Текст книги "Цветок папоротника"

Глава 4

Вероника стояла в большом зале и с некоторым раздражением думала о том, что барон очень сильно экономит, передав все замковое хозяйство в руки жены. С одной стороны, это хорошо и удобно – она знает все уголки замка и ведет дела во время отъездов мужа. С другой стороны, иногда ей не хватает чисто мужской возможности мягко поугрожать наглому торговцу шерстью, который привез в замок не заказанное сукно на плащи, а шерсть в мешках, да еще и самого дурного качества!

– Милейший, – наконец сумела взять себя в руки она, – в договоре поставки черным по белому написано: «сукно для пошива плащей, черное и серое шесть кусков по пятьдесят ярдов!». Вы же привезли мне к началу лета грязную шерсть, которую все замковые мастерицы до зимы будут только чистить мыть и прясть!

– Что вы, миледи! Да тут про шерсть в мешках и написано! – блеял торговец, размахивая обрывком коричневой от грязи бумаги.

– Во-первых, я умею читать и писать! – раздраженно прищурившись заявила Вероника, – а во-вторых, мой супруг, барон Грейнж сейчас в замке! И что он с вами сделает, когда узнает, что вы пытались обмануть его самого и его супругу, мне страшно даже представить!

– Раз ваш супруг в замке, миледи, я сам с ним поговорю! – сразу переменился торговец.

И Вероника поняла, что конкретно этот негоциант знает, что барон терпеть не может хозяйственные вопросы. Особенно «женские». Она уже сжала губы, понимая, что все же придется идти к мужу, а ночью терпеть его «визит», но вдруг за спиной торговца появился тощий человек в простой поношенной одежде. Он стянул с головы шапку, поклонился в дверях и заговорил:

– Миледи!

От довольно громкого голоса незнакомца торговец подпрыгнул, развернулся и сразу спал с лица, словно призрака увидел.

– Что вам угодно? – вежливо, но строгим тоном спросила Вероника.

– Слуги во дворе сказали мне, что вы сами нанимаете работников на кухню и во двор. Я ищу места.

За спиной тощего и правда маячил один из возчиков. В отличие от барона, слуги Веронику любили и берегли.

– Мне нужно разобраться с покупкой шерсти, – чуть свела брови леди, – а потом я хочу знать, что вы умеете, где служили прежде, и что хотите получать в оплату своего труда.

– Вас пытаются надуть? – сразу распознал ее недовольство незнакомец. – Я сын торговца шерстью, позволите помочь?

– Буду рада, – вздохнула Вероника.

Тощий подошел ближе, всмотрелся в торговца и вдруг расцвел кровожадной улыбкой:

– Доритор! Ты ли это?

– Лланс? – пробормотал тот, быстро пряча в кошель договор.

– Я, а ты все крутишь свои делишки? Чем он вас огорчил, миледи?

Вероника ровно ответила:

– Был договор на поставку шерсти для плащей, аванс в десять серебряных монет торговец Доритор взял прошлой осенью. Весной должен был привезти ткань, а привез грязную кудель, которую мы не успеем обработать к зиме.

– Значит ваш заказ загнал по дороге втридорога, а очески скупил у лесовиков, чтобы оправдаться, – сказал тот, кого назвали Лансом и крепко взял торгаша за толстые щеки: – а ну говори, куда товар девал?

– ППродал! – жалобно заговорил тот, – графу Пемброку! Он вдвое больше дал! У него сын ко двору едет, надо было свиту одеть!

– Быстро вернул задаток и неустойку! – тощий еще крепче сжал лицо толстяка. – Шерсть оставишь здесь и больше не покажешься!

Дрожащими руками Доритор высыпал на стол десять серебряных монет, и еще десять – неустойку, после чего выбежал из зала, забыв впопыхах шапку.

– Спасибо вам, Ланс, – сказала Вероника, понимая, что проблему с пошивом плаща возврат денег все равно не решит.

– Если вы доверитесь мне, миледи, – вежливо сказал мужчина в ответ, – я напишу своему родичу в столицу. Мой отец и братья по-прежнему торгуют шерстью, и попрошу их прислать сукно для плащей, в нужном вам количестве.

– Это было бы большой удачей, – вежливо ответила Вероника, – но какую цену запросят ваши родичи за такую покупку?

