Текст книги "Божественный спор"

Глава 31
Гера

Я натянула на себя джинсы и футболку. Они были новыми, но это были единственные вещи в моем гардеробе, которые мне было не жалко. Я была воодушевлена моим первым днем полезности. Надеюсь, у меня все получится и я ничего не испорчу. Не то чтобы я все всегда портила, но все же…

Ровно в семь вечера ко мне в дверь позвонили. Это был Бен. Я открыла дверь и увидела его в темно-зеленой толстовке и потертых джинсах. В таком наряде он казался моложе, чем в тех рубашках, которые он носит на работу.

– Готова?

– Да, – я взяла сумку и закрыла за нами дверь.

– Если что, то не ко всем собакам можно подходить, – инструктировал меня Бен, пока мы спускались по лестнице. – Есть агрессивные собаки, которых мучали до их попадания в приют. Им нужно время для доверия. Лучше не искушать судьбу, иначе, если они тебя укусят, то придется их усыпить.

– Поняла, – кивнула я. – На чем поедем?

– Вон там моя машина, – Бен указал на красную машину с двумя черными полосами на капоте, которая ждала нас на парковке у дома.

– Красивая, – улыбнулась я.

– Досталась от деда. Dodger 1992 года, – гордо заявил Бен.

– Все еще на ходу? – удивилась я.

– Если за чем-то долго и добросовестно ухаживать, то это будет служить тебе верой и правдой еще очень долгое время. – Бен открыл мне дверь, и я нырнула внутрь машины.

Внутри меня ждал черный кожаный салон и запах мандаринов. Машина была отполирована до блеска так, словно мы сейчас пойдем на выставку.

Подождите, Бен для меня так старался?

Хотя нет.

Он настолько хороший мальчик, что уверена, она у него всегда в таком состоянии.

По дороге Бен расспрашивал у меня про мою жизнь, а я придумывала факты на ходу. Нужно будет запомнить потом весь тот бред, что я ему наговорила. Про себя Бен тоже не умолчал.

Его мама забеременела им, будучи еще школьницей, родила она Бена в старших классах. Кто его отец, Бен не знает, так как мама спустя пару месяцев после родов отдала мальчика на воспитание своим родителям, а сама уехала в другой штат на поиски лучшей жизни.

– И ты больше о ней ничего не слышал? – поинтересовалась я.

– Нет. Она не писала и не звонила, – легко ответил Бен.

– А вдруг с ней что-то произошло? – спросила я.

– Ну, – Бен почесал затылок, – мне все равно. Если я не нужен ей, то она не нужна мне.

Вот так просто.

В этот момент я осознала, что поступила подло с Гефестом, сослав его с Олимпа лишь только из-за того, что он был инвалидом. Мне еще повезло, что я вовремя одумалась и навещала его там, внизу. Но думаю, он все еще в обиде на меня.

Я не была хорошей матерью, признаю.

Но у меня на то были причины.

Я всеми силами старалась заполучить одобрения Зевса, а когда родила больного ребенка, то думала, что он меня и вовсе разлюбит. Я тогда еще не понимала, что он меня вообще не любил, но это уже другая история. Конечно, потом я спустилась с небес на землю в прямом смысле этого слова и воспитывала Гефеста. Одна. Боги лишь спустя время узнали, что я периодически навещала Гефеста. Затем Гефест вырос и простил отца. Гефест вырос хорошим богом. Хорошо, что он не похож характером ни на меня, ни на Зевса. А его внешность – это отражение души его родителей.

– Приехали, – Бен выдернул меня из мыслей. – Придержишь дверь, пока я буду заносить корм?

– Да, конечно. – Я вышла из машины и пошла к входной калитке. Несмотря на то, что уже был вечер, закатное солнце ослепляло меня, и я щурила глаза, ничего не видя перед собой. Надо было взять очки…

– Держи, – я увидела перед собой силуэт Бена, который подошел вплотную ко мне и натянул мне на голову кепку.

Он нарушил мое личное пространство, но его жест был таким… Заботливым?

– Спасибо, – поблагодарила его я.

Он взял в руки двадцатипятикилограммовый мешок корма и занес его внутрь. Затем сделал еще три таких рейса, и мы вошли на территорию приюта.

Повсюду стоял собачий лай и, признаться, вонь. Терпимая, но все же вонь.

– Что мне делать? – спросила я, поправляя кепку.

– Пошли вместе со мной в вольер к тем миленьким собачкам. Поиграешь с ними, пока я буду рассыпать им корм. – Бен потер щеку.

Я довольная поскакала за ним.

Не знаю почему, но сейчас я чувствовала себя как-то живо и бодро, будто мне пятнадцать лет.

