Текст книги "Ты мне не босс!"

Глава 4. Катерина

Водитель заносит чемоданы в прихожую и обещает вскоре вернуться с моим заказом, а Антонина с Вяземским продолжают любезничать на лестничной клетке. Устал он, видите ли, из-за перелета. А два не хотел? Я еще от первого не отошла, а пришлось лететь во второй раз и потом больше часа трястись по трассе.

У меня даже нет сил, чтобы придирчиво оглядеть свое жилище. Тараканы не бегают, и ладно.

Сбрасываю туфли и открываю чемодан, чтобы найти любимый шампунь и кондиционер для волос. Надеюсь, мне не придется задержаться здесь дольше, чем на пару недель. Запасы к этому времени истощатся, а на то, чтобы найти любимые бренды в местных магазинах, я даже не надеюсь.

– Можно? – Голова водителя просовывается в незапертую дверь. – Это, я так понимаю, ваше.

Он ставит на пол два огромных пакета с эмблемой сетевого супермаркета и уже собирается уходить, когда я его останавливаю:

– Здесь, наверное, какая-то ошибка. Я не заказыв…

– Я заказывал, – раздается раздраженный голос Демида с лестничной клетки. – Это мой заказ.

– Прошу прощения, – тушуется водитель и протягивает мне небольшой пакет с одинокой пачкой кофе внутри. – Я почему-то подумал, что большой список составили вы.

В любой другой момент я бы закатила глаза от этого шовинистского высказывания, но сейчас я лишь усмехаюсь:

– Да, путешествовать с ручной кладью довольно легко, если заранее сделать заказ на двадцать килограмм.

И еще до того, как этот умник успеет съязвить в ответ, я захлопываю дверь перед его носом, выдавив из себя любезное, но не искреннее «спокойной ночи».

Несмотря на то, что у меня глаза слипаются от усталости, я провожу под душем добрые полчаса. Логичнее было бы вымыть волосы и сделать укладку непосредственно перед рабочим днем, но я не могу не смыть с себя всю «копоть» дороги, поэтому усердно тру кожу кофейным скрабом, наношу на лицо маску и послушно жду положенные десять минут, перед тем как смыть кондиционер с волос.

Из душа я выползаю абсолютно без сил, поэтому, даже не снимая полотенца, падаю поверх покрывала и прикрываю глаза. Лежу так несколько минут, уставившись в глянцевый натяжной потолок, и только когда моя разгоряченная после душа кожа начинает подмерзать, нехотя вытягиваю из-под себя пушистое покрывало, сбив при этом подушку на пол.

– Твою ж мать, – ругаюсь сквозь зубы и сползаю с кровати. Поднимаю подушку и, на свою беду, заглядываю под кровать. Слегка хмурюсь, рассматривая небольшой комок красной ткани на полу, и за каким-то чертом тяну его на себя.

В следующий момент из моего горла вырывается истошный вопль, когда я понимаю, что у меня в руках находятся красные стринги, а маленький прозрачный пакетик рядом – это вовсе не пакетик.

Отбрасываю находку в сторону, но вопить при этом почему-то не прекращаю. В красках представляю, как придется ампутировать руку, потому что ни одно мыло мира не сможет отмыть эту грязь и чужие бактерии, которые, безусловно, уже успели поскакать вверх по моей ладони и распространиться по всему телу.

К тому моменту, как кто-то начинает тарабанить в мою дверь, я успеваю мысленно наградить себя всеми венерическими болезнями, о которых могу вспомнить. Интересно, здесь есть круглосуточные частные лаборатории? Или, вообще, хоть какие-то? Помню, в детстве бабушка меня пугала, что в ее деревне для того, чтобы попасть к врачу, надо было ехать за семьдесят километров. Может, стоит искупаться в том самом злополучном озере, которое пострадало от утечки химических отходов с завода? Уж лучше светиться в ночи, чем умереть от сифилиса в свои двадцать пять.

– Ты чего орешь? – набрасывается на меня Вяземский, когда я, наконец, открываю ему дверь.

