Текст книги "Ух, началось!"

Но поиски в парке ничего не дали. На месте, где я оставила Пиратика, валялись три пустые пивные бутылки, и все. Ветер, в ночи клонивший голые деревья к земле, рассказывал что-то грустное. Но мне было не до этого. Я обежала весь парк со всеми закоулками, побывала у каждого фонаря, случайно выжившего с далеких времен. Спугнула одну влюбленную парочку и трех пирующих бомжей.

Его нигде не было.

Ломая голову, куда делся Пират, вернулась домой, медленно преодолев три этажа. Его точно кто-то забрал. А как он мог еще уйти? Куда? Ладонью вытерла едкие слезы. Я подвела того дядечку-аристократа, его неизвестного друга, Пиратика и саму себя. Хотелось выть от раздражения. Сама себя наказала! И совершила самое настоящее предательство!

Убрав растерзанную обувную коробку и осколки вазы – последствия шалости Пирата, попыталась отвлечься, но ни книги, ни фильмы не помогли. Полночи я просидела в темноте на диване, укутавшись в плед и разглядывая темноту пустым взглядом. За окном тихо шел долгожданный снег. Теперь он валил не переставая. Тишину иногда нарушали машины или веселые прохожие, заранее празднующие скорый Новый год. Я действительно почти ничего не видела и не слышала, размышляя о том, как могла так привязаться к собаке за месяц.

Завтра, то есть уже сегодня, последний рабочий день в этом году. Вечером корпоратив, на который я собиралась надеть те злополучные туфли. Эх, сдались они мне, новые куплю! Ах да. Еще неделю назад меня пригласили на свидание. Это было так неожиданно! Я навещала Людочку, которая позвонила и сказала, что не может прийти на наши воскресные посиделки, а еще ей понадобилась моя помощь. Она заболела гриппом, а ей надо было срочно скачать материал для доклада и распечатать, а как это сделать, если температура под сорок и в глазах двоится?

Я как раз забежала отдать подруге готовый доклад и у нее дома столкнулась с мужчиной, который зашел к ней по работе.

– Андрей, – представился он, – Людочкин коллега.

Он попросил у меня телефон, а позже позвонил и пригласил в ресторан. Мне он был симпатичен: внешне подтянутый, веселый, энергичный брюнет лет под тридцать. Еще вчера мне нравилось планировать, что я надену на свидание и как оно пройдет, но сейчас мне было глубоко наплевать на все.

Глава четвертая

Отбыв в конторе короткий рабочий день, я полтретьего умчалась домой. Мне еще предстояло переодеться для корпоратива и придумать, как включить в сегодняшнее расписание свидание с Андреем.

Ничего не хотелось. Но увильнуть и не пойти – нельзя. Руководство вбило всем в голову, что подобные празднования сближают коллектив и это влияет на эффективность работы. Бред.

Я тяжело вздохнула. За бессонную ночь мое чувство вины раздулось до размеров Австралии. И дома что мне делать? Плакать? Скорее, разбить голову о стену. А Пиратика не вернуть… Единственное, что я предприняла, – вновь пробежалась по всему парку и вокруг него. Вернулась домой ни с чем. Назначенный на пять часов вечера корпоратив уже начался.

Я равнодушно натянула на себя повседневную одежду, заменив брюки – длинной юбкой, тем более подходящих туфель для вечернего платья не было. Повязав для ощущения праздника ярко-красный шарф на светлый пуховик, медленно спустилась вниз. Вышла на улицу и села в ожидавшее меня такси, работающее по договору с нашей организацией.

К моменту моего появления в ресторане праздник шел полным ходом. На стенах в стиле хай-тек блестели шары, гирлянды и венки из омелы. Веточки ели с маленькими разноцветными шариками стояли на столах в качестве букетов, по залу суетились официанты. Гости, с аппетитом закусывая, беседовали между собой, создавая в зале дружный гул. Пахло елками, фейерверками и мандаринами. Все мигало, танцевало и праздновало. Три больших сектора объединяла единая сцена, на которой сейчас выступали фокусники, жонглируя яркими разноцветными шарами.

