Текст книги "Ты выйдешь за меня снова"
Автор книги: Елена Попова
Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 5
Всю ночь не сплю.
Сижу в соцсети, смотрю на фото Егора Балашова, который в это время тоже онлайн.
Красивый, спортивный, высокий. Глаза светлые, волосы темные.
Жаль, что на его странице всего три фото. И список друзей закрыт.
Попробуй угадай, есть ли у него в друзьях Николай или Лидия Балашовы…
Представляю встречу с ним и родителями Нины.
У меня аж мурашки бегут по телу. Как будто собираюсь встретиться со своей родной семьей.
9:30 утра
Я резко распахиваю глаза и прикладываю руку к груди с колотящимся сердцем.
– Я Лера… Я Лера Савельева. Все хорошо. Мне все приснилось.
Прерывисто дыша, вытираю мокрый лоб, смотрю на цепочку с крестиком и медленно запускаю пальцы в волосы.
– На мне нет никакого кулона, ― шепчу дрожащим голосом. ― Он был на Нине.
Только что я снова вернулась из прошлой жизни.
На этот раз Нина показала мне, как гуляла со своим женихом в парке. Он попросил ее закрыть глаза и надел на шею кулон с их фотографиями внутри.
Она прыгала от радости, затем долго целовала его в губы.
Картинка сменилась, и я увидела их на скамейке. Ее лицо было четким, как и в остальных снах, а его ― размытым.
– Макс, как думаешь, сколько у нас будет детей? ― спросила с улыбкой Нина.
– Минимум двое. Сын и дочка. Сына назовем Александр ― защитник.
– А дочку Ариэль, ― выставила указательный палец Нина. ― Мне это имя нравится с детства. Из мультфильма «Русалочка».
– Через неделю станешь моей женой, стрекоза, ― ласково произнес Максим и прижал Нину к себе.
– Ну и прозвище ты мне дал за мои большие глаза, ― рассмеялась она, затем развернулась к нему, обняла за шею, и я увидела татуировку, похожую на треугольник.
Затем перед глазами резко вспыхнул момент аварии, и я проснулась.
– Максим с татуировкой на шее, это пока все, что я о нем знаю… ― тихо произношу я и вздрагиваю от звука СМС.
«Полковник Балашов Николай Степанович умер в 2001 году. Жил в Москве, на Комсомольской 15, квартира 11».
Прочитав сообщение от Богдана, я роняю на одеяло телефон и болезненно поджимаю губы.
Подбородок дрожит, глаза жгут слезы.
– Он умер почти сразу после смерти Нины… ― всхлипываю на всю комнату. ― Может, не смог пережить утрату?
Несколько минут пытаюсь прийти в себя, затем вытираю мокрое лицо, беру телефон и пишу:
«А о его жене и сыне что-нибудь известно?»
«Нет. Это все, что удалось узнать. Во сколько сегодня встретимся?»
Я ничего не отвечаю на сообщение.
Спрыгиваю с дивана, бегу в ванную, быстро умываюсь, надеваю спортивный костюм, вызываю такси и еду на Комсомольскую пятнадцать.
Всю дорогу молюсь, чтобы мама Нины или Егор жили там. Я сгораю от желания их увидеть. Мне так хочется обнять их, поговорить с ними.
– Господи, хоть бы встретились, хоть бы встретились, ― шепчу, скрестив пальцы.
Выхожу у подъезда серой панельной пятиэтажки, поднимаюсь на третий этаж, останавливаюсь напротив железной двери с цифрой «11» и набираю полную грудь воздуха.
Всё.
Звоню.
Глава 6
Я, не моргая, смотрю в глазок, вижу, как в нем гаснет свет.
Значит, кто-то дома и прямо сейчас смотрит на меня.
Стою, не дыша.
Это самый волнительный экзамен в моей жизни. Никогда прежде так не переживала.
Слышу скрежет замка, дверь открывается и на пороге появляется женщина с сердитым лицом.
– Чего надо? ― рявкает она.
– Здравствуйте, ― хрипло произношу я, чувствуя, как учащается сердцебиение. ― Вы Лидия?
– Какая я тебе Лидия?! Нет здесь никакой Лидии! За дуру меня принимаешь?! А ну пошла вон, мошенница! Ходят тут по квартирам, пенсионерам мозги промывают!
