Текст книги "Голубая гадюка в разгадке тайны «шпиона»"

– 10 минут прошли, – сообщил Максим, допивая поданный на десерт коктейль.

Все встали и направились в смежную маленькую залу. В противоположном конце комнаты стоял отгороженный перекладиной с табличкой “вход воспрещен” треножный столик. На блюде лежала отрезанная человеческая голова. При появлении зрителей голова подмигнула Зое, после чего устремила неподвижный взгляд куда-то вдаль. Мелкая дрожь пробежала по телу женщины.

– Господи, спаси и сохрани, – Зоя быстро перекрестилась. – Неужели это и впрямь что-то вроде головы профессора Доуэля?

– Нет, это голова академика Серова, живая голова, – констатировала Наталья. – Аркадий Ефимович! Ну, скажите хоть что-нибудь!

Голова криво усмехнулась. В комнату зашел низенький мужчина с подносом, на котором лежали пистолет Макарова и адресованное Петру письмо.

Петр распечатал конверт и прочел вслух:

– В револьвере только одна пуля. Верните с ее помощью мое тело. Это очень просто. На размышление дается 30 секунд. Счет пошел: один, два, три…

Петр вздрогнул и обернулся, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд. Это был охранник, передавший ему поднос. Внезапно Петр ощутил, как переходящая в ярость злоба сотрясает тело. Он сжал кулаки. Никогда еще Петр не ненавидел Серова так мучительно, как теперь. Голова несколько раз подмигнула и обнажила беззубую челюсть. Петру показалось, что он видит перед собой голову настоящего монстра, которая своими гримасами с каждой секундой подводит его все ближе и ближе к состоянию буйного помешательства. При счете тридцать он схватил револьвер, прицелился и несколько раз нажал на курок. Голова вздрогнула и упала на шею. Петр швырнул в нее пистолет. Раздался звон разбитого стекла, и все увидели под столиком обмякшее тело академика.

– Петя! Ты убил его! – взвизгнула Зоя.

– Аркадий Ефимович подразумевал, что ты разобьешь зеркало пулей, бросив ее, как камушек, – пробормотала еще не поверившая в случившееся Наталья. – Он прятался за двумя зеркалами, поставленными под углом 45 градусов к правой и левой стенам залы. Аркадий Ефимович! Не молчите! Аркадий! – Наталья бросилась к столику, но ее опередили двое низеньких мужчин. Они осторожно освободили голову Серова, положили тело на носилки и исчезли в тускло освещенном коридоре.

– Петя! Что же ты наделал? – продолжала причитать Зоя.

Максим молча прижал ее к себе и попытался вытереть слезы.

– Надо немедленно вызвать полицию, – Наталья бегом направилась в свою комнату и достала из ящика тумбочки папку с документами. Вот он список телефонов… Она подняла трубку – гудков нет. Трясущейся рукой набрала номер по сотовому. Сети также не было. Да, похоже, на закуску Серов действительно сыграл с ними злую шутку. Наталья спустилась на кухню.

– Хеллоу, есть здесь кто-нибудь?

От кастрюль на плите еще распространялся теплый ароматный пар, но ни повара, ни официантки на месте не оказалось. Наталья выбежала во двор. У причала покачивался белый катер, в котором сидели двое – мужчина и женщина. Только бы успеть добежать. Внезапно остро кольнуло в сердце. Наталья остановилась, ухватившись рукой за шероховатый ствол пальмы. К катеру подошли охранники с покрытыми белой простыней носилками, бережно поместили их в носовой части, после чего один из мужчин сел за руль. Катер плавно стартовал от причала и вскоре, превратившись в точку, скрылся за горизонтом. Наталья вернулась в столовую.

Максим продолжал успокаивать бьющуюся в истерике Зою, а Петр в состоянии полной прострации неподвижно сидел в кресле.

– Похоже, мы остались на острове одни, – мрачно констатировала Наталья, – связи с внешним миром нет. Кстати, кто-нибудь знает, как называется этот остров? Серов говорил, но я не запомнила… Этого острова, вероятно, нет на карте. Возможно, что он лежит в стороне от морских путей. Во всяком случае, я ни разу не видела ни одного корабля.

