Текст книги "Академия стражников огня"

Глава 8

Сидела дальше всех на гранитном ложе, если так можно выразиться. Точно не стул. И у всех были такие, а рядом такое же, но по размерам больше и выше – стол. Занятие проходило в чудесном месте. Огромная территория в цветах: как на земле, так и на потолке. Была поражена, когда увидела нечто вроде коконов из красных цветов. Притом от них шел невероятный аромат.

Повернула голову влево и посмотрела на небольшой водопад из камней. Красота! И я одна в столь потрясающем местечке. Все находились дальше, что меня очень устраивало.

Группа состояла из двенадцати учеников. Одежда у всех одна – форма, такая же, как у меня. Маски абсолютно у всех. Черные, уродливые. Двух девушек из пяти, не считая меня, уже знала: Хелена и брюнетка, с которой общалась в помывочной.

На мгновение скривилась, чувствуя жжение. И зачем втираю неизвестно что? Пока сюда «шла» наткнулась на кустарник и сорвала несколько крупных листков. Уже десять минут прикладывала его к больному месту, предварительно разорвав на части и замотав в платок, что нашла в своем кармане. Прямо вот не в силах была оторваться от своего занятия. Как оказалось, на брюках были завязки, и я развязала несколько, накрыв пледом, который мне принес лекарь. Мне одной, что смутило лишь на секунду. Потом уже рука действовала.

Усмехнулась. Вдруг вспомнила старый фильм ужасов «Зловещие мертвецы 2», а именно одержимую руку Эша и тут же застопорилась, заставляя себя не двигаться. Очень надеялась, что вот со мной такого не произойдет. А то кто его знает…

Вернулась к своему наблюдению. Девушки, парни делали одолжение лекарю-учителю, демонстрируя свое пренебрежение. Никто не слушал Ленара, хотя он довольно интересно рассказывал о ядовитых растениях. Таких, как здесь, в нашем мире точно не было. Даже рассказывал о растениях-убийцах, способных переварить взрослую особь. Всегда считала это бредом очень впечатлительных людей, а тут поверила. Вроде как не легенда и сказание, а предупреждение с точным перечнем деревьев. В лес за грибами точно не стоит идти.

Что странно, лекарь про лечение говорил лишь одно – выпить противоядие. Угу. И какое? Где состав? Об этом не уточнял, чем очень раздражал. Предчувствовала, он не знает! Хотя у него было много всяких сосудов, которые он с удовольствием показывал.

И тут он вынес ярко-синий цветок и небольшую колбу с желтой жидкостью. Довольно улыбнулся, заметив, что все обратили внимание на него, и проговорил.

– Этот цветок особенный. Он очень полезен. Если съесть несколько цветков, то появятся новые силы.

Интерес возрастал. Все стали подниматься со своих мест, чтобы ничего не пропустить и все увидеть.

– Огромные силы! – повторил Ленар для пущей убедительности. – Но если переборщить хоть на небольшую крошку, то можно отравиться и умереть.

Все начали садиться, бубня про себя недовольства. Я лишь усмехнулась, понимая, что стражникам ничего не интересно, кроме того, что их может сделать могущественнее и сильнее. Какие к черту цветочки?

– Если не верите, можно проверить! – вдруг произнес мужчина и показал на огромный камень. – Тот смельчак, что попробует один цветок, сможет поднять этот камень.

Прищурилась, пытаясь понять, что происходит.

– У меня есть противоядие. Как только выпьете, все станет как прежде. Ну, и кто желает проверить? Кто не боится?

«Он идиот? А если «чуда» не произойдет? Кто ему позволил работать с учениками?!»

От возмущения подскочила. Надеялась, что никто не рискнет, но нет. Поднялся светловолосый парень и чересчур наглой походкой направился к столу. Он бросил полный презрения взгляд на мужчину, а потом протянул руку к растению, срывая один цветок. Непродолжительное время он смотрел на учителя (да так… словно они взглядами общались между собой), усмехнулся и проговорил:

– Хочу узнать, будет больше сил или нет, – парень развернулся, кивая в сторону камня, и с недовольством отметил: – Я уже пробовал его поднять – это невозможно.

– Тогда… смелее, – загадочно выдал лекарь, выпячивая грудь вперед. Провоцировал.

