Текст книги "Люди, которым везет. Индийские истории"

Люди, которым везет
Индийские истории
Елена Трускова

© Елена Трускова, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Вступление

Мы с Олей любим путешествовать. Даже не так: мы любим жить в другом городе или другой стране. Хотя бы месяц. Не туристически жить, а по-настоящему, рядом с местными жителями, заглядывая им через плечо и преломляя с ними различный хлеб.

А я еще, кроме того, люблю сочинять истории. Так и родилась эта книга. Кое-что в ней выписано прямо из реальности. Где-то поменялись местами имена и события. А что-то совершенно с начала и до конца выдумано.

Как реальность и сны, все перепутывается и сворачивается в живой, разноцветный, яркий комок. В корзиночку с клубникой. В чемодан гвоздей. И в полкило винограда.

Эти истории могли произойти где угодно. Не только в Индии. И с кем угодно, не только с нами. Но они каким-то волешебным образом собрались вместе и смотрят вам в глаза. Ждут.

Ханг в твоей душе

Хонда Актива

На третий день Андрей потерял свой байк.

И раньше он не отличался удачливостью: то телефон дома забудет, ожидая важного звонка, то на медузу на море наступит в день своего рождения. Но байк – это уже крайности, особенно в северном Гоа, где ходить пешком по тропинкам неудобно, где этих тропинок нет, и все должны быть на колесах.

Пришлось рассказать хозяину байка о злоключении и признаться, что понятия не имеет, кто мог его увести. Тот покричал, покричал и затих. Ват ту ду. Хозяину жалко байк, Андрею жалко пять тысяч рупий.

Через пару дней Андрей познакомился с девушкой и водил уже ее байк. Все-таки кое в чем ему повезло, согласитесь.

Хозяин байка подождал, пока Андрей уйдет, выпил горячего масала-чайи, чтобы сберечь горло, выкатил байк из сарая и отправился на поиски новых арендаторов.

Старая, ржавая «Хонда Актива», кто из туристов записывает номера на такой неожиданный случай.

Ханг в твоей душе

Диму мы встретили на пляже в Ашвеме. Он принес паспорт в прозрачном пакетике, полотенце и бутылку с водой. Попросил покараулить и пошел купаться.

Дима – типичный индийский бродяга, правда, без обширного опыта. Приехал первый раз, поездил с друзьями по стране, забрел в Гоа. Остановился в Арамболе, который теперь называет смесью «шоу Трумана» и «Процесса» Кафки. Там у него украли все личные вещи, кроме пакетика с паспортом, и он переехал в Ашвем.

– Шлангую, прибиваю пыль. Помогаю тарелки выносить. Нужно будет обновить визу, выехать в Непал, заработаю на это… И вернусь в Индию.

– Нравится тебе здесь?

– Нравится. Мне везде нравится.

У Димы нет ни телефона, ни ноутбука, ни кредитных карт. Он плавает в соседнем море перед работой в кафе. Живет там же. Смотрит кино, ест котлеты с картофельным пюре и старается найти интересные события.

– Видел очень талантливого парня, он играл на ханге. Хочу устроить его концерт. В самый раз для моей тонкой душевной организации, плюс соседи не будут ругаться из-за громкой музыки. Ханг очень красиво звучит. Вам нужно почувствовать. Ханг… он в твоей душе.

Рыба

Джай и Парвати появились в Ассагао еще до официального начала сезона.

Выбрали симпатичную виллу с террасой и доступом в интернет, сняли по дешевке на полгода двухколесный транспорт и отправились развозить объявления, пока еще шли дожди. Торопились успеть первыми: ведь какое объявление в разгар сезона самое потрепанное, на те йога-классы больше спрос. Значит, люди серьезно к делу подошли. Не на две недели приехали денег срубить на туристах.

Имена у Джай и Парвати были, конечно, не настоящие. В паспортах и на визах – совсем другие имена и фамилии. Но если ты занимаешься в Индии духовными практиками, какой же ты Антон или Даша? Надо держаться религиозных корней.

В связи с общей экономической ситуацией Джей и Парвати жили еще скромнее, чем раньше. По ресторанам не ходили. Питались в основном свежими фруктами, что всякий раз приводило в ужас хозяйку дома: а горячая еда? Совсем как подмосковная бабушка. А волшебное гоанское рыбное карри, самая лучшая еда на свете? Ребята отвечали, что они вегетарианцы.

– Мы тоже, – говорила хозяйка. – Курицу едим только три раза в неделю.

– А вы уверены, что вы индуисты? – как-то, не выдержав, спросила у хозяйки дома Парвати, когда та снова пришла со своей рыбой. Больше лишних разговоров не было. Обиделась, наверное.

