Текст книги "Соло на грани"

Он оказался прав – и Эре, и мужчинам сменили браслеты, нацепив на руки одинаковые красно-оранжевые полоски, и отправили в отдельную комнату.

Часа через полтора явился капрал. Новенькая форма, яркие нашивки интендантской службы… Паренек явно ими очень гордился. Лихо отдал честь и сообщил, что вскоре за ними прибудет вертолет. И раздал паек:

– Горячее питание уже к утру организуют, но вас спешно перебрасывают. Поэтому – на два дня, включая сегодня.

Эра ела в одиночестве, забившись в угол. В ушах торчали неизменные наушники, музыкой отгораживая от остального мира. Мужчины тихонько переговаривались, стараясь не мешать – девушка и так заметно нервничала.

Вертолет явился часа через два. И Гамма отправилась к новому месту дислокации.

В этот раз, несмотря на свободное время, Эра не спала. Молча сидела, глядя на проплывающие внизу пейзажи. Неожиданно она встрепенулась и выругалась. Мужчины немедленно приникли к иллюминаторам.

Впереди виднелись огни военного аэродрома.

– Куда это нас?

– Куда-куда… В клетку, за стекло. Знаешь, в таких лабораторные крысы живут. На один рычаг нажала – накормили, на другой – напоили. Сальто сделала – вкусным угостили…

– Ты чего такая злая?

– Достали!

Эра отвернулась. И непонятно было, то ли это относится к соратникам, то ли вообще ко всему миру разом…

На взлетно-посадочной полосе их ждал небольшой транспортно-пассажирский самолет. Едва пассажиры устроились в креслах, он взял разбег и взмыл в небо.

Земля под крылом казалась расшитой стразами тканью, так светились огни ночных городов. Между ними пролегли черные стежки рек, вдоль которых мерцали драгоценными камнями небольшие села. Но постепенно их затянули облака, и вскоре внизу можно было рассмотреть лишь мягкую, клубящуюся массу.

Зато сверху распахнула объятия сама вечность.

Вышивальщица растянула бархат глубокого фиолетового цвета на исполинских пяльцах. И теперь занималась тем, что украшала его мелкими алмазами. Первая звезда, вторая, третья… Они загорались одна за другой, складываясь в узоры созвездий.

Шум мотора остался за гранью сознания, вплетаясь в паутину грез, и люди старались даже дышать как можно тише, чтобы не спугнуть ощущение чуда. И в то же время чувствовали себя лишь крохотной секундой в метрономе вечности, что отбивал ритм их жизней.

Очарование закончилось, когда самолет пошел на посадку. Нырнул в облака, ослепив пассажиров густой тьмой, и через несколько минут уже катился по освещенной полосе крупного гражданского аэродрома.

Пользуясь правом Объединенной Армии Спасения, военный минивэн подкатил за ними прямо к самолету. И, покинув аэродром, устремился за город.

Эра сидела мрачнее тучи. Дмитрий то и дело поглядывал на нее, и складка между бровями становилась все глубже.

– Эра, ты ведь знаешь, куда нас везут?

– Я уже говорила – в клетку.

– С твоей стороны это просто нечестно молчать. Мы тут все в одной лодке!

– Я – в своей собственной. – Девушка прикрыла глаза, обрывая разговор.

Но через несколько минут заговорила, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Нас запихнут в Научно-Исследовательский Институт. Будут изучать.

– Зачем?

– Ну… просто вам не повезло, вы со мной в резонанс вошли. А я не Камертон. Так что… теперь вы тоже подопытные крысы.

Автомобиль остановился возле контрольно-пропускного пункта. Дежурный проверил документы у водителя, а остальным велел выйти. Датчик пискнул дважды: сначала считывая информацию с коммуникатора, потом – с браслета. Сканер, которым солдат обвел каждого приехавшего, не издал ни звука.

Черная овчарка старательно обнюхала вытащенные рюкзаки, потом, шумно дыша, пробежалась по салону. И только после этого гостям разрешили вернуться в машину.

Окна серого бетонного здания поблескивали в свете уличных фонарей. Отряд проводили в холл и разделили. Мужчины расходились за сопровождающими, оглядываясь друг на друга, и только Эра казалась спокойной. И даже не попрощалась с остальными, прежде чем створки лифта отрезали ее от товарищей.

