Текст книги "Уроки жизни"

– Ну пойдем. Если ты так настаиваешь. Юноши вышли, а Кирилл вдруг вспомнил б подарке следователя.

– Совсем забыл! Надо включить «Черноморскую волну». Гриша Буряк заказал поздравление по радио.

Он включил приемник, нашел нужную волну и сделал погромче звук. Все прислушались. Раздался Ксюхин голос:

– Это твои таблетки, Катя, так подействовали на Алешу, да?

– Нет, почему же, – ответила Катя. – Ему просто стало нехорошо… Он переволновался! Как же – старые чувства всколыхнулись, а тут Машка Никитенко должна нагрянуть!

– Не прикидывайся дурочкой, ты гораздо умнее, – Ксюха была потрясена Катиным коварством. – Ты же понимаешь, что ему стало плохо из-за твоих таблеток. И сердечный приступ у него был из-за этого!

Все сидящие за столом потрясенно слушали. Таисия широко раскрыла глаза от удивления. Ее Катя продолжала говорить в прямом эфире странные вещи.

– Ты что, скажешь тоже! Как это от легкого снотворного у человека может быть сердечный приступ?

– Запросто может, – решительно заявила Ксюха. – Если снотворное смешать с алкоголем. Как называется этот чудесный препарат, а, Катя?

– Да-а, я тебе скажу, а ты Косте передашь, что я в его аптеке ревизию провела, – отвечала Катя, по-прежнему не понимая, что ее голос звучит в прямом эфире. – Он точно обидится.

– Ну и натворила ты дел, Катя! Откуда в тебе столько яда? Ни себе, ни другим! – подвела итог Ксюха.

В этот момент в комнату вошла Маша, неся блюдо с пирогом. Она остановилась, услышав Катин голос:

– Была бы твоя Маша нормальной девушкой, она бы мне на месте глаза выцарапала.

– Я бы точно выцарапала, – подтвердила Ксюха.

– Вот, видишь. А она разнылась, нюни распустила, – Катя очень похоже стала передразнивать Машу. – «Алеша, как же это? Как же так?» А потом убежала.

Все сидящие за столом смотрели на Машу. В гнетущей тишине продолжался необычный диалог.

– Ну ты, Катя, и чудовище, – выдохнула Ксюха.

– Не преувеличивай, – попросила ее Катя, – я не чудовище.

– А кто же ты после этого?

– Я обычная женщина. Нормальная. Я честно попрощалась со своим прошлым, с Алешей, и готова к будущему с Костей.

– Это называется честно попрощаться! Чуть не убила человека. Еще и Машу так унизила.

– Ничего не могу с собой поделать, – призналась Катя. – У меня неприязнь к этой Маше просто на органическом уровне!

– Ладно, спасибо хоть за то, что все рассказала, – поблагодарила Катю Ксюха.

– Не за что, – самодовольно отозвалась Катя, – надеюсь, мой опыт тебе поможет.

– Спасибо за щедрость, но я уж как-нибудь обойдусь своим, – пробурчала Ксюха.

– Только, Ксюха, это между нами, договорились? – попросила Катя.

– Ага, – согласилась Ксюха, – только между мной, тобой и нашей многочисленной аудиторией…

Многочисленная аудитория за столом словно онемела.

А в аппаратной Катя посмотрела на стоящий на столе микрофон и вдруг поняла, что он включен. Ксюха поправила этот злосчастный микрофон и сказала в него:

– Дорогие друзья, простите, что наше интервью в прямом эфире несколько затянулось. У нас в гостях была Катя Буравина…

После этого Ксюха пустила в эфир музыку. Катя онемела от такой подлости. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но в это время в аппаратную вбежал звукорежиссер.

– Фантастика! – заорал он. – Весь город слушает нашу радиостанцию! У вас тут что, стриптиз в прямом эфире?

– Да пошел ты, придурок! – прошипела Катя и выбежала, хлопнув дверью.

Ксюха взяла телефонную трубку и сказала оцепеневшему Буряку:

– Вот такое поздравление другу получилось. Извините!

* * *

Пришедший в себя смотритель решил, что уже может идти и доставать сундук со дна моря.

– Макарыч, ты же совсем ослаб. Полежал бы еще, – предложил ему Костя.

– Нет у меня такой возможности, Костик, – отказался смотритель.

