Текст книги "Тайная доктрина. Космогенезис и Антропогенезис"

Две Личности Дэвапи, расы Куру и Мару [Мору] из рода Икшваку, продолжают жить на протяжении Четырех Веков, обитая… Калапа [Шамбала][614]614
  В Матсья Пуране сказано Катапа.


[Закрыть]. Они вернутся сюда в начале Века Крита[615]615
  Вишну Пурана, там же.


[Закрыть]. Мару [Мору][616]616
  Макс Мюллер переводит имя это как Мориа из династии Мориа, к которой принадлежал Чандрагупта. (См. «Историю Древней Санскритской Литературы».) В Матсья Пуране, гл. CCXXII, говорится о династии десяти Мориа, или Maurya. В той же самой главе утверждается, что Мориа будут царствовать в Индии после восстановления расы Кшаттриев, через несколько тысячелетий. Только эта власть будет чисто духовной и «не от мира сего». Это будет царством будущего Аватара. Полковник Тод полагает, что Имя Мориа, или Maurya, есть искажение Мори, Раджпутанского племени, и комментатор на Махавансо считает, что некоторые раджи заимствовали свое имя Maurya от их города, называемого Мори, или, согласно проф. Макс Мюллеру, – Morya-Nâgara, что более верно с подлинником Махавансо. Санскритская Энциклопедия Vâchaspattya, как нам сообщает наш Брат Деван Бахадур Р. Рагунат Рао из Мадраса, помещает Катапа [Калапа] в северной стороне Гималаев, т. е. в Тибете. То же самое утверждается в Бхагавата Пуране, Сканда XII.


[Закрыть], Сын Шигры, силою Иоги продолжает жить… Он… восстановит расу Кшаттриев Солнечной Династии[617]617
  Там же, гл. IV, Вайю Пурана гласит, что Мору восстановит Кшатриев в Девятнадцатой грядущей Юге. (См. «Five Years of Theosophy», 438, статья «The Moryas and Koothoomi».)


[Закрыть].

Правильно это или нет, что касается последнего пророчества, но «блага» Кали Юги описаны хорошо и превосходно согласуются даже с тем, что слышно и видно в Европе и других цивилизованных и христианских странах в расцвете XIX столетия и на заре XX века нашей великой «Эры Просвещения».

Нет древних символов без глубокого и философского значения, причем значение и важность их возрастают с их древностью – таков Лотос. Этот цветок, посвященный Природе и ее богам, изображает Абстрактную и Конкретную Вселенную и является эмблемою производительных сил как духовной, так и физической Природы. С древнейших времен этот цветок почитался священным арийцами, индусами, египтянами и после них и буддистами. Он почитался в Китае и Японии и был принят как христианская эмблема греческою и Римскою церквами, которая, заменив его лилией, сделала его символом Вестника.

В христианской религии, в каждом изображении Благовещения, архангел Гавриил является Деве Марии, держа в руке ветку лилий. Лотос изображал огонь и воду, или идею создания и зарождения, потому и ветка лилий, заменившая его, символизирует именно ту же идею, что и Лотос в руке Бодхисаттвы, возвещающего Маха-Майе, матери Готамы, рождение Будды, Спасителя Мира. Также и Озирис и Гор постоянно изображались египтянами в связи с цветком Лотоса, оба, будучи солнечными Богами или Богами Огня, подобно тому, как и Дух Святой, до сих пор изображаются «огненными языками» в «Деяниях Апостолов».

Лотос имел и еще имеет свое мистическое значение, тождественное у всех народов Земли. Мы отсылаем читателя к сэру Уильяму Джонсу[618]618
  См. «Dissertations Relating to Asia».


[Закрыть]. У индусов Лотос – эмблема производительной силы Природы через посредство Огня и Воды, или Духа и Материи. «О Ты, Предвечный! Я вижу в Тебе Браму-Творца, восседающего на престоле над Лотосом!» – гласит стих Бхагават-Гиты. И сэр Уильям Джонс показывает, как уже отмечено в Станцах, что семена Лотоса еще до прорастания содержат совершенно сформированные листья и миниатюрный прообраз того, чем станет совершенно развившееся растение. Лотос в Индии есть символ плодородной земли, более того – символ Горы Меру. Четыре Ангела или Гения четырех частей неба, Махараджи Станц, стоят каждый на Лотосе. Лотос есть двоякий прообраз Небесного и земного Гермафродита, будучи, так сказать, двуполым.

