Электронная библиотека » Елена Михалёва » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Янтарное сердце"


  • Текст добавлен: 13 августа 2024, 14:20


Автор книги: Елена Михалёва


Жанр: Юмористическое фэнтези, Фэнтези


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Шрифт:
- 100% +

– В том нет нужды, – ответила за брата Керика Гарана. – Девочку я верну сама. От вас, мужчин, одни только хлопоты и лишний шум.

Корвесы переглянулись. Зеркально пожали плечами, как свойственно порою делать близнецам. Однако оспаривать решение мастера над рунами они не стали. Промолчал и Крисмер, которого основательно увлекло изучение рунических знаков на стенах. Сам же архимаг лишь коротко кивнул сестре, точно в успехе ее затеи не было сомнений. Как будто нет ничего проще на белом свете, чем отыскать беглянку. Впрочем, именно такое впечатление и производила сестра нового ректора Академии – женщина, для которой ничего невозможного нет.

И тогда Керика Гарана обратилась к Мейхартам с единственным вопросом:

– Есть ли в Нордвуде место, которое повергает простой народ в ужас?

Глава 2
Чаровница

Снежное покрывало укутало Нордвуд. Оно уютно обняло его леса и поля, спрятало под тяжелыми шапками крестьянские домишки, сделало непроходимыми дороги и убаюкало королевство. Дремали деревья в чащах. Спал скалистый берег, обласканный шелестом холодного моря. Лед сковал реки, остановив в них всякую жизнь. Само время будто замедлилось, сделавшись вязким и тягучим. Даже незримые простому глазу энергии стали статичнее. Ленивее. Неспешнее. Эта зима могла бы оказаться бесконечной. Она могла бы оказаться самой лучшей и, вместе с тем, самой жуткой. Совсем как пустующие руины Архейма.

Старая столица забыла о том, каким прекрасным может быть снег. Десять лет проклятия выжгли каменные строения, оставив лишь монументальные остовы. Теперь же зима добралась и сюда. И все обрушенные здания, все дома с провалившимися крышами, все одинокие стены из белых блоков теперь покрывал такой же белый и пушистый снег. Ни следа плесени или гнили. Только девственная чистота, что блестит под солнцем миллиардами серебряных искорок. Так ярко, что глаза слепит. Но это при условии, что из города не уходишь.

Если пройти дальше, подняться на холм, где неподвижным исполином высится заброшенный замок Мейхартов, то можно заметить цепочку следов. Они почти занесены снегом, выпавшим поутру. Следы принадлежат мужчине, и ведут они дальше, вглубь замковых руин. Прямо в зев парадных ворот. Туда, куда ни один человек ни за что не сунется, ибо там годами жила безумная нечисть, которая истребляла все живое без разбору.

Здесь подвалы глубоки и мрачны. Они ощутимо контрастируют с той сонной белизной, что царит на поверхности. Только нет в них ни намека на то, что неупокоенная ведьма затаскивала сюда своих жертв и не спеша поедала, наслаждаясь тем, как жизнь покидает их тела. Нет ни косточки. Ни капельки засохшей крови. Все кости до последней давно превратились в оживших мертвецов, а после обрели долгожданный покой в рукотворном пламени. Всю кровь ведьма слизала с камней без остатка, потому невозможно понять, где именно она пировала. Быть может, в тронном зале. Прямо там, где некогда восседал на королевском троне ее бывший любовник. А может, и в том подвале, где сейчас горел единственный источник тепла и света во всем Архейме.

Жаркий костер разожгли прямо на каменном полу в центре просторного помещения. Вероятно, оно когда-то служило Мейхартам винным погребом. Но теперь бочки оказались либо пусты, либо вовсе разнесены в щепки чьей-то гневной дланью. Удручающее зрелище, но весьма удобное – вон, дрова теперь прямо под рукой.

Чуть в стороне от импровизированного очага располагалось подобие лежанки – старые соломенные тюфяки и наброшенные сверху гобелены, а также пара ветхих козьих шкур. Скудное богатство, но больше ничего сносного в замке не нашлось. Прочее добро либо отсырело и пришло в негодность, либо оказалось уничтожено мстительной нежитью. На этой убогой постели и расположилась та, кого так страстно желал отыскать весь Нордвуд.