* * *

Длинные коридоры с тусклыми штрихами ламп на потолках. На полу – светло-серая плитка, имитирующая мрамор. В выкрашенных белой краской стенах – бежевые металлические двери. В каждом окошко из пуленепробиваемого стекла.

В палате – стол, стул, тумбочка возле кровати. Все белое, так что брошенные на покрывало мечи казались нелепыми пятнами в этом царстве чистоты. Но Эру давно не смущали подобные вещи. В кармане ее форменной куртки, в спичечном коробке, специально для такого случая лежали канцелярские скрепки. Не новомодные прищепки, а старая добрая, скрученная в овальную спираль проволока. Для нее всегда можно найти щелочку.

Привычно закрепив на дверном окошке носовой платок, Эра упала на кровать и тут же заснула – день получился очень длинным и слишком насыщенным.

* * *

Мужчины чувствовали себя не так хорошо. Белые палаты, тяжелые двери, лампы без абажуров напоминали им тюремные камеры. Да и окна, прикрытые мелкой металлической сеткой, спокойствия не добавляли. Что за ними – мешала рассмотреть темнота.

Но больше всего бойцов напрягали смотровые окошки в дверях. Прикрыть их им и в голову не пришло, для солдата немыслимо нарушить определенные правила, надо – значит надо. И только Ким Ши Ху мирно спал. И до утра с его губ не сходила счастливая улыбка.

Утром мужчин собрали в одной комнате. Окон не было, вместо них в стены были встроены экраны. На длинном столе стоял моноблок.

– Доброе утро, господа! Присаживайтесь!

Вошедший мужчина в белом халате широко улыбнулся.

– Позвольте представиться – профессор Дарси. Я руковожу исследованиями мозговой деятельности Дуэтов в этом институте. Так что мы будем часто встречаться.

– Позвольте спросить, зачем нас сюда привезли? Мы – боевая Гамма, наше место в строю!

– О, господин Гордеев, думаю, на этот вопрос вам лучше ответит другой человек, – профессор бросил быстрый взгляд на наручные часы. – Он выйдет на связь ровно через три минуты. Надо сказать, он отличается редкой пунктуальностью!

В четко назначенное время мониторы на стенах засветились. С экранов на вскочивших бойцов Гаммы смотрел Главнокомандующий Объединенной Армией Спасения генерал Мэтью Рой.

– Доброе утро, господа. – Картинка была четкой, но звук слегка «плыл», отставая. – Прошу садиться.

Дождавшись, когда мужчины рассядутся вдоль стола, генерал продолжил:

– Знаю, вы удивлены, оказавшись в этом месте. Но поверьте, у меня были причины переправить вас в этот Институт. Основная – это Эра.

Не буду скрывать – ни она, ни ее сестра, Ирида Шторм – на двух экранах появилась фотография, – никогда не были похожи на остальные Дуэты. В покое показатели деятельности их головного мозга соответствовали стандартным. Но во время вхождения в резонанс появлялись небольшие отклонения. Профессор, – доктор Дарси слегка наклонил голову в приветствии, – взял на себя изучение этого явления. После необходимых опытов их команда пришла к выводу, что это всего лишь индивидуальная особенность близнецов. Мы так и считали до момента гибели Ириды. Время после смерти сестры Эра провела в этом институте, понадобилась помощь специалистов, слишком сильна была… – Генерал замолчал, справляясь с эмоциями. – Видимо, потрясение послужило спусковым механизмом, частота электромагнитного излучения снова изменилась, словно Эра постоянно находилась в резонансе. Внешне это никак не проявлялось, и я уговорил ее вернуться в армию. Надеюсь, вы понимаете, что решение было продиктовано не только личной заботой. Дуэты, несмотря на все старания, изучены не до конца, и профессор надеялся, что Эра проявит себя. Доктор Дарси оказался прав. Из координационного отдела стали приходить сводки о самопрекращающихся Прорывах в районе тренировочного лагеря «Цунами». Их координаты полностью совпадали с координатами Эры. Что происходило на самом деле – вы видели.

Но того, что случилось в санатории, мы не ожидали! Поэтому было принято решение вернуть Эру в институт для дальнейшего исследования. Вы тоже с этого мгновения поступаете в полное распоряжение профессора Дарси.

