Текст книги "Эмилер"

Лея сейчас меньше всего желала, чтобы гордый лэр погиб, но, понимая, что его задел ее тон, со вздохом пояснила:

– Я привыкла с детьми, пойми. Мои приказы спасают им жизнь. – Это было нечто вроде извинения.

Лэр выдохнул, но вернулся на место у входа, положив клинок под руку. Снаружи битва продолжалась. Казалось, что под вой бурана там сошлись не на жизнь, а на смерть две гигантские скалы.

Между двумя противниками отношения вновь охладели и стали вровень с температурой снаружи. Сейчас Лея ни за что не согласилась бы на ту близость, когда они спали, тесно прижавшись, или грели друг друга после перехода в буран.

Райн не был удовлетворен ее извинением и корил себя за то, что возился с этой наглой эмирими, как с ребенком. Враг есть враг.

Лея, махнув на все рукой, свернулась на камнях клубочком и вновь попыталась уснуть. Но ее дрему прервал грубый рык:

– Не спи! Замерзнешь!

Очнувшись, Лея приподняла голову и недовольно посмотрела на Райна. А он пояснил, при этом с каждым словом его стал переполнять смех:

– Привык… с учениками! – и расхохотался.

Лея несколько мгновений с недоумением смотрела на него, затем усмехнулась и, не сдержавшись, рассмеялась. Смех звучал немного истерично, но, словно огромная прозрачная волна, смел ту стену, что возвели между собой бывшие противники.

Лэр приблизился, сел рядом и взял чуть теплые руки девушки в свои. Она не сопротивлялась, с интересом глядя ему в глаза. Райн решил, что им пора познакомиться, и, не отпуская ее рук, вежливо спросил:

– Как зовут тебя, боевой командир лесных магов?

Лея вновь легко рассмеялась и ответила, повторив его интонацию:

– Лея. А как зовут тебя, боевой командир горных охотников?

– Райн.

Снаружи стихло все, кроме разухабистых песен ветра. Райн, отпустив Лею, сказал:

– Пойду посмотрю, что там…

– Возможно… лучше отложить. Когда ты шел сюда, буран только начинался, а сейчас ты будешь бродить рядом с пещерой и ее не найдешь!

– Если схватка хищников закончилась, может, повезет и мне удастся что-нибудь найти.

– Ты все продумал. – У нее пересохло во рту. – Какой предусмотрительный!

Они оба понимали, что проигравшему в схватке животному, скорее всего, сбежать не дали и если победитель еще не уволок тушу, то ее с ним можно поделить!

– Ты можешь потеряться! Или победивший зверь найдет тебя первым!

Райн промолчал, застегиваясь и завязывая капюшон так, чтобы он почти полностью закрывал лицо.

Лея, тяжело вздохнув, пошарила здоровой рукой в карманах комбинезона и вынула небольшой моток веревки.

– По возможности зафиксируй на входе. – Она протянула веревку лэру. – Сможешь вернуться, держась за нее.

Райн молча взял моток и сунул к себе в карман, затем подхватил клинок и направился к выходу.

Лея, провожая охотника взглядом, проклинала свою несчастную ногу, сделавшую ее такой зависимой от лэра и прочих превратностей судьбы. Если бы она могла двигаться, то пошла бы с ним или отправилась его искать в случае откровенной неудачи. Или вернулась бы домой, хотя это вряд ли.

Теперь же ей приходится сидеть и ждать! Отвратительно!

Жутко болели раны, тело пронизывал постоянный холод, но больше всего ее убивало ощущение беспомощности!

Два неформальных лидера обоих племен через остаточный портал попали в еще более сложную обстановку. Слежу за развитием событий.

Василь

Василь, не вмешивайся! Они должны сами осознать, что им нужен мир! Если выясню, что портал твоих рук дело, пойдешь на Коринт пасти серых кошек!

Верм

Какие такие остаточные порталы?! Вся связь была разрушена последним землетрясением еще тысячу лет назад! Василь, не темни!