Вечер прошел хорошо.

Собаки отлично снимали стресс.

Они были такими наивными и добрыми. К концу вечера я уже хотела забрать их всех к себе. Теперь я понимаю Поршу, когда она говорила, что морально не выдержит походов в такое место.

После почти трех часов, проведенных в приюте, мы с Беном вдоволь нахохотались и порядком устали. А еще, я жутко проголодалась.

Будто услышав мои слова, живот Бена громко и пронзительно заурчал.

– О мой бог, – Бен прижал ладони к источнику звука. – Прости.

Я рассмеялась.

– Все хорошо. Я тоже ужасно проголодалась.

– Думаю, нам пора закругляться, – предложил Бен.

– Да, – согласилась я. – Можем поехать ко мне и перекусить. У меня остались каламаракьи, – предложила ему я.

– Кала что? – не понял он.

– Это греческое блюдо, – пояснила я. – Жаренные кальмары, выражаясь простым языком, – пояснила я. – Еще есть греческий салат и лукумадес.

– Я лишь греческий салат разобрал, – сконфузился парень.

– Последнее – это типа пончиков.

– Но тоже греческих? – спросил парень.

– Но тоже греческих, – согласилась я. – Пойдем. Это будет моя благодарность тебе за оказанную услугу.

– Ага. Пригласишь меня на фильм и чай?

– А? – не понимая, спросила я. – Если хочешь, могу и чай заварить. Фильмы я не смотрю.

– Прости, – он посмотрел на секунду на землю, а затем его взгляд вернулся ко мне. – Забыл, что ты из религиозной семьи. Неудачная была шутка. Забудь.

– Ну ладно, – пожала я плечами, не поняв, о чем это он.

Мы сели в машину и спустя двадцать минут уже поднимались ко мне в квартиру.

Я открыла дверь, мы вошли внутрь. Бен прошел в ванную, чтобы помыть руки, а я, помыв их на кухне, принялась доставь все блюда, что у меня были.

Я еще раз хотела выразить всю свою благодарность этому мужчине за то, что он подарил мне такой легкий веселый вечер.

В мою дверь позвонили.

Я смутилась, так как время было почти одиннадцать часов вечера.

– Кого-то ждешь? – спросил Бен, насторожившись.

– Да вроде нет, – нахмурилась я.

– Может, кто-то из соседей? – спросил Бен. – Давай я посмотрю? Вдруг маньяк какой-нибудь.

Не дождавшись моего ответа, Бен посмотрел в глазок и громко спросил:

– Кто это?

– Зе… Зак, – ответил ему знакомый голос.

Я чуть было не выронила из рук миску с салатом.

– Ты его знаешь? – спросил меня Бен, нахмурившись.

– Да, – кивнула я. – Это мой бывший муж, – я скорчила гримасу.

Глава 32
Прометей

Так. Вино, утка, фрукты, свечи. Или они меня выдадут? К черту свечи!

Я быстрым движением руки схватил свечи и закинул их в ящик у камина.

Вот же идиот.

В дверь позвонили, и я быстрым шагом направился к ней. Я уже знал, кто там будет.

– Привет! – услышал я, стоило мне открыть дверь.

– Привет, – я мягко улыбнулся ей.

Артемида обняла меня, и аромат ее розовых духов коснулся моего носа. На ней было черное вечернее платье и кожаный пиджак. Образ был шикарен, не учитывая ее двух косичек, которые она заплетала, начиная с детства.

– М-м-м, – она принюхалась, – как вкусно пахнет.

– Согласен, – ответил я, хотя понимал, что она говорит об ужине, а я о ней.

– Что там?

– Утка.

– Обожаю утку.

Мне ли не знать…

Я помог снять Артемиде ее пиджак, и мы прошли в гостиную-столовую, где уже был накрыт стол.

– А ты постарался, – заметила девушка.

Ну конечно. Я тут на тебя пытаюсь хорошее впечатление произвести.

– Присаживайся, – я выдвинул ей стул.

– Как всегда, галантный Прометей, – заметила она.

Мне кажется, она издевалась надо мной в дружеской манере.

– Не всегда, – я сел напротив нее.

– Скажешь тоже, – усмехнулась она. – Я у тебя практически каждый месяц бываю в гостях, и ты всегда все готовишь по высшему разряду.

– Некоторые говорят, что я педант, – смущенно признался я.

– Это мне в тебе и нравится, – Артемида улыбнулась мне.

– К сожалению, только это, – пробубнил я себе под нос.

– А? – спросила Арти.

– Да так. Не бери в голову, – отмахнулся я.

