Текст книги "Тяжело в учении"

Глава 6
Лантэлия

Бывают люди, при встрече с которыми представление о мире переворачивается вверх тормашками…

Из размышлений философа, попавшегося разбойникам и висящего на дереве вниз головой

Завтрашний день обещал быть поистине великим. Мало того что первый учебный, так еще и волнительный для новичков, не знающих, во что умудрились впутаться…

Первое занятие по некромантии. Наглядно-ознакомительное, как загадочно значилось в вывешенном в холле расписании.

«Лион Ривенс, мастер второй ступени посвящения», – прочитала я накануне в том же расписании, в графе «преподаватель».

Воображение радостно встрепенулось и живо набросало портрет худощавого, подтянутого старикана с хищным профилем, цепким взглядом темных глаз, сверкающих из-под кустистых бровей, конечно же седых, как и длинные волосы, ниспадающие на черный балахон.

Нервно сглотнув, я поскорее срисовала расписание себе в тетрадь и присела на ближайший подоконник, размышляя о грядущем событии. Со старшим наставником, курирующим некромантов, наш курс познакомили сегодня. Мастер Милон Малик не произвел на меня впечатления, разве что своим роскошным серебристым хвостом, стянутым на затылке кожаным ремешком. Ну какой из него некромант? Эльф – он и есть эльф, как его ни назови. Молодой, циничный, непрошибаемый, правильный до кончиков ухоженных ногтей. Скучно! Так что все надежды вкупе со священным ужасом возлагались на непосредственного наставника, коий еще нам не показывался. Наверное, чтобы не пугать раньше времени. Вторая группа, существование которой стало для меня неожиданностью, тоже не видела своего мастера и точно так же строила предположения, одно страшнее и притягательнее другого.

Старшекурсники на робкие расспросы лишь снисходительно посмеивались, храня таинственное молчание. Лукавые взгляды ясно свидетельствовали, что наши муки любопытства были им хорошо знакомы.

Мимо моего подоконника прошла группа студентов, судя по вышитым на форменных куртках воронам с тремя крошечными пентаграммами под ними – некроманты, третий курс. Важные и загадочные до невозможности. Окинув парней недовольным взглядом, я вздрогнула, когда один из них задорно мне подмигнул и махнул рукой. Ах да, вчерашний белобрысый. Надо же, запомнил. Понять бы еще, хорошо это или плохо…

Я спрыгнула с подоконника и поплелась в жилой корпус, раздумывая, идти на обед или нет. Есть, конечно, хотелось – завтрак я пропустила, с другой же стороны – лишний раз ходить по коридорам совершенно не прельщало. Нарла за этот день я видела раза три и все три раза ловила такие многообещающие взгляды, что проще и безболезненнее было бы пойти и повеситься самостоятельно, не дожидаясь его помощи. И хотя он почему-то не торопился осуществить свои намерения и даже не подходил ко мне достаточно близко, в безопасности я себя не чувствовала.

Вспомнив о кульке сухарей, запрятанном в недрах сумки, я взбодрилась и прибавила шагу, чтобы мелкий противный дождик не успел промочить одежду и выданные грозным хранителем мудрости книги, не забывая бдительно оглядываться по сторонам.

К счастью, до женского крыла я добралась без приключений.

В комнате было тепло, сухо и уютно. Соседка лежала на кровати, лениво листая какой-то журнал. Мое появление заставило ее отложить чтение и окинуть меня подозрительным взглядом. Ну да, вчера я заявилась довольно-таки поздно, да еще в весьма жалком виде… Боюсь представить, что она подумала. Впрочем, какое мне дело? Я же не лезу в ее жизнь, вот пусть и она меня не трогает.

Я сгрузила книги на кровать и зарылась в сумку в поисках сухарей. Нашла пустой кулек и загрустила. Вот что бывает, когда собираешься в ужасной спешке! Вздохнув, бросила взгляд в окно, за которым мелкий дождь превратился в проливной. Есть хотелось очень сильно, но избежать встречи с Нарлом и Ежом хотелось еще сильнее, а потому я, успокоив себя мыслью о пользе разгрузочных дней, села на кровать, перебирая выданную литературу.

