Текст книги "Крест. Или страшная сказка о любви"

Марина уверенно прокладывала себе дорогу среди этой толчеи. Ксению она тянула за собой на манер буксира.

Несколько минут ушло на обнимания с Наташей. Та выслушала положенные поздравления, дежурно возмутилась, что Ксения тратила время на покупку дежурного же подарка, и потащила здороваться со знакомыми и знакомиться с неизвестными Ксении гостями. Это было утомительно и никому особенно-то и не нужно, но Наташа этого, как всегда не замечала. Положение спас администратор, подошедший к хозяйке приема. Наташа тут же переключилась на организаторские вопросы, и Ксения смогла перевести дух.

Ей было неуютно на этом чужом празднике после многих месяцев затворнической жизни. Слишком много громкой музыки и резких восклицаний, вырывающихся из общего гула. Слишком много незнакомых лиц. Слишком много всего. Ничего, утешила себя Ксения, я просто отвыкла, это пройдет. Подруга права, хватит жить улиткой. А где она, кстати?

Маринка куда-то исчезла. А вон Славик, Наташин муж. Он сидел у барной стойки с каким-то мужчиной, смутно знакомым, но по затылку, в мельтешении цветных пятен света, не понять, кто это. Судя по взрывам смеха, восклицаниям «а помнишь!», «ну ты выдал тогда!» – там полным ходом вспоминали бурную молодость. Но, о чем конкретно говорит Славик, расслышать было невозможно. Пожалуй, подходить к нему незачем. Она осмотрелась, выискивая знакомых, к которым можно было бы присоединиться.

Видимо, одинокая трезвая женщина в центре зала являлась слишком заметной фигурой, потому что не прошло и двух минут, как к Ксении прицепился какой-то юнец: с целью познакомиться и развлечь скучающую девушку. Ну, что ж, пусть развлекает. Она была даже рада парню: он избавил ее от чувства неловкости, своей ненужности, неуместности здесь. Он проводил ее за столик, и следующие двадцать минут она слушала его болтовню о работе. Мальчишка оказался риэлтором, видимо, начинающим, ибо был очень горд этим обстоятельством и трещал, не умолкая, не нуждаясь в репликах собеседницы. Она вежливо улыбалась, кивала в нужных местах, изредка притрагиваясь к бокалу и между делом вспоминая, как же его зовут. А может, он и вовсе забыл представиться.

Однако это было довольно скучно. А его претензии на важность казались смешными: он так пыжился, словно перед ним была нежная ровесница, а не разведенка как минимум десятью годами старше. С другой стороны, его стремление понравиться было лучшим комплиментом, чем парочка тех, которые мальчик адресовал ей вслух.

Наконец, ей стало совсем уж невмоготу слушать этот монолог. Извинившись, она сказала, что ей нужно выйти на минуту. Юный торговец недвижимостью немедленно выразил желание проводить ее.

– Вот уж спасибо, там я и сама справлюсь, – рассмеялась Ксения, немного смутив парня. Пусть думает, что она пошла в дамскую комнату.

Она вышла на улицу и достала сигарету – пара глотков алкоголя давали о себе знать, мозг среагировал и включил знакомый шаблон.

Она стояла спиной к двери, отвернувшись от ветра, смотрела на залитый желтым теплым заревом проспект и крутила в пальцах сигарету, почти не затягиваясь. Курила она редко, по большей части как раз на застольях.

В чью-то хмельную голову пришла та же замечательная идея – проветриться. Не оборачиваясь, она узнала по голосу Славу:

– Ох, как свежо! Я прямо сразу протрезвел!

Кто-то весело ответил:

– Не сомневаюсь, что ты немедленно это исправишь.

Ксении показалось, что сердце пропустило удар. А потом забилось как ненормальное, только не там, где полагается, а сразу везде. Ей казалось, что весь мир наполнен этим тревожным стуком, как гулом набата. Ладони похолодели и стали влажными. Она так и стояла, уперев невидящий взгляд в огонек своей сигареты.

Этот неповторимый голос, мягкий, располагающий к себе, но прислушайтесь – и вы услышите в нем уверенность превосходства над вами. Этот сильный, яркий тенор может принадлежать только одному человеку на всем белом свете.