У индусов Дух Огня или Тепла – побуждающий к деятельности, оплодотворящий и развивающий в конкретную форму по своему идеальному прообразу все, что рождается из Воды или Первоначальной Земли, – содействовал выявлению Брамы. Цветок Лотос, изображенный, как растущий из пупка Вишну, Бога, покоящегося в Водах Пространства на Змие Беспредельности, есть самый изобразительный из всех символов. Это Вселенная, выявляющаяся из Центрального Солнца, из Точки вечно скрытого Зародыша. Лакшми, являющаяся женским аспектом Вишну и которая в Рамайяне также называется Падма, т. е. Лотос, представлена плывущей на цветке Лотоса при «Сотворении» и во время «Пахтания Океана» Пространства, а также и подымающейся из «Млечного Моря», подобно Венере-Афродите из пены океана.

 
…Тогда, воссев на Лотос,
Блистающая богиня Красоты, несравненная Шри,
Поднялась из волн…
 

Так писал английский востоковед и поэт Моньэ Уильямс. Основная мысль этого символа прекрасна и, кроме того, указывает на явное родство всех религиозных систем. Лотос, или водяная Лилия, выражает одну и ту же философскую мысль, а именно: эманацию Объективного из Субъективного, Божественное Представление, переходящее из абстрактного в конкретную или видимую форму. Ибо, как только Тьма или, вернее, то, что для невежества есть «Тьма», исчезает в своем собственном царстве Вечного Света, оставляя за собою лишь свое Божественное Проявленное Представление, понимание Созидающих Логосов открывается, и они видят в Идеальном Мире, до того скрытом в Божественной Мысли, прообразы форм всего, и приступают к воспроизведению и построению или ваянию по этим образцам преходящих и трансцендентальных форм.

В этой стадии Действия Демиург еще не Зодчий. Рожденный в Сумерки Действия, он должен сначала осознать План, постичь идеальные формы, лежащие сокрытыми в Лоне Вечного Представления, именно подобно тому, как будущие листья Лотоса, непорочные лепестки, скрыты внутри семени этого растения.

В эзотерической философии Демиург, или Логос, рассматриваемый как Создатель, есть просто абстрактный термин, идея, подобно слову «воинство». Как последнее есть всеобъемлющий термин для совокупности активных сил или действующих единиц – солдат, так и Демиург есть качественный коллектив множества Создателей или Строителей. Бюрнуф, известный востоковед, овладел этою мыслью в совершенстве, сказав, что Брама не создает Земли, так же как он не создает и остальной Вселенной.

«Проявив себя из Души Мира: раз, отделенный от Первопричины, он выдыхает и излучает из себя всю Природу, Он не находится над нею, но смешивается с нею: Брама и Вселенная составляют одно Существо, каждая частица которого в своем естестве есть Сам Брама, исшедший из Самого Себя».

В главе Книги Мертвых, называемой «Превращение в Лотос», Бог, изображенный в виде головы, выходящей из этого цветка, восклицает:

«Я – чистый Лотос, исходящий от Лучезарных… Я несу весть Гора. Я чистый Лотос с Солнечных Полей»[619]619
  Гл. LXXXI.


[Закрыть].

Идея Лотоса может быть найдена даже в первой главе Книги Бытия, в главе о сотворении Мира Элохимами, как указано в «Разоблаченной Изиде». В этой идее должны мы искать начало и объяснение стиха в еврейской космогонии, который читается: «И рек Господь – да произведет Земля… дерево, дающее плод своего рода, семя которого в нем самом»[620]620
  I, 11.


[Закрыть]. Во всех первобытных религиях Бог-Творец есть «Сын Отца», т. е. Его Мысль, ставшая видимой; и до христианской эры, начиная от Тримурти индусов и кончая тремя каббалистическими главами в Писаниях, по объяснению евреев, Триединое Божество каждого народа было вполне определенно выражено в его аллегориях.

Таково космическое и идеальное значение этого великого символа у восточных народов. Но в применении к практическому и экзотерическому культу, также имевшему свой эзотерический символизм, Лотос стал со временем носителем и вместителем более земной мысли. Никакая догматическая религия не избежала влияния сексуального элемента; и до сего дня он пятнает нравственную красоту основной мысли символа. Нижеприведенное взято из того же самого каббалистического манускрипта, который мы уже приводили в нескольких случаях:

«Лотос, растущий в водах Нила, имел то же значение. Его способ произрастания делал его особо подходящим символом производительных сил. Созревший цветок Лотоса, носитель семени воспроизведения, соединен, подобно плаценте, с матерью-Землею, или чревом Изиды, через воду чрева, т. е. воды реки Нила, посредством длинного вервиеобразного стебля-пуповины. Ничто не может быть яснее этого символа, и, чтоб еще более подчеркнуть имеющееся в виду значение, в нем изображается иногда дитя, сидящее в цветке или выходящее из него[621]621
  В индусских Пуранах, именно, Вишну – Первый, а Брама – Второй Логос, или же Идеальный Творец и Практический Творец, которые соответственно изображаются, один – проявляющим Лотос, другой – исходящим из него.