Прикосновения к старым, пожелтевшим страницам успокоили, а ни с чем не сравнимый книжный аромат немного приподнял настроение. Жизнь уже не казалась столь безрадостной и серой. В конце концов, завтра начинаются занятия, а это значит, что места прежним переживаниям и прочей ерунде не останется. Труднее было смириться с отсутствием обеда, но сия проблема тоже не относилась к разряду всеобъемлющих, а потому…

– Давай пить чай! – донесся до меня робкий музыкальный голосок.

Я вздрогнула, отрываясь от своего занятия, и только сейчас заметила накрытый стол и сидящую за ним девушку. Она несмело улыбнулась и указала на две чашки, полные ароматного горячего напитка. Рядом на ярко-желтой скатерти стояли вазочка с печеньем и тарелка с намазанным вареньем хлебом.

Желудок заполошно дернулся и попытался завязаться узлом, но я решительно пресекла бунт:

– Нет, спасибо! – и вновь уткнулась в книги.

– Зачем ты так? – тихо спросила соседка, и я обнаружила, что она стоит рядом, пытаясь поймать мой взгляд. – Ты вчера осталась без ужина, да и сегодня не завтракала… Ну же, я ведь угощаю!

В ее голосе было столько мольбы, что я подошла к столу и притянула к себе чашку с чаем. Девица просияла и радостно улыбнулась:

– Вот и славно! Мы ведь так и не познакомились… Меня Лантэлией зовут, можно просто Лана, а тебя Виорикой, да?

– Да. Виорика… Вики, – настороженно отозвалась я, немного ошалев от такого напора.

Пытаясь запить удивление, я сделала глоток чая и обнаружила, что он весьма и весьма хорош. А уж тонкий ломоть свежего, с хрустящей корочкой, хлеба, щедро намазанный густым яблочным вареньем, и вовсе был выше всяческих похвал!

– Очень приятно! – прощебетала девушка. – Мы с тобой в одной группе, здорово, правда?

Я неуверенно кивнула. Не привыкла я к такому! Дома меня замечали, если я в очередной раз делала что-нибудь не так, и столь теплое отношение незнакомой девицы воспринималось с недоверием.

– Лантэлия, – начала я, – а с чего ты решила меня угостить?

– Ну, – запнулась девушка, – как же… Ведь мы живем в одной комнате, учимся в одной группе, а значит, можем стать подругами… Разве нет? – совсем жалко закончила она, растерянно глядя на меня дивными бирюзовыми очами.

Я задумалась. Не уверена, что умею дружить… Но раз уж начинаю новую жизнь, почему бы и не попробовать?

– Да! – улыбнулась я, с наслаждением ощущая, как тепло разливается по телу.

Лантэлия улыбнулась в ответ и подлила в мою чашку ароматного чая, от которого растаяли грустные мысли и появилась надежда, что все еще в моей жизни наладится…

Разве нет?!

Глава 7
Наставник

Столкновение мечты с реальностью чревато шишкой на лбу.

Запись на полях в тетради Виорики

– Вики, Вики, да проснись же ты! Мы на первое занятие опоздаем! – надрывно вещали над ухом.

Бо-о-оги, да я же только недавно уснула!..

Застонав, наугад отмахнулась от источника пронзительного звука. Подушкой. В ответ послышался возмущенный визг, и меня самым бесцеремонным образом стащили с кровати. За ногу.

– Лана! – протестующе охнула я, пытаясь подняться с пола, но накрепко запутавшись в одеяле. – Ты чего?!

– Ничего! – Соседка, с которой мы чуть ли не полночи пили чай и болтали, стояла надо мной, одетая в школьную форму – брюки удобного покроя, рубаха из плотной ткани и теплая куртка, – и смотрела на меня, как древний инквизитор на проштрафившегося мага. – Ты что, решила прогуливать занятия с первого же дня? Даже не познакомившись с нашим наставником?!

– С наставником? – задумчиво протянула я, поднимаясь, и хлопнула себя ладонью по лбу: – Боги всемогущие, с наставником!

С некромантом. С тем самым таинственным чародеем, под чьим чутким руководством нам целых четыре года предстоит грызть гранит магической науки. И который вряд ли будет рад студентке, нагло опоздавшей на первую же лекцию!

Мысли безумным хороводом проносились в голове, пока я металась по комнате, сшибая углы и натягивая полученную еще вчера одежду.

– Бежим! – крикнула я Лантэлии, ожидающей у двери.

– Вик, а волосы?! – ужаснулась она.