– Эй, Ксюша, это ведь ты, правда? – Слава, наконец, заметил ее. Она обернулась, глядя только на него, старательно игнорируя его приятеля.

– Привет, Слава. Рада тебя видеть.

– А я-то как рад! Ты тут с кем?

– Я тут, Славушка, с Мариной, вот только она где-то потерялась, – хмыкнула Ксения, прекрасно понимая, что намекает он на мужа.

– Ну, тогда предлагаю свою компанию вместо Маринкиной. Пойдем, посидишь с нами.

– Да я вроде как уже обзавелась компанией, один молодой человек любезно не дает мне скучать, – она улыбнулась, подчеркивая несерьезность возражения.

– И на кой он тебе сдался? С нами веселей будет. Нет, мы так давно не виделись, и ты хочешь променять меня на какого-то случайного типа? Я оскорблен до глубины души.

– Ты же знаешь, что тебя я ни на кого променять не могу, – засмеялась Ксения, наклоняясь, чтобы потушить окурок о край урны. – Просто не хотелось вам мешать. У вас там своя атмосфера, как я заметила.

– Это когда же мне мешала красивая девушка! – воскликнул Слава и, подмигнув, добавил: – Особенно, если Наташа не стоит над душой.

Они посмеялись этой шутке, оба зная, что Слава верный муж и никогда не выходит за рамки милого флирта. Зато на словах – неутомимый охотник, имеющий на счету десятки побед. Наташа молода, но не глупа, и потому позволяет ему распускать перья сколько угодно, понимая, что это – только безвредный способ чувствовать себя настоящим мужчиной.

– Знакомься, это Миша, мой давний друг. Это Ксения, подруга моей племянницы и почти член семьи, настолько давно мы знакомы.

– Здравствуйте, – приветливо улыбнулась Ксения, взглянув, наконец, на «давнего друга».

Конечно, она не ошиблась, это был он. Она с жадной торопливостью окинула его вороватым взглядом. Кремовая рубашка, распахнутая светлая замшевая куртка… довольно элегантно… Да, весь мир – одна большая деревня, где человек, которого и не надеешься повстречать вновь, внезапно оказывается другом твоих друзей.

– Здравствуйте, – тоже вежливо улыбаясь в ответ, сказал Михаил. Простое приветствие на пороге бара, даже оно звучало у него так внушительно, словно он делает доклад в конференц-зале.

Она заметила, что он посматривает на нее с любопытством. Не узнал. Оно и хорошо – не будет неловкости, но примешивалось чувство уязвленного женского самолюбия. Неужели она настолько непримечательна, что ее невозможно и вспомнить через столь короткое время? Впрочем, она понимала, что необъективна. Слава Богу, сейчас она не похожа на его пациентку – бледную, с синяками под глазами и бинтами на лице, неухоженные волосы собраны в лохматую косичку: попробуй-ка вымыть голову и сделать прическу одной рукой, когда еще нужно следить, чтобы не намочить повязки. Задачка для терпеливых. А сколько он ежедневно видит таких вот страшилищ поневоле. Или, скорее, не видит, не замечает – его дело лечить, чего их разглядывать-то?

– Ребята, хватит на ветру торчать, пошли в тепло, – поторопил Слава.

– Тебе разве не хватает внутреннего подогрева? – поддел Михаил, открывая дверь и пропуская Ксению.

– Именно! – значительно сказал Слава, поднимая указательный палец. – В точку, Мишаня. Катастрофически не хватает. И я считаю, что этот недостаток нужно немедленно устранить.

Ксения засмеялась вместе с мужчинами. Только она смеялась не над Славиной проблемой, а над тем, как нелепо для ее уха прозвучало это дружеское «Мишаня» применительно к солидному доктору.

Слава потащил их к прежнему месту у стойки. Он усадил Ксению, раздобыл ей стакан и поставил еще один стул так, чтобы они сидели у стойки полукругом и все могли свободно видеть друг друга, без риска разговаривать со Славиным затылком.

