Текст книги "Осторожно: женщина! Практикум «Крутой женский детектив»"

Анастасия Варенцова
Дорама с похищением

Чьи слезы самые горькие?

Ребенка? Старика? Любимой женщины?

Нет. Сильного мужчины.

Что может заставить его плакать? Даже у Ахиллеса было слабое место. Надо найти ту единственную точку, в которую есть смысл бить.

* * *

– Ныряй! – рация захрипела, искажая дальнейшие слова. Зоя захрипела вслед. Ее опять обманули! Обещали, что мочить артиста будем в конце смены, а не в середине.

Когда она добралась до монитора, то увидела главного героя, стоящего на бортике бассейна и что-то обсуждающего с техником. В помещении, где базировалась команда, все молча смотрели на экран, что Зоя приняла как шанс.

– Уверены, что мокрые сцены снимаем сейчас? После каждого дубля нужно сушить герою волосы.

– Зоя, ангел мой, – промурлыкал режиссер. – У нас профессиональный артист. Снимем с первого дубля.

– Лишние вышли из кадра. Мотор!

Команда наблюдала в монитор, как актер в брючном костюме стремительно появляется в кадре, бежит вдоль бортика, оглядывается через плечо, испуганно дергается, ругается и падает в бассейн. Пока он плыл, Зоя посмотрела на звуковика. Его лицо говорило, что он съел лимон. Целиком.

«Придется-таки сушить», – догадалась Зоя.

– Стоп мотор! – отчеканил режиссер.

– Брак по звуку! – прокричал человек с лимоном во рту.

Режиссер прокрутился на стуле, поднял глаза на Зою и костюмера:

– Повезло, что у меня в команде все профи. Готовность пять минут. Сушите, переодевайте, и делаем дубль.

Зоя развернулась и понеслась наверх, на ходу командуя в рацию: «Грим! Полотенца и фен! Готовность полминуты».

В коридоре плотной кучкой стояли осветители. Они не отпускали шуток над внезапным ускорением Зои, как делали обычно. Ребята смотрели в экран телефона и что-то возмущенно обсуждали.

Зоя подумала, что хочет посмотреть это видео. Прикинула, к кому подойдет вечером, чтобы и про видео узнать, и неделю от романтических предложений не увиливать. Когда она входила в гримерку, раздражение на то, что все идет не по плану, исчезло.

– Ребята, покажите видео, которое вы рассматривали, – попросила Зоя после окончания съемки.

– Уверена? Оно не для слабонервных.

– Я работаю с вами третий месяц, – закатила глаза Зоя. – Мои нервы превратились в титан!

– Это ролик, который прислали отцу похищенного мальчика. Не хотел бы я оказаться на месте ни одного, ни другого.

На экране на миг появился дрожащий парень. Затем показали его голый торс. Чья-то твердая рука делала разрезы большим ножом на ребрах. Ролик длился всего полминуты, но Зоя успела понять, что титан не самый прочный материал для нервов.

Придя вечером домой, Зоя полежала в ванне с ароматом ели. Потом залезла под пуховое одеяло в полной решимости спать без будильника. Закрыла глаза и провалилась в сон.

Вода в бассейне пахла хвоей. Зоя размашисто подплыла к бортику и вылезла на скользкий пол. Ноги мерзли. Распахнув дверь раздевалки, Зоя увидела на стуле подростка. Он позвал ее по имени и попросил не делать этого. «Чего?» – удивилась Зоя и обнаружила в руках широкий нож. В зеркальной поверхности лезвия отражалось ее ухмыляющееся лицо. Зоя подошла к парню. Сказала: «Больно не будет», – и сделала надрез на коже. С ножа текла кровь. С ее рук капала вода с запахом хвои.

Зоя проснулась в поту. За окном стояла густая темнота. Сварив крепкий кофе, она стала искать в сети видео с похищенным парнем, чтобы кое-что проверить.