Я недовольно мотнула головой, не глядя в зеркало, пригладила пятерней волосы и, скрутив в тугой узел разлохматившуюся косу, закрепила ее длинной шпилькой на затылке. Сойдет, какие бы взгляды ни бросала на меня Лана! Небось бывалого некроманта растрепанной студенткой не испугать – всяко не страшнее мертвяков…

На улице было свежо и мокро, но с неба больше не капало; в мелкой, но широкой луже у общежития самозабвенно плескались воробьи, чирикая и забавно топорща перышки.

– Куда идти-то?! – запыхавшись, спросила я у Лантэлии, когда впереди замаячил учебный корпус.

– В подвал! – ответила она, ловко огибая широченную лужу, которую я не заметила.

– Тьма! – завопила я, влетев в холодную мутную воду. Темно-синие брюки мгновенно намокли практически до колен, куртку «украсили» грязные брызги, заляпав даже вышитого ворона…

– Виорика! – укоризненно крикнула с другого «берега» Лана, и я, посчитав, что терять уже нечего, не стала тратить время на обход лужи и пошла вброд.

– Замечательно, – сочувственно вздохнула Лантэлия, окинув меня оценивающим взглядом.

– Не то слово, – мрачно отозвалась я, оставляя на чистом полу грязные следы. Одно радовало – казенные сапоги оказались на редкость качественными и не промокли.

– Боги милостивые! – присвистнул кто-то, и я обреченно вздохнула.

На лестнице, ведущей вниз, стоял давешний блондинистый красавчик и смотрел на меня такими глазами… Разозлившись, я вновь напрочь утратила инстинкт самосохранения.

– Ты же некромант, так?! – едва не прорычала я.

Лана вздрогнула и нырнула мне за спину. Парень нервно сглотнул и не очень уверенно кивнул.

– Так чего вытаращился?! Неужто нежить краше меня будет?! – оскорбленно подбоченилась я.

– Да нет, – отмер блондин, – краше тебя, мелкая, я не встречал…

Я обиделась. Не надо, ох не надо хамить девушке с самого утра!

– Вик, пойдем, а? – робко шепнула Лантэлия. – Опоздаем ведь!

– Опоздаете! – правильно истолковав мой недобрый взгляд, поспешил согласиться парень. – А мастер ой как такого не любит… Так что давай-ка отложим разговор на потом, хорошо?

– Не хорошо, – возразила я. – Мне с тобой вообще не о чем разговаривать!

– Ну это мы еще посмотрим! – усмехнулся он. – Но – позже. А теперь идемте, провожу, а то заблудитесь.

– Мы в состоянии ориентироваться в пространстве, – все еще кипятясь, буркнула я, тем не менее следуя за блондином по крутой лестнице вниз. Сзади пыхтела Ланка, крепко держась за мой рукав.

– Не сомневаюсь, – безмятежно отозвался парень, сворачивая в узкий коридор, – только я с самого утра вас, первокурсников, по всему подвалу вылавливаю да в нужное помещение отвожу… Не фыркай ты так, я два года назад тоже плутал, пока старшекурсники не нашли!

– Сочувствую, – с достоинством проговорила я, – только не нужно всех мерить по себе!

Белобрысый пожал плечами и буквально впихнул нас с Лантэлией в низкое, угрюмое помещение, где уже стояли, прижимаясь к стенам, наши одногруппники, среди которых я приметила новенькую рыжую девицу. Затянутые в одинаковую форму, они выглядели слегка оглушенными и потерянными. Пара факелов, коптящих потолок, не разгоняла клубящийся по углам мрак. Где-то монотонно, действуя на нервы, капала вода. Посреди комнаты стоял грубо сколоченный стол, на столе лежало нечто, покрытое серым куском ткани.

– Цепей не хватает, – оценив общую картинку, заключила я.

– Каких цепей? – встрепенулся неугомонный Алтэк.

– Ну таких массивных, на стенах, чтоб узников приковывать, – охотно пояснила я.

Ланка вздрогнула и еще сильнее прижалась ко мне, как к последней защите. Алтэк весело фыркнул, Тэка закашлялась, скрывая смех. Остальные, за исключением на диво спокойного буянского богатыря, побледнели еще больше, что в полумраке помещения выглядело довольно-таки зловеще.

