Текст книги "More Barkas"

Наконец администратор, дождавшись от клиента нетерпеливого жеста «нет, ничего не надо», повернулась, чтобы уйти. Увидев знакомую клиентку, улыбнулась понимающе, ушла.

Елена, как под гипнозом, подошла к столику, не отводя глаз, опустилась на стул.

При свете дня новый знакомый показался другим: более полным, старым, жёстким. Его пристальный серьёзный взгляд сканировал насквозь. Она заставила себя побороть робость, выдавив подобие улыбки.

Вновь необъяснимое волнение сковало её по рукам и ногам. «Кажется, так пишут в любовных романах», – мелькнуло на задворках сознания.

Юра, выдержав паузу, холодно, без улыбки кивнул.

– Жду уже полчаса. Не думал, что опоздаешь надолго. Хотел просто попить воды, но официантки не дают посидеть спокойно одинокому мужчине. Постоянно что-то предлагают. Кстати, тебе что-нибудь заказать?

– Нет! – быстро и испуганно отреагировала Лена.

«Он сердится за то, что опоздала, но пытается это скрыть. Я слишком напряжена, нервничаю. Он странно влияет на моё поведение. Как это ему удаётся?»

– Давай уйдём с улицы в зал, тут слишком жарко! – Вскочив со стула, не дав опомниться ни ему, ни себе, Лена быстро вошла в тёмный прохладный сумрак кафе. Ей срочно нужна была пауза, перемещение, чтобы скрыть испуг. Светлана, увидев, что знакомые выгодные клиенты плывут в её милые пухлые ручки, подбежала к Елене, приобняв её за плечи, и жарко зашептала:

– Леночка, как ваша мама? Вы тогда почти всё оставили на столе, девочки ничего не успели сложить, как вы уехали. Я и не знала, что вы с ним знакомы.

Лена едва успевала вставлять ответы. Юра шёл позади них, выдерживая расстояние.

– Непонятный мужчина. Приходит редко в наше кафе, но метко. Пьёт, гуляет, сорит деньгами, всегда с разной компанией. Потом пропадает на полгода-год. Видно, вахты. Дальнобойщик какой-то, – продолжала женщина.

Елена внимательно прислушивалась к словам Светы, кивала, не оборачиваясь на кавалера. Так и пересекли они огромный непривычно пустой зал, остановившись у столиков.

– Что изволите? – радушно улыбалась администратор.

Юрий без слов подвинул меню спутнице. Она смотрела, листала, не видела перед собой ни одного слова.

– Безалкогольный коктейль с мятой. – Первое, что пришло ей на ум.

– И всё? – изумилась старшая по залу.

– И всё, – хмуро ответил за двоих военный.

Едва работница отошла, Юра спросил:

– Откуда она тебя знает? О чём вы так мило ворковали?

– Знает, так как это моё любимое кафе, периодически прихожу сюда. Говорили о тебе, о том, как соришь деньгами раз в полгода. Что, возможно, приезжаешь с Севера, с вахт, – как можно спокойнее произнесла Лена.

– Забавно, – впервые улыбнулся Юра. Повисло неловкое молчание. Здоровяк напротив смотрел на неё непрерывно, не мигая, не умея вести светский разговор.

«Он сейчас совсем не такой, как тогда, во дворе, на скамейке. Совсем не узнаю в этом незнакомце того приятного, словоохотливого, обаятельного кавалера», – думала Елена, тщетно пытаясь подобрать слова для разговора.

– Расскажите о своей работе. Чем занимаетесь, если не вахтами?

– Ну, в одном она права. Работа моя связана с разъездами, командировками, со службой. Почему «вы»? Разве мы не переходили на «ты»?

– Извини! Служишь? Полиция? Военный?

– Второе. Служу родине. Недавно вернулся из трёхлетней командировки. Сейчас опять назначили на должность в твой город. Я ведь и раньше здесь служил. По Малышева часто ночами гулял. В «Золотое яблоко» заходил: парфюм люблю, дорогие запахи. Да и в кафешках здесь отдыхали с коллегами. Только тебя нигде не видел.

– Странно: одними дорожками ходили, только в разное время. Ночами давно не гуляю: опасно. Хотя раньше отрывалась.