– Но здоровье-то важнее, – настаивал Костя. – Загнешься еще из-за какого-то сундука.

Смотритель присел на краешке топчана.

– Эх, Костик, мы с тобой "по-разному смотрим на это дело. Что вот для тебя значит этот сундук?

– Ну, возможность стать богатым. Деньгами разжиться, – ответил Костя.

– Деньги, деньги, – пробурчал смотритель. – А для меня это дело принципа. Из-за этого сундука мои пацанята погибли.

– Ну, если и ты умрешь, кому от этого будет легче?

– Тебе, Костяш. Все тебе достанется. Или тому, кто видел, как я тебя спасал.

– А кто нас видел, Макарыч? – испугался Костя.

– Надеюсь, никто, – задумчиво протянул смотритель. – Но мало ли? Вдруг мы засветились?

Косте не понравилось предположение смотрителя.

– Если нас кто-то видел, он обязательно задумается, что мы там делали, – сказал он.

– Правильно рассуждаешь, сынок, – похвалил его смотритель. – Поэтому нам лучше поторопиться. Времени у нас нет.

Они вышли из дока и достали лодку. Смотритель с трудом залез в нее. Костя сел на весла и стал грести. Он греб, оглядываясь на берег и не догадывался, что за ними в бинокль наблюдает сидевший в засаде Марукин. Он прождал всю ночь, и его терпение было уже на исходе. Марукин ожидал, что смотритель и Костя отправятся за сундуком, а они плыли совсем в другую сторону.

– Что-то вы не в ту сторону, ребятки, поплыли? А денежки кто будет доставать, а? – бормотал он себе под нос, пристально вглядываясь в бинокль. Потом он достал термос, отвинтил крышку и отхлебнул немного кофе. Что-то не сходилось в его плане.

А смотритель и Костя были уже возле входа в катакомбы. Смотритель проверил походную сумку – все ли на месте. При этом он слишком резко наклонился и застонал.

– Что, Макарыч, прихватило? – заволновался Костя.

– Это пустяки, не обращай внимания, – отозвался смотритель.

– Не такие уж пустяки, – заметил Костя. – Как бы хуже не стало.

– А ты не каркай – и не станет. Ты мне лучше другое скажи. Только честно.

– Как на духу, Макарыч. Спрашивай, – Костя стал по стойке «смирно».

– Тьфу, вот клоун, – сплюнул смотритель. – Ладно, ты готов рискнуть жизнью за сундук? За богатства, которые в нем?

– Готов, Макарыч, – весело отозвался Костя. – Показывай, где тут рискуют жизнью за богатства.

Смотритель только вздохнул и повел Костю в катакомбы. В катакомбах всю Костину веселость как рукой сняло. Смотритель шел впереди, осторожно ступая, держа в одной руке фонарь, а другой придерживая раненый бок. Костя двигался за ним, озираясь по сторонам и тихо разговаривая сам с собой:

– Ладно, Катенька, так и быть, будет тебе и свадебное платье за пять тысяч долларов, и свадебное путешествие вокруг Европы.

Вдруг Костя машинально поддел попавшийся под ноги камень. Камень пролетел довольно далеко и упал перед смотрителем. Тот замер. Наконец он нарушил тишину:

– Ты не на дискотеке! Чего костылями размахиваешь!

– А что такого я сделал? – наивным голосом спросил Костя.

– Рано расслабился. Еще раз так долбанешь по камешку, и мы с тобой дружно на воздух взлетим, – мрачным голосом сообщил смотритель.

– Ты серьезно, Макарыч? – не поверил Костя.

– Сказки кончились, Костик. Здесь мины на каждом шагу.

– Откуда здесь мины, а, Макарыч? Что, со времен войны остались?

– Мины военные, но расставляли их позже.

– Кто? – не понимал ничего Костя.

– Чудак один. Костя обозлился:

– Да этому чудаку за такие шутки шею надо свернуть.

– Уже, – просто сказал смотритель. Костя остановился.

– Ну, чего встал? Пошли, – смотритель решил, что на Костю произвело впечатление то, что он сказал. – Шевели поршнями.

Но Костя по-прежнему не двигался. Дрожащими пальцами он показал себе под ноги. В сантиметре от его ноги торчала часть мины.

– Это то, о чем я подумал? – дрожащим голосом спросил Костя.