Левый сектор занимала наша организация. Я незаметно пробралась к ближайшему столу, где оказалось свободное место. Там сидели программисты. Из троих я хорошо знала только Пашу, мы вместе пару лет назад устраивались на работу. Двое других: Олег Александрович и Дмитрий Петрович – работали со дня основания фирмы и были уже в годах.

Вежливо поздоровалась:

– Привет! С наступающим вас!

Сев за стол, склонилась к Пашке и негромко спросила:

– Паш, как дела?

– Даша! Как ты вовремя, я уже волком вою… – Как истинный джентльмен, он засуетился, придвигая ко мне вино и конфеты.

– Почему? – спросила я, принимая от официанта тарелку и бокалы.

– Скучно! Саныч с Димой только о футболе и разговаривают, а я в нем не очень…

– Я тоже, так что будем обсуждать «пятых героев меча и магии». Или «шестых»?

Паша улыбнулся – это наша любимая тема – и налил мне вина. От всего, что было покрепче, я отказалась, хоть вино не очень люблю.

– Так что насчет «шестых»?

– Да, не сильно… Там, понимаешь, графика, конечно, очень, но…

Я слушала и кивала, так как новый диск еще не купила, а Пашка в курсе всех игр, что редкость для программеров: они геймеров не уважают.

Фокусники закончили выступление, и, изгоняя относительную тишину, в зале заиграла энергичная музыка.

Тут меня заметила Наталья Семеновна. В длинном бордовом платье из парчи с нескромным разрезом до бедра, она весело порхала между столами начальства. Подобравшись поближе, она тут же обратила на себя внимание всех сотрудников за нашим столом. Я грустно отложила вилку. Все, конец ужину. Праздник для меня был только необходимостью, и поесть за весь день я так и не успела, но и этому желанию не суждено было сбыться.

– Добрый вечер!

Мужчины поздоровались в ответ. Тут она, как и ожидалось, обратилась ко мне, двинув полным бокалом с шампанским в мою сторону.

Я похолодела, мне на миг показалось, что все выльется на меня, но ее слова оказались еще хуже, чем мой неоправданный страх.

– Даш, а теперь ты выступишь и поздравишь коллег.

– Я?! Почему?! Не. За что? Я даже не одета, как надо. Потом поздравлю, лично! Каждого!

– Ну-ну-ну! Ты это оставь, пожалуйста! Что это значит? Отказываешься? – возмутилась моя начальница, вновь угрожающе двинув в мою сторону бокалом.

– Конечно, отказываюсь!

– А если так… постой, погоди, погоди, не торопись! Выслушай меня, хорошо?

Я обреченно кивнула, зная, что легче остановить руками поезд на полном ходу, чем сдержать натиск Натальи Семеновны. Но тут случилось невыразимое… К нам подошел ведущий праздничной программы. С микрофоном. Так что все ее слова громко транслировались по залу.

– Я давно знаю тебя и вообще в людях разбираюсь. Вот что я скажу о тебе! Первое: ты – девушка порядочная. И, конечно, если бы это было не так, я не стала бы тебя просить о помощи в делах.

Она загнула один палец.

Я покраснела, мечтая провалиться на месте сквозь блестящий пол из крупных мраморных плиток. Какой кошмар!

– Второе: ты – человек, безусловно, культурный, я бы добавила, – на редкость умный! Не красней, пожалуйста, я искренне говорю! – Она вновь с важностью загнула палец.

Мне было стыдно. Это какой-то сбывшийся кошмар… сейчас проснусь в холодном поту…

– И, наконец, ты – начитанный человек, и, что очень для нашего коллектива ценно, – воспитанный.

Этот бред разнесло на весь ресторан, а ведь здесь не только наша организация…

Я про себя билась в конвульсиях от позора. Даже похвалы в устах Натальи Семеновны звучали так ужасно, что я чувствовала себя облитой помоями, если не хуже.

Тут мою начальницу кто-то позвал, и она переключилась на начальника смежной фирмы, сидевшего через три стола. Он слушал разносившиеся по залу дифирамбы и снисходительно кивал блестящей головой с остатками волос, сложив короткие руки на солидном животе в черном дорогом костюме. Вот это самообладание!