– Думаю можно обсудить цену за аршин, и качество ткани, – улыбнулся ей Ланс и стало понятно, что парень-то еще молод, вряд ли старше ее самой, но жизнь успела помотать его.

– А если я не возьму вас на службу? – сразу озадачилась вопросом Вероника.

– Значит я устроюсь в деревне, – с легкой улыбкой ответил ей сын торговца шерстью, давая понять, что это не станет проблемой. – Мой друг поступил в замок на службу, а мы решили вместе искать для себя новый дом.

– Ну что ж, тогда вы можете написать своим родственникам, – решила баронесса, – а пока я найму вас в помощь главному повару. На кухне нужны мужчины.

– Благодарю вас, миледи! – Ланс вскочил и по городской привычке вежливо коснулся губами воздуха над рукой дамы.

– Служите верно! – произнесла Вероника традиционную формулу, а потом добавила: – идемте, я представлю вас нашему мэтру Жанлю, и покажу вашу комнату в крыле для слуг!

Ланс поспешил вслед за баронессой, думая о том, что ему нравится та хватка, с которой эта дама управляет таким обширным хозяйством. А заминка с торговцем, ну что ж, леди не барон, выпороть торговца без последствий не может. Чем нахал и пользуется, наезжая только в те замки, где нет управляющих, или хозяин мало интересуется делами. Как хорошо, что они уже встречались по одному королевскому делу! Ланс тогда неплохо запугал этого толстяка! А теперь вот пригодилось!

Едва ли не насвистывая, сын торговца тащился по длинным коридорам вслед за баронессой, понимая, что ему уже есть о чем написать Его Величеству. Хозяйка замка весьма достойная дама. А детей похожих на барона во дворе нет. Он Ланс даже намекнул одному слуге, заметив мальчишку в нарядном платьице, мол не барон ли тут семя посеял? Оказалось нет, сынок замужней местной швеи гуляет. А других детей в замке и нет. И это был ответ на тот вопрос, который так требовался Его Величеству. В отличие от некоторых, Самюэль знал, что иногда в отсутствии детей виноват мужчина.

А еще его сердце сладко стукнуло, когда он заметил юную девушку на стене. Она только вступила в пору девичества, и была еще робкой и пугливой, как олененок. И столь же прекрасной! Он не мог отвести от нее взгляда, вот и прихватил оброненный платочек. Теперь квадратик белой ткани, отороченный простым вязаным кружевом, тихонько шуршал за пазухой, не давая забыть дивное видение.

* * *

Остаток странного суматошного дня баронесса провела в своих комнатах вместе с сестрой. Виолетта вытянулась, похорошела и впрямь смотрелась невестой, но была в этот день задумчива и тиха, даже иголка не так быстро и ловко сновала в ее пальцах. А когда настало время переодеваться к ужину, вдруг спросила:

– Ника, барон правда сошлет тебя в монастырь?

Расслышав панику в голосе девочки, леди Вероника постаралась ее успокоить:

– Если я сумею забеременеть, то не отошлет.

– Я… не хочу за него замуж! – шепотом проговорила Ви.

Сестра шагнула вперед, обняла ее дрожащие плечи и шепнула в ответ:

– Я очень – очень надеюсь, что тебе не придется! Если не будет другого выхода, то я… найду тебе другого мужа! Молодого, пусть и не богатого. Согласна?

Виолетта подняла на Веронику мокрые от слез глаза и удивленно спросила:

– А так можно?

– Ну почему же нельзя? Ты под моей опекой. Если обвенчаетесь не в баронстве, Грейнж ничего не сможет сделать!

– Лучше так! – решительно сказала девочка, утирая слезы.

– Только пусть это будет нашим секретом, – напомнила баронесса.

– Клянусь! – нарисовав пальцами знак, отвращающий беду, Летти собрала шитье в корзинку и две дамы чинно отправились в свои комнаты, чтобы освежить лица, поправить чепцы и снять рабочие фартуки. К ужину в замке было принято одеваться понаряднее.

Глава 5

Коркодейла отвели в казарму, показали койку с тощим соломенным тюфяком, грубой работы сундучок для личных вещей в изножии, да безразмерную котту с гербом барона.

– Оружие держим в сундуке на стене, – объяснял десятник. – Для обычного караула копья хватает. В ночь берем арбалеты. Если своего нет, выдадим из оружейной, но смотреть за ним сам будешь!

Дэвлин только плечами пожал – что такое общее оружие из оружейной он знал прекрасно, но свое собственное взять в замок не рискнул.