– Одна? Почему без мужа? Как он отпускал такую красавицу? – Глаза Юры округлились от изумления.

– Не спрашиваю. Когда что-нибудь задумаю – меня никто не остановит. У нас в браке свобода, никто никого не держит, не контролирует, в телефоне не копается. Впрочем, нет поводов. Давно отгуляли своё…

– Ой ли? – усмехнулся Юра.

Официантка принесла коктейль. Елена крутила соломинку в зелёном бокале, опустив глаза. Юра, напротив, не скрывая, таращился на неё, любуясь, как на диво дивное. Напряжение, с первых минут охватившее их, не отпускало.

– Может, пойдём гулять по городу? – спросила она, чтобы прервать молчание.

– Пойдём.

Девушка неуверенно открыла сумочку, достала кошелёк. «Как поступить? Кто рассчитается за коктейль?» Она так давно не ходила на свидания и не знала, как сейчас поступают женщины.

Юра насмешливо посмотрел на неё, неуловимым жестом позвал официантку и положил купюру на стол.

Вышли в нарастающий вечерний шум города, направляясь вниз по центральной улице.

Леночка шла, пытаясь сдержаться от быстрого шага, переставляя ножки, как на подиуме. Юра будто нарочно отстал, смотрел сзади на её прямую спинку, на длинные ноги, которые летний ветерок открывал бесцеремонно. Взгляд его прожигал, как и взгляды встречных прохожих. В ней проснулось давно забытое чувство, когда хочется флиртовать, красоваться, порхать.

Спутник догнал её и взял за руку.

– Ничего, если я буду вести тебя? – игриво не спросил, а утвердил.

– Не стоит пока. Здесь может проезжать муж. Не хотелось бы, чтобы он увидел меня за руку с незнакомцем.

– Машина большая? Чёрная? Джип? Муж злой? Пиф-паф может сделать? – засмеялся Юра.

– Не всё угадал правильно. Машина большая, чёрная, но не джип. Муж не злой, оружия у него нет, – подхватила заданный тон беседы.

Тут у весельчака зазвонил телефон и он, всё ещё улыбаясь, ответил несколько развязным тоном:

– Алло, черти! Что у вас? Обойдётесь! Не могу ни сейчас, ни позже! – уже жёстче заговорил он. – Потому что гуляю сейчас с самой красивой девушкой Екатеринбурга! А вы работайте и завидуйте! – ухмылялся он, нагло глядя Лене в глаза.

Как будто опять стал другим человеком, которого она тоже не знала. «Сколько в нём персонажей!» – восхищённо думала девушка, пытаясь не слушать чужой разговор.

– Ну что, самая красивая девушка. Ты украла меня с работы. Теперь мои сотрудники завалят её на корню.

– В мыслях не было. Сам укрался, – легко отбила она нападение.

Так, с шутками, не торопясь, дошли до пересечения Малышева – Белинского, до известной на весь город гостиницы «Центральная». По тротуару от неё тянулась красная линия, бегущая под ногами.

– Знаешь, что это за красная полоска и куда ведёт? – спросил вдруг Юра.

– Не обращала внимания.

– Эх ты! Родилась в городе, живёшь, а не интересуешься. Я вот заинтересовался, узнал. Красная линия ведёт к главным достопримечательностям Екатеринбурга.

Лена сконфузилась. Зато когда перешли дорогу и вошли в сквер, ведущий к Плотинке, она с гордостью стала рассказывать о знакомых с детства местах: о фонтане «Каменный цветок»; о своём родном садике близ него; о том, как плакала шестилетней девочкой – во-о-он на том третьем этаже, – прислонившись лбом к высоченному окну, провожая взглядом убегающую на работу мамочку; о том, как помнит каждый камушек, плитку, скамейку, потому что гуляли здесь малышами. Юра слушал внимательно, заинтересованно, карие глаза смотрели на неё тепло, будто он тоже увидел вместо привлекательной женщины ту самую маленькую девочку из детского сада.

Вокруг было много людей, высыпавших после работы в удивительно тёплый вечер прогуляться вдоль закованной в серые плиты Исети. Юрий, кажется, не видел и не слышал никого, кроме неё. Она не успела опомниться, как он легко притянул её за руку и потянул к дальней свободной скамейке, уже сам жарко рассказывая о родном городе Новосибирске, об огромной по сравнению с уральской Исетью реке Обь, о том, как там просторно, вольготно, чисто, о том, какие прекрасные люди живут в Сибири. Не то что в Екатеринбурге!