– Этого достаточно?

– Да.

Парень несколько секунд смотрел на цветок в своих руках, а потом поднес ко рту и съел. Все с огромным интересом наблюдали за ним, чего-то ожидая. Чуда или… смерти.

Тишина пугала. Угнетала.

И тут вдруг смельчак застыл. На его лице появилась гримаса боли, и он странно задергался. Неестественно. Танец кобры выплясывал. Затем все наблюдали, как он начал открывать рот, словно ему не хватало воздуха, при этом дергая себя за шею.

«Притворщик…» – подумала и плюхнулась на место, в то время как все бросились к нему.

Ждала, внимательно наблюдая, как все испуганно смотрели на обманщика-парнишку, выкрикивая возмущения побелевшему лекарю, дергающемуся со своей настойкой. Испугался.

Громкий смех совсем меня не удивил. Шутник был в ударе от своего актерского мастерства, гоготал так, словно за это ему обещали премию. Потом уже корчился и хрипел, испытывая невероятное удовольствие.

Появилась мысль: «Сколько ему лет?»

И тут поднялся и, поправив густые волосы, нагло заявил:

– Да все нормально. Я решил пошутить.

«Клоун…»

Послышались возмущения, а кто и сопел, двигаясь на свои места. Сам же Ленар судорожно дергался. Повела головой, подозревая, что он вместо воды пьет успокоительную настойку после каждого своего занятия.

– Неудачная шутка, – сдавленно прохрипел мужчина, присаживаясь на стул, дрожащими руками закрывая лицо.

– Я ничего не чувствую. Насколько понимаю, ваш цветок бесполезен? Кроме яда… в нем ничего нет.

«Кроме яда? А он кто?»

– Нет, ты ошибаешься. Просто нужно время. Ты… пока присядь, а я…

Но парню было неинтересно. Он прямым ходом направился к камню. Некоторое время его гипнотизировал и резко подался вниз, руками обхватывая камень и поднимая его.

Пораженно смотрела, не в силах поверить своим глазам. Да не может быть! Все пребывали в таком же изумлении, как и я. Лишь Ленар довольно улыбался.

Восторги, крики не прекращались. Пока длинный гудок не ударил по нервам. Очевидно – звонок. Хуже сигнализации – с треском. Ученики стали быстро собираться и выходить, как и светловолосый паренек. Он прямым ходом двигался по дорожке, не реагируя на зов учителя. Ленар догнал его уже у входа в чудесный сад, когда были от меня далеко.

Прислушивалась, хотя было странным, что такое возможно. Тут ведь больше двадцати метров. Некоторые слова не разбирала.

– Я наг! Моя сила в яде. Я не нуждаюсь в противоядии!

«Кто… кто он? Наг?! Змееподобное мифическое существо? А где… хвост?» – даже съежилась от понимания, что есть такие существа. Стало очень интересно, кто другие в моей группе? Оборотни, драконы, вампиры? Надеялась, что нет. Особенно последние пугали. И тут же задумалась. Спрашивается, как среди них ужиться бедной девочке без способностей? Только рвануть в другой мир.

– Я настаиваю! Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Ты ведь знаешь… что сейчас очень сложно с лечением.

– У нас нет таких проблем. Мы сильная раса.

– Да, и поэтому ты не нуждаешься в дополнительной. Немедленно пей или я доложу ректору академии. Думаю, Савина быстро организует твое отчисление. Вам запрещено принимать яд.

– Но вы сами…

– Только с тем условием, что после выпить противоядие.

Шипение заставило меня вздрогнуть. Честное слово. Как я понимала, это парнишка демонстрировал свое недовольство. Тем временем змий выхватил сосуд из рук учителя и сделал несколько глотков. Несколько минут они сверлили друг друга глазами, а потом парень ушел.

Медленно поднялась, ощущая бегающие мурашки по телу. Странно, но у меня появилось ощущение, что я была на спектакле и что на этом не закончится. Не знаю почему. Сделала шаг и поняла, что могу без проблем двигаться.

Но как? Что за травка такая?

Все страшнее и страшнее… Надо же было так попасть.

– Излечила себя? – услышала я около своего уха.