– Позвольте вопрос?

– Да, я слушаю, – генерал сосредоточил взгляд на Дмитрии.

– С Эрой – понятно. Но мы-то тут при чем?

– А вы входите в ее Гамму. Но профессор объяснит лучше, зачем вы ему понадобились. Господа, надеюсь, вы понимаете, насколько важны эти исследования для выживаемости человечества? Прима, сумевшая скоординировать отряд… Самостоятельно войти в резонанс с чужими ей людьми… Кто знает, возможно, есть и другие. Даже наверняка есть. С их помощью мы поднимем оборону на новый уровень. Поэтому от себя лично прошу оказывать ученым максимальное сотрудничество. И благодарю за понимание.

Экран погас. А на профессора уставились пять пар глаз. Мужчины ждали объяснений.

– Итак, господа, генерал уже сказал все необходимое. Если ко мне есть какие-то вопросы, отвечу с удовольствием!

– С Эрой понятно. Но мы тут зачем?

– Понимаю ваше волнение… – Профессор вытер вспотевшие руки большим носовым платком. – Полные сил мужчины, боеспособные… На первый взгляд кажется, что ваше место на передовой. Но открою секрет – основная линия фронта проходит далеко не в местах Прорывов. Вы спросите где? Да прямо здесь, в этом институте. Мы изучаем Дуэты. И, надо сказать, благодаря нашим исследованиям оборона стала намного эффективнее. Вы, наверное, помните, как подбирались Гаммы сначала? И как сейчас?

Самые первые бойцы для прикрытия Прим выбирались по психофизическим качествам. И опыту. Способность не терять голову в сложных ситуациях, брать на себя ответственность и готовность прикрыть Дуэт ценой собственной жизни ставились во главе угла. И в то же время требовалась выносливость, большая скорость реакций, высокий болевой порог…

Но со временем принцип изменился. Оказалось, не со всеми бойцами Камертон может войти в резонанс. И тогда за дело взялись психологи и нейрофизиологи. Изучался психотип кандидатов, их особенности мышления… И электромагнитные излучения мозга. К величайшему изумлению ученых, оказалось, что проще всего подобрать бойца к Дуэту с помощью музыки. Реакция мозга на определенные музыкальные сочетания, мелодию, ритм… Камертоны все, без исключения, обладали идеальным слухом. Нейрофизиологи ухватились за эту особенность и очень быстро вычленили главные параметры и составили тесты. И название «прилипло» само: семь – оптимальное количество человек в отряде. Как семь нот стандартной музыкальной гаммы: до, ре, ми, фа, соль, ля и си.

С этой точки зрения отряд Ставра был неполным. До полного состава не хватало одного тона.

– Вы должны понимать, что открывшиеся новые возможности могут привести к кардинальным изменениям в принципе формирования отрядов! Примы и Камертоны, оставшиеся без пары, вполне смогут продолжать боевые действия с максимальной эффективностью! В случае гибели одного из близнецов больше не придется тратить такое количество ресурсов. Теперь не нужно будет формировать Гамму заново, достаточно пополнить ее из резерва. Повысится количество отрядов и их эффективность, – профессор Дарси театрально вскинул руки, выжидательно огляделся и смущенно кашлянул, поняв, что аудитория не прониклась.

– Итак, господа, вы готовы послужить науке во имя спасения человечества?

Ставр пожал плечами:

– А у нас есть выбор?

По напряженному молчанию стало ясно, что остальные думают так же.

Последующие дни ничем не отличались друг от друга. Подъем. Завтрак. И лаборатории. Мужчинам казалось, на телах не осталось ни сантиметра, не обследованного дотошными врачами. Заглянули везде, заставив забыть про стыд. Но занятия с психотерапевтами оказались самыми трудными. Словно сам мозг выворачивали наизнанку, докапываясь до самых потаенных уголков памяти… Именно лежа на кушетке в уютном кабинете, бойцы чувствовали себя голыми и открытыми всему миру. И не было даже крохотного клочка ткани прикрыть наготу…

О личном пространстве тоже пришлось забыть. Окошко на двери не закрывалось ни днем, ни ночью. А в палатах даже занавески, отделяющей санузел от основного пространства, не полагалось. Приходилось жить, как в аквариуме. Но после изматывающих тестов и многочасовых пыток на различных аппаратах это не имело значения. Мужчины едва доползали до кроватей, держась только на силе воли.