Женщина выходит на площадку и толкает меня.
– Иди-иди, давай, пока я полицию не вызвала!
Не сводя с нее глаз, я пячусь к перилам, упираюсь в них спиной и застываю на месте, не зная, что делать.
«Это она или нет?.. Может, нарочно говорит, что не знает никакую Лидию, потому что принимает меня за мошенницу?»
– Здесь раньше жила семья Балашовых. Я ищу…
– Вон пошла! Вон! ― снова толкает меня женщина, я едва не падаю с лестницы. ― На той неделе в тринадцатой квартире орудовала, а сегодня ко мне приперлась?! Учти, на меня это не действует. Меня обокрасть не получится! Я не дура, в отличие от них, ― кивает на квартиру «13», ― номер карты не скажу и деньги за несуществующие услуги переводить не буду!
– Да я не мошенница. Я ищу… ― женщина захлопывает дверь, и я не успеваю договорить.
Несколько секунд прихожу в себя, затем сажусь на холодную ступеньку и запускаю пальцы в волосы.
– Вот и встретились… ― вздыхаю прерывисто.
За спиной слышится скрип двери, затем тихий голос.
– Вы Лиду Балашову ищите?
Я оборачиваюсь, вижу пожилую женщину, выглядывающую из квартиры «12», и резко встаю.
– Д-да, ― взволнованно произношу я, подхожу к ней, но она быстро прикрывает дверь.
– Ты кем приходишься Балашовым? ― раздается подозрительный голос.
– Родственница, ― вру я. ― Дальняя.
– Как докажешь?
Я растерянно развожу руками.
– Эм… Мужа Лидии звали Николай, он был полковником и давно умер. Еще у них был сын Егор и дочка Нина. Нина тоже умерла во время свадьбы, и…
– Все, все, хватит! ― обрывает меня женщина и распахивает дверь. ― Не говори про Нину. Как вспомню про нее, так ночами не сплю.
Женщина отходит с порога, приглашающе кивает в квартиру и с досадой вздыхает.
– Хорошая была девочка… Всегда со всеми здоровалась и в помощи никогда не отказывала. Недолго пожила тут, с полгода примерно.
Она просит меня снять кроссовки и ведет за собой в комнату.
– Ты проходи, проходи, коль их родственница. Хорошо, что приехала. А не то я эту коробку много лет храню, не знаю, как Лидии передать.
– Коробку? ― хмурюсь я.
– Да, которую они забыли во время переезда, ― кряхтит женщина и, встав на носочки, пытается достать из шкафа коробку.
– Они когда переезжали, я помогала им вещи грузить в машину. Попрощалась на улице с Лидой и Егоркой, поднялась на этаж, а там эта коробка стоит.
Женщина ставит на стол коробку.
– Я коробку схватила, выскочила на улицу, а машины уже не было… ― вздыхает она. ― Где искать их не знала, по какому адресу коробку отправить ― тоже не знала. Так она и осталась у меня. Все ждала, когда кто-нибудь заберет, да Лиде передаст. Выбросить рука не поднимается. Там все-таки фотографии их семьи.
– Можно? ― сглотнув ком в горле, спрашиваю я.
– Бери, конечно.
Беру коробку, сажусь на диван и достаю фотографию в рамочке.
Несколько секунд смотрю на улыбчивое лицо Нининой мамы, и чувствую, как сжимается сердце.
– Лидия стала совсем неразговорчивой после смерти Нины. Как будто душу из нее вынули, ― вспоминает женщина. ― А потом еще и Николай умер… У него сердце не выдержало.
Я молча достаю следующую фоторамку и веду взглядом по суровому лицу Нининого отца.
Вспоминаю, как он трепал по голове Нину, как подкидывал на руках Егора. Мои слезы капают на его изображение, в носу сверлит, подбородок дрожит.
«Представляю, что тебе пришлось пережить…» ― всхлипываю я.
Откладываю рамку, беру следующую и, вымученно улыбаясь, смотрю на счастливые лица Нины с Егором.
Я впервые вижу их не во сне, а на фото.
Нина точно такая же, какой я видела ее во снах: длинные русые волосы, голубые глаза, аккуратный носик, красивая улыбка.
