Текст книги "София"

Ник крепко взял её за руку, едва они оказались перед витриной ювелирной лавки. Тут София сказала:

– Меня никогда особенно не занимали украшения… – но Ник её, видимо, не услышал, хотя:

– А вдруг там найдётся, что – нибудь, чего ты никогда не видела? Хочешь упустить возможность?

– Резонно! – хмыкнула София.

– Конечно! – подтвердил Ник, почти волоча женщину ко входу. —Когда ты начнёшь меня слушаться?

– По-моему, я сегодня довольно послушна!

– Только по —твоему, милая! – улыбнулся Ник, безуспешно пытаясь сохранить строгое выражение лица. – Пошли?

***

Софии пришло на ум, что она бы не хотела видеть ни одного украшения, и, хотя она по своей воле перешагнула порог магазинчика, ей казалось при этом, что внутри неё что – то сейчас оборвётся. Но она постаралась довериться Нику, ведь он держал её за руку, что стоило дорого, слишком…

Витрины блестели, взгляд Софии не мог задержаться надолго на чём – то одном. Она была поражена, шокирована и так взволнована, словно происходило нечто особенное.

Пока София блуждала глазами по полочкам и витринам, Ник подошёл к продавцу, что —то ему сказал, на что мужчина средних лет понимающе кивнул. Спутница Ника так увлеклась созерцанием, что не обратила внимание на их короткий разговор, но, в конце концов, заметила вещицу, от которой не смогла оторвать глаз.

– Будьте добры, покажите мне эту брошь! – попросила София.

– Конечно-конечно! – владелец магазинчика оставил прилавок, ключом открыл витрину, под стеклом которой София обнаружила украшение. Едва брошка оказалась в руках женщины, она вслед за хозяином прошла к Нику:

– Смотри! – София показала мужчине утонченную вещичку. – Правда, красивая? Я вспомнила, что не купила подруге подарок…

– Она много значит для тебя? – догадался Ник.

– Да! – быстро сказала София. – И она купила мне билет в Рим!

– Так это ей я обязан тем, что мы повстречались? – Ник обнял её талию, незаметно для мужчины-продавца, притянув Софию к себе. – При встрече я обязательно поблагодарю её! Обещаю!

– При встрече? – непонятно взглянула на Ника София, полагая, уже решив, что, после путешествия по Италии, её жизнь таинственным образом закончится, хотя она и останется в живых.

Она протянула мужчине за прилавком брошку:

– Я куплю это!

Незаметно для Софии мужчины обменялись взглядами. Хозяин лавки сказал:

– Сожалею, но эта вещь не продается!

– Как? – растерялась София. – Но она же на витрине!

– Сожалею! – повторил мужчина. – Эту вещь я не продам!

– Но как же? – София мгновенно пала духом, посмотрела на Ника.

Но он сказал только:

– Дорогая, что поделать? Видимо, эта вещь такая уникальная… – он помолчал секунду. – Может быть, можно всё же что – то придумать, сеньор? Например, подарить что —то, что не продаётся?

– Вы режете меня без ножа! – вскричал мужчина, вконец сбитый с толку.

– Может быть, можно что —то сделать, если прелестная женщина желает только эту вещь?

– Дайте мне брошь! – потребовал её обладатель.

София, всё ещё сжимавшая украшение в ладони, передала её в руки мужчины.

– Если прелестная женщина желает брошь… – продавец ловко упаковал брошку, протянул миниатюрную коробочку Софии, … -она должна её получить, если находится в Италии!

Удивлённая София, задолго до этого выудившая из сумочки деньги, непослушными пальцами сжала квадратную коробочку, ответила неуверенной улыбкой на улыбку хозяина магазина, который раньше был суров, а теперь сказал:

– Это подарок, милая синьорина!

– Спасибо!

Мужчина едва уловимо подмигнул Нику. Тот сказал, обращаясь к молодой женщине, которая становилась смыслом его существования:

– София, дай мне пару минут, хорошо? Я кое– что узнаю!

– Ладно! Я подожду тебя на улице?

– Да, будет славно! – Ник поцеловал её в щёку и, дождавшись, пока София выйдет на улицу, покинув тесное пространство зала, развернулся к владельцу лавки лицом.