Утром Джай сидел на террасе и читал мантры, настраиваясь на практики. Бабушка, мать хозяина дома, протяжно кашляла на заднем дворе, в промежутках затягиваясь сигареткой. Скрежетали птицы, щебетали белки. Начинался новый день.

Первая береговая линия

Свапнил проснулся в пять утра, как будто кто-то его толкнул. Обычно сон был гладким и спокойным, вплоть до рассвета. Стрекотали цикады, в окне было темно. Жена в голубой ночной рубашке спала рядом, как ни в чем не бывало.

Он вышел на кухню попить воды и с гордостью посмотрел в окно. Уже несколько лет после увольнения из полиции Свапнил сдавал в аренду скутеры и мотоциклы, а парковал их прямо перед домом, на первой береговой линии.

На первой береговой линии полыхал его лучший Роял Энфилд. Огонь охватил еще и какой-то незнакомый скутер. Свапнил вздрогнул и побежал за огнетушителем.

Днем мы приехали за своим авенжером. Свапнил держал в руках смартфон в чехле с Девой Марией и беспомощно улыбался.

– Русский турист не заплатил владельцу за свой скутер, припарковался здесь и поджег его. Сгорел мой мотоцикл. Я уже позвонил коллегам, они заведут дело. Хорошо, что я проснулся: иначе сгорело бы все. – Что за люди такие, – высказалась я. – Ну ничего, все наладится.

Когда мы ехали мимо через пару дней, обгоревший мотоцикл уже отбуксировали в полицию, и на его месте осталась кучка почерневшей земли.

Клининг леди

В прошлом году к нам приходила убираться и протирать пыль домработница со сложным именем.

Все началось с того, что мы попросили у хозяев дома швабру или тряпку, чтобы помыть пол.

– Мы пол не моем, поэтому у нас ничего подходящего нет, – признались наши обеспеченные хозяева дома. – Но мы вызовем вам клининг леди.

Клининг леди приходила два раза в неделю, мы старались не болтаться под ногами, чтобы ей не мешать, и чувствовали себя при ней неловко. С одной стороны, мы наняли ее делать то, что вполне в состоянии делать сами. С другой – мы являемся источником ее дохода. А у клининг леди, между прочим, два сына-школьника, пьющий муж и три работы.

В этом году я выучила ее имя: Чейтаннья. Мы обнялись при встрече, она продолжила к нам приходить. Теперь видеться с ней уже не стыдно: я видела, с каким сожалением она отзывалась о соседях, не взявших ее для уборки.

А тот самый муж Чейтанньи пару месяцев назад погиб. В мунсун, прямо перед фестивалем Ганеши. Подскользнулся в потоке воды, ударился головой и утонул. Нашли его через шесть дней. Месяц Чейтаннья сидела в трауре, а потом снова вышла на работу.

– Но ведь у нее сыновья, – говорю я хозяйке соседского дома. – Вырастут и приведут жен в дом. Будет большая семья.

Хозяйка соседского дома кивает.

Происшествие С Участием Иностранцев

Пракаш рассказывал о Происшествии С Участием Иностранцев, о котором он вычитал в газете.

Арамболь в 2014 году – почти исключительно русская дачная деревня для любителей йоги, тусовок, духовных практик, сносной еды, встреч с интересными людьми и дешевого жилья без особого комфорта.

Уже несколько лет на арамбольском пляже есть ежевечерняя традиция дружно встречать закат. Музыканты садятся в круг, танцоры выходят в центр, зрители устраиваются широким кольцом. Солнце садится, люди живут.

В какой-то момент мастера стали приносить к Сансет Пойнту поделки для продажи. Фенечки и кольца, рисунки и бусы.

В газете Пракашу написали, что арамбольские индийские торговцы обиделись и позвонили в соответствующие органы.

– Приехали власти и прекратили несанкционированную торговлю, – сказал Пракаш с удовлетворением в голосе.

– Но ведь на субботнем ночном маркете иностранцы торгуют, чем хотят, – возразила я.

– На ночном маркете каждый иностранец платит владельцу поля. А владелец поля уже дает взятку, – терпеливо сказал Пракаш.

Корзиночки с клубникой

Дом с привидениями

У пернемской дороги сто тысяч лет подряд на повороте стоял типичный португальский одноэтажный домик. Живописный, толстостенный, на фоне пожелтевших от солнца полей, с каменными скамеечками на веранде, под черепичной крышей.

Архитектура времени португальской колонизации, когда вся остальная Индия была под Британией, а штат Гоа полнился Д’Саузами и Гонсальезами.