Тинув

Серые кошки?! Спасибо за идею! Я же говорю – «остаточный портал»… И не темню, а помогаю познакомиться! Обеспечиваю им длительное уединение, так сказать…

Василь

Райн с трудом пробирался сквозь снежные завалы. Он, конечно, опасался заблудиться, но его, как всегда, выручало отменное чувство направления, выработанное за много лет жизни в горах.

Ветер, снег – все вперемешку – мешали двигаться. Еще когда Райн подходил к выходу, прислушиваясь к звукам драки хищников, даже с поправкой на ветер, как угодно ворочающий звуки по скалам, он быстро отметил, в какой стороне это происходило.

«Еда для нас важнее всех неудобств. Сейчас глубокая ночь, но даже пока было светло, мне ни разу не попался какой-нибудь чахлый кустик или что-то подходящее, чтобы развести огонь. – Он вздохнул и опустил голову, защищаясь от порывов ветра. – Но все это ерунда, главное – раздобыть мясо! Завтра, если буран успокоится, пойду искать дрова. По склонам наберу веток для костра. Их даже после бури кое-где будет видно из-под снега».

Райн вновь отряхнул голову. То и дело проваливаясь в рыхлый снег, он обдумывал, почему, несмотря на непогоду, звери сцепились? Вероятно, кто-то претендовал на уже занятую пещеру.

Надо будет в их укрытии оставить небольшой проход, остальное завалить снегом и заложить камнями, чтобы не привлечь хищников. Далеко Райн не заглядывал, но сейчас надо выжить.

Наконец он набрел на холм под снегом. Это был огромный зверь, покрытый светло-серой шерстью без роговой защиты. Райн внимательно осмотрел тушу, при этом ни на миг не ослабляя внимания. Победитель этой лохматой громадины мог оказаться рядом.

Было заметно, что тушу оттащили от места стычки. Тот, кто это сделал, пока удовлетворился оторванной конечностью, которую, судя по окровавленному следу, поволок дальше. Случилось все совсем недавно, иначе снег уже уничтожил бы все следы.

Подняв клинок, Райн приготовился к свежеванию туши, страшно сокрушаясь, что его нож и остальное оружие потерялось при странном переносе, о котором он еще как следует расспросит Лею.

Работе мешало все, начиная с погоды и заканчивая неподходящим клинком. Сжав челюсти и выпятив клыки, Райн умело снял огромным куском кожу с мехом и, скрутив ее в рулон, положил рядом на снег. С помощью веревки, так вовремя найденной Леей, можно будет сделать что-то вроде санок. Нарезав побольше мяса, он уложил его на шкуру и, обвязав веревкой, поволок.

Запах крови вмиг привлечет любителей легкой поживы, поэтому Райн решил устроить что-то вроде ледника возле входа, чтобы хранить в нем запасы мяса. Была бы пещера побольше, он бы сделал это в дальнем холодном углу. Но соорудить нормальный ледник он не успеет, ему надо еще пару раз наведаться к туше неизвестного животного, поэтому пока закопает мясо прямо в снег, а затем все обустроит как надо.

Еще медленнее, чем шел туда, Райн добрался обратно до пещеры, которую засыпало снегом так, что он первый раз прошел мимо.

Основательно закапывать мясо лэр не стал, вывалил его на пол и присыпал тонким слоем снега. Шкуру зверя потрусил и, застелив ею дальний угол мехом вверх, сказал Лее, с интересом наблюдавшей за его действиями:

– Ложись посередине.

Она перекатилась на шкуру, не совсем понимая, зачем это понадобилось. Райн, дождавшись исполнения приказа, с деловым видом завернул ее и сказал:

– Теперь накройся с лицом от холода и спи!

– А ты? – забеспокоилась Лея.

– Там на туше еще много мяса осталось, как буран закончится – ничего не найду!

Лея, проводив виноватым взглядом устало бредущего из пещеры лэра, надвинула на лицо капюшон и поглубже закопалась в вонючую шкуру. Если она хочет быть полезной, ей нужно выспаться!

Райн все-таки добрался до туши и, орудуя клинком до седьмого пота, отодрал большой кусок мяса на кости и привязал к нему веревку. Принялся за второй. Когда ему удалось надорвать сухожилие и разрезать кость, ветер стих и буран уже превратился в обычный снегопад, тихо укрывающий горы покрывалом.