– Потому что в этой квартире раньше был бордель! – возмущаюсь я, всячески стараясь удержать свою челюсть на месте. Этот гад заявился сюда в одном полотенце на бедрах и теперь смущает меня своим идеальным рельефным прессом. Ну почему он не мог быть таким же «пухляшом», как его брат? Мало того, что высоченный, как небоскреб, так еще и кубики себе накачал. Он будто заранее разузнал мои «слабые места» и сейчас специально демонстрирует мне себя во всей красе. Зад я его еще утром заценила, а теперь получается, что и перед у него вполне ничего. Вкупе с высоким ростом, который для меня, с моими метр восемьдесят, в мужчинах просто «маст хэв», его внешность стремится к отметке «идеально». Жаль только, что характер у него скотский. Такое не перекроешь ни рельефным животом, ни внешностью модели нижнего белья.

– Очень ценная для меня информация, – язвит он, не забывая при этом нахально скользить глазами по моей фигуре. Мне тоже, знаете ли, есть чем похвастать. И пусть плоский живот сейчас скрывает (хвала Господу) полотенце, длинные ноги явно привлекли его внимание.

– Я нашла под кроватью красные стринги и презерватив! Не мои и использованный, – добавляю, предвосхищая его вопросы.

– А что ты делала под кроватью? – таращит глаза он. – На хрена ты туда, вообще, полезла?

– Уронила подушку, – шиплю я. – Да какая, вообще, разница? Главное, что спать я здесь не собираюсь. Нам срочно нужен клининг!

– Клининг, – ошарашенно протягивает он. – В десять вечера?

– Да хоть в полночь! Я не могу спать в квартире, в которой…

– Кто-то занимался сексом? У меня для тебя плохие новости, – заливисто смеется он. – Этим, знаешь ли, все занимаются… рано или поздно.

– Я в курсе, – огрызаюсь я. – Но искренне надеюсь, что большинство все-таки прибирают после себя. Как, вообще, можно потерять трусы?

– Ох, – широко улыбается он. – У меня для тебя есть парочка увлекательных историй…

– Обойдусь как-нибудь, – хаотично машу руками в его сторону. Только историй о его сексуальных похождениях мне не хватало.

– Зря, – ухмыляется он. – Ты многое упускаешь.

– Надо позвонить Антонине, – вздыхаю я. – Она сказала обращаться к ней в любое время, если у нас возникнут какие-то проблемы. Надеюсь, она не скажет, что за ближайшей уборщицей надо семь дней на лошадях скакать в райцентр.

– Одеться для начала не хочешь? – слегка задрав темную бровь, интересуется он.

– Сказал мужик в полотенце, – бормочу я, отчего-то смущаясь.

– Предлагаешь мне его снять? – Его губы моментально растягиваются в глумливой улыбке, отчего мне сразу же хочется его пнуть. – Это на тебя так аура «бордельной» квартиры действует. Оглянуться не успеешь, а под кроватью уже твои стринги будут валяться.

– К твоему сведению, на мне их нет, – гордо бросаю и наклоняюсь к чемодану, чтобы достать халат. Понимаю, что логичнее и, главное, приличнее было бы присесть на корточки и уже в таком положении рыться в чемодане, но ничего не могу с собой поделать. Пусть не думает, что у него тут монополия на глумливые улыбочки.

К тому времени, как я выуживаю из чемодана короткий шелковый халатик, Демид больше не улыбается. Выглядит он так, будто воспроизводит в голове карту местности, чтобы вспомнить, где здесь находится ближайший лесочек, в котором он меня прикопает.

Хотя нет… пожалуй, сначала изнасилует, а уже потом прикопает.

Какие же мужики все-таки предсказуемые создания. Кажется, дни до возвращения Николая будут самыми сложными в моей жизни. Поправочка – в наших жизнях. Потому что, судя по огню в его взгляде и напряженно стиснутой челюсти, он сейчас думает о том же, о чем и я.

Глава 5. Катерина

Просыпаюсь я в еще более скверном настроении, чем вчера заснула. Несмотря на то, что Антонина заверила меня, что постельное белье на кровати абсолютно новое, и даже прислала чек с датой покупки, всю ночь мне снились кошмары. В половине из них фигурировала неизвестная обладательница красных трусов, в другой же половине… Скажем так, дефиле Вяземского в одном полотенце не прошло даром.

Остается утешать себя тем, что этот мистер Нахал тоже как следует поворочался ночью, потому что, мне кажется, я до сих пор чувствую его обжигающий взгляд своей пятой точкой.

