Текст книги "Не женское дело"

14

– Порт-Ройял, – Галка, свободная от вахты – пассажиров на пиратских кораблях действительно не бывает, даже за деньги – смотрела вперёд. – Город, который мы с тобой могли бы увидеть только под водой.

– А что с ним не так? – поинтересовался Владик – тоже пока свободный от камбуза.

– Я где-то читала, его землетрясением снесло. Морем накрылся. Только никак не вспомню, в котором году. То ли в тысяча шестьсот девяносто первом, то ли в девяносто пятом…

– Двадцать с гаком лет ещё ждать. Ну, тогда нам с тобой беспокоиться не о чем, – хмыкнул Владик. – Кроме одного: где взять эти чёртовы пять тысяч?

– Надо – значит, найду где, – процедила Галка. Это было самое уязвимое место их плана. – В крайнем случае, кого-нибудь ограблю.

– Можем просто сбежать.

– Щас, – едко сказала девчонка. – Этот Причард одного из нас, сто пудов, на борту оставит, в заложниках. А сам с другим отправится искать лавку голландца. Который нас и знать не знает. Так что лучше в город с капитаном идти мне. Так будет надёжнее. Я-то как-нибудь вывернусь, дома от блатняка отгавкивалась, довольно успешно, как видишь. До сих пор жива, здорова. А ты точно не вывернешься. Привык за папочкиных халдеев прятаться…

– Дался тебе мой папочка, – Владик мрачно посмотрел на неё.

– Дался или не дался, а ничему он тебя не научил, – огрызнулась Галка. – Думал, его бабки всё заменят. Сильно тебе они тут помогли?.. Вот и я о том же, – добавила она, заметив, что Владик и сам не свой. – Ну, ладно, не сердись. Сама как на иголках. И вот ещё… Если увидишь, что что-то не так – прыгай за борт. Плыви. Так у тебя хоть какой-то шанс будет…

Ради похода в город капитан позволил ей одеться во что-то более приличное. И естественно, мужское – парижских платьев на корабле не наблюдалось. Впрочем, Галка скорее дала бы себя утопить, чем влезла бы в корсет. Нашлись даже более-менее новые испанские (в лучшем смысле этого слова!) сапоги[5]5
  «Испанский сапог» в худшем смысле слова – орудие пытки.


[Закрыть] всего-то на два размера больше нужного. Но после переодевания её невозможно было отличить от юнги, принарядившегося для парадного выхода. Кэп даже саблю выделил от своих щедрот. Правда, она была тупая, но по башке кого-нибудь огреть – самое то. Галка чувствовала себя хуже не придумаешь. Сапоги тяжёлые, так и норовят свалиться с ног. Кое-как соорудила что-то наподобие знаменитой портянки, чтобы в самый ответственный момент не потерять обувку. А то ещё на складе перед дядькой Жаком отчитываться. Сабля, длинная и тяжёлая, с непривычки колотила по ногам. Пояс на штанах, не рассчитанный на девичью талию, болтался. Пришлось затягиваться кушаком. Стильная серая кожанка без рукавов поверх новой рубашки смотрелась прилично, хоть это радовало. Ну, а растрёпанные ветром патлы – кого тут этим удивишь?

– Сойдёт, – крякнул капитан, когда хмурая девушка выбралась на палубу. – За девчонку точно не прилгут.

– Я безумно счастлива, – буркнула себе под нос Галка.

– Братец твой здесь останется, для надёжности. А то вдруг у тебя возникнет желание меня надуть, – Причард предупредил её ещё разок, для доходчивости.

– Ты получишь свои деньги, – мрачно пообещала Галка и полезла следом за капитаном на верёвочный трап.

Старый Жак ждал их в шлюпке, и, как только девушка спрыгнула, они отвалили от борта.

