Текст книги "Темный кристалл"

Глава 10

С этой минуты Настя больше не думала о сексе. Она полностью погрузилась в учебу решив, что отдаст свою девственность только мужчине, который по-настоящему полюбит ее. «Папа все-таки прав, – решила она. – Надо выходить замуж по расчету».

Страсть к Рею улетучилась. Теперь, проходя мимо него, она ощущала только абсолютное безразличие. Поначалу Рэй пожирал ее глазами, пытался заговорить, но вскоре нашел утешение с очередной жертвой.

Настя больше не считала себя ничтожеством, каким казалась себе год назад, когда только попыталась отдаться Рею. Но по-прежнему оставалась неуверенной в себе, в своих возможностях. Не понимала, тянет ли к ней мужчин. Нередко ей приходила в голову мысль, что она еще даже не научилась чувствовать.

Иногда, пытаясь представить, что ждет ее в будущем, Настя думала о том, что так вот и будет стареть, никому не нужная, ни для кого не желанная, с нарастающим в душе отчаянием. Подобная перспектива приводила ее в ужас. Тогда она встряхивалась и говорила себе, что ей всего двадцать два года, что такого рода мысли – глупость, что она хорошо учится, у нее есть друзья, что жизнь интересная, наполненная. Что касается студенческой жизни, то в последнее время ее стали все реже приглашать на вечеринки, и она знала, почему. Обычно девушки приходили парами, а Настя неизменно была одна. Надо срочно найти себе жениха. Она привыкла жить в Англии, и ей хотелось остаться здесь навсегда.

Разумеется, вокруг нее вились молодые люди. Но Насте не нравились. То слишком нахальные, то чересчур тихие и скромные, то очень уж шумные, любящие покрасоваться, то, напротив, чрезмерно незаметные и скучные. Тот зауряден, этот щеголеват, третий одержим погоней за деньгами, четвертый – своей карьерой. Ни одного из них даже отдаленно нельзя было назвать близким к идеалу. А Настя во всем ожидала совершенства и требовала его. Она не собиралась идти на компромисс, соглашаться на посредственность.

Настя вынуждена была признаться себе, что, видимо, ищет кого-то, кто оказался бы хоть немного похожим на тот образ, который она выстроила в своей голове. Этот мужчина должен быть обаятельным, легким в общении, остроумным и обязательно обеспеченным. Как было бы славно встретить такого человека! Дойдя до мысли об этом, она обычно снова встряхивалась: «Господи, Настя! Неужели ты не способна влюбиться ни в кого, кроме собственного выдуманного образа?!» Найти такого среди студентов было невозможно. Поэтому она обратилась к подруге-англичанке из богатой семьи. И та познакомила ее со своим братом Майклом.

Настя начала с ним встречаться, ходить по выставкам, концертам, изредка посещать дискотеки. Но Майкл держался всегда торжественно, чопорно и довольно напряженно. Несмотря на внешнюю натянутость, он был, в общем-то, мил, доброжелателен, относился к ней с интересом и, при немного излишнем весе и неуклюжей фигуре, смотрелся в целом неплохо. Он втягивал Настю в долгие и напыщенные разговоры о политике и текущем экономическом положении. Конечно, он был далек от идеала, но на безрыбье…

Всякий раз, провожая Настю вечером в общежитие, он с серьезным видом целовал ее на прощание в лоб или щеку, никогда не пытаясь добиваться чего-либо большего. В один из таких вечеров после ужина в ресторане он крепко перебрал. На обратном пути, в такси, принялся ласково поглаживать ее грудь. Настя напряглась, но в глубине души с облегчением вздохнула и позволила ему продолжать это занятие, подумав, что, в конце концов, это не ахти какая высокая плата за возможность иметь вполне приемлемого сопровождающего. И, кто знает, возможно, Майкл решится на более активные действия и сделает ей предложение. Вот это и будет тот самый брак по расчету.

Удовольствия его поглаживания не доставляли, но и не были неприятны. Когда такси остановилось возле общежития, Настя сама чмокнула Майкла на прощание в щеку и быстро удалилась, боясь, что он потащится за ней. Но Майкл не потащился.