[Закрыть]. Так, Озирис и Изида, дети Кроноса или бесконечного времени, в развитии своих природных сил становятся в этом изображении родителями человека под именем Гора.

Мы не можем достаточно подчеркнуть значение этой производительной функции как основы символического языка и научной иносказательной речи. Мысль этого представления немедленно приведет к размышлению над творческой Первопричиной. Природа в своих действиях образовала чудесный живой механизм, управляемый присоединенной к нему живой душой; развитие жизни и история этой души, откуда она и ее настоящее и будущее превышают все усилия человеческого разума[622]622
  Но, во всяком случае, не усилия дисциплинированных психических способностей Посвященного в восточную метафизику и в тайну творческой Природы. Именно невежды прошлых веков осквернили чистый идеал космического творения, сделав его эмблемой лишь чисто человеческого воспроизведения и половых функций. Эзотерическим Учениям и Посвященным будущего предстоит миссия искупить и облагородить еще раз первоначальную концепцию, так печально профанированную теологами и церковными фанатиками невежественным и грубым применением ее к эзотерическим догмам и олицетворениям. Молчаливое почитание абстрактной или нуменальной Природы, единого божественного проявления, есть единая облагораживающая религия человечества.


[Закрыть]. Новорожденный – вечно повторяющееся чудо, доказательство, что внутрь мастерской чрева вмешалась разумная творческая сила, чтобы соединить живую душу с физической машиной. Поражающая чудесность этого факта придает священную сокровенность всему связанному с органами воспроизведения, как обители и месту явного созидательного вмешательства Божества».

Таково правильное толкование основных идей древности, чисто пантеистических, безличных и благоговейных представлений архаических философов доисторических времен. Это, однако, не так, когда дело касается греховного человечества и грубых представлений, присущих личности. Потому ни один пантеистический философ не преминет найти замечания, следующие за вышеприведенными и выражающие антропоморфизм иудейской символики, иначе, как опасными для святости истинной религии и подходящими лишь к нашему материалистическому веку, прямому следствию и результату этого антропоморфического характера. Ибо это есть основная нота ко всему духу и сути Ветхого Завета, как утверждает рукопись, трактуя о символизме иносказательного языка Библии.

«Потому область утробы должна быть рассматриваема как самое Святое Место, Sanctum Sanctorum, и как истинный храм Бога Живого[623]623
  Конечно, слова Посвященного в древние мистерии христианства: «Разве вы не знаете, что вы Храм Бога?» (I Посл. к Коринф. III, 16) не могли быть применены в этом смысле к людям: хотя смысл их был, несомненно, утвержден как таковой в умах еврейских компиляторов Ветхого Завета. И здесь та пропасть, которая лежит между символизмом Нового Завета и Еврейским Каноном. Эта пропасть осталась бы и постоянно расширялась бы, если бы христианство, и особенно ярко Римская церковь, не перекинуло бы через нее мост. Современное Папство в настоящее время совершенно заполнило ее своими догмами о двух непорочных зачатиях и антропоморфическим и в то же время кумироподобным характером, приданным им Матери своего Бога.


[Закрыть]. Мужчина всегда считал обладание женщиной существенною частью самого себя, дабы из двух стал один, и он это ревниво охранял как сокровенное. Даже часть обыкновенного дома, где пребывала жена, называлась penetralia, тайное или священное, и отсюда метафора Святая Святых священных строений, основанных на представлении о святости органов зачатия. Доведенная до крайности в описании[624]624
  Это было проведено так лишь в еврейской Библии и в ее рабском подражателе – христианском богословии.


[Закрыть] метафорой, эта часть дома описывается в священных книгах как находящаяся «между бедрами (столбами) дома», и иногда мысль эта была выявлена в построении широкой двери храмов, помещенной внутри, между двумя боковыми столбами».