Отряд больше не собирался вместе. Разве что сталкивались друг с другом в длинном гулком коридоре. Быстро кивали в знак приветствия и торопились дальше.

Время от времени то один, то другой встречал Эру. Девушка шла за сопровождающим, не глядя по сторонам, и, казалось, не замечала ничего, словно находилась под психотропными препаратами.

* * *

На самом деле все ее силы вытягивала затяжная война. Она длилась уже много лет, с той самой поры, как сестрам Шторм невмоготу стало жить под вечным колпаком. Они хотели хоть немного свободы, пусть и призрачной. Девушки подняли бунт, и иногда им удавалось настоять на своем. А потом Эре пришлось продолжать сражение в одиночку. После гибели Ириды хотелось закрыться от всего мира, раствориться в своем горе… Но ее безжалостно вытаскивали из призрачного кокона, препарировали сознание, заставляли реагировать на окружающее…

В этот раз сначала Эре показалось, что она побеждает – импровизированную занавеску с двери не снимали. Но постепенно закрались подозрения – профессор Дарси славился своим упрямством. Да и тэгын в голове начал тревожно звучать. И Эра обыскала комнату.

Один жучок спрятался в креплении абажура. Два – в щелях кровати. В душевой кабине скрывалось целых три! Еще в двери, на стуле, за зеркалом… Часть – почти на виду, другие запрятаны так, что и со спецаппаратурой найти сложно. Но не с бамбуковой флейтой, звучащей из-за пределов мира.

Как только водоворот в унитазе унес жучки, санитары сорвали занавеску. Эра зло усмехнулась и…

Результаты обследования Эры Шторм стали недостоверными. Хорошо, когда пациент идет навстречу, а если изо всех сил мешает врачам? Эра наотрез отказалась сосредотачиваться, читать стихи, считать до ста и обратно… Если надо было отключить сознание – начинала решать в уме математические задачи. Требовали концентрации – расслаблялась так, что засыпала. А если совсем донимали – уходила в себя. Тихая мелодия всегда приходила на помощь.

Уговоры не помогали. Эра требовала свободы и отставки. И профессор почти сдался. Но неожиданно лаборант предложил изящное и очень красивое решение – перевезти Эру и отряд из исследовательского центра в отдельный дом. Возможно, подобие нормальной жизни поможет справиться со строптивой подопечной генерала?

Идея показалась разумной. Правда, Эра продолжала бунтовать, требуя отправить ее домой, но профессор очень надеялся на помощь отряда. Благоразумие мужчин должно было сыграть на руку. Они могли уговорить бунтарку смириться.

Новый виток истерики они получили, когда Эра поняла, что придется жить в одном доме с Гаммой. Особенно ее возмутило присутствие Ши Ху. Но тут доктор Дарси остался непреклонен:

– Он – член отряда и входил с тобой в резонанс. Его присутствие необходимо. Ты ведь хочешь, чтобы все закончилось поскорее? Тогда…

Едва профессор вышел, Эра попыталась перевернуть дом в поисках жучков. Мужчины, порядком уставшие от просматривающихся палат, возмутились – пусть жилье и напичкано аппаратурой, но все же дает ощущение личного пространства.

– Ах, палат испугались?!! – бушевала девушка. – Сколько вы там пробыли? Полторы недели? А мы с Ири годы там провели. Понимаете? Годы!

– Значит, радоваться должна. – Ставр схватил ее за руки и толкнул на угловой диван в большом холле, где собралась вся команда. – Изучать тебя все равно будут. Так теперь хоть условия человеческие.

Эра фыркнула. Признавать правоту командира не хотелось. И она выплеснула раздражение на Ши Ху:

– А этого зачем сюда притащили?

– Он часть команды…

– Извини. Я постараюсь не доставлять хлопот, – вклинился в разговор Ши Ху. – Буду сидеть тихо-тихо…

Эра резко замолчала, хватая ртом воздух. Не найдя, что ответить, подхватила вещи и отправилась в комнату. Мужчины внимательно следили, как она, пыхтя, волочет по лестнице разом рюкзак, сумку и мечи. Потом Ставр повернулся к корейцу:

– И что это было?