– Мы плыли часа полтора, значит, до материка не больше сотни километров, можно построить плот, – предложил Максим.

– Надеюсь, что нас обнаружат еще до окончания строительства, – усмехнулась Наталья. – Интересно, кому принадлежит остров? Надо порыться в библиотеке.

Молчавший до этого Петр достал мобильный и начал лихорадочно нажимать на кнопки.

– Что ты делаешь?

– Пытаюсь войти в интернет. – Через пару минут Петр со злостью швырнул трубку на пол. – Кто-нибудь видел в доме компьютер?

– Нет, – откликнулся Максим, – я обратил внимание, что здесь нет никаких гаджетов. Мне это показалось странным.

– Может, и этого острова нет? И нас тоже нет? – истерически выкрикнула Зоя.

– Не поднимай панику! – возмутилась Наталья. – Прежде всего, мы должны внимательно осмотреть дом, затем остров. Я была на кухне – смерть от голода нам не грозит. Давайте ляжем спать, завтра придется много двигаться.

Зоя не сопротивлялась, когда Максим проскользнул в ее комнату. В его крепких объятиях все происходящее начало казаться ей захватывающей романтической историей. Только бы конец оказался таким же хорошим, как в сказке.

Петр отчетливо слышал раздавшиеся из соседней комнаты звуки, но его это нисколько не возбуждало. В голове застряла только одна мысль: неужели так нелепо закончится его стремительная карьера? Неужели ему грозит тюрьма? Может, лучше навсегда остаться здесь, а потом затеряться в какой-нибудь стране. Да, он совсем не хочет как можно скорее вырваться отсюда. Но кто может ему помочь? Разве что неизвестный хозяин острова? Наверняка, какой-нибудь новоиспеченный миллиардер. Постой, с кем из них Серов мог быть знаком так близко, что в его полное распоряжение предоставили остров? Никакого приглашения от “Рашн бьюти” не было, эта игра с самого начала была затеяна Серовым и его неизвестным покровителем. С этой мыслью Петр погрузился в тревожный сон. Сладкая парочка также утихомирилась и чуть слышно посапывала во сне. Не спалось только Наталье.

Спустившись в гостиную, она зажгла свечи в небольшом подсвечнике и поднялась на третий этаж. Там находился кабинет, в котором до своей трагической гибели большую часть времени проводил Серов. В тускло освещенном коридоре застыла тишина. Дверь в кабинет оказалась не заперта. Наталья осторожно приоткрыла ее и подняла подсвечник в поисках выключателя.

– Где же эта чертова кнопка?!

Увидев на столе большую лампу с голубоватым плафоном, Наталья включила свет. Голубые лучи пробежались по книжным шкафам и довольно странным, с ее точки зрения, картинам, развешанным на противоположной стене. На этих картинах не было ничего конкретного: ни людей, ни цветов, ни пейзажей, просто набор линий. Сначала они вызывали недоумение: ей казалось, что каждый может так нарисовать, но, приглядевшись, она начала находить в них определенный смысл. Вот на картине слева чередование линий трех цветов. Глядя на них, начинаешь думать в определенном ритме, мысль становится четкой и ясной. А дальше тоже линии, но другие, снимающие возникшее напряжение для того, чтобы снова включиться при взгляде на следующую картину с яркими волнующими линиями.

Среди разбросанных в хаотическом беспорядке книг и файловых папок с бумагами Наталья обнаружила раскрытую где-то посередине толстую тетрадь. Она надела очки и углубилась в чтение текста. Почерк знакомый, кажется, принадлежит академику Серову, но это не научная статья. Наталья продолжила изучение материала. С каждой прочитанной строкой ее тонкие брови поднимались все выше, как у человека, впавшего в состояние крайнего изумления. Это было интервью, которое Серов взял у субъекта, по-видимому, ещё более неординарного, чем он сам.