Правда, поговорить толком не получилось. Они успели только соорудить первый тост, за юбиляров, конечно. Второй, за знакомство, только наметился, но тут за плечом у Славы возникла Марина.

– Ага… я, значит, ищу ее, а она тут пьет в теплой компании! – воскликнула она в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Значит, мы с тобой искали друг друга в разных местах, – парировала Ксения. А я вон там была, – махнула она рукой.

– Видела, с Русланом ты сидела, а только отвернулась – тебя уж и нет.

– Может, и с Русланом, я его имя не запомнила, – пожала плечами Ксения.

– Угомонись, дорогая, – попросил Слава племянницу. – Лучше присоединяйся к нам.

Однако Марине хватило нескольких секунд, чтобы оценивающе стрельнуть глазами на Михаила, сложить два и два и принять решение. Отвернувшись от мужчин, она состроила хитрую рожицу Ксении. Нетрезвый ход мыслей подруги было нетрудно понять, и Ксения насторожилась. Как бы она не наломала дров, логика-то у нее сейчас пьяная и хромая, нужно ее проконтролировать, решила Ксения. Но не успела. Маринка стремительно перешла к делу.

– Вот еще! Я вообще-то за тобой пришла, дядюшка. Пойдем к Наташе.

– Ну, зачем мне идти к Наташе? Ей вон и без меня хорошо.

– А затем, что ты совсем про нее забыл и это некрасиво, все-таки это ее праздник.

– Я бы сказал – наш праздник, – упираясь, заметил Слава.

– Пошли, говорю, ей будет приятно, а тебе все равно без разницы, с кем пить, – ворчливо ответила Марина.

Она схватила Славу за руку и чуть ли не силой потащила в глубину зала, к двум сдвинутым вместе столам. Ему ничего не оставалось, кроме как подчиниться женскому произволу.

Ксения в замешательстве смотрела им вслед. И что теперь делать? Встать и попрощаться было бы невежливо, да и вовсе не хотелось, конечно. Остаться? Так ее Слава пригласил, этот не был ни за, ни против. Возможно, без друга он предпочел бы другую компанию.

Пока она так размышляла, не зная, как поступить, Михаил просто подвинул освободившийся стул ближе к стойке, поменял стаканы местами и сел на место Славы. Ксения почувствовала облегчение – мужчина, сам того не зная, решил проблему – и радость оттого, что ему приятно ее общество.

– Прелести семейной жизни, – прокомментировал он. – У Славы, похоже, полный матриархат. Эх, вот и надейся на такого друга.

– Это ей так, под влиянием момента взбрело в голову покомандовать, никак не забудет, что была единственным ребенком в семье и всеобщей любимицей. А Наташа вообще всегда лояльно относится к друзьям мужа, – заступилась Ксения. Ну не объяснять же ему, в самом деле, что подруге внезапно вздумалось сводничать. А, может, не так уж и внезапно, если вдуматься. Ну, Маринка… ты только протрезвей, пообещала мысленно Ксения. Ты, конечно, и представить не могла, во что меня втравливаешь. Хотя, если бы могла, то, чего доброго, взялась бы за дело с удвоенной энергией, так что еще грех жаловаться.

– Мне показалось или с Мариной Вы не знакомы? – спросила она, просто, чтобы поддержать беседу.

– Мы виделись пару раз, но так давно, что вряд ли она меня узнала. Да и со Славой-то мы редко пересекаемся. Раньше работали вместе, потом разбежались по разным местам. Работа, семья и прочее. Обычное дело.

– Работали вместе? Вы тоже программист? – Ксения старательно изображала чукчу. Она таяла от его уютной манеры речи, вслушивалась в интонации, стараясь запомнить.

Он был другим.

Он был совершенно расслаблен, глаза оттаяли, голос смягчился и стал живым. Рядом с ней сидел совершенно другой человек. И таким он нравился ей еще больше.

– Нет, я медик, – улыбнулся Михаил. Ну, надо же, какая скромность, просто медик, ничего особенного. – Мы познакомились, когда были еще студентами. Проходили практику в одном учреждении, каждый по своей профессии. Медицина ведь не отстает от жизни и тоже все больше переходит на цифровые носители, – рассказывал он, словно читая лекцию, видимо, незаметно для себя переходя на привычный ритм. – У нас там была локальная сетка примерно на тридцать машин. Для Славы это была хорошая возможность набить руку. Помогал нашему системному администратору.

