Текст книги "Строптивая для наследника"

Глава 11 Вейтара сил Коу

– Чшшто, просснуласссь?…

Недоверчиво рассматривая низко склонившееся надо мной лицо ненавистного инопланетного существа, которое я надеялась никогда больше не увидеть, я пробудилась окончательно. Выходит у меня не получилось… Я все-таки жива. И, что самое занимательное, я даже не особо и расстроилась сложившейся ситуацией. Жаль, конечно, ведь я так настроилась, что все это, наконец, закончится… Ну что ж, думаю, что следующая попытка будет более удачной и я все же смогу избавиться от всего этого безумия. А если у меня не выйдет и в этот раз уйти за грань, и меня опять спасут против воли, то я буду пытаться снова и снова, пока не добьюсь своей цели.

– И дассссшшше думать не сссмей об этом!

Коричневый бросил на меня такой злобный взгляд, что я чуть не расхохоталась прямо ему в лицо. О-оо! Неужели эта Тварь еще и мысли мои читать умеет? Ну что ж, тогда ему должно быть прекрасно известно о том, что теперь мне абсолютно плевать на все его приказы и пожелания. Пусть и дальше шипит, выражая свое яростное недовольство моими самыми ближайшими планами.

Вот как он сможет заставить меня жить? Постоянно пичкая той дрянью, которой меня основательно накачали после неудачной попытки самоубийства? Не знаю, что это было, но голова у меня не просто же так чуть ли не на куски от боли раскалывается и в глазах какая-то легкая дымка так и стоит… И в сон просто нереально сильно клонит? Хм. Если судить по симптомам, то, скорее всего, мне вкололи снотворное с каким-то успокоительным. Но все равно, несмотря на все это, я легко и просто смогу совершить задуманное. В любой момент и даже прямо сейчас. Хотя меня, вполне вероятно, так же легко смогут откачать. Но зачем инопланетнику тогда я вообще буду нужна? К чему ему постоянная нервотрепка в виде чрезвычайно строптивой пленницы с явно выраженными суицидальными наклонностями, за которой нужен постоянный контроль? Или ему все равно, что его постельная игрушка во время дальнейшего использования будет полностью в бессознательном состоянии? Или в полубессознательном, как сейчас? Вряд ли он будет долго этим заморачиваться… Скорее всего это ему все очень быстро надоест и это обстоятельство не могло меня не радовать.

– Зсссначит, улыбаесссшшшся…? Опять?!

Впечатав свои ладони в подушку по обе стороны от моей головы, Тварь с недовольным выражением на лице склонился ко мне почти вплотную. И к чему все это? Надеется запугать своей злобной рожей? Так это он зря, поскольку я уже отбоялась до такой степени, что все эти его ужимки меня совершенно не взволновали.

Несколько невероятно долгих минут мы неотрывно пялились друг на друга в ожидании, кто же первый сдастся и отведет взгляд. Проигрывать в этой глупой и при этом, как ни странно, весьма важной игре ни одному из нас не хотелось. Но и дольше видеть перед собой эти ненавистные серебристые глаза беспощадного убийцы и насильника сил уже никаких не было. Поэтому я изо всех сил врезала инопланетнику, забывшему о том, что мои руки, как ни странно, были свободны, кулаком в бок.

Болезненный приглушенный стон и коричневый кувырком летит на пол. Неожиданно… Но и весьма приятно. Приятно настолько, что при виде недоуменного лица Твари, лежащего спиной на ковре возле кровати и ошарашено рассматривающего оттуда склонившуюся к нему меня, я рассмеялась. Громко. Зло. Ненавистная Тварь, которая стала причиной полного разрушения всей моей прежней жизни, в этом положении выглядел попросту… Нелепо и смешно. Стало необычайно легко, я чувствовала себя уже почти свободным от всего: от незваных пришельцев, от ненавистных серебристых глаз их предводителя, которые при виде моего истеричного, так и непрекращающегося смеха разгорались злобой все сильнее и сильнее. Но мне его злость была уже абсолютно безразлична. Вот что он может мне сделать, кроме того, что уже было? Разве что убить? Так я не против, пусть сделает мне такое одолжение. Ведь делать это самомой, по собственной воле уйти из жизни, все-таки как-то… Страшно это.

