Текст книги "Баба-яга Бессмертная"

ГЛАВА 8

Лето давно уже вступило в свои законные права, щедро поливая землю солнечным светом, больше напоминавшим жар раскаленной печи. Зелень на деревьях потускнела и вяло обвисла от недостатка влаги, трава пожухла и в некоторых местах даже пожелтела. Птицы пели свои песни как-то неохотно и скорбно, а насекомые не торопились никого кусать – от зноя и у них аппетит пропал.

Мы с Катериной который день подряд валялись на берегу пруда и поджаривались на солнце. Мой изобретенный недавно крем от солнечных ожогов не давал нам превратиться в обугленные тушки, но от пекущего в голову огненного шара не спасал. Созданная над нами маленькая магическая тучка не продержалась и пяти минут, а энергии отняла у меня уйму. Повторять бесполезный опыт я не стала.

Учебники моей подруги, которые она всегда захватывала с собой, валялись рядом, но так и остались на сегодняшний день ни разу не открытыми. От жары мозги распекло до такой степени, что даже простое чтение казалось адским трудом. Купание не приносило облегчения – вода была почти горячей.

Единственным спасением был сам замок, который в такую непереносимую жару сохранял в своих стенах относительную прохладу. Что-то подсказывало мне, что это очередное проявление его живой сущности, а не просто особенность строительного материала, из которого он был возведен много веков назад. Но сидеть в четырех стенах было тоскливо и скучно, поэтому мы предпочли свежий воздух (если его так можно было назвать).

Я, не в силах больше переносить несусветный жар, сидела в тенечке, отбрасываемом густым кустом сирени, и лениво перебирала пожухлые травки, которые насобирала скорее по привычке, чем по необходимости. Пусть будет. Катерина лежала на одеяле в купальнике, подставив кровожадному солнцу свою заднюю часть тела. И как она столько времени выдерживает? Ее же скоро от копченой туши отличить невозможно будет. У меня вон уже и так голова кружится, а ей хоть бы хны. Я загорать больше не рисковала. Облезающие плечи были этому безумно рады. Раздеваться я тоже не стала. Какой смысл? И так и так жарко.

– Говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, – рассеянно произнесла Катерина, думая о чем-то своем, подозреваю, что все о том же.

– Ты хочешь его отравить? – высказала я заманчивое предположение.

– Почему сразу отравить? – Меня явно не поняли.

– Ну как же, – принялась объяснять я для особо непонятливых и безнадежно влюбленных, что в данном случае одно и то же. – Дать выпить яду, а сердце само остановится.

Да, кровожадности мне не занимать.

Однако Катерина задумалась над моими словами, причем как-то уж больно глубоко.

– Ну если только чуть-чуть, – наконец сказала она. И серьезно так.

– Ты шутишь? – Я даже испугалась. Вдруг правда траванет бедного советника, а я потом, как всегда, крайней окажусь.

– Ну почему же? – продолжала витать в своих мыслях девушка, накручивая на палец прядь волос. – Если только чуть-чуть. Мертвый-то он кому нужен? А так его еще спасти можно, а потом он будет еще и благодарить до конца жизни.

– Если успеет, – пробурчала я, уже сильно пожалев, что так неудачно пошутила.

По моему мнению, недоотравленный советник гораздо опаснее перетравленного. И если уж прибегать к таким кардинальным мерам, то делать все надо качественно, не оставляя жертве ни малейшего шанса, а то потом не будет на всей земле ни одного уголка, где я смогла бы укрыться от его злобной мстительности. Он ведь сразу на меня подумает, я точно знаю.

Катерина внимательно следила за выражением моего лица и вдруг весело и от души рассмеялась.

– Алена, давай все-таки оставим его в живых, он мне так больше нравится.

Я облегченно вздохнула, будто при мне только что помиловали ни в чем не повинного вурдалака.

– Ну слава богу, а то я подумала, что ты приняла мои слова всерьез.

– Да что ж я, садистка, что ли? Хотя идея подсыпать мухоморчиков в супчик очень даже ничего, мне нравится. С огонь-травой вон как забавно получилось.