Они с Лайном спросили совета у ведьмы, и пользуясь ее подсказкой попросились на постой к бабульке на окраине. Там же оставили и телегу, и коней, доплатив за уход шустрому внуку. На оружие, кошели и тюки с зимней одеждой привязали по веточке рябины – так ведьма наказала, и сложили все в той комнатушке, которую сняли. Словоохотливая бабка им даже объяснила, что принять гостя от местной обитательницы избушки выгодно – не будет пожара, грабежа или нашествия насекомых. А уж монетка раз в месяц, да дрова, которые пообещали наколоть мужчины оправдывали любые неудобства.

Потому и явился в замок Коркодэйл в поношенном дорожном плаще, и с парой длинных кинжалов на поясе. Не рыцарь, чтобы с мечом разгуливать, но и плечи широкие и стать не спрячешь. А Сэмюэль к дорожной одежде добавил мешочек с мелким инструментом и короткий кинжал, годный скорее для бытовых нужд, чем для обороны.

Когда Улеф отвел Коркодэйла на стену, новоиспеченный стражник вновь поразился умелому ведению хозяйства в замке Грейнж. Всюду чистые крепкие ступени, петли дверей и сундуков с оружием смазаны маслом. Каждое копье и арбалет завернуто в пропитанную воском холстину, рядом лежат жесткие чехлы с болтами, пакля, стоят горшки с минеральным маслом для факелов и зажигательных стрел.

– Барон у вас хорош, – прокомментировал Дэвлин, осмотрев участок стены, на котором ему предстояло нести караул.

– Барон воин, – коротко ответил десятник, – и по службе требует крепко. А по хозяйственной части у нас баронесса. Вот здесь будешь стоять. Отсюда до сюда смотреть. Вооон там граница земель. Если заметишь там движение, сразу зови!

Со стены десятник повел новобранца в кухню. Огромное помещение, к удивлению, Коркодэйла было четко разделено на части. В одном углу чистили овощи, в другом месили тесто. Хлебная печь у дальней стены согревала помещение, а у ее теплых боков притулились кадки с тестом и просторный стол для еды.

– Зимой тут едим, – указал на теплый угол десятник, – летом под навесом столы ставим. Еда по звонку, но хлеба и сыра баронесса велит с утра припасти, если к обеду не успел, свой кусок получишь вот тут.

Улеф ткнул пальцем в подоконник, на котором лежали продолговатые свертки из крапивного полотна, а рядом стопочка салфеток из него же.

– Марта! – крикнул десятник к печи, – мы с новичком обед взяли! Скажи госпоже баронессе, что в стражниках пополнение.

Из – за стопки высоких корзин вынырнула румяная деваха в полотняной блузе и юбке, зыркнула на Дэвлина, улыбнулась, поведя плечом и ответила:

– Я запомнила! Новая кружка нужна?

Пока Дэвлин соображал, Улеф кивнул, и кухарка быстро сняла с печи новую керамическую кружку изрядного размера, сунула ее Коркодэйлу и снова состроила глазки.

– Ух, хороша! – старый воин легонько хлопнул Марту по пышным юбкам и показал новичку, где стоит бочонок с пивом. – Кружку в обед можно выпить невозбранно, – сказал он, а в другое время вот в этом горшке взвар стоит. И черпак есть. Налил, выпил, кружку вот сюда. Из твоей никто пить не будет.

Сын барона полюбовался крючками, увешанными кружками и только головой покачал – да такого он и на королевской кухне не видывал! Аккуратно налив себе травяного взвару, он с удовольствием сделал глоток, наслаждаясь вкусом мяты, рябины и еще каких-то смутно знакомых трав. А хороша хозяйка в Грейнже! Он вот опытный воин, знает, что рябина заразу отгоняет, а мята успокаивает, а тут еще и ромашка есть, и еще что-то. Все этот взвар пьют, и выглядят здоровыми и крепкими.

Взяв свои кружки, мужчины вышли во двор, на весеннее солнышко. Присели на лавку под навесом и развернули свертки. Внутри оказалось по два ломтя грубого хлеба с добавкой семян чернушки и пророщенного овса, большой кусок белого сыра, луковица и душистая зелень. Добрая еда, свежая и по сезону. Дэвлин и не заметил, как расправился со своей порцией, так проголодался, после ночных приключений в лесу.

