Текст книги "Обещаю тебя забыть"

Глава 10

– Хорошо то, что хорошо кончается! А в нашем с тобой непростом деле этот результат не просто хороший, а отличный! – довольный собой, разглагольствует Волобуев. – Такое дело грех не отметить! Эх, сейчас бы на природу, баньку затопить, шашлычок, ушицу из местного сазана, м-м! Но это потом. Когда все окончательно утрясем.

Сегодня ночью у меня самолет. Последний месяц так и живу на два города, разрываясь. Что поделать, большой проект требует личного контроля, а вся эта возня с гребаным памятником архитектуры, вернее, с тем, что от него осталось на том месте, где планируется грандиозная стройка, отнимает уйму времени. Сегодня мы прошли очередной этап бумажной нервотрепки, после которой дело сдвинулось с мертвой точки, и в честь этого события местный мэр предложил, вернее, настоял отметить наш успех.

– То-то и оно, Олег, что праздновать еще рано.

– Так мы не празднуем, мы отдыхаем, – тут же переобувается этот хитрый лис. – Тут понимаешь еще, в чем загвоздка: все, абсолютно все согласны со мной. Даже проверка из Москвы, когда приезжала, даже они мне сказали, что тут сохранять нечего. Да и денег на это нет. Нужно было раньше думать, лет двадцать – тридцать назад, когда эти казармы хотя бы целые стояли. Но кому это тогда надо было? Страна катилась к чертям собачьим, инфляция, нищета, бандитизм. А время идет, время не прощает. Ты ведь сам видел, в каком они состоянии? Стена и груда кирпичей. Памятник, мать вашу! А местное пацанье полезет, им на головы рухнет, кто будет виноват? Правильно! А что я могу сделать? Так и живем, кругом одна бюрократия. – Он тяжело вздыхает, будто и правда переживает, ночами не спит. – Так, ну ладно, приехали, – кряхтит довольно, открывая дверь авто и оглядываясь.

Я видел вывеску заведения, когда мы подъезжали, – что-то типа ночного клуба, но водитель подвез нас не к главным воротам, а с неприметного входа с торца. Видимо, для особых гостей – особая дверь.

– Ты не переживай, здесь можно расслабиться. Тут и администрация лояльная, и отдельные залы есть, где никто не потревожит, и официантки вышколенные. Одним словом – место намоленное, почти святое, – смеется он над своей же шуткой. – А главное – строжайшая конфиденциальность! Будь уверен.

Я бросаю на него удивленный взгляд. Мне нет смысла скрываться, я спокойно и открыто хожу по ресторанам. Чиновникам в этом плане, видимо, сложнее.

Вовнутрь мы заходим через неприметные двери. Охранник на входе предупрежден – пропускает без проблем. Поднимаемся на второй этаж и оказываемся в довольно просторной уютной комнате с обеденной группой посередине и двумя кожаными диванами вдоль стен. Кондиционер, большой телевизор на стене. Почти как дома.

На столе уже ждут фрукты, вода, напитки.

– Тут напротив – бильярдная. Если что, потом можем сыграть, – жестом указывает на соседнюю дверь по коридору.

– Посмотрим. У меня не так много времени. Ты говорил, еще Кирилл будет? – уточняю про его зама.

– Да, он обещал подъехать попозже. Должен быть уже на месте. Присаживайся пока, полистай меню. У них, кстати, неплохая кухня. И виски хороший есть.

Я следую его совету, занимаю первое попавшееся место за столом – спиной к двери. Напиваться не собираюсь, а вот немного расслабиться перед поездкой не помешает. Летать на самолетах ненавижу, но это единственный транспорт в наше время, способный за пару часов перенести меня в нужное место за сотни километров.

– Приятного вечера, господа! Я думал, приеду раньше, ан нет. Опередили, – раздается голос Кирилла за спиной. Легок на помине. – Знакомьтесь, Алина, Анна и Каролина.