А вот мне нет, потому что в любом случае все на меня свалят, и Виктор первый. Я у него всегда и во всем виновата, даже если где-то таракан своей смертью сдохнет.

– И от кого вы собрались избавиться столь изощренным способом? – прозвучал совсем рядом вкрадчивый голос, который заставил нас обеих вздрогнуть.

Вот только его тут и не хватало. Это называется – не произноси имя советника всуе. Вот как тут не стать суеверной?

Катерина взвизгнула и, схватив большое полотенце, не торопясь завернулась в него по самые уши.

– Предупреждать надо, – недовольно проворчала она, с удовольствием замечая заинтересованный взгляд Виктора.

– Да вот решаем вопрос, через какую часть тела лежит кратчайший путь к твоему сердцу, – с невинной улыбкой призналась я.

Я давно уже убедилась, что, чем честнее отвечаешь, когда тебя застают врасплох, тем меньше тебе верят.

Катерина фыркнула и, слегка покраснев, отвернулась.

– Это еще зачем? – насторожился Виктор, прекрасно понимая, что ничего хорошего ждать от нас не приходится. – Опять собралась какое-то пойло готовить? На подруге своей испробуй сначала. – И он кивнул в сторону кокона, из которого торчали только нос и глаза, пылающие праведным негодованием.

Виктор пристроился на небольшой кочке рядом со мной в теньке и тоскливо посмотрел на бесцветное небо.

– Ты не сварился еще? – любезно поинтересовалась я, разглядывая его черную рубашку с длинными рукавами. Несколько пуговиц сверху были расстегнуты, и на груди поблескивали серебряный крестик и какой-то медальон.

– Нет еще, – пожал он плечами. – У нас в Фарландии такая погода долго держится, я привык. А что, вы предпочли бы меня лицезреть в вареном виде с большим удовольствием?

– Лучше в жареном, я вареное мясо не люблю, – высунула нос из полотенца Катерина. – Мне чур бедрышко!

– А мне шейку тогда, – окинула я придирчивым взглядом советника. – Опять ты все самое вкусное себе забрала.

Виктор спокойно посмотрел сначала на Катерину, потом на меня.

– Ну началось, – беззлобно проворчал он. – Неужели вас так плохо здесь кормят, что вы еще и перекусы себе устраиваете?

Благодушное настроение советника по отношению к нам обеим было более чем странным. Не удивлюсь, если он что-то задумал.

Виктор тем временем встал и направился к пруду. Мы проводили его потрясенными взглядами.

– Он заболел, – сразу вынесла я вердикт.

– Наверное, от жары умом тронулся.

Моя подруга была удивлена не меньше. Она посмотрела, как советник присаживается на корточки и трогает ладонью воду, быстро скинула полотенце и натянула сарафан.

– Зря, – прокомментировала я ее действия. – До этого ты вызывала у него больший интерес.

Катерина возмущенно глянула на меня.

– Перебьется, – прошипела она.

– В такой воде только париться, – констатировал Виктор, возвращаясь к нам. – А вот это что за травка?

И он протянул мне ладонь, на которой… сидела МЫШЬ.

– Виктор, не подходи! – заверещала я, прячась от него за спину Катерины.

– Ой, какая прелесть! – засюсюкала подруга. – Дай подержать, – и протянула руки к ужасному созданию.

– Катерина, не смей! – еще сильнее взвизгнула я, вцепившись ей в плечи.

Так вот какую мерзость задумал этот гад!

Но Виктор не дал, продолжая неумолимо ко мне приближаться в обход девушки. Насмешливо-торжествующий взгляд выдавал хорошо спланированную акцию возмездия. Огонь-трава, похоже, слишком хорошо ему запомнилась. Так я же не нарочно, а он…

– Алена, посмотри какой хорошенький, еще совсем маленький, – не отставала коварная предательница. – Ути, мышоночек мой…

– Катерина, сделай же что-нибудь!!! – истерично завопила я.

– Что именно? – не поняла она.

– Прибей его!!!

– Он же еще совсем крошка, – изумилась моей кровожадности девушка. – Жалко.