Кстати, о Нахале… Я как раз разбираю чемодан в прихожей, когда слышу громкий стук закрывающейся двери наверху, а затем торопливые шаги по ступенькам. Выглянув в глазок, успеваю заметить лишь знакомую русую макушку и широкие плечи ее хозяина. Вот же гад! Сам же вчера настоял на том, чтобы водитель за нами приехал к девяти, а теперь какого-то лешего подорвался ни свет ни заря!

Не удивлюсь, если он решил таким образом перетянуть на себя авторитет работников завода. Дескать, смотрите, какой я обязательный! А вот Катерина спит до полудня и в ус не дует, пока мы тут с вами вкалываем в поте лица!

Используя гнев как топливо, я в рекордные сроки одеваюсь, радуясь, что волосы успела вымыть вчера. Сейчас мне достаточно собрать их в высокий хвост и нанести минимум косметики, чтобы выглядеть прилично. Господи, ну когда уже настанет тот момент, когда я, наконец, впечатлю Нахала своей неземной красотой? Впрочем, кажется, вчера мне это и так удалось. Отсутствие макияжа и мокрые сосульки на голове совсем не помешали Вяземскому пялиться на мой зад и голые ноги.

Так и оставив полуразобранный чемодан на полу, я вызываю такси и выбегаю из подъезда. Надеюсь, приложение правильно определило геолокацию, потому что вчера я не обратила внимание ни на название улицы, ни на номер дома. Забравшись на заднее сиденье, я тяну на себя дверцу и краем глаза замечаю знакомый силуэт на тротуаре. Таксист трогается, а я, рискуя свернуть себе шею, оборачиваюсь назад, чтобы получше рассмотреть Вяземского. На нем черные спортивные штаны и серая футболка с мокрым пятном в области груди. Но это еще не самое худшее: я успела заметить два бумажных стаканчика с кофе в его руках.

Кажется, я не совсем верно истолковала ситуацию… Демид не пытался сбежать на завод раньше времени, он просто вышел на пробежку, а на обратной дороге зашел в кофейню и прихватил кофе не только себе, но и мне. Я же запаниковала и теперь смотрю ему вслед, в то время как такси уносит меня по направлению завода.

– Подождите, – командую водителю. – Давайте поменяем адрес. Я вспомнила, что мне нужно взять машину в аренду. Сейчас уточню адрес прокатной фирмы.

– Так чего его уточнять-то? – удивляется мужчина. – Она у нас одна, фирма-то.

– Отлично, – неловко улыбаюсь. – Тогда мне туда, пожалуйста.

Всю дорогу я веду мысленный диалог сама с собой и пытаюсь на корню задавить чувство вины. Я ему ничего не должна. Мы не друзья, и он четко дал мне понять, что не хочет со мной работать. Так что я поступила не подло, а логично. Может, второй стаканчик кофе был вообще не мне. Понимаю, что шансы того, что Нахал, вдохновившись моим полуголым задом, нашел вчера компанию на ночь, ничтожно малы, но чем черт не шутит. Что, если бордель был не только в моей квартире… может, там все здание такое?

К прокатному сервису мы подъезжаем, аккурат когда молодой парень в рваных джинсах отворяет видавшие виды ворота.

– Вы уверены, что мы приехали по адресу? – с опаской интересуюсь у водителя. Рядом находятся какие-то склады, а слева от гаража – полуразобранный фургон. Остается только догадываться, разобрали его планово для ремонта или с целью скрутить детали на продажу.

– Ну если вам нужен прокат, то точно сюда, – заверяет меня водитель, демонстративно разыскивая сдачу.

– Можете оставить себе, – киваю ему и осторожно выхожу из машины. Во-первых, дороги здесь как таковой нет, а во-вторых, я все еще опасаюсь, что вместо прокатного сервиса он привез меня на тайную базу торговцев внутренними органами.

В унисон со звуком шпилек по щебню я слышу ядовитый голос Вяземского в своей голове, повторяющий как заведенный: «Это карма, стерва». Мысленно посылаю и голос, и его нахального обладателя куда подальше и, нацепив на лицо вежливую улыбку, топаю к ржавым воротам.