– Что не так с уральцами?

– Всё не так. Город ваш грязный, люди грубые, агрессивные, злые. Порядка нет. Человечности, искренности – тоже. У нас же, в Новосибирске, жители спокойные, весёлые, добрые. Сейчас у нас знаешь как хорошо на берегу Оби! Эх, если бы оказаться там! Никуда бы не уезжал!

– С грязью, с местной человеческой грубостью согласна. Давно заметила перемены уральцев не в лучшую сторону; только не думала, что так заметно. Но вот в то, что ты никуда бы не уезжал из Новосибирска, не поверю! Мир так огромен, разнообразен, и, побывав только в странах, что можно пересчитать на пальцах рук, могу с уверенностью утверждать: хочется уезжать снова, дальше, чем прежде. Был за границей?

– Только на Балканах – по работе. Не поверишь: столько выписывал другим разрешений на выезд, на оформление загранпаспорта, а сам ни разу не воспользовался! Я люблю родину, люблю родной город, друзей, родных. Там дом мой, мама. Какая природа! Никуда не надо ехать! – взволнованно доказывал Юра.

– Мир не начинается и не заканчивается родным городом, каким бы прекрасным он ни был. Если бы ты посетил другие места, может быть, захотел бы там остаться.

– Не променяю свой край на сказочную чужбину. Не уговаривай! – рассмеялся, усадив её рядом.

Сели, как школьники, рядом, сложили руки на коленях. Юра, развернувшись, улыбаясь, долго смотрел в глаза смущённой спутнице. Медленно придвинул лицо, переведя взгляд на её губы, хотел уже поцеловать. Лена мягко отодвинулась назад, покачав головой. Он не обиделся, а ей не пришлось ничего объяснять. Слишком рано – поняли оба.

Очнувшись от лёгкого затмения, военный будто вспомнил, кто главный.

– Не голодна? Извини, я так торопился уйти из кафе, что не спросил тебя там.

– От кого бежал?

– Да ну их! Эту тётку-администраторшу, официанток! Привыкли, что я обычно гуляю, сорю деньгами, так и сейчас пристали. Как будто не могу просто воды зайти попить. Почему тебя там знают хорошо?

– Относительно. Отвечаю на первый вопрос: слегка захотелось покушать лёгкое типа салатика. На второй: часто бываю в том кафе и тоже сорю деньгами.

– Тогда пойдём. Здесь есть недалеко отличное местечко. Правда, давно там не был. Может, закрылось уже.

– Со времени переезда моих родителей редко бываю в центре, а так знала обо всех заведениях.

Юра тем временем уверенно пробирался через толпу, ведя за собой девочку за руку, как ребёнка. Ей нравилось давно забытое чувство уверенности, защищённости. Первоначальное напряжение свидания исчезло, уступив место лёгкости.

– Где ты жила? Кто родители?

– Моя родная улица – Хохрякова. Отец там работал в строительной организации: РСУ номер один. Двор РСУ был большой, стояло несколько бараков. Начальство предложило отцу отстроиться на месте одного барака, где мы жили первоначально. Первые детские воспоминания связаны с большой и почему-то всегда тёмной, сколько её ни освещай, комнатой. В левом углу – моя детская кроватка с решётками, помнишь такие? Справа – родительская, в которую любила залезать в выходные дни и дурачиться с папой, пока мама готовила завтрак. В центре – большой обеденный стол. Видимо, в зале вся жизнь моя проходила. Удобств никаких. Туалет – на улице, далеко, обойти строительные помещения надо. А там – крысы! Огромные, ужасные, порой и не дойдёшь от страха. Зимой – сугробы выше головы, обледеневшие ступеньки. Помню умывание ледяной водой, раскалённую печку, запах дров, большой двор – ощущение личной, только мне принадлежавшей территории, где проводила большую часть времени.