С ним в зал вплывают три длинноногие девушки. Две блондинки и брюнетка. У всех трех блестящие волосы, как из рекламы шампуня, и какие-то одинаковые пластиковые лица. Другое слово я подобрать не могу. Они действительно похожи на кукол – то ли сестры, то ли у одного пластического хирурга оперировались, но симпатичные. Грудь, талия, задница, ноги – все идеальное.

Я откидываюсь на спинку стула, провожая взглядом эту троицу, что, чинно виляя бедрами, идет мимо, а в голове крутится только один вопрос: на хрена они тут? Насколько я помню, что мэр, что его зам – женатые люди. И я не слышал от них о предстоящем разводе. Хотя кто их знает, о личной жизни мы особо не разговаривали.

– Как тебе наши девочки? Красавицы? Я же говорю: у нас уникальный край. Богатая природа, отзывчивые люди, шикарные женщины – я уверен, тебе понравится. Влюбишься в нашу землю и захочешь остаться. Я же тоже не местный. А вот приехал – и все. Как приворожили. Больше ни ногой отсюда.

Я наклоняюсь к Волобуеву и тихо на ухо спрашиваю:

– Ты лучше ответь: ты их зачем сюда притащил?

– Ну а какой кайф без баб? – таращится удивленно. – Выбирай любую. Чистые. Гарантирую. Девочки – профи. Можешь даже двух. Блондинки? Брюнетка?

Перевожу на них оценивающий взгляд. Милые, привлекательные, сексуальные. У одной из блондинок грудь того размера, что я люблю. Но не торкает. Просто красивые картинки.

– А как же жена?

– Ты ж не женат?

– Твоя.

– Да не смеши мои тапочки. Жена – это статус, а здесь – для души. Расслабься.

Расслабиться, значит? А оно мне надо? Но ведь не отстанет, я его знаю. Снова разглядываю волобуевских цыпочек и киваю на одну из блондинок:

– Алина? Та, что ближе к тебе? – Олег тут же делает девочке знак пересесть ближе.

Брюнетку забирает Кирилл, а оставшаяся блондинка подсаживается к мэру.

Олег жмет кнопку вызова официанта, и почти сразу распахивается входная дверь.

– Добрый вечер! – раздается знакомый голос.

Слишком знакомый, чтобы не среагировать.

А когда в следующую секунду старый черт расплывается в слащавой улыбке, я и вовсе получаю удар под дых.

– Катюша, здравствуй, хорошая моя. Рад тебя видеть! Как хорошо, что сегодня твоя смена. – Волобуев даже привстает с места, чтобы поприветствовать вошедшую официантку. – Ты уж извини, что дернули так неожиданно, отблагодарим, – подмигивает.

Он что-то еще говорит, заливаясь соловьем, а я не могу отвести взгляд от нее. Катюша, лять! Ласково и по-свойски, словно они старые друзья или бывшие любовники. Так панибратски, что у меня челюсть сводит от злости.

Что он там говорил об их крае? Женщины красивые? Не соврал. Красивые.

Белоснежная блузка с двумя расстегнутыми верхними пуговицами, короткая черная юбка, высокие каблуки. Это Катя. Моя Катя. В вызывающей форме, больше подходящей стриптизерше на разогреве. Обслуживающий персонал для зажравшихся мажоров типа Волобуева с его свитой. Девочка «принеси-подай». Привлекательная, шикарная, недоступная. Или все-таки?..

Я рублю эту мысль на корню. Но полностью избавиться от неприятного, сосущего под ложечкой чувства не могу. Катя действительно гораздо красивее всех этих Алин, Каролин и прочих, что вьются силиконовыми куклами рядом с мэром и его замом. Естественная, натуральная. Она даже смотрится здесь по-другому. Как единственный элемент, действительно украшающий картину.

Забываю, что надо дышать, разглядывая ее почти в упор.

Официантка, мать ее.

Официантка!

Что ж ты, моя хорошая, тут делаешь?! Что ты с собой делаешь, работая тут?!