– Да, Костяш, это мина, – сказал смотритель, рассмотрев предмет. – И как раз такая, которая нам нужна. А ты везунчик! Не она тебя нашла, а ты ее! Чуть-чуть дальше ногу поставил бы – и все, привет!

– Скорее не привет, а прости-прощай. Что делать-то теперь, Макарыч? Вдруг она сейчас рванет?

– Не боись, не взорвется – ты же на нее не наступил. А сейчас аккуратненько делай шаг назад.

Бледный Костя сделал пару шагов назад и с облегчением вздохнул.

– Теперь – раздевайся, – приказа.! смотритель.

– Что, дальше будет как в песне – «положено в чистом на дно уходить морякам»? Только я смены белья не захватил, – мрачно пошутил Костя.

– Ничего, и это сойдет. Сними рубашку и смети с мины землю. Не трусь, от этого она не взорвется, если не будешь делать резких движений!

Костя аккуратно очистил мину своей рубашкой. С него градом тек пот, так он волновался. Смотритель рассмотрел открывшуюся взору мину и сказал:

– Ага, теперь вижу – мина чистая. Временем и ржавчиной не повреждена. Значит, задача упрощается.

– И что теперь? – спросил Костя, вытирая пот с лица.

– Нужно аккуратненько выковырять одну штуку. Костя уже потянул руку к мине, но смотритель одернул его:

– Куда вперед батьки в пекло полез? На небеса угодить не терпится? Я взрыватель имел в виду, а не мину целиком.

– А как его выковыривать? – спросил Костя.

– С любовью и трепетом, Костенька. Это – самая опасная часть дела. Нужно аккуратненько отвинтить вот эту крышечку. Как раз под ней и лежит то, что мы ищем.

– Слушай, я ведь никогда ничего подобного не делал. Вдруг ошибусь? Может, у тебя это лучше получится? Попробуй, а? – предложил Костя.

– Ну, если ты настаиваешь, – сказал смотритель и попытался протянуть к мине руку. Рука сильно тряслась.

– Я понял – сапера из тебя сегодня не получится, Макарыч. Руки трясутся. Значит, вся надежда на меня, – осознал Костя.

– Значит, вся надежда на тебя, – подтвердил смотритель.

Костя стал осторожно откручивать крышку мины. Смотритель мысленно проделывал эту операцию вместе с Костей и шептал:

– Молодец, Костя, молодец. Только не торопись и не дергайся.

Костя снял открученную крышку, заглянул внутрь мины, потом запустил туда пальцы, снял взрыватель и достал его.

– Умница! – похвалил его смотритель. – Не зря, парень, я в тебя поверил!

Костя поднял взрыватель на уровень лица и заулыбался:

– Я сделал это! У меня все получилось! Я обезвредил мину! Сам!

Расслабившись, он не удержал в руке взрыватель, тот выскользнул и полетел прямо на мину. Смотритель перехватил взрыватель у самой мины.

– Нет, Костенька, – сказал он назидательно. – Это не ты обезвредил мину. Это я!

* * *

Сан Саныч был в романтическом настроении. Он нежно смотрел на Зинаиду и вспоминал:

– Помнишь, Зина, как мы в парк ходили на танцы?

– Помню, Саня, – кивнула Зинаида. – Танцевали под радио. Молодым расскажи, не поверят.

– Я как раз сегодня Маше рассказывал о тебе, какой ты боевой была в молодости.

– А что это вы вдруг разговорились на эту тему? – поинтересовалась Зинаида.

– Маша спрашивала, почему мы так поздно поженились. Рассказал ей, сколько было страхов и безрассудства.

– Зато наши чувства, Саня, проверены годами. А вот за Машу я беспокоюсь.

– Тебя хлебом не корми, только дай побеспокоиться за кого-то, – улыбнулся Сан Саныч.

– Нет, Саныч, я чувствовала неладное. Когда она еще только собиралась на то свидание с Алешкой.

– Зина, давай отвлечемся. Маша пошла на день рождения, развлекается там, танцует. Давай и мы с тобой.

– Что – мы с тобой? – удивилась Зинаида.

– Потанцуем, как в молодости, под радио.

Сан Саныч встал, подошел к радиоприемнику и включил его.

* * *

Андрей и Алеша вышли на лестничную площадку для разговора. Андрей был настроен весьма доброжелательно.

– Алексей, вы что-то хотели мне сказать? Что-то срочное и важное? – спросил он.