На следующее утро Настя направилась на берег Темзы, захватив с собой конспекты лекций. Погода обещала быть хорошей. Майкл не звонил, хотя обычно в выходной они выбирались куда-нибудь за город. Но это ее нисколько не расстроило, даже наоборот, обрадовало. Сегодня она получила от отца тревожное письмо. Он писал про трудности с деньгами, что в стране кризис, и арендаторы съехали, он усиленно ищет новых. У отца была только одна надежда – он поскорее желал Насте найти достойного жениха.

В парке на скамеечке к Насте подсел довольно приличного вида молодой человек, одетый в спортивный костюм. Настя приметила его сразу, как только уселась на скамейку. Парень совершал пробежку по набережной.

– Милая незнакомка, разрешите представиться, меня зовут Ричард. А вас?

– Анастасия, – она робко улыбнулась.

Они проболтали до самого обеда, забыв обо всем на свете. Она узнала, что Ричард возглавляет крупную компанию, принадлежащую его отцу. И в этой компании, после окончания учебы, Насте обязательно найдется местечко. Девушка ликовала: кажется, сама судьба привела к ней этого симпатичного молодого мужчину.

Вечером Ричард пригласил ее в дорогой ресторан. Настя не понимала, что с ней творится: она пребывала во взвинченном состоянии, вся во власти лихорадочного возбуждения, вела себя так, будто это ее последний шанс. Тщательно выбирала платье и никак не могла успокоиться. Но волнения оказались напрасными, дальше все пошло, как по маслу.

С этого вечера закончились отношения с Майклом, и начался новый роман. Ричард много общался с Настей, внимательно слушал ее, звонил по три раза на дню, провожал вечером домой и, целомудренно, почти непорочно, целовал на прощание в лоб. И все. Поразительно, в этом отношении он, как две капли воды, походил на Майкла. И это очень расстраивало Настю. Ричард обходился с ней как с доброй и любимой сестрой или как с хорошим другом.

«Возможно, у него уже есть невеста, – мысленно размышляла Настя, – а со мной он просто приятно проводит время. Понимает ли он, чего я от него хочу? И, в конце концов, не могу же я сама броситься к нему на шею и объявить – женись на мне. Господи, ну почему он даже не делает попыток поцеловать меня?»

У нее появилась навязчивая идея о том, что она совсем не сексуальна. Настя бросилась в интернет с целью найти советы по обольщению мужчины. Там она прочла, что все мужчины клюют на одно и то же: мини-юбку, чулки в сеточку и платье с глубоким вырезом. И обязательно этот образ должен сопровождать пьянящий аромат духов. Она достала все необходимое и предстала перед зеркалом в образе дешевой шлюхи. Это выглядело отвратительно.

«Нет, в таком виде я ни за что на улицу не выйду».

Через три месяца после знакомства Настя стала отдаляться от Ричарда, решив продемонстрировать холодность и равнодушие. Она почувствовала, что он искренне удивился этому, старался снова завоевать ее внимание. Это польстило ей, немного успокоило и утешило. Но для себя Настя твердо решила: если в предстоящий уик-энд опять ничего не произойдет, если Ричард не скажет или не сделает то, что подтвердит – она для него больше чем друг, Настя выбросит из головы и его, и свое стремление выйти за него замуж.

Ричард приехал в субботу утром, и они отправились прогуляться вдоль берега Темзы. Зашли в небольшое кафе, и Ричард заказал шампанское. Он взял Настю за руку, поднес ее к губам и поцеловал. Насте сейчас очень хотелось броситься к нему на шею и поцеловать. Ей понадобилось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не сделать этого.

– Здесь так красиво, – медленно произнесла Настя.

Он пытливо взглянул на нее.

– Мои родители пригласили нас сегодня на обед.

Настя чуть не задохнулась от счастья, но взяла себя в руки.

– И как ты меня представишь? – нарочито небрежно спросила она.

– Скажу, что ты – моя девушка.

«Он не сказал невеста», – отметила про себя Настя, но все равно обрадовалась. Это лучше, чем ничего.