Тот пожал плечами:

– Но ведь помогло.

Ставр усмехнулся. Хитрый этот Ши Ху. В одну минуту угомонил вздорную девчонку!

– Кстати, впервые вижу, чтобы она так себя вела. Как-то ты не так на нее действуешь.

Ши Ху улыбнулся и подхватил рюкзак:

– Может, заселимся уже, а, командир?

Ставру, как старшему, позволили выбрать комнату первому. Эра посчитала соблюдение субординации в этом случае излишним, но комнату заняла не самую удобную – угловую. Алесь кивнул на закрытую дверь:

– Окна в сад выходят. Деревья высокие. А забор для нее – раз плюнуть.

– Боишься, что сбежит?

– Да чего бояться-то? Сбежит. К бабке не ходи.

Комнаты оказались небольшими, но достаточно уютными, с хорошо продуманным интерьером. Кроме дежурных кровати-стола-стула каждому постояльцу полагался персональный компьютер и проектор с экраном на полстены, а также крохотная зона отдыха с журнальным столиком и креслом.

– Живем! – протяжно присвистнул Ян.

– А то! – подмигнул ему заглянувший Дмитрий. – Кухню видел?

– Да тут и кухня есть? А готовить кто будет?

– Узнаешь!

Ши Ху наблюдал, как Ставр составляет график дежурных.

– Я в вашей кухне не очень…

– Готовь, что умеешь. Только… перца не клади много! А лучше совсем не клади!

Ши Ху улыбнулся:

– Хорошо, не буду.

Ян заглянул в бумажку:

– Дежурство по кухне, по уборке… Эй, а почему Эру не пишете, пан капитан?

– А ты думаешь, она тебе готовить будет? – рассмеялся вошедший следом Дмитрий. – Или полы драить? Тут, кстати, кроме моющего пылесоса никакой техники нет. Так что по старинке все – ручками, ручками…

– Значит, ручками! – подытожил Ставр и прижал листок к дверце холодильника магнитом. – Зато кофемашина есть!

– И унитаз с кодом. Сантехнику видели? На грани фантастики. Правда, перед… ну, требует имя ввести. Вот заразы эти ученые. Уже по нужде спокойно сходить не дадут.

Ши Ху согнулся от смеха.

– Ты чего?

– Да вот представил, что будет, если Эра твое имя введет. Вот врачи повеселятся!

– Ах ты!.. – возмутился Ян.

– Отставить! – осадил молодежь Ставр. – Времени до следующего обследования у нас – два часа ноль семь минут. Всем привести себя в порядок и через полчаса быть на кухне. Обедать будем. Разносолов не гарантирую, но на скорую руку чего-нибудь сооружу.

– Давай-ка я, командир. А ты иди осмотрись как следует, – Алесь вытеснил молодежь с кухни и открыл холодильник. – Как думаешь, макароны все тут едят?

– Думаю, все. Спасибо.

– Иди-иди, воспитывай. – Алесь вытащил упаковку фарша и несколько болгарских перцев. – Если еще лук найдется… О, есть! Минут через тридцать будет тебе обед, командир.

Ставр поспешил выйти, чтобы не отвлекать Алеся от священнодействия. Тот явно наслаждался, суетясь возле плиты.

Постепенно график дежурств кардинально поменялся – Алесь технично вытеснил остальных с кухни, оставив им уборку и прочие хозяйские «радости». Но кормил действительно вкусно!

Эра тоже вроде как смирилась с новым положением. Но из комнаты выходила только на обследования и в душ. Первое время Алесь оставлял поднос с едой под дверью, но через несколько дней Ставр запретил:

– Живем в одинаковых условиях. Если не соизволит есть со всеми – пусть ходит голодной.

Эра продержалась сутки. На вторые решилась сунуться на кухню, но Алесь, помня приказ командира, наотрез отказался дать ей даже хлеба. Однако прошло еще три дня, прежде чем девушка смирилась.

Она спустилась к завтраку. Мужчины молча жевали, не мешая Эре осваиваться и признавать поражение. В их тарелках аппетитно желтела яичница, пахло жареным луком и беконом. Но Эра, проигнорировав общее меню, открыла холодильник.