– Ну теперь иди спи, – сказал ему Улеф.

– Я пойду, – неспешно отозвался новичок, – только подскажи мне, где сена взять, тюфяк-то подновить надо, и одеяло чем подлатать?

– Сено на конюшне, – десятник махнул рукой в нужную сторону, – а лоскуты надо у мастериц спрашивать. Это в жилой части, тебе туда хода нет.

– Тогда мальчишку послать бы какого, – не обиделся на недоверие Дэвлин.

– Я отправлю, но шить все равно завтра будешь.

Коркодэйл спорить не стал. Бессонная ночь сказывалась и уснуть после сытного обеда он мог бы и на камнях.

* * *

Дойдя до лестницы, баронесса спохватилась:

– Вы сегодня наверняка еще не ели. Отправляйтесь на кухню, скажите, что вы новый помощник. Вам покажут свободную комнату и накормят. На ужин придете в большой зал, барон Грейнж любит видеть всех своих людей на вечерней трапезе.

Лайн поклонился и двинулся туда, откуда доносился аромат похлебки. Однако до кухни новый слуга не добрался – его перехватили смешливые прачки, попросили помочь перевернуть корыта, чтобы вода широко выплеснулась в специальный желоб, а оттуда стекла в ров. Потом любопытные женщины начали расспрашивать кто он такой и откуда, и на обед в кухню Самюэль пришел в окружении крепких женщин, болтающих без отдыха.

Вот уж когда он обрадовался, что его слух ему слегка изменил! Восторженные прачки быстро объяснили ему правила, досыта накормили густой похлебкой, а потом одна из помощниц баронессы указала ему комнату для слуг, в которой стояли три широких топчана вдоль стен. На одной постели кто-то спал, на второй валялась ношеная рубаха, а третья – расположенная прямо напротив входа была свободна.

– Под кроватью есть сундучок для личных вещей, – степенно говорила женщина, представившаяся как миссис Бол, – здесь в углу кувшин для воды. Отхожее место на улице, купальни рядом с прачечными. За чистотой тут сами следите, и тюфяки сами себе сеном набивайте. Четыре раза в год госпожа велит все комнаты в замке белить, солому жечь, да чехлы стирать. Волосы у нас старый Тинн стрижет, одежду в стирку можно отдавать Хромой Белле. Она из милости живет и слугам стирает. Если монетку ей подкинешь или пряник, еще и залатает.

Самюэль кивал и понемногу тоже восхищался. Ему за время службы довелось в таких местах побывать, что строгость хозяйки замка он только приветствовал. Значит и с насекомыми тут борются, и за чистотой следят, и увечных привечают с пользой для замка. Повезло барону с женой!

– Вот еще! – помощница сунула новичку сверток, – это для купальни, и полыни немного, чтобы одежду переложить. С виду ты чистый, но если блох сюда притащишь или вшей, сам будешь выводить!

Лайн насмешливо поклонился:

– О, прекрасная госпожа, сверкающая добродетелями, я, конечно, поизносился и запылился в пути, но клянусь, один поход в купальню все исправит!

– Ну так или и мойся! – фыркнула польщенная его славословием женщина, – воду в купальне греют весь день!

Вот этому Сэмюэль удивился особо. Ну ладно прачки – они белье вываривают порой долго, но топить купальни каждый день? Как вокруг замка еще лес устоял? Однако размышлять на эту тему ему было некогда, пора было освежиться с дороги, и новоявленный слуга барона Грейнжа вынул из дорожного мешка чистую рубаху и поспешил в купальню. В свертке нашлись залатанная простыня, кусок щелочного мыла и простой деревянный гребень. Все грубоватое, но чистое, а гребень вообще новый! Лайн так удивился, что спросил у крепкой девахи, помогающей в купальне, неужели барон так богат?

– Что вы! – отмахнулась та, – земли доход приносят, но не деньгами, продуктами да кожами в основном. Это все баронесса наша. Мыло варят под ее присмотром. Душистое! Она каждой невесте на свадьбу кусочек дарит. Столяра в замок наняла, для всякой деревянной работы, и мальчишек сирот к нему приставила. Они вот гребешки режут, ложки да мелочи всякие. А она им платит хитро так. За поделку какую пряником, или сладким пирогом. За работу посолиднее холста на рубашку отрежет. Кто совсем сиротки, еще и сошьет сама, а если семья есть, то сестре или матери платочек пообещает или ленту в косу. Вот мальчишки и стараются. Кто потолковее уж и сами из замка уходить не хотят, а кто подучится немного и к родне возвращается, в деревне тоже рукодельные мужики нужны.