– Я вот и слов таких не знаю – локальная сетка. А Вы, видимо, неплохо в этом разбираетесь.

– Откуда такой вывод? – поинтересовался он.

– Свободно и к месту пользуетесь жаргоном. Хотя при Вашей профессии это не должно удивлять.

– Что-то я не уверен, что уловил связь, – вопросительно заметил Михаил.

– Я всегда относилась к медикам с особенным уважением, – пустилась она в объяснения. – Впрочем, как и к представителям других… как бы это сказать… социально значимых профессий. Военные, силовики, МЧС, ну Вы понимаете…

– Почему?

– Эти люди значат так много в жизни общества… – раздумчиво ответила она, подбодренная тем, что он задает уточняющие вопросы. – И, понимаете, мне кажется, что такая профессия – это действительно работа, а не отбывание необходимой повинности с восьми до пяти. К этому действительно нужно иметь призвание и работать с энтузиазмом… Наверное, я просто завидую тем, кому посчастливилось найти работу по душе, – улыбнулась она. – А медицина – такая необходимая и сложная штука, что любой врач кажется мне на голову выше простого смертного.

– Ну, так уж и на голову.

– Если я и преувеличиваю, то совсем немного, – задетая снисходительной иронией, Ксения даже не заметила, что осмелилась перебить своего кумира. – Шесть лет осваивать науки, от одного названия которых можно язык сломать. Ежедневно общаться с большим количеством чужих людей, притом, что больной человек часто напуган и потому озлоблен. Уметь быстро принимать решения и брать на себя огромную ответственность. Ум, такт, сила воли: разве это заурядная личность? Ну, как-то так…

Она замолчала, смущенная пристальным взглядом синих глаз. Взгляд василиска. Только этот свет обращает не в камень. В факел. Горишь, горишь и никак не можешь подернуться пеплом.

– Ксения, это чудесно, век бы слушал. Только у меня один вопрос, – он усмехнулся, откидываясь назад и беря в руки стакан. – Вы сейчас просто думаете вслух или вполне сознательно за минуту наговорили мне столько комплиментов?

Не в бровь, а в глаз. Действительно, он прав, получилась грубая, откровенная, тяжеловесная лесть, а она и не заметила. Увлекшись спором, она словно забыла, с чего этот спор начался и кому она так горячо излагает свою точку зрения.

– А Вы считали бы эти комплименты заслуженными? – кое-как отбилась она.

А ведь нечасто ей доводилось видеть, чтобы человек выслушивал дифирамбы в свой адрес с саркастической усмешкой. Пожалуй, что и вовсе никогда не доводилось. С осторожностью – да, сколько угодно. А вот чтобы так: иронизировать над собеседником, который разливается соловьем в твой адрес…

Лишь много позже Ксения поняла причину его недоверия: он был очень строг к себе и потому скептически относился к похвалам.

– Справедливо, – согласился он. – Медик – понятие расплывчатое. Вполне может статься, что я мелкий лаборант: перебираю бумажки, пациентов совсем не вижу и ничем Вашего уважения не заслуживаю, поскольку никакой героической романтикой моя работа и не пахнет.

– О, нет, – протянула Ксения. – Я уверена, Вы не можете быть кем-то мелким и незначительным.

– Разве? – спросил он, иронично приподняв бровь, почти с издевкой.

– Это уж точно не комплимент, – поспешно уточнила Ксения: намек насчет «героической романтики» она отлично уловила. Ее уважение к людям, способным на стоящие дела, он ухитрился вывернуть в экзальтированное поклонение «героям», простительное в семнадцать лет, но смешное и инфантильное для женщины ее возраста.

– Просто… ведь почти всегда можно сразу понять, что именно человек из себя представляет. Одежда, речь, манеры… ну, все это. Так что не говорите мне, что Вы какой-нибудь бумажный червь, не поверю.