– У меня детство и юность ассоциируются с волей, свободой, с большой рекой, разделяющей наш город на два берега. Обычная семья: отец, мать, старший брат и я. Мама строгая, а папа такой весёлый, добрый, душа компании. Руководил Дворцом культуры долгое время. Мы постоянно там при нём находились, особенно я. Любил его сильнее, чем маму. Необыкновенный… был человек. – Юра, закрывая девушку от встречных прохожих, повернул лицо к Лене, и глаза его сверкнули слезой, или ей так показалось. – Отца уже долгое время нет, а я всё смириться не могу… Давно я о нём ни с кем не говорил. С тобой вдруг почему-то нахлынуло.

Вместо ненужных слов она тихонько дотронулась до его плеча, горячего, крепкого, ощутив скрытую силу сильного волевого мужчины, привыкшего держать эмоции под контролем.

Выйдя из дендрария на улицу Восьмого марта, Юра повёл её к старому одноэтажному зданию, толкнув грязную исписанную дверь.

– Закрыто. Раньше тут классное местечко было, где можно славно покушать.

Спутница с сомнением посмотрела на дверь. По каким злачным местам он столовался?

Что она вообще знает о нём? И почему ей во что бы то ни стало хочется узнать нового знакомого?

Солнце тем временем незаметно спряталось. Вечерело, загорались вывески, фонари. Она посмотрела на часы: куда же так быстро убежали несколько часов, проведённых с загадочным мужчиной, который уже уверенно завернул за угол, торопясь к столикам под вывеской «Бургер-кинг»?

– Здесь точно ничего не изменилось.

– За какой столик хочешь? Что будешь? – не давая перевести ей дух и опомниться, он застрочил вопросами.

Девушка растерянно пожала плечами.

– Ваше величество не кушает за уличными столиками подобную пищу? – усмехнулся уже знакомо.

– Признаться честно, нет.

– Первый раз здесь? Тогда точно надо попробовать. Раз не можешь определиться, сам выберу на свой вкус. Сиди жди. Не вздумай сбежать! – приказал он ей серьёзно, а глаза блестели и смеялись.

Юра зашёл в здание «Рубина». Лена опять выбрала дальний от немногочисленных посетителей столик, села на краешек стула, достала зеркальце и причесалась, оглядевшись украдкой по сторонам. Взглянув на часы, мысленно охнула. Уже к девяти вечера подходит! Быстро набрала в телефоне Лару: «Я на свидании с Юрой. Если что, я у тебя».

Юра вынырнул из темноты незаметно.

– Кому строчишь? Мужу? Потерял, что ли?

– Вот и «строчу» версию подруге, чтобы не потерял.

– Значит, всё-таки злой он у тебя, ревнивый.

– Ревнивый? Пожалуй. Не злой. Говорил как-то, что с одиннадцатого этажа сбросит меня, если что. Но думаю, что блефует.

Юра будто не слушал ответа.

– Что здесь пролито? Грязно. Дай вытру. – Он стал салфеткой стирать то, что не было замечено.

Лене стало стыдно, её бросило в краску. Мужчина увидел грязь, убирает, а она сидит с телефоном и рассуждает. Девушка ойкнула, тоже схватилась за салфетку.

– Сядь, уже убрал. Взял картошку, крылышки, соус. Выглядит аппетитно, пахнет вкусно. Балуюсь порой вредной едой, потом корю себя. Налетай.

Юрий поставил свой стул рядом, облокотился правой рукой на спинку её стула, как бы небрежно задевая ладонью лямочку сарафана, тут же предательски сползшей с плечика.

Елена не могла вспомнить, когда же она ела в компании малознакомого мужчины. Лет десять назад, в период знакомства с местным малышевским авторитетом Нуриком. Дело давнее: она больше пила тогда, чем ела. Ночные клубы, случайные связи, университетская подруга Ленка – на тот момент без ребёнка, со свободной полуторкой: её мама сошлась тогда с соседом Петровичем, жила у него. Бог мой, что они тогда творили! Две не отгулявшие по молодости, когда-то правильные, хорошие девочки.

Не загуляла бы, наверное, если бы не невозможность находиться с мужем в одной квартире, видеть, слышать его. Не злость, не ярость – желание отомстить за немыслимый поступок. Сразу же шахом на мат, или как там в шахматах. Ей крайне нужно было тогда, в далёком 1998 году, поставить мужу мат. Победить его, унизить больше, чем он её. Лучше не вспоминать…

Леночка брала по одной палочке картошки, осторожно клала в рот, боясь испачкаться, запивая холодным пивом из пластмассового стаканчика. До куриных ножек не дойдёт: неприлично есть их при мужчине.