– Доброе утро! – бодро здороваюсь с парнем, траслируя ему сигналы, что мои органы мало годятся для продажи. Покашлять тут, что ли? – Мне нужна машина.

– Извините, но сейчас свободных тачек нет, – пожимает он плечами и медленно ведет взглядом от носов моих туфель до головы.

– Я неправильно выразилась, – улыбаюсь еще шире, – машины должны быть забронированы для завода «Септол».

– А-а, – протягивает он. – Так бы сразу и сказали. Вот эта ваша.

Не отводя глаз от моих ног, он машет куда-то за спину, и я в ужасе смотрю на ярко-зеленый матиз с длинными ресничками на фарах. Это что еще за чудо? Я в ней буду как лягушонка в коробчонке. Это при условии, что я вообще в ней выеду из этой промзоны по глубоким ухабам.

– А вторая машина? – с надеждой смотрю на блестящий внедорожник в углу помещения. – Бронь была на две.

– Вторая вот эта. – К моему сожалению, он указывает на подержанную иномарку, сиротливо припаркованную за комплектом сменных шин. – Она на имя Вяземского Д.

– Это я, – радостно сообщаю ему и, увидев недоуменный взгляд, начинаю тараторить: – Понимаете, Демид Олегович к нам из Москвы прилетел ночью. Сейчас отдыхает еще… Да и не посылать же его сюда вот… к вам. Так что я сама машинку заберу и ему доставлю.

На мое счастье, парень все еще не пришел в себя от длины моих ног, поэтому согласно кивает и протягивает мне бланк для заполнения, после чего любезно вручает ключи.

Все еще не веря в свою удачу, я несусь к машине и все-таки спрашиваю, кивая на внедорожник:

– А вот эта для кого? Ее нельзя взять?

На матиз при этом стараюсь не смотреть, боюсь, и без этого сегодня ночью к обладательнице красных труселей присоединятся огромные глаза-фары с длиннющими ресницами.

– Нельзя, – раздается за моей спиной смутно знакомый голос со стальными нотками. – Это для меня.

Глава 6. Демид

То, что стерва не открыла дверь, когда я хотел занести ей кофе, меня не особо удивило. Выбесило, конечно, но я рассудил, что она могла быть в душе.

Сейчас же, когда мы с Антониной уже вдвоем молотим кулаками в ее дверь, я начинаю всерьез переживать.

Что, если она еще какой «сюрприз» среди ночи нашла и лежит там теперь в обмороке? С нее станется, с такой-то впечатлительностью!

– Надо ломать дверь, – решительно заявляю после пяти минут безуспешных попыток достучаться до стервы.

– Подождите, – бледнеет девушка. – Давайте попробуем ей позвонить.

– А смысл? Если она там без сознания, то и трубку не возьмет.

Антонина округляет глаза, будто и не думала о таком исходе, но телефон все-таки достает. Я же начинаю примеряться к двери, гадая, справлюсь ли я своими силами, или все-таки нужно будет вызывать спецов. Сейчас каждая минута на счету, а значит…

– Доброе утро, – бодрый голос Тони прерывает мои размышления. – А вы где? А… понятно. Ну, мы тоже тогда сейчас подъедем.

Даже несмотря на то, что ее голос звучит нормально, я все равно предполагаю худшее: ночью стерву забрала «скорая», и сейчас Антонина каким-то чудом дозвонилась в реанимацию. Ну какие еще могут быть варианты? Куда эта фифа могла ускакать ни свет ни заря?

– Катерина Михайловна перепутала время и уже уехала в прокатный сервис за машиной, – заявляет она.

– Перепутала время? – повторяю за ней эхом.

Девушка кивает и как ни в чем не бывало начинает спускаться по лестнице, а вот я мрачно хмурюсь.

– Что значит перепутала? Почему не пришла ко мне? Как она вообще узнала, куда ехать?

Вопросов, разумеется, больше, чем ответов, но факт в том, что предоставить их сможет только Катерина. Но вот захочет ли?

Бабы вообще сложные создания, но стерва, кажется, бьет все рекорды. Я бы еще понял логику, если бы она сразу на завод отчалила. Как раз успела бы затесаться с простыми работягами на проходной и с ходу влиться в рабочий коллектив, так сказать. Но какой смысл было тащиться за тачкой, если можно подождать, когда тебя отвезут?