Воспользовавшись моментом, я невнятно пробормотала извинения и бегом скрылась в туалете. Там меня поймала Леночка, новая сотрудница отдела техобеспечения. Мы полгода здоровались, обмениваясь незначительными репликами по работе. В коротком блестящем платье, она вошла вслед за мной и небрежно плюхнулась на белый подоконник, упершись спиной в пластиковый свод окна, болтая одной ногой и пристроив другую к кафельной стенке.

– Привет. Досталось? – посочувствовала она, затягиваясь длинной дамской сигареткой.

– Есть немного, – вздохнула я, расстегивая сумку в поисках расчески. – Терпеть не могу публичные речи.

– Это ты не случайно попала… – Она усмехнулась, выпрямив согнутую ногу и любуясь туфелькой. – Сегодня днем начальник по телефону тебя кому-то похвалил, а мы как раз с Семеновной искали «проводку» со склада за прошлый месяц. Раз я слышала, то и она тоже… Вот и поддержала мнение начальства.

В дамской комнате запахло ментолом и табаком. Это было куда лучше, чем запах хлорки, не поддающийся даже ароматизаторам.

– Странно. – Я замерла с расческой в руке. – Вроде весь отчет сделала. И баланс по той «проводке»…

Леночка скинула пальчиком пепел в пластиковое мусорное ведерко, обтянутое черным пакетом, и презрительно хмыкнула:

– Даш, ну ты простота. Сейчас же раздача бонусов и прочих сладостей, а в моем кабинете тонкая стенка…

– А… Понятно. Я как-то не подумала. Мне это не очень интересно, наверно, поэтому.

– Зато ей – очень интересно.

– Да, знаю. Но зачем?

Леночка, докурив, вновь рассмеялась. Дотянувшись рукой до брошенного на другом конце подоконника клатча в тон к лакированным туфлям, расстегнула замок и спрятала внутри зажигалку и длинную розовую пачку сигарет. Она собиралась объяснить мне, «зачем это нужно», но нам помешал телефонный звонок, донесшийся из моей сумочки.

– О, Андрей, добрый вечер! – вежливо поздоровалась я, совершенно позабыв о назначенной встрече. – Да, да. Встречаемся в восемь… Хотя я уже свободна. Да, ушла с корпоратива… могу пораньше, конечно. Да, не против. Угу, на том же месте… Спасибо, и тебя с наступающим.

– Свидание? – полюбопытствовала Леночка, спрыгнув с подоконника и направляясь к двери.

– Угу, – сказала я, доставая зеркальце и губную помаду.

– Завидую, а я сейчас одна…

– Я тоже…

Мы переглянулись и понимающе рассмеялись.

До обеда я отлеживался в коробке возле магазина, после меня нашли мусороуборщики и грубо выставили на все четыре стороны. Почти не думая, направился к дому Даши. Город не знаю. Собачий облик сбросить не могу. Попробую еще чем-нибудь срубить проклятый ошейник. А с Дашей буду вести себя как пай-мальчик. Хотя это и тяжело. Посмотрим, как она оценит мои усилия. Она не худший вариант «хозяйки», да и выбора нет. А попал бы я к тем подросткам в столь беззащитном состоянии – не дожил бы до сего дня. А с Дашей ничего, жить можно.

Я лукавил сам с собой. Несмотря на ошейник, последний месяц был самый лучший из всего, что помню: без ответственности за клан, без войн, без хитрости и интриг – просто жил и наслаждался обществом девушки. Очень наслаждался. А я уже не помнил, когда и где еще мне было так спокойно и уютно, как в Дашиной компании. Жаль, недолго. И враги без меня почувствуют свободу, так что, появившись дома, придется поставить жирные точки.

Добравшись до пятиэтажки, я спрятался между припаркованными у подъезда машинами, укрытыми высокими снежными шапками. Снег с себя стряхивать не стал, хотя он, тая, разъедал раны на спине, до которых я так и не смог дотянуться.

Я давно выяснил название городка в местных новостях. Это полторы тысячи километров от моего логова, бегом не добраться. Надо принимать нормальный облик и задействовать своих. Но пока… Ошейник. Размышляя на досуге, я пришел к выводу, что тот, кто оставил меня здесь, – не враг. А вот к чему все – непонятно.