Сэмюэль слушал и поражался. Ну как такая молодая и красивая дама сумела организовать такое большое и справное хозяйство? А девица между тем указала ему на чан, в котором булькала горячая вода. Мужчина так задумался, что просто погрузился в каменную чашу по самые плечи, и не сразу понял, что такой роскоши и в королевском замке не встречал! Стало любопытно. Лайн заинтересовался начал присматриваться, крутиться в воде, а потом спросил:

– Должно быть отец барона был добрым хозяином, и матушка его много сил приложила?

Девица понимающе хмыкнула:

– Да не крутись, добрый человек, лежи, дай телу отмокнуть. Нет, отец барона воевал много, в замке бывал только если ранили его. А матушка хоть и вела хозяйство разумно, да по-старому все делала. Полы соломой посыпать велела, одежду в реке полоскать, а хлеб раз в месяц печь.

Лайн передернул плечами. Да уж милые старые традиции кое-где в провинции все еще сохранялись. Во многих домах хлеб пекли раз в месяц, а потом подвешивали к потолку, чтобы уберечь от мышей, крыс и насекомых. Черствые буханки с трудом ломали на куски, и чтобы откусить такой хлеб, его приходилось долго вымачивать в бульоне, воде с уксусом или вине. В дороге выбирать не приходилось, но дома давится сухим куском Сэм не любил.

Между тем служанка взяла крапивную плетенку, щедро намылила и принялась тереть новичку плечи.

– А ты красивый, – сказала она, – тощий, но у нас быстро отъешься, госпожа на еде не экономит. Придешь ко мне вечером? Я тут рядом сплю, в каморке под лестницей.

Лайн покачал головой:

– Не смогу, красавица, мне сегодня надо барону показаться. Что если не понравится ему, что госпожа меня наняла?

– Может и не понравится, – вздохнула девушка, – бранит барон госпожу, что наследника ему родить не может. А нам жалко ее. Добрая она и рачительная. Прежде то слуги кое-как жили. Болели часто. А теперь все в замке работать хотят.

– А ты как тут оказалась? – Сэм вдруг сообразил, что девушка слишком правильно говорит для простой деревенской девки, да и внешне привлекательна. Конечно, в купальни девиц брали не за ум, а за горячее тело, но все ж не в каждом замке служанки такие толковые.

– Да тебе не интересно будет, – криво усмехнулась она, отжимая плетенку.

– А ты расскажи, – подначил ее Лайн с улыбкой.

– Да что говорить, я обозной девкой была. При обозе родилась и выросла, там и замуж вышла. А как муж погиб…

Лайн качнул головой. Он всякого в жизни повидал. И помнил ту страшную пустоту, которая образовалась в его душе, после взрыва. От бутылки его тогда удержать не могли. Потом уж капрал в бочку с ледяной водой помакал, да объяснил парой тумаков, что жизнь со службой не кончается. А этой довольно миловидной женщине никто видно помочь не сумел.

– А в замке то ты как очутилась? – сделал он большие глаза, делая вид, что пропустил мимо ушей ее признание.

– Да так же, с обозом. Барон притащил домой добычу, и три дня пировал. Я приболела меня и бросили, даже мешок мой не отдали. Баронесса меня нашла под лавкой, вылечила и к делу приставила.

– Не жалеешь? – Сэм знал, что служанки в купальнях гостей ублажали, и потому редко замуж выходили.

– Здесь лучше, – убежденно ответила она, выполаскивая плетенку и протягивая ему мыло, чтобы сам помыл голову. – Госпожа следит за здоровьем и чистотой, не принуждает. Обещала мне потом мужа найти, если захочу. В деревне меня бы навозом закидали, в обозе уже бы умерла не от простуды, так от срамной болезни. А я, – тут девица криво усмехнулась, – не поверишь, жить хочу. Пусть и так.

Мойщица обозначила одним жестом свой довольно откровенный наряд, и Лайн стыдливо потупился. Ему и самому случалось сидеть в канаве, выполняя задание или мерзнуть на крыше, улавливая разговоры за приоткрытым окном. Но всегда была надежда, что он вернется в теплую казарму, поест горячей похлебки и выспится на жестком топчане. Это немало в том мире, где приходится выживать.