– Что ж, отдаю должное Вашей проницательности, – признал Михаил, не вдаваясь в подробности относительно своего статуса. – Она Вас никогда не подводит?

– Бывает иногда, – улыбнулась она. Какая уж тут проницательность, обычные женские игры. Впрочем, ни слова неправды сказано не было, он и в самом деле выглядит весьма представительно. И весьма привлекательно. Недаром же вон та симпатичная блондинка в короткой юбке то и дело посматривает на них обоих. – Бывает, но редко. Обычно никчемных, скучных людей я распознаю безошибочно и легко избегаю.

Да замолчи ты, одернула она себя. Что за неуклюжесть? Прешь, как танк на баррикады. Наверное, со стороны это выглядит ужасно нелепо, вон как он веселится.

– Что ж, благодарю, видимо, мне следует чувствовать себя польщенным, коль уж Вы не торопитесь от меня отделаться. – Он и в самом деле откровенно забавлялся ее смущением.

– Не слишком обольщайтесь. Возможно, я просто хорошо воспитана, – она сгладила грубость почти игривым тоном.

Он поднес к губам стакан, сделал неторопливый глоток и спросил:

– Может, перейдем на ты, не против?

– Нет, конечно, не против.

После таких прямолинейных комплиментов жеманничать было бы просто глупо. Да и не имело смысла в этой неформальной обстановке. А как будем разговаривать потом, в его кабинете – над этим вопросом можно и позже голову поломать.

Ситуация катилась по какому-то своему неведомому пути. Она-то рассчитывала, что просто проведет некоторое время в компании мужчин, слушая их общие истории, не вмешиваясь в разговор и наслаждаясь его присутствием. И этих воспоминаний ей хватит на долгие-долгие вечера. А выходило черт те что. За несколько минут она уже так завралась, что не выпутаться. Надо было представиться сразу, но ведь тогда этих чудесных минут и вовсе не случилось бы. После ухода Славы он неизбежно бы перешел на тему ее здоровья, говорил бы с ней не как с девушкой, а как доктор с пациенткой. Гаже этого трудно и представить.

А вместо этого они разговаривали. О каких-то неважных вещах, она потом даже не могла вспомнить. Важно, как они разговаривали. На грани. На тонкой, неуловимой границе флирта. Если попытаться пересказать происходящее словами, получится ничего не значащая картина. Но эти переливающиеся оттенки… Быстрый взгляд, только одним мгновением отличающийся от обычной внимательности, неуловимое изменение интонации, жест, проникающий чуточку дальше, чем предписывает этикет…

– Ну, а теперь ты расскажи мне что-нибудь о себе, – попросил он.

– А я как раз из племени офисного планктона, – она неопределенно пожала плечами. – Юрист в конторе «Рога и копыта». Правовое обеспечение деятельности организации, – продекламировала она и пояснила: – Договора, условия, взаимные претензии, правовые кодексы и прочее.

– Наверное, это тоже очень интересно и требует наличия ума, – вежливо заметил он. – Думаю, твоя профессия в известном смысле посложнее моей, – увидев вопросительный наклон головы, он пояснил: – по крайней мере, человеческая анатомия меняется не так быстро, как российские законы.

– Ой, не наступайте на любимую мозоль, очень Вас прошу! – воскликнула Ксения, смеясь. – Это настолько больное место, Вы и не представляете!

– Мы вроде на ты, – напомнил он.

– Конечно. Это я по привычке, машинально, – Ксения замолчала, чтобы не ляпнуть еще какую-нибудь несуразность. Все-таки лгунья она была совершенно бездарная.

Образовалась пауза. Он рассеянно поглядывал краем глаза на веселящихся людей и думал о чем-то своем. Ксения не нарушала тишины между ними, ей было вполне достаточно изредка пересекающихся взглядов и намека на улыбку. Контакт сохранялся, говорить было необязательно. Она сидела, расслабившись, носком туфельки тихонько отбивая по перекладине стула ритм накрывающей их музыки и наблюдая за мельтешением цветных пятен по стенам. Она совершенно потеряла чувство времени.