Гвинейн окулус Мейхарт-Гарана сидела на жесткой лежанке, поджав под себя ноги, и невидящим взором мутно-белых глаз глядела в огонь. Она просидела с абсолютно прямой спиной довольно долго, отчего хребет начал ныть. Но женщина не замечала этого. Она напряженно стискивала пальцы на коленях и то и дело хмурилась, но в остальном оставалась неподвижна.

Пламя костра уютно потрескивало на сухих деревяшках. Оно то поднималось, выбрасывая искры к высокому потолку, с которого то и дело облетали хлопья копоти. То совсем опадало, прижимаясь к горящим дощечкам, как иной зверь прижимает уши к голове. Огонь вел неслышную беседу с женщиной в черном платье.

Эбеновый бархат кое-где покрывали пыль и пятнышки грязи – свидетельство нескольких дней, проведенных в подвалах Архейма. Некогда изысканный наряд подрастерял свой богатый вид. Гвин так и не удалось переодеться с самого Йоля. Адептка разжилась лишь простыми сапогами из кожи, которые были ей слегка велики, да полинявшим шерстяным плащом непонятного сливового цвета. Вещи принес ей Иврос Норлан. Он же исправно добывал еду. И он же беспрестанно настаивал на том, чтобы они оба покинули Нордвуд. Но Гвинейн упрямо отказывалась уезжать.

Праздники превратились в кошмар, а замужество, в котором она видела долгожданный покой, оказалось дьявольской ловушкой. И чем больше Гвин размышляла, тем больше в том убеждалась. Лишь не могла для себя сделать вывод, осталась ли она Гвинейн Мейхарт или ей следовало вернуть фамилию отца, Гарана?

Адептка просидела несколько дней почти без движения. Прерывалась лишь на короткий беспокойный сон и трапезы. Впрочем, если бы не Иврос, она не прерывалась бы вовсе. Так и встретила бы свою смерть в забытьи, не выходя из транса.

Молодому колдуну удавалось дозваться ее и уговорить поесть, попить или отдохнуть. Мужчина становился наиболее настойчив в те моменты, когда Гвин начинало пошатывать от слабости. Однако подлинной причины своих изысканий она не называла. Лишь повторяла, что это вопрос особой важности, чем вызывала у Ивроса гнев и негодование.

Он уходил прочь, так и не услышав внятных объяснений, но возвращался опять. Ив не мог бросить Гвинейн. Да даже надолго отлучаться не хотел: страшился за нее. А еще истово жаждал узнать, что же такого приключилось во время празднования Йоля в Высоком Очаге, отчего эта горячая женщина так переменилась.

Гвин побледнела. Губы ее потрескались, как у больного в лихорадке. Неведомая тревога заставляла ее снова и снова ворожить на огонь. Снова и снова шептать магические формулы и входить в транс, не такой глубокий, как окулус, но требующий всех ее сил.

Она взаимодействовала с нитями энергий вокруг себя. Взывала к ним, ища ответ на единственный вопрос, что не давал ей покоя. Но стихии были изменчивы и не желали подчиняться, уклонялись, будто нарочно. И чем больше Гвин силилась вникнуть в то, что скрыто под толщей минувшего десятилетия, тем расплывчатей становились ответы.

Она видела поля золотой ржи, что колыхалась на ветру. Волна за волной. Монотонно и размеренно. Поля сменялись морским простором, таким невыносимо синим, что резало глаза. Волны обнимали черный берег, омывая острые мокрые камни утеса белой пеной, кудрявой и пушистой, как шерсть ягненка. Но внезапно белые завитки окрашивали алые брызги. И тонкий женский силуэт срывался вниз. Раскинутые в ужасе руки. Длинные черные волосы. Едва уловимый образ, точно тень. Маленькая и растерянная, убегающая прочь от другой тени. Высокой, надломленной, пропитанной столь острой болью, что перехватывало дыхание. Эта тень нависала, заслоняя солнце непроглядной тьмой. Чернотой такой же всеобъемлющей, как зимнее январское небо. Небо, на котором исполинским цветком расцветало янтарное солнце, живое и неестественное. Светило поворачивало пухлый бок, выпускало восемь тонких ножек и становилось золотым пауком на черном поле. Паук щелкал хелицерами. Его брюшко вспыхивало и растекалось золотым простором, заполненным колосьями ржи. И видение повторялось. Снова и снова. Пропитанное тем же чувством опасности, что выгнало Гвин прочь из Высокого Очага посреди Йольской ночи. Точно Нордвуд пытался сказать ей что-то, что человеческий разум не в силах воспринять.

