Текст книги "Беглянка с секретом"

Глава 2

Ближе к вечеру я решила пройти определённым для побега путём. Чтобы не плутать после, когда придётся спешно улепётывать из Пьятра Гри. Едва дождалась, как необходимое время посиделок с женщинами закончится, и отправилась вместо своей комнаты совсем в другую сторону, изрядно перед этим попетляв по витиеватым переходам. Даже успела испугаться, что так и буду блуждать тут вечно. Благо со мной был пусть и неполный, но план замка.

Не иначе одним только чудом я сумела выйти на главную башню резиденции, хоть ни разу там не бывала. С округлой галереи открылся прекрасный вид: мягкие перекаты холмов тонули во влажной дымке, между ними вилась дорога, а недалеко, в подкове реки, лежал городок Ториндинт. Его дома напоминали бусины, нанизанные на нить узких мощёных улочек…

Всего пара мгновений вдохновенного любования – и я поспешила дальше. Слуги не обращали на меня особого внимания, только кланялись, отводя глаза. До самого конца пути не пошла, боясь в самый ответственный момент встретить кого-то из приближённых Венцеля. Отметила только, что нужно дойти почти до самой стены через густые заросли шиповника, и повернула назад.

Нарочно вывернула в сад, будто возвращаюсь с прогулки. Уже почти добралась до нужной двери, которая вывела бы меня к женской части замка, как навстречу из густых зарослей зацветающего жасмина ко мне вышел мессир Мариан Шербан. Хранитель с большими силами в управлении воздухом и погодой. Не то чтобы он умел любой день сделать солнечным, но вот наслать кратковременное ненастье – как говорили – не стоило ему больших усилий.

Он шёл навстречу неспешно, внимательно озираясь кругом, словно не хотел ничего упустить. Мелкие, осыпавшиеся на дорожку травинки и листики взвихрялись от каждого его шага. Ещё на балу, во время танца, я заметила, как от него постоянно веет прохладой и запахом дубового листа. Приятно, но это вовсе не располагало меня к нему больше, чем позволял разум.

Мужчиной он был лишь едва подступившим к зрелости, но уже вдовым, что и привело его в резиденцию. Он подыскивал себе не просто наложницу, как говорили, а жену – независимо от её происхождения. Такое среди весьма заносчивых магов случалось очень редко. Что вселяло надежды во многих девушек на более спокойную и приятную жизнь рядом с ним без опасности быть отравленной ревнивой супругой или невестой.

К своему возрасту Мариан только вошёл в самую силу мужских достоинств: в золотисто-русых волосах ещё не было ни намёка на седину. Резко очерченный подбородок покрывала короткая щетина, которая только заостряла ровно вырубленные скулы. Длинноватый, с лёгкой горбинкой, нос, острые голубые глаза – пожалуй, он был одним из фаворитов будущих фавориток – такая вот ирония.

Я попыталась поскорее убраться с его пути, скрывшись в кустах, но не успела: заметила слишком поздно.

– Нэри Делериш! – окликнул он меня и ускорил шаг. Нехорошее предчувствие обратилось пугающей уверенностью, когда он добавил: – А я ведь вас ищу.

Он остановился передо мной, высокий и солидный, широкий, как стена. Окутал особым запахом: сегодня – раскалённого зноем ветра. Похоже, силы мага умели ясно говорить о его настроении.

– Я неважно себя чувствую, мессир Шербан, – вздохнула с досадой. – Вот, решила прогуляться. Что-то кружится голова. Но уже собиралась к себе.

Мариан поднял взгляд к бледному небу, с которого струилось тепло солнца. Его с утра заволокла прозрачная белёсая дымка, но жары, от которой только и спасаться, что в прохладных покоях или тенистом саду, это ничуть не умаляло.

– Погода меняется, милая нэри Делериш. Будет дождь, – маг улыбнулся, снова обращая взор ко мне. – Мне ли не знать.

Я улыбнулась в ответ, опуская взгляд на свои сомкнутые руки. От неловкости хотелось скорее куда-нибудь деться. Никогда в жизни я не встречала столько магов разом в одном месте. И их обрушившаяся со всех сторон сила порой заставляла теряться.