* * *

Когда десятилетиями все получается, чувствуешь всесилие. Стоишь на вершине башни и понимаешь, что король. Можешь все. Что-то получаешь за деньги. Что-то за много денег. Что-то через связи. Что-то через улыбку или пощечину. Всегда есть вариант достать желаемое. Всегда есть замена потерянному.

Поэтому когда внезапно забирают то, что считал неотделимым от себя, что не восполнить ни связями, ни деньгами, то ты падаешь с башни – долго и мучительно. Умираешь от бессилия.

* * *

Через 2 часа Зоя подъехала к невзрачному дому. Было рано и безлюдно. Первый этаж без вывесок. Окна заколочены. Железная дверь с навороченным домофоном. Ничто не выдавало место, где создавались ментовские блокбастеры.

Зоя набрала код, открыла дверь. По коридору бутафорского отделения полиции носились люди. Тянули кабели и таскали лампы. Стоял говор десятка человек и нескольких раций. Зоя завернула за угол и оказалась в гримерке. За столом с кучей баночек чистила кисти ее коллега, мастер по пластическому гриму.

– Зоя, зачем приехала?

– Мне важно твое мнение. Посмотри, это ролик из сети, – Зоя включила видео с пытками.

Коллега сморщилась.

– Гадство.

– А теперь посмотри, как будто кадры из фильма. Без эмоций.

Коллега зыркнула на Зою, но без возражений нажала повтор. Потом еще раз. Остановила кадр, увеличила картинку. Подняла глаза на Зою.

– Это моя работа! Продольные порезы широким холодным оружием. Около семи месяцев назад снимали клип вместе с тобой. А почему показываешь только кусок видео?

– Потому что это не клип. Это кадры из сети с похищенным парнем.

– Не понимаю.

– Вот и я не понимаю, – покачала головой Зоя.

Чтобы подумать, она решила пройтись. Чавканье грязи под ногами вводило в транс. Колючий ветер обжигал лицо. Еще дома Зоя поискала информацию в сети. Нашла не много. Подростка звали Алексей. Пропал вчера. Делом занимается полиция. Отец крупный бизнесмен, владелец строительной компании «Северные небоскребы».

Мысли Зои крутились вокруг версии, что похищение – это хайп. Возможность создать шумиху. Хорошая реклама по стоимости среднего клипа. Но почему не снять только нужный эпизод? Не хотели вызвать вопросы раньше времени? Боялись, что гримеры сообщат в полицию про заказ?

«Вдруг подростку все-таки грозит опасность?» Зоя поняла, что должна проверить, иначе не сможет спать.

Когда пошел третий круг вдоль озера, Зоя звонила клиентке, работающей в Главном управлении полиции:

– Вера, привет! Не разбудила?

– Привет! Какой сон? – бодро ответила клиентка. – У меня два пса, мы уже гуляем. Что случилось?

– Есть просьба. Знаешь про похищение сына владельца «Северных небоскребов»?

– Конечно, у нас все на ушах.

Зоя смущенно спросила:

– А мальчик точно пропал?

– Хм, откуда сомнения?

– Видео пыток – это постановка.

– С чего ты взяла? – удивление Веры было таким сильным, что почти выплескивалось из трубки.

– Я была на съемках и лично проводила Лешу в кадр.

– Уверена?

– Да!

В трубке, напряженно потрескивая, повисла тишина – до тех пор, пока Вера наконец не сказала:

– Сможешь через час приехать в центр?

– Угу.

– Адрес пришлю сообщением.

Зоя почавкала в сторону дома, чтобы принять душ и переодеться.

* * *

– Выключи! Зачем ты смотришь это зверство?

– Отстань.

– Пересматривая в тысячный раз, ты ему не поможешь! Что хочешь разглядеть?

– Надя, успокойся.

– У меня разрывается сердце, перестань, умоляю.