Короткий буран?.. Это ничего не значит. Он в любой момент может начаться с новой силой! Хотя время Льда еще не настало…

Скоро рассвет.

Тут невдалеке раздался недовольный рокот зверя: победитель направлялся к остаткам туши. Почуял соперника? По ощущениям – это огромная кошка… Райн поспешно привязал второй кусок к другому концу веревки и стремительно ринулся к пещере.

Третий поход отменяется, сейчас солидно облегченную тушу серого зверя уволокут в пещеру, обглодают до блестящих костей, а если охота во время Льда будет неудачной, то и костей не останется.

Райн задыхался от усталости и боли в разламывающихся от напряжения мышцах. Два огромных куска мяса, привязанные сзади за концы веревки тормозили и тянули измученного лэра назад. Уже ничего не соображая, он упрямо заставлял себя шагать, полностью сосредоточившись на этом.

Добравшись наконец до пещеры, Райн прикопал в снегу мясо вместе с первым куском и медленно подошел к эмирими, понимая, что запах снежком не спрятать. Лея, закутанная в шкуру, спала, она выглядела чуть лучше. Натянутый на лицо капюшон сполз, открыв большую часть лица, белые завитки, выбившиеся из слабо стянутой прически, придавали ей безмятежный вид.

Райн, минуту полюбовавшись, отогнул затвердевшую на холоде шкуру и залез под нее, прижавшись к Лее. Она, на миг сморщившись от холода, прильнула к нему. Райну стало так хорошо. После всего этого безумия он просто лежал! Но заснуть долго не мог. Усталость, накопившаяся в крови, не давала телу погрузиться в сон. Тепло ласково окутало его со всех сторон, и, прижав к себе мирно сопящую Лею, он спрятал ее лицо у себя на груди.

Лея очнулась от того, что лэр навалился на нее всем своим весом. Она попробовала освободиться, но он прижал ее к себе так крепко, что ей стало трудно дышать.

Будить Райна не хотелось, но Лее пришлось мягко погладить его по щеке. В такой близости, лицом к лицу, ей противников видеть не доводилось. Разглядывая Райна, она еще раз погладила его по щеке. На этот раз ее рука скользнула ниже, затронув и шею. Охотник застонал и откинулся назад. Но так и не проснулся.

Продолжая поглаживать, Лея вызывала этим полную расслабленность лэра. Ей удалось отодвинуться от него. Но тут же ее крепко схватили и опять уложили рядом. Ко всему он прижался головой к ее шее и жадно вдыхал ее запах.

«Похоже, ему понравилось». Лея грустно улыбнулась. Это все смешно, но ей надо было встать и наложить исцеление на ногу. После более-менее нормального сна магия могла бы сослужить ей верную службу.

Но лэр…

На улице давно уже был пасмурный день. Снег перестал, да и ветер поутих. Лея вздохнула, разглядывая серо-зеленый кусочек неба, виднеющийся из пещеры.

«Ну что мне делать? Он всю ночь добывал провизию, пришел под утро. И как его будить?! Резко дернешься, решит, что на него напали, а мягко – не получается…»

Когда Райн расслабился, глубоко погрузившись в сон, она все-таки откатилась и выползла из-под шкуры на холод. Обжигающий холод. Несмотря на меховой комбинезон, ее лихорадило. Осмотрев припасы, Лея сразу решила, что всю магию тратить на исцеление нельзя, иначе как приготовить мясо. Придется разделить магию пополам, так как, если она наестся и поспит, то силы хватит на все.

Устроившись на камне поудобнее, эмирими сосредоточилась на ноге, которая воспалилась и чудовищно отекла. Разуться в такой обстановке невозможно – Лее сначала придется снять комбинезон и только потом – длинные сапоги. Она наложила на сломанную конечность слабое заклинание исцеления. Сейчас спадет отек и исчезнет воспаление. Тогда она сможет точнее поставить диагноз. На руку магии не хватило, но успокаивало то, что пока это временная мера до полного восстановления сил.