– Что, малыссшшшка, насссстроение хоросссшееее? Так я его тебе быссстро иссспорчшшу.

Инопланетник раздраженно рыкнул и одним плавным прыжком вскочил на ноги. Чуть ли не взлетел на кровать, после чего довольно болезненно навалился на меня сверху. Я даже не возражала. Пусть полежит… Напоследок, если ему уж так сильно хочется. Но на большее он может не рассчитывать. Нет, сопротивляться его неуемным желаниям я не буду, но кончать ему придется в уже абсолютно мертвое тело. Мое собственное тело. Неприятно конечно, но, думаю, мне тогда уже будет совершенно все равно.

– Попытайся, только сомневаюсь, что получится…

Разулыбавшись еще сильнее, я нагло уставилась в так и горящие злобой глаза. Ну он и придурок! Думает, что может делать все, что ему захочется, даже не учитывая при этом ни желания, ни мнение других? Но не в этот раз… Ведь я уже все для себя приняла, и этой инопланетной сволочи все равно ничего не удастся сделать, чтобы изменить мое решение. Последние и самое решающее в моей жизни. Как раз именно потому, что оно в действительности будет последним.

– Сомневаессшшсся? Думаесшшь, у меня не получитсся? Дассжшше есссли я прямо сссейчас отдам приказссс уничтосжшшить… К примеру… Несссколько сссотен твоих сссоотечессственников? Неуссжшели тебя это не рассстроит? Вссе ешшще улыбаессшшшсся? Тогда я могу увеличшшить их количессство в несссколько разссс… Дессятков расс… Для начала.

После довольно продолжительного молчания, во время которого я пыталась осмыслить только что услышанное, я все-таки поняла, что это никакая не глупая шутка, и что я не ослышалась. И это все не обычный кошмарный сон, который, в конце-концов, все равно когда-нибудь да закончится. А это значит… Что это… ВСЁ. Не закончится. Не так, как я хотела. НЕНАВИЖУ!

– Ну чшшто, поняла мои усссовия, малыссшшшка?

Коричневый, не отрывая от моего лица холодного взгляда, медленно, едва касаясь обнаженной кожи, демонстративно провел ладонью по моему бедру. Инстинктивная попытка отодвинуться от навязчивого прикосновения закончилась тем, что Тварь тяжело навалился на меня всей своей тушей, не давая никакой возможности к сопротивлению.

– Не дергайссся… И подумай о том, что теперь от твоего хорошшшего поведения зависссят ссжшшизни твоих сссородичей… И под хороссшшшим поведением я подразсссумеваю то, что ты, во-первых, осставишшшь вссе сссвои глупые мысссли на ссчет ссамоубийсства. Во-вторых, будешшшь выполнять вссе мои жшшелания. Любое ТВОЕ непоссслушание будет наказсссыватьссся жизнями ТВОИХ сссородичей. И чем сссильнее будет твоя провинносссть, тем больсшшшее их количессство погибнет. Ссс этим вссе понятно?

– Я… я все поняла… Да, – чисто автоматически отвечаю я, в то же время пытаясь подавить паническое желание завыть от отчаянного понимания того, что все мои планы сбежать от всего этого полностью рухнули. Именно сейчас. И как я понима, скорее всего, навсегда.

– Молодец. А вот теперь давай побудешшшь хорошшшей девочшшшкой и поцссселуешшшь меня. Сссама. И так, чшшштобы мне понравилосссь.

Что?! Нет! Ни за что! Но… А ведь придется… Не хочу-уу!

– Немедленно!