Резко развернулась и встретилась с прищуренным взглядом мужчины. Сейчас… он выглядел иначе. Не так… ничтожно.

Крутанула головой, удивляясь себе, не понимая, почему вообще так подумала. И когда я так считала?

И еще… как он так быстро и бесшумно приблизился ко мне?

Сглотнула и проговорила:

– Я… так хорошо знала целебные травы?

Он улыбнулся, словно я сказала что-то смешное, и благосклонно произнес:

– Да, твои знания удивляли.

– Буду знать.

– Так… как я понимаю… тебе не нужно больше организовать комнату, чтобы вылечить ногу?

– А вы можете?

– Не вижу необходимости.

Молчала, не зная, что сказать. Понимала, что он в любом случае не согласится. Сейчас. Не тот момент…

– Раз так считаете… – повернулась и медленно пошла, когда услышала в спину:

– Когда вспомнишь наш разговор, приходи ко мне, и мы вновь все обсудим.

Медленно обернулась, стараясь распознать в его взгляде хоть что-то, похожее на эмоции, которые подсказали бы мне, о чем речь, но ничего не увидела. Абсолютно.

Что они обсуждали? Загадки заставляли мою бурную фантазию работать в удвоенном режиме. Действительно, возможны ли нежные отношения, запретная любовь между ученицей и учителем? Ленар по возрасту старше девушки на семь лет, возможно, десять. Почему нет?

Хотелось верить, что ошибаюсь. Ведь сейчас я в теле девушки, а значит, его симпатия будет направлена на меня. А меня интересовало только одно – сбежать из этого мира. Я отчаянно мечтала вернуться домой.

– Надеюсь, что вспомню.

– И я надеюсь, Давина, – проговорил он с грустью и направился вглубь сада, а я еще некоторое время стояла, наблюдая за ним, пока не поняла, что задержалась и сильно хочу есть.

Чудеса чудесами, а еда по расписанию!

Пошла на выход. Надеялась, что я приведу себя в столовую или туда, где смогу перекусить. А потом… с новыми силами в бой.

Пора уже узнать, куда я попала и кому «перешла» дорогу. А главное – как именно? Не верила, что Давина такая ужасная и безжалостная, как все считали.

* * *

Добралась до столовой нормально. Стоило оказаться в огромном зале со столами, сразу же направилась за подносом к специальной нише. Дальше доверилась рукам и не прогадала, наблюдая за тем, как пальчики утаскивают к себе привлекательные тарелочки с небольшими порциями. Когда подошла к женщине без маски в темно-синем платье, она пристально разглядела все, что я взяла, и только кивнула, зазывая следующего.

Если на меня смотрели – не обращала внимания. Не до этого. Всегда считала, что если кто-то испытывает к тебе неприязнь, еле терпит, то это его проблемы. Поэтому спокойно шла, глазами выискивая свободное место, планируя после прогуляться.

Никого из моей группы не было. Новые стражники в формах и масках. Только по волосам и глазам отличались. Уверена, большая часть знала меня, что чувствовала по ненавистным взглядам, но на аппетит этот факт никак не должен повлиять. Никогда вот не была щепетильной и впечатлительной.

Волновал вопрос: «Как есть в маске?» Ведь нельзя снимать. Стоило подойти к столу и сесть на стул, глянула на соседний стол. Там сидела девушка. Она подняла низ маски, завела за шею и завязала спереди, опустив лицо так, что вот чуть ли под столом не ела.

Была возмущена. А нормально есть запрещается? Что за бред? А как же сидеть ровно и красиво? То-то мне сразу показалось, что сгорбленные какие-то.

Ну да ладно. Нужно – значит, будет соответствовать.

Сказать одно – сделать сложнее. Операции проводить легче, чем эти тряпки обматывать вокруг лица! Разозлилась. Несколько секунд сидела, а потом закрыла глаза и позволила рукам действовать.

И… чудо! Открыла глаза и поняла, что у меня все как у всех. Только вот тарелок я не видела. Оказалась, что под столом еще выдвижная полка, куда все и ставили. Ну хоть так, а не лицом в тарелку. Взяла ложку и принялась за еду.

Обед был шикарным. Впервые в жизни ела непонятно что, но невероятно вкусное. Рагу из неизвестных продуктов. Что именно, так и не смогла понять.