Нервные какие… Хотя они вряд ли пару дней жили в катакомбах дворца, банально заблудившись в них. Выбралась я тогда чудом. Кстати, за то время, пока я блуждала по мрачным подземельям, никто меня даже не хватился.

– Цепи у нас в другом зале, двумя этажами ниже, – раздался насмешливый голос. – Там отбывают наказание особо нерадивые студенты, так что советую сделать правильные выводы.

Мы дружно вздрогнули и повернули головы в сторону двери. Полумрак мешал как следует рассмотреть говорившего – видна была лишь не особо высокая фигура в плаще. Однако голос уже разочаровал – не скрипучий и желчный, как я ожидала, а молодой и звонкий, со странным мягким акцентом… Может, очередной старшекурсник?

– Прошу прощения за опоздание, господа студенты, – продолжал тем временем новоприбывший. – Позвольте представиться – мастер-некромант второй ступени посвящения, Лион Ривенс.

Преподаватель шагнул вперед, повел рукой, и в помещении моментально сделалось светлее.

Я едва сумела подавить вздох глубочайшего разочарования. Вместо ожидаемого зловещего старикана перед нами стоял измотанный, явно давным-давно забывший, что такое здоровый сон, мужчина, которого я видела в преподавательской в свой первый вечер в стенах Школы.

Глава 8
Профильный предмет

 
Люблю тебя до отвращенья,
И если вдруг я чувств лишусь,
То это просто от волненья –
А вдруг тебе я не сгожусь?!
 

Из студенческого фольклора

– Рад приветствовать вас на первом профильном занятии, господа студенты, – окинув нас цепким взглядом, сухо кивнул чародей. Назвать его наставником я не могла даже мысленно, ибо любовно взращенный фантазией образ не желал сдаваться суровой реальности, отравляя восприятие и не позволяя смириться со свершившейся несправедливостью.

Какой, ну какой из него наставник?! Да он же не старше моего братца Стослава, а у того до сих пор ураганный ветер в голове гуляет! От обиды я готова была расплакаться, уже и слезы на глаза навернулись…

– Какой хорошенький! – донесся едва слышный шепот, и я мигом раздумала разводить сырость, тем паче в подвале ее и без того хватало.

Чуть повернувшись влево, я увидела рыжую девицу, восторженно глазеющую на преподавателя. Ее волосы, заплетенные во множество мелких косичек, спускались почти до пояса, из-под челки сияли подведенные фиолетовыми тенями серо-зеленые глаза, а на скрещенных на груди руках я разглядела длиннющие ногти, покрытые алым лаком с блестками.

В многочисленных красочных журналах, оставшихся во дворце после сестры и пролистанных мною от нечего делать, в один голос утверждалось, что такой образ является романтичным, модным и достойным подражания. Лично я не хотела бы встретить подобную романтичную модницу в темном коридоре, не говоря уж о том, чтобы ей подражать.

– Хорошенький, – согласно выдохнули рядом.

К моему ужасу, это была Лантэлия. А ведь ночью она показалась нормальной! Ничего я в жизни не понимаю… Ланка чувствительно пихнула меня локтем в бок, явно требуя поделиться соображениями по столь животрепещущему вопросу, как внешность некроманта, и я решила приглядеться к мастеру внимательнее.

Хорошенький? Ну не знаю… Привыкшая оценивать братцевых приятелей по критерию «догонит не догонит – побьет не побьет», я все же подозревала, что здесь нужен другой подход.

Среднего роста, не слишком широкий в плечах, с особой грацией движений и зелеными, с желтизной, глазами, мастер походил на лесного кота. Да, пожалуй, действительно красив. И опасен. Хорошо, что мы не боевые маги и у нас не предусмотрены спарринги – от таких противников даже мой порой отлучающийся в неизвестном направлении инстинкт самосохранения советовал держаться подальше.

Поймав себя на этой мысли, проглотила нервный смешок. Вот и оценила. Кажется, девчоночьи игры пока мне не доступны.

– Может быть, вы все-таки отвлечетесь от своих безусловно важных размышлений, госпожа ученица, и обратите внимание на тему нашего занятия? – раздался голос мастера. В нем не чувствовалось и намека на насмешку, а вот на грядущие неприятности – еще как…

Я старательно покраснела и подняла на чародея виноватый взгляд. Главное – не переиграть, но в подобных делах у меня имелся весьма богатый опыт.