– Еще какое важное! – грозно ответил Алеша.

– Интересно! Неужели секрет какой-то открыть решили?

– Я обязательно открою тебе секрет – только не здесь и не сейчас, – Алеша сжал кулаки. – Давай выйдем.

– Да мы вроде бы уже вышли. Зачем еще куда-то идти? – удивился Андрей.

– Затем, что я хочу поговорить с тобой один на один.

– Звучит интригующе, – заметил Андрей, – и переход на «ты» многообещающий. Но, может быть., следует предупредить остальных, что нас какое-то время не будет?

Андрей говорил очень спокойно, но Алешу только злил его тон.

– Никого предупреждать не нужно.

– Но нас пригласили на день рождения, и уходить с него просто так – некрасиво. Не хочется портить людям праздник.

– Если мы сейчас же не выйдем на улицу, праздник будет испорчен безнадежно, – пообещал Алеша.

Андрей вздохнул и двинулся вниз по лестнице.

Они оба не знали, что праздник уже был безнадежно испорчен, потому что все сидящие за столом услышали Катины признания. Услышала нелестные слова о себе и Маша, но даже не обратила на это внимания. Главное, что она поняла, в чем же заключалось Катино коварство. Ей стало ясно, что она была неправа по отношению к Алеше. Маша стала искать его глазами, но обнаружила, что Алеши за столом уже нет.

– А где Алеша? – спросила она.

– По-моему, он вышел. Вместе с вашим другом Андреем, – сказал Кирилл Леонидович.

– С Андреем? – встревожилась Маша. – А куда они пошли?

Кирилл Леонидович пожал плечами:

– Не знаю, они ничего не сказали. Наверное, скоро вернутся.

– Да покурить, наверное, вышли, – предположила Руслана. – Жалко, что такой радиоспектакль пропустили.

– Но они же не курят! Оба! – воскликнула Маша. Руслана совсем не разделяла ее тревоги, она с напускным равнодушием сказала:

– Ну зачем так кричать? Может, молодым людям захотелось обсудить последний футбольный матч, поделиться эмоциями, потрясти кулаками. Ну или еще что-то в этом роде.

– Потрясти кулаками? – Маша поняла, что драки не избежать. – Боже мой!

Она бросилась к выходу, не замечая, что по-прежнему держит блюдо с пирогом в руках.

– Маша! Пирог! – напомнила Таисия.

Маша вернулась, поставила пирог на стол, виновато посмотрела на Кирилла и сказала:

– Кирилл Леонидович, извините, мне нужно бежать.

– Ну надо, так надо, – с сожалением вздохнул Кирилл.

– А вам не кажется, что это не очень корректно? – ехидно спросила Руслана. – День рождения в самом разгаре, а вы уходите. Тем более, что обещали помочь мне на кухне.

Руслане очень хотелось унизить и обидеть Машу, потому что именно о ней с такой теплотой отозвался Кирилл.

– Руслана, о чем ты говоришь! – возмутился муж.

– Вы знаете, мне тоже очень захотелось поделиться с кем-нибудь своими эмоциями. Срочно! – объяснила Маша.

Она буквально выбежала из квартиры.

– Ну что, продолжаем? – спросил Кирилл у притихших гостей.

– Да какое уж тут веселье! – мрачно заметила Руслана. – Вместо поздравления по радио услышали какую-то криминальную хронику. Двое гостей ушли, никому ничего не сказав, третья убежала, как сумасшедшая. И все из-за того, что Катю Буравину пробило на откровенность!

Руслана выразительно посмотрела на Таисию. Праздник был испорчен окончательно. Гости стали расходиться, понимая, что исправить ничего уже нельзя.

* * *

Катины откровения вызвали целую череду негативных событий. Ее отец попал в аварию. Вокруг двух столкнувшихся машин собрались люди, а из «Жигулей» выбрался возмущенный водитель. Буравин выскочил из своей машины, быстро оценил масштаб аварии.

– Командир, с тобой все в порядке? – спросил он у водителя «Жигулей».

– В каком порядке, ты что? Я теперь месяц буду свою машину ремонтировать! Кто так тормозит, а?

– Ну раз ты так орешь, значит, жить будешь! – успокоился Буравин и собрался уходить.

Но водитель остановил его:

– Эй, мужик, ты куда?

– Извини, дружище, я тороплюсь. В машине остается моя жена, она дождется гаишников и проследит, чтобы все было оформлено правильно, – объяснил Буравин.