– У нас тут никому отдельно не готовят! – прервал молчание Ставр. – Садись, сейчас Алесь тебя накормит.

– Не нужно. – Девушка вытащила бутылку холодной негазированной воды и приникла к горлышку так, словно только что вышла из пустыни.

– Как это не нужно? – всполошился Алесь. – Что, опять весь день голодная ходить будешь?

– Буду. – Она кивнула так, что звякнули заколки. – Сегодня у меня особая диета. Эти… исследователи запретили мне все, кроме простой воды. Так что… Приятного аппетита!

Эра всегда приезжала и уезжала одна. Ее изучали дольше и глубже. Иногда, заходя в лабораторию, мужчины видели, как она выкладывается на тренажерах, обмотанная разноцветными проводами, или, нацепив специальный шлем, решает головоломку.

Но в этот раз их объединили.

Мужчин рассадили полукругом, прикрепив к вискам и затылку датчики. На голове Эры, стоящей в центре, светились диоды. Лаборант проверил их работу и, отойдя к монитору, велел:

– Начали! И Эра, напоминаю, – только по зеленым!

Эра подняла две пластиковые палки. На полу, прямо под ногами, зажглись разноцветные кольца. Желтое, синее, красное, зеленое… Цвета быстро менялись, и столь же стремительно двигалась девушка. Темп увеличивался, но она умудрялась оставаться только в зеленых кольцах, успевая перепрыгивать с места на место. А потом, словно этого было недостаточно, в воздухе заплясали разноцветные шарики.

Эра точно отслеживала их, отбивая зеленые палками. По лицу тек пот, скатывался ручейками по шее, впитывался в низкий ворот майки… А девушка кружилась, заставив мужчин замереть в благоговейном трепете, но одно дело, видеть подобную технику в бою, где тысяча отвлекающих факторов, и совсем другое – вот так, в спокойном состоянии, где ничего не мешает любоваться отточенными движениями.

Губы Ши Ху шевелились, он словно считал что-то. Или молитву читал. А в темных глазах горел восторг и пряталась капелька боли.

Ян и Дмитрий просто завороженно наблюдали, их даже не отвлекло шипение Алеся:

– Вот черти свинячьи! Зусiм з глузду з’ехалi. Яна ж голодная!

Зато услышал Ставр. И ему сразу стало казаться, что Эра неестественно бледная, и дышит как-то не так, и вообще, из последних сил на ногах держится… Но лаборант у мониторов спокойно наблюдал за мельтешением цифр и графиков, а значит, все было в порядке. И Ставр поступил как подобает солдату: остался на месте, как приказано.

– Стоп!

Эра замерла. Дыхание со свистом вырывалось сквозь сжатые зубы, а лаборант ругался:

– Тебе же сказано было – попробовать войти в резонанс! А ты что?

– Не хочу! – Девушка отбросила палки-датчики, сорвала с головы присоски. – Устала!

– Но Эра… Куда!

Девушка распахнула дверь но, выглянув в коридор, сникла и вернулась обратно:

– Не получается. Сама двигаюсь, а других скоординировать не могу.

– Тогда еще раз. Вы – лаборант повернулся к мужчинам. – Постарайтесь расслабиться и настроиться на резонанс. Будем повторять, пока не получится.

К вечеру Эра почти теряла сознание. Лицо осунулось, запекшиеся губы покрылись трещинами. Первым не выдержал Алесь:

– Звар’яцелi зусiм? – Из-за волнения он перешел на родной язык, не волнуясь, понимают ли окружающие. – Угробите девчонку!

Лаборант только хмурился, глядя на распечатки. И требовал повторения.

– Пока не войдете в резонанс…

– Если мы войдем в резонанс, – Ставр медленно стянул с головы сеточку, – ты будешь первым.

– Что?

– Я говорю, Гамма входит в резонанс, чтобы убивать с большей эффективностью. А кроме тебя, тут уничтожать некого…

– Но… – побледнел мужчина, – другие Гаммы…

– Мы не «другие». И в твоих интересах на сегодня закончить свои гребаные опыты. А иначе…

Внушительная фигура солдата, нависшая над исследователем, убеждала не меньше слов. В том, что этот сумасшедший выполнит угрозу, он не сомневался – бойцы Армии Спасения угрожали редко, но всегда выполняли обещания.