Даша, не глядя по сторонам, вышла из дома, нервно натягивая кожаные перчатки, и с угрюмым видом повернула в сторону парка. Подавил в себе дикое желание кинуться от радости ей навстречу, лая, облизывая, теряя разум от чудесного и ставшего таким родным запаха. Я незаметно крался позади, задумав полюбоваться, с кем это она встречается в парке под снегопадом.

Мы «прошерстили» весь парк и его окрестности. Она ровным шагом двигалась по дорожкам, я перебегал от укрытия к укрытию, пугая редких прохожих своими ранами и всклокоченной шерстью. Надо бы в снегу искупаться, но все болит, и эту процедуру я перенесу на потом. Я совсем успокоился.

Это она меня ищет! Теплая волна радости прокатилась под кожей. Девушка повернула назад, а я гордо побежал за ней, позабыв о болячках.

Возле подъезда кого-то дожидалось такси. Даша подошла к водителю, что-то сказала. Пытаясь понять, что это она задумала, я улегся под новеньким джипом, слившись с ним по цвету. Очень скоро Даша показалась вновь и тут же уселась в машину. Таксист, пожилой мужчина с седыми усами, спросил с мягким украинским акцентом:

– А что, в «Бризе» такие скучные праздники, что молодая красивая дивчина едет туда с неохотой?

Что ответила Даша, я не услышал. Водитель завел свой зеленый драндулет и уехал. Выползая из-под машины, стряхнул с себя снег и подошел к подъезду. Внутри сильно пахло Дашей. Ее любимыми духами, подделкой под французские. Раньше этот запах меня раздражал, но сейчас я не мог им надышаться. Ненормальный! Хотел же, чтобы она забрала меня домой, в тепло, к нормальному душу и горячей еде, которой хотелось больше всего. Поиграв в разведчика, – лишил себя необходимого.

А может, и Даша никуда бы не уехала.

Я где-то в городе уже видел вывеску «Бриз».

Выбравшись со двора, потрусил по ярко освещенной улице к центру городка, мимо расцвеченных огнями и гирляндами магазинов и свежих сугробов. Снег все валил. Уже стемнело, но народу было много, и я опасался, что кто-то вновь прицепится. На бегу все думал, не погорячился ли я. Может, стоило подождать ее у подъезда?

Что со мной творится? Я иду на поводу у эмоций уже в который раз! Бегаю за девчонкой как привязанный! Дожил! Пусть таких замечательных девушек я раньше не встречал, но… Нет, скорее, я не обращал на них внимания, а они, судя по Даше, и сами не горели желанием лишний раз направлять на себя чей-то интерес.

Как назло, дорогу прихватило первым морозцем. Намерзшие на шерсть кусочки льда иглами кололи подушечки лап. Я оставлял за собой красные следы.

Вражеских запахов поблизости не было, а мои отпечатки скоро укроет снегом.

Не сбавляя скорости, перепрыгнул свежие сугробы и добрался до знакомых улиц в центре. Вон серый от старости драмтеатр, вон за поворотом Дашин любимый «кораблик» с неплохой пиццей.

Так, а где же «Бриз»?

Город гудел веселым шумом и автомобильными сигналами, прерываемыми громкой рекламой и поздравлениями с огромного экрана над зданием администрации. Я равнодушно оглядел «дары цивилизации»… лучше бы древнюю самобытность города берегли…

Покрутившись вокруг, обогнул две короткие заснеженные аллеи, идущие вдоль магазинов и трамвайных путей, наконец обнаружил двухэтажный ресторан из коричневого зеркального стекла, расцвеченный бегущими огоньками, словно елка. У входа толпились полуодетые гости. Опасаясь напугать кого-то или привлечь чье-то внимание, я пробрался поближе, пытаясь учуять чудесный аромат Даши из сотни неизвестных. Это невыполнимая задача, но попытаться стоило… Как и ожидалось, Дашиного аромата я так и не учуял. Зато от запахов еды, доносившихся из-за двери, сводило внутренности, слюна капала до земли, жутко хотелось есть.

Испугав разгоряченную парочку наряженных девушек, выпорхнувших на ступеньки покурить, я решил проверить все дороги на подступах к входу. Обогнув ряд припаркованных машин, на одной из небрежно расчищенных дорожек почувствовал бесценный запах, оставленный девушкой совсем недавно. Может, час назад, не больше.

Наконец я нашел Дашу.

Лучше бы остался ждать у ее дома!

