Текст книги "Любимая для колдуна. Лёд"

Глава 3

Леди Валюна Дилирис быстро смекнула, как воспользоваться сложившейся ситуацией во благо себе и любимой доченьке. Непостижимым образом она стала обладательницей путёвки в лучшую жизнь. Сразу, как только увидела ту самую руну, мерцающую голубым, на ладони дворовой девки. Теперь безродная обеспечит ей безбедное существование.

Очень смутил наряд нахальной девчонки – странные портки и рубашка, что впору носить мужикам, и то в парилке. Она обязательно узнает, откуда это у Евки. Но позже.

Сначала Валюна не поверила глазам, не поверила внезапно привалившему счастью… Триста тысяч золотом и отказ от всех прав на живую вещь? Можно ли об этом мечтать? А в идеале они получат покровительство одного из сильнейших!

Дилирис прикрыла веки и откинулась на спинку старого, хотя и удобного кресла. Оно угрожающе скрипнуло под её тяжестью. В мечтах леди уже рисовала ремонт, новый дом в столице, приглашения на званые приёмы… Фаворитов, и обязательно – благородных кровей.

Как хорошо, что под внимание колдуна не подпала её крошечка! Отказываться от единственной дочери леди не собиралась. Малышка хоть и была с виду красивенькой, умом особо не блистала. Но это и к лучшему – Кротта всегда будет слушаться маму и жить рядом. Потом выйдет замуж. Удачно выйдет. Валюна сама подберёт партию. Мужем станет один из королей. На худой конец – принц, но обязательно богатый.

В музыкальный зал тихонько вошла Кротта, придерживая возле глаза холщовый мешочек со льдом. Она была раздражена и капризна. Поджатые губы и злой блеск глаз ясно свидетельствовали: девочка задумала месть. Ещё бы! Стать посмешищем для всего двора! Оказаться битой дворовой девкой без совести и стыда!

– До сих пор не понимаю, почему ты отпустила эту дрянь, маман! – всхлипнула Кротта, пытаясь вызвать жалость, но, как положено истинной леди, степенно села в кресло напротив, аккуратно расправив складки пышного платья.

Валюна любовалась дочерью: умеет произвести впечатление, когда нужно. Настоящая будущая королева третьего или седьмого королевств!

– С сегодняшнего дня ты будешь уважать эту дрянь, – задумчиво произнесла леди Дилирис. – И… подаришь ей свои самые лучшие платья.

– Ты что такое говоришь, маман? Самые лучшие? Ей?!

– Именно. А из новой ткани нашьём ей ещё.

– Из новой? – В глазах Кротты светилось безмерное удивление. – Её же сегодня мне привезли из города! Для меня, маман!

– Ну и что?! – пожала плечами Валюна.

– Не отдам! – выпалила Кротта, разгораясь от ярости. – Ни за что!

Дочка не хотела слушаться, не понимала глубины великого замысла. Глупость крошечки разозлила Валюну не меньше, а даже больше, чем вся нелепая сцена на заднем дворе. Она подошла к дочери, резко вскинула руку и схватила Кротту за горло холодными жёсткими пальцами.

– Слушай меня внимательно, дочка, – гневно процедила она, не сводя с Кротты испепеляющего взгляда, под которым та быстро затихла. – Отныне ты закроешь свой маленький чудный ротик и будешь вести себя так, будто Евка твоя самая любимая, самая драгоценная сестричка на свете.

– Но…

– Эту бестолочь выбрал сам дракон. Если она пройдёт отбор, мы купим тебе сотни метров такой же ткани. И даже лучше. А если девка станет его женой, сами короли лягут у твоих ног в надежде породниться с Альросским.

– Мне не нужны короли, – заныла Кротта. – Я дракона хочу! Хочу наказать её за это! – Она убрала руку от лица, демонстрируя фиолетовый кровоподтёк.

– Всё потом, – фыркнула Валюна и ласково ущипнула дочку за щёку. – Твоя сестричка погорячилась. Не обижайся на неё.

– Да не сестра она мне!

– Это мы исправим завтра же утром. Вызовем господина Соре, и он оформит новую фамилию Евки.

– Маман!

