Текст книги "Туман над Фудзи"

Япония

Аэропорт Нарита

После такого перелета сложно сразу сориентироваться. Вадим перенес перелет достаточно неплохо. Может, потому что японские авиалинии? Японские стюардессы улыбались белозубыми улыбками и еду выдали заморскую и непонятную. Что-то между водорослями и мармеладом. И чай японский. И потом фильмы. Просто спасение. Три фильма – один рейс.

Вадим терпеть не мог летать. Боялся? Можно сказать и так. Никому в этом не признавался, даже себе, не хотелось быть слабым. Господи, опять подумал о молодой жене! С чего это в последнее время эти мысли все чаще приходили в голову? Он незаметно скосил взгляд на Лизу. Та на все смотрела широко раскрытыми глазами, пытаясь тут же запомнить каждую мелочь. Вот такого ребенка он в ней безумно любил. С умением радоваться, умением восхищаться самой крохотной детали. И не сомневаться. Ни в чем! Радоваться жизни здесь и сейчас. Счастливое качество. А если что не так: немедленно и безжалостно выбрасывать из головы. Вадим так не умел.

Он все обдумывал по сто раз, вникал, искал скрытые подвохи. Любые улыбки для него скорее были ухмылками. Вот, например, эти стюардессы? Зачем они им улыбались? Они же их не знали! Стало быть, не от души, а потому что так положено. Здесь еще и кланяются. В силу японского менталитета. Ох, принесла их нелегкая в такую даль! По мнению Лизы, естественно, в будущее и в сказку, а по разумению Вадима – просто в жизнь, которая к ним не имеет никакого отношения. И непонятно: зачем эту совершенно чужую жизнь впускать в свою? Хорошо Лизе, она сейчас налюбуется, потом все подробно и в красках расскажет всем знакомым. Где-то с полгодика еще будет гордиться, и потом рассказ тот уйдет куда-то в недра земли. Вадим не думал, что в недра памяти. А ему с этими знаниями жить всю жизнь. Переваривать, перемалывать. Такой характер. Такой склад ума. Ничего не в недра. Все тут, все на поверхности.

– Откуда ты про все знаешь? – удивлялась Лиза.

– Я просто помню. Ты это тоже учила в школе, но выбросила за ненадобностью. А я нет.

Паспортный контроль и таможню прошли достаточно быстро. Им все улыбались, периодически разбивали по разным очередям, брали отпечатки пальцев. И что сразу бросилось в глаза: они не проходили через какую-то одну очередь и барьер. Все было устроено так, что не было той самой границы. Шли себе по какому-то лабиринту. Там постоят, там поговорят, там что-то обсудят. Огромное количество японских работников, много из них молодежи, все сплошь в перчатках. Многие в масках на лицах. Про это давно известно: все японцы в масках. Про улыбку можно судить по глазам. Улыбающиеся глаза. М-да. Если человек улыбается, то он улыбается. И по телефону ведь чувствуешь: улыбается тебе сейчас человек или нет. Хоть ты его и не видишь.

Вадим был в Японии однажды с десяток лет назад. Его пригласила одна компания на переговоры в качестве эксперта-химика. Были они только в Токио. Всего-то три дня и с одной экскурсией по городу. Экскурсия, надо отдать должное, была на редкость фундаментальной и очень познавательной. Да и экскурсовод попался живой, неравнодушный. По приезде Вадим подробно поделился с женой впечатлениями. Немудрено, что Лиза загорелась поездкой. И ведь подала под соусом: ну ты же сам тогда сожалел, что не удалось по монастырям проехаться.

Ну что тут скажешь? Деньги все равно уже потрачены. К тому же они были целиком и полностью заработаны самой Лизой. Кто бы мог подумать, что тихая студентка в очках, вот так сразу решившая родить от него ребенка, в итоге добьется больших успехов в крупной консалтинговой компании, возглавит отдел и будет работать с большими химическим комбинатами? Ощущались в Лизе хватка и упорство. И некий авантюризм, который помогал ей двигаться дальше и не зацикливаться на неудачах.

– Что мы ищем?

– Должен быть встречающий. Вот, смотри. – Лиза достала распечатанную памятку с их маршрутом. – Написано: водитель – японец с табличкой. На табличке ваше имя.