– Ты хочешь детей? – вдруг спросил Ричард.

– Скорей всего, нет, – выпалила она.

Он обрадовался.

– Здесь мы с тобой опять сходимся во мнении, я тоже не хочу. И меня это радует. Нам с тобой нравятся одни и те же книги, одна и та же музыка… Это наводит на мысль о серьезности наших отношений.

«Звучит почти как признание в любви», – подумала Настя.

– Я должна переодеться. Мне хочется понравиться твоим родителям.

– Брось, оставь все так. Ты прекрасно выглядишь.

Когда они подъехали к дому родителей Ричарда, у Насти все оборвалось внутри. Именно в этом доме она пыталась потерять девственность с Реем. А значит, Рей и Ричард знакомы. Настя впала в состояние легкого ступора, не зная, как себя вести. Интересно, что расскажет Рей Ричарду о ней, когда узнает, что они встречаются? Наверняка всякие гадости! Пытаясь хоть как-то прийти в себя, она восторженно улыбнулась.

– Здесь изумительно, просто изумительно! И у твоих родителей такой прекрасный дом. Мне он очень нравится.

– Думаю, его вряд ли можно сравнить с моим домом в Хайгейте, – ответил Ричард. – Сейчас он в стадии строительства. Родители решили сделать мне подарок на свадьбу.

Сердце у Насти забилось от волнения.

«Зачем он мне говорит об этом? Это намек или так, простой треп?»

Они прошли на террасу, где был накрыт стол. Маме Ричарда было чуть за шестьдесят. Она относилась к тому типу женщин, что стареют красиво. Ее окружала аура элегантности: аристократические черты лица, мягкие светлые волосы до плеч, серые глаза и прекрасная фигура. Одета в шикарный приталенный синий костюм. Папа был старше ее лет на двадцать. Родители Ричарда встретили их с улыбками. Они оказывали Насте всяческие знаки внимания, и девушка пребывала на седьмом небе от счастья. Она чувствовала, что понравилась им.

Обед прошел великолепно. Когда Ричард с отцом прошли в бильярдную, его мать осталась наедине с Настей.

– Ричард такой старомодный, вы не находите? – произнесла мать Ричарда.

Настя пожала плечами.

– Если честно, не знаю. У меня совсем нет опыта в этих делах. До Ричарда у меня не было серьезных отношений.

– Хотите сказать, вы девственница?

– Да, так получилось, – Настя покраснела. – Я подумала, моему будущему мужу это будет приятно.

– Вы удивительная девушка! И очень мне нравитесь. Только бы Ричард по достоинству оценил вас. Вы любите его?

Настя и на этот раз была откровенна.

– Мне он очень нравится. И я надеюсь, что это чувство придет ко мне.

Его мать одобрительно кивнула.

– Расскажите мне о своих родителях.

– Мама недавно умерла от рака. А папа живет в Москве, занимается бизнесом.

– Анастасия, буду с вами откровенна. Больше всего меня смущает, что вы русская.

– Почему? Мы такие же люди, как и вы.

– Да, но ваш президент делает ужасные вещи!

– Вы про Крым? Лично мне все равно, кому он принадлежит. Я всю жизнь прожила в Англии. И мне совершенно безразлична любая политика.

Ее ответ прозвучал немного грубо. И Настя почувствовала, что смертельно устала. Она начала злиться на Ричарда, ей захотелось побыстрее вернуться в общежитие.

Его мама, сославшись на головную боль, удалилась. И Настя просидела одна на террасе почти до самой ночи.

Глава 11

На следующий день Ричард попросил ее руки. Венчание было намечено сразу же после ее выпускного и должно было произойти недалеко от их будущего дома.

Ричард, зная, что отец Насти болен и, скорей всего, на свадьбу не прилетит, предложил сыграть вторую свадьбу в Москве. Настя категорически отказалась. Она не стала объяснять причину. На самом деле ей просто хотелось провести медовый месяц на Мальдивах и вылететь туда сразу после торжества.