Вот так живёшь, слышишь о них сплетни и пересуды. Но можно ни разу до самой смерти не столкнуться с такими сильными, как мессир Шербан. Или сам принц Венцель. Конечно, маги есть в каждом городе или селении: те, что чуть сильнее, приставлены к городскому примару[2]2
  Примар – должность, аналогичная мэру.


[Закрыть], а самые слабые используют свои способности для мелких нужд или заработка, как лекари или алхимики.

– Пойду прилягу, если позволите, – я попыталась обойти Мариана, но он шагнул в мою сторону, преграждая мне дорогу.

– Постойте. Ещё немного, – его голос стал ниже. Мужчина сложил руки за спиной, будто удерживался от того, чтобы меня коснуться. – Я хотел сказать вам сегодня весь день… Но обдумывал много слов, которые мало что значат. Особенно для амант. Потому просто скажу, что вчера на балу не видел никого, кроме вас, – он тихо рассмеялся. – Да, понимаю, что с учётом моего прошлого, это звучит смешно. Но это так и есть. Потому… Я буду ждать вас сегодня вечером у себя.

Я вскинула на него взгляд – и он, кажется, даже слегка растерялся. Наверное, от возмущения, которое захлестнуло меня горячей волной. Затопило голову, лишив разумных мыслей. Хотелось ответить грубостью, рассмеяться в лицо. Но аманты не имеют права отказывать тому, кто их выбрал.

– Не думаю, что готова так рано… – всё же выдавила, мало надеясь на то, что Мариан меня послушает. Но он неожиданно вскинул вверх раскрытые ладони.

– Не подумайте ничего дурного, нэри. Мы просто поужинаем. И поговорим. Мне хотелось бы узнать вас получше.

– Я не собираюсь обманываться на ваш счёт, мессир, – я отступила на шаг: так было удобнее смотреть на него. – И знаю, чем это всё закончится не сегодня, так завтра. Я приду.

Мариан покривил губами, словно мои слова всё же задели его.

– Я буду очень рад. Очень.

Он придержал меня пальцами за подбородок и вдруг, склонившись, коснулся моих губ своими. Совсем чуть-чуть, но руна между лопаток стала как будто горячее. Лёгкий ветер, который наверняка подчинялся воле мага, разметал волосы у висков, прошёлся, лаская, по открытой шее, спустился по плечам на грудь. И тронул щиколотки, качнув подол лёгкого льняного платья. Мариан не обнимал меня, только едва касался пальцами лица, но ясное ощущение его рук по всему телу накрыло злым волнением. Словно он всё же позволил себе лишнее.

Я отшатнулась, когда поцелуй стал чуть настойчивее.

– Я приду, – повторила и быстро пошла прочь, уже неважно, в какую сторону – лишь бы с его глаз долой.

В комнате я тут же спешно продолжила собирать вещи, бегая от сундука к трюмо, комоду и обратно: благо после пансиона не успела обзавестись большим количеством пожитков. Сборы быстро увлекли меня, голову тесно заполнили мысли о скором побеге – теперь только радоваться! Я даже не сразу услышала шаги за дверью – а услышав, успела сунуть только что завязанный мешок под кровать. Рухнула на постель, пытаясь изобразить крайне страдающий вид.

Реби вошла и остановилась поодаль, оглядывая меня с явным подозрением.

– Вам нехорошо? – поинтересовалась холодно.

Показалось, будь я при смерти, она удушила бы меня, чтобы не мучилась.

– Да, что-то голова разболелась. Погода, наверное, меняется, – я выглянула в окно, за которым было всё так же солнечно. – Пожалуй, я пропущу ужин. Всё равно скоро нужно будет идти к мессиру Шербану.

Упоминать мага было не стыдно, хоть по губам служанки расползлась вполне заметная ехидная улыбка. Сейчас Мариан служил залогом того, что меня не будут трогать хотя бы некоторое время, а значит, можно улизнуть, пока сам нежеланный кавалер меня хватится.