– Благодарю Вас!

– О, должно быть эта женщина Вам дорога! Рад был помочь! Надеюсь, она не раскрыла нашего розыгрыша?! В конце концов, всё вышло довольно безобидно! Хотя, признаться, я опасался её слёз… – отозвался хозяин. – Я думаю, ей подойдёт вот это! Будет очаровательно смотреться на её пальце!

Он вытащил из витрины простое, не вместе с тем красивое обручальное кольцо. Наметанным взглядом он мгновенно, лишь секунду рассматривая пальчики Софии, определил размер кольца, которое придётся ей впору.

– Да, это оно, поверьте!

– Отлично! Я возьму его! – Ник вынул из внутреннего кармана бумажник, отсчитал купюры. – И ещё, конечно, за брошь сверху!

– Да-да, достаточно! – пересчитал мужчина, убирая деньги в старенький кассовый ящик. – Когда планируете задать главный вопрос?

– Как можно скорее! – улыбнулся Ник. – Спасибо…

Не дождавшись ответа, он выскочил за дверь. Его место сейчас, и, как он планировал, скоро навсегда должно было быть подле Софии. Но в первые минуты счастливой эйфории он и представить не мог, что она откажется стать его женой.

***

Ник держал Софию за руку, и боялся, что в этот самый момент теряет её. Кольцо лежало в его кармане, но он не смел заговорить с ней о том, что уже считал самым важным для себя, главный вопрос жизни застрял у Ника в горле. Дышать было сложно, Флоренция становилась постепенно одним из тягостных, но счастливых воспоминаний. Италия с непознанными ландшафтами призывала отправляться дальше. Призывала Софию.

В последний свой вечер они гуляли по улицам долго, но в молчании. Ник не знал её планов, но спросить о них не поворачивался язык: он не чувствовал надежд Софии на новую встречу, в новом романтичном месте. Не чувствовал и не мог надеяться сам. Но София беззащитно жалась к нему. Она была очень странной…

Ей не верилось, что Ник отпустит её, захочет отпустить. Но… Они мило провели время, даже сблизились, но, наверное, не так сильно, чтобы претендовать друг на друга. В её упрямом воображении Ник ехал за ней на край света… В её мечтах они виделись сегодня не в последний раз… В её сердце тлел огонек веры… Она молила, чтобы Ник вдруг был им согрет, но что – то мешало ей сказать. Но, уже у двери в номер, София сказала:

– Поцелуй меня, Ник!

***

Ложась тем вечером в постель, София думала о мужчине в соседнем номере. Она чувствовала тоску Ника, когда он касался её губ. Ей было бы хорошо, если бы она не знала точно: что —то стальной хваткой держит её вдали от него. Из —за неё, из —за себя завтра утром она должна сесть на поезд до Венеции. Должна оставить Ника позади. Но зачем?.. Она всё бы отдала…

Она всё бы отдала, чтобы быть другой. Храброй, не боящейся риска, уверенной… Ей хотелось быть и чувственной, и чувствительной, ей хотелось быть желанной! Но она лишь желала сама! Ник… Его!

Всю ночь София не смыкала глаз. Она гадала, чего хотел Ник?!

***

София была больше, чем женщина, ускользающая от него. Ему было сорок с небольшим, а он только сейчас встретил женщину, для которой купил кольцо. Купил, но не спросил о том, о чём следовало. Может быть, они слишком мало ещё знакомы? Но ведь с другим, после стольких лет, дело не дошло до алтаря. Может быть, это не тот, другой, настоящий идиот, а они оба? Один, первый, испортил Софии жизнь, а затем предал, научив недоверию к людям, а другой упускал её прямо сейчас, и не делал попытки дать ей будущее, что отличалось бы от прошлого.

Подкладку пиджака оттягивала коробочка с кольцом, но Ник пасовал. Чего он боялся? Он всё ещё думал, что услышит «нет!», и оно будет как хлесткий удар по щеке?

Нет, он представлял себя рядом с Софией! Она ответила согласием, и всё продолжилось стремительно!

Ник понимал теперь, что любит её и хочет! Но к химии это не имело отношения.

Только что же хотела она сама?