Порт-Ройял построили на западной оконечности длиннющей песчаной косы, образовывавшей огромную бухту. Лучшего места для стоянки кораблей не вообразить. Особенно, в спокойную погоду. Сейчас погода была именно спокойная, но волны тут ходили – как на Днепре в сильный ветер. Хотя, что такое река, даже большая, по сравнению с морем?.. «Орфей» бросил якорь чуть дальше, чем обычно, сразу за двумя фрегатами и бригом. Потому шлюпке пришлось пройти мимо этих бортов, и Галка на какое-то время отвлеклась от своих тяжёлых раздумий. Она ещё по дороге замучила Старого Жака расспросами. Что за корабль «Орфей»? Барк? А чем барк отличается, скажем, от фрегата или галеона?.. Линии корпуса, парусное вооружение, количество пушек, водоизмещение – всё играло роль при классификации корабля. Их двадцатипушечный барк, например, отличался от такого же по количеству орудий и водоизмещению фрегата лишь обводкой корпуса, и наличием у второго типа корабля прямоугольного паруса на бизани. Тогда как у «Орфея» на бизани наличествовал парус «бригантина», дополненный сверху топселем. Галка на память раньше не жаловалась, однако названия парусов, элементов рангоута, стоячего и бегучего такелажа у неё в голове почему-то не держались, то и дело выпадали. Пришлось записывать. Но зато по писанному она уже загоняла эти названия куда положено. Заколачивала, как гвоздём. И, проплывая в шлюпке мимо фрегатов, мысленно перечисляла наименования парусов и рей.

Это здорово помогло ей, во-первых, не думать о своём патовом положении, а во-вторых, навело на одну бредовую идею. Шанс её реализовать, понятно, был мизерный, но он хотя бы имелся. В отличие от варианта «плаванья по течению», от которого можно было ждать только полного провала. Если она проиграет, ей и Владику конец. Хорошо если просто прирежут или пристрелят. А могут ведь продать какому-нибудь ямайскому плантатору, дабы «возместить убытки», намёки уже звучали… В общем, у Галки возник еретический план, и она собралась воплотить его в жизнь. Если появится такая возможность.

Дорогу к конторе голландца Брока знал дядька Жак. Он и вёл туда всю честную компанию. За ним следовала Галка, в последний раз прокручивая в мыслях свой сумасшедший план. Замыкал процессию Причард, зорко следивший, чтобы девчонка не улизнула. Ну, не верил он людям на слово, что поделаешь. Словом, каждому из троих было чем заняться. И, когда минут через десять боцман остановился у дверей конторы – не самой богатой, на Галкин поверхностный взгляд, – каждый был готов к любому исходу событий.

Первое, что бросилось в глаза всем троим – чёрный траурный трен. И мрачный хозяин, отстранёние разбиравший какие-то бумаги. Сердце Галки дало сбой. В дом этого человека пришло горе, а тут она со своей доморощенной легендой. Все планы к чертям. Теперь лишь бы выбраться отсюда живой, что, при наличии за спиной готового ко всему Причарда, довольно проблематично.

– Здорово, Питер, – Жак поприветствовал его как старого знакомого. – Что у тебя стряслось?

– Беда, Жак, – тяжело вздохнул голландец. – Третьего дня я узнал, что мой брат погиб в море.

– Чёрт…

– К-как – погиб? – у Галки в голове всё смешалось настолько основательно, что даже начал заплетаться язык. «Брат голландца погиб. Это мой шанс, и я не должна его упускать!» – мелькнула единственная в этом бедламе здравая мысль.

– В море, – повторил голландец. – Простите за любопытство, юноша, но кто вы?

– С вашим братом из Европы шёл русский купец… кажется, Волков, – пояснил Причард. – А это его дочь, которая должна мне пять тысяч реалов.

Какая бы каша сейчас ни была в Галкиных мозгах, мгновенный, сразу же подавленный страх в глазах голландца она всё же заметила. И не нашла ему объяснения. Хотя купец семнадцатого века вряд ли сильно отличался от своего собрата-бизнесмена из века двадцать первого. Брат погиб, его компаньон тоже. Есть шанс прикарманить себе всё состояние, а тут объявляется дочка братова компаньона, да ещё с долгами перед пиратским капитаном. И Галка уже приготовилась было выложить Питеру Броку свой вариант легенды, когда её настиг очередной сюрприз.

Голландец заговорил на ломаном русском языке.

– Я говориль! – в отчаянии воскликнул он, бросив бумаги на конторку. – Я писаль господин Воль-ков, что здесь опасний места! Он меня слюшаль? Нет! Мой брат погиб, ваш отец тоже погиб, а я поль-ний банкрот!