Не давая себе времени на бесплодные размышления, которые все равно бы ни к чему не привели, я, приподнявшись на локтях и закрыв глаза, буквально впилась ртом в губы ненавистного мне шантажиста. Крайне неохотно, еле сдерживаясь, чтобы не отступить, я медленно провела языком по плотно сомкнутым губам инопланетника, которые после моего едва заметного прикосновения к ним, сразу же приглашающее раскрылись. Прекрасно понимая этот молчаливый намек и то, что отказаться и отступить у меня нет ни малейшей возможности, яростно скользнула языком внутрь его рта.

Это был далеко не первый мой поцелуй. Нравы на Калвирее царили не слишком уж строгие, так что поклонники у меня были всегда. Ничего серьезного, в основном легкий, ни к чему не обязывающий флирт. Но время мы проводили к общему удовольствию. До самого основного дело так и не доходило. Все-таки я принадлежала к слишком знатному роду, так что на брачное ложе просто обязана была возлечь нетронутой. Но целоваться я умела и очень даже любила. Поэтому согласившись на этот, под угрозами вытребованный поцелуй, я решила выложиться в нем по полной. Слишком уж многое от этого зависело… Жизни моих соотечественников. Много жизней.

Дразняще ускользая от настырных губ инопланетника, пытавшихся ухватить мой язык, через мгновение я сама уже позволял ему жадно врываться в мой рот. Крепко зажмурившись, чтобы не дать пролиться по щекам набежавшим предательским малодушным слезам, я попыталась представить на месте моего пленителя одного из своих многочисленных поклонников. Дайлира, например. Высокого, мускулистого, зеленоглазого сокурсника. С упругими, умелыми губами, судя по ощущениям весьма похожими на губы моего пленителя.

Что ж. В итоге у меня очень хорошо получилось мысленно заменить одного парня другим. Да еще и настолько хорошо, что я едва заметила, как меня легко приподняв, усадили себе на колени, чем я и воспользовалась, сразу же вцепившись в крепкие, мускулистые плечи моего насильника. Я наслаждалась. Поцелуями, ощущением плотно прижавшегося ко мне разгоряченного страстью тела инопланетника, на малейшие прикосновения которого я откликалась с усердием шлюхи, снятой на ночь весьма денежным клиентом. Краем уплывающего куда-то разума я понимала, что именно и с кем я творю. И даже попыталась слегка отодвинуться от груди вжимающего меня в себя парня. Но мне этого не дали сделать, крепко прижав к горячему телу, еще сильнее притянув обеими руками за талию. А дальше началось какое-то безумие.

Сплетенные в страстном танце языки, слегка прикусываемые губы, шарящие по разгоряченной коже руки… Тяжелое, прерывистое дыхание, уже даже не определить чье именно… Громкий протяжный стон… Мой? Не знаю, но сейчас это уже было совсем не важно. Важно было только то, что меня от всего этого оторвали. Возмущенно застонав и непонятливо распахнув ресницы, я увидела перед собой пристально смотрящие на меня серебристые глаза тяжело дышавшего инопланетника.

Несколько мгновений, которые мы недоверчиво таращились на пылающие лица друг друга, ничего не происходило, а вот потом… Коричневый будто с ума сошел. Опрокинув меня на спину он, слегка приподнявшись, окинул меня таким жарким взглядом, что я с тоской поняла: из кровати меня выпустят еще не скоро.

Нетерпеливо раздвинув мои ноги в стороны и опять прижавшись ко мне всем своим телом, инопланетник, как ни странно, не спешил войти в меня одним резким и весьма болезненным рывком, как делал это обычно. В этот раз он действовал осторожно, явственно сдерживая себя от того, чтобы ворваться в меня как можно быстрее. Легкие толчки, с каждым из которых он протискивался в меня все глубже и глубже, действовали на меня как-то странно. Хотелось, чтобы это издевательство прекратилось как можно быстрее и, в то же время, чтобы оно продолжалось бесконечность.

Чувство постепенной наполняемости сводило меня с ума, заставляло выгибаться на простынях и стонать уже постоянно, и не сдерживаясь. Легкая заминка, когда коричневый еще не вошел в меня полностью, а ненадолго замер, давая к себе привыкнуть, довела меня до того, что я сама дернулся бедрами ему навстречу и до основания насадилась на его член. Обхватив его ногами и скрестив лодыжки на спине инопланетника, я сама потянулась к его губам.