Усевшись на мокрый снег, я с тоской посмотрел на сытую парочку, выбравшуюся из небольшого ресторана… Столько усилий, поисков – и вот! Я обежал все окрестные аллеи, перемещаясь по следу Даши и пугая влюбленных, в тишине прогуливающихся под фонарями и снегопадом.

Добрался до крошечного ресторана со сверкающей вывеской «Джотто» и, увернувшись от вываливших наружу пьяных гостей, залег в кустах напротив, медленно превращаясь в сугроб.

Даша вышла из ресторана. Но не одна! Она была с высоким мужиком в черном кожаном пуховике, от которого на несколько метров разило пухом и перьями так, что мне захотелось чихнуть. Зарыв нос в снег, я напряженно провожал их глазами, полный разочарования до кончиков ушей.

Молодчик поймал ее руку и нежно поцеловал ладонь. Даша вздрогнула, почти скривившись.

Этот пижон ей не по душе.

Дышать стало однозначно легче, я поднял морду и по уши в снегу пополз за ними.

Так, а что Даша забыла в его обществе? Ну ни на минуту нельзя оставить эту кокетку!

Мы гуляли по городу под первым снегом не меньше часа. Я сильно проголодалась, но не знала, как на это намекнуть Андрею. Подумает еще, что специально выпрашиваю поход в ресторан. Не, для меня это слишком унизительно.

Я поежилась, прикрыв покрасневший нос перчаткой. Пахло здорово – первым снегом. Еще бы тишину леса сюда… Но город бурлил перед праздником, и о тишине оставалось только мечтать.

Желудок свело. Это все незабвенная Наталья Семеновна… испортила ужин!

Перехватить какой-нибудь гамбургер здесь негде. Лучше быстрее от Андрея отделаться и забежать куда-нибудь – купить курочку, лазанью или салат и дома, развалившись на диване, закусить в компании Пи…

Елки! Пиратика-то нет…

Я шла, с унынием разгребая легкий снег ногами. Так, чтобы это было незаметно спутнику. Еще обидится, он как раз рассказывал, какую тему диссертации выбрал и почему. Перспективный мужчина с претензией на ученую степень. Брр…

– …Я выбрал задачу сравнительно узкого плана, чтобы глубоко ее проработать.

– Разумно, – ответила я.

– Теперь ожидаю заседания ученого совета, на котором утвердят мою тему. Ты, наверно, заскучала? Хочешь анекдот?

– Хочу.

Андрей замедлил шаг.

– Аспирант представил на утверждение тему диссертации: «Как носить воду решетом». Ученый совет утвердил тему в следующей редакции: «Транспортировка соединений водорода и кислорода в пористых емкостях ячеистой структуры».

Я улыбнулась. Забавно… Но весь этот образ образованного сухаря казался мне неестественным. Если бы не разговоры об аспирантуре, я бы причислила Андрея к стандартным соблазнителям, а подобному человеку верить не стоит.

Прогулявшись с ним, я совсем разочаровалась в новом знакомом. Его поведение отточено до автоматизма, со знанием дела улыбается – когда надо, льстит – причем бессовестно, галантно вертится вокруг. Все так элегантно, эффектно, но без души…

Если бы настроение у меня было получше, может, я и предпочла бы пребывать в заблуждении, но не сейчас. Полезная, кстати, критичность, куда лучше, чем все эти несбывшиеся надежды, разбитые сердца. Посмотрела, взвесила, оценила – отодвинула!

Конечно, мне все это немного льстило, но… никак не могла понять, зачем ему я? Любопытство меня и сдерживало от попыток расстаться и отправиться домой. Но все же такие мужчины ищут других женщин. Так что ему от меня нужно?

Я медленно шла рядом с Андреем, засунув руки глубоко в карманы, терпеливо выслушивая рассказ о его планах на праздники, в которые входили поездка за город с зимней рыбалкой и шашлыками, встречи с друзьями и, конечно, визит к родителям в соседний городок. Все так чинно и благородно! Вот только глаза его ни разу не загорелись, голос не прервался, все было – ровно. Никак.

Видно, не цепляли его собственные планы!

