Текст книги "Братство Белой Руки"

– Безобразие! – чуть не плакал завхоз. – Начинается. Всё, по миру пойдём.

И тут взгляд Валентины Спиридоновны упал на четвёрку детей, которая нежилась на солнышке возле столовой и что-то самозабвенно жевала. Заведующая вытянула руку и указала на них начальнику лагеря.

– А ну-ка идите сюда, – поманил ребят Анатолий Евгеньевич.

– Мы? – спросила Арина, потому что именно на неё смотрел начальник лагеря, призывно помахивая рукой.

Ребята нехотя поднялись и приблизились к начальству.

– Что вы тут делали? – строго спросил Анатолий Евгеньевич.

– Ничего, просто сидели, – пожала плечами Арина, дожёвывая булку и вытирая руки мятой салфеткой.

– Именно у столовой решили посидеть? – ехидно заметил завхоз. – Другого места во всем лагере не нашли?

– Как это подозрительно, – заявила заведующая столовой.

– Что подозрительно? – удивилась Арина.

– А вы не догадываетесь?

– Нет, – глядя на взрослых своими честными глазёнками, сказала Зоя Редькина.

– Вы посмотрите на неё! – всплеснул руками завхоз. – А такая с виду хорошая девочка. Как научилась врать!

– Кто это врёт? – удивилась Арина. Она очень не любила, когда кто-то нападал на Зою: та сразу расстраивалась и начинала плакать.

– Скажи-ка, что это ты ешь такое? – начальник лагеря подошёл к Арине поближе и даже принюхался. – Какой-то рыбой от тебя пахнет.

– Я фишбургер ела, – просто сказала Арина. – А что?

– Не знаю, что это за фишбургер, – голос начальника лагеря стал более решительным. – А ну-ка признавайтесь, это вы «крабовые палочки» утащили?

– Как не стыдно! – влезла в разговор заведующая столовой.

– Какие ещё «крабовые палочки»! – воскликнул удивлённо Костя Шибай, и его ушки, по форме напоминающие причудливо вылепленные пельмешки, стали ярко-красными.

– Обыкновенные! Целых четыре упаковки по накладной! – завхоз с неодобрением покачал головой. – Как раз по упаковке на человека.

– Неужели вы их все съели? – не дав никому ничего возразить, проговорил Анатолий Евгеньевич. – Ну-ка, признавайтесь, где припрятали продукты питания, да и дело с концом.

– Надо же какие воришки… – заведующая столовой хотела как можно ощутимее пристыдить маленьких негодников. – Да, такого у нас в лагере ещё не было.

– Вот они какие – современные дети! – подвёл итог завхоз Петрович.

– Да что вы такое говорите! – возмутилась Арина. – Не брали мы никаких «крабовых палочек»! И не видели их даже! Вы не имеете права на нас клеветать!

– Да? А что ты сейчас такое рыбное жевала? – спросил завхоз.

– Неужели непонятно – фишбургер из «Макдоналдса». Мне мама привезла!

– Но почему ты это делала не у себя в отряде, а возле служебного входа в столовую? – начальник лагеря всё ещё не хотел верить, что среди его воспитанников оказались воры, но всё больше убеждался, что факты указывают именно на это.

– Чего вы к ней пристали? – Костя Шибай сделал шаг вперёд, заслоняя Арину. – Мы пришли подогреть в столовской печке биг-маки и гамбургеры, потому что они вкуснее, когда тёплые. Что вы, не знаете этого, что ли?

– А ну-ка не учи нас! – прикрикнула Валентина Спиридоновна. – Умный нашёлся, старших поучать.

– Ну чего вы не верите-то? – пробубнил до этого молчавший Антоша. – У нас и доказательство имеется, вон, на траве валяется.

Он указал рукой на смятый бумажный пакет и упаковки от пирожков и бутербродов, которые они оставили там, где совсем недавно мирно сидели.

– У нас в лагере на траве чего только не валяется, – резонно заметил Анатолий Евгеньевич. – Поэтому это не доказательство.

– А вы у помощника повара спросите! Он нам подогревал! – звонко крикнула Арина и взяла за руку Зою Редькину, которая уже давно беззвучно плакала.