От такого нокаута Галка на пару секунд просто потеряла сцепление с реальностью. «Я же всё придумала!!! – билась в разом опустевшей голове сумасшедшая мысль. – И Брока этого, и купца Волкова!.. Этого не может быть!!!»

– Этого не может быть… – прошептала она по-русски, чувствуя, как ноги становятся ватными.

– К сожальению, может. – Брок понял её по-своему. Подошёл к девушке, положил ей руку на плечо. И перескочил на английский, так как, видно, исчерпал весь свой запас русских слов. – Дитя моё, – сказал он. – Примите мои соболезнования. Увы, такова эта жестокая жизнь, и воды здесь действительно опасные. Если бы ваш отец не был так упрям…

– Объясни, Питер, – Жак не говорил по-русски, и потому не очень-то понимал, что происходит.

– Увы, беда постигла не только меня, – начал голландец. – Мой брат действительно шёл из Европы с московским купцом, который первым среди своих решился самолично сопровождать свои товары, не надеясь на посредничество нашей компании. Неподалёку от Кюрасао, куда их занесло штормом, он нарвался на английского капера, который перебил всех на борту… Откуда я знаю? Так ведь этот пёс посмел явиться с призом и захваченными товарами в Порт-Ройял. Увы, моя жалоба, поданная сэру Модифорду, успеха не имела, и я вынужден бессильно наблюдать, как капитан Уоллес тратит деньги, по праву принадлежащие мне… и этой юной девице.

«Юная девица» тем временем стояла, как мешком по голове стукнутая. Всё ещё не могла выйти из шокового состояния. «Я всё выдумала… Но КАК это могло стать реальностью?!!» Дело обстояло ещё хуже, чем тогда на острове. Там хоть не было Причарда за спиной, зато была масса времени на раздумья.

«Надо хоть слезу из себя выжать, – подумала она, начиная потихонечку приходить в себя. – А то явилась доченька, которая по погибшему отцу даже не всплакнёт».

– Капитан Уоллес… – глухо проговорила она по-русски. – Что у него за корабль?

– Фрегат «Лис», – охотно сообщил голландец. По-английски. – Вам-то это зачем, мисс Волкова? Я не последний деловой человек Порт-Ройяла, но мне было отказано в удовлетворении жалобы. И я, к сожалению, при всём желании не могу ссудить вам пять тысяч для оплаты вашего долга этому джентльмену, – он сдержанно поклонился Причарду. – Теперь я сам на мели.

«Фрегат „Лис". Шестнадцать бортовых и две кормовых пушки, зелёная полоса вдоль борта. Название… Да, там точно было написано „The Fox"… Мы проплывали мимо него в гавани… Это невероятно, но мы с Владом спасены. Кто это так озаботился? И зачем? ТАКИХ случайностей не бывает… Плевать. Сейчас нужно будет сыграть максимально правдиво. Чтобы даже Станиславский не сказал своё знаменитое „Не верю!" Я справлюсь. Я должна… Господи, если это твоих рук дело, спасибо».

Галка спиной чувствовала раздражение Причарда. Ещё бы: накрылись почти верные пять тысяч, а это стоимость хорошего ремонта для «Орфея». Но она всё время, проведенное в конторе Брока, усердно изображала убитую горем дочь, узнавшую о смерти отца. Даже слёзы глотала. Молча. А стоило им выйти, как она, издав горловой рык, в ярости стукнула кулачком по косяку двери.

– Вот что, детка, хватит убиваться, – Причард цапнул её за воротник и развернул лицом к себе. – Ты обещала пять тысяч. Мне плевать, что там стряслось с твоим папенькой, но я хочу получить свои деньги. Ясно?

– Ты получишь свои деньги, – Галка задыхалась от ярости. Вполне искренней, надо сказать: этот Причард изрядно её достал ещё за время плавания.

– Каким образом? Пойдёшь уговаривать Уоллеса отдать батюшкино наследство? Я его знаю. Ты не успеешь и рта раскрыть, как огребёшь пару унций свинца в лоб или пару футов железа в брюхо. Или кое-что в другое место. Так что…

– Кэп, не кипятись, – вмешался Старый Жак. – Пойдём отсюда, тут слишком много лишних ушей, – он кивнул на дверь конторы.

Разговор продолжили на улочке, выводившей прямиком в порт. И опять-таки на повышенных тонах.