Я честно слушала, одновременно наблюдая, как кружатся и падают под фонарями снежинки. Новый год будет со снегом! Как хорошо! О еде забыла, любуясь плавным танцем ледяных кристаллов. Но тут Андрей остановился и предложил поужинать. На самом деле желание поесть, как и любопытство, никуда не делось. Я согласилась.

Ужин прошел вяло. В зале ресторана «Джотто» было тихо. Самая горячая компания, допив остатки «веселья», выбралась на улицу, оставив других гостей наслаждаться тишиной с легким аккомпанементом инструментальной музыки. У нас разговор не клеился. Совсем. Мне говорить не хотелось, а у Андрея, видимо, кончились темы.

Я усиленно жевала рыбу под соусом, запивая ее светлым вином, когда мой кавалер, извинившись, ушел позвонить, оставив меня через окно наблюдать за падающим снегом. Я наслаждалась умиротворением, вспомнив, что завтра тридцать первое декабря. Вот и Новый год. В какой-то момент мне показалось, что я увидела на другой стороне улицы Пиратика, но, присмотревшись, поняла, что ошиблась. Вернулся Андрей.

– Ну как? Говорил же, здесь отлично готовят! Я смотрю, ты в восторге от рыбы?

– Н-да, наверно. Спасибо.

– Готовить любишь?

Я кивнула, бутерброды – это мое все!

– Мне о твоих кулинарных талантах не раз говорила Людмила Сергеевна.

Вот загнул! Сэндвичи, что ли, мои она ему нахваливала? Я знаю, что сама все порчу, но подыгрывать и угождать – это не для меня.

– Людочка, видимо, пошутила. Она мои бутерброды с рыбой терпеть не может. С мясом тоже… Хотя нет, может, и любит, но только с маслом, – выдала я.

Мы оделись и вышли на улицу. Прошлись по аллее до выхода на центральный проспект города. Все еще оставаясь в тени заснеженных деревьев, остановились, и он, нежно улыбаясь, взял мои руки в свои.

– Ты чудесная женщина и великолепная хозяйка – по отзывам Людмилы, а мне пришло время обзаводиться семьей, женой… – прижав мою руку к своей груди, сказал Андрей, излучая чистое очарование.

– А не торопитесь ли вы? – сжав зубы, спросила я равнодушным тоном. – Мы второй раз видимся!

Я чуть не проглотила язык, пытаясь сдержать поток слов. Они что, сговорились?!

– Нет. Абсолютно! Я долго тебя искал, такую надежную, домашнюю…

Меня трясло от холода после ресторана. Не грел даже пуховик. В ответ я молча развернулась и пошла домой. Но не успела сделать и пары шагов, как навстречу, словно чертик из табакерки, выскочил Эдик, перегородив дорожку.

– А, вот вы где!

Было ясно сразу: он встал так, чтобы я не сбежала.

– Что так долго? – раздраженно бросил Андрей совсем другим тоном. – У меня дел полно, а я тут болтаюсь, как сам знаешь что!

Знакомы! Вот оно что! Как все быстро разъяснилось! Я, склонив голову, тяжело вздохнула.

– Как ты позвонил, так я и пришел, – спокойно ответил Эдик, медленно надвигаясь на меня.

– А договаривались через полтора часа! – выговаривал приятелю Андрей.

Его-то я и недооценила, он еще хуже.

– Я не виноват, что вы встретились раньше! Так о чем беседовали? – Эдик обратил внимание на меня.

Я молчала. Как все банально оказалось: обиженное мужское самолюбие – даже неинтересно!

– Я всегда знал, как привязать к себе женщин, сочетая щедрые дары и природное обаяние, – самодовольно хмыкнул Андрей, натягивая кожаные перчатки, – но сейчас, как ты и сказал, мы говорили о том, что она отличная хозяйка и прочее.

– Она и с тобой ломалась?

Вот и задуманная месть. Я тяжело вздохнула, ощущая себя зрителем в партере захудалого театра.

– Ну и куда ты без своей собаки? – Это было сказано уже мне.

– Нормально! Я не поняла, к чему все это, Эдик? – спокойно спросила я, не реагируя на его тон.

– Мне надо было вытащить тебя из дома.

– Зачем? – Это же надо, как его задело!

– Пояснить кое-что. Я ведь обещал, что ты мне за все ответишь!