***

София меняла города. Теперь её встретила Венеция. Город влюблённых, город романтики! Но она не была влюблена, хотя опять любила и сильнее, чем раньше, а от романтики не было проку, хотя София всегда была до нелепости романтична. София оставляла романтику за бортом.

Запружённая народом платформа вокзала внушала трепет. Больно было сознавать, что всем этим людям кто-то нужен, а она сама, кажется, утратила способность привязываться к людям! Она второй раз обманула Ника, и теперь глупо было просить у судьбы повторного чуда. Она не должна была искать снисхождения. Софии снова до боли хотелось и быть наказанной, и быть помилованной.

Её кто —то неосторожно задел плечом, и тут же устремился дальше. София развернулась от удара, и в толпе, идущих навстречу ей людей, заметила знакомую шевелюру. Боже! Но в Бога София не верила! Она верила в снисходительность этого мужчины и вдруг поверила, что не всё ещё потеряно. Не спеша, оглядываясь и щурясь, сквозь толпу пробирался Ник Клэри.

София, поудобнее перехватив сумку с вещами, кинулась к нему. Ей показалось, что в мгновение ока она оказалась в его объятиях, неизвестно куда подевав ненавистный, мешающий багаж.

Да, это был Ник! Его запах обволакивал, опутывал её, как самые необходимые и надежные оковы. Она вдыхала его, наполняла им лёгкие, стремилась на случай запомнить каждую ноту невероятного, словно неземного аромата.

– София! – он был и ошарашен, и рад.

Обнимая мужчину за шею, она целовала его щёки, губы так долго, словно годами его не видела. Потом отстранялась от его губ, и долго всматривалась в лицо полными слёз глазами, шептала:

– Ник, Ник, Ник… – и целовала снова, нескромная, жадная, соскучившаяся, виновная…

Он улыбался, отвечая ей; София пылала, забылась в его губах, смутно ощущала, что Ник крепко обнял её талию, прижал к себе. Наконец она, ещё раз нетерпеливо его поцеловав, по —настоящему заплакала:

– Я так боялась, что ты не поедешь за мной, что ты не вернёшься ко мне, что потеряю тебя… – она, не выдержав, спрятала лицо у него на груди, – так боялась… боялась…

Ник ожидал, пока уляжется первое её потрясение. Потом, когда плечи Софии уже только чуть-чуть подрагивали, легко и нежно, он приподнял её лицо за подбородок, сказал серьёзно, думая, что не он даёт ей шанс, а она:

– Не бойся теперь… я скажу тебе ещё кое-что! Я хочу, чтобы ты больше ничего не боялась… никогда!..

Они обнимались на платформе словно бы целый век.

Глава 3. Венеция

Они были странники, но не были больше одиноки. Ник был с Софией, а она – с ним, и казалось, мало-помалу они смогут о чём-нибудь договориться. За пару минут Ник осознал, что не вправе оставить Софию одну, и сел в последний вагон набиравшего скорость поезда до Венеции. Он знал: в одном из многочисленных купе следует в пустоту женщина, что смогла за несколько дней запасть ему в душу, покорить её. Как ни одна другая… Софию не хотелось ни на кого променять…

– Как ты думаешь, какой сейчас день недели? Кажется, мы здесь давно, именно на этой платформе! – прошептала София, неохотно отстраняясь от Ника.

– Идём! – Ник взял её руку. – Говорят, в Венеции красоты начинаются прямо с вокзала…

София улыбнулась.

– Проверим это, милая? – предложил Ник, делая шаг в новую жизнь.

Но София почему – то осталась стоять на месте.

– Что такое? – с тревогой в голосе, которую никто бы не смог подделать, спросил Ник, оглянувшись на неё.

Они оказались на расстоянии шага друг от друга, и этот шаг уже был для обоих ужасным расстоянием. Они только недавно чуть было не разлучились насовсем!..

София скользнула ближе к Нику и сказала:

– Мне нравится, когда ты называешь меня так!

***

В Венеции у них не было крыши над головой. Но, выяснилось, и каменная опора под ногами стала весьма ненадёжна, обратившись в воды бесконечных каналов. Они были узки, и как —то невероятно точно выверены так, что повороты, сменяя друг друга, не гарантировали окончание поездки.