– Как сказала, так и будет. Иди!

Леди Валюна махнула рукой, не обращая внимания на слёзы дочери.

Глупая! Не видит таких перспектив! Не может поступиться гордостью, чтобы получить большее. Если Евка вернётся с отбора ни с чем, Дилирис сама позаботится о том, чтобы всыпать неудачнице плетей, аннулировать документы и устроить такую жизнь, чтобы девка взвыла собакой. А пока… Они будут улыбаться и шить новые платья. Во дворец Евка должна приехать, ничем не отличаясь от уже выбранных невест. А то и выгодно выделяясь среди них.

Валюна потирала руки от предвкушения, когда Кротта выскочила из комнаты ещё злее, чем была. Слёзы градом катились по щекам, синяк болел, и даже лёд не помогал свести его или хотя бы сделать чуточку меньше.

А тут ещё и маман с такими глупыми словами! Готовит Евку для колдуна! Подумать только! Она сама мечтала об этом отборе, представляя себя любимой женой одного из самых завидных женихов девяти королевств! Какие бы сплетни ни распускали о нём, она видела его самым красивым, самым лучшим мужчиной. Сильным, богатым, влиятельным. Как раз для неё. Он столько раз снился ей в чудесных снах…

Обида с удвоенной силой нахлынула и растеклась внутри. Маман не пустила её на площадь! Сколько она ни просила, запретила участвовать в отборе. Зато безродной твари повезло! Ну ничего. Кротта уже придумала, как поставить девку на место. Только Михи отыщет.

Она накинула на плечи шубу и направилась в конюшню. Там часто ночевал конюх.

Михи был у себя, перекладывал упряжь, наводя порядок.

– Смотрю, ты без настроения… – Кротта встала на пороге каморки, следя за мужчиной насмешливым взглядом. – Потерял любимую? Испугался?

– Ох, малышка Кротта, – тяжело вздохнул Михи и махнул рукой, – сложно всё…

– Слышала, руну можно снять, если лишить претендентку невинности.

– Я тоже слышал, да как же можно без согласия?

– Ты же добро ей сделаешь.

– Не знаю. Евка злится на меня. Надо бы сначала помириться…

– А не сделаешь, – злобно усмехнулась Кротта, настаивая на своём, – никогда не женишься на ней. Не пройдёт отбор, вернётся – сразу сошлю на дальние огороды. А позже – продам или сгною.

– Но леди Кротта!

Михи сомневался, но защита стремительно слабела.

– Дом нужно натопить так, чтобы жарко было, – вдумчиво сказала Кротта. – Чтобы очень. Слухи в городе ходят, что отметина проявляет себя лишь раз, защищая хозяйку.

– Эт как же такая писулька способна? – Конюх даже раскрыл рот от удивления.

– Да не переживай ты так! – Кротта усмехнулась. – Колдун не придёт. Метка – лишь знак. Не хочет девка на отбор – никто неволить не будет. Зато маман тебе потом спасибо скажет, когда вы с Евкой народите детей.

– Ну…

– Думай, Михи, думай. – Кротта развернулась, но бросила через плечо: – А не сделаешь… Я тебе житья не дам. И ей потом.

Довольная проделанной работой, девушка вышла из конюшни. Можно не сомневаться, конюх придёт к Евке ночью. Не будет ей никаких платьев, никакого отбора, а тем более – никакого Ридерика Альросского. Никогда.

Кротта улыбалась. Мать не поверит Евке, решив, что та испугалась и отдалась любовничку.

Собственно, план был замечательным. Осталось только дождаться утра.

* * *

Как только меня развязали и дали возможность одеться, я рванула в маленькую комнатушку. Меня трясло от холода, волнения, страха. Полный набор. Хотелось снова выпить и превратиться в алкашку, чтобы не видеть и не слышать этот мир. Совсем.

Уже стемнело, поэтому побег в лес стал невозможен. Так я и сидела в холодной комнате, кутаясь в лоскутное одеяло. Его нашла там же в сундуке, как и нательную, но чистую рубашку.