– А ну стой! Иначе я скажу в ГАИ, что виновник ДТП скрылся с места преступления! – кипятился водитель.

– Да какое преступление, о чем ты? Знаешь народное правило – кто в задний бампер въехал, тот и виноват.

– Ах, я еще и виноват? – закричал водитель. – Граждане, помогите! Олигархи на «мерсах» совсем нас за людей не считают!

– Да тише ты! Во сколько тебе ремонт обойдется? – спросил Буравин и, не дожидаясь ответа, достал кошелек и вынул из него деньги. – Этого хватит?

Водитель посчитал деньги и протянул:

– Должно-о-о.

– Вообще-то это против моих правил, тем более что машина у меня застрахована, – объяснил Буравин. – Но сейчас я очень спешу. Так что бывай!

Буравин хлопнул водителя «Жигулей» по плечу и быстро ушел, продираясь сквозь толпу зевак.

* * *

Последней из дома Кирилла Леонидовича уходила Таисия. Руслана решила немного загладить свое нетактичное поведение.

– Тая, извини, я выразилась слишком резко, – сказала она. – Но ты меня пойми: у Кирилла праздник, а тут такая неприятность.

– А ты не думаешь, что Кате сейчас гораздо тяжелее, чем тебе? – спросила Таисия. – Мою дочь и так ославили на весь город, а еще и ты туда же!

– Но ведь она не без вины виноватая! Катя поступила подло – и поплатилась за это! – решительно заявила Руслана.

– Наверное, у нее были причины так поступить, – защищала дочь Таисия.

– Мне кажется, такое нельзя оправдать никакими причинами. Тая, ты должна серьезно поговорить с Катей. Вправь ей как следует мозги! – посоветовала Руслана.

– Позволь мне самой решать, как вести себя с собственной дочерью! – резко осекла ее Таисия. – Несмотря ни на что, я люблю и уважаю своего ребенка. И вы не дождетесь, чтобы родная мать бросила в свою Девочку камень!

– Дамы, дамы, успокойтесь, – попросил Кирилл. – Русланочка, согрей чаю. Мы совсем забыли про именинный пирог – а он у тебя получился на славу!

Но Таисия решительно встала:

– Спасибо, Кирилл, но вам придется пробовать пирог без меня.

Кириллу очень хотелось, чтобы Таисия побыла еще хотя бы немножко:

– Тая, пожалуйста! И так все гости разошлись, хоть ты останься.

Но Таисия была непреклонна:

– Извини, не могу. Моей дочери сейчас очень плохо, и я должна быть рядом с ней.

Тут Руслана демонстративно засуетилась:

– Таечка, подожди. Прости, я погорячилась и наговорила всякой ерунды. Я провожу тебя.

Они вышли на лестничную клетку, и Таисия сказала:

– Руслана, не надо ни провожать меня, ни утешать. Я хочу побыть одна.

Руслана же сменила тон на суровый и жесткий:

– А я и не собиралась тебя провожать. Просто хотела сказать кое-что на прощание.

– Вот как? – удивилась Таисия. – Ну что ж, слушаю.

Руслана стала говорить, чеканя каждое слово:

– Я требую, чтобы ты раз и навсегда забыла дорогу к этому дому. И даже не вспоминала о том, что есть на свете такие люди, как я и мой муж!

– Я тебя не понимаю! – изумилась Таисия.

– А вот я наконец тебя поняла! – со злобой заметила Руслана. – Раз ты так усиленно защищала свою Катю, значит, запросто можешь поступить так же! А поскольку в последнее время ты крутишься вокруг Кирилла, мне это все не нравится!

Таисия стала защищаться:

– Да мы с ним сто лет не виделись! Руслана, о чем ты говоришь?

Но Руслана не собиралась прекращать боевых действий, напротив, она только распалялась:

– А ты думала, что я буду молчать, как Маша? Не на ту напала! Ты же глаз с моего мужа не спускала, я это заметила и пресекаю на корню!

Таисия начала кое-что понимать.

– А как на него было не смотреть, если он – именинник? – невинно спросила она.

– Посмотрела – и хватит, – отрезала Руслана. – Заявляю тебе прямо: если решишься на какую-то интригу – вроде той, с таблетками – тебе небо с овчинку покажется!