– Тогда я передам кастеляну, что вас не будет на ужине.

– Будь добра, Реби. Я собираюсь вздремнуть, потому прошу не беспокоить меня.

Знала бы она, каких усилий мне стоила вежливая улыбка. Но, кажется, моё состояние перестало настораживать служанку, и она, кивнув напоследок, вышла.

Я вздохнула, запрокинув голову. Проклятье, увидеть бы хоть ненадолго Донату, узнать, что с ней. Выведать хоть какие-то подробности предстоящего путешествия. Но она была права: для моей же безопасности лучше даже рядом с ней не стоять.

В соседних комнатах стало тихо, девушки ушли на ужин, предвкушая, каков будет выбор собравшихся в замке магов. Я переоделась в самое простое и удобное платье – дорожное. Можно не бояться его испачкать, к тому же оно самое неприметное – как раз подходящее случаю. Сверху накинула плащ, прикрыв им дорожный мешок.

Проторенным путём я проскочила через замок, представляя себя тенью – сейчас такое умение пригодилось бы. Но, к сожалению, аманты не обладали и толикой магии. Лишь способностью принять силу мага и преобразовать её в новую жизнь, сохранив, а может, и приумножив.

Теперь пришлось идти до конца – по темноватому коридору, которым, видно, давно никто не пользовался – на задний двор. Затем в самую глубину, в колючие заросли шиповника и цветущей ирги. Уже темнело. Опасаясь, что придётся плутать неведомо какими сумрачными переходами, я захватила с собой факел из держателя на стене.

И, как оказалось, не зря. Широкий каменный колодец, прикрытый изрядно проржавевшей решёткой, в первый миг навёл меня на мысль, что я пришла не туда, куда нужно. Но в руке был ключ – и последние сомнения развеялись, когда он подошёл к хлипкому замку.

Механизм тихо щёлкнул. Со страшным скрежетом я отодвинула решётку и, придержав юбку платья, полезла внутрь. Едва нащупала ступеньки, но соскользнула и лишь чудом удержалась, чтобы не рухнуть прямо на дно. Внизу оказалось сыро, душно и воняло так, что слезились глаза.

Вот она – изнанка мира магов, сосредоточенной в огромном роскошном замке. Те же помои и нечистоты, что на улицах самого захолустного городишки в самой неблагополучной части королевства. Только скрыто всё под землёй.

Говорили, ходы эти были построены в очень короткий срок не без помощи магов земли.

Не знаю, сколько я плутала по зловонным червоточинам. В какой-то миг показалось, что заблудилась – пришлось остановиться и успокоить колыхнувшуюся внутри панику. Когда-то этот путь подойдёт к концу! Ведь все эти каналы куда-то да ведут. Не заканчиваются ведь тупиком.

Наконец, над головой мелькнуло круглое широкое отверстие, куда ещё падал тускнеющий свет закатного неба. Я, чуть не заплакав от облегчения! Зацепилась за скользкую лестницу, доцарапалась до замка и выбралась наружу из этой дурно пахнущей клоаки.

Закат уже угасал, стекал последними огненными потоками между остроконечных крыш Пьятра Гри и растворялся где-то за наступающими на небосклон облаками. Как бы и правда дождя не началось на мою голову. В это время года они случаются особенно часто.

Приподняв порядком испачканный в нечистотах подол, я засеменила по едва заметной дорожке между руин ротонд, когда-то выстроенных в этом жутко заросшем сквере. Говорят, в каждой из них когда-то было по маленькому Колодцу, откуда маги могли черпать силы, буквально проходя мимо. А сейчас они служили лишь напоминанием о том, что любой источник может со временем угаснуть.

А угасали они в последние годы особенно часто. Маги-Видящие едва успевали разыскивать новые. Но с каждым годом это становилось всё труднее. Поэтому Королевский дом ещё не оставлял надежду, что кто-то из амант родит, наконец, Создателя. Их раньше-то было по пальцам пересчитать, а теперь они появлялись на свет едва ли раз в полвека.