Через пятнадцать минут стояла на улице. Довольно выдохнула и смело побрела по дорожке, желая пройтись по территории. Да и не хотелось идти в комнату, когда такая солнечная погода, а легкий ветерок ласково подгонял в спину.

Красивые ухоженные деревья, зеленая травка, лавочки на небольших полянках. Как поняла, академия представляла собой замок, представленный буквой «Ж». Не была сильна в архитектуре, но отнесла бы строение к началу XX века. Длинный дворец, к которому примыкало еще четыре, каждый из которых – здание сложной формы с эркерами и лоджиями, увенчанное остроконечными крышами, прорезанными дормерами и башенками. Окна разной конфигурации, деревянные резные детали и пузатые кубышчатые колонны. Фасад отделан декоративной штукатуркой и камнем.

Выглядело шикарно, но громоздко. Пока шла, очень устала. Уже проходила последнюю, когда увидела в стороне закрытый забором загон. Предположила, что там животные. Стало интересно. До такой степени, что ноги меня уже несли туда.

Удары хлыстом заставили остановиться. Особенно встрепенулась, когда услышала крик огромной птицы. Вздрогнула и только собралась уйти, как услышал крик:

– Он его сейчас разорвет! Разорвет!

Забыла обо всем и рванула вперед.

Дверь была не заперта. Никого на своем пути не встретила, чем воспользовалась. Прошла вперед, пока не увидела двух мужчин в масках, движущихся в мою сторону. Чем-то были озабочены, обсуждая это, махая руками.

Завернула влево, прячась в темноте. Почему-то не сомневалась, что так будет лучше. В противном случае – попрут отсюда. Подняла глаза и уставилась на стену в виде сетки из толстых прутьев и предположила, что по ней можно подняться. Надеялась. Везде все огорожено. Возможно, сверху будет понятнее. Конечно, появилось непонимание, зачем я это делаю, но не могла отказаться от этой идеи.

И вот я взобралась на верхнюю площадку. Точнее – чердак, как я понимала, ведь под ногами оказались доски. Правда, не полностью застелены, а частично. Пришлось осторожно идти, расставив руки в стороны, чтобы не свалиться. В какой-то момент пошатнулась, реагируя на жуткие звуки то ли животного, то ли птицы, а потом успокоилась и добралась до своей цели.

Перед моим взором раскинулась огромная арена, огражденная толстыми прутьями, тянущимися к небу. Купол из решеток. А там… двигались темные и светлые пятна. Будто танец танцевали.

Точно не могла понять, что происходит, света было недостаточно.

И вновь удары хлыстом, крики… но теперь мужские. Нахмурилась и поняла, что тут самый неудачный ракурс. Нужно дальше пройти и чуть спуститься. Тогда смогу все видеть, ведь приближусь к арене.

Через время я наконец-то спустилась и теперь могла видеть все, что происходит. Секунду внимательно всматривалась, а потом сделала шаг, с каждой секундой все больше и больше хмурясь.

Арена – это клетка или загон. Внутри громадные птицы с головой орла и туловищем льва. Грифоны. Три золотых и одна белоснежная, самая крупная. Видно, самец. Птица металась в центре, опуская голову и цепляясь когтями за решетки, пытаясь что-то убрать, достать, зацепить. А там… все в перьях и черной жиже. И везде… много грязи, так много, что сильные лапы животных были наполовину в ней утоплены.

И еще… там находилось несколько стражников, которые кнутами били по клетке и по птицам, пытаясь их усмирить, при этом безжалостно калеча. Одна упала, но пыталась подняться, чего ей не позволили, накинув на голову серую тряпку.

Изверги!

Отмечая их путь, поняла, что они хотели приблизиться к тому стражнику, что лежал лицом в грязи, окрашенной в красный цвет. По разорванной одежде предположила: это белоснежная птица постаралась. И пусть он лежал лицом вниз, но дышал, потому как барахтался, двигая руками и ногами. Предположила, что между клеткой есть пустое расстояние. Только поэтому жив.

И вновь перевела внимание на птицу. Она странно себя вела. Будто в нее бес вселился. Она пыталась что-то разгрести, но у нее не получалось, отчего свирепо выдавала устрашающие звуки, уничтожая все на своем пути.