– И ради этого ты такой спектакль разыграл? Из-за того, что я тебе отказала? – чуть не засмеялась я.

– Она и тебе отказала? Ну ты, мать, и сильна! Сколько самомнения в колобке, – усмехнулся Андрей абсолютно неэлегантно.

Однако Эдик повернулся ко мне, игнорируя замечание Андрея, и пафосно произнес:

– Ты должна на коленях благодарить меня за то, что я для тебя сделал. Не появись я, ты бы так и жила одна. Потому что ты отпугиваешь всех, кого встречаешь.

– Что-что? Что для меня сделал? – спросила я, пытаясь справиться с потрясением. – Наверно, недостаточно отпугиваю, раз ты прицепился, – закончила я себе под нос, но он услышал.

Эдик шагнул ко мне вплотную. Я, сдерживая дрожь, спокойным, но немного повышенным тоном сказала:

– А я думала, что хулиганы запугивают других из-за неосознанного желания попытаться компенсировать свою собственную низкую самооценку.

– Нет. Они делают это, потому что могут и потому что наслаждаются этим.

Эдик схватил меня за шею, с силой наклоняя к ширинке.

– Ты мне сейчас кое-что сделаешь!

Я упиралась изо всех сил, отталкивая негодяя.

– И со мной расплатиться придется! Я весь вечер угробил на это… – вставил свои две копейки Андрей, нагло усмехаясь.

– Я закричу!

Я попыталась наступить каблуком Эдику на ногу, но тут что-то огромное промелькнуло мимо, и Эдик с размаху полетел лицом в снег. На его щуплой спине, ощетинившись, стоял Пират.

– Как?! Пиратик! – ликовала я, наклоняясь к собаке. – Ты меня нашел? Боже мой, Пиратик, как я рада!

– Убери его, а?! – попросил Андрей, медленно отступая.

– Пир, откуси этому гаду все к черту! Пусть евнухом останется!

Пират, спрыгнув со спины Эдика, направился в сторону Андрея, – видимо, выполнять мою просьбу.

– Эй, убери его! – тот, со страху отступая к деревьям, все же разговаривал чересчур нагло для такого труса.

– Зачем? Чтобы ты и другим девушкам жизнь портил? Ну уж нет! Мне все женщины благодарны будут! – с удовольствием подлила я масла в огонь. Злорадство, вот что это! Но потом, тяжело вздохнув, мягко попросила: – Пир, бросай этих уродов, пошли домой, а? Я так устала.

Пес, яростно щелкнув на Андрея зубами и как следует его напугав, обернулся ко мне. И мы победителями покинули поле боя, двигаясь по темной аллее к проезжей части, где бурлила нормальная предпраздничная жизнь.

Эдик, видимо, уже вылез из сугроба. Злой как черт, сквозь зубы сплюнул:

– Зоофилка!

– Ничтожество! – вернула «любезность» я.

Андрей разумно промолчал. Мы ведь могли и вернуться.

Мы добрались до остановки. Меня трясло. Это для меня совершенно непривычно – подобное выяснение отношений.

При нормальном освещении от фонарей я разглядела своего спасителя и увидела, на что похожа шкура Пирата.

– Боже мой! – В шоке! Я опешила, споткнувшись на ровном месте. – Что я с тобой натворила!

Поймав грязно-розовую «Нексию», я принялась уговаривать водителя. Но тот категорически отказался везти собаку, объясняя свой отказ тем, что потом придется мыть весь салон.

– Понимаете, я его потеряла и только что нашла, – не отступалась я. – Я оплачу все ваши расходы, только отвезите нас домой! Пожалуйста!

– Ладно, но с учетом ночной мойки, – уточнил шофер уже мягче.

– Конечно, конечно, только поскорее, мне еще его ранами заняться надо!

Даша припала ко мне, не обращая внимания на кровавые пятна на шкуре. Я остро чувствовал кожей ее прикосновения; одной рукой она обнимала меня за голову, другой прижимала к себе. Я замер от удовольствия.

Когда мы вошли в теплую квартиру, блаженно расслабился, ожидая, что меня наконец покормят. Но Даша, закусив губу, металась из ванной в кухню, что-то при этом тихо приговаривая:

– Перекись – есть, пластырь – тоже, а что же делать с шерстью? Сбрить?