Наталья отчетливо, как наяву, увидела чайный столик на просторной веранде, откуда открывался вид на побережье. Ласковое солнце освещает пенистый прибой, на волнах качаются чайки. За столиком беседуют двое. Один из них Серов. Лицо его визави скрыто за темным пятном, каким телевизионщики обычно маскируют во время интервью лицо какого-нибудь секретного агента.

– Я очень рад, что вы пришли к пониманию проблемы, – начал Серов, – но как это удалось вам, человеку, который может позволить себе купаться в золотом бассейне, который является обладателем полсотни вилл и особняков, летает на собственном самолете в любую точку планеты только для того, чтобы, к примеру, вкусно поужинать? Неужели вас еще волнуют проблемы простых смертных? И как вам удалось стать миллиардером?

– Для того чтобы сколотить честным трудом начальный капитал, мало быть просто предприимчивым и легким на подъем. Нужно еще обладать некоторым даром предвидения относительно того, в чем, где и когда у людей возникнет острая потребность. Когда прежде пустующие полки продовольственных магазинов начали заполняться широким ассортиментом товаров, я понял, что и продавцам, и покупателям потребуются целлофановые пакеты. Как только эта мысль пришла мне в голову, я арендовал за гроши подвал в своем доме, приобрел несколько станков и начал производить эти самые пакеты.

– Но где вы взяли деньги на покупку станков?

– До этого я сутками работал в авторемонтной мастерской, латал шины подержанных автомобилей, которые приобретали уставшие от автомобильного дефицита граждане. Вскоре производство расширилось, и я купил небольшой завод. К тому времени, как грибы после дождя, начали возникать многочисленные фирмы. И этим фирмам надо было в чем-то хранить документы. Тогда я занял свою нишу в производстве файловых папок, вывозимых прежде из-за рубежа.

– Не могу поверить, чтобы на пакетах и файловых папках можно было нажить миллиарды.

– Нет, конечно. Часть денег я вложил в оптовую закупку молочных продуктов, часть – в финансовые пирамиды. Оттуда я изъял их вместе с колоссальными процентами незадолго до того, как пирамиды рассыпалась, как карточный домик – мне удалось добыть информацию, которая спасла меня от участи пополнить ряды обманутых вкладчиков. Долгое время я наслаждался своей свободой. Мне можно было не опасаться, что я окажусь в дерьме, даже если рухнет весь рынок: в подвалах моих вилл на островах хранятся заначки в размере нескольких десятков миллионов евро и долларов и золотые слитки. Мои сейфы невозможно ни взорвать, ни открыть, если не знаешь код. Имеется такая заначка и в подвале этого особняка. Однако человек может устать даже от своих неограниченных возможностей. Я полигамен, как и все самцы, и потому перепробовал женщин всех рас и национальностей, я коллекционировал шедевры живописи, антиквариат, автомобили, пытался заняться космическим туризмом. Некоторое время это развлекало меня, как развлекал и адреналин, вызванный несколькими покушениями на мою жизнь. Но теперь даже свобода наскучила мне. Хочется сделать что-нибудь полезное, оставить след… Вы считаете проблему образования одной из главных проблем на пути к прогрессу. Я согласен с вами. Когда я проходил стажировку в Штатах, то понял, что наша старая система образования была далеко не худшей.

– Вы совершенно правы. Меня научила логически мыслить старенькая учительница начальных классов, бывшая по происхождению дворянкой и получившая образование в царской гимназии. На всю жизнь я запомнил теорию приближенных вычислений. До сих пор складываю и умножаю в уме огромные числа. Но сейчас все просто помешались на инновационных проектах, и вместе с водой могут выплеснуть и ребенка.

– Так вы согласны принять участие в предложенной мной игре?

– Да, хотя и был всегда противником азартных игр.

На этом месте текст обрывался. Наталья откинулась на спинку кресла, пытаясь осмыслить прочитанное. Где-то на верхотуре шкафа раздался шорох, и что-то тяжелое свалилось прямо на голову, острые когти больно расцарапали щеку. Наталья вскрикнула, вскочила – из-под ног с диким мяуканьем шарахнулась сиамская кошка. Она выронила тетрадь, наклонилась, чтобы поднять ее, и сразу увидела выпавший из тетради белый конверт. Положив конверт на стол, Наталья спустилась в свою комнату и подошла к зеркалу. Щеку рассекали начинающие кровоточить борозды. Она прижгла их лосьоном, и в этот момент раздался легкий стук. В дверном проеме показалась фигура в белом.