Из этого умиротворенного состояния ее вывело ощущение пристального внимания. Бывает иногда – бессознательный импульс заставляет вдруг обернуться, вскинешь глаза – и наткнешься на чей-то взгляд. Может, и есть доля правды в теориях о телепатии.

Однако в данном случае не нужно было быть телепатом, чтобы понять, в чем дело. Та белокурая девушка. Сейчас она уже уставилась на Михаила, но Ксения успела почувствовать обращенную к ней неприязнь. Понятно. Где ж ты раньше была, милая… Она пошевелилась, меняя положение тела, и этим вывела Михаила из задумчивости.

– Извини, задумался, работу из головы никак не вытряхну, – он подкрепил извинение улыбкой, на этот раз полноценной.

– Ничего, я так и поняла. День, похоже, выдался суматошный, да и дома еще не был?

– Это тебе твоя безошибочная интуиция подсказывает? – пошутил Михаил.

– Нет, просто логика. – Она провела кончиком розового ногтя по его щеке, холодея от собственной наглости. Остановись, дурочка, что ж ты творишь… Но грохочущий состав уже сорвался с рельс в пропасть, неумолимо увлекая ее за собой. А еще было смутное желание просигнализировать блондинке – тебе ловить тут нечего.

Как ни странно, Михаил принял интимный жест как нечто естественное.

– А, это, – он потер подбородок. – Да, не успел. Времени не было. Что, сильно неряшливо?

– По мне так вполне нормально, – успокоила Ксения.

– Терпеть не могу выглядеть неаккуратно.

– Это заметно по всему остальному. Поэтому я не сомневаюсь, что утром ты тщательно брился, это не трехдневная щетина. Ты же брюнет, у тебя она быстрее становится заметна.

– В том-то и беда, – вздохнул он.

– А тебе даже идет, – скокетничала она. Пропадать, так пропадать.

– Я вижу свободный стол, – сменил он тему, кивая в сторону бильярдного зала. – Не хочешь партию?

Конечно, она хотела. Она хотела все, что он мог бы предложить. Но…

– Я даже не помню, когда в последний раз играла, – извиняющимся тоном сказала она.

– Ничего, опыт не пропьешь.

– Ты в этом уверен? – Ксения нарочито внимательно заглянула в свой стакан. Кстати, уже почти пустой. Когда это она успела? Опьянения почти не чувствовалось, нервы съедали все градусы, но она знала, что это обманчивое ощущение – не заметишь, как внезапно развезет, поэтому решила притормозить, пока предыдущая порция не выветрится.

Он рассмеялся, глядя на ее пантомиму со стаканом:

– Я же не предлагаю ставки делать. Пойдем, пока стол не заняли.

С началом партии разговор снова сошел на нет. Они кружили вокруг зеленого сукна как старые знакомые, не нуждающиеся в вежливых репликах. Ксения сосредоточилась на процессе, он не мешал, только иногда напоминал правила, если она сомневалась, что помнит какое-либо из них верно. На пятом ходу, когда она нацелилась на понравившийся шар, он остановил ее:

– Подожди, ты разве не видишь, что это неправильно? Зачем тебе простой удар, если вон там выгодная комбинация, посмотри сама.

– Да я вижу, но не думаю, что смогу правильно ее разыграть.

– Давай сжульничаем, – с этими словами он обошел стол, накрыл ее ладони своими и точным движением направил кий. Конечно, для этого ему пришлось в буквальном смысле обнять ее… ничего особенного, такая уж это игра. Она снова подумала о том, как контрастно выглядит его поведение в разных ролях.

Интересно, какой из них настоящий? Тот, который расслабился под воздействием алкоголя и хорошей компании? Или этот, который намеренно загоняет себя в жесткие рамки в рабочее время?

– Вот так, видишь?

Она кивнула, не видя ровным счетом ничего. Ее полностью захлестнуло исходящее от него тепло, ощущение близости его тела окутало ее коконом.

– Давай.

Деревянный дробный стук, шары разлетелись, Михаил выпрямился, оценивая результат.

– Не совсем то, нужно было бить чуть сильнее, но все-таки моя задача теперь усложнилась, – резюмировал он.

– А я предупреждала, что не очень интересный соперник, – ответила Ксения, делая усилие, чтобы голос не выдавал ее волнения.