Никогда подобная мысль, «доведенная до крайности», не существовала среди древних первобытных арийцев. Это доказано тем фактом, что в период Вед их женщины не помещались отдельно от мужчин в penetralia’x или «Зенанах». Заключение это началось, когда магометане – ближайшие после христианской церковности наследники еврейского символизма – завоевали страну и постепенно навязали свои обычаи индусам. До и после Вед женщина была так же свободна, как и мужчина; и никогда никакая нечистая земная мысль не примешивалась к религиозной символике ранних арийцев. Мысль эта и применение ее чисто семитического происхождения. Это подтверждается автором указанного высокоученого каббалистического откровения, когда он заканчивает вышеприведенное место, добавляя:

«Если к этим органам, как символам творческих, космических сил, может быть приложена идея происхождения измерений, так же как и периодов времени, тогда воистину в построении Храмов как Обителей Божества, или Иеговы, та часть, которая именуется Святая Святых или Наисвятейшее Место, должна заимствовать свое наименование от признанной святости органов зачатия, рассматриваемых как символы мер и творческой причины. У древних мудрецов не существовало ни имени, ни идеи, ни символа Первопричины».

Конечно, нет. Лучше никогда не думать о ней и оставить ее навсегда безымянной, как поступали ранние пантеисты, нежели унизить святость этого Идеала Идеалов, низводя его символы до таких антропоморфических форм! Здесь опять видна огромная пропасть между арийской и семитической религиозной мыслью, двумя противоположными полюсами – искренностью и скрытностью. У браминов, которые никогда не соединяли естественные производительные функции человека с элементом «первородного греха», – иметь сына есть священная обязанность. Брамин, в былые времена, окончив свою миссию человеческого создателя, удалялся в джунгли и проводил остаток дней своих в религиозном созерцании. Он исполнил свой долг перед природой как смертный и как ее сотрудник и отныне отдавал все свои помыслы духовной и бессмертной части себя самого, рассматривая все земное как простую иллюзию, преходящий сон, – чем оно в действительности и является. У семита было иначе. Он придумал искушение плоти в райском саду и явил своего Бога, – эзотерически Искусителя и Правителя Природы – проклинающим на веки действо, логически входившее в программу этой Природы[625]625
  Та же самая мысль проведена экзотерически в событиях Исхода из Египта. «Господь Бог искушает Фараона» чрезвычайно, «карает его великими муками» из опасения, чтобы царь не избег кары, лишив, таким образом, «избранный народ» возможности восторжествовать лишний раз.


[Закрыть]. Все это выступает экзотерически, если придерживаться замаскирования и мертвой буквы Книги Бытия и всего остального. В то же время эзотерически он смотрел на предполагаемый грех и падение, как на действо, настолько священное, что избрал орган виновника первородного греха как наиболее подходящий и наиболее священный символ для изображения того же Бога, который клеймил выполнение им своей функции как ослушание и вечный грех!

Кто сможет измерить парадоксальные глубины семитического ума! И этот парадоксальный элемент, лишенный своего сокровеннейшего значения, ныне целиком перешел в христианскую теологию и догму!

Знали ли первые Отцы Церкви эзотерическое значение еврейского Завета или только некоторые из них понимали его, тогда как другие оставались в неведении тайны, это решит потомство. Одно, во всяком случае, несомненно: так как эзотеризм Нового Завета совершенно согласуется с эзотеризмом еврейских книг Моисея и раз, в то же время, ряд чисто египетских символов и языческих догм вообще – например, Троица – были списаны и включены в Новый Завет Синоптиками и св. Иоанном, то становится очевидным, что тождественность этих символов была известна писавшим Новый Завет, кто бы они ни были. Они также должны были знать о первенстве египетского эзотеризма, раз они приняли несколько символов, изображающих чисто египетские понятия и верования, в их внешнем и внутреннем значении и которые не встречаются в еврейском каноне. Один из таковых – лилия в руке Архангела на древних изображениях его появления Деве Марии, и эти символические изображения сохраняются до сего дня в иконографии греческой и Римской Церквей. Так, Вода, Огонь и Крест, так же как и Голубь, Агнец и другие Священные Животные во всех их сочетаниях, эзотерически имеют тождественный смысл и, вероятно, были приняты как улучшение простого и чистого иудаизма.