Начальник лагеря отправил завхоза за воспитателями пятого отряда, которые примчались моментально, отыскал юного помощника повара и принялся допрашивать его. Бедный юноша, которому уже и так по полной программе досталось от Валентины Спиридоновны за то, что он не уследил за доставкой «крабовых палочек», трясся как в лихорадке. Он не мог ещё решить, выгодно ему признаваться в том, что он без разрешения грел в СВЧ-печке булки, которые принесли ему дети. Но взгляд Арины из-под её резкой чёлки был таким пронзительным и требовательным, что бедняга оказался вынужден всё-таки признаться, что ребята приходили к нему со своей макдоналдсовской едой.

– Ну хитрованы! – воскликнула Валентина Спиридоновна, и завхоз Петрович, вернувшийся на место расследования, присоединился к ней. – Ну надо же, и прикрытие себе придумали! Ловко!

– Зоя, Костя! – кричала Галя, сотрясаясь всем телом. – Немедленно отдавайте всё, что украли! Немедленно, немедленно! Иначе вон из лагеря! Вон! Вон! Антон, признайся! А ты, Арина, я знаю, картёжница! Картёжники все обманщики! Не верю я тебе!

– Напрасно.

– Да? Да? – трясла головой Галя.

Боря пытался успокоить её, но Галя в ужасе представляла себе свою будущую характеристику и стремилась как можно скорее самостоятельно обнаружить воров, покарать их и хотя бы этим отличиться.

– Мы бы не успели столько «крабовых палочек» съесть… – всхлипнула бесхитростная Зоя. – Правда.

На крики к столовой сбежалось много народа – и ребят, и лагерного начальства. И теперь все стояли и смотрели, как позорят и заставляют сознаться в воровстве мороженых упаковок «крабовых палочек» четвёрку из пятого отряда.

– Это сделали не мы, – когда очередная обличительная речь закончилась, твёрдо сказала Арина, глядя в глаза начальнику лагеря. – Почему вы нам не верите?

Тот крякнул и не нашёлся, что ответить. Все улики были не прямые, а косвенные. Анатолий Евгеньевич понимал это. И ему пришлось сказать:

– Хорошо. Будем считать, что вы ни в чём не виноваты. Действительно, вы отпираетесь, а доказать пока ничего нельзя. Идите в свой отряд и ведите себя хорошо. Будем надеяться, что вы и в самом деле честные ребята.

Не говоря ни слова, Арина и её друзья развернулись и пошли по направлению к своему корпусу. Некоторые пытались улюлюкать им вслед. Арина не видела, как подходивший к ней сегодня мальчишка в скаутских шортах залепил мощную оплеуху одному особенно остроумному парню, который кричал за её спиной что-то обидное.

Но скоро должен был состояться ужин, и на время Арину, Костю, Зою и Антошу оставили в покое. Хотя до самого отбоя лагерь шушукался на тему того, кто же упёр из столовой злосчастные «крабовые палочки». Многие представляли себе эти вкусные «палочки» и облизывались. Вот бы, в самом деле, навернуть большую порцию – и наесться этими «палочками» на много-много лет вперёд. А может быть, даже на всю жизнь.

…Когда через день недосчитались только что выгруженной из машины глыбы куриных окорочков, сомнений у Анатолия Евгеньевича больше не осталось – на территории лагеря действует вор. Промышляет он продуктами питания и, что самое главное, – не оставляет следов.

На планёрке были предупреждены воспитатели, на собрании работников пищеблока и хозчасти сделан доклад об усилении бдительности и надзора. Но спустя сутки после этого перепуганная воспитательница самого младшего, девятого отряда прилетела к Анатолию Евгеньевичу и сделала заявление, что у них пропали три верёвки, на которых висели постиранные шмотки детишек, страдающих ночным недержанием. Воспитательницы сами стирали и вешали вещи на верёвки, а тут нате вам… Детские вещички кому-то понадобились.

Начальник лагеря объявил поимку вора делом чести каждого в «Зорьке». Он специально не стал сулить за это ни подарки, ни местные денежные знаки. Все понимали, что это уже не игра. Найти и обезвредить воришку или воришек хотелось каждому. В восьмом отряде даже организовали детективное агентство – и теперь ползали вокруг корпуса с лупами, разглядывали следы и брали показания у своих соседей из пострадавшего девятого отряда.

