Текст книги "Ветреное лето"

Глава шестая. Не всегда народная мудрость права

«Я не понимаю, почему это называют

разбитым сердцем. Такое чувство,

что и все кости сломаны тоже»

Джаред Лето

Клин клином вышибают.

Русская пословица

Несколько дней Даша не появлялась, но через неделю снова пришла и с порога заявила:

– Всё, Сонька. Он и меня, оказывается, бросил.

В её словах теперь звучала неподдельная обида и горечь, и Соня не стала говорить резких слов подруге.

– После той ночи, про которую я тебе рассказывала, он на следующее утро и уехал. Я-то думала, что в город по делам и через пару дней вернётся, а он, оказывается, вообще уехал из посёлка. Не только с тобой он так подло поступил, но и со мной тоже! Так что сейчас мы в одинаковом положении и делить нам нечего. Не прогоняй меня, Соня…

Даша выглядела такой виноватой и расстроенной, что у Сони не хватило духу возразить ей.

– Оставайся, – только и сказала она и прошла на кухню, где до прихода подруги занималась тем, что крошила овощи на окрошку. Соня села за стол, взяла в дрожащую руку нож и продолжила тонкими кубиками нарезать варёный картофель. Даша села напротив, подпёрла щёку рукой с ярким маникюром и сказала как бы невзначай:

– Помнишь того парня из города на дискотеке? Так вот, он интересовался тобой уже несколько раз. Теперь он часто приезжает на дискотеку к нам в клуб и каждый раз спрашивает о тебе. Мы с ним познакомились, его Андреем зовут. Евсеев Андрей. Между прочим, его отец генеральный директор «Золотых россыпей». Представляешь?

Дашин голос звучит оживлённо, а взгляд восторжен. Соня даже не взглянула на подругу, ни на секунду не прервала своего занятия.

– Нет, ты хоть представляешь, как тебе повезло, что тобой заинтересовался такой парень? Он же тебя ещё с того раза забыть не может. И если бы не Илья тогда, вы бы познакомились. И теперь Ильи нет в посёлке, вам ничего не помешает.

– Даша, я не хочу ни с кем знакомиться, – прервала её Соня, на миг её рука с ножём всё же замерла.

– А вот это неправильно. Нельзя сидеть дома и прятаться от людей. Наоборот, нужно быть открытой для новых отношений. Тебе же самой легче станет, если быстрее Илью забудешь. Клин клином вышибают. Не зря же народная мудрость говорит. Вот давай сегодня и пойдём в клуб. Часам к десяти я зайду за тобой и возражения не принимаются. А то похудела, осунулась вся. Да разве же так можно, Соня, себя доводить? Чем быстрее на люди выйдешь – тем быстрее переключишься, а дома только хуже будет.

– Ну… ладно, пойдём, – нехотя согласилась Соня только затем, чтобы Даша оставила её в покое.

– Ну вот и хорошо! К десяти я приду, и ты не отвертишься на этот раз, – шутливо пригрозила пальчиком Даша, встала из-за стола и начала обуваться, – Там весело, народу полно, а ты молодая, чтобы себя в четырёх стенах заточать.

Соня только рассеянно кивнула, когда Даша, попрощавшись до вечера, вышла, и даже не взглянула в её сторону ни разу.

А когда Даша пришла, как и обещала к десяти часам вечера, Соня ещё оказалась не готова. Точнее, она и не думала собираться.

– Соня! – с укором посмотрела на неё Даша, – Ты же обещала! А обещания, хочешь -не хочешь, надо выполнять. Давай-ка иди сюда!

Даша схватила подругу за руку и подтащила её к плотяному шкафу, резко открыла дверцу и стала придирчиво перебирать висевшие на плечиках платья. Соня стояла рядом, совершенно безучастная к сбором. Даша извлекла из шкафа светло-розовое в кружевных оборках платье, повертела в руках, придирчиво осмотрела и произнесла:

– Милое платьице, но хорошо только для детского праздника на лужайке.

Даша небрежно бросила платье на кровать и достала ещё одно, жёлтое шифоновое платье.

– Нет, Соня, для покорения мужских сердец это всё не то, – произосит Даша так, как будто апатичная ко всему Соня ей вздумала возражать, – У тебя есть что-нибудь чёрного цвета, желательно платье?