– То есть нас отдельно будут встречать? Индивидуальный трансфер ты заказала?

– Я уже не помню, что я заказывала. Полгода назад было. Они мне буквально пару дней назад прислали программу. Я толком и не прочитала.

– Хорошо. А договаривалась-то ты как?

Лиза занервничала. Вадим попытался было поставить жене на вид ее удивительную безалаберность. Он любил «ставить на вид». То есть указывать, где была конкретная ошибка. «Какой ты все-таки зануда», – периодически шипела на него мать. «Ну почему зануда? Просто в делах должен быть порядок, так легче жить», – отвечал Вадим.

– Как-как? – повысила голос Лиза. – Давно же было, говорю. Как-то договаривалась. Ладно… Что уже говорить. Ищем японца!

– Да, японца тут, конечно, найти непросто.

Он видел, что Лиза нервничала. Действительно, где тут найдешь японца среди огромной толпы японцев? И как понять, что он водитель? Лиза начала бегать от одного японца к другому, пытаясь рассмотреть, что написано на табличках. Встречающие японцы, так прямо скажем, не очень жаждали встречи со своими гостями. Они весело общались между собой, опустив таблички, и туристы, сновавшие вокруг, вынуждены были порой приседать, чтобы прочитать свои фамилии. Фамилии «Коновалов» не находилось.

– И что? – В Вадиме порой просыпался страшно вредный человек. Мать права.

– Что-что… Сама не знаю!

– Ну, может там телефон есть?

– А ты сам посмотреть не можешь?

– Давай, – снизошел Вадим. Ему вдруг безумно стало жаль Лизу. Вся красная, уже и слезы в глазах. И чего он к ней пристал? Они уже на месте. Как там Будда говорит? Самое главное – спокойствие? Или это не он так говорит? Но слова верные. Однозначно.

– Подожди, мне кажется, вот этот. Новенький бежит. У него только что-то на бумажке целый список. – Лиза издалека пыталась рассмотреть фамилии.

– То есть у нас группа?

– Ой, не знаю, отстань… – И Лиза рванула к небольшому кривоногому японцу в бежевых брюках, синем пиджаке, белой рубашке и в галстуке. Он утирал пот со лба каким-то листочком, исписанным мелкими буквами.

– Коновалов! Коновалов! – Лиза начала с места в карьер. Да, это у нее получается. Она умеет тут же и без лишних слов. Сразу про главное. И сразу с напором.

Японец нацепил очки и стал водить пальцем по списку.

– Ес! Коновалов. – И сделал двумя руками знак с поклоном. Мол, вам сюда. Встанете здесь.

К японскому мужику уже бежали другие неяпонцы со своими бумажками.

– Нас еще посмотрите. Антоновы мы. Данилевич.

Японец всех находил на своей бумажке и выстраивал в уголок. Один раз улыбался для каждого, а потом надевал на лицо непроницаемую маску самурая.

Лиза затихла. Выяснилось, что тур совершенно не индивидуальный. Пока в углу толпились шесть человек. Оставалось только ждать дальше. И сколько еще народу в этом чудесном списке?

Вадим еще раз попытался расстроиться и, возможно, даже поставить жене что-нибудь на вид, но опять вспомнил про Будду. Ну что же делать? Они уже здесь. Двенадцать часов отлетали. Не обратно же ехать? Вдруг это просто трансфер до отеля? Японцы же. У них все просчитано. Отвезут в отель, а там все разбредутся по своим маршрутам. Главное, это как-то до того отеля добраться. Сказывались бессонная ночь в самолете и разница во времени. Хотелось уже вытянуть ноги и немного полежать.

В самолете Вадим подробно изучил программку, которую распечатала Лиза. У них сегодня экскурсия начинается в пять вечера. Прилетели они в десять утра. Как хорошо, что никуда сейчас идти не нужно. Можно просто отдохнуть, чтобы потом с новыми силами погрузиться в Японию. Грамотно. Очень грамотно! Он постарался расслабиться и посмотреть по сторонам. Японские таксисты по-прежнему веселились между собой. Рядом с ними метались туристы с европейской внешностью, пытаясь найти своего японца и как-то запомнить его внешность. Да уж. Задачка. А говорят, что мы для них тоже все на одно лицо. Вот ведь интересно получается!