Очень милая девушка.
– А ты на нее похожа, ― глядя то на меня, то на фото, произносит женщина. ― Сразу видно, что родственница.
У меня волосы светлее и короче, но черты лица у нас и правда похожи. И цвет глаз одинаковый.
Егор, как и во снах, смотрит на меня с фото озорным взглядом.
Наверное, в детстве он был тем еще проказником.
Я вспоминаю, как во сне Нина показывала мне один случай: их родители сидели в комнате с гостями, а Егор, стоя в прихожей в одних трусах, примерял на себя огромный китель.
– Живо сними! ― гаркнула на него Нина и покосилась в сторону комнаты. ― Это китель папиного начальника. Сейчас как выйдет с кухни, увидит тебя в нем и по шее надает!
Но Егор не послушался. Вдобавок нацепил на себя фуражку и встал напротив зеркала в прихожей.
– Смир-но! На ле-во! Шагом марш! ― командовал с серьезным лицом.
Такой смешной был в трусах, в кителе и фуражке.
Потом побежал от Нины на кухню, схватил со стола булку с вареньем, варенье капнуло на китель, и он с испуганном лицом принялся оттирать.
– Вот дурачина! ― проворчала Нина.
Она стащила с него китель, оттерла тряпкой пятно и перевела испуганный взгляд на отцовского начальника, который появился на пороге кухни.
– Я… я у вас заметила небольшое пятно на кителе, ― соврала она. ― Решила почистить. Простите, что без разрешения.
– Ну, это дело благородное! ― одобрительно кивнул мужчина и потрепал по голове Егора, стоявшего с виноватым лицом. ― Хороших детей воспитал Николай! Пойду, объявлю ему благодарность.
После того сна я, лежа на больничной кровати, улыбалась.
Весело им жилось, однако.
Достаю из коробки следующую рамку, сдуваю с нее пыль и веду пальцем по лицам всех членов семьи.
«Они были такими счастливыми… ― всхлипываю я. ― Дружная, любящая семья, которую взял и уничтожил один человек».
Из-за него умерла Нина и ее отец, а мать перестала существовать.
– Значит, вы не знаете, где их искать? ― спрашиваю, подняв взгляд на женщину.
– Не знаю, дочка, ― вздыхает она. ― Они много лет назад уехали к родителям Лидии в Вологодскую область.
– А в какой город, не помните?
– Не в город, а в деревню. Названия Лида не говорила.
– Еще не легче… ― вздыхаю я.
Как я буду искать их в деревнях Вологодской области?
– Егор, может, и в городе живет, ― рассуждает женщина. ― Молодежь обычно в деревнях не задерживается. А вот где искать Лиду, и жива ли она сейчас, неизвестно.
– Может, кто-то еще знает, где они могут быть?
– Этого я тоже не скажу. Все, что знала, я тебе уже рассказала.
Она кивает на коробку.
– Там на дне еще небольшой сверток лежит. Вещь драгоценная, не потеряй.
Я отодвигаю рамки с фото, оставшиеся в коробке, беру со дна маленький бумажный сверток, распечатываю его и забываю, как дышать.
Отрешенным взглядом смотрю на золотой кулон с фотографиями Нины и… Максима.
– Это Нине принадлежало, ― подсказывает женщина.
– Я знаю, ― хрипло отвечаю я.
Это тот самый кулон, который Максим надел на шею Нины.
Сегодня ночью она показала мне этот момент, а сейчас я держу в руках кулон.
Что это значит?
Я должна была найти его?
Она же неспроста показала его мне, я уверена.
В упор смотрю на лицо Максима.
Наконец-то я знаю, как он выглядел тогда.
Красивый. Глаза то ли серые, то ли карие, не очень понятно. Белозубая улыбка, волосы темные.
– Он ее и погубил, ― сжав губы, выплевывает женщина. ― А потом бегал к ее родителям и прощения просил. Раньше надо было думать! ― прикрикивает она. ― Какой толк от его извинений? Ниночку они все равно не вернут. Помню, Николай его с лестницы спустил, но он все равно еще не раз приходил к ним.
«Мало его с лестницы спустить, ― ледяным взглядом смотрю на его фото. ― Я сделаю все, чтобы он на своей шкуре прочувствовал, каково было Нине в тот момент, когда она застала его с подругой».