Катя, Катя…

Она не видит меня, отвечая на вопросы Волобуева, скромно улыбается и записывает заказ в блокнотик. Поправляет непокорную прядь волос, выбившуюся из прически, а после мельком обводит взглядом присутствующих. Останавливается на секунду на мне.

Узнала.

И снова здравствуй, родная! Судьба? Я растягиваю губы в приветственном оскале – улыбкой это вряд ли назовешь.

Еще свежа наша последняя встреча, когда она убегала от какого-то хмыря и согласилась сесть ко мне в машину. Когда я пытался наладить наше общение по-хорошему. И даже, как идиот, предложил свою помощь.

– Стас, а ты что будешь? – отвлекает Волобуев.

– А что посоветуете, Катюша? – спрашиваю, специально делая акцент на ее имени.

На уменьшительно-ласкательном варианте. Она ведь позволяет другим?

– У них шикарные стейки из мраморной говядины, – внезапно влезает со своей помощью та самая блондинка, что сидит рядом.

И кладет руку на мое колено, двигаясь ближе. Этот жест не укрывается от взгляда Андреевой, что стоит напротив с серьезным видом. На лице ни тени от той улыбки, которой она улыбалась Олегу. Ничего, кроме арктического льда и презрения в глазах.

– Помолчи! – осекаю то ли Алину, то ли Каролину.

– Ну почему же? Ваша девушка права, стейки тут одно из коронных блюд. Могу предложить еще томленые бараньи ребрышки провансаль. Или желаете что-то из морепродуктов? Говорят, они полезны для мужского здоровья.

Олег и Кирилл задорно хохочут, уловив сарказм.

– А она права. Кто знает, какой выйдет ночка? – подхватывает зам мэра.

– Да ну, брось, Григорич, в его возрасте никакие стимуляторы не нужны. Самый главный сидит с ним рядом. Катюш, давай нам говядину по-бургундски, рульку, запеченную в печи, салатик какой-нибудь, нарезочку. Виски ты знаешь, какой мы любим. А дальше как пойдет. И девочкам винца принеси, – диктует Волобуев, пока я взглядом прожигаю дыру в Андреевой.

Она держится отстраненно, но я вижу, как дрожат ее руки. Нервничает.

– Да, Олег Дмитриевич, поняла. Приятного вечера. – Снова одаривает его улыбкой и, не удостоив меня взгляда, покидает зал.

Глава 11

Настроение испорчено к херам собачьим. Я зол. На Волобуева, который притащил меня сюда, на назойливую блондинку, сидящую по правую руку, на скабрезные шуточки Кирилла. И вообще на ситуацию в целом. На то, что я в принципе так остро реагирую на появление Андреевой.

Она давно меня забыла и прекрасно живет с другим. Вон даже сын есть. И муж, с ее слов. Правда, в отношении последнего у меня возникает много вопросов.

– При нашей нервной профессии нужно уметь расслабляться. Без этого никак, – пытается толкать философские мысли Волобуев, заливая в себя вискарь.

А мне кусок не лезет в горло. И алкоголь как слону дробина. Я бы и рад расслабиться, отпустить на хер все мучающие меня мысли, но пока не выходит.

– Напряженный ты какой-то, Стас. Пойдем покурим? – предлагает Кирилл, жестом приглашая в сторону балкона.

На улице свежо. Прохладный ветерок немного приводит в чувство. Прикуриваю, делая глубокую затяжку, и осматриваю вид с высоты второго этажа.

– Интересное место. Это, как я понимаю, ночной клуб? – захожу издалека.

– Да. С главного входа. А здесь вип-залы для тех, кто не хочет светиться. Даже санузел отдельный для нас.

– Часто здесь отдыхаете, смотрю? Официантки уже как родные…

– Ты про Катю? Она не отсюда. Она в другом кафе работает, напротив администрации. Сюда ее привлекают, когда кто-то из наших отдыхает.

– Доп услуги?

– Вроде того.

– А как насчет интима? Тоже можно договориться?