Джинсы и блузка вымокли, потому сохли на одной из табуреток. Долго сохнуть будут, но вариантов нет. Маленькое оконце заиндевело от холода, изо рта появился пар. Около пяти градусов на улице, не больше. И несмотря на холод, зелёные деревья и трава.

Разжечь печку или зажечь свечи я даже не пыталась. Спичек не нашла. Оказалась полностью неприспособленной к деревенской жизни. К средневековой – так точно! Ну ничего. Дождусь рассвета – и сбегу.

Я сидела на кровати, сжавшись в комочек, перебирая в памяти события прошедшего дня: поездку, встречу с красавцем-колдуном, его внимательный, проникающий в душу взгляд. Никогда не забуду, обязательно нарисую, и, наверно, не раз. А какая у него интересная лошадь! Словно из сказки… Мимолётом в воспоминаниях пронеслись шумный и гулкий базар, бесноватая кротиха и её мамаша, и даже Михи с плетью возле столба.

Качнула головой… Вот женишок нашёлся! Невесту готов выпороть. Ох, Евка! Как же тебе повезло, что сбежала от такого мерзавца! Мне вот тоже повезло – могли бы жестоко побить.

Я раскрыла ладонь и посмотрела на мерцающий знак.

– Спасибо, – тихо прошептала ему.

Как ни крути, отметина спасла меня от мести и злости самоуверенной дуры.

В сенях раздался шум. Двери со скрипом раскрылись, и на пороге вырос предатель со связкой дров и явно тяжёлым свёртком.

– Евка? А я смотрю, окна инеем покрылись!

Его встретило угрюмое молчание. Да-да. Обычный бойкот.

– Я тут дров да еды принёс. Сидишь в темноте, на холоде и голодная, – разворчался мужик.

Сбросил свёрток на стол, а сам завошкался возле печки.

Через несколько минут разгорелся огонь. Я сидела на месте, исподлобья наблюдая за Михи. Быстро потеплело, но конюх не унимался. Продолжал подкидывать дрова, точно делал это в последний раз.

– Сейчас будет тепло, – бурчал мужлан, – очень тепло.

– Уже жарко! – произнесла я, сначала скидывая с себя одеяло, а чуть позже – и шубу.

– Евка, так надо.

Я приподняла в недоумении брови, с интересом наблюдая за лесорубом, но Михи уже оставил печку в покое. Подошёл к полке с домашней утварью, покопался, достал старые кружки, слегка погнутую жестянку. Кружки добрались до стола невредимыми, а вот жестянка вылетела из неловких рук, с шумом брякнулась на пол.

– Да что ж такое-то! – Конюх наклонился за ней и в конце концов поставил на печь. – Сейчас взвар вскипятим.

Я смотрела на Михи. Что-то было не так. Мне показалось, или он действительно суетится? Странная нервозность, похожая на испытываемое человеком чувство вины. Осталось только понять его и простить. И отпустить куда подальше.

– Садись, поешь, – развернул свёрток Михи, вытаскивая из-за пазухи бутылку.

– Нальёшь? – Это было единственное, чего мне действительно хотелось.

– Крепкое! Но если чуть-чуть…

И он плеснул в кружку.

Я подошла к столу. На нём лежала сёмга, картофель, пара овощей, похожих на обычные помидоры.

Михи налил себе вторую кружку доверху и залпом выпил. Выдохнул в кулак, вытер бороду. Его пристальный взгляд мне не понравился. Уж очень он был тёмный, излишне тяжёлый. Сердце ёкнуло. Предчувствие подсказывало: надо бежать. И как можно быстрее. Так обычно смотрят голодные до баб мужики. Этот – точно голодный. В таком-то обществе, где женятся с разрешения хозяев!

– Скоро приду, – произнесла я, накидывая тёплую шубу.

Я почти подошла к двери, как вдруг мужчина преградил дорогу.

– Постой, Евка. – отрывисто произнёс Михи. – Не пущу тебя к нему! – вдруг брякнул он и сгрёб меня ручищами.

– Пусти! – взвыла я, когда почувствовала на шее колючие волосы и тёплые мокрые губы.

– Не ломайся, Евка. Не ломайся, – бормотал Михи, подтягивая меня к лежанке. – Мы скоро поженимся, точно тебе говорю.