Юра между тем, воспользовавшись минутной задумчивостью девушки, легонько гладил оголённое плечо. Пальчики скользнули ниже, обнаружив отсутствие необходимой верхней детали.

– Ух ты! Так жарко, что без лифчика! Какое приятное открытие!

Действительно, было приятно. Голова закружилась от волнующих прикосновений, но Лена убрала его ладонь обратно на плечо.

– Расскажи ещё о себе. Ты так хорошо рассказывала о детстве. Какая ты? – прошептал он на ушко.

– Разная. Разве можно саму себя описать объективно? Попытаюсь выделить особенные черты. Например, тревожность. Очень тревожна. Никогда не могу расслабиться, забыться, плохо сплю. Знаешь, как собаки всегда на взводе? Я и есть собака. По году рождения.

– Собака? – тут же оживился Юра. – Сколько же тебе лет? – начал он что-то бормотать, загибая пальцы.

«Какая же идиотка! Он же сейчас вычислит, сколько мне лет! Надо как-то быстро выкрутиться!»

– Нет! Не по году. Пошутила! По характеру собака. По тайскому гороскопу.

«Что я несу?»

Юра засмеялся, явно поняв её желание исправить ошибку.

– Теперь ты скажи о возрасте, гороскопе, о характере. – Она попыталась перевести деликатную тему возраста на более общую.

В темноте, внезапно окутавшей их, витала последняя упоительная августовская теплота, истома. Они как бы невзначай соприкасались плечами, руками, ногами под столом. Казалось, что знакомы не две недели, а гораздо больше.

Лене нравилось в новом друге всё: что он говорит, делает, его юмор, поведение, манеры.

– Учился в военной академии. Знаешь, на кого? На политрука. Нас учили с первого взгляда определять, кто есть кто. Анализировать, сканировать любого человека. Вычислять врага, опасность. Замечать любую деталь. Очень помогает в моей работе, а она, если сказать общими словами, связана с предотвращением терактов, – оживлённо говорил Юра.

Она же всё чаще незаметно поглядывала на изящные часики под золото, украшавшие её тонкое запястье.

Как будто в подтверждение вышесказанного Юра тут же доказал правоту своих слов.

– Замечаю каждый жест, любое движение глаз. Вот ты сейчас пыталась тайком, чтобы не обидеть меня, смотреть на часы, а я всё равно увидел.

– Извини, мне очень не хочется уходить. Время уже подходит к десяти вечера. Так поздно давно не приходила. Муж начнёт нервничать. Ещё доехать надо: транспорт у нас очень плохо ходит после восьми в любое время года, – стала оправдываться Елена.

– Да всё в порядке. Надо так надо. Мне ли не знать значение слова «надо»? Жаль, конечно, очень жаль. Такой прекрасный вечер, только начался. Ничего не поела.

Юра стал ловко заворачивать картошку фри в салфетки, положил в её сумочку.

– Что удивляет? За всё заплачено, не надо ничего оставлять. Либо кушать, либо с собой!

«Надо же, какой бережливый, экономный. Знал бы, сколько всегда оставляю за собой», – удивилась она не в первый раз за свидание.

Военный (теперь, с того памятного вечера, она про себя называла его только так) взял девушку за руку и повёл к остановке.

– Может, передумаешь? Мужу позвони, соври.

– Даже не уговаривай. Мне срочно нужно домой.

Тут опять зазвонил телефон Юрия.

– Я в центре. Скоро буду. Ждите, – рубил он фразы, пристально глядя на спутницу.

Нажав на отбой и убрав в карман телефон, мужчина вдруг стремительно обнял девушку, прижав к рекламному стенду на остановочном комплексе, стал жадно, быстро покрывать поцелуями её губы, шею, обнажённые плечи. На неё в краткие мгновения обрушился такой внезапный мощный ураган бешеной страсти, что она не успела защититься. Странно, что её тело так же бурно отвечало на ласки мужчины. Ножки подкашивались, голова кружилась, к низу живота пошла тяжёлая горячая волна… Елена застонала, словно прося помощи. Центральная остановка, вокруг люди, много молодёжи! Сумасшедшая парочка никого не видела, не слышала.