Таисия оценила противницу, оглядев ее с ног до головы, и спокойно сказала:

– Если я и решусь подсыпать кому-то таблетки, то не Кириллу, а тебе.

После этого она повернулась и стала спускаться по лестнице. Руслана так и застыла в бессильной злобе. Когда она вернулась в дом, Кирилл спросил:

– О чем вы так долго разговаривали с Таисией?

– Да так, о своем – о женском, – невинным голосом сообщила Руслана. – А в итоге она пообещала меня отравить! Представляешь?

– Отравить? Почему? Что между вами произошло? – насторожился Кирилл.

– Это ты лучше расскажи мне, что происходит между тобой и Таисией.

Такого вопроса Кирилл не ожидал.

– Руслана, я тебя не узнаю. Последнее время тебя словно подменили. Была бы мужиком – можно было бы списать на кризис среднего возраста.

– У женщин тоже бывают кризисы. А ты не уходи от ответа. Я спросила: что у тебя с Таисией? – настаивала Руслана.

– Да ничего! Но если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, возможно, что-то и будет!

Руслана уже завелась:

– Ну да, я всему виною и кругом неправа! Неправа, что хотела в самойловской компании денег заработать. А я ведь для тебя старалась!

– Руслана, неужели ты не понимаешь, что участие в подобной сделке – это тень на всю мою репутацию.

Начинался неприятный для Кирилла разговор, но он был прекращен раздавшимся звонком. Пришел Самойлов, бодрый и веселый.

– Здравствуйте, хозяева! Гостей ждете? – спросил он и с недоумением осмотрел брошенный впопыхах гостями стол и разгоряченные лица супругов. – Я что, пришел не вовремя?

Кирилл быстро взял себя в руки и превратился в радушного хозяина:

– Ну что ты, Борис, мы тебе всегда рады. Как видишь, гости разошлись, а угощение осталось. Так что милости просим к столу.

Они сели за стол, и Руслана стала ухаживать за Самойловым:

– Боря, ты какой салат больше любишь – «Гранатовый браслет» или «Сельдь под шубой»?

– Да мне всего, и побольше. Я, знаете ли, по домашней еде очень соскучился, – признался Самойлов. – Надоел весь этот фаст-фуд.

– Вот и замечательно, – порадовалась Руслана. – Люблю, когда гости едят с аппетитом.

Самойлов с удовольствием приступил к трапезе.

– А Лешка был? – спросил он.

– Был. Только ушел быстро, – сообщил Кирилл. – У них – молодых – своя жизнь, свои интересы. Зато мы с тобой теперь можем посидеть спокойно и поговорить о том о сем.

– Борис, тебе чего налить – коньяк, виски, вино? – продолжала ворковать Руслана.

– А под какой аперитив, по-твоему, лучше решаются серьезные вопросы? – поинтересовался Самойлов.

– Под водку, – ответил за жену Кирилл. – Но этим напитком мы, к сожалению, не запаслись. Руслана, пожалуйста, сходи в магазин, купи нам «беленькую».

– Ой, далась тебе эта водка! – возмутилась Руслана. – Зачем куда-то бежать, если у нас в доме полно благородных напитков? Давайте лучше коньячку выпьем!

Тут Кирилл добавил в голос жестких ноток.

– Руслана, сходи в магазин, – сказал он и со значением посмотрел на жену.

Руслана молча ушла. Мужчины наконец-то могли поговорить.

– Ну, так что, Кирилл, как насчет моего подарка? Принимаешь?

Кирилл тяжело вздохнул.

– Ты так вздыхаешь, словно я предложил не прибыль со мной разделить, а убытки! – улыбнулся Самойлов.

– Извини, Борис, но я вынужден отказаться ОТ ТВОЕГО предложения. Оно, конечно, очень заманчиво… но не гожусь я уже для таких авантюр. Взгляды изменились.

– Да? А может быть, Буравин предложил тебе больше, чем я? – глядя Кириллу в глаза, спросил Самойлов.

Кирилл вспыхнул:

– Борис, ты забываешься! Я не беру взяток! А тем более – от Буравина!

– Неужели? – с иронией спросил Самойлов. – Интересно, а почему от Буравина – тем более?

– Потому что я чувствую себя перед ним виноватым, – объяснил Кирилл, не обращая внимания на ироничный тон Самойлова.