* * *

Световой день никак не наступал. А рабочий день набирал скорость. Зоя сидела за столиком у окна и смотрела, как целеустремленно двигаются люди на улицах, как нервничают водители в пробке, как зажигается свет в офисах. Она вспомнила, что пока мир суетится, собиралась тихо поспать.

В кафе пружинисто вошла Вера. Дверь ей придержал мужчина, взгляд которого был острым и чутким, точно рентген.

– Зоя, это Дмитрий. Дима, это Зоя.

Оба устроились за столиком.

– Дмитрий занимается похищением. Его заинтересовала твоя история.

Дима кивнул, сканируя Зою:

– У вас есть какие-то видео бэкстейджа? Или технических заданий для съемки?

«Молодец, – подумала Зоя, – решил сразу убедиться, что я не брежу». И ответила:

– Строгим условием на этом проекте было отсутствие электронных девайсов. Техзадания распечатали.

Официантка без вопросов принесла два американо, Вера с улыбкой кивнула. Дмитрий взял кружку, но пить не стал:

– Расскажите про съемку. Кто заказчик, когда и как это происходило?

Зоя поднесла к губам чашку чая и отхлебнула:

– Заказчика не было. Проект пришел «по сарафану». По первой специальности я хорошо знаю восточноазиатскую культуру. Поэтому когда семь месяцев назад на горизонте появилась съемка в стиле корейских фильмов, позвонили мне.

Дмитрий кивнул и что-то записал.

– Главным человеком на площадке была администратор. Платили наличкой. Основное условие: информационный вакуум о проекте. Честно, я не удивилась. Снимали для новой группы, созданной по типу корейских музыкальных звезд. В Корее это всегда просчитанный коммерческий проект, понятно, зачем интрига.

– О чем был клип? – направил рассказ в нужное ему русло Дмитрий.

– Романтическая история: красивая пара, милые ухаживания. И остринка в виде легкого хоррора: в доме одного из влюбленных привидения вредят жильцам.

– Романтика и ужасы в одном флаконе?

– Да, корейцы любят раскачивать эмоции.

– Какую роль играл Алексей? – уточнил следователь.

– В массовке было восемь юношей и девушек на роли тех, кого мучают привидения. Кого-то из них топили. Кого-то пугали огнем. Лешу резали.

– Вы с ним много общались? – Дмитрий немного подался вперед.

– В массовку взяли фанатов дорам. Мы разговорились про феномен корейского кино. Леша выделялся на фоне остальных ребят, любил не только идеальную картинку и острую кимчи, но и знал про иерархичность общества, бытовую символику буддизма.

– Еще что-то?

– Когда мы шли на площадку, сказал, что сейчас осуществляется несколько его мечтаний. Он всегда хотел оказаться внутри дорамы. Я посетовала, что ему бы занять место главного героя. А он серьезно ответил: «Страдания приводят к цели быстрее, чем счастье». Я опешила и уточнила, сколько ему лет.

Вера внимательно слушала и на последних словах покачала головой. Дмитрий спросил:

– Может кто-то выбивался из команды? Был без дела? Странно себя вел?

Зоя постучала ноготком по кружке:

– Вспоминается один большой мужчина. Сначала я думала, что он помощник администратора. Потом решила, что руководит массовкой.

– Большой – это с лишним весом?

– Нет. Высокий, широкий.

Дмитрий достал телефон, нашел фотографию:

– Похож?

На Зою смотрел мужчина с правильными чертами и пушистыми волосами.

– Похож. Но… Этот уверенный, который там был – старался не выделяться.

Дмитрий задумчиво отхлебнул кофе, понял, что тот остыл, и поставил чашку на стол.

– Зоя, вы сегодня свободны?

Зоя посмотрела на Веру, та легко улыбнулась.

Зоя перевела взгляд на следователя и кивнула.

– Спасибо. Допивайте чай, у нас дела.