Первой опомнилась девочка, попытавшись оттолкнуть от себя гору, – тот ещё яростнее стал вжиматься в неё.

– Юрочка! Пожалуйста! Не надо! – шептала она, желая и не желая остановить минутное помешательство. – Молодёжь на нас смотрит, дети совсем. Давай не будем их смущать! – попыталась шуткой пресечь неожиданную атаку.

Майор отодвинулся, опустил голову, тяжело дышал, схватившись одной рукой за стенд. Молчал так долго, что Лена не знала, как вернуться к прежнему поведению.

«Как зверь дикий! Вон волком смотрит на меня. Обиделся, наверное. Как быть?» – закружились опять мысли калейдоскопом.

Сама еле стояла на ногах, пытаясь найти точку опоры.

– Ну что замерла? Иди. Вон твой троллейбус, – выдохнул он грубо.

Лена не смогла ничего ответить, в шоке постояла у открытых дверей.

– Не мой номер. Идёт в другую сторону, – как можно спокойнее выговорила она тихо.

Долго стояли молча. Конечно, никакого троллейбуса номер шесть не могло быть в двадцать два тридцать по местному времени.

Военный поднял руку. Остановилась неприметная машина. Он направился к ней, по дороге вытащив смятую сторублёвую купюру, сунул её в холодную ладошку застывшей Лене, подтолкнул девушку к машине.

– Хватит? Доберёшься? – скривился он как от боли, негласно обвиняя её неизвестно за что.

Лена открыла дверцу такси, кивнула Юре, машинально сказав водителю адрес.

Водитель попался адекватный, доехали быстро.

Лена добавила из кошелька ещё пятьдесят руб лей, пробормотала «спасибо», выскочила и побежала к старому, облупленному белому дому на перекрёстке.

Хорошо, что вокруг никого, даже привычных местных алкашей, с какими она боролась в домовом комитете, из-за каких поменяла квартиру. Не было и верхнего соседа Петра, с кем судилась последние несколько лет за тишину по ночам. Елена стояла возле высокого подъезда, вдыхала ночной свежий воздух, постепенно возвращалась к себе прежней. Сознание отказывалось в данный момент проанализировать всё, что произошло с ней в последние часы. Единственное, что мучило её в данный момент: была ли она виновна в неожиданной выходке Юрия? правильно вела ли себя? почему он странно расстался с ней? Как будто ещё один неизвестный человек вылез из военного на время.

Щёки пылали, коленки дрожали, пульс сбился с ритма, возбуждение, охватившее её с первых безумных поцелуев военного, не проходило.

«Первый раз в жизни испытываю такое странное состояние! Мне же самой хотелось отдаться там же, немедленно!»

Нет, не в первый. Подобное ощущение было в девятнадцать лет.

Фольклорная экспедиция. Верхотурье. Филологи-девчонки. Рядом – стройотряд из УПИ. Взрослые парни – здоровяки. Конечно же, вечер, костёр, знакомство. Конечно же, Елена выбрала из всех самого красивого и видного командира стройотряда Игоря, похожего на певца Буйного. Подружка – Ленка – тоже положила глаз на него и поехала с ней за компанию второй раз, когда экспедиция закончилась и они соврали родителям, что едут снова, так как не хватило словесного материала для отчёта. Игорь не отходил от Елены, ухаживал галантно; ей льстил его выбор. Пока не столкнулась в дверях с ним – кстати, тоже с Юрой. Так же как больше двадцати лет назад, она, стоя у подъезда старого дома, вспоминала прошлое, недоумевая: «Что за странные причуды судьбы толкнули тогда к неприметному молодому пареньку с курчавыми волосами, как сейчас к военному?»

Взгляд? Накачанные плечи?