– И давно ты стал таким совестливым? Помнится, когда помогал мне разорять Буравина, у тебя рука не дрогнула! И гонорар за труды взял, не побрезговал! – напомнил Самойлов.

– Тогда ситуация была иной. И я тоже был другим! А теперь – все, с прошлым покончено.

– Можешь считать, что твой друг Самойлов тоже остался в прошлом – с которым покончено. Я ухожу.

Самойлов встал из-за стола и направился к выходу. Кирилл остановил его:

– Борис, подожди. Я хочу тебе кое-что рассказать.

– Ты мне уже все сказал, – не оборачиваясь, сказал Самойлов.

– Нет, не все! У твоего сына большие неприятности!

Тут Самойлов остановился.

– У Лешки? – спросил он.

– Нет, у Кости.

Самойлов вернулся к столу, сел на стул и приготовился слушать.

– Мы тут слушали радио – ждали поздравления с днем рождения, – начал свой рассказ Кирилл. – И совершенно случайно попали на исповедь Кати Буравиной.

– Какую еще исповедь? – не понял Самойлов.

– Она рассказала, как украла в Костиной аптеке какой-то препарат. Потом подсыпала его Леше, тот потерял сознание, и Катя затащила его в постель. Специально, чтобы расстроить их отношения с Машей.

Самойлов слушал все это с мрачным видом.

– Ну а что еще можно ожидать от дочери Буравина? – сказал он. – Она мне никогда не нравилась, но если Косте так хочется на ней жениться – это его дело.

– Борис, ты не понял. Катя всему городу рассказала, что взяла препарат в Костиной аптеке. Теперь ему грозят крупные неприятности, – объяснил Кирилл.

– Да Костя давно продал эту аптеку! – заявил Самойлов. – Этому, как его… Леве Бланку. Он там новый ресторан собирается открывать.

Но перед продажей Костя должен был в первую очередь решить вопрос со всеми закупленными им препаратами наркотического и психотропного действия! А он этого не сделал!

Самойлов начинал понимать, что у Кости действительно будут большие неприятности.

– И что теперь будет? – спросил он.

– Если дело дойдет до суда и следствия – его посадят, – констатировал Кирилл Леонидович. – Даже если он разделит ответственность с этим Бланком – им обоим мало не покажется!

– Подожди, – остановил его Самойлов, – но ведь для возбуждения дела потерпевший должен написать заявление. Пострадал в этой истории Лешка. Так что, получается, что один мой сын должен будет обвинить другого? Лешка не будет писать никакого заявления! Не хватало еще, чтобы брат пошел на брата!

– Ничего себе, как ты заговорил! – воскликнул Кирилл.

– Заговоришь тут! И вообще – Костю можно обвинить разве что в небрежности. А во всем виновата эта дурная девка – Катя! Вот кого надо наказывать! – кипятился Самойлов.

– Если дело дойдет до суда, ее накажут, можешь не сомневаться, – пообещал Кирилл.

– И правильно сделают! Надеюсь, хоть тогда ее отец поймет, что детей воспитывать он тоже не умеет! – запальчиво сказал Самойлов.

Кирилл решил дать Самойлову хороший совет:

– Тогда докажи, что ты – умеешь. Пойди домой и серьезно поговори с сыновьями. Пусть они между собой все решат, пока до них правоохранительные органы не добрались.

– Если заявления не будет, органы ничего не смогут предпринять.

– Не знаю, не знаю, – покачал головой Кирилл. – Сдается мне, что Григорий Тимофеевич тоже слышал исповедь Кати. А как ты знаешь, Буряк – человек принципиальный. Он и без заявления может начать копать.

Кирилл Леонидович неплохо знал Буряка, того действительно заинтересовали Катины откровения. Он даже пришел к Марукину и поделился с ним своими подозрениями.

– Представляешь, Юрий Аркадьевич, – сказал он, – я тут заказал своему другу на день рождения музыкальное поздравление по радио. А вместо него услышал признание в совершении преступления!

Марукин поначалу не заинтересовался сказанным.

– Григорий Тимофеевич, я понимаю, что у вас теперь есть время слушать музыку и передавать друзьям приветы. А у меня, извините, работы невпроворот!

– Так это тоже наша работа! – не согласился Буряк. – Человек рассказал всему городу, что украл лекарственный препарат и подсыпал его своему знакомому. А тот чуть не умер! Мы не можем не отреагировать!