Я замер. Сбрить?! Ни за что!

Настороженно глядя на руки приближающейся девушки, я отодвинулся.

– Пиратик, это не больно!

Что «не больно»? Шерсть брить? Я замотал головой, отступил и уперся спиной в шкаф.

– Я промою перекисью раны, и все! – обещала она, пряча в руках что-то непонятное, аптечное.

Так я и поверил. И смотрит же такими честными-пречестными глазами! Знает, что кусать не стану!

– Не хочешь? Хорошо. А кушать будешь? Сегодня мама приходила…

Я быстро двинулся на кухню, не ожидая от нее страшного вероломства. Даша как ни в чем не бывало пошла за мной, а когда я с аппетитом ел, вылила что-то ледяное мне на спину! Там зашипело. Не отрываясь от супа, я взвизгнул. С недовольством посмотрел на Дашу, присевшую рядом на корточки с ватой в руках.

– Потерпи, сейчас пройдет.

Она быстро промокнула тампоном мою кожу, со страданием осмотрела спину еще раз и тяжело вздохнула. А поднимаясь на ноги, сказала:

– Я больше тебя никуда не отпущу, съешь ты хоть весь гардероб разом!

Оторвавшись от супа, я лизнул ее руку, думая о том, что, сними она с меня этот чертов ошейник, мы бы посмотрели, кто куда денется!

Но Даша уже стояла, упершись головой в холодильник, и нервно вытирала слезы ладонью.

Да зажило все! Терпеть не могу все эти церемонии.

Я уткнулся носом в ее руку.

– Пиратик, бедный мой, как же плохо тебе из-за меня пришлось! – всхлипнула она. Я стойко сносил сырость, изредка облизывая ее руку.

Наступило тридцать первое декабря. Даша с ночи лежала с температурой, не в силах встать, поэтому отменила все приглашения, солгав маме, что будет встречать праздник у подруг. Она так и проспала весь день, не поднимаясь, и Новый год мы встретили вдвоем.

Я приволок ей из холодильника бутылку минеральной воды, заметив, как потрескались ее губки. Вцепившись в мою шерсть рукой, Даша так и заснула. Мне пришлось тихо пристроиться рядом, чтобы не разбудить.

Я валялась на диване, не в состоянии подняться, чтобы принести себе воды. Было в высшей степени плохо. Видимо, это настоящий грипп, а не легкая «подделка» в виде ОРЗ. Болело все: кости, кожа, глаза – и жутко хотелось пить.

Пират как-то умудрился, не прокусив, притащить мне пластиковую бутылку с водой. Вот с ней-то мы Новый год и встретили. Если верить приметам – наступивший год меня ожидает тот еще.

Два следующих дня были не лучше. Я спала, спала, сбивала жар и вновь спала. Пиратик был постоянно рядом.

Маме с папой позвонила, сообщив, что уехала на шашлыки за город, чтобы избежать ненужной суеты и волнений вокруг моей особы. Конечно, потом мне достанется и от мамы, что поставила перед фактом, а не предупредила заранее, и от папы, что заставила маму волноваться, но это все потом, а пока я валялась на диване в обществе своего пса и медленно поправлялась.

На третий день, сбив температуру, накормила пса глазуньей и выползла с ним на прогулку.

Я носился по заснеженному парку, изображая перед Дашей дикое собачье счастье после долгого заточения.

Слабая, как новорожденный щенок, девушка сидела на старой парковой скамейке, покрытой льдом, не в состоянии долго стоять. Подобравшись ближе, я проверил, все ли с ней в порядке.

Она грустила. Исхудавшее лицо в обрамлении черных локонов выглядело белее белого.

– Пир, как ты выдержал без еды, без прогулок три дня? Не представляю!

Даша мягко обняла меня руками в меховых варежках. Даже в ее голосе слышалась слабость. Она опять чувствовала себя виноватой, очень виноватой, так как такое поведение не соответствовало ее образу идеальной владелицы собаки.

Я, отвернувшись, усмехнулся.

Ну как ей пояснить, что я по ночам гулял, тщательно обследуя окрестности. И даже обнаружил один очень сомнительный запах. Вражеский!

Не знаю, что на меня нашло, но я подошел к ней ближе и требовательно подставил шею.