Ричард оказался поразительно внимательным и предусмотрительным женихом. Он настоял на разговоре с ее отцом, хотя бы по скайпу, а также на помолвке. Тщательно выбирал для Насти обручальное кольцо. Наконец, купил – элегантное, с крупным бриллиантом, с первым бриллиантом в Настиной жизни.

– Венчание пройдет недалеко от дома, а затем перед лужайкой будет накрыт стол на триста персон, – сообщил Ричард.

Настя, слегка удивленная количеством приглашенных и особенно тем, что на свадьбе не будет матери Ричарда, согласилась. Она была слишком счастлива выйти за него замуж, чтобы досаждать расспросами и вытягивать из него подробности.

– А может быть, – все-таки спросила она, – мне стоит самой еще до свадьбы поговорить с твоей мамой? Так бы я себя гораздо лучше чувствовала.

– Не надо, – ответил он, целуя ее. – Я хорошо ее знаю: если она сказала «нет», значит, так и будет. Я хочу, чтобы ты как можно быстрее стала моей женой и хозяйкой моего дома. Я хочу, чтобы все было сделано наилучшим образом. Наилучшим и для тебя, и для меня.

– Что ж, – Настя поцеловала его в ответ, – слова о хозяйке дома звучат утешительно. Но, Ричард, если твоя мать не хочет прийти на свадьбу, может, не надо устраивать пышное торжество?

– Анастасия, позволь мне самому судить о поведении моей матери и о том, какую свадьбу мы сыграем, – произнес Ричард, и в его глазах мелькнул холод. – Мама очень трудный и замкнутый человек, она не любит людей. И совсем не выносит их большие скопления. Должен признаться, сейчас она выражает некоторое… неприятие самой мысли о моей женитьбе.

– Неприятие? Почему? Мне показалось, что я ей понравилась. Ты мне можешь это как-то объяснить? И тебе не кажется, что если бы я поговорила с ней еще раз, то она бы изменила свое мнение обо мне?

– Нет, не кажется, – сухо возразил Ричард. – Просто доверься мне. Я знаю, как лучше.

Вид строящегося дома Ричарда произвел на Настю незабываемое впечатление. Этот огромный белоснежный дворец с идеальными пропорциями был выдержан в греческом стиле. Здание с изгибающимися галереями, округлыми портиками, широкими террасами и высокими окнами как бы разбегалось в стороны от увенчанной большим куполом ротонды, что образовывала его центр. Территория вокруг дома была тоже элегантной и ухоженной, парк раскинулся на гектар, не меньше. Повсюду были посажены розы, любимые цветы мамы Ричарда. Через поросшее высокими деревьями пространство, томно изгибаясь, торопливо бежал ручеек.

– Дом почти готов, – гордо сообщил Ричард, – осталось сделать чистовую отделку, и я хочу, чтобы ты этим занялась. Я должен улететь, это ради нашего с тобой будущего.

Ричард уехал по делам фирмы в Кению на два месяца. Перед самым отъездом Настя потеряла девственность. Произошло это в ее комнате в общежитии. Ричард совсем не думал о Насте, сунул свой член, быстро кончил и, оставив ее одну, уехал домой. Этот сексуальный опыт ей не понравился. Настя проплакала всю ночь, но решила, что, ради материального благополучия, на это можно закрыть глаза.

Настя начала обустраивать их будущий дом: покупала плитку, обои, бесконечно спорила с дизайнером. Вечером, прислушиваясь к себе, отмечала, что ни разу за весь день не вспомнила о женихе. Сильное желание быть богатой потихоньку сходило на нет. Она с удовольствием разглядывала окружающих ее мужчин, принимала их знаки внимания и флиртовала, когда появлялась такая возможность. Но ни в коем случае не позволяла себе чего-то большего.

Она по-прежнему была уверена, что, в конце концов, полюбит Ричарда. Но временами испытывала странное беспокойство и необъяснимую тревогу. Никаких причин для этого не было. Настя не могла понять, что ее смущает. Ричард вроде любит ее, даже, как ей казалось, восхищается ею и обожает ее. Говорит ей об этом ежедневно, иногда по нескольку раз в день…

Его влюбленность доходила до абсурда: он писал ей длинные письма из Кении, посылал цветы просто так, чтобы с утра она почувствовала себя счастливой. Настя же ни разу не сказала Ричарду, что любит его, и от этого испытывала чувство вины.