– А где живет этот Максим, тоже не знаете? Может, фамилию его помните?
– Не знаю, дочка, ― сокрушенно произносит женщина. ― И фамилию тоже не помню.
Я сжимаю в руке кулон, беру коробку и встаю с дивана.
– И где похоронена Нина, тоже не знаете?
– Так там, где выросла, ― пожимает плечами женщина. ― И Николай там же.
– В военном городке?
– Да, там неподалеку есть старое кладбище.
– А как туда добраться? Это далеко от Москвы?
– Километров тридцать. Я ездила туда на похороны Николая, только вот название не помню.
Она с задумчивым видом чешет голову.
– То ли Федорцево, то ли… О! Федотово! Точно, поселок Федотово! Это в сторону Питера нужно ехать. Ты спроси, где там военный гарнизон раньше был, думаю, быстро найдешь.
Я благодарю ее за информацию, прощаюсь, вызываю такси и еду в поселок Федотово.
Всю дорогу вглядываюсь в лицо Максима.
«Она любила тебя, а ты так жестоко ее предал», ― сжав челюсти, смотрю на кулон.
Водитель такси проезжает указатель с надписью «Федотово», сворачивает с трассы в поселок, через пять минут останавливает машину у старого, ржавого шлагбаума.
– Куда дальше?
Я растерянно смотрю в окно, за которым виднеются старые дома.
– Дальше я сама.
Подаю ему деньги, выхожу из машины, шагаю за шлагбаум и оглядываю пост с разбитыми окнами и потрескавшейся синей краской.
Наверное, на этом посту раньше стояли военные и открывали шлагбаум жителям гарнизона.
Сейчас здесь пусто. Значит, военных тут нет…
Чем ближе подхожу к домам, тем сильнее колотится сердце.
В одном из этих домов жила Нина.
Я в прошлой жизни жила здесь. Ходила по этой дорожке, видела эти деревья и это поле.
Мне до сих пор не верится, что все это происходит наяву.
Кто бы мог подумать, что в этой жизни я попаду в прошлое и окажусь там, где когда-то жила в другом теле.
– Заблудились? ― слышу за спиной голос.
Глава 7
Обернувшись, смотрю на пожилого мужчину, стоящего на крыльце покосившегося дома.
– Здравствуйте! Подскажите, а где здесь кладбище?
Мужчина показывает большим пальцем за свое плечо.
– Кладбище за домами. Это нужно по полю пройти метров двести. А кого конкретно хочешь найти там? Я тут давно живу, может, подскажу.
– Балашовых. Нину и ее отца Николая.
– А-а, Балашовых… ― протягивает он, затем выходит из двора и закрывает калитку. ― Ну, пойдем, провожу.
Он подходит ко мне и внимательно изучает лицо.
– А ты кем им будешь? Я тебя что-то не припомню.
– Дальняя родственница, ― снова вру я.
– Тогда идем, дальняя родственница, ― улыбается он во всю вставную челюсть. ― Без меня ты их точно не отыщешь. На кладбище давно нет сторожа, так что никто тебе не подскажет, где и какая могила. Сама видишь, в поселке теперь совсем нет никакой жизни. Все дома в аварийном состоянии.
– А вы знали их семью? ― спрашиваю я.
– Как же не знать! ― фыркает мужчина и указывает пальцем на старый дом. ― Вон в том доме они жили. Я вместе с Николаем служил, так что и его, и всю его семью знаю.
Он что-то еще говорит, а я в упор смотрю на дом, в котором живу почти в каждом сне.
Дворик, заросший травой, по которому Нина бегала то за братом, то за собакой, ржавые качели, на которых качался Егор.
Опять глаза жгут слезы.
Не могу ничего с собой поделать.
Все это настолько волнительно и одновременно трагично, что эмоции захлестывают с головой.
Засмотревшись на дом, я запинаюсь о камень и едва не падаю, но мужчина вовремя подхватывает меня за локоть.
– Смотри под ноги, ― смеется он. ― У нас тут все дороги разбиты.
– А вы не знаете, куда переехала из города Лидия с сыном Егором?