– А меня тебе не жалко?! – Вообще-то я имела в виду советника.

Но тут Виктор сделал такое… Короче, эта дрянь кинула мышь в меня.

Как я оказалась на дереве на высоте не менее трех метров над землей, так и осталось для меня загадкой, особенно если учесть, что я сидела на самой нижней ветке, а подо мной был совершенно гладкий ствол.

– Извини, я не знала, что ты так сильно боишься мышей, – виновато сказала Катерина, глядя на меня снизу.

Можно подумать, это она меня пугала. Рядом стоял Виктор с таким невозмутимым видом, что мне захотелось не просто его убить, но предварительно еще и помучить. Поизощреннее.

– Виктор, я т-т-тебе этого н-н-никогда не п-п-прощу! – заикаясь, прошипела я.

– Да ладно тебе, – отозвался он, стараясь улыбаться как можно незаметнее. – Сколько я от тебя натерпелся, одному богу известно.

– Это удар ниже пояса. – Я чуть не плакала. – Как я теперь слезать буду?

– Могу мышку кинуть, сама свалишься, – услужливо подсказал гад.

Я сильнее вжалась в ствол. Идея его отравить теперь не казалась мне такой уж ужасной.

– Не смей!!!

– Виктор, так жестоко нельзя поступать, – отчитала его Катерина, кипя праведным негодованием. – Я в тебе разочаровалась.

Можно подумать, его это сильно расстроило.

– Что у вас тут происходит? – неожиданно появился на поле брани Александр.

Как же он вовремя!!! Мой спаситель! Мой любимый! Он знает, когда мне необходима его помощь! Собственно, как всегда.

– Александр, спаси меня! – взмолилась я сверху. – Виктор меня мышами пугает!

– Виктор, ты с ума сошел?! – накинулся князь на друга, предварительно убедившись, что дело достаточно серьезное. – Зачем ты это сделал? Совсем на солнце перегрелся?

Советник оправдываться не спешил, равнодушно пожав плечами.

– Мышь выкини! – рыкнул на него князь.

– Да выкинул давно, – показал пустые руки Виктор и даже карманы вывернул для достоверности. Кажется, он Уже и сам был не рад своей задумке, запоздало понимая, что Александр с него три шкуры за это спустит.

– Алена, как ты туда залезла? – удивленно спросил князь, оценив разделяющее нас расстояние. Сейчас у него была более насущная проблема – как снять меня с Дерева. С мстительным советником можно и потом разобраться.

Если б я сама знала…

Все трое пялились на меня с нормальной твердой земли. Я им откровенно завидовала.

– Не знаю… – застонала я. – Сними меня отсюда, у меня голова кружится… Я высоты боюсь.

– Прыгай, я поймаю. – Он протянул ко мне руки.

Я прикинула, чем мне этот прыжок может грозить, и замотала головой. А вдруг промахнусь? Лежать с парой десятков переломанных косточек как-то не очень хотелось.

– Ладно, тогда держись крепче и ничего не бойся, – предупредил Александр, вплотную подходя к дереву.

Интересно, что он собирается делать? Выдрать его с корнями или раскачать, чтобы я сама шмякнулась? Ни то ни другое радостных эмоций у меня не вызывало. Напротив, перепугало еще больше.

– Александр, не надо! – отчаянно взвыла я.

– Не бойся, – подбодрил он меня и положил ладони на ствол.

С деревом стало что-то происходить. Что именно, я так и не поняла, но оно вдруг задрожало, зашевелилось и… постепенно стало уменьшаться в размерах. Мама дорогая! Лучше бы я прыгнула! Сидеть на движущемся дереве было не просто страшно, а прямо-таки жутко. Я зажмурилась и еще сильнее вцепилась в бедное растение, но ощущения движения не пропали. Что же это он делает-то? Хоть бы предупредил.

Приоткрыв один глаз, я с радостью заметила, что земля уже совсем рядом, и чуть ли не кулем свалилась с ветки, ставшей к этому времени совсем тонким прутиком. Как я еще продолжала на ней сидеть, осталось неизвестным, но меня это сейчас волновало меньше всего. Главное – я была на такой родной и привычной твердой поверхности.