– Пусти меня, чёрт бородатый! – выкрикнула я, но тут же оказалась распластанной на кровати. Огромная мозолистая ладонь закрыла мне рот, пока вторая зашарила по рубашке, ощупывая грудь.

Дыхание Михи сбилось, а запах алкоголя вызывал едва ли не рвотные позывы, когда этот мужлан лез целоваться. Попытки высвободиться или как-нибудь его успокоить закончились полным провалом.

Это уже ни в какие ворота! Полностью бессильная повлиять на события, я чувствовала, как в бедро упирается возбужденный орган, и тихонько постанывала от досады и злости. Нет, на самом деле там не было ничего примечательного, видимо, всё в плечи да в рост ушло, но одна мысль о том, что сейчас это… этим… вот так просто… без разрешения… вызывала ужас.

Мои силы стремительно иссякли. Извернувшись, я умудрилась укусить его за руку. Хлестанула наотмашь по щеке, но какой там – дровосек был просто непрошибаем.

– Евка. Евка. Евка… – как в полубреду шептал конюх, задирая подол рубашки, затем стягивая собственные штаны.

И в последний момент, отделяющий меня от насилия, мы вдруг… замёрзли. В натопленный дом пришла стужа. Такой силы, что всё вокруг резко покрылось льдом. Огонь в печке погас, стены заскрипели. В деревянных швах появилась изморозь. Стало холодно! От полного замерзания нас спас заранее натопленный дом.

Михи замешкался, в глазах мелькнул страх. Этого мне хватило, чтобы соскочить с лежанки.

– Она предупреждала! – ликующе возопил Михи, а затем снова кинулся ко мне. – Ничего страшного. Колдун не явится. Всё быстро закончится, и руна навсегда пропадёт.

Я взвизгнула, отпрыгнула от загребущих рук, а потом входная дверь открылась, и на пороге вырос мужик. Тот самый, с неудачной рожей и выдающейся челюстью. Он зашёл в горницу и, выдыхая стылый воздух из лёгких, громко произнёс:

– Евка! Собирайся. Тебя хозяйка ждёт!

Фу-ух! Я нервно хихикнула, не обращая внимания на недовольный стон Михи. Тот пытался напялить рубаху.

– А что это вы тут делаете? – уточнил спаситель.

– Не твоё дело, – с досадой ответил Михи, а я посмотрела на руну. Та горела синим огнём.

Оставив незадачливого героя-любовничка наедине с совестью, если таковая у него имелась, я в сопровождении Дара пошла в большой дом. Определённо, руна представляла интерес для Валюны, а чудесное избавление от сексуальных домогательств Михи заставило меня почти проникнуться благодарностью к местной королеве.

Другой вопрос, что имел в виду Михи, пытаясь овладеть мной. Кто и о чём его предупреждал? Неужто кто-то надоумил дровосека изнасиловать невинную девку? То бишь меня? Я ухмыльнулась. С невинностью я рассталась ой как давно, а вот с честью и достоинством чуть не попрощалась сегодня.

Хозяйский дом был погружён во тьму. Переступив порог, я зашла в тёплое, щедро натопленное помещение с вполне приличным ремонтом. Дом оказался деревянным, как и флигели с комнатушками, где проживала домашняя прислуга. Изнутри приятно пахло деревом, стояла громоздкая мебель: лавки, столы и комоды, видавшие руки краснодеревщиков.

Я шествовала за Даром, пока не остановилась перед резными дверями. Мужчина распахнул их, впуская меня в комнату, пожалуй, самую интересную из всех. Стены были отделаны голубым бархатом. Сразу видно: дорогое удовольствие. До сих пор я видела только брус.

Висели картины, в углу стоял музыкальный инструмент, похожий на маленькое пианино. Там же находился небольшой столик с резными ножками и, под стать ему, два кресла, обитые золотистой парчой. Как некая отсылка на статус и благополучие, когда хочется повыделываться перед соседями, а денег особо нет. Ну и показать культурный уровень. Угу.

– А вот и ты! – вскинула подбородок Валюна. – Надо поговорить.

– Там эта… – Дар помялся на пороге.

– Что ещё? – В голосе Дилирис отчётливо слышалось недовольство.

