Текст книги "Мой сладкий плен. Запретная тема иной любви…"

Мой сладкий плен
Запретная тема иной любви…
Елизавета Сучкова

© Елизавета Сучкова, 2017

ISBN 978-5-4485-4271-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Музыка в наушниках еле слышна, но это никак не мешает мне отчетливо слышать каждое слово песни, которое впечатывалось в мой мозг. Все-таки ночь – самое удивительное и прекрасное время суток. Я подметил это давно, зимними ночами, когда сидел на подоконнике и часами смотрел в манящую темноту, в которой безмятежными хлопьями падал снег. Свет в комнате погашен, поэтому улица как на ладони и любая мелочь видна. Можно не бояться, что кто-то сможет заметить меня, учитывая, что я живу на шестом этаже. Сидя уже который час, понимаешь, как за окном все-таки холодно. Мысли медленно крутятся в голове, исчезая также неожиданно, как и появились. В такие моменты в голове всплывало подобное:

 
«Когда холодной зимней ночью
Стоишь у темного окна,
Невольно думается сразу,
Зачем же человеку жизнь дана…»
 

По-моему, это странно, думать о таком. С каждым днем, а точнее ночью, я все больше времени сижу у окна, размышляя на такие темы. Самое странное, что спать совсем не хочется. Хотя возможно, углубляясь в свои мысли, незаметно для себя я погружался в полудрем.

Как же хочется выйти на улицу, услышать звонкий хруст белых хлопьев под ногами. Да и вообще, просто хочется взглянуть в темное небо, не через окно, а именно стоя ногами на земле, устремив свой взгляд в неизведанную даль. А еще лучше, лечь на спину, прямо на улице, и любоваться звездным небом, а снежинки пускай, едва касаясь моего лица, скоропостижно бы таяли, оставляя после себя лишь маленькие капельки, похожие на слезинки. И плевать, что подумают люди, ведь главное, что мне хорошо. Не так ли?

Но, к сожалению, я не могу выйти на улицу. Я просто не могу пересилить себя…

Сейчас мне двадцать два года, и страшно подумать, что четыре года назад, я мог лишиться жизни. Лишиться жизни только из-за безумной любви к одному человеку…

Четыре года назад

Уже около двух часов ночи. Я возвращаюсь со дня рождения своего друга Исина. Сейчас середина зимы, и поэтому на улице лежат большие сугробы грязного снега. Естественно, в такое позднее время на улице пустынно и лишь изредка по дороге проезжали машины. Безумно хочется выпить обычной воды, а не алкоголя. До дома осталось совсем чуть-чуть – минут пять. Можно вообще расслабиться и не торопиться – мать с отцом уехали к родственникам, а младшая сестра сама, небось, где-нибудь гуляет. Во всяком случае, можно не бояться, что она сдаст меня родителям: у нас с ней хорошие отношения, хотя это и странно. Крепчающий мороз заставляет ускорить свой шаг.

Я пьян. Не до чертиков конечно, но голова все равно кружится, от чего шаг неровный и, наверное, если посмотреть со стороны, меня слегка штормит. Хорошо погуляли, ничего не скажешь. А вот и мой дом, милый дом! Обычное жилое здание с несколькими подъездами, где все квартиры сделаны под копирку. Мой подъезд самый первый. Только сейчас понял, какой же противный звук у домофона! В парадке, как обычно, кто-то выкрутил лампочку, и теперь единственным источником света было небольшое окно, из которого лился свет уличного фонаря, но, даже учитывая это, я все равно ничего не видел. Мой мозг еще соображал, поэтому первое, что пришло в голову, так это достать телефон и осветить себе путь. Черт! Похоже, телефон я оставил у Исина. Ладно, завтра заберу, а сейчас… Сейчас придется идти на ощупь, главное не споткнуться. Еле слышное шебуршание справа возле почтовых ящиков насторожило меня. Хотя, кто тут может быть кроме меня в такое время? Наверное, показалось. Я успеваю сделать только один шаг до того, как острая боль пронзает мой затылок, а дальше темнота…

Очнулся я от того, что чьи-то руки бесцеремонно стягивали с меня кофту. Подняв голову, я наткнулся на взгляд молодого парня. На вид ему столько же, как и мне – восемнадцать. Темные глаза… Какие холодные. Светлые волосы и косая челка, полностью закрывающая лоб. На секунду мне показалось, что я его где-то уже видел. Да ну, бред же. Все подростки похожи друг на друга из-за своих косых челок и смазливых черт лица.

– Какого черта?! Кто ты?! Что ты де… – сильная пощечина обожгла мою щеку.

– Закрой рот, тебе же лучше будет, – прошептал парень, опаляя своим дыханием мои губы.

Он продолжал раздевать меня, а я даже не мог пошевелиться. Что за дерьмо?! Транквилизатор? Или он меня так сильно ударил? Кажется, я где-то читал, что действие транквилизатора… Стоп! Сейчас не об этом надо вспоминать. Стоило мне почувствовать, как парень добрался до самой последней вещи на моем теле, паника начала заполнять мое сознание.