– А-а-а… – завопила Наталья.

– Что с Вами? Это я, Зоя. Мне приснился страшный сон. Снилось, будто меня облапили какие-то сотканные из пара монстры и тянут вниз. Я хватаю трость, ударяю по ним со всей силой, на какую способна, но трость разрезает пустоту, и хватка не ослабевает. К счастью, я проснулась. На моем плече лежала тяжелая рука Максима.

– Так вы уже?

– Парень молодой, гормоны играют, а мне просто страшно быть одной.

– Ты его любишь?

– Это временное явление. Во всяком случае, на моей семейной жизни оно не отразится, если мы…

– Если мы выберемся отсюда?

– Да.

– Я была в кабинете, который был отдан в распоряжение Серова, и кое-что там обнаружила.

– Что именно?

– Его записи. Из них следует, что этот особняк принадлежит некому миллиардеру, человеку весьма и весьма странному, если не сказать больше. Впрочем, все люди, стремящиеся хапать больше и больше, кажутся мне странными.

– А некоторые из них, в свою очередь, считают недочеловеками тех, у кого нет хотя бы миллиона.

– Наш миллиардер не такой. Из интервью, которое взял у него Серов, можно сделать вывод, что он решил внести существенный вклад в сферу образования. Но при этом он игрок до мозга костей. То, что происходит с нами, начало большой игры.

– Что он хочет от нас?

– Пока не знаю. Я нашла письмо, но не успела прочитать: на меня спрыгнула со шкафа дикая кошка. Видишь царапины? – Наталья приблизила к Зое свое покрасневшее лицо.

– Хорошо, что не повредила глаз, – облегченно вздохнула Зоя. – Письмо надо прочитать и как можно скорее.

– Ладно, пойдем наверх.

Стараясь не шуметь, женщины поднялись на третий этаж и заглянули в кабинет. Лампа лежала на столе, опрокинутая, по-видимому, все той же киской. Наталья осторожно вернула осветительный прибор в вертикальное положение и распечатала белый конверт.

– Читай вслух! – сгорая от нетерпения, выпалила Зоя.

“Уважаемая профессор Парфёнова, наш закрытый клуб “Казино Софокла” предлагает Вам и вашим спутникам принять участие в игре, разработанной знаменитым старцем Фура. Цель игры – найти ключ к кладу, который хранится в сейфе, находящемся в подземном хранилище. Если, пройдя все предварительные испытания, вы найдете сейф, но не разгадаете код, вас ждет утешительный приз: свобода и алиби, подтверждающее вашу непричастность к гибели академика Серова. Для этого вам придется найти потайную дверь, ведущую в туннель, через который вы выйдете к морю. Если же вы сумеете открыть сейф, проход в туннель откроется автоматически. Однако есть одно “но”. По пути в хранилище вам предстоит решить несколько задач по физике, химии и математике, требующих знаний в пределах школьной программы, в утверждении которой, как мне известно, принимают участие двое из команды игроков. Каждая решенная задача откроет перед вами дверь в следующий отсек подземного лабиринта…”

* * *

Петр внезапно проснулся, как от толчка. В ушах петушиным криком звенел невидимый будильник. Наверное, приснилось, решил Петр, прислушиваясь к тишине. Из соседних апартаментов не доносилось никаких звуков. Накинув халат, Петр выскользнул из комнаты и, пройдя несколько шагов, прильнул ухом к двери, ведущей в спальню Зои. Услышав сонное бормотание, подошел к кровати и откинул одеяло. Максим спал обнаженным, поджав по-детски ноги. Губы его слегка шевелились: очевидно, он с кем-то разговаривал во сне. Петр грубо встряхнул парня.

– Где Зоя?!

Максим отбросил его руку и повернулся на другой бок. Петр тряхнул его сильнее. Максим вскочил с кровати, протирая заспанные глаза.