Тут Марукин сделал стойку. Вот это его уже явно интересовало, только не хотелось, чтобы Буряк занялся этим делом. Он решил прекратить этот разговор:

– Кто – мы? К делу, которое я веду, этот инцидент не имеет никакого отношения.

Следователю не понравилось отношение Марукина к случившемуся:

– Так вот, значит, как ты теперь заговорил?

– Почему – теперь? – возразил Марукин. – Я всегда считал, что следователь должен не лезть во все дыры, а заниматься теми делами, которые ему поручены. И еще я очень не люблю, когда мне мешают посторонние люди.

– Посторонние? Юра, ты что? Меня временно отстранили от работы, а не уволили!

– Григорий Тимофеевич, я надеюсь, что справедливость в отношении вас скоро восторжествует, – официальным тоном сказал Марукин. – А пока – извините. Мне нужно работать.

Озадаченный Буряк вышел из кабинета.

Андрей и Алеша молча шли по городу в неизвестном для Андрея направлении. Наконец Андрей остановился у продуктового ларька.

– Мы еще не пришли, – сообщил ему Алеша.

– И далеко еще? Хочу воды купить, а то у меня в горле пересохло от нашей стремительной прогулки. Ты попить не хочешь? – Андрей вел себя спокойно и доброжелательно. Но Алеша ответил довольно резко:

– Нет.

– Алексей, может, все-таки расскажешь, в чем дело? – попросил Андрей. – Куда мы идем и зачем?

– Ты все узнаешь, когда мы придем, – нахмурившись, сказал Алеша.

Андрей все еще не понимал, что за намерения у его спутника.

– Я, конечно, заинтригован, но мне кажется, мы нарушили все правила приличия. Ушли и никому ничего не сказали.

– Ты знаешь, у англичан вообще принято уходить не прощаясь, – напомнил Алеша. – А они считаются самой воспитанной нацией.

– Но мы не в Англии! – возразил Андрей. – Я, конечно, могу и не думать о том, какое впечатление произвел на людей, в доме которых побывал в первый и последний раз…

Алеша грубо перебил его:

– Вот и не думай.

Но Андрей продолжал излагать свою точку зрения:

– Дело в том, что я пришел на день рождения с девушкой. Я не могу бросить ее одну, она обидится.

Алеша сделал шаг к Андрею и сжал кулаки.

– Советую тебе про девушку ничего не говорить! – грозно предупредил он.

Тут Андрей стал кое-что понимать.

– А-а, кажется, я догадываюсь, в чем причина вашего нездорового возбуждения…

Вдруг Алеша услышал знакомый голос:

– Леха, привет!

К ним приближался Женя и махал Алеше рукой. Он верно оценил ситуацию как непростую и поинтересовался у друга:

– Леша, у тебя все нормально?

Алеша решил не посвящать посторонних в особенности своих отношений с Андреем.

– Никаких проблем. Знакомься – это Андрей, мой хороший знакомый. А это Женя, мой давний друг.

Женя и Андрей пожали друг другу руки.

– Очень приятно, – сказал Андрей.

– Взаимно, – ответил Женя. – А что-то я раньше вас не видел. Вы с Лешей давно знакомы?

– Андрей приехал в наш город совсем недавно, – ответил за Андрея Алеша и многозначительно добавил: – Но он уже успел себя зарекомендовать как человек чрезвычайно общительный и компанейский. На дни рождения ходит, за девушками ухаживает, тосты красивые произносит.

– Так это же замечательно! – ничего не понял из Алешиной речи Женя. – Может, посидим втроем, пообщаемся? Тем более, у меня есть, что тебе рассказать.

Но Алеша отказался:

– Как-нибудь в другой раз. А сейчас нам с Андреем нужно закончить одно важное дело.

Женя не хотел уходить:

– Так давайте я вам помогу! Втроем мы управимся гораздо быстрее. А потом я расскажу тебе свою новость.

– Нет, Женька. В этом деле нам помощники не нужны. А пообщаться с тобой мы можем и завтра, и послезавтра, – отказался Алеша.

– Леша, дело в том, что я ухожу в рейс. Почти на год.

Тут Алеша даже остановился. Это была новость!

– Как в рейс? Когда? – спросил он.

– Со дня на день, – признался Женя.

Алеша подумал, но все равно решил отложить встречу с Женей.

– Дружище, я обязательно зайду к тебе. А сейчас, извини, дела ждут.