– Как тебе боги на земле? – спросила Арти, накладывая салат.

Я почесал затылок.

– В целом я думал, что будет хуже, – признался я. – Пока что никто не умер и никого не убил. Я даже удивлен, – признался я, разливая вино по бокалам.

– Была недавно у Афины и Афродиты. Кто бы мог подумать, что эти двое уживутся спокойно вместе.

– А как тебе Посейдон и Арес? – улыбнулся я, – На Олимпе они даже не здоровались, а тут даже мальчика взяли на воспитание.

– Что? – удивилась Артемида.

– Да. Я проследил. Все хорошо. Арес действительно о нем заботится, а Поси вроде даже успел с ним подружиться. – Я сел на свое место.

– Ого, – выдохнула Артемида. – Кажется, они действительно меняются.

– В этом их заслуга, – я отпил вина. – Они сами давно этого хотели, но боялись признаться в этом или себе, или другим.

– Они тебе отчеты сдают о проделанной работе или ты с ними разговариваешь? – спросила Артемида, притягивая бокал с вином к себе.

– Я установил за ними слежку. Но никому не говори, – признался я ей.

– Да кому я скажу? – пожала она плечами.

– Мало ли. Вдруг вырвется во время разговора. Они не должны знать. Им это не понравится.

– Боишься, что они могут взбунтоваться?

– Да. Без слежки я не могу их оставить. Я им еще не доверяю, – честно сказал я.

Артемида усмехнулась.

– Что? – спросил я.

– Зачем тебе все это?

– Каждый развлекается, как может, – пожал плечами я. – Ну и ты не понаслышке знаешь, что у меня синдром спасателя.

– Я пока не поняла, хорошо это или плохо, – Артемида сделала глоток.

Я невольно посмотрел на ее шею.

Так, Прометей. Не забывай, кто ты есть.

– Я тоже сам не понял, – я вернулся к разговору.

– Зато ты отличный друг! – она подняла в воздух свой бокал.

Твою мать, Артемида.

Я не хочу быть тебе просто другом.

Глава 33
Персефона

Миссис Йохансон сегодня отсутствовала, поэтому я взяла Оливера и направилась в ближайший парк, который находился трехстах метрах от дома, чтобы малыш подышал свежим воздухом. Он, конечно, мог сделать это и во дворе их частного дома, но утром мне на глаза попался буклет красивого нового парка, который был построен специально для богатеньких людей этого района. Если верить картинке, то это была красивая облагороженная территория с большим количеством развлечений для детей и подростков, продовольственными киосками, обилием пешеходных дорожек и красивых деревянных скамеек. Я просто была обязана посетить данное место.

Поэтому, надев на Оливера выходной коричневый костюмчик с каким-то красно-черным человечком в трико на груди, я вышла и дошла до парка неспешным шагом. Буклет не врал. Парк был потрясающим.

Единственная проблема – я была не одной, кого привлекли виды на буклете. Людей в парке было просто пруд пруди.

Я сразу же окинула взглядом Оливера. Надеюсь, он не проснется, услышав такой гул вокруг.

Да уж…

Хотела отдохнуть и телом, и душой, а получается, что ни того ни другого я не получу. Интересно, а ранним утром здесь так же много людей?

Я села на единственную свободную скамейку, которая находилась напротив пластмассовых разноцветных горок. Оливер сладко спал в своей бежево-черной коляске. Казалось, у этого малыша были самые крепкие нервы во всем мире. Это был крайне некапризный ребенок. Вот бы и мне такого.

И тут я вспомнила Аида. После его последнего визита прошло два дня. Он не писал и не звонил, что было странно, учитывая то, что он любил все контролировать и любил меня. Меня?

Думаю, для Аида я как то яблоко, которое висит слишком высоко на дереве: пока он не может достать до этого яблока, он думает, что это самый вкуснейший плод на всем свете. Но стоит ему попробовать этот фрукт на вкус, как он сразу же поймет, что яблоко есть яблоко.

Очарование проходит вместе с желанием.

Может, я поэтому отказывала Аиду, потому что хотела, чтобы он желал меня как можно дольше?

Нет-нет-нет.

Я сразу же отмела от себя данные мысли.

Аид – самое коварное, опасное и беспринципное существо на свете.

Он меня похитил, лишил будущего и не слушает мои просьбы и желания.

Аид – зло.

– Извините? – услышала я у себя над головой. – Можно к вам присоединиться?

Из-за палящего мне прямо в глаза летнего дневного солнца я не видела лица девушки, а лишь ее силуэт. Я прищурилась и увидела перед собой блондинку с частыми темными прядями, которая была одета в джинсы-клеш и серую толстовку, на которой красовалась надпись UCLA. Одному Зевсу известно, что же это могло значить. Может, культ какой…

– Да, – кивнула я и машинально отодвинулась, чтобы у девушки было больше места.