Аэропорт ничем особенно современным не отличался. В свой первый приезд Вадим вообще не успел ничего заметить. Тогда их встретили и тут же проводили к машине. «Мерседес» вез их долго и нудно по страшным токийским пробкам. Вадим надеялся, что сегодня пробок не будет.

Серый аэропорт, на стенах которого мелькала в основном реклама унитазов. Ну да, это понятно. Все после поездки в Японию первым делом восторгаются унитазами. Еще и стройка кругом. Ах да, олимпиада же, японцы не должны ударить в грязь лицом. Вадим вспомнил, что они вот так же перед олимпийскими играми были в Афинах. Буквально за пару месяцев. Весь город стоял в траншеях, как перед войной. Удивительное рядом! К открытию все было идеально. Что уж говорить про Японию? Японцы снова готовятся удивить мир.

Они стояли маленькой кучкой соотечественников, не очень понимая: им уже нужно начинать знакомиться, или это далеко не обязательно? Лиза попыталась улыбнуться мужу. Вроде бы Вадим успокоился. У нее действительно сердце ушло в пятки, когда она поняла, что таксиста поблизости не видать. Ну что делать? Тур она проплатила давно. А когда выбирала, так радовалась, что в детали особо и не вникла. Тогда думалось про то, чтобы денег хватило. И про то, что денег тех очень жалко. Лиза больше всего обрадовалась, когда мужу подарок по душе пришелся. Мог бы ее с этим самым подарком и развернуть. Вадим мужик прямой. Интеллигентный, но прямой. Так бы и сказал, долго вздыхая и откашливаясь: «Я, конечно, тебе благодарен. Нет, ну то есть очень прямо благодарен, но ты уверена, что это нам нужно?» К счастью, подарок он принял с широкой улыбкой.

А потом Лиза как-то закрутилась, завертелась, неделю назад вспомнила, что и программы никакой нет. Даже хотела в офис турагентства подъехать и все подробно разузнать. Но в турфирме заверили: не волнуйтесь, все пришлем. И ведь прислали. Все красиво. Ну, она и успокоилась. Вот билеты. Вот ваучеры. Лететь двенадцать часов, все можно прочесть. Но в дороге программку забрал муж. Она думала, тот все узнал. Ну ведь какой все же вредный! И теперь стоит себе спокойно. Господи, ну кого еще ждем?

– Мужчина, – громко спросила у японца статная пожилая дама с седой гулькой на голове из их могучей кучки. – Мы еще тут долго стоять будем? Уже лечь хотелось бы. Прилечь, говорю, в гостинице. – Женщина жестами начала демонстрировать, как она будет ложиться. Руки под голову сложила и ноги в коленках согнула. Японец оказался понятливым.

– Ес, ес… – И показал на список. Все вытянули шеи, вглядываясь в написанное. У японца в списке был полный порядок. Все обведено желтым маркером, но кое-какие фамилии еще были не отмечены.

– Так, у меня очки в рюкзаке. Снимать, говорю, рюкзак неохота. – И она постучала себя по спине. – Че он там талдычит? – Она развернулась к Лизе.

– Вроде не все еще пришли. Ждем кого-то.

– Так уж полчаса ждем. Может, пойдем? И что за люди? Почему мы обязаны их ждать? Это мы теперь их все время ждать должны? Пойдемте уже! – последнюю фразу она крикнула для японца.

– Ноу, ноу! – Несколько раз, улыбаясь, поклонился японец и опять превратился в самурая.

– Ну, как знаешь. Меня зовут Инесса Васильевна. Можно просто Инесса.

– Лиза, а это мой муж Вадим.

Сбоку подошел парень. Он не представился, но Лиза заметила его еще в аэропорту. Того провожали до самого паспортного контроля родители. Молодые, модные, симпатичные. Она обратила внимание на маму. В черном тренче, мокасины на босу ногу. Периодически гладила парня по плечам. Лиза была уверена, что они летят вместе. А потом оказалось, что его провожают. Надо же, как приятно. Вместе приехали своего мальчика проводить. Сколько ему? Лет восемнадцать. Потом, взявшись за руки, все махали ему.

– Куда ты все смотришь? – одернул ее муж тогда на паспортном контроле.

– Так. Интересно. Провожают.

– И что?

– Сегодня редкость. Никто не провожает. Никто не встречает.