За Ариной и её друзьями пристально наблюдали всем финским отрядом, время от времени дразнили «воришками» и «пожирателями окорочков», Костя много раз вступал в неравный бой за свою честь и честь друзей. Но окорочка и верёвки на них «повесить» никак не удалось, поэтому постепенно их четвёрку подозревать перестали.

– Надоело мне тут… – жалобно причитала Зоя, и веснушки на её лице сделались совсем бледными. Зоя очень переживала, уже даже вещи в сумку собрала и ждала, когда её мама навещать приедет.

– Ничего, мы это выдержим. Обязательно. – Арина старалась поддержать своих приунывших друзей. – Ведь бывает, что и милиция ошибается и подозревает невиновных, ведь правда? А тут наши лохи. Что они, в криминалистике разбираются? Нет. А может, начальник уже участкового вызвал, уж он-то порядок наведёт. Так что мы ещё порезвимся, нам будет тут весело. Будьте уверены, мы не зря сюда приехали. Я что-нибудь обязательно придумаю.

Костя и Зоя соглашались с ней, да и Антоша тоже. Правда, ему было особенно и некогда слушать насмешки в свой адрес – он копал и вымерял что-то в археологических ямах, перемещаясь по всей территории лагеря.

– Не пойму, – оставшись наедине с самим собой, размышлял вслух начальник лагеря, – что же это за ребята такие шалят… Какая связь – мороженые окорочка и обмоченные штанишки? А «крабовые палочки» кто украл? Надо поймать, обезвредить, все силы приложить, но поймать. Иначе не будет нам покоя.

По его инициативе вечером был создан общелагерный Интерпол, в который вошло по одному, особо надёжному человеку от каждого отряда. Анатолий Евгеньевич лично выбрал ребят, ориентируясь на своё чутьё. Чтобы воришка и вредитель не затаился раньше времени и как следует проявил себя, начальник лагеря дал распоряжение членам Интерпола ничего не говорить в отряде о своей миссии, за всеми следить и сообщать полученные сведения ему лично.

От пятого отряда в тайную канцелярию была выбрана Анжела. Уже много лет она каждый год проводила в «Зорьке», причём по несколько смен. Её физиономию Анатолий Евгеньевич хорошо помнил. В отличие от тех, кто приехал в этот лагерь в первый или второй раз.

Глава II
Чердачный орден

На чердаке было темно и пыльно. В узкое окошко едва заглядывал свет фонаря с ближайшего столба. Тёмные фигуры передвигались полуприсядью, их тени, тоже согнутые в три погибели, искали себе места на стенах.

– Ну, хорошо люк закрыли? – прошептала Арина.

– Нормально. Слежки нет, – тихо ответил ей Антоша Мыльченко.

Недаром обещала Арина своим гонимым друзьям, что найдёт для них что-нибудь интересное. Совершенно случайно обнаружила она за шкафом в чемоданной люк, ведущий на чердак. Улучив момент, Арина этот чердак обследовала. И вот теперь, глубокой ночью, четвёрка одноклассников, умело навертев на кроватях «куклы» для очистки совести воспитателей, оказалась здесь.

Место на чердаке было просто отличным. Антоша, Зоя, Арина и Костя разместились поудобнее и впервые за последние дни почувствовали себя легко и свободно.

В темноте маленького помещения все страшные истории казались ещё страшней. Потому что разговор Арины и её друзей сам собой перешёл на них.

…– В самую полночь прилетела Белая Рука. Она села у изголовья спящего мальчика и принялась его душить. Душила, душила, придушила как следует, поднялась в воздух и потащила его по тёмному небу. А когда проснулись родители…

– Нет, Белая Рука – это старьё, – перебил Арину Антон Мыльченко. – А есть другая история, правдивая…

– Я тоже про руку правдивую историю знаю, – прошептала испуганно Зоя Редькина. – Она на самом деле в одном лагере случилась.

Зоя ещё ни разу ничего не рассказала, поэтому ей дали слово. Она так волновалась, сучила ножками, что чуть свечку не перевернула.

– Стоял этот лагерь возле самого кладбища, – начала Зоя. – И ходили ребята на это кладбище гулять. И однажды в старом заброшенном склепе нашли мальчишки сухую руку, оторванную от трупа. Из-под могильной плиты она выпала – с ногтями, и пальцы скрючены.