– Простите, – пробормотала я, растерянно хлопнув ресницами. – Больше такого не повторится.

– Надеюсь, – равнодушно пожал плечами Ривенс. – В первую очередь это нужно не мне, а вам.

Некромант подошел к столу, остановился, в задумчивости покачался с пятки на носок, обвел нас внимательным взглядом, тяжелым, как могильная плита. Я поежилась, но глаз не опустила. Еще, чего доброго, сочтет профнепригодной и отправит домой, на радость батюшке… Вздрогнув, украдкой ущипнула себя за локоть и сосредоточилась на происходящем, дабы вновь не провалиться в пучину обрывочных, вязких мыслей.

– Хорошо, господа студенты, – усмехнулся мастер, закончив буравить нас взглядом. – Посмотрим, на что вы годны…

Ладонь Ривенса опустилась на стол, задев покрывало. Оно натянулось, четче обозначая контуры лежащего под ним предмета.

– Что это? – встрял любопытный как кошка Алтэк.

Он даже подался вперед, смешно вытянув шею, а так как я стояла прямо перед ним, то вынужденно шагнула к подозрительному столу и оказалась к оному куда ближе, чем хотелось.

– С этим вам предстоит работать, – ровно ответствовал мастер, не обратив на наши перемещения ни малейшего внимания, и ловко сдернул покрывало.

– Тьма!.. – придушенно выдала я и шарахнулась назад. Запнулась о чью-то ногу, не удержала равновесия и ощутимо приложилась затылком к полу.

Последней была мысль о том, какой нехороший человек додумался погасить свет в комнате, на поверку оказавшейся склепом…

Я сидела на чем-то деревянном и неровном и пыталась разогнать мелькающие перед глазами разноцветные пятна. Хотя зрелище было красивым и достойным кисти лучших художников, пишущих исключительно после употребления некой настойки… Ривенс осторожно ощупывал мой затылок, и его прохладные пальцы приносили облегчение. Если бы он еще не читал нотаций, было бы вообще замечательно, но – увы и ах – он твердо решил напомнить нам все писаные и неписаные правила безопасности, не забыв особо подчеркнуть, что паника до добра еще никого не доводила. Я упрямо молчала, отстраненно любовалась на бесплатную выставку психоделических картин и делала вид, что меня здесь нет.

А мастер, однако, и в целительстве не промах! Мне стало лучше – мелькающие круги исчезли, боль, въедавшаяся в затылок, как тупой топор в сырую древесину, тоже отступила, и я, наконец-то получив возможность оглядеться, поняла, на чем именно сижу.

Со стола, занятого обмотанным саваном мертвяком, меня словно ветром сдуло.

– Впервые вижу, чтобы так быстро бегали! – восхищенно прищелкнул языком Алтэк, за спину которого я и нырнула.

– Думаю, ты можешь не хуже, – огрызнулась я, стискивая подрагивающие руки в замок. – Главное – стимул!

– Виорика, куда же вы? – недовольно вопросил Ривенс, отстукивая по столешнице нервную дробь. – Раз уж вы так рвались к экспонату – милости прошу, не смею сдерживать столь страстные порывы юных душ.

– Н-никуда я не рвалась, – запнувшись, возразила я, предусмотрительно не высовываясь из-за Алтэковой спины.

– Ее душа страстно рвалась прочь от экспоната! – насмешливо хмыкнул кто-то из парней.

Юморист, Тьма все побери. Его бы туда, под бочок к экспонату… Посмотрела бы я, куда бы стала рваться его душа!

– Виорика? – не сдавался Ривенс, приглашающе похлопав по обтянутому саваном «наглядному пособию».

Шумно сглотнув, я отчаянно замотала головой.

– Госпожа ученица! – Голос мастера сделался жестким. – Будьте добры взять себя в руки, подойти ближе и ознакомиться с учебным материалом! Или вы совершили ошибку в выборе своего пути?!

А вот это весомый аргумент. Настолько весомый, что я, выбив зубами замысловатую дробь, собралась с силами и подошла к мастеру.

Ох, не все так страшно, как казалось! По крайней мере, обморок мне явно не грозит…

– Виорика, будьте столь любезны, откройте глаза! – предельно вежливо попросил Ривенс.

Ох ты ж бесья круговерть, как говаривал один знакомый домовой!