– Чёрного? – равнодушно переспросила девушка, – Нет, зачем мне был нужен чёрный?

Даша продолжала сосредоточенно перебирать платья и, наконец, нашла то, что искала. Она достала тёмно синее, почти чёрное платье в мелкий белый горошек и потребовала:

– Примерь.

Соня с послушным равнодушием надела платье, которое оказалось немного узким и соблазнительно обтягивало её стройную девичью фигурку. Соня покосилась в зеркало, вырез на груди показался ей слишком открытым. Но Даша, оглядев подругу, одобрила:

– Самое то, что надо! Распусти волосы или так можешь оставить в пучке, всё равно контраст виден. Тёмное подчёркивает твои белокурые волосы, светлые волосы на фоне тёмного платья. Мужчины не понимают фасон и цвет, им важно общее производимое впечатление. Жёлтое или розовое смывает контраст. А вот босоножки можешь надеть белые. Больше ничего не нужно, ни украшений, ни косметики. Ну, если только ресницы чуть-чуть подкрась и на губы нанеси бледно-бежевый блеск.

Соня не спорила, просто сил не хватало, чтобы как-то противостоять напору подруги. Девушке хватило пятнадцати минут, чтобы собраться, и они вышли из дома. По дороге Даша стала рассказывать:

– Поверь, Андрей нормальный парень. Сегодня я обещала ему привести тебя в клуб. Он приедет только ради тебя. Не отталкивай его, познакомься, потанцуй немного, а потом мы уйдёт домой. Это тебя ни к чему не обяжет.

Даша не стала уточнять, что за эту услугу – привести сегодня на дискотеку свою подружку, младший Евсеев заплатил. Он перечислил на Дашину карточку пять тысяч рублей, и глупенькая девушка посчитала эту сумму очень большой и чувствовала себя теперь ему обязанной.

Когда девушки пришли в клуб, музыка уже играла, а на танцполе уже танцевало несколько человек. Но Соня, любившая танцевать, вопреки обыкновению не стала присоединяться к компании. Она села на лавочку и безучастно смотрела на яркие переливающиеся огни танцпола. Так её и застал Андрей. Он приблизился тихо и незаметно, и девушка вздрогнула, когда он оказался напротив неё.

– В этот раз ты мне не ответишь отказом, Софи? – спросил он, в голосе его не было того напора, что был тогда, – Всего один танец?

Соня и не заметила, как громкая весёлая музыка сменилась медленной и чувственной песней. Голос Селин Дион волшебно окутывал полутёмное пространство, манил забыться в чувственном обещании счастья. Соня поднялась с лавочки, но только потому, что отказывать сил не хватало, все её силы были потрачены за эти три бесконечных одиноких дня на тоску и боль. И сразу же тёплые руки Андрея обхватили её тонкую талию, притянули ближе к себе. От него пахло приятным тонким мужским парфюмом, не навязчивым, как и всё дорогое. Одет он был в элегантный светло-бежевый костюм их тонкого хлопка. И её тёмное платье резко контрастировало с его одеждой, как будто тоскливая безысходность встала в пару с уверенной жизнерадостностью. Андрей, хоть и держал девушку достаточно близко, но не позволял себе большего, они просто танцевали медленный танец под чувственный прекрасный голос Селин Дион.

А когда песня закончилась, Андрей, не отпуская её руки, провёл её к тому же месту, где она сидела до этого, и сел рядом с ней. Соне очень хотелось, чтобы он ушёл, но он был рядом, терпеливо ожидая, когда снова зазвучит музыка для медленного танца. А когда она зазвучала, Андрей снова пригласил Соню. И девушке ничего не оставалось, как согласиться, потому что он ни на шаг не отходил от неё. Так получилось, что в этот раз Соня танцевала только медленные танцы, а под ту музыку, что любила, весёлую и динамичную, больше не хотелось танцевать.

Андрей, казалось, глаз не отводил от девушки, напрочь забыв обо всех, и о существовании Даши, и о своих приятелях, приехавших с ним на его машине. Он смотрел только на неё одну. В свете мигающих ярких огней Соня была невероятно красива нежной трепетной красотой.