– О-ой, – Антон боязливо передёрнул плечами.

– Мальчишки были вредные. Они знали, что одному из них очень девочка из их отряда нравится. Он даже с этой девочкой гулял. – Зоя перевела дыхание. – И когда все были на дискотеке, положили они мёртвую руку этой девочке под подушку. Пошутить решили.

– Враньё. Рука бы воняла. Заметили бы сразу, – сказал Костя Шибай.

Все хором цыкнули на него.

Зоя продолжала:

– А когда все вернулись с дискотеки, то увидели страшную картину. Та девочка, которой руку под подушку положили, раньше всех в палату зашла. Видят, сидит она на своей кровати – седая вся, глаза большущие. И руку эту грызёт!

– Ой!

– Да. – Зоя вошла в раж. – Захохотала тут девочка страшным голосом, сошла с ума и на кладбище убежала. Так с тех пор там и живёт. Воет по ночам, трупы выкапывает и хохочет…

Все замерли. Каждому чудилось, что издалека доносится ужасный хохот.

– Эй, Мыльченко, может, ты в лагере не то что-нибудь разрыл и из него сейчас могильный ужас лезет? – проговорил Костя. – Что тут, интересно, раньше на месте лагеря было? Вдруг старинное кладбище?

– Скажи, Антоша, останки ничьи не выкапывал? – спросила Арина.

– Нет, – уверенно прошептал Антоша. – Мне только один раз мосол коровий попался. Аккурат около столовой.

– Понятно.

От коровьего мосла повеяло правдой жизни, и стало не так страшно. Больше о покойниках говорить не стали.

– Всю жизнь мечтал, чтоб у меня такой вот свой чердак был! – обводя взглядом узкое пыльное помещение с маленьким окошком, сказал Костик. – Здорово тут!

– И мне нравится, – добавила Зоя, – так таинственно…

– Будем часто сюда приходить, – согласилась Арина. – Кажется, про чердак больше никто не знает. Он ведь забит был. Так что это наша тайна.

– Да, тайна, – охотно откликнулись все.

За чердачным окошком брезжил рассвет. Пора было по кроватям. Стараясь не шуметь, четвёрка слезла с чердака, аккуратно замаскировав люк, и на цыпочках вышла в коридор.

– Ишь как замуровались, – усмехнулся Костя, указав на придвинутые к входной двери стулья. Потрогал замок, тот оказался закрыт даже на предохранитель. Замок под рукой Кости вдруг громко щёлкнул, и ребята присели, озираясь по сторонам – не услышал ли кто? Но всё было спокойно.

Вот они тихонько разошлись по своим палатам. И никто не видел в конце коридора фигуру в коротенькой пижаме. Фигура долго стояла и ждала, пока не стихнут шаги, а затем потёрла ручки и шмыгнула в свою палату. Этой фигурой была Анжела. Она как раз выходила из туалета, когда Костя неосторожно щёлкнул дверным замком. Присмотревшись, Анжела распознала и Костю, и Арину, и Антошу, и Зою. Сомнений у неё не осталось – все четверо выходили из корпуса и сейчас вернулись, закрывая за собой дверь. А где они были? Наверняка воровали что-нибудь.

«Всё будет рассказано!» – радостно подумала Анжела, накрываясь одеялом и представляя, как завтра утром удивятся её сообщению воспитатели и начальник лагеря.

Когда объявили подъём, разбудить ни Костю, ни Антошу, ни девочек не могли никакие усилия воспитателей.

– А знаете, почему они проспали подъём? – тут же сообщила Гале с Борей президент Анжела. – Потому что всю ночь они где-то вне корпуса находились. Я видела!

– Что ты видела? – на всякий случай уточнил Боря.

– Видела, как они в корпус входили и дверь за собой закрывали!