Присмотрелась и увидела, как странно грязь пузыриться и поднимается около ее ног. И еще… птица осторожно передвигалась на определенном участке, чтобы не наступить.

Кто там?

Живая еда? Нет, она так бы не переживала.

Если только…

Оглядела территорию из перьев и выдохнула:

– Да это самка! Там детеныш!

Сердце застучало с бешеной силой. Не могла дышать от переполняющих эмоций! Нужно помочь! Они же забьют ее, а птенец… задохнется.

В клетке творилась ужасающая картина. Стражники безжалостно избивали птиц, стремящихся к белой самке.

Послышался грохот. Повернулась и увидела, как в клетку стали спускаться новые стражники, прямиком направляясь к белоснежному грифону.

Не могла смотреть дальше. Выдала всхлип и бросилась по проходу вниз. Добежала и поняла, что нужно прыгать в жижу.

Вновь подняла глаза и остолбенела. Новоприбывшие стражники бросились на птицу, а она на них, откидывая мощными крыльями на железные прутья. Сжала руки в кулаки и закричала:

– Стойте! Стойте!

Никто не реагировал. Никто не замечал. Все продолжали издеваться над птицами. Понимая, что даже если охрипну – никто не услышит, засунула в рот два пальца и свистнула так громко, что все обернулась.

Кстати, да, свистеть я умела! Соседский парнишка учил, когда вместе гуляли во дворе. У меня был талант, которым я гордилась, пока мама не услышала. Потом… как-то и забыла про свои навыки отчаянной шумелки.

– Кто ее пропустил? – взревел тот, кто находился дальше всех.

– Отойдите! Отойдите от нее! – прокричала, всматриваясь в его лицо, не понимая, почему не слышит меня. Глухой!

Тут меня дернули за руку, что возмутило. Не растерявшись, не глядя, толкнула нахала в сторону, отчего он полетел вниз с криком. Охранник, как поняла.

Наблюдая за свалившимся «мешком картошки», радуясь, что он ничего себе не сломал, подумала, что можно и мне прыгнуть. Вроде как безопасно. Подошла к обрыву и быстро присела, тут же осторожно спрыгивая, посчитав, что так лучше.

– Выйди отсюда! – взревел обиженный парень, очень грязный притом. Весь окунулся. А все потому что такой тощий! Кушать нужно больше и тогда бы не так пострадал. Да уж, поросенок. Отмываться год будет.

Я же замарала только сапоги. Посмотрела вперед, не реагируя на возмущения грязнули, и пошла к птице.

– Да что стоите?! Это же дочь Савины! – взревел третий.

«О да! Совершенно вовремя заметил! Я же дочь Савины!»

– Рты закрыли и не двигайтесь! – закричала так громко, что мой приказ должен был услышать даже тот парнишка, что лежал лицом в жиже. Оглядевшись по сторонам, замечая, что все послушно стоят, кроме белоснежной птицы, продолжающей рвать и метать, продолжила в том же духе: – Никто не смеет двигаться! Или я пожалуюсь матери.

– Выйди отсюда! – взревел тот, что был крупнее всех. Возмущался, но продолжал стоять.

– Не стоит так кричать, нервные клетки не восстанавливаются.

– Что?! – и такой взгляд осуждающий.

– В грязи тонет ее птенец! Отойди! – уже не говорила, рычала.

Глава 9

Стражники растерянно начали оглядываться, пытаясь понять, что происходит. Но куда им, если пропустили момент, когда огромная птица яйцо снесла и высидела его. Ну… или спрятала в теплом местечке. Слепошары!

Не теряла времени даром. Насколько могла, быстро шла, удивляясь, что еще не упала. Густая жижа, нужно отметить. Очень надеялась, что это не фекалии птичек.

Приблизилась к главному стражнику и только сделала шаг в сторону птицы, как он ухватил за предплечье, с силой сдавливая. Сдержала стон, понимая, что слабость сейчас ни к чему. Но все же – с такими темпами у меня рука синяя будет.

– Ты не понимаешь? Он… – задумался, вспоминая мои слова, – она убьет тебя.

– Дай мне всего несколько минут.

– Нет!