Кирилл стряхивает пепел, глубоко затягивается и выдыхает:

– Мы так не рискуем. У нас все строго, девочки каждую неделю проходят контроль. В них я уверен, а в этой – хер ее знает, где она и с кем. А что, понравилась?

Я оставляю его вопрос без ответа. Докуриваю сигарету и тушу в пепельнице.

Слова Кирилла немного успокаивают. Но все равно не дают гарантию того, что с другими клиентами так же.

Бросаю взгляд на часы: свободного времени остается всего ничего. Но уходить вот так, не выяснив то, чего хотел, не могу.

Дожидаюсь, когда Андреева в очередной раз заходит к нам в зал, приносит новые блюда, и выхожу за ней. Догоняю на лестнице, хватая за руку.

– Стой!

– Ты охренел, Горов? Отпусти меня! – плюется ядом, вырывая ладонь.

Зрачки расширены, грудь высоко вздымается. Красивая, сука.

– Что ты здесь делаешь? – Становлюсь на ступеньку ниже, перекрывая ей путь вниз.

– Работаю. Не видно?

Так и хочется заорать: «Другую, лять, работу найти не могла?» – но вместо этого, стараясь держаться максимально спокойно, уточняю:

– Почему здесь?

– Тебе какая разница? Ты пришел отдыхать? Вот и отдыхай!

– Тебе тут не место, – все еще стараюсь держать себя в руках.

Она вздергивает подбородок, всем своим видом показывая, как относится к моему мнению.

– Тебя забыла спросить.

– Вот я и напомнил.

– Пройти дай.

Андреева пытается оттолкнуть меня, упираясь рукой мне в грудь.

– Тебе нужны деньги? Я могу помочь.

– Мне нужно, чтобы ты оставил меня в покое! – шипит она сквозь зубы, понижая голос почти до шепота, слыша шаги откуда-то из коридора. – Ты уже делал так, у тебя есть опыт.

– Это была вынужденная мера.

– Вынужденная? Может, и свою секретаршу ты трахал вынужденно?! И всех остальных, про кого я не знаю?

Я стискиваю челюсть, понимая, что здесь не место для таких разговоров. Не место, не время и не тот настрой.

Нас отвлекает шум за поворотом, а следом появляется незнакомый мужик. Видимо, из соседнего вип-зала. Он делает шаг и почти валится на Катю. Я успеваю буквально за долю секунды, резко дергая ее за руку на себя, чтобы предотвратить их столкновение. Прижимаю девушку к себе и освобождаю часть прохода.

– Оу, экскьюзми, молодые люди! – пьяным голосом извиняется мужик, цепляясь за перила.

Протискивается между нами, обдавая густым алкогольным амбре, и скрывается в конце коридора. А мы продолжаем стоять, обнявшись.

Я чувствую нежный аромат ее парфюма, смешанный с запахом волос. Такой далекий, почти забытый. Тепло женского тела, энергетику, флюиды, или как называется вся эта хрень, когда стоит только прикоснуться к желаемому объекту, почувствовать бархатистую кожу под своими пальцами – и крышу рвет напрочь. Теряется самоконтроль.

Пах тяжелеет, и вся кровь разом устремляется вниз. Вместе с мыслями, с трезвым рассудком. Все туда.

В груди расползается приятное тепло.

Катя почти не изменилась. Разве что грудь стала больше, соблазнительнее. Попа аппетитнее. Меня накрывает каскадом воспоминаний о том, что мы творили с ней в постели. Да и не только там. В машине, в примерочных магазинов нижнего белья и даже в лифте. Она всегда была горячая, отзывчивая, сексуальная. Готовая на эксперименты. Моя девочка. Моя…

Я неосознанно крепче сжимаю объятия, веду ладонями от ее талии вниз, к попе, обхватываю ягодицы сквозь ткань юбки и сжимаю. Вдыхаю ее запах. Резкий прилив крови к паху заставляет сильнее стиснуть челюсти.

Вот ее хочу. До ломоты в яйцах.