– Да, ты права. А раньше принято было. На вокзале, в аэропорту. С букетом цветов. Да, ты права. Они молодцы.

Паренек улыбался какой-то своей внутренней улыбкой. Думал о чем-то и не обращал внимания на суету Инессы. Та поворачивалась во все стороны, постоянно задевая соседей огромным рюкзаком.

В руках женщина держала увесистую дорожную сумку. Она то поднимала ее, то ставила на пол.

– Парень, а ну-ка подмоги.

Лиза – мама мальчика. А мама мальчика отличается от мамы девочки. Ей всегда мальчика жалко. Например, сейчас перед ней стояла пожилая женщина. Она попросила помочь молодого парня, который, кстати, тоже был с рюкзачком за спиной и небольшим чемоданчиком на длинной выдвижной ручке. Что такого, почему не помочь?

Но с другой стороны… С какой стати? Лиза сама никогда никого не напрягала и не любила, когда напрягают других.

Она это называла: осчастливить человека чужими руками. Вот почему женщина не взяла чемодан? К чему все эти рюкзаки и сумки? Почему кто-то должен за нее их носить? У каждого своя жизнь. Люди же на отдых приехали, а не носить вещи Инессы. Ну и просто жалко было паренька. Да, она, конечно же, мама мальчика.

– Нет, ну сколько можно ждать?

Николай стоял рядом с туалетом, а Рита все не выходила. Наконец девочка появилась. Голова опущена, длинные кудрявые волосы спутались после полета. Отец взял дочь за подбородок и убрал волосы с лица.

– Ну что ты? – Глаза девочки распухли, было ясно, что плакала.

– Я не знаю, как мне с этим жить, мне теперь эта жизнь непонятна, как будто она мне и не нужна теперь… – Рита опять разревелась.

Мужчина быстро прижал ее к себе.

– Это ты брось! Все будет хорошо. Обещаю тебе. Верь мне. Мы вместе. И мама с нами. Ты такая красивая, такая умная, у тебя еще вся жизнь впереди. А сейчас давай настроимся на Японию, на красивые сады, на совсем другую жизнь. И мы же поедем к монахам. И мы обязательно поговорим с ними. И обо всем еще и там попросим. Они нам помогут. Я много об этом читал. Они помогают всем хорошим людям. А ты же хороший человек?

Рита слабо улыбнулась.

– Не знаю. Наверное…

– Ну, тогда бежим!

– Да вон они, бегут!

Взявшись за руки, к ним бежали двое. Молодой подтянутый мужчина и белокурая девочка лет двенадцати.

– Извините. Мы Селиверстовы. Николай и Рита.

Японец поклонился, взял чемоданчик у девочки и, указывая путь рукой, побежал, покатив чемоданчик за собой.

Группа, едва поспевая, кинулась за японцем. Первой бежала Инесса.

– Парень, сумку не забудь. Ишь ты, извините. Тоже мне… «Папа Риты».

Кличка мгновенно приклеилась. Все десять дней их так и будут звать. Рита и папа Риты.

Гиндза

Токио встретил российских туристов проливным дождем. Ветер, неприятная морось, серое небо. По прогнозу погоды дождь обещали только на первый день, все остальные дни – солнце. Дай-то бог. Или тут уже Будда?

– Вадя, а Будда – это как наш Бог?

– Ну он Бог, но он вроде бы человек. Он всегда среди нас, внутри нас. То есть Будда – это скорее философия. Я не очень-то разбираюсь.

– Ну ты же вроде Ницше читаешь.

– Думаю, что здесь мы во всем как раз и разберемся.

Вадим улыбнулся Лизе.

– Я благодарен тебе за эту поездку. Я вдруг понял, что мне все это очень интересно.

– А я удивляюсь, что это ты не возмущаешься особо? Оказывается, ты понял, что это совсем даже не плохо.

– И перелет позади, если уж начистоту.

– И перелет позади. А десять дней одной Японии впереди! Ура!

Их гостиница располагалась рядом с самой известной улицей Гиндза. Лиза об этом знала, но сейчас ничего не радовало. Усталость, дождь, хотелось в гостиничный номер. Их микроавтобус, статусный черный «Мерседес», остановился у небоскреба. Водитель сказал по-английски:

– Седьмой этаж. Вам нужно ехать на седьмой этаж.