А дальше понеслось… Поцелуи, жадно шарящие по телам руки, где и чьи было уже совершенно непонятно. Горячая мокрая кожа под ладонями, стоны и тяжелое дыхание… Содрогание от очередного оргазма. Недолгое полузабытье, во время которого нам едва удавалось отдышаться, после чего все начиналось заново.

Сколько все это безумие продолжалось, я даже не задумывалась. В голове билась только лишь одна связная мысль: мне нужно сделать все возможное для того, чтобы Тварь остался довольным и не осуществил своей угрозы. Все остальное было неважным.

Даже почти уже засыпая в крепких объятьях наконец-то вымотавшегося инопланетника, я сквозь полуопущенные ресницы с тревогой вглядывалась в его лицо. До ужаса боясь увидеть в нем разочарование от нашей сегодняшней ночи. Но он улыбался. Довольно, сыто, удовлетворенно, чем вселял в меня надежду на то, что мои сородичи не пострадают из-за малопонятной блажи этого сумасшедшего. Который вызывал у меня просто неимоверное желание перегрызть ему глотку, за то, что он нашел весьма действенный способ заставить меня повиноваться себе беспрекословно.

***

Проснулась я в развороченной постели и уже в полном одиночестве. Это радовало. Настолько радовало, что я завыла в полный голос, во всех деталях припомнив происшедшее накануне безумие. Ха! И все-таки инопланетнику удалось сделать из меня послушную всем его желаниям шлюху. И, как оказалось, это было не очень сложно осуществить. Ведь весь вопрос оказался только лишь в цене, которую мне предложили за мое тело. Не знаю как инопланетнику, но мне эта цена показалась очень высокой. Настолько высокой, что я сыграла отведенную мне роль постельной игрушки с такой достоверностью, что и сама на какое-то время забыла, что все это всего лишь игра.

Забыла, что меня вынудили подчиняться и заигралась в страсть до такой степени, что и сама получила немалое удовольствие от происходящего. Да еще и какое удовольствие… О таком безумном сексе, как с этой ненавистной тварью я даже и не мечтала. И это приводило просто в дикий ужас. Так не могло и не должно было быть! Ведь полученным в постели моего пленителя удовольствием я предала память обо всех тех калвирейцах, которые погибли из-за его безжалостных приказов.

И изменить уже ничего нельзя… Точно так же, как и совершить то, что я сама уже заслужила. Тварь видимо не зря ночью во время коротких передышек между каждым последующим разом, вкрадчивым шепотом вдалбливала мне мысль о том, что малейшая моя глупость будет стоить многим моим соотечественникам жизни. Так что теперь я попросту обречена на жизнь, являясь заложницей сумасбродных желаний властного инопланетника. По крайней мере до тех пор, пока не надоем своему пленителю и он обо мне полностью не позабудет. Надеюсь только на то, что это произойдет достаточно скоро для того, чтобы я не успела сойти с ума от осознания случившегося.

Открывшаяся дверь в каюту заставила меня нервно вздрогнуть и, быстро усевшись в кровати, посмотреть на вошедшего. Тварь! И кто бы сомневался… Застыл в проходе и принялся неотрывно таращиться на меня с чересчур довольной улыбкой на губах. Хотя ему есть с чего радоваться… В отличие от меня. Меня-то уж на веселье точно не тянуло. А тянуло совсем на другое. К примеру, головой о стену каюты постучаться, чтобы у меня в ней хоть немного прояснилось и я смогла бы внятно объяснить сама себе вчерашнее умопомрачение.

Но, как мне показалось, инопланетник ожидал несколько иной реакции на свое появление. Неужели он надеялся, что после вчерашнего я с радостными воплями к нему на шею прямо из постели выпрыгну? Странно, но видимо так оно и было. Ждал. Не зря же он сразу помрачнел, едва я только в дальний угол кровати отодвинулась, при этом, надо полагать, явно не выглядя слишком уж радостной от лицезрения его особы.