– Ну и что ты теперь будешь делать? – Причард, дождавшись, пока с улочки уберётся нежелательный свидетель – прохожий – схватил девушку за локоть. – Слушай, детка, если я не увижу денег, ты за компанию с братцем влипнешь в большие неприятности. И тогда моли Бога, чтобы он подарил вам обоим быструю смерть!

– Я сказала, ты получишь деньги! – зло процедила девушка. Красные от слёз глаза, искажённое яростью лицо… Станиславский был бы доволен. – Я ограблю этого Уоллеса. Надо будет – зарежу, но золото из него выгрызу. Ясно?!! А будешь меня прессовать, вообще ничего не получишь!

– Девочка, неужели ты думаешь, будто справишься с Уоллесом? Я и то не рискую с ним связываться!

– Это значит, ты не в доле? – Галка только распаляла свою ярость. – Хорошо. Ты получишь только пять тысяч. А я – всё остальное.

– Чёрт… – Причард от удивления даже забыл разозлиться. – Да ты… Ты просто сумасшедшая! Ты хоть представляешь, куда лезешь, и какие твои шансы справиться в одиночку?

– А, так ты всё-таки в доле, – девчонка сейчас немножко напоминала Медузу Горгону – злое лицо, растрёпанные тёмные волосы. – Я так и думала.

– Послушал бы ты её, кэп, – Старый Жак, как ни странно, заинтересовался. – Кажись, девка замыслила что-то стоящее.

– Скажи, Жак, почему я никогда не вёл совместных дел с Уоллесом? – зло прищурился Причард. – Не потому ли, что он редкостный ублюдок, способный ради барыша потопить даже союзника? Он один из ближайших прихлебателей Моргана, а с ним я не хочу враждовать. Я даже фартинга не поставлю за голову девчонки, если она полезет туда одна, и ровно один фартинг, если она кого-нибудь уболтает на эту авантюру!

– Что такое? – Галка повторила его язвительный тон. – Бравый капитан кого-то испугался?

– Дура!!! – заорал на неё Причард. – Ты хоть знаешь, что я сделаю с твоим братцем, когда Уоллес отправит тебя следом за папенькой? Я расскажу!

– Постой, кэп, – снова встрял Жак, в отличие от капитана разглядевший, что Галка, несмотря на все удары судьбы, держится довольно уверенно. – Остынь. Не такое уж это безнадёжное дело, как ты думаешь… Говори, девочка.

Причард засопел, как бык, увидевший красную тряпку. Но он был чертовски умён, и привык полагаться на чутьё своего боцмана.

– Говори, – процедил он.

Галка, сама злая, как чёрт, пару секунд переводила дух. А потом минут пять излагала свой план. Не очень складно, не вникая в мелкие детали, но вполне логично. Во всяком случае, в глубоко посаженных глазках Причарда мелькнула заинтересованность.

– А тебе палец в рот не клади, детка. Отхватишь руку до самого локтя, – хмыкнул он. Рычания в его голосе поубавилось. Лишь появилась язвительная насмешка. – Удивительно, как вы, купчишки, легко превращаетесь в пиратов.

– Души родственные, – буркнула Галка.

– Значит, так, – подытожил капитан. – Я поговорю с парнями. Жак за тобой проследит, чтобы вдруг не сбежала. Твой братец останется на «Орфее». На случай, если всё-таки сбежишь. А ты хорошенько подумай, что будешь делать и говорить. От этого, между прочим, зависит твоя собственная жизнь.

– И твои денежки, – напомнила Галка. – Пять тысяч будут у тебя в кармане гарантированно. Всё, что сверху, разделим по этим вашим понятиям, законам Берегового братства.

– Хорошая идея, – усмехнулся Причард. – С твоей стороны – твоя жизнь и жизнь братца. С моей – помощь и риск рассориться с Морганом. Как думаешь, Жак, сделка честная?

– Думаю, да, – кивнул боцман. – Девчонка знает, чем рискует, и потому стараться будет на совесть. Так же, как и ты.

– Тогда по рукам. – Причард, если Галка не ошибалась, сам составил какой-то план. – Поверю тебе ещё разок. Последний. Обманешь – я тебя и со дна морского достану.