Успокоив ноющую ногу, Лея на четвереньках поползла искать клинок. Обнаружив его у лэра и радуясь, что не разбудила спутника, таким же образом вернулась. Руки окостенели от холодных камней, по которым она ползла, нога ныла от напряжения, комбинезон промок от снега, тонким слоем наметенного на пол пещеры. Теперь Лее предстояло решить, где лучше готовить мясо. Она боялась, что запах привлечет хищников.

С трудом срезав несколько пластов с замороженного куска странного серого цвета, прижав их раненой рукой к комбинезону, Лея направилась в дальний угол пещеры. Там она решила развести огонь.

Устроившись прямо на полу, эмирими порезала мясо на небольшие кусочки, чтобы они быстрее прожарились, и со вздохом нанизала их на свой закаленный магический клинок. Его обычный огонь не затупит, а тем более магический, но Лее все равно было жалко оружие.

Она развела огонь, поддерживая его остатками магии. По мере того как подрумянивалось мясо, Лея все больше слабела. Наконец силы кончились, а на клинке у девушки остался не до конца прожаренный кусок. Что ж, это все равно куда лучше сырого.

– Райн… – скорее простонала, чем позвала Лея, сдерживая крупную дрожь.

Охотнику показалось, что кто-то зовет его со дна ущелья, а он не может двинуться, запутавшись в сетях для ловли птиц. Дернувшись, чтобы освободиться, лэр проснулся.

Вокруг витал чудесный аромат. От голода и вкусного запаха кружилась голова. Тут Райн увидел Лею, бессильно опершуюся лбом о стенку пещеры. Она сидела прямо на камнях, держа что-то в руках. Он обомлел. Мясо! Рот мгновенно наполнился слюной. Эмирими еще сильнее прижалась к стене, судя по ее изможденному виду, она готовила пищу за счет своего исцеления.

«Какая все-таки поразительная эта учительница!» – с уважением подумал лэр, поднимая ее с пола и укладывая на шкуру.

Глава четвертая
Узнать врага поближе…

Перекусив мясом с непривычно терпким и слегка вяжущим привкусом, Райн даже поблагодарить Лею не успел. Она так и уснула с недоеденным кусочком в слабо сжатой ладони, чем привела лэра в оторопь. Вернее, не она, а затопившее его чувство, когда он с любопытством рассматривал Лею вблизи.

Как любой нормальный мужчина, Райн заботился о родственниках, защищал слабых, лечил раненых, поддерживал уставших, переживал за учеников, но сейчас он не мог понять внезапного желания прижать хрупкую противницу к себе, и главное… Райн еще в себе не разобрался. За полтора века жизни он впитал каждой клеточкой своего тела правила выживания на Эмилере. По которым эмирими – всегда суровые враги. Не ведающие жалости и милосердия ни к старым, ни к малым! И как понять то, что одного из самых опасных противников ему странным образом хочется защитить, прижать к себе и радоваться тому… что она рядом.

Это внезапное желание породило чувство вины и болезненный разлад в душе.

Осторожно уложив на шкуру бледную руку девушки, неловко свесившуюся на голые камни, он задумался о том, как бы сам отнесся к тому, что кто-то из его учеников или воинов признался в подобном… И пришел к выводу, что посчитал бы того настоящим предателем! Он и есть предатель, презревший кровь и страдания своего племени! Внутренне содрогаясь от подобного озарения, Райн хотел резко вскочить, но, одумавшись, осторожно передвинул Лею на середину шкуры и пристроился рядом.

Горечь осознания своего предательства медленно отступала, сменяясь пониманием того, что вопреки логике все сложилось самым удачным образом! Если бы с Леей было все в порядке, они бы убили друг друга или разбрелись по горам в поисках пути домой. И тогда их в живых бы уже точно не было! Горные кошки, плотоядные тураны – всех сразу и не вспомнишь, но кто-нибудь уже добрался бы до одиноких путников!

Сытое состояние избавляло от чувства вины и мук совести, тепло шкуры и пьянящее девичье дыхание соблазняли окунуться в благодатный сон. Райн с удовольствием поддался соблазну и уснул.

Лея проснулась от неясного рокота. Все вокруг затряслось и завибрировало, словно съезжая по ребристой горке вниз. Где-то в высоте, совсем рядом, раздался грозный гул!