Когда Ричард вернулся из Кении, он вдруг стал другим – чужим и холодным. Впрочем, близким он ей никогда и не был. Наконец, через неделю, пряча от нее глаза, он разоткровенничался.

– Мы любили друг друга, Анастасия. От этого никуда не убежишь. Но я не могу на тебе жениться. Рей рассказал все маме, как ты с ним была в их доме и что вытворяла. Вот, оказывается, почему моя мама была против нашей свадьбы! Ты оказалась обыкновенной шлюхой. И, пожалуйста, верни мое кольцо.

Настя чуть не задохнулась от негодования.

«А как же кровь на простыне? Ты же видел, что ты у меня первый»…

Но вслух она не произнесла ни одного слова.

«Я никогда тебя не любила», – вяло подумала она.

Все мечты о шикарной жизни разрушил Рэй. Ублюдок! Ричард долго смотрел на нее с осуждением. Потом развернулся и пошел прочь.

Настя облегченно вздохнула. Она испытала одновременно и горькое разочарование, и облегчение. Понимала, будет страдать из-за того, что Ричард ее бросил, но хорошо, что это произошло сейчас, пока они не оформили брак. С этой минуты Настя решила прекратить гонку за призрачными миллионами.

«Выйду замуж только по любви. И только за парня из России. Эти английские придурки больше меня не интересуют».

Поэтому, закончив учебу, она, несмотря на возражения отца, настояла на возвращении в Россию.

Приехав на родину, Настя убедилась, что не заработать в Москве денег может только ленивый. Девушка открыла свою фирму и стала заниматься логистикой. Она быстро освоила этот бизнес и погрузилась в работу с головой. Настя с немалым удивлением убедилась, что полученное в Англии образование имеет в реальной жизни очень небольшое значение. И даже, наоборот, плохое знание русского ей очень мешало: говорила она хорошо, но писала с ошибками. Поэтому Настя взяла себе репетитора по русскому языку и начала осваивать грамотность.

– Настя, – отмечая ее двадцатипятилетие, вздыхал отец, – видно, мне не дождаться от тебя внуков. Почему ты не встречаешься с мужчинами?

Настя только смеялась в ответ.

– Папочка, я хочу стать независимой ни от кого и найти себе такого же мужчину, чтобы мы были ровней. Понимаешь?

– В России, девочка моя, это невозможно. Все обеспеченные уже старые для тебя. Надеюсь, ты не выйдешь замуж за такого?

– Посмотрим, пап. Мне пока не до этого.

Отец подарил ей небольшую однокомнатную квартиру и обещал всяческую поддержку в бизнесе. И Настя чувствовала себя бесконечна счастливой. Она уже привыкла жить одна, оценила это состояние свободы.

Девушка быстро адаптировалась в местных условиях, нашла себе хорошую помощницу и, без помощи папы, мощно пошла в гору. У нее не было ни друзей, не подруг, она по-прежнему не подпускала к себе никого, но к тридцати годам поняла, что пора родить ребенка.

Глава 12

Воспоминания о прошлом заставили ее горестно вздохнуть. Жизнь до Миши казалось ей жуткой, никчемной. Настя вспомнила день, когда Миша предложил ей выйти за него замуж. Он приехал к ней в субботу утром.

– Ты любишь шашлыки? – спросил с порога Миша.

– Очень, – ответила Настя.

– Я так и знал, – обрадовался он. – Поэтому и решил пригласить тебя на пикник. Ничего особенного, так, небольшая прогулка на природу. Продукты я купил. Собирайся, жду тебя внизу у машины.

День выдался на редкость солнечный и ясный. Миша привез ее в Химкинский лес, расстелил покрывало, достал мангал, уголь и разжег огонь. Разложил на покрывале одноразовые приборы и бумажные салфетки. Увидев содержимое корзинки, Настя рассмеялась.