Пару мгновений мы обменивались с ним настороженными взглядами, после чего в мою сторону полетел какой-то сверток, небрежно брошенный холодно улыбнувшейся Тварью.

– Одевайссся, – прошипел опять явно рассерженный парень и с ехидной ухмылкой добавил:

– Я сегодняу летаю домой… И ты, малысссшька, отправляешшшьссся со мной.

Глава 12 Миалтэр Бойрэни (третий)

Достало! Все достало!

Горячее желание придушить собственными руками эту, просто невыносимую дикарку чередовалось с другими, не менее горячими желаниями. К примеру, опять затащить ее в постель и заставить стонать от удовольствия. Которое она в последнее время, помимо своей воли, начала получать от нашего с ней, просто безумного секса. И это было невероятно здорово. Только вот потом, немного после, едва только отдышавшись, она, эта наглая девчонка, опять становился такой… Холодной и отстраненной.

Гадство! И ведь ни к чему из этого не придерешься… Ведь моя пленница все-таки держит слово и досконально выполняет все мои требования. Но только вот как выполняет? Ноги без каких-либо проблем раздвигает. Сама, без принуждения. И удовольствие от нашей с ней близости тоже наравне со мной получает. Но при этом, она явно ненавидит меня. Презирает. Пусть и пытается не очень удачно скрыть все это за полным безразличием ко всему происходящему. А я… Я не хочу чтобы все было именно так. Я хочу… Проклятье! Да я сам не знаю, чего хочу от нее, и это больше всего меня и злит…

На эту дикарку даже роскошная обстановка прибывшего за мной корабля не произвела ни малейшего впечатления. Так, всего лишь окинула мои личные апартаменты на нем равнодушным взглядом и, пройдя к креслу в кабинете, опустилась в него с совершенно отстраненным видом. И вообще, как мне кажется, что за те три дня, что мы летим в сторону Виории, она просиживает в нем чуть ли большую часть дня.

Вот и опять… Сидит, голова развернута чуть в бок, глаза полуприкрыты… Вроде бы дремлет. Что и не удивительно, если припомнить, что и этой ночью спать я ей почти что не давал. И не только ночью…

Нда, надо бы немного притормозить, а то совсем девчонку заездил. Вон, и щеки у нее даже ввалились, и круги темные под глазами с каждым днем все больше становятся…

Нужно будет ее хотя бы на сегодня в покое оставить. А что, пусть немного отоспится и в себя придет. Ведь вполне можно провести ночь в одной из гостевых кают в обществе согласных на все прислужниц, которых я лично отбирал для своего корабля. Их тут на постоянной основе не менее двух десятков всегда находилось. Красивых, покорных, умелых. Собранных с различных концов Империи и готовых раздвинуть передо мной ноги по первому же моему слову. Да и оголодали девочки без моего пристального внимания за все то время, что я находился в изгнании, по воле злопамятного родителя… Ведь развлекаться с кем-либо, помимо меня, этим прислужницам было категорически запрещено. И за ослушание полагалась смерть. Как для них самих, так и для тех идиотов, кто осмелился бы позариться на что-либо принадлежащее мне– единственному Наследнику Империи.

Едва я только на борт своего корабля поднялся, они все так и вьются постоянно где-то рядом. Стараясь попасться мне на глаза самыми различными способами: от вроде бы и не слишком навязчивых призывных взглядов, до уже почти что пошлых жестов и вроде бы случайных ко мне прикосновений. Вот именно такими и должны быть хорошие наложницы… Почтительными, услужливыми, готовыми на все, лишь бы их господин остался ими доволен. А эта дикарка? Такое ощущение нехорошее иногда возникает, что из нас двоих хозяйка в моих апартаментах именно она. Один взгляд чего стоит. Дерзкий, несломленный… Упрямая, несносная девчонка! Кстати…

– Как тебя зовут? – неожиданно даже для самого себя, поинтересовался я у неподвижно сидящей в кресле пленницы.