– Разве девчонка виновата, что какой-то ублюдок прирезал её отца? – Жак, ни дать ни взять, в этой коллизии принял сторону Галки. Почему – чёрт его знает. – Провалиться мне на этом месте, кэп, если голландец не темнит. Я-то его не первый раз тут встречаю. Когда два года назад прошёл слух о смерти его брата, оказавшийся потом сплошным враньём, он так не страдал. Даже когда не знал, что это враньё.

– Проверь, – сказал Причард. – Ладно. Сделаем, как я сказал. Посмотрим, что из всего этого выйдет.

У Галки в голове до сих пор колокольным звоном отдавалась мысль: этого не может быть. Сразу же вспомнился вариант «глючная „Матрица"», который она поначалу задвинула на последнее место. Какой-нибудь агент Смит нажал не на ту кнопочку, и запустился интерфейс «семнадцатого века». Ещё утром она была на двести пятьдесят процентов уверена, что идея использовать фамилию Владика и имя Брока пришли к ней случайно. Теперь такой уверенности не было совершенно. В самом деле таких совпадений не бывает. Либо кто-то искусно подстраивает «интерфейс» под неё, либо далеко не все её идеи – это именно её идеи.

«Господи, на всё воля твоя, – мысленно помолилась Галка. – Но это была только первая часть Марлезонского балета. Если вторая не удастся, весь Порт-Ройял встанет на уши, и тогда мне петля… Если ты для этого меня сюда вывел, Господи, пошли быструю смерть. А нет – так помоги…»

На пирсе она поискала глазами фрегат «Лис». И, разглядев, недобро усмехнулась… Причард это заметил и мысленно похвалил девчонку. В самом деле, она с ним одной породы. Разве только более отчаянная. Не нарывалась ещё, видать. Капитан снова присмотрелся к Галке. Прицельный взгляд, отвердевшие черты лица, сжатые кулачки… Хищница увидела добычу, и теперь не упустит её, пока не получит своё или не сдохнет.

«Вот уж точно родственные души, чёрт подери, – подумал он. – Жаль, что она девка. Была бы парнем, и разговора бы не было. Мне такие люди нужны. Хотя…»

– Идите в «Сломанный якорь», – сказал он Жаку. – Ждите нас там, после заката подгребём. И чтоб без всяких твоих штучек, – он для порядку рыкнул на девушку. – Я терпеть не могу, когда меня дурят.

– Уговор есть уговор, – мрачно сказала Галка.

– Всё будет в порядке, кэп, – пообещал Жак. – Идём, Алина.

Вода у пирса, как и в наши времена, была замусорена всякой всячиной. Волны гоняли пустые, не успевшие ещё утонуть или разбиться, бутылки, какие-то тряпки, щепки, обрывки верёвок, даже драный башмак. Галка сильно подозревала, что если сюда нырнуть, на дне обнаружится пара-тройка скелетиков в мешках с камнями… Только что она избежала той же участи. Но дело не окончено, и у неё всё ещё сохраняется неплохой шанс стать таким вот подарочком для подводных археологов будущего. То-то они удивятся, обнаружив в обоих пятых нижних зубах фотополимерные пломбы… Старый Жак не знал, о чём сейчас думала Галка, но в её положение, как ни странно, вник.

– Пойдём, – повторил он, хлопнув её по плечу. – Выпьем за упокой души твоего отца.

ЧАСТЬ 2
«ИЗ-ЗА ОСТРОВА НА СТРЕЖЕНЬ…»

1

«Если дело выгорит – напьюсь к чёртовой матери».