Тускнеющий свет плохо проникал через плотный полог сомкнутых над головой листьев. Изрезанные тёмными бороздами стволы клёнов казались в мутном тумане колоннами храма самой Закатной Матери. Я шла по нему, боясь остаться тут навсегда – настолько необитаемым казалось всё вокруг.

Громада Пьятра Гри высилась за спиной и наползала тенью, будто хотела дотянуться до меня и поймать за шиворот. Под ногами хрустели мелкие камни. Я то и дело спотыкалась о корни или проваливалась в выбоины каменной плитки.

Наконец деревья начали чуть расступаться и в подёрнутой золотом дымке проступили очертания выщербленной, словно зубы тролля, ограды. Вот и кованые воротца! Кажется, заперто? Как я буду выбираться? Не лезть же через стену!

Словно назло, вдалеке послышался лай собак. Видно, сюда их выпускали вечером. А может, они бегали тут постоянно, чтобы изловить или хотя бы напугать тех, кто без спроса решит прогуляться по пустынному парку.

Гавканье становилось все истошнее и ближе. Я прибавила шаг, постоянно оглядываясь: эхо металось между деревьями, отражаясь от каменных ротонд, путая, не давая понять, откуда же на самом деле доносится.

Я бросилась вниз по тропинке, неприлично задрав подол до колен. Через пару шагов со всего размаху наступила в очередную ямку и едва не закувыркалась, но всё же сумела удержать равновесие. Воротца, тускло поблескивающие на свету, приближались слишком медленно. Дорожный мешок бил по спине и звенел, хоть ничего звенящего я в него не укладывала.

До слуха донеслось жаркое дыхание. Шорох быстрых лап, топот. И снова – лай, от которого сердце подпрыгнуло и упало куда-то в живот. Перед глазами вспыхнуло багровым. Я перестала видеть вокруг хоть что-то, каждый миг ожидая, что в ногу мне вцепятся острые зубы.

– Убереги, Матерь, – шептала на каждом шагу.

И, наконец, схватилась пальцами за прохладные прутья ворот. Признаться, боялась, что и тут будет висеть замок. Но калитка оказалась заперта постольку-поскольку: видно, здесь больше надеялись на лохматых стражей, чем на запоры. Толстая цепь была просто обмотана вокруг соседних прутьев. Тяжёлая.

Торопясь, ломая ногти, я распутала её и, содрогнувшись от пронзительного скрипа несмазанных петель, выскочила в Ториндинт. В тот самый миг, когда одна псина всё же догнала меня. Возле бедра лязгнули зубы. Но между мной и собакой встала закрытая калитка – и пёс заметался, ещё надеясь меня достать.

Я кое-как намотала цепь обратно, чтобы кобель не вырвался. Лишь бы за ним не подоспела стража, ведь лай наверняка привлёк кого-то из людей!

Я выдохнула и отвернулась. Шея взмокла от страха, а платье прилипло к спине. Натерпелась, едва только ступив за порог Пьятра Гри! Оставалось лишь молиться Рассветной Матери, которая теряла свои права с наступлением ночи. Не хотелось попасть в руки какому-нибудь отребью, что наверняка шастает на окраине Ториндинта в столь поздний час.

Но, несмотря на тёплый летний вечер, вокруг было безлюдно: ни стражи, ни слоняющихся горожан. Видно, всех напугал приближающийся дождь. Вдалеке погромыхивало. Тучи всё явственнее затягивали небо. Всё стихло, ни ветринки не проносилось между плотно стоящими друг к другу домами – значит, гроза может случиться сильная. А мне в дорогу. Просто прекрасно!

Как будто в ответ на мои мысли, невидимый браслет заколол кожу. Я почесала саднящее запястье – проклятая Доната! Нацепила на меня эти оковы! Вживила мне под кожу карту, которую я и видеть никогда не хотела.

Шаги звенели на каменной мостовой и тонули в густом влажном мареве. Парило нещадно, словно я оказалась в котле с водой, поставленном на медленный огонь. Загромыхало снова – ближе. Я то и дело посматривала в клочок бумаги, что дала мне Доната. На вырванном из карты куске города тёмно-красной линией был прочерчен мой путь. Маленьким крестиком отмечена таверна.