В голове Гали тут же пронёсся примерно такой сценарий: четверо её финнов выходят на большую дорогу и, размахивая игрушечным оружием, отнимают деньги у водителей проезжающих машин. Затем они, подкрепившись ворованными окорочками, идут в какой-нибудь из корпусов и начинают шарить в чужих чемоданах. И всё это под покровом ночи… Хорошо, что Галя додумалась не сказать этого Боре. А он в это время серьёзно беседовал с подозрительной четвёркой, которая только весело перемигивалась между собой и категорически отрицала то, что кто-либо из них выходил этой ночью из корпуса. Все они клялись мамой и советовали Анжеле лучше повнимательнее следить за собой. А уж если клянутся мамой, то как тут не поверить…

Боря не знал, что и думать. Одно он понимал твёрдо: ребята нарушили общий режим – проспали подъём и еле-еле проснулись только к завтраку. Поэтому его заключение было суровым: нарушителей наказать. Так и сделали.

После завтрака всех проспавших не взяли на автобусную экскурсию «Изучай родной край». Боря посоветовался с предводителем Биржи труда Натальей Семёновной, и та быстро придумала им меру пресечения – Арину, Антошу, Зою и Костю ждала чистка картошки на кухне. Причём в тюремных целях это делалось без притока финансов в экономику Финляндии. Но воспитатели нищей страны были и на это согласны, только бы порядок навести.

…Проводив взглядом отъезжающий автобус, Антоша отошёл от окна и вздохнул. Он был очень любознательным и просто обожал экскурсии…

Их закрыли в одном из помещений кухни, где, кроме табуреток, ножей, кастрюли с водой и тазика с нечищеной картошкой, больше ничего не было.

– Смотрите, как бы они опять чего не украли, – заглянув к ребятам, сморщила свое румяное лицо заведующая столовой, быстро захлопнула дверь и на всякий случай пододвинула к ней тяжёлый бак с пищевыми отходами. – И не выпускайте их оттуда, пока Наталья Семёновна не разрешит! А то не успеем оглянуться, они всю столовую разворуют!

– Да что же это творится! – Костя Шибай метнул нож в дверь, и он воткнулся, покачиваясь из стороны в сторону. – Как меня уже достало, что нас всё время в чём-то подозревают! И вот теперь ещё и сюда посадили!

– А ты как думал, – усмехнулась Арина, с интересом разглядывая нож, который ей выдали. – Вор должен сидеть в тюрьме. Нас считают ворами. Вот мы и сидим.

– Но мы же никакие не воры! – в отчаянии крикнула Зоя Редькина.

– А ты можешь это доказать? – прищурившись, спросила у неё Арина.

– Нет… – сжалась бедная девочка.

– Вот и я нет, – с размаху Арина тоже вонзила свой тесак в пол. – Знаете, что я думаю? Единственный наш способ оправдаться – это выследить настоящего вора. И сдать его Анатолию Евгеньевичу.

– Точно! – воскликнул обрадованный Костя. – Предъявить со всеми уликами и вещественными доказательствами.

– А как же мы его… – начал Антоша, но Костя уже завёлся.

– Работать будем со всей хитростью и дерзостью! – воскликнул он.

Арина вскочила с расшатанной табуретки.

– Отлично! Давайте думать, что это игра такая. Наша собственная. Да ещё и получше, чем в эти страны.

– Какая? – в один голос ахнули Зоя и Антоша.

– А вот какая! Кто-то детективные агентства создаёт, чтобы вора найти. А мы пойдём другим путём!

– Каким? – не сговариваясь, спросили Зоя и Антоша.

– Раз они нас упорно называют ворами и преступниками, мы ворами и преступниками и будем! – негромко проговорила Арина, и глаза её загорелись весёлым огнём. – Создадим настоящее бандитское братство! Свою собственную регулярную…

– …мафию! – радостно крикнул Костя Шибай и оглянулся на дверь.

– Соображаешь, брателло! – кивнула Арина. – Что-то типа этого. Братство. Тайный Орден. И свою Финляндию на уши поставим, чтоб им жизнь мёдом не казалась. И, главное, найдём того, из-за кого на нас баллоны катят.

– В смысле вора? – на всякий случай уточнила Зоя Редькина.

– Его самого, – подтвердила Арина.

– Круто! – покачал головой Антон Мыльченко. – Только мне ещё клад нужно обязательно найти. У меня интуиция срабатывает – вот найду я его…

– Ищи, Антошка, мы поможем! – похлопал его по плечу Костя.