Райн выскочил из-под шкуры и подлетел к выходу. Глянув наружу, он хриплым голосом произнес:

– Лавина. На противоположном склоне…

Лея осталась сидеть, задумчиво поджав губы и вслушиваясь в дикий гул стихии.

– Если дотянет до нас, то задохнемся, – добавил Райн, наблюдая за летящей с горы снежной волной, которая набирала силу с каждой секундой.

Лея молчала, обдумывая, что можно сделать. «Вот почему вчера в такое неподходящее время животные затеяли битву. Они искали безопасную пещеру, из-за которой и сцепились».

– Это несется с вершины напротив? – уточнила она.

Райн кивнул.

– Тогда нас в любом случае зацепит. Куда такому количеству снега деваться…

Спокойная речь девушки сопровождалась возней: Лея расправила шкуру и вновь легла, прикрыв здоровой рукой глаза.

Райн смотрел на нее с недоумением. Его горячая натура требовала действий, и он не понимал, как в такой ситуации можно спокойно лечь и умереть, как это сейчас собиралась сделать Лея. Не меняя позы и не открывая глаз, она сказала:

– Райн, не мог бы ты перетащить запасы мяса в конец пещеры?!

Ее мягкий голосок звучал спокойно… и безумно раздражал Райна. Если бы она заплакала, смертельно испугалась или заметалась от беспомощности, как он, все было бы понятно, но подобное поведение… Он ничего не понимает в этих эмирими!

Лея думала о другом: «Если он сейчас не перетащит мясо, нам придется голодать, пока не пробьемся к запасам сквозь завал; если я займусь этим сама, то не успею!» Как же ее бесила собственная слабость! Если бы не она, Лее не пришлось бы просить упрямого лэра позаботиться о насущном! Поэтому она слегка высокомерно попросила вновь:

– Райн, перенеси, пожалуйста, все мясо в глубину пещеры и сам останься там!

Лэр взглянул на эмирими со смесью непонятных чувств. Это было чем-то средним между недовольством, яростью и любопытством. С раздражением подхватив попавшийся под руку кусок, он поволок его туда, где утром Лея жарила мясо.

«Отлично!» Она с облегчением выдохнула. Лее было ужасно обидно, что ту магию, что ей удалось подсобрать, придется вновь потратить не на восстановление здоровья, а на стазисную защиту, которая спасет их от снега! И скоро ей, верно, придется смириться с хромотой, как Майту. Но что поделаешь?! Лея горько вздохнула.

Этот вздох услышал лэр, и ему стало жаль девушку, так мужественно встречавшую смерть.

Гул нарастал, лавина сметала все со своего пути и с грохотом приближалась к ним. Райн, позабыв о мясе, подошел к Лее и обнял ее, успокаивая:

– Не бойся… Это не страшно… Заснем и все. – Сердце грохотало в груди, вот-вот их накроет…

Лея, улыбнувшись, повернулась к нему и лукаво на него посмотрела:

– А я выспалась и есть хочу!

Их накрыло грохочущей волной холодного воздуха. Лея едва успела поставить плотный стазис на самую узкую часть между потолком и полом пещеры. Рокочущий шум исчез. Стало темно и тихо. Вязкая тишина поглотила звуки, казалось, что все вокруг абсолютно оглохли.

Лея с остервенением обругала себя за глупость. Ей удалось то, что она задумала, лишь потому, что Райн, приняв на себя шквалистый порыв ветра, несущегося перед ударной снеговой волной, прикрыл ее и дал возможность поставить защиту! Вот этот момент она и не учла!

Райн лежал неподвижно, накрыв девушку окаменевшим телом, но его голос в темноте звучал так, что, шевельнись она, и он задушит ее вместо лавины! Внезапно Лея почти физически ощутила всю глубину его горечи, отчаяния и ненависти к себе.

– Почему ты мне не сказала, что готова остановить снег? – тихо, но крайне злобно прорычал он.

Райн был сердит, ему казалось, это была ужасная издевательская насмешка над ним вечного врага – эмирими! Он тут метался, обдумывая, что предпринять, чтобы выжить, успокаивал «испуганную» девушку, а она смеялась над ним!