Я свернула в узенький переулок, проскочила, едва не шаркаясь плечами о тёмные бугристые стены. Закапало. Ленивые тяжёлые капли ударяли по голове и плечам. Смахивая с бровей и ресниц влагу, я вышла на другую улицу и прибавила шаг, лелея надежду, что повозка, которую мне подготовили, будет крытой.

Над головой мелькали вывески всевозможных булочных – похоже, я попала на улицу пекарей. Здесь в воздухе постоянно витал запах опары и корицы, хрустящей румяной корочки, которую так приятно надломить, чтобы почувствовать тёплую мягкость хлеба внутри. В ответ на мысли о еде в животе ощутимо вздрогнуло.

Я снова свернула и вышла, наконец, на улицу постоялых дворов и всевозможных харчевен – на любой вкус и кошелёк. Здесь тоже пахло едой, которую готовили в поварнях для горожан, которые уже собираются на вечерние посиделки, и постояльцев. Беспрестанно шаря по вывескам взглядом, я натолкнулась на ровно вырезанную и любовно побеленную утку. Огляделась и увидела выплывшую из тумана крытую повозку с плотным пологом. Как же хорошо, что не придётся мокнуть, хоть от сильного дождя этот хлипкий навес на жердях вряд ли убережёт.

Дальше стояли и другие повозки, но одна из них тут же уехала, как только из неё высадился высокий, закутанный в плащ, мужчина. Другая, кажется, была пуста. Я подошла ближе, выглядывая кучера – тот, видно, дремал, сгорбившись под непромокаемой накидкой на козлах. Он вздрогнул от звука шагов и обернулся через плечо. Встряхнул вожжами – и две каурые лошади одновременно переступили копытами.

– Ну, что, едем, нэри? – буркнул он не слишком-то довольно. – Жду вас невесть сколько. Скоро под задом хлюпать начнёт, прости, Рассветная Матерь.

Обернувшись, я бросила последний взгляд вдоль улицы. Прислушалась: нет ли ещё погони. Когда после всех проверок обнаружат, что у Донаты нет карты, то начнут искать воровку. А на кого падёт подозрение в первую очередь? На захворавшую девицу. А там уж сразу обнаружат, что её в покоях нет. И у Мариана Шербана тоже.

– Едем, – я кивнула и, приподняв подол, быстро забралась в повозку.

Сидение оказалось не слишком удобным. На таком, пожалуй, в долгом пути отсидишь себе всё, что ниже спины. Но выбирать не приходится, раз уж я по собственной неосторожности и доверчивости беспросветно вляпалась в эту сомнительную заварушку. Доната много кого умела облапошить, вот и попалась на её удочку. Если она приедет вслед за мной, то получит сполна!

Кучер звонко причмокнул, сильнее ударяя поводьями – лошади тряхнули головами и легко сдвинули повозку с места. Гулко зацокали копытами по щербатой мостовой. “Белая утка”, в которой я так ни разу и не побывала, быстро пропала за бесчисленными поворотами городских дорог.

Дождь расходился. Кучер тихо поругивался и натягивал накидку на голову всё сильнее. Несмотря на полог, которым закрывался навес, образуя нечто вроде тёмной каморки с маленьким оконцем сбоку, на колени брызгало. Башмаки начали промокать, и я попыталась спрятать ноги под лавку, на которой сидела.

Хотелось накрыться плащом сильнее, но вода заливалась в каждую щель. Оставалось надеяться, что путь не окажется слишком долгим. Кажется, Доната сказала, до городка, где мы должны встретиться, ехать полдня. За это время и окочуриться можно!

Усталость и переживания давали о себе знать: я и хотела бороться со сном, но никак не получалось. И скоро, устав наблюдать, как всё вокруг утопает в дождливой пелене, прислонилась виском к опоре навеса, содрогаясь от сырости, что тихонько пробиралась под подол. Не слишком-то позаботился тот, кому нужна карта, о девушке, что должна была её стащить! Но даже вялая злость на всех вокруг не помешала моему сну.