Сразу весело и интересно стало ему в лагере. Особенно забавным Косте, конечно же, казалось то, что можно с друзьями разговаривать всякими знаками и жить тайной жизнью, о которой никто не подозревает.

Зоя Редькина была просто в восхищении от выдумки друзей. Она прошептала только:

– Нужна тайна…

– Правильно, Зоя, – согласилась Арина. – Наша тайная штаб-квартира будет на чердаке. И чтоб ни одна живая душа…

– Давайте поклянёмся и вступим в братство, – полным драматизма голосом произнёс Антон Мыльченко. Он так любил всевозможные магические обряды, страшные клятвы и тайные символы. – Кровью поклянёмся.

С этими словами он взял в руки длинный тупой нож для чистки картошки, собрался резануть им себя по руке, но Арина остановила его:

– Стой, Мыльченко. Не надо нам антисанитарии. У меня после вчерашнего свечка в кармане осталась. Давайте, как там люди клянутся в мощных книжках…

С этими словами она вытащила из кармана зажигалку, огарок свечи, зажгла фитиль. В напряжённой тишине каждый взял свечку и долго держал над её огнём руку, пока на кисти не появилось круглое пятнышко ожога. У Зои Редькиной слёзы текли по лицу, но она терпела. Терпели и остальные, тем более что у Арины, которая самой первой взяла свечку и держала её особенно долго, на ожоге успел вздуться большой белый пузырь. Но Арина даже не поморщилась.

– Я клянусь, что ни словом, ни делом не выдам тайну нашего Братства, – негромко проговорил последним Костя Шибай.

– Братства Белой Руки, – добавил поэтически настроенный Антон. И все с этим согласились.

– В нашей резиденции на чердаке будем собираться только в экстренных случаях, – заявила Арина, когда все протянули в круг руки с одинаковыми ожогами в одном и том же месте и сомкнули их.

– Эх, плохо, что мы в Финляндию, а не в Сицилию играем, – вздохнул Костя. – Тогда бы мы тебя называли не фрекен Арина, а дон Корлеоне!

– Это пока громко сказано, – с усмешкой прищурилась Арина. – Звание дона надо заслужить.

– Ну уж постарайся! – Зоя Редькина посмотрела на Арину с самой горячей преданностью. Зоя верила в неё.

– Ну чё, я думаю, что это и есть наша первая ходка! – размахивая длинным кухонным ножом, вновь усмехнулась Арина. – Можно считать, что когда мы выйдем отсюда, то будем уже в натуре крутые пацаны!

– Ништяк, без базара, – согласилась Зоя Редькина.

У трогательной веснушчатой Зои эта фраза получилась очень забавно. Все засмеялись.

– Тогда, братва, бросай работу! Раз мы воры в законе, придётся в отказняк идти! – заявил Костя, раскатывая по полу картошку.

– «Таганка, я твой навеки арестант»! – громко, но фальшиво запел Мыльченко, подмигивая поварам, которые вдруг резко открыли дверь и уставились на него.

– Эх, я по фене ботаю, нигде я не работаю… – вздохнул Костя, размешивая как попало почищенные картошки, которые, покачиваясь с боку на бок, плавали в большой столовской кастрюле.

Зоя бросила в этот водоворот обкромсанную до размеров ореха картофелину.

– Да, скудна тюремная баланда. – Арина заглянула в кастрюлю. – Только вот не люблю я всю эту тюремную романтику, – скривилась она. – Так что давайте без всякой там фени. Пусть мы в тюрьме – это только доказательство, как часто туда невинные люди попадают. Мы – благородные братья тайного Ордена.

– Да, да! – охотно поддержали её смутившаяся Зоя, покаянно сморщивший физиономию Костик и полностью согласный Антошка.

В это время прибежала Валентина Спиридоновна.

«Но мерзких уголовников давайте им изобразим! – шепнула Арина друзьям. – Чтоб боялись!»

– О, а вот и вертухай наш, – хмыкнул Костя.

– Ну чего, долго нам тут ещё на нарах чалиться? – придав лицу противное выражение, сказала Арина и посмотрела на Спиридоновну.

– Что-о?! А ну-ка работайте! Бездельники! Почему палёным пахнет? Что за родители вас воспитывали! – завопила заведующая столовой, правильно среагировав на комедию. – В тюрьму таких родителей сажать! Что ты на меня так смотришь?