– Здесь еды на целый полк!

– Это мой пунктик. Обожаю, когда много еды.

– По твоей фигуре не скажешь.

– Да, я не обжора, – Михаил засмеялся. – Но это изобилие я, видимо, подцепил от родителей. У нас всегда холодильник ломился от еды. Ничего не поделаешь, унаследованная модель поведения.

Они ели и разговаривали. Обо всем на свете. И каждое слово все больше их сближало. Сексуальное притяжение увеличивалось с каждой минутой. Между ними словно проскакивали крохотные молнии, и оба это чувствовали.

– Как ты думаешь, – поинтересовалась Настя, – можно ли в счастье прожить всю жизнь?

– Конечно, – уверенно произнес Михаил. – И я даже знаю, как это сделать.

– Ты знаешь, как?! Твоя формула подходит для каждого человека?

– Ну, формула не моя. Сам бы я до нее не докопался. У нас был один пациент, он входил в контакт с Иисусом, и тот открыл ему много интересных вещей. В частности, эту. Есть два условия для счастья – это две заповеди, написанные в Библии. Иисус заповедовал любить Бога в себе превыше всего. Церковь убрала слово «в себе», заменив его на своего. Бог внутри каждого человека, и надо научиться любить себя.

– Сейчас все только об этом и говорят. Но как это сделать и как не впасть в гордыню?

– Любовь к себе – это полное отсутствие критики себя.

– Но, если так делать, человек начнет деградировать, – возразила Настя.

Миша улыбнулся.

– Так думали наши предки, так они нас воспитывали. И они ошибались. Мы вырастали закомплексованными и испытывали много трудностей, особенно в подростковом возрасте. Детей нельзя критиковать, их надо любить и восхищаться ими. Тогда человек вырастет успешным. Критикуя себя, человек становится именно таким, каким себя видит. Ты же знаешь, что мысль материальна?

– Да, знаю. Но сбывается чаще плохое.

– Это означает, что неконструктивных мыслей, которые и создают «плохое», гораздо больше, чем хороших. Поэтому, если хочешь быть счастливой, – не критикуй себя.

– Но если я поступила плохо? Допустим, поленилась, не пошла в спортзал, съела на ночь пирожное…

– Тогда скажи себе: «Настенька, любимая моя девочка, я прощаю себя за это и намерена измениться».

Настя захохотала, и слезы выступили у нее на глазах от смеха. Миша так убедительно скопировал ее, даже интонацию голоса подобрал такую же.

– Ладно, первое условие я поняла. А второе? – вытирая слезы салфеткой, спросила она.

– Надо любить людей. Как сказал Иисус: «Ближнего полюби, как самого себя». И здесь тоже пробелы в нашем воспитании. За любовь наши родители принимали волнение, страх за детей, желание их постоянно опекать и указывать, что делать, даже своему взрослому чаду. А надо всего лишь думать о ближнем хорошо, не допускать плохих мыслей.

– И эти простые вещи могут сделать жизнь счастливой?

– Они не такие простые. Я, например, никак не могу исполнить второе условие.

– Думать обо всех хорошо?

– Да, – кивнул Миша.

– А если не исполнишь, что произойдет?

– Да что угодно. Закон жертвы может проявиться в любой области нашей жизни.

– Знаешь, я почему-то тебе верю, хотя для меня это звучит странно. Жалко, этому не учат в школе. Столько было бы счастливых людей.

– Я уверен, наука должна учитывать духовность. Поэтому учебники надо переписать. Потому что законы физики также работают и в ментальном мире.

И вдруг небо в один миг затянуло тучами, по траве ударили первые капли дождя, а через мгновение дождь полил стеной. Они не успели оглянуться, как промокли до костей. Шашлык так и не успел дожариться.

– Не повезло, – расстроился Михаил. – А синоптики обещали сухую погоду. Жаль, что пикник не удался…

Настя прижалась к нему.

– Ты правда так думаешь? – тихо спросила она.

Она так и не поняла, как оказалась в его объятиях. Он прижался губами к ее губам, и Настя почувствовала, что ей стало жарко. Когда Михаил, наконец, отстранился, она забеспокоилась.