В конце концов, я едва не свалилась с лавки, когда повозка резко остановилась. Открыла глаза, недоуменно моргая и смахивая с ресниц осевшую влагу. Отогнув полог, сначала даже не увидела ничего, хоть уже светало. Дождь стал настолько сильным, что на полу повозки скопилась солидная лужица. Подол совсем промок, сырость гуляла по коленям, струилась вниз до самых ступней, которые, несмотря на летнее тепло, изрядно озябли.

Я подняла взгляд – быть того не может! Где я оказалась?! Это точно не маленький городишко с тесным постоялым двором, где предстояло переждать какое-то время. Перед глазами, будто горная гряда, высились стены огромного замка.

Высокая башня по центру верхушкой утопала в густых клубящихся облаках. Другие – поменьше, увенчанные, словно колпаками, остроконечными крышами – окружали просторный, закованный в гранит двор.

Кучер, как ни в чём не бывало, спрыгнул с козел и махнул вышедшему во двор слуге. Тот явно не рад был в такую рань и непогоду встречать гостей. Подошёл и не глядя подал мне руку.

– Доброе утро, нэри, – буркнул таким тоном, будто на самом деле желал мне немедленно провалиться в самые чертоги Закатной Матери.

– Скажите, а это… Куда я приехала?

Слуга посмотрел на меня, как на умалишённую. С его лица даже сошла злая соловость.

– Очевидно, туда, куда вы ехали, нэри. Это Анделналт. Замок семейства де ла Фиер.

– Это всё прекрасно. Но я ехала не сюда…

Я в панике зашарила взглядом по двору, но, кроме кучера и озадаченного моими словами слуги, здесь никого не было.

– Эй, Ранс! – окликнул тот возницу, который хлопотал вокруг лошадей, собираясь уводить их. – Ты кого притащил?

Кучер вскинул голову.

– Нэри Трандафир, – ответил, хмурясь и подозрительно меня оглядывая. – Она подошла ко мне возле “Белой утки”. Собиралась ехать. Я спросил…

Дальнейшее бурчание раздосадованных мужчин полностью утонуло в ошарашенной глухоте, что обрушилась на меня. Ещё этого не хватало – оказаться невесть где, в замке аристократов. Да мало того – де ла Фиеров! Тех самых, о старшем отпрыске которых так нелестно намедни отзывался принц Венцель.

Думается, это последнее, что можно было себе вообразить.

Слуга, перестав препираться с незадачливым кучером, всё же помог мне спуститься с повозки. Я тоже хороша, даже не спросила, куда мужчина едет и кого ждёт.

– Это недоразумение, нэри, – бормотал он виновато, будто сам меня сюда и привёз. – Вы проходите внутрь. Не нужно мокнуть. Обсохнете, а я позову мессира де ла Фиера. Он всё решит.

Тон слуги сменился с озлобленно-усталого на заискивающий, будто к ним в замок случайно пожаловала сама королева. Возражать я не стала – куда мне теперь деваться? – и прошла вслед за мужчиной. Тот даже пожертвовал мне свой плащ, оставшись под дождём в одной рубашке.

Меня провели в блаженно тёплое, буквально залитое желтоватым светом огней, нутро замка Анделналт. На всевозможные светильники тут явно не скупились. Ими щедро были увешаны стены, множество свечей горели в огромной люстре под самым потолком просторной прихожей. Отсюда наверх вела узковатая изогнутая лестница, а в стороны ответвлялись сокрытые резными дверьми ходы. Слуга повёл меня направо и вскоре предложил присесть в уютной, тесноватой комнате, отделанной широкими деревянными балками и цветочной росписью на белёных стенах.

Несметное количество кованых светильников ясно освещали гостиную от угла до угла. Тёмная мебель казалась вырезанной из шоколада. Я присела с опаской, боясь, что она сейчас хрустнет подо мной и развалится.

– Вам принесут горячего вина – согреться, – напоследок уверил меня слуга. – Подождите, будьте любезны.

