Ну конечно. Попасть под этот самый фактор, угодить в плен, причем в компании мамы, свекрови и неисправимого зануды Гаэли… да лучше б я с учениками еще раз ловила сбежавшего грязеплюя…

Может, не надо было пинать алтарь судьбы?

Как выяснилось из дальнейшей перебранки… ну ладно, разговора… В общем, мои товарищи по клетке тоже, кажись, пинали этот алтарь. Ну как иначе объяснить такую удивительную невезучесть?

Когда я, поругавшись с мамой, сделала крылья, та не нашла ничего лучшего, как позвать на помощь свекровь – ну та же маг, значит, может меня найти и…

– …доругаться?

– Договорить! Ты как-то очень уж бурно реагируешь на…

– Ма-ма, не отвлекайся, а?

Темнота кхекнула и после паузы в два голоса продолжила милую историю «как-догнать-дочь-и-убедить-ее-что-она-неправа-а-по-пути-влипнуть-в-неприятности».

– Я попросила Митту…

– А я пошла по маячку.

– Какому маячку?!

– Кхм… в одежде. Мариночкиной, – созналась свекровь.

Я застонала. Еще одна! Папа полжизни ко мне прицеплял всевозможные следилки, пока я не приловчилась их на гаишников перевешивать; теперь вот Митта. Хотя… а неплохая ведь мысль, с Маринкиной-то способностью исчезать на ровном месте. А, ладно, подумаем про это потом. Когда выберемся.

– И мы «шагнули» за вами. Попали прямо в разгар налета.

– Это был ужас! – вставила мама.

– И не успели ни укрыться, ни защититься.

– А сбежать?

Темнота неодобрительно замолкла. Ну да. Маги от проблем не бегают, маги проблемы решают. Девиз такой. Вот и нарешали, блин.

– Дальше что?

– Дальше… – Мама виновато вздохнула. – Дальше Митта попыталась меня утащить, а я отвлеклась.

– Даже спрашивать не буду, на что.

– Саш, не сердись. У него были такие… такой…

– Не при ребенке! – обозлилась свекровь.

Э-э… это они о чем?

– Мы неудачно «шагнули», – пояснила Митта неохотно. – Материализовались прямо по… под… в общем, под брюхом одного из драконов. И леди Лилия неудачно подняла голову, рассматривая дракона с этого… кхм… необычного ракурса.

– И у него оказались такие… – Мама все никак не могла отойти от впечатлений.

– Не при ребенке! – уже дуэтом рявкнули мы.

Нет, ну подумать только! Влипнуть в такую заварушку оттого, что мама не вовремя подняла голову и загляделась на… хм, странно.

Что-то странное почудилось мне в их возмущенных голосах, в этих жалобах на невезучесть. Что-то было не так, неправильно. Но мысль мелькнула и исчезла, оставив ломящую боль в ушибленной голове, и я продолжала слушать повествование на три голоса.

Как оказалось, ночная невезучесть моих мамуль на этом не закончилась. Когда Митте удалось-таки оторвать маму от созерцания, бежать уже было поздно и некуда – с одной стороны вовсю бушевал огонь, с другой – летели заклинания и боевые капсулы с каким-то нехорошим веществом. Так что драконье брюхо вдруг показалось неплохим укрытием – на крайний случай и лишь до тех пор, пока чешуйчатой скотине не придет в голову сдвинуться. Но выбирать было не из чего. Митте надо было всего капельку времени, чтобы сосредоточиться и «шагнуть», и у нее почти получилось, но тут под крылатую тушу явился мастер Гаэли, и все сорвалось!

– Как?

– Ну…

Узрев «дам в бедственном положении», Гаэли попытался тут же переправить их оттуда, но, увы, в этот миг дракон чуть сдвинулся, настройка сбилась и пришлась как раз на драконий коготь. Исчезновение когтя, похоже, «крыше» не понравилось, и, взревев, «чешуйчатый гад» сунул голову под крыло, посмотреть, кто посмел…

– Кстати, леди Александра, вам не удалось определить их стаю?

– Нет. Меток нет. Вообще.

– Плохо дело. Судя по всему, они с какого-то далекого острова и общим правилам не подчиняются.