* * *

Наденька права, зачем я смотрю видео? Наказываю себя? Пытаюсь понять, как больно Леше? Нет, я стараюсь примириться со своим бессилием. Упасть с башни. Разбиться.

Кто мог это сделать? Кому нужны документы на фирму? Что им это даст?

Думай, Серега. Смотри, как режут твоего сына, и думай. Кто?

* * *

Они быстро приехали, Зоя едва успела отправить следователю контакты людей со съемки клипа. Высокое здание на набережной Невы. В темноте сложно было разобрать цвет дома, то ли антрацит, то ли коричневый.

– Мы идем к отцу Леши, – Дмитрий двигался ко входу. – Сергей Владимирович Куликов. Посмотрите на него внимательно, представьте в условиях съемки.

Зоя надеялась, что груз ответственности не сгибает ее плечи больше обычного.

– Скорее всего там будет его любовница, Надежда. За ней тоже понаблюдайте, вдруг покажется знакомой.

– А где мама Леши?

– Она погибла, когда ему было 3 года.

Квартира на последнем этаже была обставлена с роскошью скандинавского минимализма. За большими окнами низкое небо, черная лента Невы, дорожка из красных огоньков машин на набережной.

К ним вышла стройная, как статуэтка награды Эмми, женщина. Ее глаза были немного красными, словно их терли. Идеальной формы губы напряжены.

– Есть новости? – пальцы отбивали на ноге рваный ритм.

– Нет. Я приехал послушать Сергея Владимировича.

– Насчет выкупа? Он все сказал по телефону! Ищите мальчика, пока из него ремни не сделали! – к концу фразы ее голос перешел на визг.

– Наденька, успокойся. – В комнате появился статный мужчина с ореолом пушистых волос. Весь образ этого человека так сочетался с суровой обстановкой гостиной, что не оставалось сомнений, перед вами хозяин дома.

– Сергей Владимирович, покажите сообщение о выкупе.

Хотя лицо высокого мужчины ничего не выражало, заломы у глаз говорили о бессонной ночи. Он достал из кармана телефон, открыл почту, передал Дмитрию.

Пока следователь изучал письмо, Зоя рассматривала отца Леши. Он действительно похож на человека с площадки. Те же пушистые волосы, только светлее. Высокий рост, но не широкий в плечах. Внешние уголки глаз так подняты к вискам, что взгляд отца Леши становился особенно острым и дерзким. Зою осенило. Хозяин дома похож на хищную птицу, а человек с площадки напоминал дикого кота.

– Сергей Владимирович, – неожиданно для всех и для себя спросила Зоя, – а у вас есть брат?

– Кто эта пигалица? – взвизгнула Надя.

Хозяин перевел взгляд на Дмитрия, тот кивнул, мол, ответьте. И Сергей Владимирович произнес:

– Есть. Младше на 2 года. Борис. Живет в Питере, но мы мало общаемся. Он… как бы вам сказать… далек от моих принципов. Летает в облаках.

Надежду передернуло, а идеальная форма губ сломалась злой ухмылкой.

– Мне нужен его адрес, – попросил Дмитрий, возвращая телефон владельцу. – С денежным выкупом все понятно, а что за документы у вас требуют?

Сергей Владимирович посмотрел на Дмитрия так, что сходство с птицей для Зои стало навязчивым.

– Это внутренний отчет фирмы за прошлый год. Если взять некоторые данные оттуда и обнародовать под определенным углом, то «Северные небоскребы» погрязнут в проблемах.

– И у вас требуют отчет именно за прошлый год? Подумайте, кто мог знать, что в нем есть рычаг давления на фирму. Составьте список таких людей и пришлите мне.

Дмитрий махнул Зое, они двинулись к выходу.

– Еще определитесь, – обернувшись, добавил Дмитрий, – когда вы сможете подготовить сумму выкупа и документы для передачи.

* * *

Ледяной дождь. Ветер пронизывает до костей. Дома тоже нет тепла. Дома холоднее, чем на улице. От его равнодушных слов. От его безразличия. Мама согрела бы нас. Ей хватило бы сил.