Арина давно уже смотрела на неё не мигая. В руке у неё прокручивался по часовой стрелке длинный кухонный нож. Редко кто выдерживал Аринин взгляд.

От греха подальше Валентина Спиридоновна с руганью и проклятиями заперла дверь, предупредив, что через полтора часа кастрюля с начищенной картошкой должна быть полной.

Братство Белой Руки собралось в тесный кружок и принялось разрабатывать план операции по поимке лагерного вора. Тем более что некоторые подозрения имелись. Эти подозрения нужно было проверить очень тщательно, чтобы не оклеветать ни в чём не повинных людей. А Братство Белой Руки на себе испытало, как это больно и обидно.

Начальник лагеря сидел в своём домике возле компьютера и размышлял над теми сведениями, которые принесли сегодня его наблюдатели. Никто не пытался обменять на «зорьки» ни окорочка, ни «крабовые палочки», ни тем более трусы и майки. Значит, думал Анатолий Евгеньевич, прекрасная игра в страны и здоровую конкуренцию здесь ни при чём. Воришка не стремился превратить украденное в «зорьки». Это Анатолия Евгеньевича несколько радовало. Но донесение Анжелы финской внушало тревогу – четверо подозреваемых в краже «крабовых палочек» этой ночью куда-то отлучались из корпуса. И опять же ни в чём не признались. Даже строгие меры в виде запрета на экскурсию и трудотерапии на них не подействовали. Анатолий Евгеньевич дал указание продолжать наблюдение за ними.

Лагерь бросился активно добывать «зорьки». Некоторые ребята случайно стали свидетелями того, как разгружали машину с товарами для ярмарки. Вид новеньких роликовых коньков, коробок с шоколадками, плееров, компакт-дисков, футбольных мячей, бейсболок, маек с надписью «Не забуду родную «Зорьку»!» и всего остального яркого и притягательного добра, появляющегося из машины и исчезающего за тяжёлыми дверями склада, не мог оставить равнодушным ни одного нормального ребёнка. А так как в лагере «Зорька» вообще все дети были нормальными, им все эти товары хотелось приобрести в собственность. Тем более что не за деньги, а за какие-то «зорьки».

Вечером должна была состояться дискотека. Отвечал за неё первый, индийский, отряд, ребята там были взрослые и ушлые, а потому они тут же установили за вход на дискотеку таксу: одна «зорька».

Братство Белой Руки дискотека не интересовала. Объектом его пристального внимания стал некто Лёня Ржавый – аргентинец из второго отряда. Он успел прославиться в лагере тем, что постоянно что-нибудь ел. Когда в лагере ввели «зорьки», он ухитрялся менять на них любое съестное – орешки, конфеты, печенье. И если видел, что где-то плохо лежит чья-то булочка или шоколадка, сразу хватал её и съедал без всякого предупреждения.

– Ведь мог он, – предполагал Костя Шибай, – проходить мимо столовой, увидеть «палочки» да и прихватизировать их тут же? Мог. А потом забиться куда-нибудь в тайный уголок и сожрать.

– Вот мы и отработаем эту версию, – добавила Арина, объясняя своим друзьям суть операции. – Мы его спровоцируем. И если он себя как-то проявит, будем с ним работать дальше.

А план для этого был придуман сложный, но очень интересный. Играть так играть! Так сказала Арина, которая весь этот план и составила.

В первую очередь она уговорила руководительницу зоологического кружка выдать ей на вечер выводок хомячков, которые тоскливо сидели в клетках и аквариумах. Приходившие в кружок дети только нещадно тискали и мучили их, а Арина пообещала сделать хомячков счастливыми. Руководительница поверила, тем более что на следующий день Арина согласилась вычистить все их клетки.

Из картонных ящиков Костя и Арина быстро соорудили на отдалённом теннисном столе беговые дорожки длиной чуть больше метра. Некоторое время пришлось тренировать на них не кормленных с утра хомячков – их ставили на одном конце дорожки, а на другом клали вкусную еду. Оголодавшие зверьки как реактивные неслись за своей приманкой. Поначалу, конечно, у них куски перед носом держали, пока они сообразили, куда именно нужно бежать. Но за еду хомяки были готовы на всё, и потому предприятие имело шанс на успех.