Если бы Соня не была так безучастна ко всему внешнему, то обратила бы внимание, что Андрей двигался хорошо, вёл её в танце легко. И танцевать с ним было бы невероятно приятно, если бы Соня не помнила тот, другой танец на Осеннем балу…

Через час Соня сказала, что устала и ей пара домой. Андрей возражать не стал, опять уверенно взял её руку в свои и произнёс:

– Я на машине, подвезу тебя, Софи. А вообще, ещё не очень поздно, -Андрей взглянул на наручные часы, – Только одиннадцать. Давай немного покатаемся, здесь места красивые. К реке съездим. Да не бойся, никуда тебя не увезу и ничего плохого не сделаю. Просто воздухом чистым хочется подышать. Это вы здесь привычные, а мне ваш воздух таким вкусным кажется.

Соня последовала за ним, обречённо подумав: «Если это не Илья, то какая теперь разница… Этот парень или другой. У меня со всеми так теперь будет, сердце останется ледяным. Не одной же всю жизнь быть, в самом деле. Даша ведь права… Так что пусть Андрей будет». Она даже заставила себя улыбнуться ему.

При виде её милой улыбки Андрей почувствовал нарастающее желание. Белокурые волосы девушки чуть выбились из стянутого на затылке тяжёлого узла и обрамляли её виски, их так и хотелось выпустить из узла, чтобы они рассыпались по плечам и спине. Её чуть пухлые губы манили к ним прикоснуться. Она стояла перед ним изящная как статуэтка, миниатюрная и соблазнительная. Её небольшая, но пышная, красивой формы грудь плотно обтянута тканью платья. В вырезе, который делали глубоким верхние расстегнутые пуговички, было видно тонкое кружево бюстгальтера. Так и хотелось расстегнуть её платье дальше… Андрей крепко сжал маленькую ладошку девушки в своей большой сильной от тренировок в спортзале руке. И опять Соня почувствовала боль утраты. У Ильи рука тоже сильная, тёплая, но не гладкая, как у этого парня, а мозолистая, шершавая от физической работы. Но что вспоминать… Только новую боль себе причинять! Всё! Хватит! Она должна снова почувствовать себя живой.

– Пойдём, Софи, я покажу тебе свою машину, – сказал он, выводя девушку из шумного клуба в тишину ночной улицы.

Они остановились возле серебристого «ниссана», Андрей обошёл машину и галантно открыл дверцу перед девушкой.

– Прошу, Софи.

Девушка чуть помедлила, но всё же спросила:

– Вы же с друзьями сюда приехали…

– Они такси вызовут, не проблема, доберутся сами до города обратно. И не называй меня на вы, Софи. Мы же ровестники.

Они сели в машину, а когда Андрей положил правую руку на руль, Соня заметила на его запястье цветную татуировку в виде японских иерогрифов, проходящую вокруг его запястья браслетом. Но ничего не спросила, посчитала, что это будет нетактично с её стороны. Машина подъехала к берегу, а когда вышли, Соня потрясённо заметила, что они возле Елового ручья. Того самого, куда Илья возил её на мотоцикле…

Черёмуха уже оцвела и больше не издавала пьянящего аромата весны, вместо мелких рясных цветочков, ветки густо усыпаны зелёными ягодами, которым ещё предстоит чернеть. Андрей вышел из машины, достал бутылку шампанского и два пластиковых стаканчика, один протянув Соне.

– Давай выпьем за наше знакомство, милая Софи, которое, наконец-то, состоялось, – улыбнулся он, разливая шампанское в стаканчики. Напиток пенился, белая пена выбежала из пластикового стаканчика, пролившись на пальцы Сони. Андрей зачарованно смотрел на девушку. Они выпили шампанское.

– Ещё! – сказал мягким голосом Андрей, и улыбнулся, – Никогда раньше не пил шампанское из пластиковых стаканчиков, да ещё в лесу.

Парень заново наполнил стаканчики, и они снова выпили. Соня отвернулась от Андрея и подошла к берегу, молча смотрела на тёмную уже спокойную воду.

– Ты не замёрзла, крошка? – ласково спросил Андрей, вставая следом и подходя к ней, – Ночью у воды прохладно.

Девушка поёжилась, ласковое обращение «крошка» почему-то не понравилось Соне. А почему – она и сама не понимала. Но ответить было нужно, он ждал ответа. И она произнесла:

– Совсем немножко. Но давай ещё чуть-чуть погуляем. Здесь так спокойно и черёмуха так вкусно пахнет.