Не тот суррогат, что подсунул мне Волобуев со своим замом, а эту – настоящую, искреннюю, сладкую. Ту, которая заставляет забыть обо всем.

Я тяжело выдыхаю, проводя языком по нежной ушной раковине. Слышу сдавленный женский стон и тесню Катю к стене. Вжимаюсь, давая ей возможность прочувствовать мою эрекцию.

Как же давно я не ощущал такого острого прилива тестостерона. Такого урагана эмоций. Когда за секунды разгоняешься до максимума, когда взрываешься от одной только мысли, когда…

– Катя-я…

– Отпусти! – внезапно взвизгивает она, отрезвляя и отталкивая меня со всей силы, на которую способна. – Не смей меня касаться, слышишь?!

Я в растерянности отлетаю к перилам. В ушах шумит, легкие горят от нехватки кислорода, в штанах каменный стояк.

Усмехаюсь, опуская голову вниз.

– А то что? – Смотрю на нее исподлобья.

Она тоже дышит рвано и часто. На щеках проступил яркий румянец, глаза горят. Но где-то там, в глубине зрачков, мелькает странная неуверенность.

Удивлена своей реакции, да, Катюш?

Ты ведь даже не сопротивлялась поначалу. Дрожала, стонала, цепляясь за меня, подставляла шею под поцелуи, пока внезапно не осознала, что происходит. Минутная слабость, но такая показательная.

– Я вызову охрану! – пытается напугать меня, вытягивая перед собой руку ладонью вперед.

– Думаешь, они тебе помогут? Хочешь, проверим, на чью сторону встанет местная администрация? – Накатывает резкая злость.

Понимание, что на моем месте реально может оказаться какой-нибудь подонок, которому захочется разнообразия, бьет ниже пояса. И что сможет сделать Катя в такой ситуации? Как защитит себя?

– Может, тогда, наконец, задумаешься, что сделала неправильный выбор в плане места работы? Хватит духа проверить?

В серо-голубых глазах мелькает страх. Нет, она не подрабатывает интимом, теперь я уверен точно, но спокойствия мне это не добавляет.

– Уходи, – просит она севшим голосом. – Пожалуйста, Стас, не добавляй мне проблем. Я ведь ушла, когда ты попросил. Исчезла, как ты и хотел. Сделай то же самое для меня. Пожалуйста!

Ее слова достигают цели. Попадают не в бровь, а в глаз. Ее вид, ее тон, ее взгляд. Чувствую себя последней тварью. Раздражение сходит на нет, уступая место совести. Я перегнул. Осознание оного давит гранитной плитой.

Киваю согласно.

– Хорошо. Я уйду, – отвечаю с трудом. Каждая фраза как насилие над собой. – Но мое мнение остается прежним: тебе здесь не место. Не игнорируй. Нужны деньги – приходи. Я найду тебе достойную работу. С хорошей зарплатой, с карьерным ростом. Не трону, не переживай. Даю слово.

Катя смотрит с недоверием, кусая губы. Вижу, что не придет. По доброй воле точно. Но кто знает, как жизнь повернется и что с ней произойдет завтра. А так хотя бы будет знать, где искать защиту.

Я делаю жест рукой, давая понять, что она может идти. Задерживать больше не стану. Возвращаюсь назад, в зал. В голове пустота, на душе муторно. Не так я хотел поговорить с ней, не так, но что имеем. По крайней мере, я сделал, что мог. Попытался. Херовый, конечно, из меня спаситель, учитывая обстоятельства, но лучше пусть буду я, чем какой-нибудь зажравшийся Волобуев.

Вот только вопрос – на хрена мне это нужно, учитывая, что у Кати – семья, у меня – отношения с дочерью партнера по бизнесу, – остается открытым.

Глава 12

Дура, боже, какая я дура! И не просто, а в квадрате! В горле ком, руки дрожат, саму трясет. Такого унижения я не испытывала, наверное, даже в тот момент, когда застала Стаса с его секретаршей. Жалкая идиотка, безмозглая курица. Как я могла?!