– Вы тут в первый раз? – сразу же спросила девушка, улыбаясь своей широкой улыбкой.

Люди такие открытые и общительные. Не то что боги.

– По мне заметно? – мягко и с улыбкой спросила я.

– Да. Вы будто лисица, которую, охотники загнали в угол: тихая и ждете, когда это все закончится.

Я уж не стала говорить девушке, что это краткое описание всей моей жизни, а не пятнадцати минут, проведенных в парке…

Я лишь выпустила смешок в ответ.

– Ваш ребенок? – сразу же спросила девушка, кивком указывая на Оливера.

– Нет. Я его няня, – ответила я. – А вы? – обратилась я к ней. – Вы часто здесь бываете?

– Не так чтобы очень, – спокойно ответила девушка, но я заметила в ее голосе некую натянутость.

Я жена короля ада и лжи. За тысячи лет рядом с Аидом я научилась отличать ложь от правды. Но что, если браслет забрал у меня и эту способность, и я просто сейчас обвиняю ни в чем неповинную мне девушку? Или может она просто говорит так, чтобы подружиться со мной?

– Вы одна здесь? – спросила я, чтобы отмахнуть от себя такие странные мысли.

– Нет. Видите, вон ту девочку в лиловой кофточке с мухомором на груди? – Девушка чуть наклонилась ко мне и указательным пальцем показала на светловолосую девочку с косичками, которая о чем-то разговаривала с мальчиком ее возраста, нахмурив брови.

– Да.

– Это моя дочь, – гордо заявила девушка. – Гвинет.

– Она похожа на вас, – сказала я, не отводя глаз от девочки.

– На своего отца она похожа больше, к сожалению, – сказала девушка.

– К сожалению? – спросила я. – Несносная характером? – попыталась пошутить я, услышав грусть в голосе девушки.

– Нет, – девушка сразу сменилась в лице. – Просто я… – губы девушки задрожали и она просто начала… Плакать?

О мой Зевс!

Я же ведь ничего такого не сказала.

Я что, перешла какую-то незримую грань человеческих эмоций.

В аду люди постоянно плакали, но то был ад.

На земле все тоже плачут по поводу и без?

– Что с вами? – обеспокоенно спросила я.

– Все хорошо, – всхлипнула девушка.

Я порылась в сумке и поспешила передать ей пачку бумажных носовых платков:

– Вот, держите, – я отдала пачку ей, открыв ее. – Простите, если задела как-то ваши чувства.

– Нет-нет, все хорошо, – девушка достала один платочек из пачки и поднесла его к глазам. – Просто я всегда такая, когда речь заходит о моем муже, – она аккуратно промокнула края глаз бумажным платком, чтобы не размазать тушь. – А друзей у меня нет, и поговорить мне не с кем.

– Оу, – лишь смогла выдавить я из себя.

– Вот и приходится все переживать самой, – девушка вновь шмыгнула носом.

– Если хотите, то можете рассказать мне. – Я чувствовала себя виноватой, что стала косвенной причиной ее слез, поэтому пыталась помочь ей хоть чем-то.

– Ой, нет, – отмахнулась девушка, – что вы. Не хочу грузить вас этим.

– Все в порядке, – заверила ее я. – Поверьте, я знаю, каково это – иметь кучу слов на сердце и держать все в себе, потому что вам просто некому выговориться. Если я могу вам действительно помочь лишь тем, что выслушаю вас, то я только за.

– Правда? – с надеждой в голосе спросила девушка.

– Да, – я кивком подтвердила свою решительность.

– Большое вам спасибо, – девушка сжала своей ладонью мою. – Может, тогда мы как-нибудь встретимся без детей? В уютной обстановке?

– Да, конечно, – поддержала ее я. – На выходных я обычно свободна после обеда, – вспомнила я.

– Отлично. Давайте тогда обменяемся номерами телефонов, и я вам напишу? О месте и времени договоримся чуть позже, хорошо? – спросила она.

– Без проблем.

Девушка протянула мне в руки свой телефон:

– Введите свой номер, пожалуйста.

Я открыла свой телефон, так как номера своего не помнила и мне пришлось залезть в заметки, чтобы найти его там. Введя номер, я вернула гаджет девушке.

– Отлично, – девушка довольно улыбнулась. Казалось, что ее грусть прошла. – А как вас зовут?

– Пэрис, – ответила я, вспомнив свое вымышленное имя.