– Хорошо, – согласился Андрей, не отводя взгляда с лица девушки, – Давай немного прогуляемся вдоль берега. Только дай руку, здесь темно.

Соня нехотя протянула ему руку, испытывая ощущение «дежавю». Тогда Илья точно так же попросил её дать ему руку. И вообще, чем-то неуловимым этот парень напоминает ей Илью! Только сейчас она поняла, в чём дело. Почему он ей не стал неприятен, как другие парни, и она приняла его знаки внимания. Он даже говорил иногда интонациями Ильи, вот как сейчас. И смотрел внимательно, и что-то в улыбке знакомое…. Наваждение какое-то… Парень взял её ладошку, нежно и неторопливо перебирая её тонкие пальчики своими крепкими пальцами.

– Ты вся такая тонкая, пальчики, запястья … – пальцы парня обхватили нежную кожу на запястье девушки, – Талия… щиколотки… всё такое тонкое, узкое… – продолжал говорить молодой мужчина, видя, что девушка смущается. «Интересно, крошка, влагалище у тебя такое же узкое, как и всё остальное?» – про себя подумал Андрей, в упор глядя на девушку. Эта мысль обдала его жаром, желание, сильное и тёмное, поднималось и нарастало в нём.

– Андрей, ну пошли уже, – тихо сказала Соня, встрепенувшись от его тяжёлого взгляда.

Они медленно пошли вдоль берега. Кругом было тихо, только мерный шум ручья нарушал ночную тишь. Немного погодя они вернулись к машине и ещё выпили шампанского. Соня уже озябла. Андрей открыл дверцу машины, приглашая девушку внутрь. В салоне было тепло, и Соня сняла куртку. Андрей не стал включать свет. Он опрокинул спинку сиденья назад, на котором сидела Соня.

– Сонечка, как же ты мне нравишься…, – хриплым от страсти голосом прошептал он, целуя горячими губами шею девушки. И это его «Сонечка» тоже прозвучало неприятно для неё. Хотя Илья в последний раз там, на вокзале, назвал её так, желая успокоить.

Андрей, пользуясь замешательством девушки, запустил пальцы в её шелковистые белокурые волосы, развязывая тяжёлый узел на её затылке. Волосы, лёгкие и пышные, упали Соне на плечи. Губы Андрея нежно коснулись её губ. Девушка чуть приоткрыла рот, позволяя Андрею обхватить её губы своими губами сильнее, требовательнее. От шампанского уже кружилась голова, а сознание туманилось. Его поцелуй становился всё более откровенным. От лёгкого покусывания её губ он перешёл к проникновению в её рот своим языком. Он настойчиво, жадно исследовал языком её рот, соприкасался с её языком. Наконец, он чуть отстранился от девушки, переводя дыхание. И сразу же, не дав её прийти в себя, обхватил её за талию и опустил на раскинутое сиденье. Его сильные руки проворно гладили всё её тело, он задрал подол её платья. Его горячая ладонь проникла под ткань платья, поглаживая живот и бёдра девушки. Соня дрожала под его руками, её сердце отчаянно билось. Некоторое время она неподвижно лежала, позволяя себя гладить и целовать, но когда ладонь Андрея проникла под тонкую ткань её трусиков и начала стаскивать их, Соня крепко зажала ноги.

– Андрей, не надо, – испуганно дёрнулась она, пытаясь встать и освободиться от его жадных рук.

Возбуждённый до предела молодой мужчина непонимающе посмотрел ей в глаза.

– Сонечка… Пожалей ты меня, я не могу больше терпеть, – прошептал он хриплым голосом, – Моя хорошая, милая моя… – его ладони обхватили её талию, губами он прикоснулся к венке на её шее, – Я не сделаю тебе больно, я буду ласков с тобой, не бойся.

Соню охватила паника, она дёрнулась, но Андрей крепко сжал её запястья в своей ладони и поднял её руки над её головой. Свободную руку он просунул в вырез её платья и обхватил её грудь, легонько ощупывая её ладонью. Его губы прикоснулись к её шее и легонько укусили её нежную кожу.