Нервно вздрогнувшая при звуках моего, немного резко прозвучавшего голоса, девушка подняла голову и уставилась на меня, широко распахнув полные изумления глаза. Чем вызвала у меня легкую досаду. На самого себя. И правда, с чего бы это я так? Ведь обычно имена тех, кто ублажал меня в постели, мало меня интересовали. И что поменялось теперь? Может быть это все из-за того, что эта строптивица задержалась рядом со мной гораздо дольше, чем все ее предшественницы? И я к ней уже… Привык? Хм. Да-аа… Наверное, как-то так.

– Я жду! – недовольно прикрикнул я, видя, что моя пленница, так же, как и я, пытается осмыслить суть происходящего и на поставленный вопрос отвечать не торопится.

– Мое имя-Вейтара, из высшего дома Коу, – сразу же очнулась от задумчивости пленница и смиренно опустила глаза вниз.

Ха! Можно подумать, что я не заметил, как при этом, всего лишь на мгновенье, они полыхнули такой яростью, что я помимо воли усмехнулся. Ну вот, это мне нравится уже гораздо больше, чем все ее предыдущее, притворно-покорное поведение. Не хочу, чтобы именно эта… Вейтара, стал такой же, как и все остальные мои рабыни. Не хочу, чтобы она сломался. Но и ее не слишком хорошо скрываемую ненависть терпеть тоже уже просто сил нет. МНе нужно просто ее приручить. Ведь все, что она от меня видела до этого, была лишь жестокость и ничего более.

Может быть мне попробовать вести себя с ней немного по-другому? Не как с бесправной рабыней, а как с… Почти что равной? Ведь многие мои любовницы из имперской знати, сразу же меняли свое наигранно-холодное ко мне отношение, едва я начинал интенсивно за ними ухаживать и заваливать подарками и другими знаками внимания. Только вот что-то я серьезно сомневался в том, что именно с этой девчонкой все будет точно так же, как и с остальными. Но и дальше терпеть в своей спальне ту тягостную атмосферу, которая поселилась в ней вместе с необычайно красивой и непокорной военной добычей сил уже почти никаких не оставалось. А значит решением этой проблемы мне нужно начинать заниматься немедленно, не откладывая на потом.

– Веейтаррра, – задумчиво произнес я вслух весьма необычное для меня имя дикарки. Хм, интересно. Начало имени мягкое, а окончание твердое, точно такое же, как и просто невыносимый характер моего трофея.

– Я буду звать тебя Вейта, – непререкаемо заявил я девушке, которая, судя по моментально сжавшимся в кулаки пальцам, явно хотела что-то мне возразить по этому поводу. Но вовремя вспомнив, чем именно это может окончиться для ее соотечественников, сразу же покорно склонила вниз голову.

– Как пожелаете.

– Вот именно, как я пожелаю! – чуть ли не заорал я, просто выведенный из себя этим мнимым послушанием, которое бесило меня с каждым днем все больше и больше.

Не могу! Даже смотреть на нее не могу без мыслей о том, чтобы немедленно сорвать с нее всю одежду, опрокинуть на спину и оттрахать. Чтобы с лица моей проблемной добычи слетела та безразличная маска, которую она теперь носила все время, за исключением моментов нашей, такой ненавистной для нее близости. Тогда на лице дикарки появлялась целая гамма чувств. От ненависти и тоскливого отчаянья, до ненасытного желания секса и ленивой истомы после очередного сногсшибательного оргазма. И вот в эти моменты я был почти что счастлив.