– Пошли быстрей в машину, так и заболеть недолго. Надо немедленно переодеться.

– Ты права, – рассмеялся он. – Не хватало еще простуды. Поедем ко мне?

Настя замерла.

– Это не очень удобно.

– Почему? – удивился Миша.

– Мы так мало знаем друг друга…

– Для меня все серьезно…

– Тогда поехали ко мне. Потому что я живу ближе.

Уже через сорок минут они лихорадочно сбрасывали одежду в спальне Насти. Не в силах больше сдерживать свою страсть, Миша и Настя легли в постель. Миша был нежным, чутким, страстным и пылким. Когда его язык медленно проник в ее рот, ей показалось, будто теплые волны медленно накатили на ее послушное, расслабленное, лежащее на мягкой постели тело.

Он повалил Настю на подушки, стал гладить ее волосы, целовать лицо, шею, принялся ласкать ее грудь. Настя, вся наполненная сладким и жарким пламенем, лежала, откинув голову назад. Руки ее сначала нерешительно, а затем страстно обвили его шею. Теперь он касался губами ее сосков, целовал их. Она почувствовала, как возбуждение охватывает все ее тело, медленно опускаясь вниз, ощутила нарастающий жар между бедрами.

Она застонала и сильнее прижалась к Михаилу. Он нежно и осторожно отстранился от нее, целуя каждый сантиметр ее тела. Вот он дошел до живота, ласково погладил его, едва касаясь пальцами, и рука его двинулась дальше вниз, к ее бедрам… Она ощущала жар и влагу между ног. Михаил внимательно, изучающе оглядел Настю, не переставая ласкать и целовать. Она снова раскрыла объятия и улыбнулась радостно, уверенно и беззаботно, так, как улыбается сама любовь.

Настя почувствовала свое тело, его движения, его внутренние порывы и потребности. Никогда раньше она не ощущала ничего подобного и даже не предполагала, что такое возможно. Он приподнялся над ней и вошел, глубоко наполняя ее. Его движения были то нежными, то сильными и яростными. Он довел ее до оргазма и кончил сам.

Влюбленные провели остаток дня и почти всю ночь в кровати, тихо переговариваясь и любя друг друга, открывая свои сердца новому чувству и зная, что происходящее сейчас невозможно описать словами.

Утром, когда Настя готовила завтрак, Миша тихо подошел к ней, обнял, прижал к себе.

– Ты пойдешь за меня замуж? – спросил он, заглядывая ей в глаза.

– Да, – ответила Настя и уткнулась носом ему в грудь.

Они поженились через месяц. Приглашенные уверяли потом, что свадьбы счастливее им не приходилось видеть. Родственники и друзья поздравляли новобрачных. Здесь царили тепло и искренность, и Настя, глядя в сияющее лицо мужа, подумала: «Разве может человек быть таким счастливым? На этот раз все должно быть по-другому. Я хочу, чтобы наша любовь длилась вечно».

На свадьбе Миша прошептал ей на ухо:

– Настенька, я хочу, чтобы ты родила мне ребенка.

– Я тоже этого хочу!

Они собирались провести медовый месяц в Таиланде. Отъезд назначили через две недели, но на следующий день Миша пришел с работы расстроенный.

– Любимая, неожиданно появилась срочная работа. Новый проект. Я просто не могу сейчас уехать. Ничего, если мы полетим через несколько месяцев? Прости, Настенька, мне очень жаль.

– Ничего страшного, дорогой. У меня на работе тоже сплошной завал.

Дни складывались в недели и месяцы. Настя была беспредельно счастлива. Единственное, что немного смущало Настю, – ночные телефонные звонки, тревожащие Мишу.

– Кто это был? – не выдержав, спросила она как-то в три часа ночи.

– Да так, коллега, – коротко ответил муж.

– Посреди ночи?!

– Я же говорил, что работаю в секретной лаборатории. Люди остаются там на ночь. Настенька, должен тебя предупредить: я изредка буду уезжать и, возможно, на достаточно долгое время.