Адептка в очередной раз пыталась истолковать образы, что нашептывало ей оранжевое пламя, когда ощутила прикосновение к плечу. Сквозь марево затуманивших сознание чар она услышала низкий мужской голос:

– Гвин, у тебя кровь.

Женщина часто заморгала, возвращая себе нормальное зрение.

Напротив нее на корточках сидел Иврос Норлан. Колдун смотрел встревоженно и несколько сердито.

– У тебя кровь, – хмурясь, повторил он.

Мужчина помог вытереть тонкую алую струйку у нее под носом жесткой льняной тряпицей, а затем настойчиво уложил Гвинейн на неудобную лежанку, подсунув под голову женщины свернутый плащ.

Он сел подле нее. Погладил по волосам.

– Пора заканчивать твои магические бдения, – сурово сказал он, глядя на Гвин сверху вниз. – Это уже третий раз за утро.

– Мне просто нужно немного отдохнуть, – отмахнулась адептка, зажимая нос кусочком ткани.

– О боги! Женщина, хватит с тебя. – Иврос закатил глаза. – Я больше не могу видеть, как ты издеваешься над собой. Твои изыскания напрасны, какими бы важными они ни были. Прекращай и поехали отсюда, пока нас не нашли. Пока еще не поздно уехать.

– Не могу, – упрямо ответила Гвинейн. – Я устала повторять, что не могу.

– Тогда давай хотя бы переберемся в Терновый Бастион, – колдун сжал ее руку своей большой ладонью. Его кожа на ощупь оказалась сухой и горячей, а для ледяных пальцев Гвин – обжигающей. – Там будешь ворожить сколько вздумается. И мне будет спокойнее за тебя. А как надоест, соберемся и уедем подальше отсюда. Сдается мне, у твоего вопроса ответа попросту нет. Вот ничего и не выходит.

– Я никуда не поеду без Пуговки, – заявила адептка. – Она осталась одна, и ей страшно. Я нужна ей.

– Ты мне нужна, – тише добавил Иврос. – А думаешь ты о своей лошади и еще невесть о чем.

Ему нестерпимо захотелось разозлиться. Выйти из себя. Сделаться медведем и уйти прочь, в чащу леса. Так, как он поступал прежде, если что-то не клеилось или попросту раздражало его. Но отчего-то теперь вот так сбежать он не мог. Иврос глядел на эту упрямую женщину, что без сил лежала сейчас перед ним, и его сердце сжималось от тоски и счастья одновременно. И от невысказанной любви.

Гвин ушла от мужа. К нему. И звала она в час смятения именно его, пусть не словами. Нордвуд откликался на ее внутренний зов. И Нордвуд передал в ту Йольскую ночь, что ее нужно срочно выручать из беды. Конечно, Иврос бросился в Высокий Очаг, позабыв обо всем на свете. И успокоился, лишь когда унес драгоценную ношу достаточно далеко. Он был уверен, что теперь уж точно покинет эти земли. Но Гвин сказала, что уйти не может, пока не завершит начатое, а еще не желает бросать свою несчастную кобылу. Так они и застряли в Архейме – единственном месте, которого избегали люди Мейхартов, что рыскали повсюду.

Гвинейн и Иврос не обещали друг другу ничего. Не признавались в чувствах, которые сжигали изнутри их обоих. Не клялись и не выпытывали о прошлых клятвах. Чувство, что сковало их незримой цепью, не требовало ничего из этого. Оно было огромным и стихийным, как море. Раскачивало размеренной волной, пленительной и неизбежной.

У Ивроса женщин было не так много. Да он и не стремился надолго сближаться с ними в силу своего характера и твердой уверенности в том, что он проклят. Но так дела обстояли до того, как в его жизни появилась Гвин.