Залетаю на кухню, осматриваясь диким взглядом. Хватаю стакан, наливая себе холодной воды из-под крана. Выпиваю залпом.

– Кать, ты чего? – удивленно смотрит Алла, местная официантка. – С клиентами проблема? Помощь нужна?

– Да, то есть нет. Все в порядке, – отвечаю на автомате.

А у самой руки трясутся от пережитого то ли удовольствия, то ли унижения, то ли и того, и другого разом. Как я могла так растеряться?! Так забыться? Так растаять, что позволить ему поиздеваться над собой?!

Доказать он, видите ли, хотел, что прав. Что мне здесь не место. А на то, что я чувствовала, сгорая в его объятиях, ему плевать.

Я забыть его должна была, обещала себе! А стоило прижаться к нему, почувствовать на себе его объятия – и все, мозги потекли. Отключились. Расплавились.

Идиотка безмозглая! Меня так колотит, что кажется, вот-вот разревусь. А ведь только начало смены. Еще минимум часа три, и это в самом лучшем случае. На часах едва ли за полночь, самый разгар веселья. И отпроситься никак. Как я выдержу до утра?

– Точно? Уверена?

– Да уверена, отстань! – выплевываю раздраженно.

– Чего тогда такая нервная? Пмс, что ли? – фыркает с презрением коллега.

– Лучше бы пмс…

– Странная ты сегодня. Может, правда к Викторовне обратишься, если что серьезное?

«Думаешь, они тебе помогут? Хочешь, проверим, на чью сторону встанет местная администрация?» – звучат в голове слова Стаса.

А если он прав? Раньше я никогда не задумывалась об этом. Не было повода. Казалось, что со мной подобного не произойдет. А если вдруг? Касатик, может, и не тронет, а вот всякие его приходящие-уходящие друзья-партнеры могут. Наверняка могут. Ведь был уже случай, просто там девчонка была не против, поэтому и закончилось все относительно хорошо. А если бы нет? Если бы отказала, а он пошел на принцип?

Козел ты, Горов. Жила спокойно себе, не задумываясь, не переживая, пока ты не появился.

– Говядина по-бургундски готова, – слышу от повара. – Третий вип.

И снова обратно, снова в пекло. Подхватываю поднос и возвращаюсь наверх. Стараюсь не смотреть на клиентов, но глаза помимо моей воли все равно ищут Стаса. Он о чем-то тихо беседует с Касатиком, соглашается. Словно почувствовав мое внимание, поворачивает голову. Взгляд темный, нечитаемый. Отворачиваюсь.

Мне бы пережить эту ночь, дождаться окончания смены и свалить домой. Осталось всего ничего, терпи, Катюха.

В разговоре мужчин мелькает, что Стас уезжает. Надолго или нет – не знаю, но все равно становится легче.

А он еще предложил устроиться к нему работать. Серьезно? Я дышать спокойно не могу, зная, что Горов в городе, а он хочет, чтобы я работала с ним бок о бок. Издевается? Видеть его каждый день, пересекаться, наблюдать, как он меняет женщин как перчатки. Слышать от коллег об очередном его романе…

Эти мысли жалят больнее всего, хотя давно должно быть все равно.

– Если буду нужна – позовете. Приятного вечера, – выдавливаю дежурную улыбку.

Спину жжет чей-то тяжелый взгляд. Не нужно оглядываться, чтобы догадаться, кому он принадлежит.

Вот какое Горову дело до меня? Какая разница? Мы ведь давно расстались, давно перечеркнули все то, что было между нами. У него модель рядышком сидит – а-ля мисс красоты местного разлива, вся такая из себя. Липнет как банный лист к нему, смотреть тошно. Неужели ему мало? Или чувство собственничества взыграло?

Меняю на столе грязную посуду на чистую, убеждаюсь, что ко мне пока нет вопросов, и покидаю вип. В какой-то момент кажется, что Стас снова пойдет за мной, но нет. В коридоре, кроме меня, никого, пусто и одиноко.