Александр, убедившись, что я приземлилась целой и невредимой, убрал руки от ствола и вытер взмокший лоб.

– Все нормально? – хрипло спросил он.

Я облегченно кивнула и совершенно не к месту грохнулась в обморок. Жара, по всей видимости, сделала свое черное дело, а мышь просто-напросто добила. Слабоват мой организм что-то стал в последнее время. А может, раньше таких экстремальных ситуаций в моей жизни меньше было, кто его знает. Он со мной мало советуется, совсем от рук отбился. Раньше за ним такого наплевательского отношения ко мне не водилось. Думаю, яд василиска тут совершенно ни при чем, хотя кто знает.

– Что это было? – первым делом спросила я, приходя в себя.

– Обморок, – кратко пояснил князь, прикладывая дрожащей рукой лед к моим вискам. – От жары, наверное.

Катерина стояла рядом, нервно теребя поясок. Я хотела выяснить, где они нашли лед в такую погоду, но вовремя вспомнила, что Александр все-таки тоже маг. Как из горячей воды сделать холодную, я и сама знала. Меня интересовало немного другое. Дерево.

Я села, с удовольствием отмечая, что голова больше не кружится и конечности не трясутся, в отличие от Александра, который сейчас, кажется, был зол на весь белый свет. Виктора поблизости не наблюдалось. Неужели расправа со злодеем последовала незамедлительно? Не удивлюсь, если его уже и закопать успели. Надо будет только узнать где именно, чтобы было куда цветочки носить или кол осиновый вбивать, если ему вдруг захочется воскреснуть.

Но моим надеждам не суждено было сбыться – советник, вполне живой и здоровый, появился из-за кустов с флягой воды. Посмотрев на меня, он виновато отвел глаза и спрятался за Катерину. Нашел защитницу, тоже мне.

Мне захотелось еще раз сделать вид, что теряю сознание, чисто для профилактики повторения подобных издевательств в отношении моей непредсказуемой тушки, но я передумала. Вместо этого я повернулась и уставилась на совсем молоденькое, всего-то в два человеческих роста высотой, деревце, которое еще несколько минут назад возвышалось на несколько десятков метров над землей.

– Александр, как ты это сделал? – поразилась я. Ускорять рост растений я умела, а вот наоборот…

– Просто повернул все его жизненные процессы вспять, немного их ускорив, – пояснил он, облегченно вздыхая. Раз я начала задавать много вопросов, значит, со мной все в порядке. Это уже доказанный факт, и мой жених успел в этом неоднократно убедиться.

Я вопросительно посмотрела на него, ожидая дальнейших объяснений.

– Это древняя магия Кащеев, – не стал вдаваться в излишние подробности Александр. – На ней и пытался мой далекий предок построить свое бессмертие. Не получилось. Дальше растений ни ему, ни кому-либо другому продвинуться так и не удалось.

– А оно опять вырастет? – кивнула я на деревце.

– Вырастет со временем, куда оно денется.

Мы вернулись в замок. К моему великому сожалению Александр не стал устраивать разборки со своим советником при нас с Катериной, а увел Виктора в кабинет. Как мы ни прислушивались, звуков борьбы и мольбы о пощаде так и не услышали. Да и потом ни один, ни другой не сочли нужным поведать нам подробности своего разговора. Виктор, подозреваю, из чувства вины, Александр – просто потому, что считает это чисто мужским делом.

Чуть позже Виктор, скрипя зубами, извинился за свою глупость, поклялся, что больше ни за что не будет со мной связываться, и инцидент был полностью исчерпан. Я, правда, пообещала ему, если вдруг он захочет еще раз повторить подобный опыт, открутить не только голову, но много чего еще, но зла уже не держала. Пусть живет.

К вечеру стало немного прохладнее, и на небе стали сгущаться темные тучи. Мы вздохнули с облегчением, радуясь, что кошмарной жаре наконец-то пришел конец. Если бы она продлилась хотя бы еще один день, я бы, наверное, не только сознание потеряла, но и что посущественней.