Выругавшись про себя, я разлепила веки и уставилась на костяк, обтянутый уже начавшей слезать кожей. Боги, где Ривенс откопал эту мерзость?!

– Что скажете? – тем временем полюбопытствовал чародей, причем таким тоном, словно речь шла о погоде.

– Оно не первой свежести, – сглотнув, выдавила из себя я.

– Оно не колбаса, чтобы быть первой свежести, – невозмутимо парировал некромант и пристально уставился на затаивших дыхание студентов, не спешащих приблизиться к «учебному материалу». – И поверьте – вам придется столкнуться с еще более неприглядными явлениями, чем это. А пока… Не поздно одуматься и уйти.

– У нас же дар! – недовольно воскликнула Тэка, благоразумно отошедшая к противоположной стене.

– У многих есть дар, – жестко усмехнулся Ривенс. – Но не у всех есть сила и желание его использовать. В некромантии нет ничего романтичного, – добавил он, бросив косой взгляд на залившуюся краской рыжую модницу. – Это кровь, смерть и боль. Тот, кто не чувствует в себе достаточной воли к обучению, кто не имеет четкой мотивации и твердого желания достичь цели – может уйти прямо сейчас. Возможно, директор найдет другое применение вашему таланту. Возможно, вам придется покинуть Школу. Но! Это гораздо лучше, чем заниматься нелюбимым или, более того, ненавистным делом. Изо дня в день. Всю жизнь.

Студенты дрогнули и, сбившись в кучку, зароптали. Я же не сводила с мастера взгляда. Даже тогда, когда он решил поиграть со мной в гляделки. Нет уж, господин чародей, я не уйду. И не мечтайте. Есть кое-что похуже крови и боли. Нежеланное замужество, например. Оно, знаете ли, тоже на всю жизнь.

За нерадостными мыслями я не сразу заметила, что в подвале стало подозрительно тихо. Одногруппники дружно воззрились на меня, причем с таким видом, словно я только что отрастила рога и хвост. Мастер весьма странно хмыкнул и приподнял левую бровь, смотря поверх моего плеча. Я нахмурилась, но тут кто-то ободряюще погладил меня по руке. Застыв на долю мгновения, я очень медленно обернулась…

Полуистлевшее тело жизнерадостно оскалилось и вновь похлопало меня по предплечью костлявой дланью.

Никогда не думала, что умею визжать так громко. Уши заложило напрочь, ладони охватил нестерпимый жар, а перед глазами стало темным-темно, словно я опять ударилась головой.

В себя я пришла на руках у весьма озадаченного моим поведением Ривенса. Студенты пораженно молчали, пол возле стола был усыпан желтоватыми костями и чем-то еще, мерзким на вид и запах, на столешнице сиротливо лежал жутковато оскалившийся череп.

Бесья круговерть… Это что, моя работа?! Судя по остекленевшим взглядам однокурсничков – так оно и есть…

– Вам удобно? – желчно поинтересовался слегка оглушенный мастер.

Тьма, а я про него уже и думать забыла! Судорожно кивнув, еще крепче вцепилась в мага. Плевать на приличия, плевать на все, но на пол не встану ни за какие коврижки!

– И слезать, как я понял, вы не собираетесь? – угадал ход моих мыслей некромант.

Я энергично затрясла головой.

– Может, вас еще в целительские покои отнести? – осведомился он.

О, а ведь это шикарная идея! Ступать на заляпанный ошметками пол не улыбалось совершенно, а судя по нехорошо сузившимся глазам мага, сейчас меня в этот пол еще и носом тыкать будут, словно нашкодившего щенка, так что… Действительно, почему бы столь сильному мужчине, как мастер Ривенс, не отнести столь хрупкую девушку, как я, в целительский покой?! Не надорвется небось…

Вспомнив, что мне и без ожившего мертвяка сегодня досталось, я слабо охнула, закатила глаза – и вполне сносно изобразила обморок, понадеявшись на благородство чародея, которое, по моим расчетам, все-таки должно было присутствовать в его душе.

Вопрос только в том, что случится раньше – триумфальное явление этого самого благородства из глубин души мастера или же мое разоблачение с неминуемыми неблагоприятными последствиями.

Но волновалась я напрасно – как выяснилось на практике, ничто человеческое не чуждо даже грозным некромантам…