Ибо Лотос и Вода встречаются среди древнейших символов, и происхождение их чисто арийское, хотя они стали общим достоянием во время разветвления Пятой Расы. Для примера: буквы, так же как и числа, были все мистичны в комбинациях или же отдельно взятые. Самая священная буква – М; она одновременно и мужского, и женского начала, или андрогина, и символизирует Воду в ее начале, Великую Бездну. Эта буква мистическая на всех языках Востока и Запада и является знаком волн, так в арийском и в семитическом эзотеризме эта буква всегда изображала Воды. В санскрите, например, Макара – десятый знак Зодиака, означает крокодила или, скорее, водяное чудовище, всегда связанное с водою. Буква Ма эквивалентна и соответствует числу 5, состоящему из Двойки – символа разделенных полов, и Тройки, символа третьей жизни, порождения Двойки. Это часто символизируется Пентагоном, причем последний есть священный знак божественной Монограммы. Майтрейа есть сокровенное имя Пятого Будды и Калки Аватара браминов, последнего Мессии, который придет при завершении Великого Цикла. Это также начальная буква греческой Metis, или Божественной Мудрости; Мимры, т. е. Слова или Логоса; и Митры, Mihr, Тайны Монады. Все они рождены в Великой Бездне и из нее, и все они Сыны Майи, «Матери»; в Египте – Мут; в Греции – Минервы, Божественной Мудрости; Марии, или Мириам, Мирры и пр., Матери христианского Логоса; и Майи, Матери Будды. Мадхава и Мадхави – наименования самых высоких Богов и Богинь индусского Пантеона. Наконец, Мандала по-санскритски означает «Круг» или сферу, также десять делений Риг-Веды. Наиболее сокровенные имена в Индии обычно начинаются с этой буквы, от Махата, первого проявленного Разума, и Мандары, Великой Горы, употребленной Богами для пахтания Океана, до Мандакини, небесной реки Ганга, или Ганжес, Ману и т. д., и т. д.

Назовут ли и это совпадением? Действительно, это было бы странно, ибо мы видим, что даже Моисей, найденный в водах Нила, имел эту символическую согласную в своем имени. И дщерь Фараонова «нарекала ему имя Моисей», говоря: «Потому что я вынула его из Вод»[626]626
  Исход, гл. 2, ст. 16. Даже у Мадиамского жреца семь дочерей, которые пришли черпать воду и которым Моисей помог напоить их стада: за эту услугу жрец дает Моисею в жены дочь свою Сепфору, или Сиппару, «блистающую волну» (Исход, гл. 2, ст. 21). Все это имеет одно и то же сокровенное значение.


[Закрыть]. Кроме того, священное еврейское имя Бога, начинающееся с буквы М, есть Меборах, «Святой» или «Благословенный», а имя Вод Потопа – Мбул. Чтобы покончить с этими примерами, вспомним «Три Марии» у Распятия и их связь с «Магге», Морем или Водами. Вот почему в иудействе и христианстве Мессия всегда связан с Водою, Крещением; и также с Рыбами, знаком Зодиака, называемого Минам по-санскритски, и даже с Матсья (Рыба) Аватаром и с Лотосом – символом чрева, или с водяной лилией, которая имеет то же значение.

В реликвиях Древнего Египта чем древнее символы и эмблемы выкопанных предметов, тем чаще встречаются цветы Лотоса и Вода в связи с солнечными Богами. Бог Хнум, Мощь Влаги или Вода, согласно учению Фалеса, будучи началом всех вещей, восседает на престоле, помещенном в центре Лотоса. Бог Бэс стоит на Лотосе, готовый поглотить свое потомство. Тот, Бог Тайны и Мудрости, священный Писец в Аменти, носящий солнечный диск в виде головного убора, восседает, имея голову быка – священный бык Мендеса был одной из форм Тота – и тело человека на распустившемся Лотосе. Наконец, Богиня Хикит (Hiqit), в ее аспекте лягушки, покоится на Лотосе, указывая тем на свою связь с водою. Непоэтичность этого символа лягушки, несомненно, одного из древнейших изображений египетских Божеств, была причиной того, что египтологи тщетно пытались разгадать тайну и функции этой богини. Принятие его в церкви первыми христианами показывает, что они знали и понимали это лучше, нежели наши современные востоковеды. «Богиня лягушка или жаба» была одним из главных Космических Божеств, связанных с Сотворением мира по причине ее амфибного характера и, главным образом, в силу ее кажущегося воскресения после долгих веков уединенной жизни, замурованной в старых стенах, в скалах и пр. Она не только принимала участие в устроении мира вместе с Хнум’ом, но была также связана с догмою воскресения[627]627
  У египтян воскресение было возрождением после 3000-летнего очищения, или в Дэвачане, или в «Полях Блаженства».


