Текст книги "Хроники затерянного времени"

Вместо эпилога

– А…, Боров! Здорово! – поприветствовал своего друга заведующий архивом капитан Домоташенко. – Задал ты мне работу! Но я нашел то, что ты просил!

Доктор истории Боровской осторожно взял в руки папку с делом и открыл ее.

– Читал? – спросил он капитана.

Домоташенко кивнул.

– Заметь, – сказал он, – к обвинению приколота записка, в которой, со слов энкавэдэшников, записано: «Анкерман Михаил Львович во время ареста пытался спрятаться в шкаф».

Сергей Петрович Боровской, не спеша, брел домой и думал, что никто не знает своего прошлого, и никто не должен знать своего будущего. Но именно прошлое невидимыми нитями связывает нас с настоящим и влияет на все наши поступки и мысли, не дает спать по ночам и тревожит нашу отяжелевшую совесть.

Донецк 1999.

Эпизод второй

Все имена собственные случайны,

но возможны совпадения.

15 июля 1990 г.

Василий сидел на старом пне и с наслаждением курил. Метрах в ста, поодаль стоял черный джип, где сидели его друзья: Тимур – водитель и Казимир Пенцак – врач-кудесник. Все трое ждали, когда придет в себя избитый пожилой человек, которого они час назад выловили в зеленой воде ставка.

Наконец, человек пошевелился, и Василий, закинув сигарету в береговую муть, вскочил.

– Слава Богу, Васька! – прошептал человек и облегченно вздохнул.

Василий махнул рукой друзьям, но те уже сами бежали к нему с носилками.

– К тебе или в больницу? – спросил Казимир.

– Ко мне, – резко ответил Василий, – Тимур, давай на первой космической.

И джип полетел по пыльному шоссе за город, на дачу Василия, не обращая внимания ни на знаки ограничения скорости, ни на импровизированные посты ГАИ. Какой – то сержант-новичок взмахнул было жезлом, но получил пинок в спину от сержанта постарше:

– Ты сдурел! Это же джип майора Семакова! Там у него дача.

Тимур даже не взглянул в зеркало заднего вида и еще сильнее нажал на газ.

20 августа 1973 г.

Младший сержант Василий Семаков, страдая от голода, ерзал на стуле в дежурке опорного пункта. До конца дежурства оставалось еще минут десять, и сбегать в ближайший магазин никак было нельзя. Во-первых, не пришел сержант Дорохов, во-вторых, капитан Рогов сидел у себя в кабинете. Он ждал машину, чтобы поехать на вокзал встречать дочь с московского поезда.

Чтобы отвлечься от ужасного чувства голода, Василий начал думать о том, как завтра утром он пойдет в университет и прочтет свою фамилию в списках зачисленных. Потом он пойдет в пивбар, возьмет десять бокалов пива и… Стоп! А где же взять деньги…? Василий вздохнул и стал грызть карандаш.

Зазвонил телефон.

– Младший сержант Семаков, – не вынимая карандаш изо рта, сказал Василий.

– Васенька! – раздался голос заведующей соседнего магазина, – Тут какой-то гражданин скандалит. Кричит, что его обвесили, а от самого винищем прет.

В дежурку влетел Дорохов.

– Пост принял! Что тут у нас?

– Да вот Зинаида Степановна на алкаша жалуется!

– Для Зинаиды Степановны я даже в окно прыгну! – весело сказал Дорохов, – Пойду ее спасать!

– Возьми что-нибудь поесть!.. – крикнул вслед Василий, но Дорохов уже скрылся за дверью.

– Ну, надо же!.. – Василий выругался. – Помру с голоду, и никто не узнает!

В дежурку вошли двое патрульных.

– Чего ругаешься, Вась? – плюхаясь на стул, спросил ефрейтор Бабайкин.

– Жрать хочу! – рявкнул Василий.

– Жрать не с. ть, можно подождать! – заржал Бабайкин.

– Иди ты…

– Гражданин, разберемся! Не шумите! – Дорохов втолкнул в дежурку слегка подвыпившего высокого нескладного дядьку. – Документики предъявите, пожалуйста!

– Вот, пожалуйста! – дядька достал из внутреннего кармана пиджака огромный бумажник.