Больше они не разговаривали. Мужчина закончил мытье, завернулся в потертую простыню, кинул грязную одежду в корзину для прачек, а потом натянув чистое, вернулся в комнату для слуг, чтобы отдохнуть и подумать.

Глава 6

Ужин в замке Грейнж был самой важной трапезой дня. На закате запирались ворота, сменялись стражники, мастера заканчивали трудовой день, и слуги накрывали длинные столы, расставляя миски с чищенной репой и морковью. Коркодэйла усадили рядом с другими стражниками, но ближе к двери. Лайну достался стол для слуг и тоже рядом с мальчишками – подмастерьями. Оба новичка отнеслись к этому спокойно – такие правила водились в каждом замке и даже в каждом большом доме.

Дальше все было по чину: вышел хлебник, утвердил большую ковригу на столе перед бароном, и тот привычно нарезал хлеб на толстые ломти, посолил из стоящей перед ним серебряной солонки, и раздал ближним. Соль была дорога, и внимательно наблюдающие за хозяином замка новички заметили сколько белых крупинок было высыпано на каждый кусок.

Барон щедро оделил весь «верхний» стол, а остатки хлеба распределял хлебник, повинуясь малозаметным жестам баронессы. Коркодэйл одобрительно кивнул, заметив, что по щедрому ломтю получили все десятники, и мастера. Остатки хлеба сложили в корзину и унесли. Все слуги и новички получили более простые лепешки, щедро сдобренные чесноком и семенами лука.

Получив это деревенское лакомство Лайн только хмыкнул. Леди Вероника искусно блюла старинные правила, не забывая щедро кормить своих людей. Пресные лепешки были жесткими, быстро сохли, да и пеклись обычно на капустных листьях, оставшихся после выпечки хлеба и потому имели обгоревшую корочку. В замке Грейнж лепешки пекли на закваске, сдабривали тесто пряными травами, да еще и смазывали готовые кружки теста душистым льняным маслом. Так что те, кто получал лепешку вместо ломтя хлеба не чувствовали себя особенно обделенными.

Вслед за лепешками принесли миски с похлебкой, и новый стражник оценил густое хлебово из жареного сала, свежей зелени и крупы. Мяса подавали немного, и только на «верхний» стол. Но весной никто и не охотился, доедали остатки копченостей и солонины. Зато щедро подали речную рыбу и сыр. Мужчины охотно пили разбавленное горячей водой вино, женщины предпочитали травяной взвар. Все просто, без изысков, но Дэвлин примерно представлял, сколько нужно ресурсов, чтобы ежедневно кормить сотню человек даже самой простой едой, а в замке Грейнж проживало даже больше и треть из них была воинами.

Лайн тоже следил за трапезой, но не только. Иногда он осторожно бросал взоры на юную девушку, сидящую рядом с баронессой. Они были похожи, но леди Вероника выглядела серьезной и озабоченной, а вот юная Виолетта смотрелась как хрупкий цветок, который Самюэлю хотелось укрыть от всех невзгод.

К отвару подали миски с распаренной сушеной вишней, и после этого люди начали расходится. Кто-то воспользовался моментом и подошел к барону, решить какие-то вопросы, кто-то задержал баронессу. Лайн же бросив еще один тайный взгляд на юную леди поспешил уйти в отведенную ему каморку для слуг – новичка наверняка захотят испытать, и лучше провести эту ночь в покое.

* * *

Несколько дней посланцы короля осваивались в замке, стараясь не пересекаться, а потом, словно нечаянно встретились во дворе, и договорились навестить домик вдовы, у которой сняли комнатушку. Только выйти из замка было делом непростым. Стражников в деревню отпускали неохотно. Позволяли выйти тем, у кого в деревне была родня или невеста. Остальные нужды молодых мужчин стремились удовлетворить на месте. Пива наливали на кухне, сговорчивую девицу можно было найти в купальне, и даже часовня в замке была, пусть и совсем небольшая. Коркодэйл не знал, какую бы назвать причину для ухода, поэтому сказал, что желает сходить к ведьме, мол она ему наказала прийти перед летним праздником. Десятник зыркнул на него, оглянулся и отпустил, но прибавил:

– Про ведьму нашу не болтай, сказала заглянуть к ней, так иди, но тихо и тайно!

– А что не любят ее тут? – удивился Дэвлин.