План был прост и сложен одновременно. По-тихому подгрести к «Лису», повязать или – если будут «возникать» – перерезать часовых. Капитан Уоллес, по данным разведки в лице Старого Жака, должен к полуночи явиться на корабль в компании какого-то неизвестного, с которым уговаривался о приватной встрече. Его и таинственного собеседника надлежало приласкать чем-нибудь по головушке. А потом, затащив в каюту, привести в «съедобное» состояние и поговорить по душам. Дальше – там видно будет. По обстоятельствам. Или отпустить на все четыре стороны, а они потом поднимут вой на весь Порт-Ройял, или камень на шею. Ничего нового, обыкновенный наезд. Криминал во все века применял этот нехитрый приёмчик, будь то лесные разбойнички времён Робин Гуда, карибские флибустьеры или наши современники «братки». Просто? Хм… Если принять за входящие данные тот факт, что «Лис» ходил под английским флагом и стоял на якоре в английском порту, не так-то всё и просто. Особенно с юридической точки зрения. Причард не зря так взъярился на Галку: оно ему надо – наживать проблемы с Морганом и его «крышей»-губернато-ром? Но потом подумал, к решил, что если обстряпать дельце максимально тихо, то ни одна собака не гавкнет. Единственным фактом, облегчавшим нашим авантюристам их задание, было то, что команда «Лиса» гуляла по кабакам, и её прибытие на борт ожидалось не раньше утра. Когда все проспятся и проблюются. Так что полтора десятка самых отчаянных оторвиголов с «Орфея» имели неплохие шансы на успех.

Шлюпку часовые заметили бы моментально. Даже в темноте, она ведь не сплошная. Потому первые шестеро диверсантов отправились вплавь на короткую дистанцию. Ждать пришлось недолго. Тихо сняв часовых, эти шестеро проверили корабль на предмет наличия ещё какого-нибудь неудачника. Не обнаружив таковых, они подали сигнал, и шлюпка подплыла к левому, обращённому к морю, борту «Лиса».

– Всё чисто, – один из диверсантов, Дуарте, доложил своему шефу, самолично прибывшему на борт захваченного корабля. – Никого.

– Теперь ждём капитана, – проговорил Причард.

Галку он предусмотрительно держал рядом с собой. А та, давно оправившаяся от пинков судьбы, только рада была поучаствовать в этой авантюре. Во всяком случае, так казалось со стороны. Среди пятнадцати, поднявшихся на борт «Лиса», было семь канониров во главе с Пьером Бертье. Ещё один человек на «Орфее», кроме Билли, дядьки Жака и штурмана, который почему-то не видел в Галке потенциальную добычу. Девушка пока не знала, почему, но Пьеру доверяла. А он в свою очередь старался не давать её в обиду. Только здесь он присутствовал по несколько иной причине…

Ещё не настала полночь, когда они заметили приближавшуюся от берега шлюпку. Не подозревая никакого подвоха, капитан «Лиса» преспокойно поднялся на борт, где его аккуратно тюкнули по темечку и так же аккуратно отволокли в каюту. Тот же «приятный» сюрприз ожидал и его таинственного спутника. И восьмерых гребцов. Этих, правда, оттащили не в каюту, а в трюм, где и связали. Поднимались-то они по трапу по одиночке, и не могли видеть, что там творится за фальшбортом. А увесистые мешочки, первым делом найденные в капитанской каюте, сложили на шкафуте у левого борта под охраной четверых самых надёжных матросов с «Орфея». Чтобы удобнее было потом грузить в свою шлюпку. Галка только удивилась, как точно сейчас пираты воспроизвели сценку, описанную у Сабатини. Кажется, именно так капитан Блад впервые познакомился с братом испанского адмирала. Причард на знакомство с Уоллесом не нарывался – они и так хорошо знали друг друга. Просто относился к этому типу как вор в законе к беспредельщику: с опаской, но без всякого уважения. И теперь не упустил случая напомнить кое-кому о законах Берегового братства.

Уоллеса привели в чувство просто и незатейливо: полведра забортной водицы в морду. Подействовало. Капитан «Лиса» тряхнул головой, отфыркнул воду, попавшую не туда, куда надо. Пару секунд он смотрел осовевшим взглядом пьяного: явно не въезжал в ситуацию. А когда «въехал», зло выругался.

– Ну и сволочь ты, Причард, – процедил он, узнав своего коллегу с «Орфея» и часть его банды. – Я не знал, что ты нападаешь на своих из-за угла.

– Кто бы говорил, – Причард нехорошо усмехался. – Ты, Бернард, наверное, сидишь сейчас, и думаешь – за каким чёртом твой старый друг Джонни вдруг явился к тебе без приглашения? Не будем тратить время на загадки и отгадки. Скажу прямо: ты перешёл мне дорогу.

– Как? – Уоллеса можно было понять. Ему и в голову прийти не могло, что он однажды встанет поперёк дороги другому пирату.

– Тот голландец, которого ты взял в последнем рейде. Там были мои пять тысяч.