– Андрей, прошу тебя, не надо! Отпусти меня! Я не хочу! – отчаянно закричала Соня. Поняв, что молодой мужчина настроен решительно, девушка не на шутку испугалась, и начала из всех своих сил отбиваться. Но всё было напрасно, Андрей крепко держал её руки, придавив своим телом её ноги. Он тяжело задышал и простонал:

– Как же я хочу тебя… Какая же ты сладкая… – его настырная рука уже пролезла под трусики и проникла между ног, лаская её половые губы. Девушка забилась в беспомощном отчаянии и заплакала. Слёзы крупными каплями катились по её щекам, которые пылали от стыда.

– Не надо! Я тебя умоляю! У меня ещё никого не было, пожалуйста, отпусти! – сквозь слёзы умоляла девушка.

Рука Андрея, раздвигающая нежные лепестки её половых губ, замерла. Он взглянул в полные слёз глаза девушки.

– Это правда? – хриплым голосом спросил он, – Ты ни с кем ещё не была? И с те парнем, который тогда был на дискотеке?

– Ни с кем. Ну, пожалуйста, отпусти, – продолжала умолять Соня.

Андрей убрал руку от трепетных лепестков, закрывающих вход во влагалище, и вынул ладонь из её трусиков. Но запястий девушки не отпустил. Продолжая пытливо смотреть ей прямо во влажные испуганные глаза, он допытывался:

– Значит, ты ещё целка? Неужели ещё никому не дала? А красивая, офигеть… Такого не бывает, чтобы такая красивая и нетронутая…

Девушка не ответила, она закрыла глаза, перестала сопротивляться. Она тихо лежала, слёзы продолжали катиться по её щекам. Андрей отпустил девушку, поправил задравшийся подол платья, застегнул вырез. Затем, приобняв её за плечи, приподнял и осторожно прижал к себе.

– Софьюшка моя… – прошептал он, – Так значит ты ещё целочка, – он ласково погладил девушку по влажной щеке, вытирая горячей ладонью слёзы. – Ну, не плачь, моя крошка, не плачь. Я тебя не трону. Прости, милая, что напугал. Я думал, ты с тем парнем уже… что у вас всё было.

– Отвези меня домой, – тихо попросила девушка, жалобно всхлипнув.

– Хорошо, Сонечка, любимая моя, как скажешь. Милая моя девочка, прости… – он поцеловал её в мокрую щёку, но радости скрыть не смог. – Малышка, ты, правда, с ним не была? С тем парнем? Моя ты хорошая, девочка моя любимая… Ты моей будешь, только моей. Я у тебя буду первый.

Андрей нежно и успокаивающе гладил девушку по плечам, по спине. Чуть отстранив её, он поправил сиденье. Пригладил растрепавшиеся локоны Сони и сказал:

– Ты сегодня такая красивая, а я так давно хочу тебя. Ты знаешь, крошка, я тоже здесь ни с кем из девок не гулял, тебя ждал. Увидел тебя и крышу снесло. Прости, моя Софьюшка, я не буду больше так… пока сама не захочешь. Ты мне веришь, девочка моя?

– Андрей, мне нужно домой… – тихо и жалобно повторила Соня, отстранившись от него и забившись на край сиденья.

– Хорошо, милая, едем, – Андрей завёл двигатель. Обратно ехали молча. Соня притихла в углу. Андрей, бросая на неё тревожные взгляды, ничего не говорил. Когда машина остановилась возле дома, где в окне на веранде горел свет, Андрей проводил девушку до крыльца.

– Софьюшка, я завтра заеду? – спросил он.

Девушка растерянно на него посмотрела и ответила:

– Не надо…

– Сонечка, вечером я заеду. Ненадолго…

– Нет, не надо, – и девушка, быстро прошмыгнув мимо него, скрылась в дверях.

Днём Соня была дома одна. Она решила перестирать всё бельё, которое накопилось в летней кухне в углу в ящиках ещё до её приёзда. Наверно, мама была слишком занята на работе, если позволила белью так накопиться. Но ничего, сейчас её дочка дома, и маме больше не нужно думать о домашних делах. Взяв в руки ведро, девушка увидела, что к большому тополю, растущему возле калитки, подъехала и остановилась машина – серебристый «ниссан». Соня узнала машину Андрея, в которой вчера вечером она отбивалась от его настырных приставаний. Молодой мужчина вошёл во двор, приветливо улыбнулся девушке.