Только вот продолжались они совсем недолго… Ведь девчонка сама себя ненавидел за то, что получала наслаждение от близости со мной. А я… Я всеми силами старался не дать ей время на размышление об этом, беря ее снова и снова. Ведь тогда она обессиливала до такой степени, что терзаться ненужными размышлениями у нее сил просто не оставалось. Но ведь так не может продолжаться постоянно. Поэтому нужно приложить все усилия для того, чтобы, не сломав свой трофей окончательно, заставить ее принять свою новую жизнь и смириться с ней бесповоротно. А для этого нужно четко дать понять этой девчонке, что то положение, в котором она сейчас находится, не является таким уж отчаянным. Ведь она для меня не просто игрушка на одну ночь… Она…

А, собственно говоря, кто ОНА для меня? Он не наложница и, тем более, не фаворитка. Рабыня? Пленница? Вот же! Я и сам уже со всем этим запутался! Не знаю я! Знаю только то, что хочу, чтобы она был со мной по собственной воле. А если не получится, то пусть и против воли, лишь бы со мной, рядом. Не отпущу! Как не отпустил тогда, в первый день, когда только увидел и заполучил. Хоть она просила… Практически умоляла ее не трогать…

Ее глаза, полные недоверчивого понимания того, что должно было произойти, плавно перетекающего в отчаянный страх, вперемешку с ненавистью, до сих пор стоят у меня перед глазами. А теперь… Сейчас она старается держать их почти всегда опущенными вниз, не давая мне возможности насладиться их просто нереальной синевой, так похожей на небо родной мне Виории.

– Раздевайся!

Одного лишь воспоминания об извивающемся подо мной теле пленницы, хватило для того, чтобы я снова моментально возбудился. Настолько, что сил наблюдать за тем, как… Вейта, покорно принялась исполнять мое распоряжение уже не оставалось. С хриплым стоном проследив за тем, как девушка, наконец встав с так полюбившегося ей кресла. И не особенно и торопясь, снимала с себя полупрозрачную тунику, я не выдержал этого издевательства и, подскочив к строптивице, опрокинул ее обратно в это же кресло. Сорвав с нее длинную юбку и отбросив ее в сторону, уставился в безразличные ко всему происходящему глаза. Ну что ж. Такими они будут оставаться недолго.

Ровно до того момента, как их затянет легкая дымка разгорающегося желания, которому она опять с завидным упорством будет пытаться противостоять. Только вот все это будет совершенно напрасно. Я уже знаю, что нужно делать для того, чтобы девчонка забывала хотя бы на короткое время о том, что так яростно меня ненавидит. Слегка приподнимаю покорное восхитительное тело за бедра и развожу стройные ноги дикарки широко в стороны, закинув их на подлокотники кресла. Хм. Наконец-то… Разозлилась, хотя и старается это скрыть. Ведь именно в этом кресле я ее еще ни разу не брал. Моя пленница нашла себе уютное местечко, в котором чувствовала себя в некоторой зыбкой безопасности от меня? Неужели она и правда надеялась на то, что так будет продолжаться и дальше? Она-моя. И у нее никогда и нигде не получится скрыться ни от меня, ни от моих желаний.

Облокачиваюсь на одно колено, ставя его в кресло как раз впритык к обнаженным ягодицам девчонки. Легко скольжу языком по упрямо сжатым, но все равно необычайно нежным губам. Легкое давление на них для того, чтобы строптивица приоткрыла рот и впустила меня внутрь. Не отказала. Просто не посмела этого сделать. Плевать! Яростно врываюсь в слегка приоткрытые губы, одновременно с чем обеими ладонями жадно оглаживаю великолепное тело ненавидящей меня пленницы.

Поцелуи… Объятия… Жаркая, сводящая с ума теснота ее тела. Тяжелое дыхание вперемешку со стонами, неторопливое скольжение внутри ее жаркого, влажного лона. Просто невероятный оргазм… Обоюдный. Продолжение… Только в этот раз девчонку я усадил на себя сверху, приподнимая за бедра, тем самым задавая ритм ее движений. Тонкие пальцы, которые я с жадностью целовал, с силой вцепились в мои плечи, на которых на утро явно останутся отметины от острых ногтей моей пленницы… Еге обессиленное тело, после очередной разрядки распластавшееся по мне приятной тяжестью и загнано дышащее на моем плече. Небольшой отдых и повтор. И потом опять…