Как смешно они говорят по-английски! Как будто по-японски. Но понять можно. Это весь небоскреб гостиница, что ли? Ах, нет же. Рядом с каждой кнопкой лифта – иероглифы, иероглифы. Видимо, тут если и гостиница, то не одна. Нужно не забыть, их этаж – седьмой.

Группа поднялась на двух лифтах к месту нахождения отеля. Длинная стойка, за ней человек пять японцев синхронно и достаточно холодно им улыбнулись, синхронно поклонились и попросили паспорта. В холле гостиницы не было ни одного кресла или дивана. Абсолютно пустое, но достаточно большое помещение. Одна стена полностью стеклянная, рядом с ней искусственное дерево в желто-красных листьях, видимо, указывало на сезон, чтобы человек не запутался. Вышел из номера отеля, кто его знает, что там на улице: зима, лето, а тут посмотрел на дерево… и все ясно! Ба! Так сейчас же осень! Сезон красных листьев! Посередине помещения – какая-то инсталляция, обрамленная в гранитный полукруг. Наверное, этот полукруг и был диваном. Лиза со смехом комментировала увиденное. Главное, они на месте. Молодцы японцы! Дерево, вид из окна. Посередине – вот это «не понять что». Или это отель для молодоженов? А им зачем по сторонам глядеть? Увидел инсталляцию и бегом в номер. Из номера вышел, по дереву определил, что за окном, и дальше побежал. Что еще нужно?

Уставшие туристы присели на холодный камень, пока японцы дотошно рассматривали каждый паспорт, показывали друг другу. Когда очередной паспорт попадал в руки пятого японца, он бежал с ним за загородку и выбегал еще с одним японцем, который что-то короткими предложениями объяснял работникам. Те кивали с удивлением и с благодарностью. И так по каждому паспорту. В итоге один из работников вышел из-за стойки ресепшен, поклонился и начал раздавать бирки на чемоданы.

– А номера?

– Заселение с 14.00.

– Сейчас одиннадцать утра. Может быть, хоть какие номера готовы?

С улыбкой и поклоном ответил:

– Заселение с 14.00.

Тут уже не выдержал Вадим:

– Но ведь возможно, что номера будут готовы раньше?

Японцы улыбались и совершенно не понимали, о чем говорят эти люди. А русские люди не понимали их. И только потом до всех дошло. Те номера, наверное, уже и готовы. Только какое это имеет значение? Если заселение в 14.00? Никакого…

Долго клеили бирки на чемоданы. Сотрудники отеля вдвоем, иногда втроем, отвозили их куда-то.

И факт оставался фактом. Придется гулять под практически проливным дождем. Группа была несколько обескуражена. Где-то нужно взять силы. А еще зонтики.

– Так, зонтики? – вопросительно посмотрел на Лизу муж.

– У нас есть. Два, – откликнулась Лиза. – И попроси у них карту. Будем гулять.

На выходе из отеля им улыбнулась милая пара.

– Вы русские? – спросили они на их родном языке. – Наверное, мы из одной группы.

– Да, русские. Нет, что вы, у нас совершенно другая группа.

И, раскрыв зонты, Вадим и Лиза отправились исследовать самую известную улицу Токио.

Гиндза. Знаменитая торговая улица Токио. Во всех путеводителях упоминалась именно она.

– Я читала, что в переводе Гиндза – это серебряный цех. Наверное, здесь ювелиры раньше жили? И совершенно точно, что здесь был монетный двор, выпускавший серебряные монеты. Ну да, все сходится. Покупали монеты, ковали из них украшения. Продавали, вот тебе и история улицы. Пошли искать знаменитый магазин «Вако» с курантами Хаттори. Их построил основатель компании Seiko. На фотографиях выглядели впечатляюще и совершенно выбивались из всей архитектуры.

Проливной дождь, вода под ногами. Неизвестно, куда было смотреть: по сторонам или под ноги. Хоть запасная обувь в чемодане и присутствовала, но как-то сразу начинать с мокрых ног не хотелось. В голове шумело, магазины не вдохновляли, хотелось только одного – спать. Ну и немного есть.

Как можно рассматривать город в дождь? В проливной дождь? Ох и хитрые же эти японцы, у них практически все зонты прозрачные. Это ведь как удобно.