У Гвин мужчин было достаточно еще до приснопамятного замужества, но ни один из них не принес ей настоящего счастья. Лишь разочарование да долгую горечь, что она потратила еще часть своей юности впустую. Поэтому адептка и не стремилась к новой сердечной привязанности. Даже в отношении собственного супруга. Но так дела обстояли до появления в ее жизни Ивроса.

То, что происходило меж колдуном и адепткой, не походило ни на что прочее. Ни в одной книге о таком не писали. Ни в одной легенде не воспевали. Оттого такой сладкой становилась каждая минута, проведенная вместе.

Гвин отняла от лица ткань, потрогала нос. Кровь остановилась, и женщина приподнялась на локтях, чтобы встать, но не успела.

Ив наклонился навстречу, касаясь губами ее губ. Она обвила руками его шею, с удовольствием позволяя целовать себя. Ощутила горячую волну, что неотвратимо поднялась внизу живота и растеклась по ослабшему телу, сметая остатки здравого смысла.

Гвин искренне хотелось позабыть обо всем и, наконец, уступить страсти, которая мучила ее, пожалуй, с самой первой их встречи, когда молодой колдун нес ее на руках под дождем через лес. Она была его, а он – ее. Не осталось более мыслей о постылом муже, который не просто выказывал безразличие, но оказался готов убить жену, если придется. Для Гвинейн существовал лишь Иврос Норлан. Могучий и диковатый импери. Ей хотелось раствориться в его сверкающей золотом силе. Хотелось узнать, каким он может быть в моменты близости, и понять, что же именно в нем так бесповоротно покорило ее сердце. Гвин не сомневалась, что и сам колдун желает того же. Однако жаркий поцелуй продлился недолго.

Иврос нехотя оторвался от женщины. Поцеловал ее лоб. А потом обнял, ближе притягивая к себе. Его одежда все так же источала слабый запах медвежьей шерсти.

– Расскажи, что так гнетет тебя. – Он прижался колючей щекой к ее волосам. – Раздели со мной свое бремя, Гвин. Оно съедает тебя. Забирает тебя у меня день за днем. И я вижу, как ты сгораешь. Это нужно прекратить.

Адептка молчала, закусив губу. Она замерла на широкой груди мужчины. Зажмурилась крепко-крепко, точно это был сон, а пробуждаться Гвин отчаянно не хотела.

– Вороны говорят, что на тебя началась охота, – продолжал Иврос. – Утром к Мейхартам прибыли какие-то странные люди. Король боится их, но принял в замке весьма радушно. У меня очень плохое предчувствие. – Он крепче прижал ее к себе, будто боялся, что она вдруг исчезнет. Вздохнул. – Гвин, прошу, давай уедем прямо сейчас, пока не поздно. Кто знает, к чьей помощи решил прибегнуть Мейхарт. Ты слаба, а я боюсь, что не смогу защитить тебя.

– Нет такой силы, с которой мы вместе не справимся. – Женщина отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. – И без Пуговки я не уеду.

Колдун раздраженно прищелкнул языком, но сдержался. Лишь нахмурил густые брови и произнес:

– Женщина, ни одна лошадь в мире не стоит твоей жизни, как бы дорога эта скотина тебе ни была. Не представляю, чем там занята твоя голова, но я чувствую себя добычей, загнанной в ловушку.

Гвин задумчиво закусила нижнюю губу. Она внимательно изучала каждую черточку его сурового лица, частично скрытого густой темной бородой. Прямой нос. Густые брови. Сомкнутые в линию губы. Карие глаза с золотыми вкраплениями отливали янтарем. Величие импери дремало в нем. Во взгляде читалась забота и глубокая любовь. Многое за свою жизнь повидала Гвинейн Гарана, но ни один мужчина не смотрел на нее так, как Иврос. Потому она почувствовала себя бесконечно виноватой, что скрывала от него свои магические изыскания. Он должен был… Нет. Он заслуживал знать.

– Мне не удалось получить признание от убийцы твоей матери, – нехотя произнесла адептка, покачав головой. – Мне нужно доказательство. Нужно, чтобы Нордвуд подтвердил мой вывод. Не могу уехать, пока…

– Это все уже неважно, – перебил ее Иврос. Он говорил сдержанно, но Гвин ощутила, как напряглись его руки на ее спине. – Мамы давно нет. А мы с тобой есть. И мы рискуем, находясь здесь. Если отмщение и имело смысл, оно уже давно свершилось. Мама забрала у Мейхарта его жену и целое десятилетие терзала королевство.