После того, как я все же насытился и перетащил почти уже ничего не соображающую от усталости девушку в кровать, я с какой-то непонятной для себя тоской наблюдал за тем, как она засыпает. В рассеянном тусклом свете небольших настенных светильников, которые едва-едва освещали спальню, лежащая рядом со мной пленница выглядела невероятно изможденной. Запоздало вспоминая о своем недавнем решении дать ей хотя бы немного отдохнуть от моих притязаний, я вдруг осознал, что, скорее всего, просто не смогу этого сделать. Одна только мысль о том, что вместо нее подо мной будет извиваться совершенно другое тело, вызывало стойкое отвращение к притворным чувствам своих, в основном одноразовых, партнерш по сексу. Ведь я не могу припомнить того, что хотя бы одна из них вызывала во мне столь яркие и необычайно волнующие чувства, как эта, яростно ненавидящая меня дикарка. Но именно от нее мне хотелось видеть не ненависть. Хотелось… Совсем другого.

Нет, это просто смешно! Почему я постоянно думаю только о ней? Можно подумать, что у меня больше других дел никаких не имеется. Только вот смеяться почему-то совершенно не хотелось. Хотелось завыть от бессильного понимания того, что ничего другого, кроме тех чувств, что… Вейта испытывает ко мне сейчас я от нее не получу. И что самое противное, виноват в этом был только лишь я сам. Но откуда я мог знать, что на никому не известной планете, затерянной на самых дальних задворках Империи, я найду подобное сокровище? Не знал. Не думал. И вот теперь… Просто не понимаю, что мне со всем этим делать.

Ведь если бы была хоть малейшая возможность все изменить, исправить, сделать все по-другому… Я бы сразу же и без малейших раздумий ею воспользовался.

Тихий писк вызова со стороны панели связи, прервал мои тоскливые мысли и я, торопливо пройдя в кабинет и усевшись в любимое кресло моей пленницы, с большой неохотой дал разрешение на соединение.

– И что еще случилось? – всем своим крайне недовольным видом показывая, что к общению я не особо расположен, выжидающе уставился на с интересом меня рассматривающего отца.

– Вот ты мне об этом и расскажи. Что случилось?

– О чем же я должен тебе рассказать? – недоуменно поинтересовался я.

– Например… О своей пленнице, из-за которой ты совершенно сошел с ума.

– И откуда у тебя такая занимательная информация? – пытливо смотрю в бесстрастное лицо отца, прекрасно при этом понимая, что нормального ответа я на него так и не получу.

– Информация из вполне надежных источников.

Так и знал. Родитель как обычно ушел от прямого ответа на мой вопрос. Но ведь я могу задать его еще раз.

– Понятно, значит и на мой корабль ты умудрился впихнуть своих соглядатаев. И что, разве они не о каждом моем шаге тебе докладывают, раз ты еще и у меня решил кое-что выведать? Не надоело тебе еще за мной шпионить? Я вообще-то уже вполне взрослый мальчик, и постоянном присмотре уже не нуждаюсь.

– Ну, зачем же так грубо. Никто за тобой не шпионит. Просто я о тебе беспокоюсь.

Странно, но, несмотря на то, что сообщил он мне об этом с весьма ехидным выражением лица, я ему поверил. Слишком уж он внимательно рассматривал меня при этом своими встревоженными глазами. И пусть между нами особых нежностей никогда и не было, но отца я уважал. Как правитель громадной Империи, состоящей из множества входящих в нее планет, тот был просто бесподобен. Управлял он железной рукой, но при этом был справедлив.

Но вот как отец… Не то, чтобы он не особо любил меня, но и времени заниматься со своим единственным сыном у него практически всегда не хватало. Так что, переложив обязанности моего воспитания на многочисленных преподавателей, отец удостаивал меня коротких аудиенцией от силы пару раз в десятицу. Так что то обстоятельство, что отец всерьез беспокоился обо мне, несколько напрягало. Видимо его шпионы в своих донесениях несколько приукрасили действительность, раз Правитель решился связаться со мной в столь неурочное время. Ведь посмотрев на светящиеся на панели связи цифры, я с некоторым удивлением понял, что на Виории сейчас уже была глубокая ночь.