Она так и не узнала, собирался ли он возразить, потому что им помешали.

Та самая яркая блондинка, которую Ксения заметила еще у барной стойки, выскользнула из толпы танцующих и решительным шагом направилась к ним. Платиновые кудри стелются роскошной гривой, мини юбка трещит по швам на аппетитных формах, верхняя пуговица на блузке провокационно расстегнута. Нет, все, что нужно, должным образом прикрыто, но мужской взгляд потянет как магнитом, чтобы в этом убедиться.

– Привет, дорогой, – пропела она, буквально падая Михаилу в руки и без лишних церемоний прижимаясь к нему своим внушительным бюстом.

Ксения ревниво наблюдала за этой сценой. Ее глаза, как объектив, скурпулезно регистрировали детали. Она заметила, что Михаил, отвечая на объятия девицы, только слегка прикоснулся к ее спине легким движением, но руки так и не отнял.

– Я видела тебя с друзьями там, – девушка махнула рукой в сторону танцпола, не торопясь отстраняться. – Думала, что ты уже ушел.

Рассказывай, думала ты, конечно. Я-то прекрасно видела, что ты глаз с него не сводишь. Оказывается, это не простой интерес, вы знакомы, но ты почему-то не спешила. Надоело ждать, пока я отвяжусь, решила мне помочь?

– А это твоя новая подружка? – спросила девушка, соизволяя заметить Ксению.

Ответить он не успел. Ксения сделала это сама, четко и холодно проговорив:

– Это – не новая подружка, а новая знакомая.

Она терпеть не могла, когда о ней говорили, как о неодушевленном предмете. В конце концов, это просто невоспитанно – говорить о присутствующем человеке в третьем лице.

– Ксения, – добавил Михаил, стараясь сгладить взаимную грубость девушек.

– Я Роза, – бросила блондинка, не удостаивая Ксению взглядом. Ха, ну еще бы… роза, надо полагать, голландская, иначе откуда бы столько самоуверенной спеси. Между тем сексуальная блондинка скользнула по вороту его рубашки, и продолжила игриво: – Не хочешь посидеть, поговорить, вспомнить былое? Давненько мы не виделись, я скучала. Ты все время был занят, я не хотела мешать.

Он и сейчас занят, ты, крашеная кукла, кипела Ксения. Впрочем, она прекрасно понимала намек: друзья друзьями, а вот она сама занятие вовсе не увлекательное, можно бросить в любой момент. Да, может быть, так оно и есть. А, может быть, ее намеренно провоцируют, вынуждая в негодовании удалиться. В этом случае она не только освободит дорогу, но еще и останется униженной, компенсируя девице моральные страдания. Как хорошо, что статус случайной знакомой позволяет ей не обижаться.

– Для начала я хочу закончить партию, – ответил Михаил. Ответил в своей лучшей манере опытного управленца: мягко, но решительно пресекая возможные возражения.

Нейтральный ответ Роза предпочла истолковать как утвердительный. Ей хватило сообразительности не настаивать.

– Конечно, давай доигрывай, я тебя подожду, – с энтузиазмом согласилась она, по-прежнему игнорируя Ксению. Она чмокнула его в щеку (нет, ну вы посмотрите!) и куда-то убежала.

Михаил кивнул в сторону стола, приглашая продолжать. Кажется, он и не заметил, как она огорчена. Именно этого ей и хотелось больше всего.

– Сейчас твой ход, – ровным голосом напомнила Ксения. – Может, не стоит, Бог с ней, с этой игрой? – легко предложила она, всем своим видом изображая незаинтересованность.

– Это почему еще? – удивленно поднял голову Михаил. Он уже изучал расположение шаров.

– Ну… проявляя вежливость ко мне, ты заставляешь ждать близкую подругу. Любезно с твоей стороны, но необязательно, – мило улыбаясь, пояснила Ксения. Она не любила двусмысленных ситуаций.

Ясно же, что эта пиявка так просто не отстанет. И тут у Ксении выбор был невелик: либо легко расстаться, согласно роли случайной знакомой, либо играть в открытую. А выдержит ли она конкуренцию с этой красоткой, знакомой с ним давно и, судя по всему, очень коротко? Вот именно, весьма спорный вопрос.