Красивый, инстаграмо-пригодный дом. Только безлюдный. Водили мимо него коров на выпас, ездили мимо него школьники на автобусе, рассматривали его туристы. Напротив опасно бренчали газовыми баллонами работники склада, швыряя пустые на землю, а полные – обратно в грузовик.

Время от времени у входа на веревочке появляется и сохнет чье-то белье. Как будто кто-нибудь в доме живет. Поэтому наша компания стала его называть «дом с привидениями».

Сходили к соседям из любопытства:

– Пустой дом на повороте?

– Пустой. Хозяева умерли.

– Отошел государству?

– Нет, у нас государству ничего не отходит. Обязательно находятся родственники и заявляют о своем праве на землю.

– Но пока никто не заявлял?

– Ага.

И правда: дом с привидениями.

На пляже

– Давай барабан, – сказал на средней чистоты русском языке индийский мужчина, увешанный кривоватыми тамтамами.

Мы покачали головами.

– Гуд прайс. Гив ми маленький бизнес. Триста. Двести. Барабан!

Мы поулыбались и довольно вежливо сказали «спасибо» и «извините, конечно, но нам действительно ничего не надо».

– Заутра? – с надеждой поинтересовался продавец.

– Тудей ноу посибл, – воспользовались мы расхожим выражением. – Кам туморроу.

Звук барабана удалялся. А приближался полдень, однако сил не было ни на что, даже искупаться. Хотя как раз за этим и приехали. Мы лежали на парео и ждали прилива сил.

– Айскрим! – завопил мальчик на велосипеде. – Мэдам айскрим плиз!

Он медленно ехал по раскаленному песку и звенел колокольчиком на руле. На багажнике громоздился ящик-холодильник.

Плюс мороженщика в том, что ему можно не отвечать. Он проедет мимо без остановок, если отвернуться.

Женщины с парео гораздо более внимательны.

Принесла свои разноцветные тюки, плюхнулась на песок и разложила платочки.

– Парео гуд кволити, мэдам. Ю гив ми бест прайс май френд.

Мы показали наше парео в доказательство того, что нам в данный момент ничего покупать не нужно.

– Тогда подарок! – оживилась женщина с парео. – Платья, штаны, серебро, массадч, коконат, такси аэропорт, – застрекотала она сео-оптимизатором.

Мы отказались от всего и побрели в спасительное море. Индийские торговцы не умеют плавать.

Сезон

Дом пересдали.

Сначала его нашел один сезонный гость: на полгода по выгодной цене, напрямую от владельца. Пожил недельку, повесил шторы, нашел желающих снять подороже – и укатил за счет разницы в цене в соседний штат.

Потом у ребят стали кончаться деньги, а тут как раз зашли двое: очень понравилась веранда. Договорились, что они довнесут часть оплаты и продолжат снимать потом.

К новым гостям стали приезжать друзья. В доме жили то семьи с детьми, то преподаватели тантры, то молчаливые паломники. На кухонном столе рядом со стаканом вина остывал рис с овощами, купленный в джус-центре у дороги.

Жильцы въезжали, выезжали и что-то оставляли в доме. Или забывали? Дочитанную книжку сказок, магнит на холодильник с синеватым Шивой, зарядное устройство, простыни, коробку печенья.

К маю лица разной степени загорелости в доме мелькать перестали. Началась жара, вернулся первый гость, полистал книжку, погрыз печенье и щелкнул синеватого Шиву по носу. Собрал рюкзак и уехал, забыв еще одно зарядное устройство.

Дом вздохнул, побренчал коробкой печенья и приготовился к сезону дождей.

Потрогать небо руками

Мы шли по обочине, солнце уже село, и я посмотрела на небо над сараюшками. Тонкий месяц катался на спинке между темными силуэтами пальмовых листьев, как в гамаке.

Вечером ехать на мотоцикле еще приятнее, чем днем. Дороги полупустые, ветер прохладный, небо – протяни руку и достанешь.

Мы едем по делам: нужны копии паспортов для оформления снятия дома. Мы едем на ужин: в любимый семейный ресторанчик, где все нас узнают и улыбаются, где вкусная еда и низкие цены. Мы едем в гости: сидеть с друзьями на веранде и тихонько разговаривать, смотреть кино или молчать.

На обратном пути мы поворачиваем на шорткат, короткую и не очень освещенную дорогу, выводящую прямо к дому. Шорткат идет через гору, маленький храм и поле, где мы однажды видели павлинов.

Посередине шортката, где совсем нет фонарей, я прошу Олю остановить мотоцикл.