Странное чувство тоски наваливается, стоит вспомнить то, что происходило тут буквально несколько минут назад. Щемит в груди. Стас ведь чуть не поцеловал меня. И я ему чуть было не ответила. Вернее, уже отвечала. Он – ладно, ему, наверное, плевать, с кем и как, а что творится со мной? Неужели сказывается долгое отсутствие секса? Но ведь, когда Леша целовал меня тогда, в подворотне, я так не возбудилась. Почему? Не та атмосфера? Не тот интерьер? Или все-таки не тот мужчина?

Внутри все скручивает невидимым узлом. Я должна проверить, должна убедиться, что мое минутное помешательство не более чем реакция организма. Что я могу так вспыхнуть с любым, было бы желание.

Смотрю на часы. Леша уже должен был прийти. Достаю телефон, набираю смс. Ответ приходит мгновенно. Он тут. Замечательно.

Зная своих клиентов, могу с уверенностью сказать, что у меня в запасе есть свободных от двадцати минут до часа. Сейчас они закроются, потанцуют, начнут приставать к своим любовницам, а там…

А там Стас. И тоже не один. Эта мысль снова больно крошит изнутри мою нервную систему. Играет металлическим привкусом на губах.

Не думать об этом, Катя! Не думать!

Ведь удавалось же почти пять лет? Я ведь вытравила его из мыслей, из сердца, из души. Жила спокойно, растила сына.

Вот и сейчас – забудь!

Спускаюсь в общий зал, ища глазами нужное мне лицо. Нахожу за стойкой бара и машу рукой. Светиться тут мне нельзя, поэтому зову Лешу в свою сторону.

– Привет! Ты закончила? – подходит он после того, как расплачивается с барменом за какой-то напиток.

– Нет еще, просто хотела тебя увидеть. Как дела?

– Шумно тут.

– Да, знаю. Пойдем? – Тяну его за руку.

– Куда?

– Сейчас покажу.

Тяну его вглубь коридора. У нас есть своя раздевалка, куда посторонним вход запрещен, но сейчас меня это мало волнует. Да, я рискую. Только вот после поворотного разговора с Горовым в сознании что-то изменилось, сдвинулось с оси и потеряло четкие границы. Размыло страх, заменив его кучей сомнений.

Это нервы. Мне бы выпить успокоительного или хотя бы что-то из алкоголя, только первого нет под рукой, а второе строго запрещено на работе. Поэтому пока так. Справляемся собственными силами.

В небольшой комнатушке с рядами шкафов тускло горит одна лампочка под потолком. Включать основной свет я не решаюсь.

– Для чего мы здесь? – оглядывается Алексей.

Как объяснить мужчине, чего я от него хочу? Вообще, правильно ли я сейчас поступаю? Зачем мне это? Да к черту сомнения.

Делаю шаг навстречу, подходя вплотную.

– Леш, поцелуй меня?

– Что? – теряется он, думая, что ослышался.

– Поцелуй меня, пожалуйста, – повторяю и кладу руки ему на грудь.

Леша тушуется. Берет мои ладони, сжимает их в своих.

– Кать, если это какая-то проверка, то я уже извинился. И объяснил, что не хотел обидеть тебя. Давай больше не будем…

– Это не проверка, – перебиваю нетерпеливо. У меня не так много времени, а он взялся извиняться по новой. – Я просто хочу, чтобы ты меня поцеловал.

Он шумно сглатывает, разглядывая меня в полутемном помещении. Размышляет, стоит ли верить или все же не рисковать и отказаться.

– Ну… ладно, – сдается в итоге.

Наклоняется, накрывая губами мой рот. От него пахнет яблочным соком и каким-то дымным парфюмом. Вроде бы приятно, но не вставляет, не врезаются эти запахи в мои вкусовые рецепторы так, чтобы я ахнула и обомлела. Чтобы закатились глаза от удовольствия. Чтобы как со Стасом: прикосновение, искра, пожар. И я лечу в пропасть со счастливой улыбкой на устах.