А ночью пошел долгожданный дождь. Хороший такой, проливной, живительный. Я даже проснулась и долго с радостью прислушивалась к шуму стучащих по подоконнику капель. После изнуряющего многодневного зноя этот звук был для меня самой сладкой и прекрасной музыкой. В окно дул легкий прохладный ветерок, принося запах свежести. Красота!

Я вспомнила, как вот так же просыпалась от сильного проливного дождя в своей баба-ягинской избушке, прислушивалась к шуршанию потоков воды по крыше и думала о чем-то своем, ведьминском. Как же давно это было…

На глаза непроизвольно навернулись слезы. Я хочу домой. Хоть на минуту, на секунду окунуться в такой знакомый и родной лес, вдохнуть его запах, почувствовать его силу, величие и… любовь. Я не сомневалась, что лес любит меня так же, как и я его. Он с благодарностью отнесся к моей помощи, а я его бросила на произвол судьбы и местных недалеких жителей. Предательница! Как же не вовремя появился этот чокнутый, которому так приспичило свести со мной счеты. Теперь из-за него мне и за порог Трехгории не выйти, а так хочется… У-у-у…

Я попыталась призвать к порядку свои вконец расшатавшиеся нервишки. Спать надо, а я тут всякими глупостями занимаюсь. А ну прекратить самокопание! И, перевернувшись на другой бок, все-таки заснула. Умею я иногда быть убедительной.

ГЛАВА 9

Утро выдалось поистине прекрасное. Природа ожила за прошедшую ночь, загомонила веселыми птичьими трелями, зазвенела хрустальным воздухом, запахла воскресшей и воспрянувшей духом зеленью. От изнуряющей и убийственной жары не осталось и следа.

– Алена, ты долго спать собираешься? – раздался из-за двери звонкий голос Катерины. – Просыпайся!

Я недовольно сползла с кровати и впустила пышущую жизнерадостностью подругу. С чего бы она такая довольная сегодня? Сомневаюсь, что Виктор ей предложение сделал – этот быстрее в монастырь уйдет. Но вслух свои мысли озвучивать не стала, еще расстроится – жалко человеку с утра пораньше настроение портить.

– У тебя с утра пораньше уже побывала толпа поклонников, и ты теперь теряешься перед выбором? – поинтересовалась я. Терпеть не могу, когда меня будят.

– Ты представляешь, – проигнорировала мое ворчание девушка. – Рано утром отец приезжал, сказал, что у нас на ферме родились наконец ягнята с розовой и голубой шерсткой. Мама уже давно их выводила и вот наконец получилось. Здорово, да?

– Как с голубой и розовой шерсткой? – не поняла я.

У меня что, спросонья с головой плохо, или на подругу перепады погоды так сильно влияют? Откуда у овец может быть такой сомнительный цвет шерсти? Ну если только покрасить.

– Да очень просто, – возбужденно принялась докладывать мне Катерина. – У мальчиков голубая, у девочек розовая. Ты себе не представляешь, как я рада!

Конечно, не представляю. Особенно с утра.

Мое воображение услужливо нарисовало нечто совершенно не поддающееся словесному описанию, и я оставила эти бесплодные попытки. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

– А Александр уже уехал? – перевела я разговор на другую тему.

– Да, и Виктор тоже, вместе с отцом. Александр не стал тебя будить, просил передать, что приедет, скорее всего, поздно. Они поехали решать какие-то армейские вопросы.

– Это я помню, он еще вчера говорил.

– Какие именно, не знаю, я в этом не разбираюсь.

– Я тоже.

Интересно, мой жених специально советника с собой взял, чтобы обезопасить от его происков, или он там действительно нужен?

В отличие от подруги у меня настроение было поганеньким. Надежда, что ночная ностальгия утром пройдет, сдохла в момент пробуждения и ни в какую не хотела поддаваться воскрешению. Поскорей бы нашелся этот гад, и дело с концом. Ненавижу неизвестность и ситуации, когда сама не могу ничего сделать. Не сбегать же от Александра, он потом от меня мокрого места не оставит. Да и мне совесть не позволит так жестоко с ним поступить. Придется терпеть и ждать… неизвестно чего и неизвестно сколько. Кошмар! Странно, почему из Бемирании до сих пор письма нет? Уже столько времени прошло.