В коридоре Ши Ху протянул Эре руку. Ответом был взгляд, полный презрения и невразумительное:

– Ащщщ.

Ши Ху тут же отстал.

Но дома, пока Алесь колдовал у плиты, он быстро смешал в блендере молоко, творог, мед и банан. Алесь только одобрительно кивнул.

Эра от коктейля отказалась наотрез. Ши Ху молча поставил стакан на столик рядом с диваном, на который девушка упала, едва добравшись до дома. Ставр, чувствуя себя виноватым, попытался уговорить ее выпить:

– Ну что ты как маленькая? Сколько уже голодаешь? Давай выпей. А чуть позже будем ужинать. Мы тоже сегодня… без обеда.

– Ну, извини! – От сарказма в голосе едва окна не покрылись инеем. – Наверное, зря в резонанс не вошла. Подергала бы за ниточки, посмотрела, как вы на них трепыхаетесь…

– Хватит дурачиться! – Ставр прекрасно знал как возможности Дуэтов, так и Прим и Камертонов по отдельности. – И глупости говорить. Пей, пока в обморок не грохнулась!

Глядя на Ставра, как на вползшего в комнату слизняка, Эра подчинилась. Глоток, другой… Стакан опустел.

– Доволен?

– Да. Так лучше.

– Ну, спасибо за заботу, господин капитан! – Эра поднялась и, пошатываясь, побрела к лестнице.

– Дверь в комнату не закрывай! Не ответишь, когда позову, – выломаю на хрен!

Эра подняла кулак с выставленным средним пальцем. Ей осточертело все! Прорывы, отряд, ученые, ежедневные исследования… Хотелось лечь, завернуться в одеяло и раствориться в небытии. Но пока еще были причины жить. И Эра долго стояла под душем, приводя себя в порядок, а после – запихивала в себя рыбную котлету с овощами.

Сытость и усталость, объявив Эре войну, одержали победу. Ставр, заглянув в приоткрытую дверь, услышал тихое сопение.

– Заснула, – объявил он остальным. – Эй, ты куда?

Ши Ху задержался на лестнице:

– У всех был тяжелый день. Нам тоже отдохнуть не помешает.

– Погоди пока. В лаборатории ты как-то странно на Эру смотрел. Ты вот что, держи свои…

– Кто в здравом уме обидит Приму? Тем более такую? Просто мне показалось, она не просто двигается, а находится в резонансе…

– Но приборы ничего не показали!

– Если не ошибаюсь, мы все недавно входили в резонанс с Эрой. И слышали музыку. Кто это был? Дух ее сестры? Как ее звали?

– Ири… Ирида Шторм.

Ши Ху потер лоб:

– Что-то знакомое. Да и музыка… Кто-нибудь знает, на чем Ирида играла?

– Мы слышали флейту.

– Тэгын мы слышали. Это корейская бамбуковая флейта. Но вот играла ли на ней Ирида? – И Ши Ху привычно потянулся к запястью. – Проклятие. Коммуникаторы же забрали.

– Зато компьютеры разрешили. И в Интернет, если не ошибаюсь, выходить тоже не запрещали.

– Отследить легко, – вклинился в разговор Ян. – Чтобы защиту поставить, мне время нужно.

– Да пусть отслеживают, – махнул рукой Ставр. – Мы же на запрещенные сайты не полезем, взламывать ничего не будем. Просто посмотрим, что есть в открытом доступе. Погоди… А ты что, в компьютерах хорошо сечешь?

– Ну, есть немного… – засмущался Ян.

– А почему в личном деле это не указано?

– Не знаю, – пожал плечами Ян. – Я им говорил, что люблю с программами играть.

Так вот что значили эти «компьютерные игры». Ставр усмехнулся. Похоже, психологи перехитрили сами себя.

На забитое в строку имя поисковик тут же выдал множество музыкальных сайтов. Некая Ирида Шторм считалась выдающейся флейтисткой. Аншлаги на концертах, интервью, съемки… Ян не стал открывать ссылки, сразу кликнул на фото.

С экрана, легко сжимая тонкими пальцами бамбуковую флейту, улыбалась Эра.