– Михи Евку ссильничать хотел… – сдал конюха со всеми потрохами мой спаситель. – Евка орала и боролась.

Она воззрилась на меня.

– Это правда?

– Он не успел.

Моя улыбка была смиренной. Как вариант, конюх явился по указке самой Дилирис.

– Тебе же нравился Михи! – удивилась Валюна.

– Нравятся достойные, никак не насильники, – мягко парировала я.

– Иди! – махнула рукой мужику Дилирис. – Всыпь завтра утром Михи двадцать плетей за самоуправство. А ты… – Она посмотрела на меня и указала на стул: – Садись.

Кивнув хозяйке, я разместилась на краешке. Буду играть роль Евки. Покорной, смиренной девушки. Не мешает оценить обстановку. Незнакомая и жестокая женщина представлялась мне коварной, опасной змеёй. Раз она с лёгкой руки может запороть любого подневольного, то чего от неё ждать – неизвестно.

Об отношениях между рабыней и хозяйкой я могла только догадываться. Михи ничего вразумительного не рассказал. Да, работа. Да, серчала хозяйка. Так все когда-нибудь злятся. И порют регулярно слуг за провинности. И Евке доставалось, и ему.

– Где ты достала те тряпки? – вдруг спросила Валюна. – Синие портки, что даже мужик не наденет, и короткую рубашку? Я таких раньше не видела. Срамно так ходить по двору, даже под шубой! – Она хитро прищурилась. – Новая мода в городе?

Я вздохнула. Как можно объяснить одежду моего мира – здесь? Расскажешь правду – в лучшем случае поднимут на смех. Утаишь – неизвестно, какая шлея попадёт Валюне под хвост.

– Нашла свёрток на площади около телеги.

– Украла? – тут же сузила глаза хозяйка.

– О нет! – Я вскинула руки к груди. – Нет!

– Смотри мне! – пригрозила Валюна, а затем приказала: – Ну-ка, покажи руну!

Пришлось подчиниться. Дилирис взяла мою руку, стала рассматривать мерцающий знак. Взгляд медленно скользил по аккуратным завиткам, перемещаясь к пальцам.

– Ну-ка, другую дай!

Пришлось протянуть левую. Сердце забилось чаще. Что-то было не так. Валюна касалась моих пальцев, холмиков на ладони, разглядывала линии. Вдруг подняла на меня глаза, посмотрела в сторону. Задумалась. И меня словно молнией пронзило: Евка была дворовой девкой.

Стирка, да не где-нибудь, а на речках. Мытьё посуды, да не просто, как мы привыкли, а с золой и песком. Уборка… Да у неё руки должны быть сухие, твёрдые, покрытые трудовыми мозолями! Не в пример гладким и нежным моим! Евка, скорее всего, покорно снесла бы побои от своей хозяйки, а я полезла драться. И эта одежда…

Я вздохнула, заставив Валюну улыбнуться.

– Ты не Евка, и мы обе это знаем.

Валюна явно проявляла чудеса дедукции, коренным образом отличаясь от недалёкого народа, с которым я общалась до сих пор. Быстро сообразила, что некоторые мои особенности совершенно не совпадают с её представлениями о рабыне, и пыталась найти ответ, вызывая меня на откровенность.

Что оставалось делать? Начну юлить – неизвестно, чем закончится. Видно, что руна имеет для неё какую-то ценность, иначе не миновать мне наказания. А тут не только отпустила, а ещё и в дом привела.

– Так где ты достала те тряпки? – переспросила она.

– Вы не поверите.

– А ты попробуй, – неожиданно ласково улыбнулась хозяйка.

Мы молча смотрели друг на друга ещё несколько минут. На лице Валюны проносились эмоции удивления, недоверия, радости… ещё чего-то, недоступного мне. Увы, я не читала чужие мысли.

– А Евка где?

– Понятия не имею. – Я пожала плечами, размышляя, стоит ли рассказывать Дилирис о себе. – Может, там, где было моё место?

– А где было твоё место?

– Другой мир. В далёком прошлом он был похож на ваш. Можно сказать, я из будущего.