[Закрыть]. Несомненно, весьма глубокий и сокровенный смысл был связан с этим символом, если, несмотря на риск быть обвиненными в принадлежности к отвратительной форме культа животных, первые египетские христиане приняли его в своих церквах. Лягушка или жаба, заключенная в цветке Лотоса, или просто даже без последней эмблемы, была формою, избранной для храмовых светильников, на которых были вырезаны слова: «Εγώ εϊμι ἀνατάσις – Я есмь Воскресение»[628]628
  Подобных «Богинь-лягушек» можно видеть в Булаке, в Музее Каира. За сообщение о храмовых светильниках и надписей ответственен бывший директор музея Булака, Гастон Масперо. (См. его «Guide au Musée de Boulaq», стр. 146.)


[Закрыть]. Эти богини-лягушки встречаются на всех мумиях.

Этот Архаический символ самый поэтичный из всех символов и в то же время наиболее философский. Древние греки предоставили ему видное место, а современные поэты использовали его до предела. Царица Ночи, проходящая Небеса в величии своего несравненного Света, погружая всех, даже Вечернюю Звезду, во тьму, и простирающая свой серебряный покров над всем Звездным Миром, всегда была любимой темою всех поэтов христианства – от Мильтона и Шекспира до позднейших стихотворцев. Но сияющий Светильник Ночи, с его свитою бесчисленных звезд, говорил лишь воображению профанов. До последних дней религия и наука не интересовались этим прекрасным мифом. Тем не менее холодная, Целомудренная Луна, та, которая, по словам Шелли:

 
…делает прекрасным все, чему улыбается.
Этот шествующий ковчег нежного, хладного пламени,
вечно преображаясь, но оставаясь в себе неизменным,
                              не греет, но освещает…
 

и находится в более тесной связи с Землею, нежели какое-либо иное небесное светило. Солнце есть Жизнедатель для всей Планетной Системы; Луна – Жизнедательница нашей планеты. И ранние расы, даже в младенчестве своем, понимали и знали это. Она Царица и она же Царь. Она была Царем Сома, прежде чем превратилась в Феба и целомудренную Диану. Она является преимущественно Божеством христиан благодаря евреям, последователям Моисея и Каббалы, хотя цивилизованный мир и мог пребывать в неведении этого факта в течение многих веков; в действительности же, cо времени смерти последнего из посвященных Отцов Церкви, унесшего с собою в могилу тайны языческих храмов. Ибо для таких отцов, как Ориген или Климент Александрийский, Луна была живым символом Иеговы; Дательницей Жизни и Дательницей Смерти, Владычицей Бытия в нашем Мире. Ибо если у греков Артемида была Луною в Небесах и Дианою на Земле, имевшей отношение к деторождению и жизни; то у египтян она была Гекатою в Аду, Богинею Смерти, властвовавшей над магией и чарами. Более того, как олицетворение Луны, проявления которой тройственны, Диана-Геката-Луна являет три аспекта в одном. Ибо она – «Diva triformis, tergemina, triceps» – имеет три головы на одной шее[629]629
  Богиня Τρίμορφος – изваяние Алкамена.


[Закрыть], подобно Браме-Вишну-Шиве. Следовательно, она есть прообраз нашей Троицы, которая не всегда всецело Мужского Начала. Число Семь, такое выдающееся в Библии, такое священное в седьмом дне, или Саббате, пришло к евреям из древности, взяв свое начало из четверичного числа 7, содержащегося в 28 днях лунного месяца, каждая седьмая часть которого представлена одной четвертью в фазах Луны.

В этом труде полезно бросить взгляд как бы с птичьего полета на начало и развитие солнечного мифа и культа в исторической древности на нашей стороне земного шара. Самое начало его не может быть нащупано точной наукою, отбрасывающей все традиции; тогда как для теологии, наложившей под руководством искусных Пап клеймо запрета на каждый фрагмент литературы, не носящей imprimatur’ы Римской церкви, история его остается запечатанной книгой, которая именно среди религиозных систем является наидревнейшей – египетская или индусская. Сокровенное учение утверждает, что последняя, – это, в данном случае, имеет мало значения, ибо оба «Культа», Лунный и Солнечный, древнейшие в мире. Оба пережили и до сего дня господствуют во всем мире; где открыто, а где, как например в христианской символике, – тайно. Кошка, лунный символ, была посвящена Изиде, в одном смысле олицетворявшей Луну, точно так же как Озирис – Солнце, и ее часто можно видеть над Цистром в руке Богини. Это животное было в большом почитании в городе Бубасте, погружавшемся в глубокий траур при смерти священных кошек, ибо Изида, как Луна, была особенно почитаема в этом городе Мистерий. Астрономический символизм, связанный с нею, уже был дан в Первом Отделе, и никто лучше не описал его, нежели Джеральд Мэсси в своих Лекциях и в «The Natural Genesis». Сказано, что глаз кошки как бы следит за ростом и убыванием лунных фаз, и ее глазные орбиты сияют подобно двум звездам во тьме ночи. Отсюда мифологическая аллегория, представляющая Диану, скрывающуюся в Луне в образе кошки, когда она пыталась вместе с другими Божествами избежать преследования Тифона, как это изложено в «Метаморфозах» Овидия. Луна в Египте была одновременно «Оком Гора» и «Оком Озириса» Солнца.