– Петр? Что Вы тут забыли?

– Это я должен спросить тебя о том, что ты делаешь в спальне моего зама!

– Вас это не касается.

Петр сжал кулаки, с трудом сдерживая желание вмочить в фейс этому смазливому трахальщику.

– Запомни, бойфренд: эта женщина любит только себя и деньги. Что ТЫ можешь дать ей? Она разрушит твою жизнь.

– Не разрушит – я опираюсь на научное открытие Джона Карры: если у М не сложится с З, он может быть счастлив и с Д – другой женщиной.

– Остряк-самоучка, ты не ответил на мой вопрос: “Где Зоя?”

– Понятия не имею. Может, у Натальи.

Максим быстро оделся. Осмотрев комнату Натальи, они спустились в гостиную, заглянули в столовую, биллиардную… Женщин нигде не было. Оставалась надежда, что что-то заставило их подняться на третий этаж.

Мужчины зашли в кабинет в тот момент, когда Наталья заканчивала чтение письма.

– Чье же послание так заинтересовало Вас? – спросил Петр.

Наталья молча протянула ему письмо. Петр положил его на стол под лампу, и они с Максимом несколько раз пробежали глазами по тексту.

– Что вы об этом думаете? Лично я всегда готов принять вызов.

– Тем более что тебе терять нечего: ведь это ты убил, – заметила Зоя.

– И я не оказался бы заполучить четвертую часть этого сокровища, – Максим издал индейский клич и задрыгался в танце дикаря, готовящегося присоединиться к походу за добычей.

– Не дергайся! – остановила племянника Наталья. – Надо, не суетясь, все обдумать. В письме сказано, что дверь в подземный лабиринт спрятана за гобеленом в кладовой. Чтобы ее открыть, нужно ответить на простой вопрос. Текст задачи находится в конверте, приколотом к гобелену. Но сначала надо отдохнуть, переодеться и приготовить рюкзачки с водой, бутербродами и медикаментами. Встретимся за завтраком в семь утра.

В шесть утра Зоя была уже перед зеркалом. Долго и тщательно накладывала макияж, гримировала крем-пудрой образовавшиеся за бессонную ночь подглазины: как это ни тяжело, она старалась быть женщиной во всех ситуациях, даже экстремальных.

После завтрака, за которым все хранили тягостное молчание, Наталья быстро вымыла посуду и направилась в кладовую. Остальные последовали за ней. На противоположной от входа стене висел большой гобелен “Семья льва”, выполненный настоящим мастером. Обращенная к зрителям оскалившаяся львица выглядела, как живая. На мгновение Зое показалось, что хищница вышла из картины и обдает ее зловонным дыханием. Заметив, что женщина побледнела, Максим нежно обнял ее за плечи. Наталья сорвала приколотый к хвосту львицы конверт, достала письмо и прочитала его вслух. “Вам дается двадцать секунд на размышление, чтобы ответить “да” или “нет” на вопрос: “Можно ли вскипятить воду в бумаге?”, после чего нажмите на одну из двух соответствующих кнопок”.

На гладкой стальной поверхности алела красная кнопка “да” и переливалась изумрудным блеском зеленая кнопка “нет”.

– Вероятность правильного ответа “фифти-фифти”, – заметил Максим. – Но так как ответ “нет” напрашивается сам собой, я бы ответил “да”.

– Верный ответ! Нажимай! – крикнула Наталья.

Раздался скрип, и стальная пластина медленно поползла наверх, открывая лестничную клетку спускающейся в подвал винтовой лестницы. Проход на лестницу преграждала чугунная решетка.

– Вы это наугад или как? – обратился к Наталье Петр, слегка раздосадованный тем, что не принял участие в первом испытании.

– Сейчас увидишь сам, – Наталья указала на стоявший в углу столик, на котором были разложены следующие предметы: поднос, спиртовка, рулон бумаги, ножницы, катушка толстых ниток и бутыль с водой. На закреплённой над этим натюрмортом перекладине висел белый конверт.