– Чёрт… – Что-то определённое – уже облегчение. Теперь капитан Уоллес хотя бы знал, о чём вообще речь. И заговорил куда более примирительно. Ещё бы… – Поверь, Причард, если бы я знал, что там твои денежки, прошёл бы себе мимо. Но теперь-то что? Купца не вернёшь, товары проданы, часть денег уже поделена и пропита.

– Не прибедняйся, Уоллес, – Причард изобразил более-менее добродушную усмешечку. Вся его команда была в курсе: если кэп так улыбается, держись от него подальше. – Или я тебя не знаю? С тебя пять тысяч реалов. И раз уж я был вынужден самолично являться к тебе за своими деньгами, то ты заплатишь ещё и неустойку. Если у тебя что-то останется после того, как вот эта девочка потребует своё наследство.

Он вытолкнул вперёд Галку. Девушка наполовину ожидала такого оборота, хоть и надеялась, что обойдётся. Не обошлось. Теперь придётся засветиться.

– Девочка? – Уоллес, честное слово, думал, что это юнга.

– Да, – та заговорила. Ровным, ничего не выражающим голосом. – Я дочь русского купца, которого ты зарезал. И я требую свои деньги.

– Возьми, – криво усмехнулся Уоллес. Женский пол в его понятиях существовал только ради одного-единственного дела, и эта девка даже человеком-то для него не была! – Если не надорвёшься.

– Уж я-то точно не надорвусь, – процедила Галка. – Там, на палубе, такие славные мешочки…

– Сука.

– От такого слышу.

– Морган вас за это дело обоих на рею вздёрнет, – пообещал Уоллес. – Он обязательно узнает, что случилось.

– Морган, в отличие от тебя, уважает законы Берегового братства, – сказал Причард.

– А кому он поверит, Джонни? Мне или тебе? – язвительно проговорил Уоллес. Такое впечатление, будто это не он сейчас сидел привязанный к стулу в собственной каюте. – Я с ним ходил на Маракайбо. А ты не пошёл – или побоялся, или, что вернее всего, не поверил в успех нашего похода. Так что забирай свои паршивые пять тысяч, и молись, чтобы я случайно не обмолвился адмиралу о твоём позднем визите.

– Вот ты как заговорил, – хмыкнул Причард. – А я уж подумал, мы решим дело по-хорошему… Эй, парни, расшевелите этого типа, – он кивнул на таинственного спутника Уоллеса, который только-только начал приходить в себя.

Двое пиратов вскинули незадачливого гостя на второй стул и даже с насмешкой поправили съехавший парик…

– Твою мать! – искренне возмутилась Галка, узнав этого человека. – Брок, чёрт его возьми!

– Вот это сюрприз, – Причард знал о подозрениях своего боцмана, но чтобы они оправдались таким вот образом – никак не ожидал. – Ещё один любитель пригребать чужое добро чужими же руками… Послушай, Бернард, – он снова улыбнулся Уоллесу, – что у тебя за делишки с этим толстозадым?

– Не твоё собачье дело, – огрызнулся Уоллес. – Ты никому, никогда и ничего не сможешь доказать, так что катись, пока я добрый.

– Ах, ты у нас добрый…

– Морган вам всем перед повешеньем поджарит пятки. А чтобы не подгорело, смажет салом.

– Значит, капитан Уоллес нормального человеческого языка не понимает, – встряла Галка, заметив, что Причард задумался. Морган – это местный пахан, с ним ссориться никому не стоило. – Ладно. Я это затеяла, я за базар и отвечу. Только вам, капитан Уоллес, от этого легче точно не станет.

– Хорошо. – Причард понял, что она имела в виду, и уступил ей сольную партию. В случае успеха они все получат, что хотели. В случае неудачи он так или иначе остаётся при деньгах, а гнев Моргана обрушится на девчонку. – Займись этим. Только смотри, не перестарайся. Нет доказательств, говоришь? – он с насмешкой посмотрел па Уоллеса. – Сейчас будут.

Девушка кивнула. Она уже знала, что и как делать.

– Ба, мастер Питер, – Галка подошла к стулу, на котором сидел окончательно пришедший в себя и скорчившийся от страха голландец. – Надо же – какие люди, и без конвоя… А ну смотреть мне в глаза!!! – неожиданно громко и зло рявкнула она, дёрнув купца за гладко выбритый подбородок.