Лиза периодически опускала свой зонт, чтобы посмотреть наверх, дотянуться взглядом до верхушек небоскребов.

– Смотри, все здания разные. Никакой концепции. Понатыкано без разбору. Цвета разные, материалы разные.

– Мы в прошлый раз тут были в хорошую погоду. Тогда у меня как раз сложилось впечатление чего-то радостно блестящего, металлически стеклянного.

– Ну и где? Где это все стеклянное? Есть, конечно, но как-то все без общей концепции.

– Ты просто устала. – Но в душе Вадим был согласен с женой. И правда не было красивого проспекта. Пестрящая витринами улица с разновеликими небоскребами. А вот и знаменитые часы. И тоже здание как будто неизвестно, как сюда попало. Необъяснимо неуместное!

Они забрели в какой-то торговый центр, поднялись на самый последний этаж. Понятно, что этаж был посвящен еде. И как разобраться?

В прошлую японскую поездку Вадима за руку водил гид. И по этой самой Гиндзе в том числе. Но как тут все упомнить? И лет прошло немало, и информации море.

– Что ты ел в прошлый раз?

– Угря.

– Вкусно?

– Божественно!

Они зашли в небольшой ресторан, который им показался симпатичным, заказали блюда по картинке.

– Наш гид в прошлый раз сказал, что тут вся еда вкусная и очень качественная. Не важно, какой ресторан, не важно, что заказывать.

– Ну да, но все же хотелось бы понять, что ты ешь.

По-английски персонал ресторана разговаривал туго, но еду им все-таки принесли. В итоге все оказалось совсем не так. И достаточно дорого. Но опять же от усталости они мало что соображали.

А потом пытались гулять по мокрым улицам. Вадим больше смотрел на дома, ему почему-то совершенно не мешали дождь и зонтик. Может, он был уверен в своих горных ботинках? И куртка непромокаемая. Он видел, как напряжена Лиза, как ее все раздражает. Вот вроде и моложе, позитивная всегда, а какой-то дождь полностью выбил ее из колеи.

– Все, не могу больше по улицам ходить. Давай в этот магазин зайдем?

Магазин был посвящен бумаге. Ну это же надо! Одиннадцать этажей бумаги. Первый этаж – открытки, второй – календари, третий – блокнотики… И так далее. И на каждом этаже какое-то удивление, что-то яркое, новое, необычное. И не сказать, чтобы они были поклонниками закладочек, но эти разноцветные бумажки их буквально загипнотизировали.

– Ну что, я готова выпить кофе с десертом. Ты как?

– Я только «за».

В кафе Лиза выбрала себе десерт, и официантка отказалась принести ей кофе. Просто наотрез. На ломаном английском женщина пыталась объяснить, что этот десерт обязательно нужно запивать зеленым чаем.

– А если с кофе?

– Нет, кофе сюда не подходит. Вы испортите весь вкус. Он потеряется.

– Ну, хорошо, несите чай!

Они неторопливо ели странную и совершенно непонятно сделанную еду: не то водоросли, не то мармелад. Все как-то попахивало рыбой. Вид из окна открывался на Гиндзу. По проспекту бесконечной толпой шли красивые люди. Почему красивые? Необычно одетые. Каждый в чем-то своем, каждый не похож на другого. Мужчины с крашеными волосами, женщины в шляпках ретро: все улыбались и радостно беседовали друг с другом.

Лиза почему-то думала, что японцы молчуны, все в себе, ходят с калькуляторами, смотрят в пол. Таким она себе нарисовала этот народ в своем воображении. Нет, тут все заинтересованно глядели по сторонам, били друг друга по плечам, хохотали.

– Надо же, какие жизнерадостные.

– А почему им не радоваться жизни? У них все хорошо. Уверенность в завтрашнем дне.

В углу сидела пара подружек. Лиза залюбовалась, глядя на них. Две женщины лет сорока что-то подробно и откровенно обсуждали. Может, мужей? Или детей? Свекровей? И при этом они так смеялись, ну просто чуть со стула не падали. Симпатично одетые. Шикарные черные волосы. Далеко не красавицы, но очень уверенные в себе. Женщины, совершенно лишенные комплексов.