То же можно сказать и о Киноцефале. Обезьяна с песьей головой была изображением, символизирующим Солнце и Луну по очереди, хотя Киноцефал на самом деле был скорее герметическим, нежели религиозным символом. Ибо это иероглиф планеты Меркурия и Меркурия философов алхимиков, согласно которым:

«Меркурий должен всегда быть вблизи Изиды, как ее министр, ибо без Меркурия ни Изида, ни Озирис ничего не могут совершить в Великой Работе».

Киноцефал, когда он изображен с кадуцеем, полумесяцем или лотосом, является символом «философского» Меркурия; но когда он держит тростник или свиток папируса, он являет Гермеса, секретаря и советника Изиды, подобно Хануману, исполнявшему те же обязанности при Раме.

Хотя парсийцы, истинные почитатели Солнца, немногочисленны, тем не менее не только большая часть индусской мифологии и истории основана и тесно переплетена с этими двумя культами, но даже сама христианская религия. От самого их возникновения до наших дней обе теологии, как римско-католическая, так и протестантская, окрашены ими. Действительно, разница между арийско-индусской и арийско-европейской верою очень мала, если только основные идеи обеих будут приняты в соображение. Индусы гордятся, называя себя Сурьяванша и Чандраванша, Солнечной и Лунной Династией. Христиане, считая это идолопоклонством, в то же время примыкают к религии, всецело основанной на Солнечном и Лунном Культе. Тщетно и бесполезно возмущаются протестанты против католиков за их культ Марии Девы, основанный на древнем культе Лунных Богинь, когда сами они почитают Иегову, являющегося прежде всего Лунным Богом; и когда обе Церкви включили в свои теологии Солнечного Христа и Лунную Троицу.

О Лунном Культе халдеев и вавилонском Боге Син, называемом греками Лунным Богом, знают очень мало; и это малое может лишь вводить в заблуждение непосвященного ученика, который в силу этого не может понять эзотерического значения символов. Как это было известно древним непосвященным философам и писателям – ибо те, кто был посвящен, были связаны обетом молчания – халдеи, так же как и евреи, пришедшие после них, были почитателями Луны под ее различными именами, мужскими и женскими.

В неопубликованном манускрипте по поводу уже упомянутого изобразительного языка, дающего ключ к древнему символическому языку, выдвинуто логическое «raison d’être» для этого двойного почитания. Он написан одним очень осведомленным и проницательным ученым и мистиком, излагающим это в удобопонятной форме гипотезы. Тем не менее последняя становится доказанным фактом в истории религиозной эволюции человеческой мысли для каждого, кто когда-либо имел мимолетный проблеск в тайну древней символики. Так, он говорит:

«Одним из первых заданий среди людей, заданий, связанных с настоящей необходимостью, должно было быть познание периодов времени[630]630
  Древняя мифология включает древнюю астрономию, как и астрологию. Планеты были стрелками, указывающими на циферблате нашей Солнечной Системы часы известных периодических событий. Так, Меркурий был вестником, назначенным отмечать время в течение ежедневных солнечных и лунных феноменов, и, с другой стороны, он был связан с Богом и Богиней Света.


[Закрыть], отмеченных на небесном своде, подымающемся над горизонтом или над уровнем тихих вод. Эти периоды стали определяться по дню и ночи, по лунным фазам, ее звездным или синодическим обращениям и по периоду солнечного года с возвратом времен года и применением к таким периодам естественного измерения дня и ночи или же суток, разделенных на свет и тьму. Также было открыто, что в течение периода солнечного года мы имеем по одному наидлиннейшему и наикратчайшему солнечному дню, а также два солнечных дня, в которых день и ночь равны; и что время года, отвечающее этим дням, могло быть отмечено с величайшей точностью в звездных группах небес или созвездиях, подверженных тому ретроградному движению, которое с течением времени потребовало бы поправки через добавление, как это было при описании Потопа, когда была сделана поправка в 150 дней для периода в 600 лет, в течение которых путаница в указующих время знаках увеличилась… Это, конечно, должно было произойти у всех народов и во все времена, и подобное знание должно быть признано принадлежащим человечеству ранее того периода, который мы называем историческим, так же как и в течение последнего».