Лею затрясло. И Райн подумал, что сейчас просто безжалостно убьет ее. Смеяться? Дрянь! Да как она посмела!

Но девушка прошептала:

– Еле успела… – и обмякла под ним, лишившись сознания.

Лэр тронул ее за руку, пульс прощупывался… Ясно, вновь всю энергию потратила на щит. Он тяжело вздохнул, погасив бешенство. Из-за чего он так разозлился? Из-за того, что спасла их обоих? Хотя предупредить, что попытается, могла бы!

Райн, тяжело поднимаясь и садясь на шкуру в мертвой, словно могильной, тишине, проговорил:

– И воздуха нам надолго не хватит…

Темнота давила, выжимая из него силы и нагнетая панику. Девушке повезло больше – она спасалась бесчувствием. Ощущая постыдную дрожь от густой нависшей тишины, Райн сам себе сказал:

– Лучше бы лавиной прибило.

Со стороны, где лежала девушка, донесся слабый смешок:

– А как же «жить дальше»?

– Да… А как жить в могиле? – скрывая отчаяние, спросил он.

– Не знаю, никогда не пробовала… – ответила она с легкой насмешкой, серьезно покоробившей Райна.

Райн полагал, что Лея так же ясно, как и он, постигла весь ужас их положения, но она еще не поняла, что это их могила. Впрочем, пугать ее не входило в планы лэра, и он немного иносказательно спросил, надеясь разобраться в ее состоянии:

– Как ты? Не испугалась?

– Чего? Лавины? – переспросила Лея. Райн промолчал. – Лавину испугалась… наверное. Я больше всего боялась, что не удержу ее, что запаса магии не хватит. Но все обошлось. – Она с облегчением выдохнула, вызвав у лэра в душе новый спазм ужаса из-за возможного недостатка воздуха.

Он не боялся темноты, но на него неудержимо давило замкнутое пространство! Райн отчетливо представил себе, как лавина, сошедшая с горы, обильно завалила снегом все ущелье, словно дно чаши… и воздуха в легких стало еще меньше. Не выжить, они в ловушке, а если ударит мороз, то он на несколько месяцев запаяет верхний слой снега сплошной ледяной коркой, и они так останутся здесь до времени Тепла!

– Теперь… – Лэр колебался, делиться с ней своими опасениями или нет, и наконец сказал: – Если ударит мороз, долго мы не протянем.

Он сделал тяжелый шаг вдоль «лежанки», ноги у него подкашивались, Райн задыхался… но не мог признаться, что чувствует себя так, словно попал в детский кошмар про эмиримский Заслон из богатырских деревьев, навсегда утаскивающих лэров прямо под землю. Он не мог рассказать врагу, как ужасно это на него действует!

Лея по голосу заподозрила, что с охотником что-то происходит. Ощущая, что спутнику плохо, она совершенно по-женски взяла его за руку, желая наладить контакт. Райн вначале резко вырвался, но потом поймал Леину руку, притянул к себе, вцепившись в нее до дрожи.

Она поняла, что он безумно нервничает. Но почему?

Имея в подчинении столько воинов-мужчин, Лея понимала, что сейчас его расспрашивать нельзя. Вряд ли он расскажет ей, в чем дело, скорее разозлится и еще сильнее замкнется.

«И когда же, – грустно спросила себя Лея, – я стала так за него переживать?!»

Вздохнув, она позвала его, но так, чтобы это ничем не напоминало жалость, и почти не лукавя сказала:

– Не люблю темноту. Ты не мог бы сесть рядом?

Райн послушно сел. Молча. Его отстраненность была ощутимой. Лея поймала обе его руки, прижала их к своему лицу и тихо пообещала:

– Сейчас отдохну и запущу светлячок.

Лэр наконец отреагировал, но как-то странно. Он привлек ее к себе так, что она оказалась у него на руках. Лея не понимала, чего он хочет, и выжидала, задержав дыхание. Райн прижал ее к себе, перевел дух и, словно голодный, поймал ее губы своими.

Дикость какая! Лея чуть его не ударила, но сдержалась, только мысленно отстранилась от происходящего, пытаясь понять. В его порыве никаких чувств не было – ничего похожего! Это была совершенно непонятная ей жажда… Подобное совершенно не укладывалось в голове у Леи. Что это? Что ему надо?