Как же хорошо, что кафе располагалось на втором этаже. Вся Гиндза как на ладони. Пусть хмурая, в зонтиках, но все равно, наверное, это правильно начать знакомство со страной вот с такого взгляда со стороны. Даже сквозь пелену дождя.

– Посмотри, – Вадим кивнул на лестницу.

– Ритин папа. Пригласим за столик?

– Почему нет?

Лиза тут же замахала руками. Кислое лицо испарилось. Удивительное качество, которым всегда восхищался Вадим. Или все же возраст? Опять мужчина подумал про возраст. Он физически ощущал неуемную энергию жены и понимал, что не соответствует. Ему все стало лень. Даже эта японская поездка повергла его сначала в шок, потом он распсиховался. Было ощущение, что его обвели вокруг пальца. Он просто приказал тогда себе успокоиться. Лиза никогда не устраивала истерик: обычно она удивленно замолкала. Но она умела делать так, что уже через час он сам бежал извиняться. Эти ее прищуренные глаза, сжатые губы и уход в другое помещение: кухня, ванная, спальня. Как немой укор. Да. Для него с годами стало важным, чтобы она всегда была рядом. В поле зрения. Они вполне могли заниматься своими делами, но рядом. И наушники никогда не надевали. В их семье это было табу. Да, про разницу нужно было думать двадцать лет назад, когда он охмурял свою аспирантку. Вроде как он и не сильно охмурял. Он потом долго еще задавал себе вопрос: он женился потому, что Лиза была беременная, или потому, что мама что-то в ней такое разглядела? Ей хватило одного цепкого взгляда, чтобы направить его: «А знаешь… Она тебе подходит. Заметь, я не сказала, что она мне нравится».

– Идите к нам! – Лиза оживленно замахала руками.

Мужчина с каким-то явным облегчением начал протискиваться через плотно стоящие столики. Девочка, как на привязи, шла за ним, особо даже не глядя по сторонам. Устали. Все очень устали.

– Уф, спасибо. Мы уже без ног, без сил, ничего не соображаем. Сейчас куртки повесим.

– Я Николай, а это – Рита.

Вадим с Лизой представились в ответ, мужчины тепло пожали друг другу руки.

– Ритусик, давай.

Ритусик, глядя в пол, сняла куртку, но при этом улыбнулась.

– Замучилась? – Лиза слегка погладила девочку по плечу.

– Да, это же надо, погодка! – Рита в первый раз подняла на них глаза. Еще не сформировавшийся гусенок обещал с годами стать прекрасным лебедем. Длинные кудрявые белокурые волосы, белоснежная кожа. И ростом уже с Лизу, ноги от ушей, узкие бедра и плечи. Хорошенькая.

– Экскурсия в пять, еще успеем немного полежать. Хорошо, что группа небольшая.

– Так это только часть группы. Мы же японскими авиалиниями летели. За нами еще «Аэрофлот». С этого рейса тоже сколько-то человек к нам присоединится.

– А это откуда известно? – поперхнулась Лиза.

– Так горящий же тур! А у них всегда так. Когда понимают, что билеты проданы не все, начинают объединять, добавлять. А ведь кто-то за полную стоимость этот тур покупал.

Вадим метнул взгляд на Лизу. Лиза этот взгляд поняла. Сколько лет можно бояться мужа? Они уже здесь. И изменить ничего нельзя. Значит, группа. Возможно, большая. Ну, подумаешь, будет их человек двенадцать. Уж как-нибудь разберутся, куда деваться.