“На проведение опыта экспериментаторам дается десять минут”, – прочитала Наталья. – “В случае удачи вы сможете продолжить игру”. – Я в детстве делала коробочки из бумаги, но сейчас уже не помню, как это мне удавалось.

– Дай, я попробую, – Зоя вынула из рулона лист плотной бумаги и через пару минут торжественно продемонстрировала собравшимся аккуратную квадратную коробочку.

– Ну, ты просто ас, – усмехнулся Петр, – а я и не подозревал, что у тебя такие таланты.

Зоя подвесила коробку на нитях над спиртовкой, наполнила самодельный сосуд водой, после чего осторожно зажгла огонь. Через несколько минут вода закипела, между тем бумага осталась невредимой.

– Ну, это ясно любому школьнику, – заметил Петр, – вся идущая от пламени теплота поглотилась жидкостью, превращая ее в пар.

Едва он произнес эти слова, железная решетка скрипнула и медленно двинулась наверх. Максим бросился к проходу и подставил плечо, чтобы не дать решетке опуститься назад. При этом он слегка задел бумажный сосуд. Бумага тут же вспыхнула, а дверь начала оседать, больно впиваясь в его плечо.

– Атас! Скорее! – заорал Максим.

Наталья выплеснула остатки воды на разгорающееся пламя и с трудом втиснула свое объемное тело в сужающуюся щель. Более стройные Зоя и Петр легко просочились за ограду. Максим освободил плечо, и решетка с шумом ударилась о каменный пол. По лабиринту пробежали раскаты гулкого эха. Максим с силой потряс решётку, пытаясь хотя бы немного её приподнять, но она сидела прочно – путь назад был отрезан.

Под предводительством гордой своим успехом Зои начали спуск. Винтовая лестница привела команду в расположенный глубоко под землей тупик. Было жарко и душно. Стащив с себя блузку, Наталья поймала взгляд Петра, зачарованно уставившегося на ее пышные прелести.

– Ну, ты, Петя, настоящий петух, – улыбнулась Наталья, – только не время сейчас топтать курочек. Ищи лучше выход.

После тщательного осмотра на одной из стен обнаружили прикреплённый скотчем черный конверт, под которым скрывалась белая кнопка.

“Всех, кто хочет сбросить вес или просто прогреть усталые кости, приглашает наша русская баня по-черному. За дверью находится источник пара. Если создаваемый им жар превысит ваши физические возможности, вы легко сможете снизить температуру с помощью широкого ассортимента предлагаемых нами средств. И по всем правилам хорошей бани вам представится возможность окунуться в прохладный бассейн”, – прочитала Зоя и без промедления нажала на кнопку.

За дверью оказалось небольшое помещение. Почти всю переднюю часть комнаты, не оставляя прохода к противоположной двери, занимал бурлящий котел, окутанный плотной завесой пара. Котел опоясывала снизу вверх лестница, по которой можно было спуститься в более просторную часть комнаты и сразу выбраться наружу – дверь была слегка приоткрыта. Но для этого надо пройти над самым пеклом. В левом углу располагался стеллаж, заставленный банками с этикетками. Чего только не было в этих контейнерах: угольный порошок, сахарный песок, сублимированный нашатырь, карбонат кальция и другие соли.

– При прокаливании кальция, как и при растворении сахара, происходит эндотермическая реакция, при которой температура понижается, – заметила Наталья. – Но на сколько? Мне кажется, этого количества сахара недостаточно для такого котла. А вот это то, что нам нужно, – Наталья осторожно коснулась контейнера, наполненного прозрачными кристалликами в форме шестигранных призм. – Это азотнокислый аммоний, или нитрат аммония. Вещество взрывоопасное, но, если удастся сбросить в котел содержимое этих четырех контейнеров, температура может понизиться градусов на двадцать пять. Осторожно берем их, ни в коем случае не встряхивая, – при высокой температуре они могут взорваться от малейшего толчка – и так же осторожно высыпаем в котел. Ну, кто самый смелый?

Максим натянул на голову майку и начал медленно подниматься по лестнице, высыпая в воду кристаллическую соль. Бурление стало заметно менее интенсивным. Максим быстро спрыгнул на пол и распахнул дверь, впуская живительные струи прохладного воздуха. Наталья и Петр последовали за ним, и только Зоя продолжала оставаться на месте.