На этом основании автор ищет какую-либо естественную физическую функцию, общую всему человеческому роду и связанную с периодическими появлениями, такую, чтобы «связь между этими двумя видами феноменов… была бы установлена в общем или народном применении». Он находит это в следующем:

а) Женское физиологическое явление, происходящее каждый лунный месяц в 28 дней или в четыре недели, по семи дней каждая, так что 13 повторений периода происходят на протяжении 364 дней, что составляет солнечный год, разделенный на 52 недели, каждая по 7 дней. б) Нарастание утробного плода отмечается периодом в 126 дней, или в 18 недель, по 7 дней каждая. в) Период, называемый «периодом жизнеспособности», равняется 210 дням, или 30 неделям, по семи дней каждая. г) Период беременности заканчивается в 280 дней, или в период 40 недель, по 7 дней каждая, или в течение 10 лунных месяцев, по 28 дней, или в 9 месяцев по календарю, каждый в 31 день, вычисляя по величественному своду небес измерение переходного периода из тьмы чрева к свету и славе сознательного существования, этой постоянной неисповедимой тайне и чуду… Таким образом, наблюдаемые периоды времени, отмечающие процесс функции рождения, естественно, должны были стать основою для астрономических вычислений… Мы почти можем утверждать, что именно этот способ исчисления, независимо, или косвенно, или посредством наставления, был принят всеми народами. Этот способ был в употреблении у евреев, ибо и посейчас они составляют свой календарь на основании 354 и 355 дней лунного года, и мы имеем особые данные на то, что этот же способ был в употреблении у древних египтян, дальнейшее является доказательством тому.

Основная идея религиозной философии евреев заключалась в том, что Бог вмещал в себе все сущее[631]631
  Карикатурное и умаленное ведантическое понятие Парабрамана, содержащего в себе всю Вселенную, будучи Сам этою беспредельною Вселенною; ибо ничто не существует вне Его.


[Закрыть] и что человек, включая женщину, был его подобием… Место мужчины и женщины у евреев было занято у египтян быком и коровою, посвященными Озирису и Изиде[632]632
  Точно так же, как они изображаются в Индии и посейчас. Бык Шивы и корова, олицетворяющая многие Шакти или Богинь.


[Закрыть], которые соответственно и изображались мужской фигурой с головою быка и женской с головой коровы; символы эти были в большом почитании. Озирис был Солнцем и рекою Нилом, тропическим годом в 365 дней [число, означающее слово Neilos] и быком, ибо он был также принципом Огня и жизнедательной силы. Тогда как Изида была Луною, руслом реки Нила, или же Матерью-Землею, для рождающих энергий которой Вода являлась необходимостью, тоже лунным годом в 354–364 дня, устанавливающим периоды беременности, и коровой, носящей на голове серп новолуния…

Но в том, что египтяне предоставили корове роль, которую женщина играла у евреев, не предпосылалось какой-либо коренной разницы в значении, но лишь утверждалась тождественность учений при простой замене символом общего значения, заключавшимся в следующем: длительность периода беременности у коровы и женщины была одинаковой, 280 дней, или 10 лунных месяцев, по 4 недели в каждом. И в этом периоде заключалось значение этого животного символа, знаком которого был серп новолуния…[633]633
  Отсюда почитание Луны у евреев.


[Закрыть] Эти естественные периоды беременности были основами символизма по всему миру. Они также были в употреблении среди индусов и встречаются в четких изображениях древних американцев, на таблицах Ричардсона и Геста, на Паленкском Кресте и в других местах, и явно лежат в основании и составлении календарей майев Юкатана, индусов, ассирийцев и древних вавилонян, так же как и египтян и древних евреев. Конечно, естественными символами… были или фаллос, или фаллос и иони… мужское и женское начало. Действительно, слова, переведенные обобщающими терминами мужского и женского начала в 27-м стихе первой главы Книги Бытия, суть… sacr и n’cabvah или буквально – фаллос и иони[634]634
  «Мужем и Женою создал Он их».


[Закрыть]. Тогда как изображение фаллических эмблем едва ли указывало только на детородные органы человека, когда принимались в соображение их функции и развитие семенных сосудов и субстанции, исходящей из них, ибо по существу в этом заключалось указание на способ измерения лунного времени, а через лунное также и измерение солнечного времени.