– Добрый день, Софи. Что ты собралась делать? – поинтересовался он, бросив взгляд на пустое ведро в руках Сони.

– Воды принести для стирки, – сухим тоном ответила Соня.

Андрей подошёл к ней ближе, девушка интуитивно отступила, почувствовав спиной шершавую стену старого сарая. Мужчина взял из её рук пустое ведро, поставил его на лавку и встал, опираясь руками о стенку сарая по обе стороны от плеч Сони. Девушка оказалась в плену его рук. Она непроизвольно сжалась. Андрей это почувствовал.

– Софи, ты боишься меня что ли? – напрямую спросил он, глядя ей в глаза. – Я же ничего тебе плохого не сделаю. То, что произошло вчера, я тебе обещаю, слово даю, больше не повторится. Сонечка, милая, поверь мне.

– И ты ко мне больше не прикоснёшься? – Соня смутилась и отвела взгляд.

Андрей помедлил немного, прежде чем ответить и наконец произнёс:

– Хорошо, Софья, если ты так хочешь, – он вздохнул и продолжил, – то не прикоснусь. Ни поцелуев, ни объятий не будет. Я согласен со всем, что ты потребуешь. Я вчера провинился. Но, Сонька, я так долго скучал по тебе. Очень долго, целую вечность. И здесь ты, такая потрясающе красивая, прямо нереальная… Прости, Софи, ну любой мужик бы не сдержался.

– Ты не любой, – упрямо сказала Соня.

– Да, я не любой, – согласился Андрей, – Вот поэтому, Сонечка, я тебе обещаю, что не трону тебя и вчерашнего больше не повторится. Софи, ты мне веришь? – мужчина испытывающе посмотрел ей в глаза.

– Хорошо, я тебе поверю, – тихо проговорила Соня.

– Софи, ты воду собралась носить? Давай, я сам принесу. Скажи только откуда.

– В конце огорода под ивой колодец, – объяснила девушка.

Через пару минут вёдра были полны воды. Андрей поинтересовался:

– Огород полить?

– Я вечером поливаю, – ответила Соня. Она сидела на крыльце, ожидая, когда Андрей закончит носить воду.

– Ну, тогда я вечером ещё раз заеду и полью огород, – сказал он и взглянул на ручные часы.

Соня спохватилась:

– Андрей, уже время обеденное, а ты, наверно, не ел ещё…

– Ничего, ещё успею в кафешку возле заправки заскочить, что-нибудь там поем.

– Хочешь, я тебя борщом покормлю? Только что сварила.

– Очень даже хочу, – с довольным видом согласился Андрей.

– Тогда пойдём на кухню, – девушка легко соскочила с крыльца.

Соня налила в глубокую тарелку борщ, положила в него ложку сметаны и придвинула тарелку к Андрею. Он спросил:

– А ты, Сонечка, почему не садишься обедать?

– Я в жару не могу есть, – ответила она.

– А кому обед наварила?

– Сейчас отец должен прийти на обед.

И в это же время калитка открылась, и в дверях летней кухни появился Денис.

– Да у нас гости! – приветливо заметил он, но взглядом, цепким и внимательным, пробежался по парню, сидящему за столом.

– Добрый день, – протянул руку Андрей, вставая, – Евсеев Андрей.

– Добрый день, – сдержанно ответил Денис и крепко пожал парню руку, отметив, что у Андрея рука хоть и гладкая, но сильная, а его рукопожатие тоже было крепким.

Соня налила отцу борща, нарезала хлеба и разлила в кружки чай.

– Вы обедайте, мне стирать нужно, – сказала Соня и вышла. Пока она полоскала бельё, то прислушивалась к разговору мужчин. Отец спрашивал у Андрея, чем он занимается, парень отвечал, что учится в университете на факультете менеджмента, и в скором времени будет работать у отца в компании. Вскоре они оба вышли и поблагодарили Соню за обед.

– Ну, дочка, мне пора, накормила сытно и вкусно, – сказал Денис.

– Сонечка, до завтра, – тепло улыбнулся Андрей ей на прощание.