София была странно взволнована, и восторгом на её милом личике при виде жавшихся друг к другу особняков, мостов и подмостков, Ник упивался. Она крепко вцепилась в его руку, и вертела головой из стороны в сторону, надеясь ничего не пропустить. Глаза её блестели лихорадочно. Выглядела она по —настоящему счастливой, и её счастье было заразительно.

Ник смотрел, как от ветра развиваются концы шарфа, повязанного на её шее. Он бы обнимал её, не стесняясь мужчину, управлявшего гондолой, но напомнил себе, что, вероятно, пока он для неё лишь попутчик и собеседник. А как она объясняла себе его симпатию к ней, касания, его поцелуи?..

Чтобы прогнать до поры мысли о неизбежности любого исхода их встречи, Ник обратился к венецианцу:

– Здесь поблизости найдётся гостиница?

София глянула на него саркастически из —под длинных ресниц.

– Карты Венеции у меня нет… – отозвался Ник.

***

Там было довольно приятно. Это была гостиница, самая миниатюрная из тех, в которых они успели побывать вдвоём. Гондольер привез их к высокому двухэтажному особнячку с видом из окон на канал.

Холл встретил их тишиной: в гостинице словно не было не души, но, может быть… Есть ли смысл приехать в Венецию, для того, чтобы сидеть в четырех душных стенах?

Гостиница была заполнена до отказа. Им невероятно повезло, потому что единственный свободный номер достался им, кажется, не влюблённым друг в друга мужчине и женщине…

Ник поставил их вещи на пол, услышал, как сзади закрылась дверь. София же по привычке прошла к окну с низким подоконником, раскрыла створки ставен, вдохнула свежести воды внизу:

– Это просто невероятно… – София улыбалась…

Ник теперь прижимался к ней сзади, приятно касаясь губами шеи.

***

– Чем ты хочешь заниматься в Венеции? – спросил Ник несколько нежных минут спустя.

София посмотрела на него и сказала то, чего не собиралась говорить:

Не все ли равно?! – она неловко затихла. – Я хочу всё делать с тобой… что бы мы не запланировали…

– Хорошо! – ещё теснее охватывая талию Софии, откликнулся Ник. – Тогда сегодня вечером я приглашаю тебя на свидание!

– О, – протянула София.

– Да! – неожиданно осмелев, он коснулся мочки её уха губами. – Наденешь для меня что-нибудь особенное? Лучшее вечернее платье, например!

– Но все мои платья обычные, Ник! – она почти не чувствовала под ногами пола, поглощённая тем, что он делал и говорил.

– Тогда надень любое! Лучшим оно станет на тебе!..

***

– Хочу освежиться перед выходом! – заявила София. —У нас есть время?

– Сколько нужно! – кивнул Ник.

София подошла к нему, сидящему в кресле, склонилась над Ником и поцеловала в губы:

– Хорошо! – улыбнулась, как будто ничего не произошло, и прошествовала в ванную, по дороге прихватив полотенце.

Она, кажется, напевала что-то в ванной, но Ник не стал бы утверждать наверняка. Она, кажется, была слишком сейчас счастлива, чтобы в груди её этому огромному чувству, счастью, было свободно, и оно не рвалось бы наружу. Но и об этом Ник мог догадаться лишь смутно…

Ему самому уже не терпелось предложить ей руку и сердце. Он ждал, он медлил с другими ради этой женщины, и жизнь проходила стремительно в неизвестности и бессмысленности. Сейчас весь смысл прожитых лет сконцентрировался в хрупкой, миловидной – о, нет! – самой красивой женщине, и ждать более не хотелось. Он встал, пытаясь мысленно подобрать для Софии нужные слова, подошёл к окну, вгляделся в небо. Неужели прошло так много времени? Медленно сгущались сумерки…

Шум воды за стеной не был слышен, но Ник не сразу это заметил. Потом дверь в ванную комнату отворилась. Ник оглянулся. София была одета в банный халат, и даже дыхания не было слышно, так она была умиротворена. Не обратив на Ника никакого внимания, она, выглядевшая измотанной, прошла к постели, и, ни слова не сказав мужчине, легла на живот поверх покрывала, уложила голову на подушку и только тут пробормотала:

– Я так устала, ужасно хочу спать…

София пошевелилась, устраиваясь удобнее, и затихла.