Каждому хомячку привязали на шею ленту или резинку определённого цвета – красную, зелёную, чёрную, золотистую и белую. А одному хомяку не нашлось ни тряпочки, ни ленточки. Резинки для волос его или душили, или соскакивали с шеи. Так, во всяком случае, было заявлено. Но то, что один из бегунов был без опознавательных знаков, было очень на руку. Арина и Костя знали, в чём состоял главный фокус их затеи: хомяк по кличке Булка с детства был нервным и пуганым, он, не разбирая дороги, нёсся в любую сторону, как только его лапки касались ровной поверхности. Так что ему было всё равно, куда бежать – за едой или просто так, по привычке. Скорость он развивал значительную и с большим отрывом опережал всех. А так как все хомячки были рыжими и примерно одной комплекции (братья всё-таки), то их легко можно было спутать друг с другом. Только успевай незаметно ошейники менять – и тогда скоростной Булка в красной повязке станет Терминатором, в зелёной – Кышем, в золотой – Зёмой, в чёрной – Конкордом. И так далее. При ловкости рук Костика Шибая это было делом секунды.

Посмотреть на хомячковые бега собралось много народу, и главный подозреваемый рыжий Лёня пришёл в том числе.

И вот на дальнем теннисном столе под соснами, куда ходить играть в теннис многие ленились – очень уж далеко, вот-вот должен был состояться первый забег.

– Ставьте на великого и могучего Терминатора! – зазывал Шибай, поднимая вверх хомячка с красной резинкой на шее. – Ему нет равных в мощности!

– А вот Конкорд! – подхватила Арина.

– Носится, как чёрт! – добавил Антоша Мыльченко, который в этой операции был ответственным за рекламу.

– А вот Кыш, а вот Кыш!

– Не уронит ваш престиж! – выкрикнул Антоша свою домашнюю заготовку.

– Хомчик Зёма! – Шибай вытащил из коробки такого же, как и все предыдущие, хомячка, только с золотистым шнурком на шее.

– Зёма! Против лома нет приёма! – Антоша был в восхищении от собственных рифм, а потому кричал особенно вдохновенно.

Жители Финляндии, Польши и маленькие американцы в волнении смотрели на беговых хомяков. Один казался им лучше другого, и на кого ставить – непонятно. Великовозрастный Лёня, который, к другим своим качествам, был ещё и очень азартным, стоял в толпе с ребятами из младших отрядов и озирался по сторонам. Братство Белой Руки не сомневалось, что он появится на этом шоу. Так оно и случилось.

А волнение в толпе усиливалось…

– Внимание, – громко сказала Арина. – Сейчас мы устроим показательный пробный забег, и вы всё поймёте.

Костя расставил хомяков по беговым дорожкам. Зрители, выстроившиеся вокруг стола, замерли.

– На старт. Внимание, – интригующим голосом скомандовала Арина. – Марш!

Арина резко дунула в свисток, Костя поднял загородку, и хомячки бросились бежать по узким дорожкам. В конце пути их ждали куски крекеров. Только один из хомяков, под кодовым названием Терминатор, заковырялся на старте. Он начал чесаться и умываться, тыкаться в стены. Но вскоре учуял что-то и быстро подбежал к печенью. Победил, конечно, нервный Булка, которого к началу забега нарядили Конкордом.

– Победил Конкорд! Чёрная ленточка! – гордо заявила Арина. – Второе место у Зёмы, третье у Шайбы. Остальные, как видите, тоже бежали резво. Вы только стойте тихо, не толкайте стол и не пугайте наших животных. Итак, делайте ставки! Победитель получает всё!

С этими словами она вытащила блокнот и стала записывать, на какого хомячка кто поставил. Конечно же, большинство, и особенно малыши, поставили по одной «зорьке» на «быстрого» Конкорда. Никто не видел, что теперь Конкордом стал бывший Зёма с золотой лентой, а в несчастного Терминатора превратился спринтер Булка. Костя с закрытыми глазами выбрал бы этого Булку из тысячи хомячков – попав в руки человека, нервный Булка тут же начинал сжимать свои лапки в кулачки. И только Костя Шибай и Арина знали об этом его свойстве.