Мы спустились в столовую к завтраку. Вдвоем тут было как-то непривычно и пусто. Даже Сенька вот уже который день где-то пропадает. И ночевать не всегда является. Интересно, что он все это время делает? У меня, конечно, есть свои догадки, но лучше знать наверняка. Появится – спрошу.

Я вяло ковырялась в тарелке под радостное щебетание Катерины, пытаясь хотя бы правильно кивать в нужных местах, но мой понурый вид все-таки достиг сознания подруги.

– Алена, что-то случилось? – прервала она сама себя на полуслове и наклонилась ко мне.

– Нет, все нормально, – попыталась я справиться со своим лицом. Не умею я притворяться толком, только в особо серьезных случаях.

– А если начистоту? – прицепилась подруга. – Давай выкладывай, какой червяк тебя гложет.

– Большой, – честно созналась я и, вздохнув, выложила ей свои горестные сердечные муки.

Она слушала, не перебивая, мои душевные излияния про житье-бытье в избушке, про лешего и русалок, про удивительно дикую деревню Забытки и все остальное. Не знаю почему, но, когда я рассказывала обо всем, мне становилось чуточку легче. По крайней мере выть от тоски расхотелось – уже хорошо.

– Знаешь что, – побарабанила пальцами по столу Катерина, дослушав меня до конца, – тебе надо развеяться.

– Если только по ветру, – невесело усмехнулась я.

– Тьфу на тебя! – в сердцах воскликнула девушка. – Что за мысли?

– Мои.

– Заметно.

Пострадать не дают спокойно. Может, мне это нравится? Хотя нет, совсем не нравится. А развеяться действительно не помешало бы, глядишь, и отвлеклась бы.

– Слушай, а может, съездим к нам на ферму, ягнят посмотрим, – неожиданно предложила Катерина. – Я смотрю, ты не очень веришь в них, вот заодно и убедишься. Здесь недалеко совсем, всего около часа езды.

Я удивленно посмотрела на подругу, подумала и… согласилась. А почему бы и нет, собственно? Что со мной сделается в Трехгории? Тем более что увидеть такое разноцветное чудо природы хотелось не только Катерине. Она меня заинтриговала.

Вопреки всем моим страхам из замка спокойно выехать нам никто не воспрепятствовал. Стражники грудью ворота не закрывали, арбалеты не вскидывали и мечи не обнажали. Только посмотрели подозрительно. Помнят, наверное, мой прошлый прорыв. Тем лучше. А может, и Александр ничего им про меня не сказал. В конце концов, я же не узница какая, а невеста. Имею право ходить, где мне вздумается.

Лошадки наши весело трусили по влажной от дождя дороге. На посвежевших листьях сверкали всеми цветами радуги не успевшие испариться капли, птичий гомон просто оглушал, прохлада наполняла сердце надеждой и еще чем-то приятным. Как же здорово вокруг! Надо было, наверное, давно выбраться куда-нибудь, вон как дышать сразу легче стало. Хоть в замке и есть свой лес, но с дикой природой ему не сравниться, ни по величию, ни по ощущениям.

Я откровенно наслаждалась прогулкой и была даже немного разочарована, когда мы свернули с широкого тракта на узкую дорогу, и уже через несколько минут моему изумленному взору предстала поистине потрясающая картина. Я даже остановилась.

Впереди насколько хватало глаз простиралась широкая зеленая равнина, местами взгорбленная небольшими пологими холмами, а на самом горизонте виднелись призрачные горные зубцы, уходящие своими вершинами в прозрачную пелену облаков. На холмах то здесь, то там виднелись коричнево-серые пятна. «Овцы», – догадалась я.

Справа, немного в стороне от убегающей дороги, стоял высокий добротный каменный дом, окруженный множеством небольших пристроек. Ни забора вокруг, ни изгороди я не заметила. Позади него на некотором расстоянии приткнулась довольно большое селение.