– Я… я не понимаю, чего вы… от меня хотите!.. – голландец, несмотря на своё заикающееся заявление, всё же понял, что попал в хороший переплёт. Эта девчонка не шутки шутить пришла. Во всяком случае, вид она имела самый решительный.

– Говори, что у тебя за дела с этим, как ты выразился, псом?!! – девушка была зла, как никогда. Ведь его присутствие здесь могло означать только одно: голландец «заказал» родного брата. И ей впервые в жизни нестерпимо захотелось убить человека. Именно этого. Да не просто убить, а как следует измочалить, в кровь и мясо, чтобы помирал как можно дольше. Не дождавшись ответа, она что было сил ударила Брока по лицу и яростно закричала по-русски: – Говори, сука, не то убью! Говори! Говори!!!

Ещё удар. Ещё… У неё на костяшках пальцев появились кровоточащие ссадины, но боли она не чувствовала Только ярость. По её мнению, человек, ради денег не пощадивший брата, не имел права называться человеком. Голландец визжал от ужаса: эта чёртова московитка действительно пришла по его душу. Неспроста она с пиратами связалась, ох, неспроста… А злоба Галки была такой искренней, что он сразу и безоговорочно поверил в перспективу свой скорой смерти.

– Я не хотель!!! – заорал он по-русски, захлёбываясь кровью, хлынувшей из разбитого носа – Мой кредитор сказаль, конфискует мой контор, если нет деньги платить долг! Тогда я нанималь этот человек, чтоби он убиль мой брат и его компаньон, ваш отец! Архангельск далеко, никто би не узналь!.. Нет, умольяю вас, не бейте!!! Я всьё скажу!!! Я дольжен биль сей час забрать свой доля от его добича, которий мои люди помогаль продать! Это биль мой спасений от банкрот!..

– Так-то лучше, – Галка внезапно успокоилась, и только сейчас Причард задумался: что именно было игрой? Её гнев или вот это спокойствие? – А теперь, мастер Питер, будьте так любезны, изложите всё вышесказанное на бумаге и по-английски. Есть здесь бумага и перо?

– Вот сволочь, – зло процедил Уоллес. Купцы, бывало, нанимали пиратов, чтобы те разделались с их конкурентами или лишними компаньонами. Но пока это было шито-крыто, всё обходилось. Говорят же сами пираты – море умеет хранить свои тайны. А письменные показания – это уже серьёзная вещь. Теперь придётся либо откупаться от властей, либо, если не хватит денег, повиснуть в петле. – Тебе, сучка, это с рук не сойдёт, обещаю.

– Я бы на вашем месте не рисковала раздавать такие опрометчивые обещания, – Галка не осталась в долгу. – Ну, что, кэп, всё в порядке?

– Ты была убедительна, как никогда, – съязвил Причард, наблюдая, как голландец, прижав левой рукой платочек к расквашенному носу, косо, криво, но строчит свои признания. – Что ж, Бернард, – он подошёл к Уоллесу. – Раз ты не пожелал решить дело миром, будем считать, что я взял тебя на абордаж. Впрочем, так оно и есть. Деньги я забираю. Купчишку выкину на берег, и если он хоть словом заикнётся о том, что видел и слышал, ему несдобровать, – он выдернул из-под рук голландца листок, на котором тот только что поставил свою подпись. – Лучше всего, если господин Брок покинет наши воды, если не хочет вообще покинуть этот мир до срока… Всё ясно?

Голландец закивал и постарался, чтобы это выглядело максимально правдиво.

– А я, как только утром придут с берега мои люди, немедленно отправлюсь к Моргану, – пообещал Уоллес. – Учти, Джонни, я сделаю всё, чтобы ты отправился в своё последнее плаванье ко дну ещё в этой гавани!

– Зря вы это сказали, – негромко произнесла Галка.

Причард понял, что у неё на уме. Он и сам думал о таком варианте, но девка его и правда удивила. Оказывается, они и мыслят если не одинаково, то в одном направлении. Ну а Уоллес наконец сообразил одну простую вещь. Морган на берегу, а Причард – здесь. И он, Уоллес, в его лапах…