В воздухе запахло хорошо выделанной кожей. Дорохов затаил дыхание и облизал пересохшие губы: бумажник был набит деньгами.

Из кабинета вышел капитан Рогов. В дежурке стало очень тихо. Капитан Рогов имел талант появляться вовремя.

– Покажите, пожалуйста, документы, – ласково сказал Рогов, – Проходите в мой кабинет. Сейчас во всем разберемся.

Стало понятно, что этот бумажник исчезнет в сейфе капитана, а его несчастливый обладатель будет отправлен восвояси.

Дядька закрыл бумажник и попытался положить его обратно в карман.

– Пожалуйста, все вещи из карманов положите на стол! – резко и уже совсем неласково сказал Рогов.

Высокий человек вздрогнул. Потом медленно положил бумажник на стол. Немного подумав, выложил кожаный футляр с ключами и носовой платок.

– Все? – спросил Рогов и сделал знак глазами Василию.

Василий быстро прохлопал руками по дядькиному костюму и из кармана брюк достал массивный золотой брегет на длинной витой цепочке. Цепочка была прикреплена к поясу.

– Пройдемте в кабинет, – потащил Рогов долговязого за рукав.

– Вы знаете, – заговорил долговязый, – этот предмет требует величайшей осторожности, к нему нельзя прикасаться непосвященным, иначе он приносит несчастья тем, кто насильно овладел им!

Василий шел за ними, еле передвигая ногами. Он не выпускал из рук золотой брегет, на крышке которого красовался огромный изумруд в окружении шести крупных бриллиантов.

– Младший сержант Семаков, отстегните часы от ремня! – скомандовал Рогов.

Дрожащими руками Василий отстегнул цепочку и нажал кнопку на крышке. Брегет пружинисто открылся с мелодичным звоном. Василий ожидал увидеть причудливой формы циферблат, но вместо него увидел какие-то странные круглые фигуры, выгравированные с необыкновенным изяществом. Он присвистнул.

Капитан Рогов грубо выхватил из рук Василия брегет.

– До конца выяснения дела, Ваши часы полежат у меня в сейфе, – быстро сказал он.

– Вы меня не поняли! – снова заговорил дядька, – Эту вещь нельзя держать в руках непосвященным! Ее можно только передать, иначе она приносит несчастья!

– Отведите гражданина в изолятор, я потом с ним разберусь! – приказал капитан, открывая сейф, – Сейчас мне некогда.

Василию пришлось приложить усилия, чтобы вытолкать долговязого из кабинета.

– Не делайте этого! У вас будут несчастья!.. – почти кричал тот.

Рогов, не обращая внимания на крик, положил брегет в потайной отсек сейфа. Бряцая ключами, он торопливо вышел из здания, предварительно захватив с собой пухлый бумажник из дорогой кожи. Капитан направился к цветочному ларьку, чтобы купить розы любимой дочери, которую через час он должен был встретить с поезда. На повороте он неловко оступился, задев каблуком яблочный огрызок. Поскользнулся, грузно упал, ударившись головой об асфальт, и потерял сознание.

21 августа 1973 г.

Сержант Дорохов позволил себе вздремнуть. Часы показывали три часа ночи, и в это время начальство обычно не беспокоило. Удобно расположив голову на согнутых руках, он даже успел увидеть сон: какая-то красивая девушка улыбалась Дорохову и записывала на его ладони номер телефона. «Я позвоню вам! – кричал Дорохов, – позвоню немедленно». Он проснулся оттого, что вовсю трещал телефон.

Дорохов схватил трубку, но даже не успел произнести дежурную фразу, что такой-то такой-то слушает.

– Это жена капитана Рогова! – возмущенный женский голос оглушил Дорохова. – Вы не знаете, где он?

– Его здесь нет, – прохрипел Дорохов, – Он еще вчера вечером уехал на вокзал встречать дочь с поезда.

– Дочь только что приехала сама на такси! – продолжала возмущаться женщина, – Она прождала его целую ночь на вокзале! Вы точно не знаете где он?

– Нет!

– Как только появится, пусть немедленно позвонит домой! Хотя я бы на его месте не появлялась!

Дорохов положил трубку и потряс головой. Вот черт! Наорали ни за что, ни про что. Будто он виноват в том, что капитан где-то загулял. Хотя это было странно. Рогов души в дочери не чаял и вряд ли мог так поступить. Потом Дорохов вспомнил, что вчера около восьми вечера приехала за Роговым машина, но все сказали, что капитан уже уехал. Водитель пожал плечами и сказал, что, если уехал, так уехал. Нажал на газ, только его и видели.

По мнению Дорохова и по мнению всего подразделения, капитан Рогов не заслуживал к себе расположения. Каждый с удовольствием набил бы ему морду, если бы представилась такая возможность. Поэтому Дорохов снова уложил голову на руки и задремал, меньше всего думая о капитане и его дочери. Утром сержанта Дорохова сменил младший сержант Урмаев, которому тоже было мало дела до капитана Рогова. Долговязого дядьку выпустили из изолятора, и тот молча удалился.

8 сентября 1973 г.

Василий вышел из книжного магазина, на ходу рассматривая купленный учебник по криминалистике. В дверях он наткнулся на своего приятеля Анатолия Григорьевича. Тот работал настройщиком музыкальных инструментов, за что получил прозвище – Роялист. Василий уже точно не помнил, кто познакомил его с этим чудаком, не знал его фамилии, но очень любил заходить к нему и болтать на философские темы.

В доме у Роялиста было множество деталей от роялей различных фирм, медных дек от фортепиано всех видов, осколков грифов скрипок и виолончелей и много другого «музыкального» мусора. Но странность его была не в этом.

При первой встрече Анатолий Григорьевич поразил Василия своей духовностью, своим философским пониманием жизни, рассказами о путешествиях, но, когда тот сказал, что как-то был на Тибете и жал руку снежному человеку, Василий все понял и стал относиться к нему, как к больному. Но поболтать любил, иногда забавно было послушать юродивого.

Сейчас же он обрадовался этой встрече, Роялист наверняка мог рассказать что-нибудь интересное и отвлечь от мыслей об исчезновении капитана Рогова.

Они сидели у Роялиста в прохладном доме, где уникальные книги в кожаных переплетах беспорядочно валялись по углам, пили сок из высоких стаканов и болтали о религиях мира.

Василий помог передвинуть громадный стеллаж с заготовками и остановился возле одной из книжных куч. Он любил перебирать эти книги, причем всегда их аккуратно складывал, но, приходя в следующий раз, опять находил их разбросанными. Сейчас он снова принялся складывать, рассматривая каждую. Прижизненное издание Пушкина (шик!), карикатуры Битструпа (блеск!), «Война и мир» Толстого с акварельными иллюстрациями (красота!). В самом низу Василий нашел заслюнявленную книгу 1912 года издания. «Предсказательное ТАРО», – прочел он, открыл наугад… на пожелтевшей странице был изображен круг, который был выгравирован внутри золотого брегета!

…Василий оторвался от книги только утром, когда, подняв красные глаза, обнаружил себя сидящим на книжной куче и рядом спящего Роялиста. Он растолкал Анатолия Григорьевича и начал ему взахлеб рассказывать о долговязом дядьке, о капитане Рогове, о золотом брегете. Роялиста очень заинтересовала история с исчезновением капитана. Он пообещал, что в воскресенье пойдет с Василием в библиотеку к знакомому заведующему архивом, и тот поможет найти все, что касается карт ТАРО.

9 сентября 1973 г.

Семаков и Роялист вышли из библиотеки за пять минут до закрытия. Василий был потрясен тем, что узнал. Оказывается, кроме этого гравированного брегета должна быть еще большая колода карт с причудливыми рисунками! Оказывается, с помощью этого самого ТАРО можно предсказывать судьбу и правильно предсказывать!

– А где же он хранил сами карты, – недоумевал Василий, – почему у него были только эти «круги»?

– Да где угодно! – ответил Роялист, – Вы же не поинтересовались, где он живет. Может они у него дома, а эту штуку он носил, как украшение, а, может, ходил и искал себе преемника, чтобы передать знания.

– Найти бы этого дядьку, – задумчиво сказал Василий, – уж я бы у него все узнал. Он, наверное, точно знает, где теперь капитан Рогов. Можно я возьму эту книженцию о ТАРО и еще раз почитаю?

Вечером Василий удобно устроился на кровати у себя в комнате в общежитии и углубился в чтение. К полуночи он уже ориентировался в гадании и даже попытался предсказать себе будущее. Уснул только под утро и увидел себя во сне в форме майора.

Его разбудил стук в дверь:

– Вася, к телефону!

Василий, на ходу напяливая брюки, побежал к столу дежурной.

– Васька! – орал сержант Дорохов, – капитана Рогова нашли! Представляешь, нашли в канаве на объездном шоссе избитого розгами, замученного! Ну, прямо, жертва гестапо! Во дела!

Да, дела, подумал Василий. Надо бы повидать капитана и рассказать ему все, что удалось узнать.

30 октября 1973 г.

Капитан Рогов проснулся около девяти часов утра. Открыв глаза, он осторожно осмотрелся. Ничего не изменилось – он лежал в больничной палате. Слава Богу! А то все эти жуткие каменные плиты!

– Товарищ капитан, завтрак! – здоровенный медбрат вкатил тележку с тарелками. – К вам младший сержант Семаков. Пусть сейчас войдет или после завтрака?

– Сейчас, – прошептал капитан, а сам подумал: какого черта?

Василий был в штатском, и в руках он держал старенький школьный портфельчик. Зашел как-то осторожно и выглядел очень смущенным.

– Доброе утро, товарищ капитан! Извините, что побеспокоил, но мне нужно с Вами поговорить.

– Ну, присядь, раз пришел, – Рогов был как всегда нелюбезен.

Василий придвинул стул поближе к кровати, но садиться передумал. Возникла неловкая пауза.

– Ну, чего тебе? – Рогов начал злиться. Ему хотелось, чтобы Семаков быстро выложил, что ему нужно и убрался ко всем чертям.

Василий все-таки сел на стул.

– Пожалуйста, выслушайте меня. Только не перебивайте! Я много думал, прежде чем прийти к Вам. Перерыл массу литературы и, честно говоря, мне стало не по себе.

Рогов молча смотрел на Василия. Он понятия не имел, о чем может говорить сержант, но неожиданно захотел его выслушать.

Василий поерзал на стуле. Немного подумав, он начал свой рассказ.

– Совершенно случайно в руки мне попала книга со странным названием «Предсказательное ТАРО». Есть у меня один знакомый, который собирает всякую чушь. Эта книга была издана в Санкт-Петербурге в 1912 году неким доктором Папюсом. Таро, в сущности, чрезвычайно древняя иероглифическая книга, появившаяся в Египте…

– Для чего мне эта чушь? – перебил Рогов.

Василий сделал властный жест рукой, тем самым заставив капитана замолчать, и продолжал дальше уже очень уверенно.

– Таро состоит из семидесяти восьми карт. Пятьдесят шесть называются Младшими.

Арканами. Из них произошли наши современные карты. Остальные двадцать две карты теперь не встречаются. Это Старшие Арканы или большие козыри, обозначающие и указывающие на важнейшие события. Они применимы к народам и обществам. Кроме того, они применимы и к отдельным личностям.

Василий достал бумагу из портфеля и придвинул стул поближе.

– Скоро все поймете, товарищ капитан, – успокоил он недоумевающего Рогова. Дальше он продолжал уже с ручкой в руках. – Смотрите. Жизнь человека вращается среди четырех великих периодов:

События проходят сквозь четыре больших фазиса эволюции:

Это первый пункт, но рассматривается он слева направо, тогда как символы читаются справа налево:

Жизнь человеческая или событие вращаются в трех резко выделенных периодах. Это создает такую фигуру:

В центре этой фигуры находится совещающийся. Но четырех пунктов недостаточно, чтобы с точностью воспроизвести движение Солнца на небе, поэтому для больших гаданий Таро берут еще двенадцать пунктов, которые соответствуют месяцам года. В заключение мы получаем фигуру:

Василий протянул листок Рогову. Капитан побледнел. Такую же фигуру он видел внутри этого злополучного брегета.

– Похоже? – спросил Василий.

Рогов кивнул. Неожиданно он подумал о младшем сержанте как о своем спасителе.

– Это первая фигура, – продолжал Василий. – Я не успел хорошо рассмотреть… этот предмет, но уверен, что внутри на левой стороне выгравирована фигура номер два. Примерно такая:

Василий снова протянул листок Рогову:

– Похоже?

Тот снова кивнул.

– Этой фигурой номер два пользуется практикующий гадальщик. Это завершение всякого сколько-нибудь глубокого изучения гадания. Вот такие дела, – улыбнулся Василий. – Похоже, мы столкнулись с профессиональным гадальщиком, который ко всему прочему является хранителем знаний Таро.

Рогов молчал. Он никак не мог собраться с мыслями, чтобы рассказать Василию все, что он пережил.

– Да, вот еще, – снова заговорил Василий, – Я уверен, что драгоценные камни на крышке этого предмета служат просто украшением и не имеют никакого отношения к гаданию. Ну, а сам гадальщик эти знания по своему усмотрению может подарить или завещать своему преемнику.

– Я обещал отдать… ему… эту вещь, – тихо проговорил Рогов.

– И правильно, а то, мало ли какие неприятности будут!

– Я очнулся на галерах, – продолжал капитан. – Меня били кнутом… Кормили какой-то дрянью… Это был кошмар… Однажды, то ли во сне, то ли наяву возле меня сел этот рыжий и сказал, что он Хранитель этого ТАРО, что он ищет себе преемника, чтобы передать ему знания. Еще раз сказал, что брегет нельзя трогать непосвященным, и его нужно обязательно отдать, потому что, моя жизнь может превратиться в сплошной кошмар. Я спросил его, как же я могу отдать брегет, если я нахожусь здесь, и у меня его нет. Он сказал, что я должен вернуться в свое время. Я спросил: «Как?». Рыжий пожал плечами и исчез. Я продолжал жить в этом кошмаре, пока однажды от сильного удара кнутом я потерял сознание и очнулся на обочине шоссе… Только не знаю, где его искать… Ты поможешь мне? – с надеждой спросил капитан.

– Обязательно! Извините, товарищ капитан, мне пора идти на лекцию. Я ведь поступил на исторический в университет. Можно я вечером зайду, и мы еще поговорим?

– Как тебя зовут, сержант?

– Василий.

– Вот что, Вася, давай вечером вызывай машину. Сначала поедем заберем эту штуку, а потом ко мне домой ужинать. Небось, не жрешь ничего?

– Хорошо, товарищ капитан! – смутился сержант.

– Сергей Николаевич.

– Хорошо, Сергей Николаевич! – заулыбался Василий, – Я буду в шесть.

Рогов с удовольствием позавтракал. Настроение было прекрасное. Вызывало беспокойство только то, что капитан не знал, где искать хозяина брегета. «Ничего, Васька найдет!», – подумал Рогов и снова уснул.

В половине седьмого Рогов с Василием появились в опорном пункте. За время отсутствия Рогова там сделали ремонт и переставили мебель. Капитан в недоумении стоял перед запертым сейфом: ключей от сейфа у него не было. Вернее, запасные ключи были у его заместителя. А вот маленького ключа от потайного отсека не было ни у кого: капитан всегда носил его с собой. Но где теперь этот ключик?… Сергей Николаевич беспомощно посмотрел на Василия.

– Будем ломать? – спросил Василий, но спросил как-то утверждающе, словно уже давно решил, что сейф придется ломать.

Рогов кивнул. С помощью двух крепких сержантов Василий развернул сейф и придвинул его поближе к дверям. Молоток, отвертка, парочка крепких выражений, и маленькая металлическая дверца открылась с плачущим скрежетом. Рогов заглянул вовнутрь и… похолодел от ужаса. Сейф был пуст…

18 ноября 1973 г.

Василий сидел за столом и читал учебник по криминалистике. Но мысли были где-то далеко. Он не мог понять, как из запертого сейфа могли исчезнуть эти чертовы часы? Капитан Рогов устроил построение. Он орал так, что треснутое оконное стекло дребезжало в унисон с бронхами всего личного состава. Все молчали. Никто ничего не знал. Тогда при задержании присутствовали пять человек, но никто из них не имел доступа к сейфу. А заместитель Рогова старший лейтенант Турчин понятия не имел, что в сейф что-то положили. К тому же у Турчина не было ключа от потайного отсека.

Василий захлопнул книгу и выругался. Потом стал рассуждать. Для того, кто выкрал эту вещь, те знания, которые она хранит, ничего не значат. Следовательно, для него это, прежде всего, ювелирное изделие. Изделие, которое можно продать. Причем, продать двояко. Либо сначала продать камни, а потом сдать металл, как лом, либо попытаться сбыть целиком, что, несомненно, было большим риском. В любом случае, вору придется обратиться к ювелиру. Значит, нужно найти ювелира и найти раньше, чем к нему придет вор. Но где искать этого ювелира, черт подери!

– Пойду погуляю, – сказал сам он себе, – на свежем воздухе лучше думается.

Василий вышел из общежития и долго бродил, цепляя носками ботинок примерзшие тополиные листья. С левой стороны показался пивной бар, который на языке местных алкоголиков назывался «У Фриды». То ли продавщицу звали Фрида, то ли постоянную посетительницу, Василий не знал. Но там всегда было пиво. Он решил зайти.

– О! Васька!

Василий огляделся. За столиком сидели трое в костюмах и в галстуках.

– Подходи! Сюда еще пива!

Это был муж Васиной одноклассницы Сергей Винокуров. Сергей уже год работал инструктором горкома комсомола и, похоже, метил повыше. Василий подсел к комсомольским работникам и проболтал с ними до закрытия «Фриды».

– У тебя какие-то неприятности? – спросил Сергей, когда Василий пошел его провожать до автобуса.

– Да так…

– Ну, я же вижу.

– Понимаешь, – Василий почесал затылок, – Украли редкую ювелирную вещь. Я ее ищу. От этого зависит жизнь одного человека. А она как в воду канула! Мистика какая-то!

– Знаешь…, – Сергей помолчал. – Приходи ко мне завтра на работу часиков где-то в четыре. Я попытаюсь тебе помочь.

– Как? – Василию вдруг представилось, что он заходит в кабинет к Сергею, и тот из кармана вынимает золотой брегет. – Поймаешь вора?

– Нет, – улыбнулся Сергей. – Но помочь постараюсь!

– Я буду обязательно! – Вася пожал Сергею руку. – Может, не завтра, а через пару дней, но буду обязательно! Спасибо!

Василий вернулся в общежитие уже поздно. На душе было легко от поселившейся надежды. Но едва он переступил порог, как к нему бросилась дежурная, тетя Шура.

– Вася! Звонил Сергей Николаевич! Его жена попала в аварию! Просил тебя приехать!

– Куда? – Василий уже был на улице.

– В первую городскую!.. – услышал он вдогонку.

…Сергей Николаевич сидел на диване в приемном покое, прикрыв глаза рукой. Слезы уже намочили воротник и шарф, но он продолжал сидеть неподвижно. Там и нашел его Василий, когда ему, наконец, удалось добраться до больницы. Жену капитана спасти не удалось. Она скончалась, ее даже не успели довезти до операционной. Василий довел Рогова до машины.

– Я всем займусь, Сергей Николаевич. Езжайте домой.

Капитан благодарно кивнул. Василий захлопнул дверь «бобика» и вернулся в больницу.

23 ноября 1973 г.

Только к обеду Василий вспомнил, что так и не зашел к Сергею Винокурову. Интересно, чем же он может помочь? Перекусив в кафетерии, Василий направился в горком.

Центральный вход был почему-то закрыт. Василий потыкался в стеклянные двери, недоуменно пожимая плечами. Потом он заметил гардеробщицу, которая по ту сторону дверей делала кругообразные движения руками. Василий обошел здание и вошел «со двора».

Сергей сидел у себя в кабинете и откровенно скучал. Чтобы как-то развлечь себя, он рисовал чертиков в «Ежедневнике руководителя». Он обрадовался, увидев Василия. Впрочем, Сергей обрадовался бы каждому, кто отвлек бы его от скуки.

– Куда пропал? – он радостно пожал руку.

– Да все как-то не получалось. Сначала работы было много, потом у шефа жена погибла в автокатастрофе. Пока похороны, пока расследование…

– Бабу сбили или сама? – цинично спросил Сергей, закуривая «Мальборо», – Угощайся.

– Все очень странно, – Василий закурил, – Ехала она на такси домой. Таксист остановился на красный свет. Стоит себе, никого не трогает. Потом поехал на зеленый. И вдруг эта баба открывает левую дверь и вываливается на дорогу… ну, а там обгоняла «Волга»… Таксист в шоке. Водитель «Волги» тоже. Мой шеф – в ужасе до сих пор… Но я, собственно, к тебе пришел…

– Да – да, я помню! – Сергей сразу стал серьезным. – Тебя уже ждут.

– Кто?!

– Есть у меня один знакомый мужик. Вообще-то он часовой мастер. Не спрашивай, откуда я его знаю, и какое у него прошлое. Но поверь мне, что любые дела в нашем городе проходят через него. Зовут Золотая Нога, в простонародье – дядя Гриша. Я разговаривал с ним и попросил помочь с поисками. Иди, он ждет.

Семаков шел по городу, погруженному в сумерки, и читал светящиеся названия магазинов: «…ЫРЫ, …ЛБАСЫ, Х…ЕБ». Маленькая часовая мастерская была совершенно незаметна, и Василий даже два раза прошел мимо «хеба».

– Я к дяде Грише, – ответил он на немой вопрос парня с линзой в глазу. – Он меня ждет.

Парень приподнял прилавок и пропустил Василия, кивком головы указав на дверь позади себя. Василий постучал и вошел.

За столом сидел чисто выбритый пожилой мужик. Старые костыли лежали рядом.

– Коньяку хочешь? – вместо приветствия спросил мужик и посмотрел на Василия добрыми глазами.

Василий растерялся. Во-первых, он ожидал увидеть кого угодно, но только не доброго калеку, а во-вторых, он еще никогда не пил коньяк. Почему-то пришла на ум глупая фраза, мол, коньяк клопами пахнет. Хотя какой запах имеют клопы, Василий тоже не знал.

Дядя Гриша достал из ящика два пузатых бокала на коротких ножках.

– Садись, – ласково сказал он, наливая коньяк.

Василий скосил глаза на этикетку: «Ахтамар» семилетней выдержки. Надо же, а он думал, что коньяк так и называется «коньяк», и бывает только с тремя звездочками!

Узловатые пальцы дяди Гриши бережно держали бокал.

– Коньяк надо пить, не спеша. Не спеша, вдыхать аромат, который усиливается от тепла рук, – сказал он, угадывая состояние Василия. – Попробуй, сынок!

Василий взял бокал и повторил дядины Гришины движения. Шоколадный аромат проник в самое сердце, а темная жидкость мягко обволокла язык и нёбо.

– Конфетку хочешь? – Дядя Гриша достал из ящика громадную коробку.

Семаков затаил дыхание. Это были конфеты «Вечерний Киев». Он только слышал, что бывают такие конфеты, но никогда их не видел. Все было похоже на сон. Василий неспешно пил коньяк, ел конфеты и, вообще, забыл, для чего он сюда пришел.

– Ну, что у тебя за дело? – спросил Золотая Нога, когда Вася уже расслабился и развалился на стуле.

Семаков с трудом вернулся к действительности.

– Я ищу вот эту вещь, – он показал свои рисунки. – Она пропала при странных обстоятельствах. Не думаю, что вор будет использовать ее по назначению. Скорее всего, он захочет ее продать. Ну…, и я бы хотел получить эту вещь обратно, потому что от этого зависит жизнь одного человека.

Золотая Нога молча рассматривал рисунки.

– У этой штуки какое-то культовое назначение. Она приносит несчастья тому, кто насильно овладел ею. В этом я уже убедился. Ее нужно найти, как можно скорее, и отдать хозяину.

– Сколько живу, а такой штуки никогда не видеть, ни делать не приходилось, – сказал, наконец, дядя Гриша, – а видел и делал я немало. Не знаю, что за чертовщина внутри, но снаружи потянет тысяч на восемьсот.

– На сколько!?

– Да-да, почти на миллион рублей. Судя по огранке, в центре – изумруд. Каратов, думаю, пятьдесят, если нарисовано в натуральную величину. Это целое состояние. Вокруг – бриллианты. Каждый карата по четыре – пять. Плюс корпус. Наверное, золото с платиной. Вот и считай.

Василий ошалело молчал.

– Я бы такую вещь никогда не продал, – сказал дядя Гриша, все еще рассматривая рисунки.

– А может случиться так, что вор будет отдельно продавать камни и отдельно корпус?