***

Ник не понял, что произошло. Он подошёл к кровати, услышал мерное дыхание Софии. Она, правда, спала глубоким сном, сладко, по —детски сопела носом. Трогательная, словно ребёнок, она была беззащитной и такой влекущей в то же время, что Ник склонился над ней, погладил по голове. Ей, наверное, снилось что —то хорошее; София едва заметно улыбалась. Он накрыл её лёгким одеялом, и отошёл к дивану, на котором ему предстояло скоротать ночь, прошептал:

– Ещё много времени!

Ник взбил подушку, лёг на диван и, посмеиваясь про себя, подумал, что так смешно и мило, ни одна женщина не отказывалась идти с ним на свидание. Он надеялся, что утром они от души посмеются над этим, а спустя много лет это станет их семейной историей.

***

София ещё спала, свернувшись калачиком, когда в номер, по просьбе Ника, принесли завтрак. Он только сейчас с разочарованием подумал, что совсем не знает вкусов Софии в еде, хотя, видимо, она была не очень большой привередой. Нику предстояло много выяснить о ней. Как можно не знать ничего о собственной Удаче?!

Он поставил поднос у прикроватного столика. Уселся около Софии, и поцеловал её в щёку, призывая проснуться. Она открыла глаза, показавшиеся Нику, как никогда изумительными, подслеповато сощурилась, а потом, наконец, полностью проснувшись, зевнула и улыбнулась, тут же смутившись своей естественности. Она уже почти не стеснялась его присутствия рядом. Она уже почти считала его родным человеком. Это пугало её, но было непреложным фактом.

– Доброе утро! – он улыбнулся.

Ей показалось, он забрал у неё возможность поздороваться с ним, и поэтому, вместо приветствия на словах, София приподняла голову и поцеловала его, кратко, наивно, не обещая, но и не требуя обещаний. Жаль, он ведь хотел пообещать ей весь мир со дня на день. А потом, все оставшиеся годы исполнять это обещание!

– Ты голодна, надеюсь? – Ник помог ей сесть, а когда София кивнула, поставил перед ней поднос.

София облизнулась, вызвав улыбку Ника – до чего же она была непосредственна! – и сказала:

– Я очень проголодалась! – последний раз они ели во Флоренции. – А ты?

– Как волк!

Первое, о чём спросила София, принявшись за еду и с удовольствием запивая божественный завтрак соком, было:

– Так, чем займёмся сегодня?

– Нам бы наверстать вчера, София! – ответил Ник.

Она даже не донесла вилку до рта:

– Что это значит?

– Вчера я планировал с тобой первый наш романтический вечер, ты была согласна, но сказала, что хочешь привести себя в порядок!

София кивнула.

– А потом ты просто заснула! Прошла мимо меня, скользнула на кровать и проспала до утра!

София решила, прежде, чем расхохоталась, что надёжнее будет положить нож и вилку на поднос:

– Неужели?! – она разразилась смехом. —Прости, это чудовищно…

– Вообще —то это было очаровательно! – вставил Ник.

– Но всё же ужасно! – продолжая хихикать, ответила София. —Я разочарована своим поведением!

Сказав это, она села ровно, расправила плечи и гордо задрала нос. Её вид позволял Нику не беспокоиться о том, чувствует ли София себя неловко: она была совершенно собой довольна. Она дурачилась напропалую, словно завтра её предстояло то, что она не успела ещё осилить, закончить, словно завтра её предстояло повзрослеть.

Ник смеялся, глядя на неё, тянулся к ней, и, заключив в объятия, целовал.

***

– Мы, наверное, прошли уже половину города?! – с удовольствием сказала София, опираясь на руку Ника. Он был будто бы намерен всю жизнь открывать ей красоты и вёл её по сказочно – прекрасным улицам Венеции, балуя время от времени объятиями и поцелуями. – Да?

Ник пожал плечами, рядом с ней забывая о любых расстояниях:

– Ты устала?