– Вот тут я и живу, – вывела меня из состояния потрясения Катерина. – Нравится?

– Очень, – честно призналась я.

– Ну поехали, еще успеешь насмотреться.

И, тронув лошадь, поскакала к дому. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Не стоять же тут верстовым столбом до второго пришествия.

Нас, естественно, не ждали.

– Катерина! Алена! – всплеснула руками Мария, увидев нас, появившихся на пороге дома. Сама она собиралась куда-то уходить, поэтому мы столкнулись с ней прямо в дверях.

Подруга повисла у матери на шее с поросячьим визгом, и я невольно скривилась, потому что глухота после такого радостного приветствия бедной женщине просто обеспечена. Я ей не завидовала.

– Егоза, отпусти! – взмолилась Мария. – Ты же меня задушишь.

– Я соскучилась, – чмокнула мать в щеку Катерина и наконец-то от нее отлипла.

Я смущенно топталась в сторонке, ожидая, когда про меня вспомнят.

– Алена, дорогая! – Мария обняла меня как родную и оглядела с ног до головы. – А ты похорошела очень, поправилась даже. Вижу, наш князь с тебя прямо пылинки сдувает.

– Если бы он еще в замке бывал, – усмехнулась я. – Сама себя влажной тряпочкой обмахиваю.

Мария рассмеялась и снова повернулась к дочери:

– Ну как твоя подготовка к экзаменам? Нормально? А то уже ехать скоро надо.

– Не волнуйся, мам, – небрежно махнула рукой подруга. – Я уже почти все выучила. Мне Алена сильно помогает.

– Да? Ну тогда ладно, – и тут же спохватилась: – Что ж мы на пороге-то топчемся? Пойдемте в дом. Дуняшка, накрывай на стол.

– А давай потом. – Глазки Катерины заблестели. – Отец утром сказал, что у тебя все получилось…

Мария расплылась в довольной улыбке, как ученый при упоминании о недавно сделанном им сенсационном открытии.

– Ах вот вы чего примчались! А я-то думала… Ну пошли. – И крикнула еще раз куда-то в глубину дома: – Дуня, ты все равно на стол накрывай, мы скоро вернемся.

Я еще раз восхищенно оглядела необъятные просторы Трехгории, пока мы шли к маленькому, больше похожему на игрушечный, домику. Голубое бездонное небо над головой, зеленая равнина, далекие горы, высокие облака. Как же здесь все-таки здорово!

Домик оказался на поверку не чем иным, как овчарней. Ни за что бы не подумала, что можно с такой любовью относиться к овцам. У некоторых людей в Расстании собственное жилище хуже собачьей конуры после урагана выглядит, а тут для скота домашнего такой шик и блеск. Прямо номера люкс. Правда, если вспомнить, какие эксклюзивные экземпляры тут содержатся, то ничего удивительного.

– Вот, смотрите! – с гордостью подвела нас к одному из огороженных стойл Мария и широким жестом указала внутрь.

Мы послушно склонились над невысокими бревенчатыми перилами и жадно уставились на предмет нашего чрезмерного любопытства. А посмотреть действительно было на что, я даже рот открыла от изумления. Рядом с белоснежной и даже на мой первый непритязательный взгляд тонкорунной овцой топтались пять очаровательных малюсеньких ягняток. И все бы ничего, но трое из них были на самом деле розовыми, как майская роза, а двое нежно-голубыми. Я похлопала глазами и даже протерла их, чтобы убедиться в отсутствии у меня дальтонизма. Вроде со зрением все в порядке, да и цветовое восприятие никогда раньше не страдало, но поверить в столь невероятный факт, как голубые и розовые овечки, мое сознание категорически отказывалось.

– Мама, как здорово! – первая выразила свое восхищение Катерина. – Алена, тебе нравится?

Я задержалась с ответом, потому что однозначного мнения на этот счет у меня пока не сложилось. Нет, они, конечно, по-своему оригинальные, но… Как-то не вяжется у меня такая цветовая гамма с нормальными животными.

Я задумчиво почесала затылок.