Впрочем, очень скоро я убеждаюсь в том, что женщины – существа не только сложные, но и коварные.

Тихо радуюсь, что не успел вручить ей стакан с кофе утром. За каким хреном я вообще взял второй? В памяти тут же всплывает ее образ в одном полотенце, и ответ приходит сам собой. Вот поэтому, да.

Не то чтобы я был уверен, что, почуяв запах ароматной жидкости за сто рублей, она тут же призывно раздвинет ноги, но… а вдруг? Не букет же мне ей тащить, в самом деле!

Вчера, одиноко лежа в постели, я решил, что вполне не против совместить приятное с полезным. Это на своей работе я не трахаю секретуток, а здесь мы оба ненадолго. Так почему бы и не раскрасить серые заводские будни ярким сексом? Я даже мысленно «взял назад» свои же слова, пока любовался ее полуголым задом. Не думаю, что в постели она скучна. По крайней мере, со мной точно не будет. За прошедшую ночь я успел не только настроиться на секс, но и довольно красочно представить пошлые стоны, которые смогу из нее выбить. Да-да, не все мужики однобокие визуалы, есть среди нас и аудиалы… И неважно, что вдохновила меня на это именно картинка ее длиннющих ног в коротком полотенце. Я живой мужик, в конце концов. И она явно не просто так передо мной задом трясла. По крайней мере, еще вчера и сегодня утром я так думал. Сейчас, после ее выкрутасов с побегом, я уже не знаю, чего от нее ждать. Может, это был отвлекающий маневр? Какая-то уж очень хитрая тактика. Бабская. У мужиков все гораздо проще.

– Приехали, – радостно оповещает меня Антонина. Сегодня она приехала без водителя, и я полдороги судорожно хватался за ручку над дверцей, когда она лихо входила в виражи. А когда зарулила в старенький гаражный кооператив, мне вообще захотелось выйти из машины и проделать оставшийся путь пешком. Скорей бы уже заполучить ключи от прокатной тачки и нормально передвигаться. Все-таки женщины за рулем – это опасное явление. Я до сих пор не отошел от вчерашней аварии! Сам момент я не видел, читал отчет в ноуте, но Ильдар сказал, что Катерина его подрезала, совершая опасный маневр. И я бы мог еще это понять, как-никак, она торопилась на встречу с моим отцом, но тогда какого хрена надо было заарканиться и вызывать гайцов? Извинилась бы, оформили быстро европротокол и разошлись по своим делам. Так нет же! Стерва, одним словом… Вчера я еще не знал, что нам предстоит вместе работать и она станет не просто неприятным эпизодом на дороге, а здоровой такой занозой в моей заднице.

И только сейчас я, кажется, начинаю полностью оценивать весь масштаб трагедии. Потому что мало того, что менеджер проката пытается вручить мне ключи от матиза, в который я, даже согнувшись втрое, не влезу. Так еще и Катерина в данный момент отчаянно флиртует с каким-то модником в джинсах-лосинах и пиджаке. Обычно мне абсолютно наплевать, во что одеты другие люди, но сейчас я испытываю практически физическую боль. Как можно надеть пиджак от Balenciaga с таким низом? Это прямое оскорбление не только именитых дизайнеров, но и меня лично.

Однако, судя по заразительному смеху стервы, ее совсем не смущает, что ее собеседник – жалкий пижон, напрочь лишенный вкуса. Но в данный момент меня злит даже не их дешевый флирт. А то, что ее зад, на который я всю ночь строил планы, сейчас сидит на черной вольво. А в руках у нее чертовы ключи!!

Она, блд, серьезно? Думает, я позволю ей забрать нормальную тачку, а сам полезу в эту пучеглазую тарантайку? Ох, стерва… какая же ты наивная. Пора тебе напомнить, кто здесь босс!

Мотаю головой, чтобы отогнать видение, в котором я перегибаю ее через капот матиза и трахаю так жестко, что гребаные реснички оставляют ссадины, будто от кожаного хлыста. Будь мы в этом гараже одни, я бы так и сделал. Но приходится мириться с присутствием окружающих, поэтому я бесцеремонно кашляю, вырывая Катерину из пижонского транса. Она вздрагивает, будто уже успела позабыть, что находится в общественном месте и, кроме них с модником, вокруг есть другие люди. Воровато оглядывается на зеленую тыкву, которая, увы, никогда не превратится в карету, и посылает мне слабую улыбку. Хрен тебе, стерва, не прокатит. Милыми улыбочками меня не проймешь, косяк свой отрабатывать будешь по полной. В коленно-локтевой.