– Извините, – отмахнулась девушка. – Совсем забыла спросить это у вас в таком порыве эмоций.

– Ничего, я понимаю, – успокоила ее я. – А как ваше имя? – поинтересовалась я.

– Сьюзен, – девушка улыбнулась.

Глава 34
Посейдон

– Пс! – Я поднял голову, удивившись тому, что надо мной стояла Эмма. – Питер! – позвала меня она.

Я вопросительно поднял брови.

– Мистер Коул только что написал. – Она нагнулась над моим столом, и я сделал все возможное, чтобы не заглянуть ей в просвет ее блузки.

– А ты что? – оживился я.

– Ничего, – пожала плечами она. – Я не знаю, что ему ответить.

– А что он написал? – я встал с места.

– Что хочет встретиться и уладить позавчерашний инцидент.

– И что ты намерена делать? Будешь играть честно или воспользуешься моим советом? – спросил я. Я и правда не знал, чего ждать от Эммы.

Она поднесла большой палец ко рту и принялась грызть ноготь на нем, явно взвешивая все за и против.

– Ладно, – ответила она спустя секунду. – Буду гнуть свою линию. Возможно, это как-то сыграет мне на руку при разводе.

– А вот это верное решение! – радостно заявил я, схватив девушку за плечи.

Я заметил косой взгляд Кары позади Эммы и отпустил девушку. Не хватало мне еще офисных сплетен. От них всегда болела голова.

– И что писать? – спросила Эмма.

– Пиши, что готова обсудить все, но скажи, что не сейчас. Что тебе нужно время, чтобы отойти и прийти в себя. И что твой психолог сказал, что теперь у тебя фобия и ты боишься даже в душ пойти более чем на десять минут, – продиктовал ей я.

Эмма нахмурилась и посмотрела на меня.

– Но у меня нет психолога.

– Теперь есть, – заявил я.

– А это не слишком? – смутилась она.

– Слишком было выкинуть тебя за борт и даже не подумать о том, что ты можешь не выплыть. А то, что его дочь пару месяцев сама походит к психологу, чтобы ее отец убедился в ее адекватности, – это уже необходимость. Она опасна для общества, – развел руками я.

– Ты драматизируешь, – закатила глаза Эмма.

– Поверь мне, нет ничего страшнее женщины в гневе. А теперь этой женщиной будешь ты. Давай. Пиши все то, что я сказал.

Эмма пару секунд еще смотрела на экран телефона, ничего не печатая, а потом сдалась и отправила свой ответ. Мистер Коул тут же его прочел и написал «Да, конечно».

– Ну, все, – я широко улыбнулся. – Теперь он у нас крючке!

***

После того дня, когда Эмма чуть не утонула и мы начали переписываться под чутким контролем Скотта, мы больше не обменивались сообщениями. Эмма просто прочитала мое последнее сообщение и ничего на него ответила. А что вообще можно было ответить на смеющийся смайлик?

Темы для разговора иссякли, и я сдался. Я, конечно, мог попросить Скотта помочь мне и возобновить общение, но не могу же я каждый раз бегать к шестнадцатилетке, у которого своих проблем хватает, чтобы просить его помочь нацарапать мне ответ. В океане меня бы уже на смех подняли…

Я уже было включил какой-то сериал про детективов на ноутбуке, когда мне на телефон поступило сообщение. Я чуть не подавился чаем, когда увидел, что это была Эмма.

Хм…

Уже соскучилась?

«Тут?»

Я довольно улыбнулся и ответил:

«Да».

Эмма тут же прочитала сообщение, и я видел, что она печатает ответ. Спустя пару секунд я увидел на дисплее:

«Мы с Эшли поругались, и мне некуда идти. А друзей у меня нет. И денег на гостиничный номер тоже. Точнее, я бы не хотела тратить свои последние деньги на номер. Я планирую жить в офисе, пока мы не получим деньги за последний заказ, но офис сейчас закрыт, а звонить в охрану и просить, чтобы они меня пустили, мне неудобно. Могу я остаться у тебя на одну ночь? А завтра утром я сразу же поеду в офис. Я посплю на диване».

Я быстро понял, что Эшли – это сестра ее бывшего мужа, у которой она жила.

Что ж, это был лишь вопрос времени, когда они поругаются.

«Да, конечно».

Почему ее постоянно все обижают?

Она же сильная духом женщина.

«Заедешь за мной?» – Эмма.

«Буду через двадцать минут», – ответил я и принялся одеваться во что-то более-менее приличное.

Я не стал говорить ей, что на диване уже обжился Скотт. Посплю на полу.

Ладно, видимо, в этом доме я буду спать на всех известных мне плоскостях.