Большой мерзлый город. Мы тянемся к красоте, собираемся вместе, чтобы в темные дни не сгинуть от одиночества.

Как докричаться до него?

* * *

Деревянный сруб в два этажа, растянутый вширь, словно обнимающий землю. Вокруг никакой воды, сосны и редкие березки. Вместо забора высажены ели.

– Один брат носит небо на голове, другой держится земли, – улыбнулась Зоя.

Пока добирались до поселка, Дмитрий рассказал, что знал о брате – фермер, занимается разведением разных видов салата. Фаворит рынка.

– Если он успешен, почему тогда «летает в облаках» по мнению Сергея? – недоумевала Зоя.

Дмитрий хмыкнул:

– Доход от строительства недвижимости с продажей салатов не сопоставим.

Они подошли к дому. Зоя загляделась на территорию, вроде ничего особенного – лужайка, по-зимнему неприглядный сад, но общая гармония пространства убаюкивала.

– Как войдем? – спросила Зоя.

– Нас встретят, не волнуйтесь. – Дмитрий впервые улыбнулся. – Камеры наблюдения на елях и под крышей.

Через минуту дверь открылась. В проеме стоял рослый мужчина с темными пушистыми волосами.

– Чем могу помочь? – кивнул в знак приветствия.

– Борис Владимирович, мы от вашего брата. Вы знаете про похищение его сына?

Хозяин жестом пригласил пройти. В просторной гостиной он подошел к окну и стал смотреть на сад.

– Знаю, что он исчез.

– И не волнуетесь?

Фермер развернулся к гостям:

– Леша подросток. У него нет матери и отстраненный отец. В его возрасте я тоже уходил из дома.

– Борис Владимирович, когда вы видели Алексея в последний раз?

Повелитель салатов задумался и ответил, в упор глядя на Зою:

– Около недели назад.

Лицо его не дрогнуло, но во внешних уголках глаз, чуть приподнятых к вискам, собрались хитрые лучики морщинок.

«Дикий кот. Мягкий, плавный, но хищный. Да, это человек с площадки…» – подумала Зоя и удивилась, что характеристика получилась положительная.

Дмитрий просканировал их молчаливое общение и спросил:

– Борис Владимирович, семь месяцев назад вы принимали участие в съемке клипа?

– Вы не представились.

Дмитрий достал удостоверение и показал хозяину со словами:

– Полагаю, Зою представлять не нужно.

Борис Владимирович не отреагировал на фразу про Зою, изучая удостоверение. Нахмурился и поднял глаза:

– Полиция?

Зоя отметила, что его удивление выглядит естественным.

В коридоре раздался шум, в зал стремительно зашел взлохмаченный Сергей.

* * *

Экран для проектора погас.

– После двух дней киномарафона ты понимаешь, почему корейские дорамы так популярны?

– Ну… первое – тяга к прекрасному. Художественно снято и красивые актеры. Второе – безопасные эмоции. Герои по-детски ярко выражают чувства. Или ярко их скрывают.

– А третье?

– Мне кажется, тоска по нравственности прошлого, когда есть незыблемые ценности и границы.

* * *

Сергей встал посередине зала и хрипло проговорил:

– Замуровал себя в этой избушке, братишка, отключил связь. Как с тобой общаться?

– Мы видим, что способ общения люди так или иначе находят. Давайте присядем. – Борис жестом указал на кресла. Мужчины продолжали стоять. Зоя села.

– Я составил список, кому выгодна ситуация. Отправил вам, – обратился к Дмитрию Сергей. – Список короткий. Борис в нем есть. У него полно сказочных идей и нет финансирования. Насолить брат всегда готов, чтобы выразить неприязнь моим бизнес-методам. Поэтому я приехал, не смог сидеть дома.

Дмитрий кивнул, цепко взглянул на обоих братьев. Достал телефон и принялся что-то читать.