– Мягко говоря, – прошипела Митта. – Этот, под которого мы попали… Мы и пикнуть не успели, как нас расшвыряло в стороны и присыпало какой-то гадостью.

– Не какой-то, а экстрактом митфы краснолистной, – обронил Гаэли, – великолепное средство для сна, только дорогое, потому что редкость.

– Чудесно! – не сдержала нрава Митта. – Спасибо за консультацию, мастер Гаэли! Может, предложите нашим захватчикам заплатить штраф за нарушение Уклада о торговом обмене? Вы сами-то, кстати, как туда попали?

– Отправился следом, – с достоинством сообщил мастер. – Я должен был держаться рядом с вами. Так сказать, предостеречь от неразумных шагов.

– Да, у вас великолепно получилось!

– Тихо! Разбудите…

Скандалисты резко притихли и уставились в темноту. Да, слух у драконов чуткий. Лучше не испытывать судьбу.

– В общем, очнулись мы на острове. На другом, кажется… или на этом?

– На другом. Там был песочек! – влезла с уточнениями моя дочка. – Они там отдыхали. Поотдыхали-поотдыхали, а потом полетели дальше.

– Это был крайне любопытный остров. Из новообразований. – Похоже, педагогическое занудство действовало у старика в любом состоянии. – Я бы определил дату его возникновения не более чем…

– Хватит про образование. Что драконы с нами делать собираются, сказали?

Тишина в ответ. Ясно.

– Ладно, а где они вообще? Почему тут такая тишина? Не то морг, не то морозилка.

Оказалось, что я «спала» еще дольше, чем думала. Благополучно продрыхла и прилет, и «встречу разведки родным командованием», и осмотр-обсуждение добычи (нас), и надевание колец…

– Стоп. Каких колец?!

Ах вы, грелки перелетные! Ах вы, чемоданы-переростки! Ах вы, крысы чешуйные! Заковать нас в какие-то ограничители?! Да мне пофиг, что в них не поколдуешь, – я и не умею ничего… почти… Важен принцип!

Да чтоб вас…

Ой…

– Леди Александра, – довольно спокойно, хоть и слегка придушенно поинтересовался мастер Гаэли, – А ВЫ ПОДУМАЛИ, КАК БУДЕТЕ ПРЕВРАЩАТЬСЯ ОБРАТНО?

Хорошо, что наши похитители спали. Ох как хорошо.

Почему?

Да потому, что я не выношу оказываться в дурацком положении! Особенно в таком. Представьте (если фантазии хватит) клетку, в которой в одном углу сжались три человека (четыре, если считать малышку), а в другом пытается кувыркнуться дракон. Причем клетка тесная для драконов, кувыркаться надо спиной вперед, а то ничего не получится, а эти, которые свидетели кувыркания, они ж не молчат, они, пилинг им на хвосты, высказываются…

– Хвост правей!

– И ограничитель на нее не подействовал, надо же!

– Сашенька, ты себе так на крыло наступишь… ну вот, наступила. Больно?

– Сначала бесконтрольные эмоции, потом упрямство. Леди Александра, ну когда вы уже поймете, что это невозможно?

– Хвост левее!

Ах, вам смешно! Ну, погодите, превращусь в кого надо, разделаюсь с этими похитителями магов, а потом и до вас доберусь. Где вы живете, напомните-ка?

Ну вот, вежливость первое дело. Прощаю.

Да твою косметичку!!! Если у меня еще осталось где-то место на шкуре без синяков, то это будет чудо! Гаэли высказался что-то насчет того, чтобы меня перевернуть, но мы так глянули, что он затих. Не те размеры, м-да…

Перевернуться удалось, когда я уже потеряла всякую надежду. Маринка помогла.

Когда я в очередной раз зависла в углу, старательно цепляясь лапами и поджимая крылья, милая дочурка спросила, можно ли ей оставить себе «вот эту прелесть», и подсунула мне под нос какого-то лохматого жука.

Клетка крутнулась с удивительным проворством. В следующую секунду я грохнулась об пол, и мы с «прелестью» дико уставились друг на друга. Они ведь вроде как ядовитые? Или…

– М-мариночка… – Я обрела дар речи первой (хотя жук вряд ли говорящий, да? Надеюсь). – Мариночка, брось бяку…

– Но мам!