Настала очередь Гвин хмуриться. Она хранила в мыслях с десяток доводов о том, почему виновник смерти Ашады должен признаться в своем преступлении публично. Но Ивросу озвучила лишь один:

– Она заслуживает справедливости, а ее убийца – наказания. Не мести неупокоенной ведьмы. А наказания. Как того требуют традиции Академии. Как моя совесть требует.

Колдун сокрушенно покачал головой. Прижался лбом ко лбу адептки.

– Какая же ты упрямая. – Он горько усмехнулся. – Просто невыносимо.

В глубине души Гвин понимала, насколько Ив прав. Но сдаваться она не умела.

– Дай мне еще один день, хорошо? – наконец попросила она. – Если до утра ничего не выйдет, мы уедем.

Женщина была уверена, что справится. Всерьез же думать о том, чтобы бросить Пуговку на милость Мейхартов, она и не собиралась. Кобылка была для нее не просто животным – она была умным и верным членом семьи. Вместе они прошли несчетное количество передряг. Пуговка выручала Гвин множество раз. Эта лошадь, пусть не самая быстрая или породистая, была настолько сообразительной, что оставалось лишь диву даваться.

– Хорошо, – после некоторого колебания нехотя ответил Иврос. – Но только один день. Поняла? Потом мы уезжаем.

Гвин с благодарностью погладила его заросшую щеку, запустила пальцы в густые волосы на затылке. Потянулась. И поцеловала теплые губы мужчины. Сначала медленно и нерешительно, потом настойчивее, с трепетом радуясь тому, как он откликается на поцелуй. Как его объятия становятся крепче, а руки скользят по спине, по бархатной ткани платья. От этих прикосновений тело бросает в жар. Кожа пылает под его пальцами, и Гвинейн чувствует его дыхание на губах. Будто нет помех меж ними. Тело становится ватным, а сердце бьется чаще. Поверхностней делается дыхание. Голова кружится от вскипающих ощущений, словно мир вокруг вот-вот рухнет в небытие вместе со всеми своими хлопотами и тревогами.

– Гвин, – выдохнул Иврос, нехотя отстраняясь.

– М? – Она осторожно прикусила его нижнюю губу. Открыла глаза и прочла на лице колдуна тревогу.

Адептка быстро поцеловала его, думая, что такая реакция связана с тем, что происходит между ними. Однако мужчина переменился: мышцы напряжены, брови нахмурены, крылья носа чуть подрагивают. Точно он чует нечто такое, что упускает из виду она.

– В чем дело? – Гвин наклонила голову.

– Что-то не так…

Договорить он не успел. В подвальных коридорах эхом разнеслось взволнованное карканье. Спустя пару мгновений в помещение влетел большой черный ворон. Он сделал круг под низким потолком, а потом сел напротив Ивроса и Гвин на груду разломанных бочек и забил крыльями, продолжая голосить.

В ответ в груди колдуна поднялось тихое рычание. Отголосок его звериной натуры, в которой Иврос проводил слишком много времени. Глас хозяина леса. Гнев и досада смешались в нем. Ив поднялся на ноги и спешно взял ножны с коротким мечом, которые он оставил возле лежанки Гвин.

– У нас гости, – проворчал он, отвечая на ее немой вопрос.

– Мейхарты? – Гвинейн почувствовала укол вины.

Это из-за ее упрямства они оказались в ловушке проклятых руин.

– Нет, – бросил колдун, широкими шагами направляясь к выходу. – Какая-то незнакомая женщина. Чаровница со змеиными волосами, если верить птице.

Ворон перестал каркать, нахохлился, сжался в комок. Точно хотел спрятаться в подвале вместе с Гвин.

– Чаровница со змеиными волосами? – Адептка вскочила на ноги и поспешила за колдуном, но тот уже скрылся в темном коридоре. – Ив, погоди!

Слабость после долгих часов в состоянии транса ударила в голову. Перед глазами поплыло.