– Это ты? Признайся! – Сергей шагнул к брату.– Как у тебя рука поднялась такое сделать с Алешей?

До Зои дошло, что Сергею никто не сообщил, что видео с его сыном – это клип.

Два великана напряженно стояли друг напротив друга. Наконец, Борис вздохнул, подошел к креслу рядом с Зоей, очень мягко для своего тела погрузился в него.

– Что «такого» я сделал? Единственный из семьи проявлял любовь и внимание?

Сергей не успокаивался:

– Пытки – это любовь или внимание? – старший брат перешел на крик. – Где мой сын? – От Сергея шла такая мощь, что Зоя вжалась в кресло поглубже.

– Я здесь, отец.

В проеме боковой двери стоял Леша.

* * *

Он плакал. Видеть его слезы, растерянность – было моим желанием, и оно сбылось. Виртуозно разыгранная партия.

Король, сильный мужчина, страдал так же, как я, когда он годами считал меня пустым местом, золотой безделушкой, не достойной ни чувств, ни уважения.

Теперь он заплатит, чтобы я никогда больше ни от кого не зависела. И даст поводок, на котором я буду держать его подальше от себя.

* * *

На миг все замерли. Воздух звенел от тишины. Потом Сергей ринулся к сыну, порывисто обнял его. Отстранился, стал проверять грудь Алексея.

Следователь невозмутимо произнес:

– Сколько вы собирались прятаться? – рентген его глаз переходил с Леши на Бориса.

– Три дня, – Леша отвел от себя руки отца. – Число три символично в Корее. И нам подходило: папа заметил бы мою пропажу, но вряд ли успел бы привлечь полицию.

– Как это не успел привлечь полицию, – Сергей сдвинул брови – Если видео в сети и потребован выкуп?

– Выкуп?! Мы ничего не просили. – Леша растерянно посмотрел на дядю. – Я хотел только проверить, заметишь ли ты мое отсутствие.

Борис задумчиво потер подбородок и сказал:

– В сеть видео не выкладывали, сам знаешь, как сдержанно я отношусь к возможностям интернета.

Сергей опять прикоснулся к плечу сына, потом дошел до свободного кресла, плюхнулся в него и словно сдулся.

Дмитрий спросил:

– Сергей Владимирович, вы подготовили деньги и документы для выкупа?

– Бумаги в процессе, деньги лежат в квартире. – Старший брат прикрыл глаза. – Какая теперь разница? Леша же нашелся!

– Надежда оставалась дома, когда вы уезжали?

– Да, – ответил Сергей и помрачнел.

Борис перестал растирать подбородок и спросил:

– А она есть в твоем списке?

Сергей молчал, а Дмитрий кивнул.

– Надя подкинула идею Алеше, – продолжил Борис, – снять жесткое видео и отправить отцу. Пошутить.

Дмитрий быстро вышел в коридор, на ходу звоня кому-то. Сергей тоже подскочил с телефоном.

– Зоя, что вы тут делаете? – Леша подошел к креслу.

– Ваше творческое видео наделало много шума, ребята, – ответила с улыбкой Зоя.

– Это все качественный грим, – попробовал сбавить напряжение Борис.

Сергей как раз перестал разговаривать:

– Что? Порезы – это был грим? – оторопел он.

– Сила искусства, папа.

Сергей сжал кулак, покраснел, открыл рот, но в зал вернулся следователь. Сергей обратился к нему:

– Я позвонил охраннику, дома Нади нет. Кейса с деньгами тоже.

Дмитрий поднял брови:

– Мы всех предупредили. Ее будут ждать на вокзалах, в аэропортах и на автотрассах. Но если она окажется лисицей-оборотнем, то можем пропустить.

Сергей подошел к сыну, обнял его, поцеловал в волосы и спокойно сказал:

– Даже если ее не найдут, это маленькая цена за понимание того, что я имею.