Лиза любит узнавать новых людей. И вот эти двое ей были совсем непонятны. Что это за отношения такие? Она хорошо себя помнила подростком. Для нее тогда главным человеком был отец. Куда-то с ним пойти – всегда праздник. А уж общая поездка! Об этом можно было только мечтать. Отец всегда был занят, но для дочери находил время. Хотя бы полчаса в день доверительных разговоров. Мама относилась к этому с пониманием. «Ладно, ладно, секретничайте». – И она, прикрыв дверь, уходила на кухню заниматься готовкой. Или просто читала книгу. Мать не всегда отличалась мудростью и тактом, но тут все делала совершенно верно. Как будто знала, что папа уйдет из этой жизни очень рано. Слишком рано. Пятьдесят три года. Разве это возраст для мужчины? Тогда для них с мамой земля разверзлась под ногами. Как жить? Как жить без пригляда, без советов, да и с деньгами стало туго. Лиза кинулась в отношения «мать и дочь», которые ей были непривычны. Мама всегда маячила за спиной отца и просто кивала, улыбаясь. Но она дочь в тех отношениях не поддержала. У нее было свое горе, ей казалось, что у Лизы все еще впереди, а вот она навсегда осталась одна. «Что я могу тебе дать? Я – отработанный материал. Карабкайся. Ты в отца, у тебя получится», – говорила она. Лиза тогда обиделась и рванула в Москву. И только много лет спустя поняла, как мать была права. Девушка многого добилась в жизни. Благодаря тем ее словам. Научилась брать на себя ответственность. И ребенка без мужа рожать было не страшно, она знала – справится. Зато родит от любимого человека. И потом, уже двигаясь по служебной лестнице, она всегда смело принимала решение, а если ошибалась, то это была только ее ошибка. Мать вышла замуж через полгода. Еще одна ее обида. Обида и полное неприятие.

Надо же, куда она улетела со своими мыслями. Нет, это какие-то странные папа и дочка. Она сначала даже подумала про другое. А что? Сегодня можно увидеть все. Но такое впечатление, что они друг друга боятся. Непонятно, кто кого больше.

– Ну что, пора в гостиницу? Времени уже начало второго.

– Нам идти десять минут.

– А вдруг?

Вдруг не произошло. На месте уже был весь московский десант. Туристы понуро примостились на граните под инсталляцией.

– Ну что за люди эти японцы? Прямо враги какие. Я все ноги промочила. А запасных ботинок у меня нет!

Понятное дело, выступала Инесса. Лиза скосила глаза на ее ноги. Обычные мокасины, из тех, что ближе к балеткам. Открытые, неглубокие. Господи, ну как можно отправляться в такое далекое путешествие, не озаботившись удобной обувью? Это же самое главное! Обувь должна быть удобной и разношенной. И желательно взять с собой сменку. Ладно, это не ее история. Правда, выступала Инесса громко и для всех.

Ровно в два часа дня всем выдали ключи, потом долго разбирались с чемоданами. Толкая друг друга, работники отеля по трое выкатывали каждый чемодан. Дальше обязательно спрашивали талончик. Если бы тот потерялся, чемоданы бы им в жизни не отдали. Главный начал бы звонить министру какому-нибудь и советоваться, что теперь делать. Повезло, все получили по своему чемодану и разошлись по номерам.

Остров Одайба

Крошечный номер был удобным и функциональным.

– Господи, куда класть чемоданы? На подоконник? Ой, смотри, какие смешные пижамки.

В памятке специальным пунктом было указано, что в японских гостиницах, кроме полотенца, положена пижама. Забирать ее домой не стоит. Вы же не забираете с собой полотенца? Этот пункт в самолете со смехом для Лизы прочитал Вадим. «Ничего не перепутай! Забираешь только шампунь».

Пижамки представляли собой длинные, практически как из клиники для не очень здоровых душой людей, белые халаты чуть выше колена и на пуговицах. Лиза непереносимо хотела спать, но когда увидела Вадима, выходящего из ванной, то так расхохоталась, что никак не могла остановиться.

– Ну что? Что еще? Что тут смешного?

И опять Вадим резко почувствовал свой возраст. Оказывается, он еще и смешон со стороны.

– Ноги! У тебя ужасно тонкие ноги!

– Это плохо?

– Да это прекрасно! Но смешно. Все, я сплю. – И Лиза рухнула на кровать без чувств.

Проснулись с трудом, ничего не соображая, пихая друг друга и уговаривая встать. Спустились к положенному времени и, к удивлению, увидели немалую толпу на ресепшене. Лиза отошла к окну, чтобы не толкаться среди хмурых и молчаливых людей. Странно. Народу много, но в зале абсолютная тишина. Почему? Да потому что все молчали, некоторые тихо перешептывались. Да, перепугали их японцы своими порядками. Лиза опять развернулась к окну, пытаясь разглядеть небоскреб напротив. Какая все-таки темень за окном, а ведь еще нет и пяти. Почему-то верхнего и яркого освещения в холле отеля не было. Подсвечивалась только странная инсталляция, все остальное – практически на ощупь. И как тут найти гида, и как народ поймет, к какой группе примкнуть?