Гвинейн едва успела схватиться за груду деревяшек, на которой восседал ворон. Дряхлые обломки с грохотом посыпались, взметнув в воздух облако трухи и пыли.

Пернатый друг спешно вспорхнул с рушащейся горы хлама и с негодованием закаркал, а потом улетел прочь вслед за Ивросом.

Гвин шарахнулась в сторону, заслоняя лицо рукой от мелкого мусора. Кашлянула. Тряхнула волосами. С трудом удержала равновесие. Шатаясь, она добрела до выхода и схватилась за дверной косяк. Выглянула в темный коридор. Конечно, ни ворона, ни Ива там уже не было. Но догнать колдуна нужно было как можно скорее.

Шум она подняла такой, что наверняка все преследователи уже в курсе, где их искать. Нельзя бросать Ивроса одного. Конечно, он могучий импери, но с мечом вряд ли управляется лучше тренированных воинов, а чтобы обратиться в медведя, ему нужно время. Которого может попросту не хватить.

Гвин брела по коридору, держась рукой за холодную каменную стену. Для человека, который мог вот-вот потерять сознание, она шагала довольно быстро, но ей казалось, что она медлительнее, чем оса, угодившая в варенье. Движения давались с трудом. Ноги дрожали, а воздух вокруг казался вязким.

Коридор увел ее влево и окончился лестницей.

– Тьма тебя раздери, – простонала адептка и начала мучительный подъем.

Когда ей удалось выбраться из подземелья и преодолеть еще один коридор, перед глазами вовсю плыли фиолетовые круги. Благо, впереди маячил дневной свет – двери в тронный зал Архейма.

Гвинейн обнаружила Ивроса посреди просторного зала, залитого дневным светом, что проникал внутрь сквозь разбитые окна. Его меч валялся в стороне, оплавленный и искореженный, точно его окунули в жерло вулкана.

Колдун стоял неподвижно, не сводя пристального взгляда с незнакомки у парадного входа. Мужчина расправил плечи, сжал руки в кулаки. Знакомая вибрация исходила от него, точно круги по воде. В ней отчетливо звучали нотки ярости. Импери действовал инстинктивно, но по силе ему почти не было равных. Достаточно было выпустить ее на волю и дать разгуляться в звенящем воздухе. Потому непонятным казалось, отчего эта женщина не нападает. Отчего она просто стоит черным силуэтом на свету и с любопытством ждет, что Иврос сделает дальше.

Поначалу Гвин не признала ее. Перед глазами все еще плясали разноцветные сполохи, а после темноты коридора дневной свет казался слишком ярким, и ей пришлось заслониться рукой. И лишь спустя пару ударов сердца адептка поняла, кто явился в Архейм. Наваждение или призрак. Та, кого в Нордвуде быть попросту не могло.

Бордовый плащ, из-под которого выглядывала кожаная куртка такого же цвета. Черные волосы, заплетенные в многочисленные косички, похожие на причудливых змей и собранные в высокий хвост. Точеные волевые черты. Острые зеленые глаза оттенка глубокого болота. И рунические символы на лице.

Сколько лет они не виделись? Пять? Или все шесть? Она ничуть не изменилась. Не признать невозможно.

Потому Гвинейн пошатнулась и из последних сил рванула к колдуну.

– Ив, нет! – ее отчаянный возглас эхом разнесся по пустому залу.

Стоило ей приблизиться, вокруг Ивроса полыхнул золотой купол. Однако энергия с шипением пропустила Гвин к колдуну, который уже был готов сменить обличье на звериное. Золотое свечение осело у нее на одежде и волосах холодными искрами.

Гвинейн повисла у Ивроса на рукаве и затрясла его что было мочи.

– Не тронь ее, Ив! Это моя тетя Керика!

– Ты уверена? – спросил мужчина, инстинктивно отодвигая Гвин за спину, чтобы закрыть ее собой.

– Конечно. – На бледном лице расцвела счастливая улыбка. – Долго же ты ехала, тетушка!

– Заблудилась на пару-тройку лет, – усмехнулась чародейка. – У вас тут просто никудышные дороги, знаете ли.

Она медленно двинулась в сторону племянницы, не сводя настороженного взора с колдуна. Но Гвин опередила ее. Она оторвалась от Ивроса и почти бегом преодолела то расстояние, что их разделяло, а затем рухнула в объятия тетки.