Он никогда бы не забыл, впрочем, спросить беспокоит ли Софию что-нибудь.

– Нет! – ответила она. – Я никогда не чувствовала в себе столько сил и бодрости…

София нисколько не слукавила. Она была готова прямо сейчас, сегодня пройти такое же расстояния бок о бок с Ником. В такие моменты она говорила себе, что хочет как можно больше с ним успеть. Понемногу, иногда слишком уж медленно, она начинала ощущать, что Ник становится её мужчиной. А была ли она или могла бы стать его женщиной?..

Безусловно!

Она снова ждала поступка. Но, на этот раз, мужчина, на которого она полагалась, был настоящим.

– Идём дальше? – спросила она.

***

Калейдоскоп увиденного кружил ей голову. Софии казалось, что она потеряет рассудок от восторга, который встречал её на каждом углу. Впечатления требовали выхода, и она щебетала, впервые за долгое время встретив в другом человеке неподдельный интерес к тому, что она говорит, что чувствует.

Ник смотрел на неё, и она преображалась. Он видел в ней, нашёл в ней ту молоденькую девочку, которой она, наверное, была тогда, при знакомстве, обернувшемся в итоге личной её катастрофой. В Софии никто не культивировал эту подвижную весёлость, эту ненавязчивую способность светиться изнутри, её приучали долгое время жить спокойно, без огня, без заинтересованности окружающим. Дело было не в том, что она могла испытать, дело было в её отношении к испытанному. Она была удивительная…

На площади Сан-Марко она кормила голубей, вертелась вокруг своей оси, осматриваясь кругом, нетерпеливо взбежала на ступени Собора, едва дышала, созерцая Дворец дожей, и тянула Ника за руку, поражая его своим стремлением к новизне. Она была стремительна, быстротечна, но и вдумчива, ни одного слова она не потеряла при описании своих чувств, словно Ник, человек, нежданно её обретший, должен был узнать все подробности её внутреннего мира. Ему казалось, что сейчас она намного моложе его самого, но пропасть между ним и нею не становилась шире. София позволяла ему не отстать, она чувствовала с ним единение сродни духовного родства. Он хотел, чтобы оно лишь крепло.

Они с удовольствием прогулялись до рынка Риальто, издали насмотревшись на мост, чуть ли не чудо архитектурной мысли. Потом уже Ник потянул Софию дальше.

– Что ты придумал? – спросила она, желая следовать за Ником всюду.

– Любишь сладкое, дорогая?

София не ответила ему, но с радостью отметила своё новое имя, которым Ник её нарёк.

***

Они пили кофе в легендарной булочной, София, наплевав на собственный завет не есть много сладостей, наслаждалась изысканными пирожными. Ник наслаждался Софией.

– Великолепный… кофе! – сказала она…

Они сидели в булочной долго, настигнутые, наконец, усталостью после прекрасно проведённого дня.

Потом Ник накрыл плечи Софии своим пиджаком, молча взял её под руку и повёл в гостиницу. Всё расстояние они преодолели на лодке, решив, что ужасно устали. Умиротворённые, довольные истекающим временем, именованным «сегодня», они вернулись в номер, который ещё несколько дней могли считать домом.

София, с облегчением разувшись, прошла в ванную и вернулась, свежая после дневного жара, вдруг, смелая, села около Ника на диван, уютно прижавшись к его телу. Ник вынул из чехла её фотоаппарат:

– Посмотрим снимки? – сегодня они снова нагрузили пленку множеством кадров.

– Давай! – охотно согласилась София, устраиваясь на сидении и взяв Ника под локоть. Мужчина улыбнулся, защёлкали, сменяясь, слайды. София изредка комментировала:

– Удачный кадр!.. Повезло со светом… Милое местечко…

Ник, рискуя снова прослыть наглецом, уместил ножки Софии у себя на коленях и теперь гладил её кожу. Уходила усталость, и София не думала сопротивляться нежности.

Кажется, их вскоре ожидал следующий этап…

София и заметить не успела, а Ник уже сел к ней совсем близко, отложил фотоаппарат в сторону и, положив одну руку женщине на талию, другой рукой коснулся её лица, и уверенный в правильности происходящего, поцеловал Софию.