– Какая ты деликатная, однако. Между прочим, я заметил эту близкую подругу, как только она вошла, – негромко обронил он, намечая удар.

Ксения ответила ничего не значащей вежливой улыбкой, стараясь подавить преждевременную радость.

Партия была почти разыграна, россыпь шаров поредела, началась серия холостых ударов. Ксения неуверенно оглядывала поле.

– Тебе нужен вон тот шар, – снова подсказал Михаил.

– Ты прав.

Она обошла стол: траектория была неудобная, как ни встань, все равно в лузу не попасть. Она примерялась и так и эдак, но в любом случае выходило, что промахнется.

– Да что ты мучаешься, – не выдержал Михаил. – Садись, если тебе так удобно. Это же допустимо.

Легко сказать – садись. Ей пришлось практически лечь на сукно, опираясь на поврежденную руку. Хорошо хоть, что она в брюках.

Зато удар вышел удачный, и шар исчез в лузе. Едва она выпрямилась, Михаил снова пришел на помощь. Наверняка без всякой задней мысли, из чистого мужского воспитания. Он просто подхватил ее и поставил на ноги, на миг прижав к себе. По правилам, игрок может на столе хоть ужом свиваться, но при условии, что одна подошва твердо стоит на полу. Так что помощь в принятии горизонтального положения ей вроде бы не требовалась.

– Спасибо, но тебе этого не простят, – заметила Ксения, поглядывая ему через плечо и мстительно не делая попытки шагнуть в сторону. За его спиной за столиком сидела Роза и внимательно наблюдала за игрой.

Столы в этом зале не были сервированы, но Роза не теряла времени даром и притащила бутылку, стаканы, пару тарелок с какими-то нарезками.

– Ну, надо же, какая хозяйственная, – пробормотала Ксения, отворачиваясь.

Он оглянулся, увидел накрытый стол и усмехнулся. Роза приглашающе помахала ему и он кивнул.

– Придется уделить ей время, ничего не поделаешь, – сказал он. – Я вижу, что она тебе не слишком нравится, но, в общем-то, она ничего. Правда, бесцеремонная, – добавил он, улыбаясь.

– Она ясно дает понять, что один из нас тут лишний. Я ей тоже не слишком нравлюсь.

– Ты о чем?

– Сам посмотри. Только два бокала. Прозрачный намек, что мне пора убраться с горизонта.

– А ты сама-то чего хочешь? – небрежно спросил он.

Она пожала плечами, стараясь сохранять спокойствие.

– Мне было с тобой интересно, но я не хочу конфликтовать и влезать в ваши отношения, – дипломатично ответила она, видя, что Роза поднимается с места. Пора прощаться?

– Тогда, если не возражаешь, я сделаю вид, что не понимаю прозрачных намеков, – тихо сказал он, загоняя последний шар.

– Ты закончил? – Девушка подошла к Михаилу и взяла его под руку жестом собственницы. – Я уж заждалась.

– Ты что-то сегодня рассеянная, милая. – Он непринужденно приобнял обеих девушек. – Садитесь, девочки, я сейчас вернусь.

Ксения не двинулась с места. Она старалась понять, какие у него мотивы. Он не хочет прощаться с ней или всего лишь не хочет сдаваться этой напористой девице и использует ее как щит? Сам же дал понять, что не слишком рад этой Розочке. Может, недаром так решительно вцепился в нее, когда Марина увела Славу?

Она открыла сумочку и достала зеркальце, просто чтобы заполнить паузу.

– А вы с Мишей давно знакомы? – снисходительно спросила Роза, оценивающе осматривая ее. Результат маневров не в полной мере устраивал ее, но приходилось довольствоваться тем, что есть. К тому же еще не вечер.

– Нет, я же говорила, мы впервые встретились только сегодня, здесь. У нас нашлись общие знакомые.

– А мы с ним давние и очень близкие друзья, – протянула Роза, поглядывая на потенциальную соперницу, проверяя, дошел ли до нее скрытый смысл этих слов.