Та сжала Гвинейн так бережно и в то же время так крепко, как мать обнимает любимое дитя. Уткнулась лицом ей в густые рыжие волосы, зажмурилась на мгновение. Поцеловала племянницу сначала в висок, потом в щеку. Громко хмыкнула, сдерживая рвущийся наружу восторг.

Ив видел, как Гвин рада этой внезапной встрече, но отделаться от тревожного предчувствия не мог. Он был готов в любой момент ринуться и вырвать возлюбленную из объятий возникшей из ниоткуда тетушки, стань ее поведение хоть немного подозрительным. Но женщина выглядела куда безобиднее, чем минутой раньше, когда она без всяких объяснений обратила меч Ивроса в бессмысленную головешку. Теперь колдун мог разглядеть ее отчетливее.

Керика Гарана была выше племянницы, но казалась ненамного старше, если не считать морщинок в уголках глаз и губ. Скорее, крепче. Она не уступала телосложением воину и выглядела весьма угрожающе, благодаря то ли суровому взгляду, то ли шрамам и символам, которые причудливым узором спускались от уголков глаз по вискам, скулам и шее, скрываясь под пестрым меховым воротником кожаной куртки. Ив узнал бусины в ее волосах, которые ворон принял за змей, – такие же носила и Гвин. Распахнувшийся плащ позволял разглядеть черные свободные штаны с множеством карманов, заправленные в высокие сапоги с отворотами. За голенищами чародейка припрятала пару кинжалов, похожих на тот, что носила при себе и ее племянница. Только вместо топорика Керика пристегнула к поясу веревку и короткий меч. Последним любопытным штрихом во внешности чародейки была ее кожа – такая матовая и загорелая, словно женщина много лет прожила под палящим южным солнцем. Если бы Иврос не знал от Гвин об их кровном родстве, он бы ни за что не подумал, что их что-то объединяет, настолько разными оказались эти две женщины. Как ясное летнее утро и морозный зимний вечер.

– Дай посмотрю на тебя, моя крошка. – Керика Гарана наконец выпустила Гвин из объятий. – Какая ты красивая. Совсем как твоя матушка.

Она погладила Гвин по щеке тыльной стороной ладони, а затем смерила Ива быстрым взглядом поверх плеча племянницы и совершенно серьезно заявила:

– Знаешь, а этот твой мужчина нравится мне куда больше другого. Того, который принц.

Колдун меланхолично дернул бровью. Нет, она определенно приходится Гвин родственницей. Потому что таких прямолинейных манер нужно еще поискать.

Ив тряхнул руками, разгоняя морок клубившихся вокруг него чар. Сила импери рассеялась, как водяной пар в сухом и жарком помещении.

– Тетя, это Иврос Норлан, – невозмутимо представила его Гвин, проигнорировав едкое замечание Керики. – Ив, это моя тетушка Керика ирхи Гарана. Я тебе про нее рассказывала.

– Я уже понял, – кивнул колдун. Он скользнул взором по оплавленному мечу. Заботливая тетушка взяла и пустила в расход его единственное оружие. Прекрасное начало знакомства с семьей, ничего не скажешь. – Могли бы сразу сказать, кто вы такая и как нас нашли. Кстати, как вы нас нашли?

Ив прищурил отсвечивающие золотом глаза. Скрестил руки на груди.

Керика, которая перестала обнимать и оглаживать Гвин, снисходительно улыбнулась в ответ.

– Когда по миру разнесся слух о взрыве в Академии, я тотчас бросила все дела и поехала в Идарис. – Чародейка сжала плечи племянницы. – Не могла поверить в то, что ты погибла, моя крошка. Но в Идарисе я нашла лишь пепелище… и твоих родителей.

– Папа тоже вернулся? – кажется, адептка искренне удивилась словам тетки.

– Конечно. А ты сомневалась? – Керика фыркнула. – Евания оплакивала тебя. Ты бы видела, как она убивалась. Но Авериус твердил, что ты не погибла. Его дочь просто не могла умереть вот так. Говорил, что он это чувствует. – Она хитро подмигнула. – И тогда он собрал всех магов, которые прибыли в Идарис почтить погибших. От самого юного адепта до самого сильного чародея. И зажег зеленую луну. Он знал, что ты поймешь и откликнешься, куда бы тебя ни занесло. И ты…

– Я отправила ему письмо с птицей, – Гвин часто заморгала, понизив голос. – Написала ему о том, где я. Особо не надеясь, что он его получит.