– Зоя! На тебя что, шубняк напал? – окликнул женщину Максим.

– Давай, двигайся! Все хоккей!

Зоя взяла банку и начала подниматься по лестнице. Внезапно остановившись над кипящим котлом, улыбнулась какой-то пьяной улыбкой и попыталась изобразить ласточку, как циркачка на канате.

– Зоя! Соберись! Кончай играть на нервах! – крикнул Петр.

Зоя хохотнула странным смешком и взмахнула руками, как пытающаяся взлететь ласточка. Банка с аммонием отлетела в сторону, ударившись о бетонную стену рядом со стеллажом. Раздался оглушительный взрыв, за которым последовал отчаянный призыв о помощи. Фигурка Зои растворилась в тумане.

– Зоя! Заинька! Где ты? Какая же она смешная! – захохотал Петр, – не ласточка, а корова на льду. Никогда не замечал, что у нее кривые ноги.

– Скорее! Надо бежать отсюда, – с трудом выдавила Наталья, – при разложении нитрата аммония выделяется наркотический веселящий газ.

– Я все-же посмотрю, как там она, – спокойно произнес Максим и широко распахнул дверь.

На мгновение всем показалось, что из котла высунулась красная, как вареный рак, Зоина рука.

– А Зойка-то, наверное, вкусная, – Максим аппетитно облизнулся.

Наталья вцепилась обеими руками в его рубашку и, вытащив из парной, захлопнула дверь. Долгое время все молча сидели на полу, обнявшись и растворяясь в атмосфере сердечности и спокойствия. Первым пришел в себя Максим.

– Зоя! Зоя! – он с трудом поднялся и, пошатываясь, направился к двери.

– Стой, Максим! – окликнула его Наталья, – ей уже не помочь.

Веселящий газ оказал на нас сильное седативное воздействие, мы слишком долго пребывали в нирване. Надо идти дальше, а потом мы позовем кого-нибудь на помощь. Конечно, мы не оставим здесь тело Зои.

Максим схватился обеими руками за голову и, не стесняясь присутствующих, громко зарыдал.

– Зато нас осталось только трое, – криво усмехнулся Петр, – доля каждого при получении приза возрастает.

– Как вы можете говорить такое?! – Максим надвинулся на Петра, но, к своему удивлению, в душе не было ни страдания, ни боли – наркотик еще действовал.

* * *

Узкий коридор с низким потолком заставил их двигаться гуськом, пригнув головы. В таком согнутом положении пришлось идти долго. Казалось, что прошла целая вечность. Для Натальи это стало настоящей пыткой: вновь напомнила о себе клаустрофобия, от которой она страдала в детстве.

Наконец коридор уперся в дверь, на которой не было ни кнопок, ни каких-либо указателей к дальнейшим действиям. Они вышли на площадку, похожую на вышку для прыжков в воду. И, действительно, где-то глубоко внизу был бассейн, по-видимому, наполненный водой. Эта вода темнела в узкой полоске, разделявшей два “плота”, общей площадью почти равной площади резервуара. Один плот представлял собой металлическую сетку, натянутую между двумя бревнами, второй – обыкновенный лист сухой газеты. Максим приготовился прыгнуть на этот лист, но Наталья остановила его.

– Высота приличная, и газета не намокла – можно ноги поломать.

– Да, я слышал, что при неудачных прыжках неопытные спортсмены получают травмы, могут даже сломать позвоночник, – согласился Петр.

– Но причем тут газета? – удивился Максим.

– Газета не эластична, упругость воды также очень низкая, а время контакта при ударе так мало, что прыгун может получить сильный ответный импульс удара. Ты прыгай по всем правилам – сложив руки и головой вниз. В руку возьми нож. Он рассечет газету и воду.

Последовав совету Натальи, Максим вошел в воду, как торпеда, однако слишком долго, как ей показалось, не всплывал на поверхность. Наконец он вынырнул и тут же попал под град упреков разволновавшейся тетки.