После этих слов Валюна стала рассматривать меня с ещё большим вниманием. Пристально. Скользя взглядом по рукам, фигуре, лицу. Я пыталась найти логические оправдания проницательности и хладнокровию этой женщины.

Наверно, дело в мире, в котором колдовство считается нормой. В моём после подобных умозаключений вызвали бы неотложку с тремя санитарами. Но не тут. Тут волшебство находилось перед глазами на ладони, мерцая голубым.

– Говорят, в наших королевствах существуют двери миров, – произнесла Дилирис. – Открываются они очень редко, и только те, что до сих пор не забыты. О них ходят легенды. И люди пропадают… Как правило, их находят позже. Мёртвыми. Но ты… Кто ты?

– Случайная принцесса из хорошей семьи. Мне просто не повезло.

– Да, – довольно улыбнулась Валюна, откинувшись на спинку. – Твои слова могут быть правдой.

– Вы поможете вернуться? Здесь мне делать нечего, – убедительно произнесла я.

– Да. Ты – другая, – кивнула хозяйка. – Я сразу поняла, но сомневалась. Только как ты вернёшься обратно?

– Пойду в лес, откуда пришла.

– Хм… Хорошо, – она кивнула. – Помогу. Только понимаешь… У меня была рабыня. Она стоила дорого. При всех моих любопытстве и симпатии к тебе, чужемирянке, убытки никто не покроет.

– Ох… Мне жаль, но я ничем не могу помочь, – вздохнула я.

– Можешь, – улыбнулась Дилирис. – Твоя руна – это знак. Знак того, что тебя признал могущественный колдун нашего мира. Давай договоримся. Ты поедешь в город и примешь участие в отборе, который устраивает Альросский. За это я получу неплохую сумму от лорда. Твоё дело простое: пройти пару-тройку испытаний. Шанс, что тебя выберут, совсем маленький. Даже если выберут, без твоего согласия никто тебя неволить не будет. Таков закон. Ты вернёшься домой, – она улыбнулась, – сюда. И в первый же вечер отправишься восвояси. Обещаю.

Я встала и подошла к музыкальному инструменту.

– Можно? – спросила разрешения потрогать его.

Валюна кивнула. Тогда я провела по нему рукой, ощупывая лаковую гладкую текстуру дерева. Нажала клавишу, услышала фальшивый звук. Пианино оказалось расстроенным.

– У тебя будет возможность поговорить с лордом Альросским. Больше о дверях миров могут знать лишь колдуны. Возможно, для того, чтобы пройти через врата, требуется заклинание или какие-то особые действия, – продолжала говорить Валюна. – Будет обидно не воспользоваться его знаниями и могуществом. Потому что если врата не откроются, я ничем не смогу тебе помочь, а шанс уже будет упущен.

Складные слова Валюны не были лишены смысла. Покровительство и вечная дружба – в обмен на услугу. Конечно, в дружбу верилось мало, все наверняка объяснялось материальным интересом, но она казалась искренней в своём желании погасить связанные с Евкой убытки, и в этом я её понимала. В моём мире всё построено на деньгах. Странно полагать, что в этом богом забытом месте будет иначе.

Дилирис меня почти убедила. Нет, можно согласиться, а рано утром сбежать. Впрочем… Никто не знает, откуда я появилась. Просто устрою прогулку. Ничего страшного, если Валюна останется без отбора и компенсации. Какой с меня будет спрос, когда я вернусь в свой мир? А если не получится, тем более надо разговаривать с колдуном.

Размышления остались размышлениями. Но кое-что беспокоило. Недолго думая, спросила:

– А колдун не побрезгует вашей рабыней?

– Не побрезгует, – кратко ответила Валюна. Она всё ещё наблюдала за мной. На её губах играла лёгкая, почти нежная улыбка. – Но завтра ты станешь моей названой дочерью.

– Даже так? Зачем?

– Моё имя защитит тебя от произвола, кражи, а также позволит получить все привилегии согласно статусу рода Дилирис.

– Когда отбор?

– В следующую субботу поедем в столицу. Дорога длинная. Там находится дворец лорда.

– Договорились, – произнесла я. – Могу идти?