Непонятное притяжение! Елена тотчас забыла, к кому и зачем она приехала. Она так эффектно выглядела в их скромном деревенском домике: жёлто-белые волосы, уложенные в каре, чёрный облегающий атласный топик, длинная чёрная юбка, красная помада, синяя подводка, шпильки! Юра – потом только она узнает его имя – замер в дверях, чуть не опрокинув кастрюлю, что нёс на общий стол. Застыли, не спуская друг с друга восторженных глаз. Они так и остались наедине в большой тёмной комнате, не выйдя на ужин, ничего не объяснив ребятам. Стояли, обнявшись, милуя и целуя друг друга, говоря обо всём сразу, боясь не успеть до скорого рассвета узнать как можно больше, зная, что у них на двоих есть только одна ночь: чудесная, чистая ночь…

Рано утром грузовик увёз не её мальчика на строительный объект, а она махала ему рукой, не стирая слёз, зная, что никогда с ним не увидится.

Необъяснимое притяжение больше ни с кем не повторялось, и Елена смирилась с тем, что оно уже и не повторится, думая, что оно свойственно только чуткой юности.

Повторилось! Снова имя Юрий – твёрдое, как орешек. Снова притянуло, как магнитом, без надёжной логики и смысла!

Лена заставила себя подняться к себе домой.

Открыв дверь, сразу наткнулась на мужа, который вышел из кухни и встал в коридоре, сверля её взглядом.

– Где это мы такие нарядные гуляем допоздна? – натянуто улыбаясь, спросил он.

– Я же писала, что у Лары в гостях задержусь. Время летнее, добираться не страшно. Лучше вместо вопросов постель расстилай да жену укладывай!

– Что на тебя нашло? Вроде нет повода торопиться.

– Давай быстрее! Повод – мой отпуск: он скоро закончится, а услады мало, не хватило. Я – в душ, а ты – в кровать. Лучше на пол матрас наш положи. Намерена оторваться по полной!

Мужа заинтриговала необычная напористая страстность, и он быстро побежал в большую комнату готовить семейное ложе.

Если бы он только знал! Да и она не могла предположить, на сколько лет вперёд осчастливит мужа страстностью, горячностью, бешеной отдачей! Давно она так искусно не выводила главную партию в их последнем танце.

Пыталась кричать: «Ещё! Быстрее! Жёстче!» – но Игорь закрывал ей рот поцелуем, шепча: «Тихо! Разошлась как! Сын услышит!»

Выпуская из себя аккумулированный пар вечера, Лена представляла себе, что она сейчас далеко, не в этом доме, комнате, а там, за летним столиком, с чужим, так и не открывшимся мужчиной.

* * *

На следующий день Юрий позвонил после обеда.

– Как дела, недотрога?

– Почему недотрога? Вволю натрогался, даже лишку! Возбудил и себя, и меня, завёл так, что не могла успокоиться, на мужа набросилась!

– Вот как? Ничего себе заявочка! Ах ты, какая! Меня оттолкнула, а мужу отдалась?

– Приличная девушка держит дистанцию на короткое время. По поводу мужа: вот чем и удобно быть в союзе с одним партнёром – всегда рядом, удобно.

– Да уж. И ведь не поспоришь! – озадаченно хмыкнул собеседник. – Со мной когда дистанцию сократишь? Измучила ведь, извела.

– Вот ещё, мученик! – фыркнула Лена. – Не ставила себе задачу томить, но и опережать события не стоит. Как пойдёт, так пойдёт. Где же вы, Юрий Алексеевич, планируете нанести удар? Неужели на улице, на скамейке?

– Везде готов. Где хочешь?

– Никогда не была в номерах, только читала, как происходят свидания в отелях. Если снимешь для нас хорошую гостиницу, то – в любой момент. Главное, чтобы тебя работа отпустила. Кстати, присмотрела один небольшой уютный отельчик недалеко от моего дома, на Щербакова. «Флайт» называется. Заходила туда на днях: уютно, чисто. Цена приемлемая, почасовая, можно на сутки.

Елена действительно, гуляя недавно по окрестностям Уктуса, исследовав их, что и где находится, обнаружила спрятавшийся во дворах одноэтажный симпатичный домик. Вернее, сперва увидела огромную, на ползабора, красную растяжку: «Отель „Флайт“. Цена на час – 500 руб лей. Сутки – 1500 руб лей».

Тогда удивилась про себя: сутки выгоднее, чем по часам. Из необъяснимого любопытства заглянула со стороны Щербакова во двор, прошла по дорожке вниз, упёршись в белое строение с красной крышей с трубой.