Что «мам», доча не договорила. Что-то дернулось в ее кармане, знакомо проверещало и полезло, на ходу расправляя крылья. Иннек?! Здесь?

Пушистая зверюга, довольная всеобщим вниманием, кокетливо тряхнула крылышками, повела головкой и… узрела жука!

– Иррррррр! – радостно возопило крылатое чудо. И прежде чем мы успели опомниться, песчанка рванулась вперед и «прелесть», прощально хрустнув, целиком исчезла в ее ротике…

Уффф. Можно выдохнуть. А что это мастер Гаэли у нас в сторону отвернулся и такой красненький даже в темноте?

Так… а кто мне одолжит платье?

Пи-ип. Все на свете жадины! И жлобы. И… ой! Я увернулась от какой-то птицы и побежала осторожнее, внимательно осматриваясь по сторонам.

Эх. Нет, они вообще-то не то чтоб жадные, просто где тут лишнюю одежку возьмешь? Никто ж не собирался на Северный полюс…

Пришлось превращаться в мышь. Ну да, это не так красиво, как дракон, но что поделаешь? Зато и прутья решетки уже не проблема. Я и решила пойти присмотреться поближе к этим драконам, что они такое и с чем их едят.

Уйди, животное! Уйди сейчас же! Нет, я не вам. И не вам… а вы кто?

Пи-ик? Кто? Блин, только еще одной мне не хватало. Одного! Сверху песчанка пикирует, неизвестно с какими намерениями, а здесь этот. Брысь, я сказала. Не хочу я в подруги одинокому мышу. Нет, мне не нужна норка! И семена не нужны! И писк под луной я в гробу видала! Что такое гроб? Ну какие ж тут мыши любознательные.

Нет, мне драконы нужны. Что? Для меня слишком крупные? В самый раз! В каком смысле? В этом… Да идите вы… в норку!

Слышь, песчанка, вон тут еще один мыш без мягкого знака есть, к нему поприставать не хочешь? Даже если не хочешь, попробуй отличи. Я шмыгнула за куст и затаилась.

Расстроенная песчанка пометалась над полянкой, попищала. Интересно, чего ей все-таки надо: хозяйку или еду? Кем она меня считает в смысле?

– Пи-и-и-и!

Я злостно не отзывалась, но ведь не одна же я мышь на этой поляне?

Вскоре радостное верещание иннека слилось с возмущенным писком моего кавалера. Я хихикнула. Вот и умница, наслаждайтесь друг другом, пока я не вернусь.

Через полчаса, однако, мой энтузиазм приутих. Может, надо было не гнать это крылатое наказание? Может, надо было того… верхом на него сесть? Мышиными лапками я быстро не управлюсь. Я представила себя верхом на песчанке. Брр.

Опять что-то странное… что со мной? Не на шопинг собираюсь, не на экскурсию по клубам. Не на охоту даже. Все очень серьезно и даже страшно. А я… странно, странно…

Интересно, что это за порошок у драконов, которым нас вырубили? Похоже, у меня передоз, и серьезный! Я понимаю, что мы в опасности, что Рик там с ума сходит. И за Маринку боюсь до ужаса… Но отчего-то нет на душе такой тяжести, знаете, как бывает при полной безнадеге? Мы выберемся. Не знаю пока как, но выберемся.

И все наладится. И будет что вспомнить потом…

Я поймала себя на том, что улыбаюсь, представила, как выглядит со стороны мышь с улыбкой, и тихонько хихикнула. Все будет хоро…

Стоп. Что это?

Я прищурилась, не поверив глазам, и почувствовала, как тает мое неуместное веселье.

Предрассветный час потихоньку расталкивал по сторонам темноту, загонял ее по лесам и оврагам. И они были видны совершенно отчетливо.

Черепа. На кольях. Человеческие…

Так. А вот тут уже не до шуток. Я оцепенело всмотрелась в черепа.

Нет, они мне не примерещились.

Туман мягко полз по холму, пряча в себе колья, и казалось, что черепа плывут по воздуху, улыбаясь на лету.