– Отойди! – рявкнула и вырвала руку, понимая, что уже на грани. Взбесил. И тут я посмотрела на птицу. Бушевала. Еще бы… Понимая, что грифон так просто не успокоится, тем более когда тут эти изверги, сглотнула и проговорила: – Отойдите… все… или ему, – показала на парня, – уже ничего не поможет. Грифон не даст. Мать не позволит подойти. Стражник находится рядом с птенцом.

– Мы сами! – рявкнул другой, тут же зашипев: – Еще нам не хватало команд от предательницы!

«Так… нужно запомнить его, а потом из травок сотворить слабительную микстуру и дать вместо напитка».

– Вы только что ее били кнутами! – прорычала, не понимая, почему не могу успокоиться. Раньше такой не была! Но ведь и идиотов таких не было. Боже, а я еще плохо отзывалась о нашем Олеге Павловиче, наглом водителе скорой помощи, который имел привычку ворчать про каждого больного за восемьдесят лет, считая их бесполезными. Оказывается, святой человек! А тут нелюди! Хотя о чем это я?! Это же не пойми кто. Прищурилась и уточнила у него: – Хочешь лежать рядом с ним?

– Ты… – он оказался рядом и вновь перехватил за руку, дергая на себя, – пойдешь со мной.

– Мы теряем время! – громко выдохнула, пытаясь освободиться, но не получалось. В отчаянии вертела головой, рьяно упрашивая – Уходите! Пожалуйста!

– Нет…

– Отпусти ее! – раздался рычащий голос и все обернулись. В клетку спустился Марк. Выглядел устрашающе. Его глаза горели огнем. Как бы ни сжег тут никого. Парень бросил на всех яростный взгляд и свирепо приказал: – Всем покинуть арену!

Все словно по щелчку быстро испарились, а мы остались одни. Еще некоторое время задержала внимание на Марке и, посчитав, что обойдемся без слов, пошла вперед. Шаг, два… и вдруг услышала:

– Любое движение птицы в твою сторону – и я уничтожу ее.

Какой добрый однако… Сглотнула, не желая такого исхода. Смотрю, в этом мире долго не чикаются. Шаг влево шаг вправо – смерть. Качнула головой и бросила:

– Подожди… мне нужно время.

Густая жидкость не давала возможности нормально идти. Кое-как поднимала ноги. Одежда до талии насквозь промокла. Немного повело в сторону, и тут же застыла на месте, ощущая дыхание парня. Он дышал мне в спину, контролировал каждое движение.

Медленно опустилась на колени, стараясь не делать резких движений. И тут поняла, что птица бешено смотрит на меня. В любую секунду готова наброситься.

Подняла руку и проговорила:

– Я… достану… помогу ему. Не обижу. Только не бросайся на меня…

Послышался странный звук, и птица замерла, а я поползла по грязи, руками пытаясь понять, где птенец, надеясь нащупать его.

Боялась, так боялась грифона, что не передать словами. Но тем не менее водила пальцами по решетке, стараясь ничего не пропустить.

И тут… нащупала клюв. Бедный захлебывался. Он застрял там… между клеткой и нишей. Осторожно начала двигать руками, пытаясь понять, что за конструкция, а потом стараясь говорить спокойно, выдохнула:

– Мне нужно расширить расстояние между звеньями.

– Это невозможно.

– Для меня нет, но ты… – говорила, откидывая жижу в сторону, чтобы клюв не поглощал грязь.

– Я подойду.

– Нет! – сказала грубее, чем нужно, за что поплатилась. Птица выдала страшный рев, и я вся сжалась от ожидания. Но нет… обошлось. – Оттуда разъединяй.

– Это не так просто…

– Попытайся! – просипела, надеясь, что он слышит. Прикидывая размеры птицы и птенца, учитывая перья, поспешно прошептала: – Он только вылупился, долго так не протянет. Как прочем, и ваш стражник…

Почувствовала, как низ решетки пошел ходуном. Парень с силой разъединял звенья. Пол пошатнулся, но я продолжала сидеть и откидывать грязь с «маленького» клюва.

Птица стала нервно озираться и ходить.

– Спокойно! Спокойно! Мы… мы поможем… Поможем!

