Текст книги "Михалыч"

Елизавета Емельянова
Михалыч

© Емельянова Е. С., 2019

…Лягушонок скакал по чистеньким, опрятно отмытым морем и отороченным соляными разводами камушкам у берега, плюхнулся в воду. Его все еще можно было увидеть – вода была светлой, пахла водорослями… Его то и дело откидывало прибоем, он, беспорядочно шебурша лапками, карабкался по гребню волны вверх, чтобы перевалить через нее и нырнуть в спокойную воду… Оттуда вдруг высунулись две плоские морды с выпуклыми глазами. Когда волна спадала, лягушонок, быстро барахтаясь, пытался подплыть к ним, но тут уже следующая волна накатывала, накрывая его…

Саша проснулся, по привычке подняв затекшие руки ко лбу и закрыв обе его половинки, так необыкновенно разделенные небольшим желобком. «Бабушка говорила, что такие желобки есть у водяных – это повышало… как ее… омываемость во время того, как он шнырял по своему болоту». Мальчик глянул в сторону желтовато-белеющего окна, облупившегося от старости, – на улице темно. Саша прислушался, потерев ладошками покрасневшие ото сна уши. «В комнате дедушки с бабушкой все тихо – не вставали пока. И хорошо… Можно належаться всласть. И не надо делать эту гимнастику, умываться, садиться есть…» По стене табуном маленьких лошадок проскакали отсветы от фар какой-то машины, мелькнувшей во дворе. «А зачем им куда-то скакать, интересно? А еще… Почему в такую рань едет кто-то по дороге? Наверное, в магазин». Эта версия устроила Сашу, хотя на мгновение мелькнула другая – вечером дедушка обещал показать ему фильм про каких-то охотников. Саша, вспоминая, сел ровно, хмуря брови. Они не хотели хмуриться. Он пальцами помог им скрутиться и насупиться, сложил руки на груди и стал в раздумье смотреть на свои ноги. «Да, охотников. Может, тот, который ехал в машине, тоже охотник? А на кого? Интересно…» Сон вновь подкрадывался к мальчику, и светлые синие глаза закрылись, голова упала на подушку…

Утром все собрались за столом. Аделаида Лазоревна, бабушка Саши, стояла у газовой плитки, сверкавшей потрескавшейся глазурью на боках, и готовила пшенную кашу. Саша в теплых колготах сидел за столом на табурете и болтал растянутыми и стоптанными носками. Он наблюдал за бабушкой, ее отточившимися в течение лет движениями – взять ковш, молоко, крупу, вымыть, насыпать, поставить, налить… «А она все же не робот. Вон как смотрит на улицу – веселая и живая… Но дела делает, как дедушкина машинка для бритья – вжик-вжик, и готово! Интересно…» Бабушка повернулась к нему боком, и он смог рассмотреть ее всю – мощного, широкого телосложения старушка с седым редким пучком на затылке, чуть сгорбленной спиной и добрым, мягким и рыхлым, как гриб, лицом… Она кинула на него взгляд, вкрадчиво сказав:

– Колготы.

– Что?

– Колготы поправь, чудище. Совсем поспустились.

Саша натягивал колготы, как его учил дедушка: от носка к колену, потом выше, чтобы «не переделывать тыщу раз», как говорил дед, – и окидывал взглядом кухню. Она была не тесной, но и не большой – разойтись двум Сашам можно, а две бабушки уже вряд ли смогут разминуться. Бесчисленные жестяные «коробки-сюрпризы», как их называл мальчик, – потому что никогда не знаешь, что найдешь, когда откроешь такую: печенье, сухой табак или же горсть сахара, гречки, штуки четыре конфет… Холодильник смотрел на квартиру и трех ее обитателей бесчисленными глазами – магнитами, привозимыми дедушкой. Картинки в старых рамах, местами рваные обои, мутноватые стекла в окнах…

– С добрым утрецом, Юркий! – раздался задорный хрипящий голос.

Саша вздохнул и улыбнулся. «Когда же дедушка запомнит, что меня Саша зовут…» Когда мальчик спрашивал у бабушки, почему дедушка называет его Юркий, бабушка усмехалась как-то по-своему, по-особенному, и говорила, что дедушка просто забывает. «А я, вообще-то, слышал, как они с бабушкой как-то после вечерних новостей шли меня купать и разговаривали про какого-то Юрия Степановича… Но я же не Степанович, я Саша. Интересно и странно…» В кухню вошел сухонький сутулый старичок с висящими пепельными усами, концы которых были похожи на хвост знакомой Саше дворовой собаки Машки, лаявшей под окнами. На старичке был махровый халат с японскими птицами, из которых торчали во все стор

...

конец ознакомительного фрагмента