Она испытала даже некое разочарование: эмирими всегда мечтала найти свою половинку и жить в любви и заботе друг о друге, но этого в ее жизни никогда не было. Она просто никому не нужна. И даже лэр поступает так странно из непонятного побуждения!

Лея не чувствовала в его объятиях ни желания обладать ею, ни чувственного влечения к ней… а лишь судорогу страха. Глубинного, не поддающегося пояснению и контролю рассудка.

Мера терпения исчерпала себя, и Лея, сопротивляясь, забилась пойманной птицей в крепких руках лэра. Райн, опомнившись, отпустил ее губы, но не ее саму, так и удерживая девушку возле себя железной хваткой.

– Ты что, с ума сошел? – закричала Лея, едва сдерживаясь, чтобы не высказать ему то, о чем потом будет жалеть. Им сейчас только новой конфронтации не хватало!

– Сошел, – хрипло ответил лэр, игнорируя ее попытки вырваться. – Прости…

Райн не мог объяснить своего поведения, но, отыскав тоненький, словно соломинка, лучик жизни, ведущий из этой могилы, решил, что он его не отпустит!

Лея успокоилась. Случилось что-то серьезное, раз гордый лэр извинился. Дело, конечно, не в ней, но тогда в чем? Страх темноты? Замкнутого пространства? Эмирими грустно вздохнула, сама прижалась к нему щекой и умиротворенным голосом, словно ребенку, сказала:

– Мы с тобой живы и будем делать все, чтобы так и оставалось, а теперь давай спать… Иначе я потом не смогу ничего сделать.

Райн, не выпуская ее из рук, улегся и, прикрыв их шкурой, затих, дыша ей в затылок.

Лея надеялась, что у него это скоро пройдет. Ей было не по себе от того, что приходилось изображать из себя добрую мамочку огромного клыкастого воина. Но пока… она безмолвствовала, потому что эти судорожные объятия напомнили ей случай в горах, когда ее племянники попали первый раз под самые вершины Вечного ущелья и, нарушив ее приказ близко не подходить к обрыву, заглянули вниз… От страха мальчишки не могли сдвинуться с места. И когда Лея, подхватив обоих, оттащила от края, они вцепились в нее, словно только в ней было их спасение!

Примерно как этот громила…

Лея устроилась поудобнее на мерзко хлюпнувшей шкуре и подумала, что уже не знает, как ей использовать магию. То ли жарить мясо, то ли лечить свою ногу, то ли обработать шкуру или пробить отверстие для воздуха! Тяжело… Постепенно она забылась сном, не заметив, как зеленолицый воин, дождавшийся этого момента, обнял ее еще крепче.

Райн очнулся, не в состоянии сообразить, день сейчас или ночь. Каким-то шестым чувством он понимал, что вот-вот начнется утро. Лея проснулась почти одновременно с ним. Ее вообще мало интересовало время суток, она хотела пить, есть и многое другое, например раздеться, выбравшись из опостылевшего комбинезона, растопить снег и искупаться!

Сегодня Райн не цеплялся за нее. И это было отлично, потому что сегодня она не в состоянии быть терпеливой и понимающей. Вместо этого как назло она была злая, уставшая и невыспавшаяся!

В пещерке от их дыхания стало по-настоящему тепло. Хотя еще вчера Райн перед сном снял куртку.

Лея так быстро раздеться не могла. Ее рубашка под комбинезоном была слишком короткой для посторонних глаз, а под ней только нательное белье. Так что такую роскошь, как ходить без «мехового кокона», она позволить себе не могла. И вообще позволить себе ходить. Нога вновь воспалилась, рука не слушалась. Лея чувствовала, что еще немного и она начнет капризничать, прямо как Крим и Трем в детстве от простуды.

Лея расстегнула верхнюю одежду и осталась сидеть на шкуре, пока Райн стягивал теплые штаны из меха.

С самого пробуждения охотник молчал, не вспоминая вчерашние события, но держался неестественно близко к Лее. Он чувствовал себя чуть лучше, но опасение остаться без воздуха по-прежнему держало его в напряжении. К Лее он приставать больше не мог, последние полчаса он наблюдал, как во сне она стонет от боли, пытаясь найти удобное положение для раненой ноги.