– Увидимся, – бросает ей мужчина, скользнув по мне равнодушным взглядом.

– Я позвоню, – кричит вслед Стерва и даже машет ладошкой, когда слащавый садится в серебристый внедорожник и с ревом прорывается к воротам.

Я начинаю закатывать глаза, но они так и застывают где-то на середине, потому что стоит моднику выехать за пределы гаража, миловидная маска слетает с лица Катерины и с глухим грохотом падает к нашим ногам.

– Твою мать, Вяземский, ты знаешь, кто это?

– Человек, напрочь лишенный вкуса? – предполагаю я, изогнув брови.

– Это Владимир Филатов, – шипит она и, видимо не получив должную реакцию от меня, уточняет: – Один из продюсеров «Пусть болтают».

Я тихо матерюсь, но испуганное «ой, мамочки» Антонины перекрывает мою ругань. Вряд ли я вспомню, когда в последний раз смотрел зобми-ящик, но об этом шоу на первом, конечно, слышал. Громкие разоблачения и скандалы… Создатели шоу во главе со знаменитым ведущим любят покопаться в грязном белье на радость своей публике… И судя по тому, что этот продюсер сейчас приехал в Горячев, несложно догадаться, чье грязное белье их интересует на этот раз. Снова мысленно посылаю пламенный привет своему братцу и искренне надеюсь, что ему там сейчас нехило икается. Скандал вокруг этой ситуации на заводе набирает обороты, и было бы весьма некстати, если на выборах через несколько месяцев имя моего отца будет ассоциироваться у людей исключительно с экологической катастрофой, а не со всеми заслугами, что он сделал для народа.

– Нам конец, – озвучивает мои мысли Тоня.

– Отставить паниковать, – командует Катерина. – Филатов планирует сделать упор на местных экологов. У вас тут есть какая-то организация «Сердце планеты»…

– Да, – как болванчик кивает Тоня. – Они крышечки от пластиковых бутылок собирают, чтобы лавочки из пластика установить в парке. И мусор сортируют вроде. Мы им макулатуру сдаем.

– Отлично, – довольно кивает девушка. – В субботу у них какое-то благотворительное мероприятие. Насколько я поняла, они собирают деньги на то, чтобы облагородить сквер где-то на окраине…

– Да, это как раз рядом с заводом, – подхватывает Тоня. – Казенный сад. Раньше там было действительно красивое место, мне мама рассказывала. Но уже лет пятнадцать как все пришло в упадок, сейчас даже собачники обходят его стороной, потому что все в зарослях и мусоре… Я даже не знаю, что им такого нужно сделать на этом вечере, чтобы собрать нужную сумму.

– Думаю, недостающую сумму им добавит губернатор, – вздыхаю я. – Эта организация принадлежит его дочери – Алине Громовой.

– Хм… – задумчиво протягивает Катерина. – Этого мне Филатов не сказал. Сомневаюсь, что он сам не знал. Скорее всего, он собирается использовать этот факт против нас.

– Губернатор не дурак, – отмахиваюсь я. – Завод вносит ощутимый вклад в казну области. Он, конечно, может для галочки пожурить нас за утечку в каком-нибудь интервью, но существенного урона нам не причинит. Ему это невыгодно.

– Возможно, ты и прав. Но благотворительный вечер все же стоит посетить. Не зря же я столько платьев тащила, – пожимает она плечами.

– Как ты себе представляешь это мероприятие? – интересуюсь скептически. – Богатые дамы и господа в своих лучших нарядах в каком-нибудь пафосном ресторане? Это Горячев, детка… здесь нет пафосных ресторанов, впрочем, как и богатых господ. Мероприятие, скорее всего, будет в местной столовке, а гости в трениках.

– Тебе же лучше, – закатывает глаза стерва, – будешь выгоднее смотреться на их фоне, чтобы покорить дочку губернатора и убедить ее встать на нашу сторону.