Над нами – какой-то гигантский, древний, неправдоподобный купол неба. Как будто мир по-прежнему стоит на слонах и черепахах. Купол совершенно круглый и внутренняя часть его испещрена звездами. Сначала видны только самые яркие, но постепенно глаза привыкают, и становится понятно, что звезд даже больше, чем самого черного фона.

Стрекочут цикады, от горы тянет свежим запахом ночных цветов. По-моему, можно потрогать небо руками.

Корзиночки с клубникой

Франсуа приехал в Индию давно. Еще с самыми первыми хиппи, когда в Гоа почти что не было ни гестхаусов, ни русских меню в пляжных ресторанах, ни израильского фалафеля в Арамболе.

Он исчезал во Франции, зависал в межсезонье в Таиланде, но всякий раз возвращался сюда.

Потому что в северном Гоа на первом повороте после Мандрема жила Ниса.

Это уже потом они построили на фамильной земле крошечную кондитерскую, поставили пластиковые столики и натянули тюль с солнечной стороны. Друзья-французы приехали в отпуск после мунсуна и нарисовали на домике: слева – Эйфелеву башню, справа – Тадж-Махал.

Таких корзиночек с клубникой и манговых пирогов не видывали сетевые кондитерские Монжини с кондиционерами. Шоколадный пирог был у Нисы из натурального бельгийского шоколада, а в домашнем мороженом попадались кусочки клубники. И кофемашина: приятная редкость.

Сейчас суровые немецкие байкеры паркуют свои тюнингованные Роял Энфилды под ближайшим кустом и заносят вилки над корзиночками с клубникой в светской беседе с Франсуа и Нисой. Все говорят на завтраке по-английски с акцентом, каждый – со своим. А корзиночки у всех общие.

Реки крови

На закате начинается комариный час. Даже полчаса. До и после – красота, однако полчаса приходится терпеть. Зажигать спирали, брызгаться Одомосом. Или уходить с открытого воздуха.

Мы забрали ноутбук в комнату и смотрели сериал, когда в дверь постучали. Хозяйка соседнего дома Лакшми пришла растрепанная, в ночной рубашке. – Что у вас, – говорит, – происходит? Я бежала, как могла.

– Ничего, – говорим мы скучно. – Кино смотрим.

А ее свекровь сказала вдруг десять раз подряд взволнованно «Элена», остальное неразборчиво, и Лакшми так поняла, что мы ее срочно звали.

Но мы не звали. Нам даже стыдно стало, как будто на самом деле звали, а теперь от своих слов отказываемся.

– Ну ничего, – сказала она, устало улыбнувшись. – Бывает. В прошлом сезоне она пару раз весь дом перебудила, очень убедительно втирая, что на верхнем этаже туристы друг друга поубивали с выстрелами и реками крови. Бабушке восемьдесят.

Мы распрощались и пошли дальше смотреть сериал.

Люди, которым везет

Знакомство

Мандремский пляж – отличное место для знакомства. К нам подошли двое индийцев и плюхнулись на песок рядом.

– Вы, кстати, прилично говорите по-английски, – сказал один из них. – Тут редко найдешь таких русских, с которыми можно было бы поддерживать диалог. – Среди индийцев тоже, – подумала я.

Обычно житель деревенек Гоа говорит на хинглише, наборе слов без учета грамматики или правил произношений. А тут и правда какие-то англоговорящие ребята.

Раджу представился, ужаснулся, что мы кроме Гоа никакой Индии не видели, разочаровался… или уехал. По крайней мере, больше не приходил.

А Рунок зачастил. Сначала рассказывал о себе: он из Дели, торгует драгоценностями, здесь у него магазин и сезонный лоток на рынке. Потом начал спрашивать: за сколько мы сняли дом (о ужас, можно было бы в пять раз дешевле), что делаем в свободное время (как не ходим в клубы, это ж Гоа, индийская Ибица), что происходит в плане погоды в нашей стране зимой (без комментариев).

Кое-как дошли до скользкой темы отношений. Узнав, что мы пара, Рунок удивленно замолчал и на следующий день тоже пропал из виду. Очевидно, его целью был курортный роман. Попав в тупик, он вернулся к исследованию других вариантов.

Через полтора месяца по дороге на пляж я спросила Олю: а помнишь того индийского дяденьку, который приходил на пляж и разговаривал с нами?

Мы приезжаем на берег, раскладываем платок – Рунок тут как тут. Стоит в Индии подумать о чем-то, оно сразу спешит сбыться.

– Я много думал о том, что вы сказали. У меня есть замужние подруги в Дели, у которых есть связи с женщинами, но я никогда не видел двух девушек, которые в принципе вместе. В нашей культуре без мужа нельзя. Можно я задам вам несколько вопросов, чтобы лучше понять?