– Мой брат – дьявольский гений, не так ли? – Керика коротко хохотнула, чтобы скрыть слезы радости в голосе. – Да и ты не промах, крошка Гвин. Стоило прилететь этой твоей крачке, Авериус безапелляционно заявил, что едет в Нордвуд.

Она снова засмеялась. Закусила губу, с облегчением разглядывая бледное и слегка чумазое лицо любимой племянницы.

– Так папа здесь?! – воскликнула та. Керика сдержанно кивнула, и Гвин с воодушевлением повторила, обращаясь к Ивросу: – Папа здесь!

– Мы с ним прибыли утром, – подтвердила чародейка, а потом тоном заправского заговорщика добавила: – Мы и еще кое-кто, кого ты будешь особенно рада видеть.

– Мама? – Гвинейн с сомнением нахмурилась.

– Нет. – Лицо Керики слегка помрачнело. – Евания осталась в Идарисе. Занимается делами твоего отца. Много всего навалилось, весьма важного и неотложного, если вдуматься. Вообще, это очень долгая история. Полагаю, Авериус сам тебе расскажет.

– Очень похоже на матушку, – фыркнула Гвин.

– Не будь к ней строга, дорогая. – Керика вновь коснулась ее плеча, потом бросила очередной изучающий взгляд на Ива, который терпеливо дожидался в стороне и спокойно наблюдал за беседой двух женщин, будто верный страж. Но на сей раз взгляд оказался мягче. Теплее, что ли.

– Евания чувствует себя виноватой, – продолжала Керика Гарана. – Она была убита горем, когда узнала о взрыве. Беспрестанно твердила о том, что так и не смогла стать с тобой близка. Винила себя, что за несколько лет даже строчки тебе не написала. Но когда прилетела птица с письмом от тебя, вина стала мучить твою мать еще сильнее. Она ведь предпочла оплакать потерю, а не верить в то, что ты выжила. Кстати, как тебе удалось выжить?

– Меня не было в Академии в тот момент, – сухо ответила адептка без лишних подробностей.

Иврос ощутил, как она напряглась. Заметила ли это Керика? Наверняка заметила. Во всяком случае, виду она не подала. Лишь вполне мирно произнесла:

– Уверена, ты мне расскажешь по дороге в Высокий Очаг.

Гвин инстинктивно сделала шаг назад. Ив тотчас оказался подле нее, чем вызвал тихий смешок черноволосой чародейки.

– В чем дело? – Керика перевела взор с племянницы на ее рьяного защитника. Задержалась на нем, пытаясь разобраться в ощущениях.

В этом высоком и мрачноватом мужчине таилось нечто необычное. Даже незнакомое. Он напоминал черный омут, где вода прохладна и глубока, а дно может быть скользким и топким, подобно трясине, а может быть и чистым, как бархатный песок. Это подстегивало интерес еще более. Чародейка и исследовательница по фамилии Гарана не могла вынести нераскрытых секретов. Любая тайна становилась страшнее зудящей язвы. А что уж говорить о брате! Авериус придет в восторг, несомненно.

– Я не собираюсь возвращаться, – несколько неуверенно ответила Гвин. – Мне опасно там находиться.

Горячая рука Ивроса нашла ее пальцы, сжала. Они были холодны. Удивляться не стоило: зимний холод врывался внутрь обветшалого замка, а на Гвин все еще были лишь платье да не слишком добротный плащ. Потому колдун инстинктивно притянул ее к себе, обнял, разделяя с ней тепло древней крови. А заодно прикрыл от назойливой родственницы, которая явно намеревалась покомандовать.

– Глупости. – Керика запахнула поплотнее собственный плащ, игнорируя картину перед собой. – Тебе там ничего не грозит и грозить не может. Во-первых, там сейчас твой отец. И не только он. Во-вторых, ты их принцесса по всем законам. Ты обязана вернуться к этим Мейхартам и разобраться во всем, Гвин.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации