Текст книги "Универсальный саквояж мадам Ренар. «Операция „Вакцинация“"

Елена Соковенина
Универсальный саквояж мадам Ренар. Операция «Вакцинация»

Издательство электронных книг «Эдвенчер Пресс» представляет:

Авантюрный сериал

«Универсальный саквояж мадам Ренар»

Операция «Вакцинация»

Действующие лица:

Лев Берёзкин (25 лет) – журналист, копирайтер, пиарщик, блогер, поэт, большой дипломат и просто интеллигентный человек. В прошлом шарлатан.

Сын неудачливого физика-изобретателя.

В возрасте 7 лет, после первого класса, переехал с родителями во Францию, куда по контракту с французским филиалом Google пригласили отца. Провёл четыре года в Париже, год в Нью-Йорке, после чего Берёзкины вернулись в Москву. Вскоре, продав московскую квартиру, семья перебралась в Ригу, где предполагалось благополучно устроиться и откуда в 2015 году Лев уехал вместе с Фёдором Летним.

Неплохо знает английский. Французский может преподавать, но не хочет. Мечтает стать знаменитым писателем. Записывает в блокнот смешные стихи, услышанное, увиденное, мысли, шутки, наброски к будущей книге, текущие задачи, покупки и планы, отчего не всегда может отличить нужное от прекрасного.

Компаньон Фёдора Летнего, о котором пишет авантюрный роман. Мечтает стать знаменитым писателем.

Сочинял гороскопы. Предсказывал будущее. Брал интервью у несуществующих миллионеров, чем ввёл в когнитивный диссонанс компетентные органы. Помогал изготавливать «Бальзам Пупиня» для похудения по старинному латышскому рецепту. Работал в клубе «Дом счастья», где происходили встречи с экспертами по саморазвитию

Официальный владелец рекламного агентства ООО «Б&Л».

Автор книги «Как выйти замуж».

Исполнитель роли профессора в «Шоу профессора МракОбеса».

[email protected]

Фёдор Летний (26 лет) – коммерсант, копирайтер, пиарщик. Компаньон Льва Берёзкина, с которым познакомился в Риге, где родился и вырос. Фактический создатель и генератор идей рекламного агентства ООО Б&Л. В прошлом шарлатан.

Изготавливал «Бальзам Пупиня» для похудения по старинному латышскому рецепту. Сочинял гороскопы. Предсказывал будущее.

Придумывал несуществующих миллионеров, чем ввёл в когнитивный диссонанс компетентные органы. Переименовал безнадёжный бордель в клуб «Дом счастья», где происходили встречи с экспертами по саморазвитию

Соавтор книги «Как выйти замуж».

Исполнитель ролей всех клиентов в «Шоу профессора МракОбеса».

Формула счастья: любимое дело, верный друг и деньги.

[email protected]

[email protected]

[email protected]

Доктор Владимирова («Ирен Адлер», 26 лет).

Врач-терапевт, только что закончила институт. Хотела стать судмедэкспертом, но в последний момент изменила планы – и стала участковым врачом-терапевтом.

В высшей степени осознана, самодисциплинирована, самостоятельна, в поступках руководствуется здравым смыслом, чем вечно пугает окружающих.

Очень сдержанна в чувствах, но имеет склонность к чёрному юмору. Которую тщательно скрывает.

Два последних школьных года была капитаном команды Петербургского филиала клуба «Что? Где? Когда?». Это тоже скрывает.

Скрывает по возможности всё, поскольку привыкла, что из откровенности не выходит ничего хорошего.

Фотографий: 1

Имя: Ирен Адлер

Год рождения: нет

Работает в: нет

Училась в: нет

Из: нет

Живёт в: нет

Это закрытый аккаунт. Если вы хотите читать этого пользователя, подпишитесь.

Мадам Ренар, он же Алексей Лисов (41 год). – Международный преступник, которого разыскивает Интерпол.

Друг и ученик профессора Летунова.

Не каждый раз фигурирует в истории, но всегда незримо присутствует. Случайно познакомился с компаньонами в 2015 году по дороге в Норвегию. Едва не был арестован, бежал, оставив в руках Фёдора свой саквояж. Из-за которого всё и получилось: используя случайные предметы из саквояжа мадам Ренар только потому, что больше ничего не было, Фёдор стал талантливым импровизатором. С саквояжем мадам Ренар он так и не расстался. Это главная реликвия импровизатора.

Профессор Летунов Степан Дмитриевич (65 лет) – химик. Друг и подельник компаньонов, с которыми познакомился в Москве. Консультировал Фёдора для создания «Шоу профессора МракОбеса».

Снабжает заказчиков ароматом кофе для кофеен, горячего хлеба для булочных, пирожных для кафе, шоколада с ромом для кондитерских, новых книг для книжных, копчёного мяса для копчёного мяса и проч. Всё идентично натуральному.

Любит историю, классическую литературу, классическую музыку. Часто ходит с женой в театры, консерваторию и джазовую консерваторию, Оперу, музеи.

Очень образованный человек.

Людмила Феликсовна Робинзон (62 года) – квартирная хозяйка компаньонов до 2017 года. Ныне собственница одной из пяти комнат.

В прошлом библиотекарь.

Недобрая Пятница, она же Алевтина Марковна Полякова (66 лет) – соседка и лучшая подруга Людмилы Феликсовны, хозяйка ещё одной комнаты из пяти. В прошлом архивариус психиатрической больницы на Пряжке.

Практична и бескопромиссна. Всё или почти всё может сделать сама – и делает. Всегда читает мелкий шрифт на документах и очень подозрительна. Считает почти всё и всех бессмысленными и беспомощными, кроме мышей (тайно считает себя мышью). Также любит украшать одежду и вещи узором в виде ягод.

Миша (13 лет) – верхний сосед компаньонов, шестиклассник. Видит в компаньонах пример для подражания, ну и способ заработать.

Ким-Линукс Ипатов (34 года) – предприниматель, инженер, российский миллиардер, владелец крупной социальной сети, основатель и владелец концерна «Лаборатория Z», производящего, скупающего, патентующего и распространяющего современные технологии.

Известный популяризатор технического прогресса.

Сергей Яковлевич Юферов (40 лет) – капитан органов безопасности. Надеется однажды заработать майорские звёзды.

Девушка в зелёной шляпе

Изящная, нежная, одухотворённая, но вечно не к месту говорит, поступает и появляется. Ищет настоящую любовь. Постоянно вспоминает безрадостное детство и исправляет ошибки юности. Постоянно цитирует Бродского.

Наконец-то отсутствует в нашей истории.

Вступление

В то время как учёные и врачи разрабатывали вакцины против нового смертоносного гриппа, а пациенты разделились на два лагеря: за вакцинацию и против, пандемия начала четвёртую волну: штамм «дельта» оказался куда более выносливым, куда более заразным – приблизительно в пятьдесят пять раз, если верить прессе, и куда менее разборчивым. Он косил всех без разбора.

Статистика заболеваемости удручала. Мир по-прежнему носил медицинские маски во всех общественных местах. Все публичные мероприятия проходили онлайн, фестивали, выставки и все остальные акции офлайн срывались, переносились и доставляли такое количество проблем, что в «Лаборатории Z» согласились с новым креативным директором: с офлайном и правда лучше не связываться. Пока. Петербургский филиал «Лаборатории» вот уже год почти в полном составе работал из дома.

С начала пандемии прошло полтора года.

Edited by Leo

27.08.2021

Лев Берёзкин задумался. Он понятия не имел, как быть с такой горячей темой: мало ли, чем кончится. Как хорошо было в прошлом! Точнее, нам – нам хорошо с прошлым. Ведь мы-то уже знаем, чем всё кончится и когда! Лев открыл другой файл.

Блинвилль, окрестности Детройта,

штат Мичиган

Соединённые Штаты Америки

1919 год

Джейк Саммерс вошёл в город пешком, держа в руке саквояж, когда-то доставшийся ему от одного беглого жулика.

Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, напоминал теперь чумной город. Ветер гонял по улицам мусор: некому стало убирать. Там и сям валялись отбросы. Пахло сортирами. Электрический трамвай не выезжал больше на площадь по спуску через аллею. Скамейки на площади были пусты, и только с голых яблоневых ветвей изредка доносился тревожный вороний вскрик. Через стеклянную витрину аптеки, этого уважаемого здания, больше не было видно собрания старых кошёлок, старых кляч, старых кошек, старушенций. Пожилых леди словно сдуло промозглым мартовским ветром.

Говорят, пошла третья волна испанки.

Текст романа заслонило уведомление.

От: Его превосходительство креативный директор

36,1

Глава первая, в которой выясняется, что доктор Владимирова не стала патологоанатомом, и ещё кое-что

– …Эгоистично радуюсь за себя. Теперь мне не улыбается стать вашей пациенткой. Нет, простите. Я всё перепутала. Мне улыбается стать вашей пациенткой! Я имею в виду – стать пациенткой при жизни. Но я не имею в виду, что мечтаю заболеть. Александра! Я просто радуюсь! Поздравляю вас! Ценю и люблю вас! Вы абсолютно правильно решили: лучше лечить живых пациентов, а не потрошить покойников!11
  Большинство жильцов дома номер 89 на канале Грибоедова не проголосовали «против» оборудования первого этажа под маленькую частную клинику. Они вписали свои фамилии в лист, с которым доктор обошла дом год назад. Кстати, в графе с номером квартиры пятьдесят три, каллиграфическим, чуть дрожащим почерком Людмилы Феликосны Робинзон, было вписано сразу три фамилии.
  Потратив год на переподготовку по специальности «терапия», в конце ноября 2020 года Владимирова Александра Романовна 1996 г.р., наконец, получила диплом по специализации – «Участковый врач-терапевт».
  Она действительно решила, что не так уж плоха в коммуникации. Профессия судебного эксперта, которую Владимирова выбрала из-за своей замкнутости, перестала казаться такой привлекательной. После ординатуры в хирургии, где пациенты творили что хотели с тех пор, как медицина стала услугой, мечта о спокойной работе в лаборатории стала казаться беспомощной. Дерзкий план что-то изменить подхватили коллеги. Пришлось, правда, пойти на кое-какие жертвы, о которым, конечно, не стоило сообщать Людмиле Феликсовне. Но на этот вопрос нельзя было не ответить. Клиника была маленькой: четыре семейных врача и один педиатр. Но это было то, что они могли сделать.


[Закрыть]

Доктор Владимирова улыбнулась, слушая в трубке голос Людмилы Феликсовны Робинзон. Кофе, конечно, остыл.

Полгода в красной зоне, почти без отдыха. Она вернулась домой всего неделю назад. И вошла в собственный кабинет, от которого до её квартиры был ровно один коридор и два лестничных пролёта.

Экран смартфона засветился, не дав ей даже взять чашку.

– Да, Лев Васильевич. Сделайте тест, спокойно, не волнуйтесь. Уже приехала бригада? Сделали тест – что не так? Всё наоборот? Ничего, не волнуйтесь, говорите спокойно. Так. Так. Поняла. Вакцинированы? Вакцинированные тоже болеют, но пока не попадают в реанимацию и не умирают. Хорошо, сейчас поднимусь.

– Пятьдесят третья квартира, – коротко сообщила она медсестре, выйдя из кабинета. – Один бессимптомный, второй ложноотрицательный.

***

Успей купить куру со скидкой 20%

***

Двадцать пять лиц в окошке зума говорили, показывали, кивали, превращались в чёрные квадраты. Креативный отдел «Лаборатории Z», директором которого полгода назад стал его превосходительство, не очень смутил карантинный режим. Новый креативный давно уже настаивал, что нет никакого смысла ходить в офис, если в этом нет прямой необходимости. И – нет худа без добра – пандемия сделала доброе дело. Креативный был счастлив – насколько может быть счастлив человек, которому запрещено покидать квартиру.

Лев Берёзкин был чёрным квадратом. Он почти не слушал совещание: писал роман. Вот уже почти месяц его распинали в «Лаборатории Z» за опечатку в тексте рекламы курса. Курс– кура! Надо же было устроить из такой мелочи такой грандиозный факап!

Лев был зол, как сатана: дорогой компаньон молчал, как рыба об лёд, хотя это он уговорил Берёзкина не исправлять опечатку. Лев-то поначалу пошутил: рука не поднимается исправлять такую прелесть. Его превосходительство был в восторге. Ржал до слёз. Сиропился. Умилялся на опечатку, как молодой папаша на своё дитя. А теперь делает вид, что ни при чём!

Боковым зрением Лев видел, что привычная форма мозаики окошек в зуме нарушилась. Ко встрече подключился кто-то ещё.

– Дорогие, – она дождалась, пока двадцать пять окошек на двадцать пять голосов отсигналят: привет! привет, Дина! привет-привет! – откройте тайну. Кто тот чудак, который делал текст курса по рукопожатиям?

Лев отключил звук. Отвернулся от компаньона. И всё равно успел заметить, как креативный (который тоже что-то писал), не поднимая глаз от ноута, показывает пальцем на НЕГО.

Они сидели в зале. Людмила Феликсовна Робинзон уехала на чай в Мшинское к Недоброй Пятнице.

Лев был готов думать о Робинзон, о Пятнице, о том, что «Ирен Адлер» внезапно стала совладелицей поликлиники, которая открылась в их доме на первом этаже, лишь бы забыть свой позор. Он уже недели три бойкотировал компаньона, разговаривал только по необходимости, и вообще подумывал уехать к одной девушке.

– Что? – мрачно переспросил Лев, и снял наушники.

Его превосходительство придвинулся вместе со стулом и надел на него свои.

Двадцать пять окошек аплодировали, поздравляли, посылали виртуальные аплодисменты и воздушные шарики. Сыпали зелёными сердечками, обнимающими котами, портретами Леонардо ди Каприо с шампанским и танцующей сельдью. Курс по рукопожатиям порвал статистику месяца. Рекордные продажи.

– Котики, – вещал креативный, – я говорил, что этот человек – гений. Эксперимент удался! Видите, что можно сделать на кураже? Короче, давайте доверять друг другу и всё остальное.

– Феденька, – активировалось окошко Дины, помощницы креативного, – давай, ты нам сразу расскажешь про «всё остальное»? У меня стресс. Сначала идея курса по рукопожатиям. В пандемию! Потом «успейте купить куру». Да ты что вообще! Так шутить!

– Дина, – усталым директорским тоном сказал креативный. – Ты же знаешь, что я никогда не шучу.

– Это мы поняли, – активировался Фасоля.

– Давно, – активировался Банан.

– С твоими экспериментами в офис нужен штатный психотерапевт! – активировались одна за другой три новенькие девушки.

Летний невозмутимо пожал плечами.

– Недовольных прошу иметь в виду возможные репрессии. Кто будет выражать, пойдёт вместо меня в дошкольное учреждение номер… Дина, какой там номер? – которое курирует наша компания. Будете плясать с малышами танец маленьких утят. Им там как раз разрешили мероприятия в пределах пятидесяти человек.

– Да он просто сволочь! – Фасоля с досадой швырнул на стол что-то, судя по звуку – свой новенький телефон.

– Кто будет обзываться, – продолжил Летний. – Помните, что я в любой момент могу выступить на совете директоров с предложением. Ввести дресс-код в соответствии с образом бренда. На вашем месте я бы не стал будить воображение Кима.

– Вот подонок! – высказался Банан. – Да каждый из нас работает здесь лет на пять дольше тебя!

Летний посмотрел на часы.

– Без пятнадцати три. Быстро скажите, что вы меня любите, я хороший и расстанемся друзьями.

Пока креативный давал сигнал об окончании эфира и прощался с сотрудниками, Лев Берёзкин взял со стола рекламный каталог из супермаркета. Медленно и грозно скрутил его трубой.

– Ты сказать не мог? – его превосходительство напрасно пытался спастись. – Мне чуть бонус не сняли! Ты всё знал, сволочь! Почему ты им ничего не объяснил?!

Эффектно врезать по лбу компаньону не вышло.

– Лео, какая же я сволочь? – Фёдор держал журнальную трубу, не давая свершиться справедливому возмездию. – Я хороший, Лео. Я чёртов гений. Тебе премию выписали!

– Потому что! – Лев выдирал трубу. – Потому что я… перестрадал!

– Куда ты перестрадал. Смешно же вышло.

– Очень. Дико, – вырывался Лев. – Исключительно смешно!

– Лео. Лео, – увещевал компаньон. – До бонусов ещё надо было дожить. Зарплата десятого. Если бы вышло, что я ошибся – ну, пошёл бы и взял всё на себя. Это же была моя кура.

– Нет уж, – Лев удержался на ногах (подозревал, что гад неожиданно ослабит хватку), извлёк из рук компаньона пострадавшую трубу и заботливо выпрямил. – Кура была моя. Ты только поддержал.

Его превосходительство кашлянул в кулак и закашлялся, как будто что-то попало в горло.

– Ты бы куру не реализовал, – выговорил он сквозь кашель. – Сам сказал: жаль, что куру нельзя оставить.

– Всё равно кура моя.

– Ну ладно-ладно, – его превосходительство опять закашлялся – и поднял раскрытые ладони. – Это твоя кура.

– Нет, стой, – Лев указал трубой. – Это твоя кура. Моя была только шутка. Поэтому ТЫ будешь придумывать опечатку для этого тупого дополнительного набора.

– Ладно, буду, – покладисто сказал его превосходительство.

– И дальше тоже, – уточнил Лев. – Сам закрутил – сам и выкручивайся теперь.

– Как скажете, мсье. Еду привезли. Откроешь?

Лев забрал увесистую картонную коробку от двери (шаги курьера уже раздавались где-то внизу). Поставил на стол. Открыл – и в следующий момент компаньоны встретились взглядами.

– Лео? У вас опять паранойя!

– Неужели, Теодор? Давайте посмотрим, – Лев вынул пластиковые прозрачные коробки. – Три коробки эклеров (Лев предъявил коробки с эклерами). Пирожное «Павлова» – четыре. Банановые батончики – десять штук. Козинак размером с шоколадную плитку. Булочки с кокосом – две. Плетёнки с изюмом – четыре. Пломбир – килограмм. Баранки. Мармелад. Консервированные ананасы. Ты конечно, сладкое любишь, но это – это, Теодор, оргия какая-то.

– Вы агрессивный, Лео, – не остался в долгу компаньон. – Дёрганый и психованный. Иначе бы не злились на меня, а устроили стендап, как всегда. И соображаете плохо. Иначе бы просекли мой план. А ещё вы мне не доверяете.

– А у вас эйфория, – указал компаньон. – Иначе бы вы, Теодор, обиделись, что я вам не доверяю.

– Инкубационный период как на ладони, – развёл руками компаньон. – Две недели. Лео, поверьте, я знаю, что говорю. Ты не так себя ведёшь обычно.

– У меня ничего не болит. Никаких симптомов. Кроме паранойи. Паранойя у меня своя, Теодор. Ну что, карты на стол?

На этот раз его превосходительство кашлял долго – сухо, резко, короткими вспышками, когда уже был уверен, что закончил и можно опять говорить.

– Опять всё на вкус, как бумага, – простонал он. – Лео. Ладно. Ты прав. Кажется, я опять термит.

Лев сложил руки на груди. Со вздохом прислонился задом к столу. Молча отодвинул от компаньона ящик с продуктами.

– Дай мне булочку, – потребовал его превосходительство. – Одну. С кокосом.

– Сначала градусник. Посмотрим на вашу температуру. И, кстати, поаккуратнее. Нападёт опять ковидный жрун22
  Ковидного жруна в прошлый раз помог победить профессор Летунов: старый химик выспросил компаньонов, кому чего хочется, аж нет сил терпеть, и объяснил, каких витаминов не хватает. Поэтому его превосходительство с почти чистой совестью и заказал три коробки эклеров. Это были легитимные эклеры. И пломбир легитимный. Мармелад тоже не был вне закона. (Если, само собой, вписаться в калораж, указанный в приложении «Едулечка»). Ананасы и козинак были легитимны наполовину – из-за сиропа. Булочки – не беда. Если всё это употреблять понемногу – меню было вполне легитимным. Но его превосходительство так не смог бы, к бабке не ходи.
  Проблема была в том, что ковидный жрун выбивал опору. Исчезало или портилось обоняние, мозг начинал выдумывать гадкие запахи и заменять ими существующие, постоянное ощущение, что всё пресно, сводило с ума. Вы или ели всё подряд, безуспешно пытаясь почувствовать хоть что-то вкусное, либо, наоборот, чувствовали вкус так остро, что почти галлюцинировали едой – и превращались в маньяка. Очередной приступ обжорства начинался с одной конфетки, одной внезапно потребовавшейся лишней ложечки сахара или одной булочки. Комментарий Л.Б.


[Закрыть] – разнесёт так же, как половину наших.

Тощий как саженец Берёзкин год назад впервые в жизни узнал, что у него может быть пузо. И зад. И гневался на его превосходительство, потому что склонный к некоторой увесистости компаньон привык справляться с такими проблемами. Но не сейчас. И это тоже был симптом!

– Нет, Теодор, это как раз моё дело, – ответил Лев на возмущённый монолог Летнего. – У нас ипотека. А мы с вами торгуем таблом. Ваше табло – наши деньги. Моё табло, кстати, тоже дорого. Вместе со штанами. Вы же не хотите, как в прошлый раз, менять весь гардероб? Вот, и я говорю, накладно. Тебе совершенно не идёт раскормленный ящ… куда пойти? Я уже был, спасибо, что беспокоитесь. У меня, Теодор, замечательное пищеварение. Так вот: никаких булок до завтра.

Берёзкин открыл приложение «Всё» и вбил в меню «Продукты» четыре двухлитровых упаковки молока, кило не слишком жирного, но вкусного творога, решётку на тридцать яиц, сетку апельсинов на сок, и два банана.

Через полчаса продукты привезли, умиротворённый Фёдор уже что-то читал у себя, допивая горячее молоко (как выяснилось, ста граммов творога со сметаной и двух яиц вкрутую оказалось ему достаточно), а стратегический запас его превосходительства переместился в морозилку.

– Температуру померь! – ещё раз крикнул Лев с кровати в комнату компаньона через открытую дверь своей комнаты. – Я помню, что тебе высокую не показывают. Может, в этот раз по-другому.

И продолжил писать роман.

В этот момент он ещё не подозревал, что ровно через час его собственный тест на вирус, взятый для порядка, окажется положительным.

***

Доктор Владимирова убрала стетоскоп. По её глазам (остальное скрывала маска) ничего нельзя было понять.

– Лёгкие чистые, – спокойно сказала она Летнему. – Кислород в пределах нормы, но отёк слизистых носа и горла действительно есть. Очень похоже на штамм дельта.

За время, прошедшее с приезда людей в космических костюмах – лабораторной бригады, его превосходительство начал дышать ртом, попросил у компаньона спрей от астмы, четырежды измерил кислород машинкой, которую Лев называл «пальчикометр», и теперь испытующе смотрел на доктора.

– Читал, что после болезни организм поначалу принимает за ковид любой вирус. Не стал спешить. – Доктор, больше не глядя на него, записывала что-то в телефон. – Опять мной недовольны, да?

– Я вами горжусь, Фёдор Николаевич, – без всяких эмоций сказала доктор Владимирова. – Всё верно. Наблюдайте. Не спешите. Не волнуйтесь.

– Да у него голос на октаву ниже и глуше, чем всегда! – возмутился Лев. – Это оно. ДЕЛЬТА.

– Успокойся, королева драмы, – попробовал компаньон. – Всё нормально.

– Ничего себе, всё нормально! – Берёзкин яростно блестел глазами. – Мне что делать, если ты начнёшь откидывать копыта? Сейчас даже скорая или не приезжает, или не успевает. Или не знает, что с тобой делать! В больницах нет мест!

– Про ковидный психоз я в курсе, – Летний сказал это как бы доктору. – И про тревожное расстройство. И что от ковида глупеют.

– Это я тоже заметил, – сообщил – тоже как бы ей – Лев.

– Пока (доктор подчеркнула это «пока») попейте пустырник.

– Слышал? Пей пустырник, – сказал Летний.

– Оба, – уточнила доктор Владимирова. – Вирус действительно негативно влияет на деятельность мозга. У больных штаммом дельта особенно серьёзное количество жалоб на снижение когнитивных способностей. Будьте снисходительны друг к другу.

И ушла.

– Теодор, – сказал Берёзкин посреди воцарившегося молчания. – Но пасаран, Теодор. У вас прямо сейчас открылись – нет! разверзлись! – обширные возможности по прокладыванию новых нейронных связей в мозгу. Я сейчас тебе пустырничка накапаю.

***

Социальные пельмени ожидают Россию в 2021 году: В «Лаборатории Z» закончили тестирование приложения дополненной реальности “Predmetny Razgovor”

Cервис автоматически распознает в кадре предметы (одежду, аксессуары и проч.), в том числе при просмотре видео, и создаёт вокруг вещей информационные облака: Вокруг виртуальных предметов буквально будут летать разговоры реальных людей. Контент – от ярких луков и анимированных мейкапов до цифровых питомцев. Драконы, единороги и другие фантастические животные станут частью ежедневной реальности», – говорит менеджер направления Богдан Фас.

***

Орк-комитет конкурса «Компания года» присудил первое место концерну «Лаборатория Z», владельцем которого является Ким-Линукс Ипатов: предприниматель, инженер, российский миллиардер, занимающий 12 место в списке «Форбс»

***

Несмотря на гомерическую прогрессию заболеваемости, Марти Макфлай наконец-то может нами гордиться: изобретатель Фрэнк Тутти пересёк французские Альпы на реактивном ховерборде. Первопроходимец уже ведёт переговоры о производстве устройства в России с «Лабораторией Z».

***

Эфир в блоге пиар-агентства «Б&Л» (Берёзкин&Летний)

Берёзкин: Леди, джентльмены и иные формы жизни, с вами Сиплый и Хриплый, больше мы не претендуем ни на что.

Летний: Ощущаю себя иной формой жизни. С вечера произошло открытие фонтанов нижнего парка, если вы понимаете. Фонтаны не то чтобы сильно били, зато всю ночь. Пока ни в чём не уверен.

Берёзкин: Да ладно тебе, зато не умрём в реанимации. Хорошо, что вовремя чипировались. Мой компаньон, Фёдор Летний, он же Хриплый… так, это что такое? Сэр? Э! Блин, что с ним.

Летний: Простите, обновления устанавливались. Так вот, о чём я. Хватит ржать. Лео, в смысле, Сиплый, последняя просьба. На случай чего.

Берёзкин: На случай чего?

Летний: Если это наш последний эфир. Ну, ты понял. Когда меня будут – ну, ты понял – оставьте маечку. Эту. Пожалуйста.

Клёвая майка!

Берёзкин: Моя такая же, между прочим. И хоть бы кто заметил.

Встаньте, ребята.

(Компаньоны встают. На обоих – футболки с апокалиптическим кроликом-мутантом в противогазе. На Летнем – зелёная в жёлтых пятнах, на Берёзкине – красная в жёлтых пятнах).

Аааааа!

Аааааааа!

Какая милотааааа

ААААААА! Панковская футболкаааа! Хочуааа!

Ааааааааа! А мнеее!

Летний: Ну, вы поняли. Если придётся лечь в гроб, я хочу это сделать в майке дизайнера @Уны Андерсоне, кстати, она, как я, рижанка.

Берёзкин: Вот козёл. Простите. Я говорю, думай о жизни, а не о смерти. Что за упадок, Теодор. То есть, Хриплый.

Летний: Да ладно, сюжет апокалиптический. Должен же я был его обыграть. На самом деле я не собираюсь умирать. Я буду вечно портить вам жизнь, Лео. То есть, Сиплый.

Берёзкин: Ты лучше условия доставки обыграй. Чтобы людям знать, где взять сокровище.

Летний: Всё будет, контакты бросил в чат. Кстати, на странице дизайнера Уны Андерсоне есть ещё. Разное. Много. Мы, само собой, живо заинтересованы.

Берёзкин: Ещё бы не быть живо заинтересованными, за комиссию.

Летний: Лео, теперь вы всё портите.

Берёзкин: Это потому, что ковид негативно воздействует на когнитивные способности. Но вообще – хватит ржать, друзья! – на самом деле просто не стыдно пиарить такие вещи. Даже, я бы сказал, почётно.

Летний: Горжусь. Заказал вторую майку – с Минотавром-интровертом. Такая точно будет только у меня. Уна, подтверди.

Уна Андерсоне (фиолетовый ирокез, ехидный взгляд, громкий смех): Привет, чуваки. Да, у меня можно заказать что угодно. Разработка личного бренда – наше всё. Желайте странного! Ну, и будьте здоровы тоже.

***

– Фёдор Николаевич, – голос доктора Владимировой в трубке звучал устало, – просьба. Я, конечно, не могу вам указывать, как работать. Но ваша шутка во вчерашнем эфире неудачна. Мягко говоря.

Летний – он был в ванной – как раз смотрелся в зеркало. В одиннадцать эфир, а лицо закидало прыщами, как у подростка.

– У вас есть какая-нибудь возможность позвонить ещё более невовремя? Скажите сразу, – огрызнулся он. – На будущее. Буду иметь в виду.

– У меня нет коварных планов. Просто вы вчера сильно поддержали антивакцинистов.

– Да что вы, – он открыл перекись. – Нас смотрят антивакцинисты? Это что-то новое.

– Вас смотрит очень большая аудитория, сколько я могу судить.

– Может, вы всё-таки оставите мне маркетинговую часть? – Летний мстительно лил перекись на ватный диск. – Это как бы моя работа. И свою целевую аудиторию я знаю не по тому, сколько могу судить. Я сужу по статистике блога.

– Надеюсь, сегодня вы её уже смотрели, – холодно сказала она. – Всего доброго.

Летний оставил своё невесёлое занятие. Сел, держась за ноющую поясницу, за ноутбук. Открыл статистику. И потерял дар речи.

Охват публикации впечатлял. Диаграмма возрастов посетителей вместо двух цветов – жёлтый (18-25) и синий (25-35) стала радужной. Список городов удлиннился так, что открывать его Летний не стал. Потом.

Пиар-акция по майкам дизайнера Уны Андерсоне точно удалась. По крайней мере, больше сделать просто нельзя. Актуальная тема – пандемия, которую они со Львом, посовещавшись, решили осветить, раскрыв карты (Летний любил этот метод), сыграла как лучше не надо. И если «Ирен Адлер», успела почувствовать эффект от его шутки, даже не видя цифр, то это значит…

Приём у неё с девяти. Двадцать минут одиннадцатого. Ничего себе. Летний пересилил себя и взял телефон.

– Что, с утра идут к вам в шапочках из фольги?

– Слабо сказано. У половины дома истерика. Люди поняли вас буквально.

– Идиоты.

– Фёдор Николаевич. Идиоты в данном случае…

Дальше он не слушал. Попрощался с доктором Владимировой самым официальным тоном, на какой был способен.

Всё. Никаких больше ей отчётов о самочувствии.

– Я понял. Эта женщина в информации не нуждается, – сказал он компаньону. – И так всё знает.

– Теодор, – прокашлялся (точнее, так и не прокашлялся, зашёлся коротким сухим лаем) Лев. – Ей же отчётность сдавать. В службу мониторинга Департамента Здравоохранения.

– У меня всё равно тест отрицательный. Что она сдавать собралась.

Лев хотел возразить, но не успел:

– Лео. Не грузите меня ерундой, а? Нам, по сути, прямо сейчас нужно родить пиар-кампанию для вакцинации. Есть идеи?

– Была бы хоть одна, я бы её уже продал.

– Я и говорю. Думайте, Лео. Вам нужно прокладывать новые эти. Забыл. Эти. В мозгу.

Лев хотел ответить: «нейронные цепочки», но спохватился, верно ли помнит термин, запутался и тоже забыл.

***

Партия «Зелёная Альтернатива» выпустит недорогой крем, эффективно защищающий от 5G-излучения.

Главным ингредиентом натурального защитного средства станет конопляное масло. Прототип крема уже создан и успешно прошёл испытания.

МЫ СПАСЕНЫ!

***

– За партию «Зелёная Альтернатива» тебя вообще посадят. – Лев Берёзкин закончил патетический монолог, которым увещевал компаньона прекратить свои жульнические выходки. В конце концов «Лаборатория Z» – это репутация. Не какой-то там шарлатан. – Вас посадят, Теодор!

– Нас посадят, Лео, – указал компаньон. – Нас.

– Только попробуй сказать, что зарегистрировал партию.

– Но я же не мог, – Летний изумлённо выпрямился над ноутбуком, – действовать от лица незарегистрированной партии. Почему я не могу её зарегистрировать? Это наши с вами конституционные права, Лео.

– Какие права, что ты бредишь.

– Право на объединение, – Летний развёл руками. – Я уже месяц как гражданин России. Если ты забыл. Я понимаю, Лео, ковид разрушает память.

Лев Берёзкин схватился за голову. Забыть это историческое событие было невозможно: Елена Летняя, мать компаньона, в тот день била во все колокола: звонила отцу Берёзкина, мачехе и ему самому, чтобы на Фёдора повлияли. Объяснили. Убедили в том, что лишаясь гражданства Латвии, он губит свою жизнь.

Нет, дело было вовсе не в травме от того насыщенного дня. Не в том, что Елена Сергеевна легко и охотно впадала в панику, слов как журналистка знала много, и поэтому с редкой производительностью выносила мозг. Расстроенную женщину успокоили как смогли. А вот жизнь Льва Берёзкина – его жизнь сегодня в очередной раз катилась в тартарары.

– За что? – возразил его вконец одуревшее превосходительство. – За что меня лишать гражданства? Что я сделал? Подал заявку на партию? Вот, пожалуйста: граждане могут зарегистрировать любую партию, при условии, что ее деятельность будет соответствовать законодательству.

– А она соответствует? – Берёзкин сунул руки в карманы пижамных штанов.

– Конечно, соответствует, – Летний воспалёнными глазами посмотрел поверх очков (линзы оба не носили со вчерашнего дня – открылся несильный, но мерзкий конъюктивит). – У вас паранойя просто, Лео. Вы мне не доверяете. Зря. Ты бы лучше помог мне по главному. Клинические испытания. Крема-то ещё нет.

– У меня, может, и паранойя, – не стал спорить Лев. – Но ты как-то быстро ослаб когнитивными возмож… способностями, кажется. – Он постучал пальцем по лбу. – Степан Дмитриевич же.

Летний сказал «ой» и бросился звонить старому химику. Профессор Летунов выслушал, согласился и вообще всё дело оказалось каким-то простым. Даже название крема «Зелёная альтернатива» придумалось как-то мгновенно. Патентную заявку профессор подавать не рекомендовал. Смысла судиться с конкурентами (если такие станут доставлять проблемы) не было никакого. Так же, как не было никаких фактов уникальности продукта, позволяющих запросить патент. Проще было зарегистрировать новый продукт.

Оставалось только найти оптимальные цены на сырьё. Профессор Летунов предлагал синтезировать идентичный заменитель натурального конопляного масла, которое, как ни верти, оказывалось слишком дорогим для простых людей. Сужало аудиторию. Здесь требовалось ещё посчитать.

Недорогой крем «Зелёная Альтернатива», эффективно защищающий от 5G-излучения, был побочным продуктом мучительных размышлений о пиар-кампании вакцинации.

Идей для неё по-прежнему не было.

***

Надувные растения помогают экономить воду

В новый виток карантина мракетологи предрекают небывалый спрос на надувные растения. Надувные подсолнухи, кактусы, лавандыши, встроенные в прозрачную занавеску, помогают экономить воду, выкидывая пользователя из душа через 4 минуты33
  Надувные подсолнухи, кактусы, лавандыши, встроенные в прозрачную занавеску, помогают экономить воду, выкидывая пользователя из душа через 4 минуты. – Вы всё верно поняли, это полный бред. Надувные растения Ким Ли перехватил по дешёвке у одной экологической активистки в Германии, которая назвала свой проект «Мой душ – зелёный воин». Мы тоже говорили, что душ не должен быть воином. Что испорченное удовольствие – плохая идея. Нас опять не слушали. Эти растения, скорее всего, и сейчас лежат мёртвым грузом на складе. Комментарий Фёдора Летнего и Льва Берёзкина


[Закрыть]. Полезные игрушки, помогающие осознанно потреблять воду, разработаны концерном «Лаборатория Z».

***

Из блокнота Льва Берёзкина

Выгуголь

Полутораст

Наколдуб

Отравленные сообщения

Горгулья своими руками

Хурма сапиенс

Осквернительные приборы

Мюсли на эту тему

Обманная каша

Художник-эксгибиционист

Тюленьская библиотека

Домоисчадцы

Вилятельные авторы

От восторга до запаха

С присущим ему размазом

Сила вопли

Невинная распродажа

Бессердечно поздравляю

Облимпиада

Холодцеватость

***

Каждый день приносил сюрпризы. Наутро у Льва ныли все мышцы, а у Фёдора прихватило поясницу. Его прыщи расцвели, как майские розы.