Она прильнула к нему, не возражая против того, чтобы…

***

Ник ждал ее в холле гостиницы, поглядывая то и дело на наручные часы. София уже опаздывала к условленному часу, но Ник – удивительно! – не чувствовал раздражения. Да, со всеми своими подругами прошлого он много раз чувствовал его, а ещё, пожалуй, разочарование… собственным выбором спутницы! Все они были красивы, некоторые даже были очаровательны, но среди них не было такой, что могла бы теперь конкурировать с Софией.

Но разве это было необычно? София – его наваждение, все остальные – лишь бледные тени… С Софией Ник чувствовал, как сходит с ума, с другими рассудок его был до омерзения ясен!

Он ждал её… И не сейчас… Он давно её ждал!

***

Она сходила по лестнице, но Нику отчетливо виделось, как она спускается с небес. Лёгкая походка, раскованные движения, грациозные манеры… Кисть руки, скользящая по перилам, гордо расправленные плечи, чуть не королевская осанка. Непринуждённость каждого жеста…

В тусклом свете глаза Софии искрились, как звёзды. В этом полумраке её лицо казалось совсем бледным, а хрупкость представлялась непорочностью. София замерла нерешительно у подножия лестницы, они встретились взглядами, и Ник почувствовал в женщине пробуждающуюся неловкость, а в себе – потребность сейчас же прогнать её. Но не мог сдвинуться с места – красивая женщина напротив пригвоздила его к полу. Он рассматривал её, почти бесстыдно…

София…

Элегантная с головы до ног, София улыбалась едва заметно, нарочито небрежно поправив волосы, уложенные безупречно. Очередной взмах ресниц заставил Ника по —новому трепетать. София улыбнулась явственнее – она теперь понимала, что очаровывает его, и её оружие, неподдельная красота, такая естественная, что не требовала никакого акцента, штриха, оттенка, была ей союзницей.

Платье шло ей, подчеркивая женственность. Стройную талию обволакивал лиф, а ноги таинственно, будоражаще прикрывал струящийся подол. Прикрытые колени давали ей больше шика, чем любой откровенный наряд. София была по —особенному соблазнительна, пикантна, как ярчайшая пряность, необыкновенна, как самая первая головоломка, придуманная человеком или Небом!.. Оказалось, она играючи держится на высоких каблуках… Как Ник и подозревал, София в один миг стала взрослой. Её, обратившуюся в роскошную женщину из тогдашней молодой девушки на Испанской лестнице, он бы уже не узнал в толпе!

Но любил бы её так же нежно…

***

– Я подумал, не подняться ли к тебе! – Ник подошёл к Софии, приобнял за талию и поцеловал в щёку.

– Проверить, не заснула ли я? – спросила она.

– От тебя всего можно ждать! – с напускной суровостью заявил Ник, но сразу же улыбнулся. – Вдруг ты бы захотела сорвать и этот особенный вечер?!

София хмыкнула:

– А чем же он особенный?

– Ну, – протянул Ник, вручив ей букет цветов, который прятал за спиной, -я впервые дарю цветы!

– Мне повезло! – сказала София, внимательно посмотрев в лицо мужчины, а потом: -Поцелуй меня!

– Почему бы и нет! – ответил Ник, но отчего —то медлил.

– Ник! – возмутилась София.

Он усмехнулся:

– Ну, да-да, я – негодяй…

А затем поцеловал её с такой страстью, которую, показалось Софии, она никогда не вызывала, не смогла вызвать у Патрика. Чёрт… Сейчас только о них… О Нике и Софии! Третьим нет места!

Когда его губы уже не заставляли её краснеть, София спросила:

– Что —то ещё уникальное случится сегодня, Ник?

Он взял её под руку, повёл к выходу из гостиницы:

– Да! Я надеюсь, тебе понравится!

– А что это будет?..

Любопытная девчонка в Софии вызывала в Нике особенную привязанность. Она – странно, невероятно! – будто была похожа на другую девочку, будущую дочь Ника и Софии.

Он стал о ней мечтать так же часто, как уже много дней мечтал о её будущей матери, Софии… Но он не ответил на её вопрос.

***

Они танцевали.