Мать и сын завтракали в столовой. На балконе, где обычно любила трапезничать Людмила Петровна, уже с утра было душно. Горничная бесшумной тенью передвигалась возле стола, разливая в изящные чашечки из белого фарфора только что сваренный кофе, а потом подавая к завтраку ломтики тонко нарезаного сыра и ветчины, ещё не успевшие остыть булочки и дольки сочной дыни. Всё это подавалось на тонких белых фарфоровых тарелках. Людмила Петровна признавала только белую посуду, считая это хорошим вкусом.

– Во французской кухне посуду сервируют только белую, – учила она свою добработницу, – Так требует этикет. У нас в дореволюционной России тоже был такой этикет. Но, к сожалению, теперь о нём мало кто помнит.

Горничная Нина слушала с внимательным видом и прилежно кивала в ответ.

Сейчас же Людмила Петровна совершенно не обращала внимания на то, как её добработница сервирует стол. Все её тревожные мысли занимал сегодня единственный сын.

– Андрей, ты часто стал бывать в деревне, – с упрёком произнесла женщина, – Что ты там делаешь?

– Да так… В клубе на дискотеке бываю, – парень сделал глоток кофе и начал намазывать паштет на булочку.

– Неужели дискотека в деревне лучше, чем ночной клуб здесь, в городе? – небрежно спросила Людмила Петровна.

– Да, там намного веселее и к тому же цена за вход смешная, копеечная, – на булочку с паштетом Андрей положил прозрачный ломтик ветчины и сыра и только потом с аппетитом откусил.

– А мой сын, что, уже стал стеснён в средствах? С каких пор ты экономишь наши деньги? – Людмила Петровна с раздражением застучала длинными ногтями с ярким фиолетовым маникюром по стеклянной столешнице, а затем её осенила догадка, – Или дело в другом… Девчонку себе там завёл, да?

– Даже если и завёл, то что? – небрежно отозвался Андрей.

– Год назад тебя из-за какой-то девки там избили, – Людмила Петровна с досадой поморщилась, вспоминая, как приятели Андрея привезли её сына избитого, с запачканой кровью белой рубашке. Рубашку она распорядилась выкинуть сразу же, такую не отстираешь, и позвонила мужу, вызвала его домой (не знала, где он мог в такое позднее время пропадать, но на её звонок всё-таки ответил). Евсеев приехал быстро, узнал в чём дело, вызвал для сына врача и своего начальника охраны. Врач осмотрел Андрея, обработал ссадины и ушибы, сделал укол обезболивающего и, заверив, что ничего страшного не произошло, уехал. А начальник охраны поехал в тот деревенский клуб распрашивать о том, что случилось и узнать имя нападавшего.

А когда он вернулся через пару часов, то уединился в кабенете с Евсеевым. Поговорили они недолго, минут десять. Затем начальник охраны ушёл, вышел из своего кабинета и Евсеев. «Ну, Илья, ты узнал, кто избил нашего мальчика? Его завтра же заберут в полицию, да?», – спросила она, всё это время терпеливо ожидавшая мужа в гостиной. «Нет, никакой полиции. Забудь, Люда», – прозвучал резкий ответ. «Как это понимать?!» – от возмущения голос её зазвенел, но Евсеев даже внимания не обратил. «Вопрос закрыт», – раздражённо ответил он и ушёл спать в свою спальню, закрыв дверь на ключ (спали они в разных спальнях уже давно). И никто так и не узнал, почему Евсеев, всегда заступавшийся за сына и оберегающий его от всех невзгод, отказался от претензий к тому, кто избил его сына. Позже Людмила Петровна пыталась выяснить у начальника охраны, что же он тогда сказал в кабинете её мужу и назвать имя того, кто избил её сына. Но начальник охраны был молчалив, собран и непреступен. Узнать у него так ничего и не удалось, только вот Людмила сама догадалась распросить Андрюшу о том, как выглядел напавший на него парень. И когда она услышала, что он был зеленоглазым с тёмно-рыжими волосами, сразу же всё поняла. Ну конечно! Сын той потаскухи, которая сбежала от него пятнадцать лет назад, а он до сих пор сходит по ней с ума.

– Мать, – прервал её размышления голос сына, – Эта девка, как ты её назвала, будет моей. И тебе лучше смириться с этим уже сейчас. Я привезу её в наш дом, хочешь ты этого или нет. А если не хочешь, я сниму квартиру и уйду от тебя. Но жить я буду с ней.