– Насчет Лидии не подскажу. Я слышал, что она не раз приезжала сюда, чтобы проведать могилы, но лично с ней не виделся. А вот Егорка тут часто бывает. То на одной иномарке приедет, то на другой.
У меня аж пульс подпрыгивает от услышанного.
– Он в Москве живет? Когда он был здесь в последний раз?
– Где живет, не знаю. А был он тут неделю назад. Я из окна видел, как его машина проезжала. Молодец, не забывает сестру с отцом. На их могилах всегда порядок, всегда свежие цветы.
– Вы сказали, что он на разных машинах приезжает. А марку машин или номера помните?
– Одна машина джип, черный такой. «Тойота», если не ошибаюсь. А вторая белая иномарка, похожа на спортивную. Думаю, и на той, и на той Егор приезжает.
– То есть вы не уверены, что это он? ― хмурюсь я.
– На белой так точно он. Я с ним как-то встретился у магазина. А вот когда он на черной приезжал, так мы не общались. Мне из окна дома видно кладбище. Его машина как раз стояла примерно у могил Балашовых. А вечером я пошел с собакой гулять и увидел на их могилах цветы. Кроме Егора, сюда некому ездить, так что он это был, кто же еще.
«Ну да, кто же еще… ― мысленно усмехаюсь я. ― Навряд ли Нинин женишок будет ездить к ней на могилу. Таким, как он, плевать на всех!»
Мужчина подводит меня к ухоженной могиле, на которой лежат засохшие белые розы, а сам отходит в сторону.
Я вхожу за ограду, смотрю на милое, улыбающееся лицо Нины, и в горле наматывается колючая проволока.
Не могу дышать, не могу сглотнуть.
– Вот мы и встретились, ― шепчу сухими губами. ― Ты привела меня сюда, показала мне свою жизнь, а теперь помоги мне найти человека, из-за которого ты здесь оказалась. Ведь ты же хочешь, чтобы я нашла его? Тогда дай мне подсказки, ― прошу, глядя в ее глаза. ― Что я должна сделать дальше? Какую миссию я должна выполнить?
Я показываю ей пакет, в котором лежит коробка с фотографиями и кулоном.
– Ты сегодня ночью показала мне этот кулон, и он уже меня. А теперь помоги мне найти твоего жениха.
Опускаю взгляд на ее фамилию и округляю глаза.
«Смирнова Нина Николаевна».
Точно! Как я сразу не догадалась, что она похоронена под фамилией мужа!
Она же успела выйти за него, значит, и фамилия ЕГО!
Я резко мрачнею.
– Смирнов… Максим Смирнов… А почему не Иванов, не Петров, не Сидоров? У него слишком распространенная фамилия. Этих Максимов Смирновых пол Москвы!
Несколько минут сижу на могиле, разговаривая с Ниной и ее отцом, который похоронен рядом.
Мужчина громко прочищает горло, словно тем самым поторапливая меня.
– Туча идет, ― указывает взглядом на небо. ― Надо бы успеть вернуться до дождя.
Обратно мы идем быстрым шагом. Дождь вовсю моросит, поднялся сильный ветер.
– Вы сможете передать Егору мой номер телефона? ― кричу я, закрывая лицо от дождя.
– Давай! Как увижу его, сразу передам.
Я достаю из сумки блокнот, в котором делаю разные заметки о жизни Нины, пишу номер телефона, отрываю листок и подаю мужчине.
– Можешь у меня дождь переждать, ― предлагает он.
– Спасибо, но я…
Смотрю на дом Нины и добавляю:
– Я там пережду.
– Ну, смотри, ― разводит руками мужчина. ― Если что, можешь прийти, я тебя чаем напою.
– Буду иметь в виду.
Я благодарю его, бегу к дому, открываю скрипучую, деревянную дверь и застываю посреди маленькой прихожей.
Смотрю на себя в пыльное, грязное зеркало.
Точно у такого же зеркала стоял Егор в кителе…
Медленно перемещаюсь по дому со старой мебелью и вижу перед глазами картинки, как здесь жила семья Нины.
Вхожу в комнату, сажусь на облупившуюся, пружинистую кровать, оглядываю стены с оторванными обоями, затем кладу руку на железную спинку кровати, и в этот момент в голове отчетливо звучит голос Нины.