– Вполне, – Золотая Нога помолчал. – Но теперь ему это будет сделать очень трудно. Я займусь этим. Во всяком случае, у нас в стране ни продать, ни переплавить эту штуку будет нельзя. Я тебе обещаю. Оставь мне эти картинки.

– Спасибо, дядя Гриша, – вставая, сказал Вася, – Я пойду.

– Конфеты забери, – Золотая Нога придвинул коробку к краю стола. – Как тебя зовут, сынок?

– Вася.

– Ты, Вася, если найдешь эту штуку раньше, покажешь мне. Не мне, так моему преемнику. Уж больно шикарная вещица.

…Уже лежа на кровати и объедаясь конфетами, Василий подумал, что запутался окончательно. Где же искать этот чертов кусок золота!?.

16 июля 1990 г.

Казимир сидел возле кровати на корточках и кормил Сергея Николаевича с ложечки.

– Ну, и куда тебя на этот раз занесло, Батя? – спросил Василий, присаживаясь рядом.

– В каменоломню, – тихо ответил Рогов. – Очнулся закованным в кандалы. Там еще была длинная вереница таких же, как я… в цепях…

– Я тебе говорил, чтобы из дому ни ногой! – начал ругать Василий «Батю», – знаешь ведь, что всякая херня может случится! Теперь все! Будешь здесь под охраной, пока я не найду эту проклятую штуковину!

Казимир отнес посуду на кухню и вернулся со шприцом в руках:

– Пожалуйте на инъекцию!

Когда все ушли, Василий сел возле спящего Бати и заботливо прикрыл сползшее одеяло.

Он сидел и размышлял о превратностях судьбы, о жизни капитана Рогова, так причудливо переплетенной с его. Прошло уже почти двадцать лет, как они безнадежно пытались найти золотой брегет. За эти годы капитан лишился жены, его дочь погибла при смешных обстоятельствах – на нее упала сосулька, а сам Рогов побывал в самых невероятных ситуациях.

Однажды он попал на строительство пирамиды в Египет, правда, толком ничего не мог рассказать о том, что видел – слишком яркое солнце и слишком тяжелый труд. В другой раз – попал в какую-то затопленную штольню, на галерах был еще раз пять и всегда попадал в такие переделки, когда терял сознание. Стоило ему споткнуться, либо удариться случайно, либо просто повернуться неловко, как он тут же проваливался в бездну. Вернуться обратно можно было только через боль, которая вызывала потерю сознания.

Василий всегда находил Рогова. Он даже рассчитал вариации, где тот должен появиться. Получалось примерно так: один день отсутствия – двести метров радиус поиска. Один раз ему не повезло. Он уже нашел капитана в роще, но, подняв измученного Рогова, нечаянно задел открытую рану, и Батя потерял сознание. Капитан исчез на глазах у изумленного и растерянного Василия. В дальнейшем Василий был очень осторожен. Он терпеливо ждал, когда Батя окончательно придет в себя, и только потом осторожно забирал его.

Батя. Василий уже и не помнил, когда он стал так обращаться к Рогову. Наверное, после того, как привез из больницы после очередного «путешествия». Многие не верили, что капитан исчезает в наказание, и считали, что он просто где-то загуливает, а Семаков прикрывает его делишки.

Василий Семаков давно уже перестал быть младшим сержантом Васей. Это был двухметрового роста майор с горой мышц. Он возглавлял «убойный» отдел в городе, знал всех «блатных и нищих», его боялись и уважали, его ненавидели и любили. Особенно пугала его способность предсказывать события. Все знали, что у майора есть какие-то карты, которые он сделал сам, и что он всегда, перед началом любого дела, как-то по-особому раскладывал их и говорил, как оно обернется.

Рогов ушел на пенсию по состоянию здоровья и давно уже жил у Василия. На этом настоял сам Василий, после очередного долгого «возвращения». Два месяца назад, вернувшись домой, Семаков не нашел Батю дома. Внимательно все осмотрев, он понял, что Батя вышел из дома, споткнулся и упал, пройдя всего несколько шагов. Долгие ежедневные поиски, наконец-то, увенчались успехом. Теперь, глядя на спящего Батю, Василий решил, что непременно найдет сиделку. И чтоб без нее – никуда.