Рывок… и я смогла вытянуть его, слыша крик прямо в ухо. Птица доведет меня до инсульта. Торопилась, как можно быстрее переворачивая мокрого птенца, открывая клюв, выталкивая оставшееся из глотки. Удивительно, что не задохнулся! Ухватилась пальцами за свою накидку, чтобы снять, но поняла, что все в грязи. Смысла нет. Не думая, стянула огромную тряпку с лица и вытерла его.

– Давина! – услышала рычание позади себя.

«Что опять не так?! Скучает там, что ли?!»

– Вытаскивай стражника, – попросила его и, понимая, что мне вода нужна, с надеждой прошептала: – Мне нужна вода… Тут грязь. Можно что-то придумать?

– Если пойдет вода, ты можешь утонуть. Она очень быстро наполняется. Включить могу… выключить нет, пока сама не сольется.

– Эту жижу нужно убрать. Быстрее!

Послышался странный шум, а в следующую секунду пошел ледяной дождь. Только вот не с неба решетчатого, а от стен, да с такой силой, что даже вздрогнула. Било мощной волной, обливая с головы до ног. Не теряя времени, обмывала малыша, понимая, что времени мало. Грязь медленно уходила, а вода невероятно быстро заливала пространство. Слишком быстро.

Обмывала тельце дрожащими руками, пока не поняла, что все… больше не нужно. Я справилась.

Только вот птенец не дышал.

Что за черт?!

Птица видела, чувствовала, понимала. Она свирепо вскричала, а потом потянулась ко мне, а я… открыла клюв птенцу и с силой стала вталкивать в него горячий воздух, чтобы сделать хоть что-то.

Ничего не понимала, не видела, вся была сосредоточена на том, чтобы спасти.

И только ощутив боль от когтей птенца, поняла, что он дерется.

«Да ты мой хороший!»

Со слезами на глазах засмеялась и протянула матери. Стуча зубами, промямлила:

– Вот… Вот твой птенец!

– Давина, уходи! – раздалось позади… и тут парень, видно, обращался уже не ко мне: – Боги, ненормальная! Чего она ждет?

Но птица металась… не брала птенца.

Что не так?!

– Вода не закончится, пока не заполнит все.

– Но… птицы? – промямлила, не понимая, какой он выход предлагает.

Он молчал.

– Птицы! – закричала я, оборачиваясь, с ужасом наблюдая, что стены клетки закрыты странным черным слоем, не пропускающим воду. Одна птица уходила под воду, другие махали крыльями, прыгая по воде, отчего меня сносило волной. Парень стоял уже на входе и махал мне.

Вновь вернулась к золотой птице. Она все больше и больше погружалась в воду.

– Они останутся здесь.

– Они умеют плавать?

Опять это невыносимое молчание! Он плохо слышит? Глухонемой?! Не заметила. Тогда в чем дело?!

– Нет.

– Тогда… выпусти их.

– Они улетят.

– Да пусть летят, не топить же их.

– Вода наполняется! Торопись! – ледяным тоном рявкнул мне.

– Выпусти птиц! Немедленно! – прокричала, не понимая, что он так уперся. Неужели будет лучше всех утопить?

Он секунду стоял, а потом вверх начал расходиться, и я увидела небо. Да, голубое небо. Чудесное, дающее надежду.

Ледяной ветер откинул в сторону, когда птица схватила птенца когтями, взлетела вверх, а за ней и два другие. Остался только та, что уходила под воду с тряпкой на голове. Понимая, что он спит, повернулась к нему…

– Ты что творишь? – услышала рев парня. Нервы бы ему проверить. – Сюда плыви!

– Нет, – проговорила и нырнула под воду. Думала, быстро доберусь, но нет. Такая грязь – ничего не видно. Я доплыла, но только перья, перья, перья… и шмотки черной массы в лицо. Где голова?

Вынырнула, понимая, что задыхаюсь, и нет сил, как вдруг перед моим носом пошла вверх огромная золотая птица. Освободилась! Только как? Готова была заплакать от счастья, но внезапно все тело скрутило сдавливающей волной. Не могла пошевелиться. Вода была не просто холодной, а ледяной. Попыталась сопротивляться, но было бесполезно к моему огромному изумлению. Впервые в жизни такое.