– Не в том дело, – отмахнулся Улеф, – берегут ее у нас. Знаешь сколько желающих добрую ведьму к себе сманить? Ей уж и золото обещали, и дом роскошный, и много еще чего.

– А она осталась? Местная? – понятливо кивнул Коркодэйл.

– Нет, издалека пришла, – мотнул головой Улеф, намеренно никак не называя ведьму, – да не одна, с девчонкой на руках крохотной. Избушка в лесу опустела как раз и лет пять уже пустая стояла. Староста тогда велел всем помочь, крышу подновить, посуды подыскать, еду ей каждый день носили. А как девчонка выправилась, так и всем в округе хорошо стало. Потому и бережем. Барон вон на лекаря и не тратится, коновала хватает, а если что посложнее, чем рану от меча зашить, то сразу в лес бегут. К роженицам зовут. В общем не болтай, а если узнаешь, что кто-то навредить задумает или украсть, сразу ко мне иди!

– Понял! – серьезно кивнул новый стражник и даже чуть завистливо вздохнул – везло барону чрезвычайно. – Ну так пойду я?

– Иди, – махнул рукой десятник.

Сэмюэль довольно легко отпросился и баронессы на шестобитню, чтобы привезти «овечьего воска» для швей и оценить запасы войлока. Обычные пряхи жили в замке, а вот крепкие мужики, валяющие войлок для попон, зимних палаток и плащей, жили у реки, там, где хватало воды на промывание шерсти.

Отару пригоняли к ним для стрижки, а после опытные стригали распределяли шерсть по качеству. Самую тонкую отправляли в замок – прясть нитки, ткать и вязать. Самую длинную, но грубую оставляли в мастерской, промывали, прогоняли через примитивные чесалки, а после валяли войлок, и для замка, и для продажи. Конечно, такой материал для баронских плащей или дамских платьев не годился, зато весь запас уходил на накидки для стражников, дежурящих на стенах.

Баронесса, как добрая хозяйка с наступлением тепла велела собрать все накидки, выстирать их в ручье, заштопать, отдать самые ветхие на подстилку собакам, и в самое ближайшее время нашить новых. Лайн, успевший доказать свои знания и умения взялся посчитать, хватит ли готового войлока на накидки, или придется валять еще. Вот так и получилось, что выбирались из замка шпионы короля разными путями. Сэмюэль выехал на телеге, которая везла стригалям провиант. А Дэвлин вышел сам, и под пристальным взглядом десятника пошел сначала в лес.

Стражник планировал немного отойти от опушки, потом обогнуть село, добраться до домика, в котором их ждала снятая комнатка и уже там обсудить с Лайном их наблюдения и отправить доклад королю. В принципе все уже было понятно. Барон добрый хозяин, но детей у него нет, иначе в замке болтали бы о бастардах. Или девка из купальни хвалилась бы «сыночком от нашего господина». Иногда любовниц и детей прячут, но в замке это просто невозможно. Слишком много людей живут в маленьком замкнутом пространстве. Он сам слышал, как служанки в кухне выясняли, кому из них нужнее монета от баронессы, за согревание постели ее супруга. А ведь они все незамужние и бездетные! Значит скоро они отправятся в свои деревеньки, выйдут замуж, а монетки станут приданым. А «уши короля» поедут в свои владения. Ох, не зря они крюк сделали, много интересного в хозяйстве барона подсмотрели!

Коркодэйл вдохнул чистый лесной воздух и собрался уже повернуть к селу, но его планы сбила женщина в простом темном платье и светлом платке. Она появилась перед ним внезапно, словно вынырнула из тени деревьев. Уставилась яркими глазами с медленно, словно дурачку сказала:

– Не спеши уезжать, воин. Твое дело здесь еще не закончено.

Дэвлин встал, как вкопанный. Ведьму он узнал с одного взгляда.

– Какое дело, уважаемая? – изобразил он дурачка.

– Королевское, – усмехнулась та в ответ. – Раньше самой короткой ночи отсюда не уезжай! А еще… загляни, как время будет в кузню, которая на Диком ручье стоит. Много нового узнаешь!

С этими словами ведьма отступила назад и растворилась в лесу. Коркодэйл постоял некоторое время вслушиваясь в разноголосое пение птиц, потом глубоко вздохнул и все же повернул к домикам. Надо бы обсудить эту странную встречу с напарником!