Делать особо нечего. С новым знакомым, похоже, завязываются отношения. Так почему бы не зайти? Вдруг пригодится.

Осторожно открыв дверь, вошла в прохладный полумрак. Чуть не ойкнула от умиления! Внутри отель оказался настолько изысканным, со вкусом оформленным, что внутреннее убранство немного констатировало с внешним незаметным обликом.

За стойкой сидела симпатичная блондинка, лет на десять старше её, которая сразу вскинула внимательные светлые глаза на посетительницу.

Как же они все чем-то похожи друг на друга! Аккуратные, улыбающиеся, с выкрашенными волосами, с хитрыми глазками. Что Светлана в центре, что эта женщина.

– Я бы хотела посмотреть номера изнутри. Возможно, скоро пригодится съём одного из них на несколько часов, – как можно увереннее произнесла Лена, напуская на себя чрезмерно деловой вид.

– Конечно! Походите по холлу, загляните в номера. Вы одна или с кем-то придёте? На сутки? – зачастила администраторша.

– Ещё не знаю. Всё у вас замечательно! Холл красиво украшен, комнаты далеко друг от друга, чистое бельё. Еда, напитки есть?

– Что изволите в любое время: холодные закуски, пиво, шампанское, – подмигнула довольная хозяйка отеля (так про себя окрестила её Лена).

Коротко рассказав Юре о понравившемся отеле, как будто специально расположенном вблизи дома, она в очередной раз поразила его проницательностью, практицизмом.

– Отлично! Диктуй адрес, телефон отеля: созвонюсь, договорюсь, предупрежу заранее. Умничка какая: всё предусмотрела. Я позвоню, сообщу о времени, – радостно воскликнул Юрий.

До конца отпуска Елены оставалось несколько дней. Хоть бы успеть на первый раз! Чтобы и выспаться накануне, и потом никуда не торопиться. Страх, радость, томление смешивались в одно облако, в котором она потихоньку растворялась, отдаваясь воле счастливого случая. В том, что случай уникальный, счастливый, она не сомневалась. Как же она была тогда по-детски наивна!

Елена решила не тратить время попусту в ожидании свидания в отеле. Новая квартира требовала дальнейшего внимания. Заставленная коробками, с заляпанными стёклами и полами после ремонта, она как будто с немым укором смотрела на бродящую по ней с мечтательным видом хозяйку: «Что же медлишь? Давай отмывай меня!» Хозяйка с сомнением смотрела на огромные окна лоджии, комнат, качала головой: «Одна ни за что не справлюсь. Нужна помощь». Кого из подруг она могла позвать на «грязное» дело? Конечно, энергичную Лору! Та, тем более после смерти собаки, маялась, не зная, чем себя занять.

Вторник, три дня до конца отпуска!

Ларочка согласилась не раздумывая. Приехала в обед – и сразу за тряпки с вёдрами. Решили по окончании уборки отдохнуть. Ох, сколько мороки с упрямыми разводами на окнах балкона! Лена мужественно забралась на табуретку, не так боясь высоты, как Лариса, которой достались двери и пол.

К вечеру подруги уморились так, что не было сил на намеченную ранее вечернюю прогулку по ближайшему парку. Договорились на следующий день встретиться здесь же, на квартире, уже с Лизой. Погулять, помянуть Висту, отметить по рюмочке заселение пока только Елены.

Проводив подругу, Лена вернулась в чистое, сверкающее жильё, в непривычную тишину, в новизну. Пусть пока минимум мебели, нет дивана, зато как в зарубежном дорогом отеле! И она одна! Пьянящее чувство свободы! Сколько лет она и не догадывалась, что устала двадцать четыре часа в сутки находиться среди людей, пусть близких, родных. Похоже, ей надоели до оскомины привычные роли дочери, жены, матери.

С появлением новой квартиры захотелось и новых ощущений.

Лена разложила матрас на полу, выключила свет, легла на спину, долго слушала непривычный для полуночи непрерывный звук проезжавших машин, доносившийся снизу. Он не раздражал, напротив: звал за собой в дорогу, в неизвестность…

Телефон лежал рядом молча. «Наверное, опять работает допоздна», – она с теплотой подумала о Юре и заснула с лёгкой улыбкой на губах.