Ветер развевал длинные волосы, трепал розовую юбку, и лепестки сливовых цветов нежной круговертью спускались к ногам, усыпая землю.

– Потрясающе! – выдохнул Ши Ху. – Впервые вижу, чтобы ханбок так хорошо сидел на вегугине!

– Ханбок?

– Ее одежда. Это национальный наряд. Смотри, вот…

Но Ян уже нажал клавишу, и комнату заполнила спокойная мелодия. Молодая кореянка ласкала пальцами струны, а Ирида приникла губами к своей флейте. Два музыкальных инструмента не спорили за лидерство, но мирно сплетали мелодию, из звуков ткали невесомое полотно.

– А что это за повязка?

Верхнюю часть лица девушки скрывала вышитая полоса светлой ткани.

– Маска?

– Да нет… Скорее, повязка для глаз. Говорили же, что она слепая была. Стоп! Прокрути назад. А это кто? Эра?

Девушка появилась на экране всего на несколько секунд, пришлось останавливать видео. Дмитрий присвистнул:

– Ничего себе!

Очень короткая стрижка не скрывала татуировку на коже головы. Темные линии переплетались затейливым узором, стекая от правого виска к затылку и на шею. Тот же узор повторялся на каффе, украшающей ухо, и стразами переливался на плече черной куртки.

– Интересно, это что-то значит?

– Ничего. – Злая Эра щелкнула по тач-скрину, закрывая вкладку. – Вы бы хоть звук убирали, музыка гремит…

– Разбудили? Извини… Это твоя сестра?

– Да. Ири. Но вы уже сами разобрались, так чего языками молоть?

– Красивая…

Эра замерла. Потом медленно повернулась к Ши Ху:

– Очень красивая. И умная. И ее больше нет.

Взгляд полыхнул ненавистью. Ши Ху примирительно поднял руки:

– Извини, если обидел… Но почему ты злишься? Я в чем-то провинился?

– Я говорила ему, что не потерплю снайперов. Он не послушал. Тем хуже для тебя.

Шаги застучали по лестнице тяжелым стаккато. Мужчины переглядывались, и только Ян решился нарушить затянувшееся молчание:

– «Ему»? И кто это – «он»?

– Судя по всему – генерал Рой. Ши Ху, кажется, ты на самом деле влип, – хохотнул Дмитрий.

Уголки губ корейца дрогнули:

– Ничего. Я справлюсь.

– Да, всем надо… справиться, – Алесь почесал в затылке. – Что-то не ладится у нас с ней.

– И что делать, батя? – Дмитрий выжидательно уставился на отца.

– Ну, это как командир скажет. А по мне – отогреть ее надо. Девчушка словно в панцире ледяном, никому не верит. Вот и ерепенится.

– Значит, просто внимания не обращать?

– Э, нет, командир. Не обращать внимания никак нельзя. Тут шаг навстречу делать надо.

– Как? Мысли есть?

– Да какие мысли… Тепло и ласка, они и Снежную Королеву растопят. А тут – девчонка. Откликнется.

– Значит, лаской… – задумчиво повторил Ставр.

Утром Алесь поднялся раньше всех. Омлет омлетом, да и сардельки сварить дело недолгое, но единственная девушка в команде должна была получить что-то повкуснее. И Эру ждали сырники с клубничным джемом.

Она оценила. Виду не подала, но повара поблагодарила. И, согласно расписанию, убыла в главное здание института.

* * *

Сегодня нейрофизиологи превзошли сами себя. Эра еще терпела, пока током били через зажимы… Но когда между позвонков ввели иглы с электродами и тело словно узлом скрутило, не выдержала. Бунтовать, пока в спине торчало железо, не решилась, но едва ее оставили ненадолго одну – сбежала.

Двигаться после таких пыток было тяжело. Обколотая обезболивающим, Эра почти не чувствовала мышц. Это сильно сказалось на ее скорости. И, вместо того, чтобы как можно быстрее покинуть институт, она решила переждать прямо тут, в здании.

Расположение камер слежения за годы она выучила наизусть, скрыться от них было легко. Но вычислить место, где ее не найдут, оказалось не так просто. Спас архив – в отдел с бумажными папками заходили редко, предпочитая современные электронные носители. И замок, насколько она помнила, там был самый простой.