Он вышел, забрав с собой свой тяжёлый плащ. Скоро расторопная служанка в слегка мятом, словно наспех надетом, переднике поверх тёмно-коричневого платья принесла мне целый кувшин разогретого со специями вина. Своим ароматом оно тут же наполнило всю комнату. Девушка поставила на столик два изящных серебряных кубка и безмолвно пропала за дверью.

Стало почти тихо, за исключением тех звуков, что всегда наполняют большой дом. Даже каменные стены не могут скрыть их полностью. Тихо потрескивало пламя в светильниках, за окном шумел дождь.

Я даже с места не могла сдвинуться, скованная страхом и смущением. Что будет, когда Доната не обнаружит меня на месте? Неизвестно насколько я задержусь здесь. Неведомо что меня ждёт за этими стенами. Де ла Фиеры – древнейший род магов. Мужчины этого рода, если не врали слухи, немногие, кто брал амант в жёны. У них рождались и Видящие, которые разведали многие Колодцы. И Хранители – талантливые алхимики и воины, о которых ходило немало легенд.

Вдруг Альдор де ла Фиер, который особенно славился своим скверным нравом, сейчас разглядит во мне то, что я пыталась скрыть?

Ладони вспотели, а голову повело без вина. Куда ещё и к кубку прикладываться – и вовсе впаду в шальную панику. Оставалось ждать и каждой порой кожи прислушиваться к ощущениям и звукам, которые слабо доносились из-за толстой двери.

Она почти неслышно отворилась. Я и не заметила бы вздох распахнувшейся створки, колыхание воздуха, если бы не была напряжена до предела. Уверенные размеренные шаги за спиной быстро стихли. Шорох ткани, тихое поскрипывание жёсткой кожи сапог – я будто видела того, кто пришёл, ещё даже не повернувшись к нему.

Но всё же повернулась, когда меня окликнули:

– Доброе утро, нэри, – густой низкий голос прокатился по комнате. В камине, в каждом светильнике закачался свет, огонь затрепетал, будто приветствуя его.

Я встала с дивана, медленно скользя взглядом по высоким сапогам коричневой кожи, по крепким бёдрам, обрисованным мягким сукном штанов. По блестящим застёжкам замшевой безрукавки длиной до бедра, и шее в распахнутом вороте чёрной рубашки. Словно не раннее утро на дворе, а вечер – и хозяин уже собрался выезжать на некую важную встречу.

И перед ним я – в заляпанном подсохшей грязью платье: ладно хоть нечистоты с него смыл дождь. С влажными, завитыми волнами волосами, взлохмаченными вокруг головы. С нелепым дорожным мешком на плече, Который так и не сняла, совсем о нём позабыв. И вся несуразность моего облика ясно отражалась колкой подозрительностью в глазах хозяина Анделналта.

Его резкие скулы и впадинки на покрытых длинной щетиной щеках напряглись. По радужке глаз цвета густого, подсвеченного солнцем мёда прокатилось яркое пламя. Жутковато и красиво.

Он маг огня! А огненные Хранители – самые вспыльчивые и опасные. Впрочем, он не Видящий – хоть какое-то облегчение!

– Доброе утро, мессир де ла Фиер, – кажется, через целую вечность ответила я.

Теперь я поняла, почему о столь привлекательном мужчине и наследнике огромных богатств девицы в моём окружении не шептались с утра до ночи. Его строгая холодная красота, наверняка, таила за собой большие опасности.

Он подошёл ближе, а я почувствовала, как тепло огня сомкнулось вокруг меня жарким кольцом. В таком доме любой может оказаться в ловушке: одно веление хозяина – и послушное пламя вмиг оставит от гостя кучку пепла.

– Как изволите к вам обращаться? – его голос, выдал лишь лёгкую заинтересованность.

– Хория, – не придумала я ничего лучше, чем назваться именем матери.

Мужчина вопросительно приподнял брови, но, кажется, удовлетворился и этим.

– Так рассказывайте, нэри Хория, как вы попали ко мне в замок вместо нэри Трандафир, которая должна была стать… помощницей для моего брата? – Альдор неспешно присел на диван и жестом предложил опуститься рядом. – И куда вы направлялись?