Ольд Гоа

Старая столица штата Гоа так и называется: Олд Гоа. На хинглише звучит мягче: Ольд.

Мы сели на третий по счету автобус, чтобы из новой столицы добраться до старой. Ни одного светофора на нашем долгом пути не попалось. Автобус скрипел и раскачивался на скорости, кондуктор в серой форме висел на двери, водитель гудел на окрестных коров, обгонял грузовики на поворотах и опасно выруливал на встречную полосу. Но бояться в индийском автобусе не стоит. Безопасность обеспечивают не правила дорожного движения или страховка, а исключительно опыт водителя, его интуиция и скорость реакции. И благословение богов, конечно.

После очередного гористого подъема мы резко затормозили у баньяна. Кондуктор выскочил, купил гирлянду желтых ноготков и прыгнул обратно на ступеньку. Автобус снова понесся, кренясь на поворотах.

Чуть дальше снова резкая остановка, но желающих сесть в автобус пассажиров нигде нет. Кондуктор вылез сам, перешел дорогу, заглянул в придорожный храм, размером и формой напоминающий пляжный душ, оставил там свою гирлянду, зажег благовония, постоял чуть и скакнул в автобус. Мы понеслись с удвоенной силой.

– Гоинь Ольд Гоа? – поинтересовался у нас кондуктор, когда важное дело было закончено.

– Ага.

– Ольд Гоа, – расчувствовался он. – Вееери ольд. Вееери бьютифуль.

Индийский поезд

Мы ехали в Мумбаи. Вагон у нас был повышенной комфортности, по индийским меркам 2AC (второй класс с кондиционером), по русским примерно плацкарт. Расположение полок такое же. Ехать нам предстояло целый день, с утра и до вечера, были мы втроем, поэтому всю дорогу веселились, читали дорожные журналы и ели.

Через пару часов даже привыкли к воплям торговцев. В индийском поезде принято есть постоянно. Существует официальная сетка кормлений, где за наши восемь часов пути трижды приходил проводник, уточнял, лапшу или рис мы будем и с чем, и выносил судочки. А также постоянно шли мимо неофициальные работники пищевой торговли.

– Чайиии, чайиии, – пробирается по вагону с большим индийским самоваром мальчик.

– Миииикспрууут, – это нарезанные фрукты. Ножи наверняка моют нечасто, так что мы не реагируем.

– Чикен сэндвииич! Ведж сэндвииич!

– Чайиии, чайиии, – пошел обратно.

А еще в индийских поездах не закрываются двери. Те, что ведут на улицу из тамбура. Можно стоять и смотреть с ужасом, как прямо под тобой проносится пропасть, если едешь по горе. Можно свесить ноги и смотреть по сторонам. Можно выбраться на крышу и сидеть там. Если справишься с грузом ответственности за собственную жизнь.

Каждый раз по дороге в туалет я посматривала на эти двери, крепко держась за поручни. Вагон потряхивало и шатало из стороны в сторону, а мне хотелось потом вернуться на свое место.

Я вернулась.

Потом вернулась Юля и с ужасом сказала:

– Помните чайиии? Он пописал прямо в открытую дверь. А теперь… этими руками… наливает кому-то чай.

Мы обсудили сложившуюся ситуацию и решили остановиться на бутилированных напитках в будущем.

Люди, которым везет

Света попала в Индию случайно. Кто-то из ее однокурсников ездил туда и привез симпатичный платок. Поэтому, когда в турагентстве предложили Гоа, то есть Индию, она согласилась.

Есть люди, которым везет. Поэтому Света, рассеянно собирая вещи в поездку, вспомнила: подруга ее подруги сняла там дом на сезон. Зачем жить в отеле, когда можно попроситься в домашние условия? – подумала Светлана и написала этой девушке.

Есть люди, которым везет. Светлану встретил в аэропорту водитель по просьбе хозяйки дома, ей все рассказали и показали на месте, пустили пожить, научили торговаться и водить скутер. Она раздумала возвращаться в Россию и начала исследовать свои возможности (так на работе и сказала по скайпу: я исследую свои возможности). Посетила по одному уроку массажа, йоги, цигун и тантры. Выбрала тантру как наиболее женственную практику. Почитала про нее в википедии.

Есть люди, которым везет. В следующем сезоне Света открывает свою школу тантры и устраивает индивидуальные путешествия по Индии. Преподает в этой школе и планирует путешествия она сама, и уверенности в успехе совсем нет, зато звучит очень неплохо. И клиенты начали появиляться.