– Я смотрю, Алена никак не может поверить, что я их не красила, – с улыбкой высказала свою догадку Мария. – А ведь это правда, их цвет шерсти самый настоящий.

– И как у вас такое… – я замялась с определением, но решила не уточнять, что именно, – получилось?

– О, это результат долгого труда и серьезной работы, – гордо заявила Мария. – Да и князь помог. Магия в таком деле не последнюю роль играет.

Ну теперь понятно. А я-то уж испугалась, что природа совсем с ума сошла. И все равно в реальность разноцветных зверюшек почему-то до конца верить не хотелось.

– А зелененьких вы еще не выводили? – невинно полюбопытствовала я.

– Выводила, – совершенно серьезно ответила экспериментаторша. – У них шерсть плохая получается.

– Не дозрели, наверное, – буркнула я себе под нос.

Мы еще немного полюбовались цветастыми очаровашками и отправились к накрытому столу. Есть особо, как ни странно, не хотелось, но обижать хозяйку не позволяло чувство приличия. Да, стала замечать за собой такие странности. Наверное, воспитание князя на меня подействовало.

За едой Мария завела разговор о свадьбе. Она доложила мне, что разослала все приглашения по списку, представленному Александром. Читала я этот список. Ужас! Из сотни приглашенных я знала всего около десятка. На мой вопрос, откуда такое жуткое воинство, князь ответил, что основная часть гостей приглашена чисто из политических соображений и никакого личного отношения ни ко мне, ни к нему не имеет. Это пустая, но совершенно необходимая формальность. Я сразу свадьбу Елисея и Василисы вспомнила. Интересно, я выживу после подобного кошмара?

Меню тоже уже было тщательно продумано и составлено, повара получили необходимые инструкции и наставления, продукты закуплены, место для свадебного пира выбрано. Осталось дело за малым – мое платье, которое Мария собственноручно для меня шила. И когда у нее только время находится? Вон сколькими делами сразу занята.

– Правда, оно еще не совсем готово, – добавила Мария. – Но раз уж ты заглянула ко мне, то грех его не примерить. Вдруг что подправить придется.

Я согласно кивнула. Померяю, куда ж я денусь. Самой интересно, в чем буду вступать в новую жизнь.

После обеда, который больше смахивал на завтрак, обед и ужин вместе, ехать никуда не то что не хотелось, я была уже просто не в состоянии. Желание не обижать Марию своим отказом от трапезы обернулось мне боком. Хотя это правильнее было бы назвать брюхом. Из-за стола я вставала с большим трудом. Как буду мерить платье, мне представлялось с большим трудом, но я взяла себя в руки и заставила обожравшуюся тушку переместиться в соседнюю комнату, одновременно являющуюся и кабинетом, и на данный момент примерочной.

Когда Мария изначально спрашивала, какое платье хочу, я ответила, что всецело полагаюсь на ее вкус. Ну не представляла я его себе совершенно. К тому же так приятно свалить на кого-нибудь то, что не в состоянии сделать сама. Сейчас же я убедилась, что не прогадала. Даже Василисин свадебный шедевр не шел ни в какое сравнение с тем, что увидела сейчас я. На нем не было жемчугов, бриллиантов и прочей ненужной мишуры в виде тяжеленных булыжников, что несказанно меня радовало. Ткань, из которой было сшито мое свадебное одеяние, даже на первый взгляд казалась невесомой и воздушной, а уж когда я в него облачилась (и ерунда, что не было еще рукавов и отовсюду торчали булавки, так и норовившие в меня впиявиться), то даже не почувствовала его веса.

Я покрутилась перед зеркалом и пришла к выводу, что мне нравится. Собственно, такой вывод сделала не только я. Моей подруге тоже безумно понравилось.

– А Александр видел? – кивнула я на свое отражение.

– Нет, конечно! – возмутилась Мария. – И до свадьбы не увидит. Еще чего не хватало!

Ага! Значит, сюрприз моему жениху будет обеспечен, потому что, когда я появлюсь в таком платье (в готовом его варианте, естественно)" пред его ясные очи, у него останется в голове одна-единственная мысль. Какая именно, я додумывать до конца не стала, сама смутилась.