Отчаяние захватило с головой. Не знала, что придумать, чтобы спасти себя. Вот черт! И ведь плаваю отлично. Почему?

Толчок заставил очнуться. Обжигающая рука на моей талии придала уверенности.

Марк. Парень придерживал, яростно уничтожая взглядом.

– Ты разума решилась? Боги не дали и толики извилин?

– Я сейчас утону… – чуть слышно просипела, мечтая поскорее отсюда убраться. Еще бы молча, было великолепно!

– Утонет она… – пробурчал он и поплыл вперед, таща за собой. Уже когда ногами ощутила решетку, услышала: – Где твоя маска?

«Да плевать мне на нее… Чуть топориком на дно не пошла», – первая мысль. Вот совсем не до их обычаев и правил.

– Я… не знаю, – выдохнула, поворачивая голову и присматриваясь. Но тряпки на поверхности воды не увидела. Вероятно, на дне… где была бы и я. Если бы не Марк. И это при моей подготовке. Я с детства ходила в бассейны. Всегда первые места в соревнованиях. А тут… судорога и ты безжалостно идешь вниз, захлебываясь водой.

Мой вечно злющий спаситель только презрительно скривился, глазами объясняя многое, что думал обо мне, и тут резко обернулся, обращаясь к стражникам со словами:

– Всем покинуть загон!

Ну а дальше меня как уличного котенка чуть ли не за шкирку вытащили из воды, усаживая на пол. Точнее – швыряя. Не церемонился. Пыталась дышать, ощущая холод, пока не вспомнила про раненого.

– Где он?

– Кто?

– Пострадавший…

– Унесли в больничное крыло.

«Ага… травками лечить планируют. Там его лекарь так подлечит, что больше в помощи никогда не будет нуждаться. На том свете в этом не нуждаются».

– Мне нужно туда.

– Естественно, если ни грамма мозгов нет. Не понимаю, зачем спасала хищников, – скорее себе, чем мне говорил.

Вечно он недоволен! Посмотрела на него и выдохнула:

– Не твое дело!

Дрейн некоторое время прожигал глазами, а потом грубо выдал:

– Ты себя даже согреть не можешь!

Так и не поняла… Он с подколкой, с возмущением или просто так… для общего сведения произнес.

– А ты можешь?

– Все могут, у кого дар есть.

– Рада за них, – пробурчала и медленно поднялась, удивляясь, что получилось. Ноги как ватные, коленки тряслись. Тяжело. Но не хотелось тут перед ним показывать слабость. Немного постояла и кое-как посеменила, слегка пошатываясь при этом.

– Ты выпустила трех грифонов. Мы обучали их, а ты… На поимку каждого столько сил ушло.

Резко развернулась, забывая о боли, обо всем, возмущаясь тому, что слышу подобное. Совсем уже без мозгов! Хмыкнула и проговорила:

– А я не жалею! Ни капли! Они такие же живые, как ты, и все вы. Понятно? А кто тебе и другим дал право так издеваться над животными? Тем более над матерью. Да вы безжалостные твари! Даже не поняли, что среди самцов есть самка, как и не заметили ее малыша.

– Ты говоришь странно! Мы на них летаем. Птицы…

– Гордых птиц можно завоевать не только плетями и пытками. Попробуйте лаской, добротой.

– И это говоришь мне ты?! Ты… только и делала, как подставляла и пыталась хитростью добиться уважения?

Промолчала. Не знала, что сказать. Только смотрела, не понимая, почему оправдываюсь перед ним. Обойдется. Отвернулась и поплелась по проходу, придерживаясь за стены.

– Возьми мои вещи, – вдруг услышала в спину. Марк опять бесшумно подошел ко мне.

– От тебя… мне даже снега зимой не нужно! – рявкнула, так и не оборачиваясь, и пошла, чувствуя, как меня колотит. Козел! Да и все они. Изверги.

Только повернула за угол, как меня дернуло назад. Попыталась сопротивляться, чему бы там не было, как оказалась в захвате рук парня.

– Опять без маски! И вдобавок – насквозь мокрая. Чего добиваешься? – гневно чеканил он мне в ухо, окончательно оглушая. Притом с такой ненавистью. Задумалась на мгновение. Появилась мысль, что как бы погано себя ни вел, Давина ему по душе.