Леша вообще какой-то неуверенный сегодня. Зажатый, скованный. У него сухие губы, которые пытаются изобразить поцелуй, а вместо этого выходит невнятное нечто.

Понятно, что моя вина во всем этом тоже есть. Если бы я повела себя чуть более сдержанно в тот вечер и не психанула, не сбежала, может, Леша и был бы поактивнее, а пока выходит то, что выходит. Да у меня даже первый поцелуй в школе с таким же неопытным пацаном, как и я тогда, был более живым и приятным.

Я разрываю наш взаимообмен слюнями – а иначе этот момент и не назовешь – и делаю шаг назад. Разочарование холодной змейкой струится в груди, растекается вязким осознанием, что все неправильно и не так. Я только делаю хуже.

– Мне надо идти работать, – поясняю извиняющимся тоном. – Ты будешь ждать?

Алексей смотрит на меня с непониманием. Он сделал все, как я просила, но чувствует, что я не получила удовольствия. Что что-то не так.

– Да, конечно, я же обещал, – отвечает осторожно.

– Ну и отлично. Пойдем.

Мне стыдно. Наверное, в его глазах я выгляжу неуравновешенной истеричной особой. То сбегаю, когда он делает шаг навстречу, то сама вешаюсь ему на шею и чего-то прошу. А потом снова отталкиваю. И так по кругу.

Леша уходит в общий зал, а я медленно плетусь к випу. В голове хоровод из дурацких мыслей, которые мне не нравятся. Я пытаюсь думать о чем-то отстраненном: о сыне, о Ритке, о будущих выходных, – но ловлю себя на том, что принюхиваюсь к своей одежде. От меня пахнет Горовым. Его парфюмом, его запахом. Как? Ну вот как, если я только что целовалась и обнималась с Лешей?

Подношу руку к носу, пытаясь различить дымный аромат, но вместо этого чувствую настойчивые древесные нотки кедра и сандала. И внутри все переворачивается, вспыхивая нужными мне ощущениями. Теми самыми, которых я ждала пять минут назад, стоя в обнимку со своим мужчиной и пытаясь пробудить в себе желание. Теми, которые мгновенно просыпаются, стоит мне вспомнить Стаса, и совершенно не реагируют, когда я думаю о Леше.

Это фиаско, мать. Если только дело не в парфюме. Но ведь не будет Горов пользоваться афродизиаком? Смешно же. Хотя мысль купить Леше похожий аромат все же мелькает на задворках сознания.

Ладно, ерунда. Переживем. Однажды справилась, и в этот раз смогу. Как говорится, что не убивает, то делает нас сильнее.

В санузле тщательно мою руки с мылом, чтобы смыть все ненужные мне запахи. Знаю, что мне это мало поможет: из головы Стаса не вымоешь, но хоть какая-то надежда на то, что я смогу таким образом избавиться от преследующего меня невидимым способом Горова, не покидает.

А вот идти назад к клиентам заставить себя не могу. Ломать себя с каждым разом становится все тяжелее.

Поэтому, когда замечаю на лестнице спускающихся мужчин, облегченно выдыхаю. Касатик со своим замом прощаются со Стасом, желая счастливого пути последнему. Договариваются держать друг друга в курсе дел и жмут руки. Я тенью жду в сторонке.

Со странным удовлетворением отмечаю, что Горов уходит один, без той блондинки, что липла к нему в зале.

Они идут мимо, не обращая на меня внимания, и лишь в самом конце Стас задерживает на мне свой взгляд. Я тут же отворачиваюсь. Хватит на сегодня этих зрительных контактов между нами. Сыта по горло.

И он уходит. Молча. Так и не сказав мне ни слова, даже банального «до свидания».

Только вот почему-то после его ухода вместо облегчения я чувствую не долгожданную радость, а противное, разъедающее душу разочарование. Странную опустошающую обиду.

И только интуиция, которая вместе с надеждой сегодня работает против меня, шепчет, что это не конец. Что это только начало. Знать бы еще, начало чего?