Эмирими в этот момент была зла на весь свет, а особенно на то, что ей выпало постоянно находиться в обществе лэра, когда ей так хотелось побыть одной! После смерти отца Лея предпочитала полное одиночество, оно успокаивало ее, примиряя с несправедливостью жизни.

Райн тоже мечтал искупаться и переодеться, а еще его волновало, как отреагируют на его пропажу горячие головы в племени, в особенности Дирк. Райну было страшно представить, что они пойдут на прорыв сквозь Заслон… Хотя нет, старейшины за этим присмотрят, в этот момент ему казалось, что мудрецы их племени на глупость не способны.

Лея первая подала голос. Наверное, потому, что она, в отличие от Райна, не давала себе зарока молчать.

– С чего начать? Зажечь свет или пожарить мясо?

– С ноги, – примирительно ответил он. – Сними боль и начни исцелять перелом.

– Это тупик: не будет еды – не будет сил; не будет сил – не будет магии. Как-то так… – тихо пояснила Лея, улыбнувшись про себя его заботе. Небось у самого живот сводит от голода! Она вновь с удовольствием вспомнила, что с ней на удивление благородный лэр, и почему-то от этой мысли на душе стало теплее.

Лея не собиралась воспользоваться его предложением насчет ноги и сразу решила начать с мяса, а если получится, то и со света, но ей все равно было приятно его беспокойство. Она посмотрела в сторону, где, по ее представлениям, находился лэр, и попросила:

– Тебе придется пока побегать в темноте. Сначала нужно нарезать мясо, оставшийся кусок закопать в снег, чтобы он не пропал.

Отдавая себе отчет, с кем объясняется, Лея произносила приказы в просительной форме. Хотя ей было куда легче сделать все самой, но если бы она могла!

– Я добуду огонь, а ты обжаришь мясо.

– Хорошо… – Лэр все понял. Нельзя сказать, что ему нравилось исполнять ее указания, но что делать!

Они быстро приготовили обед, поели, и истощенная после траты магии Лея уснула. Это было самое тяжелое время для Райна. Он поклялся себе, что, выбравшись на свет, больше ни в одной пещере ночевать не будет!

Стало душно.

Отодвинувшись от спящей девушки, Райн разделся по пояс и, хотя ему было просто необходимо, чтобы она проснулась, постарался ее не разбудить.

Сейчас главное – пробить отверстие наружу. Лэр с тоской посмотрел в темноту: и как тут хоть что-то разглядеть? Отверстие очень нужно, но лэр знал, до чего может довести пренебрежение к такому перелому, как у Леи, и опасался проблем. Он долго не мог уснуть, мучаясь от беспомощности, чувства вины и постоянной нехватки воздуха, хотя девушка во сне дышала спокойно.

Лея проснулась от того, что по ее виску, щекоча, медленно скатывалась капелька пота. Комбинезон же просто душил! А может, и не в нем дело? Опершись на локоть здоровой руки, она приподнялась, пытаясь найти спутника по звуку дыхания. Звать не хотелось, вдруг он спит… Она осторожно пощупала шкуру рядом – никого.

– Райн? – позвала Лея мягким голосом, будто оглаживая густую тишину.

Куда он мог деться? Девушка разволновалась.

Стазис, за которым лавина намела плотную стену из снега, полностью перекрыл вход! Лея попыталась сесть удобнее, но распухшая рука не двигалась как надо.

Она прислушалась. Райн мирно спал неподалеку – с другой стороны пещеры доносилось его мерное дыхание. Видимо, он лежал на своей куртке у противоположной стены.

Закусив губу, эмирими попыталась освободить раненую руку из мехового рукава, но ничего не вышло. От боли на глаза навернулись слезы. Вновь потратить немного магии на раны? Но это проблему не решит.

– Давай помогу! – проворчал лэр, приподнимаясь.

Лея не хотела его помощи, но выхода не было.

– Ты стянешь сначала со здоровой руки…

– Знаю, – грубо осадил ее лэр. Лея, поджав губы, промолчала.