– Что за дурацкие шутки! – крикнула Наталья. – Не ко времени и не к месту!

– Прости меня, тетя, я не хотел напугать тебя, просто изучил дно. Там все чисто – можешь смело прыгать.

Максим вытащил за бортик сетку и обрывки намокшей бумаги. Перед Натальей открылась казавшаяся плотной черная гладь. Нырять рыбкой она не умела – оставалось прыгать солдатиком.

– Главное, держи спину прямо, не перегибайся, – наставлял ее Петр.

Наталья собралась с духом и, зажмурившись, плюхнулась в бассейн. Вздыбившийся фонтан воды перекатил через бортик. Петр прыгнул вслед за ней, и вместе с Максимом они вытащили полную женщину на каменный пол.

– Кажется, мы благополучно прошли сквозь пар и воду, – устало улыбнувшись, Наталья принялась выжимать намокшую юбку.

Коридор лабиринта был довольно широк и ярко освещен боковыми светильниками. Пройдя по нему метров сто, они увидели дверь, на которой висела картина с изображением хитро улыбающегося Деда Мороза. В полураскрытом мешке пестрели яркие обертки конфет “Мишка на Севере”, “Снежинка” и других сладостей. В нижней части картины голубые морозные узоры слагались в приятные для желудка слова: “К вкусному обеду надо приступать, забыв обо всем”.

Максим распахнул дверь. Свет тут же погас, и из темноты повеяло жутким холодом.

– Похоже, нас ждет обед в морозильной камере, – стуча зарубами, пробормотал парень.

– Закрой дверь! – крикнула Наталья.

Едва дверь захлопнулась, ярко вспыхнули светильники.

– Так, надо порыться в рюкзаках и надеть на себя всю имеющуюся одежду.

Наталья достала теплую куртку, шерстяные носки и широкий палантин.

– Я, в отличие от вас, женщина предусмотрительная, даже в Африку всегда беру с собой теплые вещи. Шерстяные носочки – лучшая профилактика от простуды и зимой, и летом. У меня есть еще одна пара, так что бросайте жребий.

Максим достал монету.

– Выпадет орел – носки мои. – Максим высоко подбросил кругляшок, монета со звоном ударилась о пол и, прокатившись немного, повернулась решкой наружу.

Наталья со вздохом протянула носки Петру. Он с некоторым усилием натянул их на свои сорок шестого размера ступни, затем достал из рюкзака довольно плотный шерстяной свитер. Максим, хотя и облачил свои ноги в три пары хлопчатобумажных носков, верхние конечности мог прикрыть только легкой ветровкой. Наталья разрезала свой палантин на три полосы и приказала обмотать ими голову так, чтобы защитить, прежде всего, нос и уши. Вскоре вся тройка стала походить на военнопленных, спасающихся кто как может от холода морозной русской зимы.

– Ну, для встречи с Дедом Морзом мы, кажется, готовы, – объявила Наталья, поправляя носовые повязки. – Далее действуем по обстановке.

Они вошли в “морозильную камеру”. Погасшие на мгновение светильники, вновь загорелись, осветив покрытую изморозью и ледяными сосульками пещеру. В центре стоял окруженный деревянными стульями стол, на котором были расставлены пустые тарелки и стаканы, а посередине располагался довольно вместительный контейнер, наполненный подарками от Деда Мороза. Широкий ассортимент сладостей включал печенье, вафли, шоколад, зефир, изюм, орехи в сахаре. И посреди этого великолепия возвышалась бутылка шотландского виски. Максим тут же откупорил ее, наполнил стакан и поднес его к губам, готовясь опрокинуть спиртное залпом.

– Стой! – заорала Наталья. – При опьянении увеличивается теплоотдача за счет расширения периферических сосудов. Пить можно, но понемногу и закусывая. Хорошо бы съесть что-нибудь жирненькое и горячее.

Она порылась в контейнере, но не обнаружила там ничего кроме сладостей. Между тем холод пробрался под одежду, нанося по кожному покрову неприятные и болезненные уколы. Максим затрясся мелкой дрожью.