Я сглотнула, покрепче вцепившись в уплывающую из-под ног землю. Это… это что такое? Это они поэтому людей воруют? На… на… Я помотала головой, будто пыталась вытряхнуть жуткую мысль и кошмарное зрелище.

Что там мама говорила про приключения? Напророчила. Вот они, приключения. Наглядно…

«Мамочка, а разве бывают злые драконы?»

Марина!

Путаясь в траве, цепляясь хвостом за что попало, я бросилась назад.

Чертов туман путал дороги, белые лохмы закутали каждый приметный куст, и я металась в клочкастой мороси, ничего не различая, задыхаясь… Шкурка почти мгновенно вымокла от росы – теперь было не до осторожности, и я ломилась через ромашки-шалфеи, не разбирая дороги, мамонт через джунгли… или через что он там? Не важно!

К мохнорылым кфытам такие приключения, к чертям рогатым, к… Приключения – это когда влипаешь куда-то сама и точно знаешь: что бы ни случилось, это только твое. Тогда у черного мага в темнице было как-то не очень страшно. А если у тебя на руках при этом мама и дочка, то имела я эти приключения… в виду. Ага, именно там. А еще ведь свекровь. И Гаэли…

Не знаю, чем я смогу помочь, не знаю, что буду делать. Но хоть буду рядом.

Предупредить. Предупредить…

Я уже задыхалась, а клетка все никак не попадалась.

Что-то гулко хлопнуло рядом, потом еще раз… Я замерла, будто налетела на витрину. Зацепила пучок какой-то травки, и меня щедро вымочило новой порцией росы. Да это же крылья! Кто-то из драконов проснулся.

Пилинг ему на хвост, я… ой! Трава как-то внезапно кончилась, под ногами замелькали хвойные иголки, и я услышала замечательный звук – стрекотанье песчанки.

Уф. И почему я раньше не знала, что так люблю песчанок?

Я шустро рванула вперед, пока пушистое сокровище не умолкло. Но оно – тьфу-тьфу-тьфу – и не думало умолкать, а спустя секунду до меня донесся голос мамы:

– А почему она не превращается?

Хм… это они о ком?

– Да потому что не в силах! – пояснил Гаэли. – Видите ли, леди Лилия…

– Как не может?! Что, она такой и останется?

– Разумеется. Поймите же, это…

– Да сделайте же что-нибудь! – День, когда мама никого не перебьет в разговоре, будет началом конца света.

– Что я с ним должен сделать?

– С ним?

С кем – с ним, твою ж шаманью маму…

– Эй! – Я подбежала к прутьям клетки – блин, вот дворец отгрохали… сюда запросто можно двух драконов упихать – и торопливо проверила наличие товарищей по несчастью. Мариночка – тут. Обе мамули – в наличии. Мастер Гаэли – тут. И все таращатся на мыша в руках мамы Лилии. Прифигевший грызун уже не пытается удрать, а жалобно попискивает, не понимая, что от него надо этим странным громадинам? Над головами порхает песчанка и оживленно комментит события. Мирная картинка… интересно, чего им нужно от мыша?

Предложение лапки и норки? Фиг с ним, с мышом.

– Марина, превращайся, быстро!

– Мама? – Малышка подпрыгнула и с удивлением уставилась на моего серого двойника. – Это все-таки ты?

– Я! Превращайся в дракона, кому говорю! Сейчас же! Ум-ф-ф-х…

Когда я выползла-выпуталась из-под чьей-то одежды (хотя почему чьей-то? Такой пепельно-розовый цвет – «крыса в шоке» – здесь могла надеть только мамуля), все уже было более-менее кончено.

Когда надо, дочка у меня все-таки послушная.

Или когда не надо?

Ну, в общем, она кувыркнулась моментально, не подумав ни отойти в сторонку, ни переодеться. Поэтому сейчас посреди клетки смущенно топтался милый золотисто-зеленый дракончик и осторожно вытягивал шею, кого-то выискивая на полу. Остальные родственники дружной кучкой валялись рядышком. Над ними в полном культурном шоке витала пушистая зараза, выискивая пропавшую хозяйку. Сообразить, что вот это громадное в чешуе и есть хозяйка, песчанкины мозги не могли.