– Куда – на ночь глядя? – всплеснула руками Валюна, поднимаясь с кресла. И вдруг заорала: – Вайка! Ну-ка иди сюда! – И уже тише добавила: – Приятно иметь дело с умной девушкой…

Пауза была довольно красноречивой.

– Меня зовут Ева.

Поднятая с постели рёвом госпожи, прискакала та самая рыжая девчонка-подросток.

– Отведи леди Еву в гостевую спальню. Приготовь постель. Согрей воды. Накорми и впредь прислуживай ей, как мне и леди Кротте. Возьми платья Кротты, а завтра приедет портной.

– Слушаюсь! – Глаза рыженькой вспыхнули с интересом, но она быстро потупила взгляд. – Идёмте, леди Ева.

– Чувствуй себя как дома, Ева, – раздалось вслед пожелание Валюны.

Я оглянулась. Главное – не забывать, что в гостях. Одно дико обрадовало. Едва ли не заставило прыгать от счастья. Меня ждала горячая ванна! Об этом можно было только мечтать.

– Что-то ещё? – хозяйка вопрошающе приподняла брови.

– Пожалуй, дождусь новых платьев. Не хочу стеснять Кротту. Пусть принесут сундук Евки.

– Не должна леди ходить в обносках рабыни.

– Я не гордая, – скромно потупилась я. – И это ведь ненадолго? Один-два дня?

– Ну… Хорошо, – кивнула Валюна. – Пусть будет по-твоему.

– Не хочу новых ссор!

Мой ответ вызвал на её губах понимающую улыбку.

Не то чтобы мне претило выряжаться в дорогие тряпки Кротты. Скорее, не хотелось играть на нервах белобрысой курицы. Ведь если кто и подговорил Михи прийти ночью, то это она. И так придётся ждать новых пакостей. Кто знает, на что способен извращенный ум.

А Михи… Его было не жаль. Двадцать плетей за то, чтобы научился думать верхней головой и самостоятельно принимать решения, – лучший способ воспитания для таких, как он.

Вайка отвела меня в тёплую, вполне приличную комнату. Там же нашлось несколько смежных. Гардероб, ванная, спальня, место для приёма гостей… Барские хоромы.

Пока я осматривалась, внесли Евкин сундук. Два мужика на полусогнутых втащили тяжёлый ящик, из которого я достала последнее платье и чистую ночную рубашку. Вокруг суетилась прислуга, наливали купель. Когда всё было готово, я выгнала народ из спальни, сказав, что справлюсь сама. Проследила, чтобы предварительно приготовили мыло, мочалку, какую-то тягучую, вкусно пахнущую жидкость, налитую в большую деревянную ложку (как выяснилось, аналог нашего шампуня), и пару тёплых, прогретых простыней.

С наслаждением скинула рубашку и встала перед зеркалом. Прошлась по телу взглядом, заскользила руками. Да. Это я. Вот родинка на правой ключице, на животе возле пупка, но… Я остолбенела, не веря глазам. Шрама от аппендицита не было от слова «совсем». Наклонилась, пытаясь найти шрамы на голени, на коленке… Они остались, когда я с велосипеда слетела. Тщетно. Чистая, девственно-чистая кожа. Чёрт! Я смотрела на себя, пытаясь сообразить, я это или не я.

Что-то громыхнуло за дверью, тогда и очнулась, быстро залезла в купель. Ну подумаешь, шрам! Как вариант – у меня вырос аппендикс. Делов-то. Кто ж нас, попаданцев, разберёт? Главное – вернуться домой. А перед этим – нормально выспаться.

Я сидела в купели и тихонько мурлыкала себе под нос. Усталость навалилась быстро, сменяя боевое настроение на апатию. Сильно захотелось спать.

Чтобы не уснуть прямо в воде, я вылезла, завернулась в ещё тёплые простыни и упала на мягкую, такую же тёплую кровать. Счастье. Я ощутила счастье, взглянув по-новому на блага родной цивилизации. Всего лишь мелочи, к которым мы привыкли, забывая, что их надо ценить.

Меня словно укачивало на волнах. Здесь, под крылом Валюны, я была в относительной безопасности, потому стремительно провалилась в сон.