Кажется, все другие пары расступились, едва только София порхнула на паркет. Она и забыла уже, что любит танцевать! Он, тот, человек уже без имени, ненавидел с ней танцевать, противился касаться её, обнимать, вести её в танце… Он противился любить её, а она не замечала!

У себя на талии София чувствовала ладони Ника, и ей представлялось, что именно эти, а не чьи —то другие руки созданы для неё, а она родилась, чтобы оказаться в объятиях именно этого мужчины. Прошлое стало прозрачным и жалким, но самой себе жалкой София больше не казалась. Она лишь теснее прижималась к груди Ника… вдыхала аромат его одеколона…

Она запрокинула голову, вглядевшись в лицо мужчины, но, уловив несвойственное Нику напряжение, спросил с тревогой:

– Что с тобой, Ник? Ты задумчив, закрыт… – она вдруг сама скинула умиротворение с плеч. – Что —то происходит не так?..

Он чуть сжал её руку, а затем поцеловал тыльную сторону кисти, улыбнулся:

– А как ты думаешь?

София чуть нахмурилась:

– Думаю, что не люблю загадки!

– Не будь букой! – нежно наставлял Ник. —И идём отсюда? Хочу остаться с тобой наедине!

София оглянулась по сторонам:

– Да, здесь слишком людно!

София с притворной невинностью улыбнулась. Ник порывисто обнял её, приподнял над полом, закружил:

– Обожаю тебя! Обожаю тебя, София! – и целовал, алчно завладев её губами.

Она засмеялась звонко, а когда Ник опустил её на пол, с удовольствием почувствовала свою ладонь в руке Ника.

Они бежали прочь, на воздух, на улицу, к единению…

***

– Клянусь, это был лучший вечер в моей жизни! – в сердцах объявила София, вдохнув вечерней прохлады.

– Он не закончился! – Ник остановился, встал напротив Софии, глядя ей в глаза. —Родная…

Он надеялся, что ей понравится это обращение, и она уже никогда не откажется от него. София смотрела на Ника с непониманием, она не знала, конечно, что прямо сейчас происходит что —то невероятное. До Рима с нею случались только банальности, она привыкла… Ник ещё держал её руку.

– Я всё думал, как сказать тебе…

– О чём?.. Милый! – София не знала, как Ник отнесётся к сказанному ей.

– Я… я влюбился в тебя! Понимаешь? Я так сильно… влюбился в тебя! – он потянулся к карману рубашки, поправив сам себя: – Нет-нет, я люблю тебя, София!

Он замолчал, доставая обручальное кольцо:

– Мне сорок три, а я впервые за долгие годы влюбился… Даже смешно, верно? Но я хочу спросить тебя… Ты выйдешь за меня?

Ник почти смутился, и София поняла это. Впечатлённая, она сказала, мягко улыбнувшись:

– Это вовсе не смешно, Ник! Я чувствую то же! Никогда так счастлива не была… Я всё думала, что не достойна этого вопроса…

Она плакала, когда Ник надел идеальное кольцо на её палец. Когда ответ был уже очевиден, она потянулась к Нику и прошептала:

– Я очень хочу за тебя замуж… Тебе кажется, я готова?..

***

Софии даже пошевелится не хотелось. И, мало того, она не могла.

Она заснула в объятиях Ника, спокойная и счастливая. Ник тоже заснул, успокоенный; тем вечером София сказала: «Да»!

Однако…

Посреди ночи он проснулся от её всхлипов. София старалась вырваться из рук мужчины, плакала, не просыпаясь. Ник крепче прижал её к себе:

– Что такое?.. София, проснись!

Он коснулся губами её холодного лба. Она, встрепенувшись, открыла глаза. Сконцентрировав взгляд на лице Ника, сказала:

– Было так страшно, Ник… Страшно!

– Плохой сон?!

– Плохой, – подтвердила София, дрожа, – мне приснилось, что ты со мной несчастлив! Несчастлив, понимаешь?

Последнее она почти прокричала, ужасно испуганная, и снова попыталась освободиться.

– Тише, тише, милая! Ну, что ты? – свобода больше никак не принадлежала этой женщине, и своими объятиями Ник это доказал. – Это просто дурной сон…