– Но как же я?!

– Я не смогу тебя взять с собой. Еще две недели назад я был уверен, что такого не будет. Но все изменилось…

– Миша, – простонала Настя, – я так не могу. Мне кажется, ты скрываешь от меня что-то серьезное…

– Знаешь, когда я женился на тебе, то дал себе слово, что никогда не буду обманывать тебя. Поэтому скажу только одно – это просто моя работа.

Настя обиженно отвернулась к стене и затихла до утра. Утром муж обнял ее, прижал к себе.

– Если бы ты только знала, как сильно я тебя люблю. Через пять месяцев смогу вырваться с работы на недельку. Ты можешь купить путевки. Мне все равно, куда мы полетим, лишь бы с тобой.

– Миша, объясни: ты ищешь людей с особыми способностями? С этим связаны твои командировки?

– Нет, я их не ищу, я их развиваю. В принципе, любой человек может стать гением. Если, конечно, освободится от генетического кода. Именно генетический код еще до рождения человека определяет большую часть жизненных перспектив и практически все основные модели поведения. По наследству передается информация об опыте предков, она сохраняется вместе с информацией о внешности в молекуле ДНК. Каждый человек имеет свое основное внутреннее направление, уникальное соединение генетических, бессознательных и сознательных факторов, в соответствии с которыми он движется по жизни, получает опыт и играет социальные роли, независимо от собственных сознательных реакций и интерпретаций. Вектор основного внутреннего направления и влияет на поведение, успех, здоровье человека.

– Хочешь сказать, каждый человек живет по своим унаследованным законам?

– Да. Бессознательные ожидания, тайная, спящая до поры до времени, враждебность, вина, страх или желание смерти, если все это было в роду, притягивают таких же партнеров.

– Получается, любой человек, если мы нравимся друг другу, нам подходит?

– Да, это так. И не стоит задавать себе вопрос: а с тем ли человеком я живу? Потому что, как ни крути, придется жить по программе.

– Которую мы получили от предков?

– Да. С этими программами и живет каждый человек. Бродит по лабиринтам непонимания, недугов, ненависти, по кругам, так сказать, ада. И нельзя ничего исправить, решая лишь конкретные проблемы, как это делается в классических и современных направлениях психотерапии – в жизни человека или его потомков конфликты будут повторяться снова и снова, до тех пор, пока не будет изменена модель поведения человека. Пока человек не осознает негативность программ своего генетического кода, он так и будет, по большей части, оставаться жертвой обстоятельств, случайных встреч, чьей-то злой воли. Я помогаю людям осознать негативные аспекты своей генетической программы, помогаю стать хозяевами своей жизни и уже собственными руками, умом и волей создавать новое настоящее и будущее благополучие.

– А кроме этих унаследованных программ, на человека влияет что-то еще?

– Да. Огромное значение имеет детство, особенно от нуля до пяти – шести лет и, конечно, окружающая среда.

– Почему тогда ваша лаборатория считается секретной?

– Есть еще одно направление в нашей работе. Им занимается Сергей. Так вот, оно засекречено. Но, конечно, я в курсе. Мы с ним взаимозаменяемы.

– Я хочу многое узнать о тебе. Не прошу выдавать секреты, но хочу по максимуму узнать о твоей работе все, что можно узнать. Мне так спокойней. Как ты работаешь с людьми? Это же не секрет?

Он улыбнулся.

– Нет, не секрет. Я строю генограмму, в которой записывается картина жизненных ролей предков клиента, показываю причины и общие корни прошлых переживаний, нынешней ситуации и будущего направления развития. Нескольких сеансов обычно достаточно, чтобы добиться существенного прогресса в жизни. Еще я показываю, как управляют нашим пространством вселенские законы. Но это, когда случай легкий. Более тяжелые люди требуют специального подхода. Иногда приходится работать с их прошлой жизнью.

– Так это правда?

– Конечно. Человек, введенный в особое состояние, рассказывает о своих прошлых воплощениях, он может даже заговорить на чужом языке, не зная его. И такие случаи в моей практике были.