– Чем же деревенская девка лучше твоих однокурстниц? В университете много хороших девушек из приличных семей. Ты приглядись к ним, Андрюша, – стараясь быть спокойной и сдерживаясь из последних сил, произнесла Людмила Петровна.

– Всё, хватит, я сказал! Я свой выбор сделал. А то, что деревенская, так и это не проблема с моими деньгами. Куплю ей одежду в бутике, в салон красоты свожу, и будет она как куколка.

– Твоими деньгами? – с ироничной усмешкой переспросила Людмила Петровна, – А ты ничего не путаешь?

– А ты, что, попрекаешь? Стриптизёра своего не попрекаешь деньгами, а меня можно? – с такой же язвительной усмешкой произнёс Андрей, возвращая матери упрёк, – Я же молчу, слова тебе не говорю, когда ты этому недоноску машину купила. Или думаешь, я в восторге и мне всё безумно нравится? Нравится, когда моя мать завела себе любовника одного со мной возраста? – Андрей допил последний глоток кофе, вытер губы накрахмаленной льняной салфеткой, небрежно скомкал её и бросил на стол, а затем поднялся и вышел, оставив мать в одиночестве, так как горничная Нина успела скрыться на кухне при первых же минутах ссоры своей хозяйки с её сыном.

В этот же день после утренней ссоры с матерью, не слушая возражений Сони, молодой мужчина повёз девушку в город, предусмотрительно взяв с собой и Дашу, взамен пообещав купить ей туфли. Он расчитывал, что в присутствии подруги Соня не побоится поехать с ним… «Я хочу сделать тебе подарок. Хочу тебя одеть как куколку. Ты очень красивая, малышка. У моей девушки всё должно быть самое лучшее».

В обувном отделе большого торгового центра девушки долго не могли сделать выбор, Даше нравилось сразу несколько пар обуви. Пока девушка примеряла туфли, а Соня ходила между стеллажей и рассматривала обувь, Андрей терпеливо ждал у входа в отдел, опираясь спиной о стену и скрестив руки на груди. Наконец Даша остановилась на одной паре туфель серебристого цвета.

– Бери эти, – одобрила Соня, – Они подойдут к цвету платья.

– Точно! – обрадовалась Даша, – И удобные, и красивые.

Довольная продавщица начала укладывать обувь в коробку. Андрей обратился к Соне:

– Софья, теперь нужно выбрать обувь тебе.

Девушка смущённо возразила:

– Нет, мне не нужно.

– Даша, подберите туфли, – произнёс Андрей каким-то незнакомым, холодным и властным тоном, которого Соня ещё не слышала в его голосе. Даша быстро кивнула и, взяв подругу за руку, подвела к одному из стеллажей и заставила примерить туфли на высоких каблуках.

– Я не ношу на каблуках, – ответила Соня, – И у меня уже есть туфли.

– Придётся научиться ходить на каблуках. Я люблю, когда женщина в туфлях на высоких каблуках, это очень сексуально, – сказал Андрей и взял с полки босоножки из белой кожи на высоком каблуке с красиво перекрещенными узкими ремешками.

– Обалдеть, какие красивые! – восхитилась Даша, – И на ноге будут очень красиво смотреться.

Продавщица услужливо поинтересовалась:

– Какой у вас размер?

– Мне не нужна обувь, – стояла на своём Соня.

– Тридцать седьмой, – ответил Андрей.

Когда девушка надела босоножку, Андрей присел на корточки и застегнул ремешки. Его пальцы обхватили тонкую щиколотку, Соня непроизвольно содрогнулась. Андрей держал её щиколотку дольше, чем это было нужно, чтобы застегнуть ремешок. Его пальцы нежно проводили вверх и вниз по её ноге, откровенно лаская её. Также неторопливо и осторожно он обул вторую ногу девушки. Соня смущённо молчала и больше не пыталась возражать против покупки.

– А теперь встань и пройдись, – сказал он.

Соня встала и легко красивым шагом прошлась.

– Мне нравится, – одобрил Андрей, – Удобно?

Она кивнула, про себя возмутившись: «Ну как обувь на каблуках может быть удобной?». Но вслух этого сказать не посмела, только бросила взгляд в зеркало. И, правда, очень красиво.