– Егорка, как только ты поправишься, мы обязательно поедем в город в парк аттракционов.
Закрываю глаза и вижу картину: Нина сидит на этой кровати, гладит по голове Егора, затем трогает его лоб.
– Горячий… Сейчас я тебе таблетку принесу.
Картинка меняется.
Нина вбегает в комнату со стаканом воды и блистером с таблетками. Быстро подает Егору воду, выдавливает в его ладонь таблетку, подбегает к магнитофону и прибавляет громкость.
– Слушай радио. Я сейчас.
Она выбегает из комнаты, а через минуту из магнитофона звучит ее голос.
– Хочу передать привет своему младшему братику Егору. Егорка, поправляйся скорее. А чтобы он не скучал, поставьте его любимую песню группы «Иванушки интернешнл», «Тополиный пух».
Я резко распахиваю глаза.
– Радио, ― шепчу дрожащим голосом и хватаю сумку.
Глава 8
Москва
Егор
Закончив тренировку, вхожу в раздевалку, беру из сумки полотенце и иду в душ.
Теплая вода снимает мышечное напряжение, тело расслабляется.
– Ну ты сегодня дал жару, ― смеется в соседней кабинке Жека, с которым у меня был спарринг. ― Все ребра мне отбил!
– Готовлюсь к чемпионату, сам понимаешь, ― усмехаюсь я, намыливая голову.
Через неделю еду в Питер на чемпионат по боксу. Если одержу победу, то смогу оплатить матери операцию.
Сумма только кажется неподъемной, но я продам тачку, подниму денег на чемпионате и этого точно хватит.
Выхожу из бойцовского клуба, прыгаю в тачку и с рычанием спортивного мотора вписываюсь в поток машин.
Включаю радио, откидываюсь на спинку сиденья и медленно продвигаюсь к дому по пробкам.
– …На часах семнадцать ноль-ноль, а это значит, что настало время для ваших приветов и поздравлений, ― звучит из динамика голос диджея. ― К нам дозвонилась Валерия. Валерия, здравствуйте!
– Здравствуйте! Я хочу передать привет Его…
Переключаюсь с радиостанции на флешку.
Терпеть не могу всю эту болтовню.
Я предпочитаю слушать музыку, а не чужие приветы.
Через пару километров останавливаюсь у супермаркета, вхожу внутрь, быстро кидаю в продуктовую корзину протеиновые батончики, кефир, яйца, творог и, подойдя к кассе, снова слышу приветы и поздравления, которые доносятся из телефона кассирши.
Видимо, унылая музыка, которая играет в торговом зале, ее не устраивает, поэтому предпочитает слушать радио на мобиле.
– …Привет от Валерии летит…
Дальше я не слышу.
Отвечаю на звонок от тренера и, зажав телефон между плечом и ухом, складываю в пакет продукты.
Прыгаю в тачку, всю дорогу обсуждаю с тренером предстоящий чемпионат, затем заруливаю на заправку и вхожу внутрь.
– Вторая колонка, девяносто пятый бензин, ― говорю я.
Оператор пробивает, я прижимаю к терминалу карточку и перевожу взгляд на переносную музыкальную колонку, которая стоит у кассы.
И из нее тоже летят приветы. Только уже по другой радиостанции.
– В нашу студию дозвонилась Валерия, ― произносит диджей.
Имя Валерия меня как будто преследует сегодня.
По радио в машине была Валерия, в супермаркете приветы передавала Валерия, и на заправке снова Валерия.
– Я хочу передать привет Егору Балашову, ― произносит девушка, и теперь мне становится не до шуток. ― Егор, я надеюсь, ты меня слышишь. Мне нужно поговорить с тобой о твоей сестре Нине. Нине Балашовой. Я знаю, что это кажется странным, но ты все поймешь, когда мы встретимся. Прошу тебя, приезжай сегодня в военный городок, в котором ты вырос. Я жду тебя здесь.
Из моей руки падают ключи от машины, по телу проносится мощный разряд тока.
«Что это было сейчас?..»
– Мужчина-а-а, ― словно отдаленно раздается голос. ― Я говорю, оплата прошла. Можно убирать карточку.
Я поднимаю с пола ключи и стеклянными глазами смотрю на колонку, из которой звучит песня «Тополиный пух».
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?