Волна ужаса поднялась откуда-то из живота и начала скрестись в горле. Не выдержав, я закричал. Не успел крик вырваться из горла, как парень ударил меня в грудь. Не в силах пошевелиться, я лишь отчаянно пытался словить ртом воздух, которого мне сейчас катастрофически не хватало.

– Я же сказал – заткнись! – крикнул парень, выходя из комнаты и унося с собой мою одежду.

На первый взгляд комната, в которой я находился, ничем не отличалась от обычных комнат, не считая одного – в ней не было окна. Странно, правда? Есть штора, подоконник, но вместо стекла – стена. Бетон, наверное, хотя откуда мне знать. В комнате почти никакой мебели, только огромный, деланный под постель, матрас, на котором собственно я и лежал. Вероятно, он был снят с двуспальной кровати. А еще, в углу возле двери стояло бежевое кресло. Тусклая лампочка слабо освещала комнату. Стены были окрашены в темно-бордовый цвет, который напоминал цвет запекшейся крови… Господи, да тут с ума сойти можно от такого цвета. В одну из стен, высоко над полом, были вмонтированы два небольших кольца на расстоянии около метра друг от друга. Они мне почему-то напомнили кольца для настенных горшков с цветами, но на них висели какие-то то ли ленты, то ли ремни. Мне было плохо видно. Опустив взгляд ниже, в полу я заметил такие же кольца, но они как бы стояли на ребре. К ним так же было что-то прикреплено. А еще, тут две двери. Одна – через которую вышел парень. Вторая была открыта и вела в ванную. Так и не вставая с матраса, я вглядывался в открытую дверь, разглядывая, что там есть. Ничего особенного: туалет, душевая кабинка и еще одна дверь… Хм, интересно, что за ней?

Прошло, наверное, несколько часов, прежде чем в комнату вернулся молодой человек. Держа в руках большую спортивную сумку, он устало плюхнулся в кресло, поставив свой груз на колени.

– Есть хочешь? – спокойным тоном спросил он.

Какой голос… Он такой детский, особенно сейчас, когда говорит спокойно. Это совсем не вяжется с его поведением.

– Немного, – смотря в потолок, ответил я.

Шумно расстегнув сумку и покопавшись в ней мгновение, он достал из нее какой-то батончик, бутылку воды и, подойдя ко мне, положил их на матрас.

У меня почему-то складывалось ощущение, что он просто не знает, что со мной теперь делать.

Я принялся уплетать батончик, попутно запивая водой, утоляя жажду, а он стоял и наблюдал за мной с какой-то непонятной улыбкой.

– Чего ты улыбаешься? Меня найдут, а тебя посадят, – я старался говорить как можно увереннее. – Такие, как ты, всегда плохо кончают.

– Ошибаешься, малыш, кончаю я как раз хорошо, – с неподдельной усмешкой ответил он.

– Со мной тебе ничего не светит, извиняй.

Он присел на корточки и приблизился почти вплотную к моему лицу так, что я чувствовал его дыхание на своих губах. Приподняв одной рукой мой подбородок, он заговорил:

– А куда ты денешься? Не волнуйся, совсем скоро ты изменишь свое решение. Я умею убеждать, поверь мне, – недобро сверкнув глазами, он продолжил. – Давай сначала познакомимся? Меня зовут Сехун. Я очень люблю таких милых мальчишек вроде тебя. Мне очень не хочется делать тебе плохо, но если ты дашь повод, мне придется так поступить. Я не требую от тебя ничего, кроме полного подчинения. Ты будешь делать все, что я скажу и тогда скоро я отпущу тебя. Обещаю. Тебя, кстати, как зовут?

Тяжело вздохнув и попытавшись проглотить ком страха в горле, я, запинаясь, ответил:

– Л-лухан.

– Хорошо, Лухан. Ты согласен на такие условия?

– Что будет, если я откажусь?

Расплывшись в глупой улыбке, он мечтательно ответил:

– Что? Ну, сперва я порву твой зад, потом уже решим, чем именно, у меня много вариантов. Затем буду бить тебя. А потом самое интересное… – сделав театральную паузу, он уставился прямо в мои глаза и медленно договорил, – потом я начну медленно сдирать с тебя кожу до тех пор, пока ты не согласишься. Ну как?

Я вновь судорожно сглотнул. В голове появились какие-то шумы. В глазах стало все расплываться. Откуда-то издалека слышен довольный голос Сехуна:

– Как водичка? Вкусная, да?

В смысле? Неужели он что-то подмешал сюда? Зачем? Я ведь не сопротивлялся и не предпринимал попыток бегства. Я не могу понять ход его мыслей… Выпитая смесь подействовала раньше, чем я успел закончить свои раздумья.

(некоторое время спустя)

Постепенно сознание стало возвращаться ко мне. Черт, как же болят руки. При малейшем движении мышцы отзываются острой болью. Открыв глаза, я понимаю, зачем были те самые кольца, прикрепленные к стене. Мои руки и ноги были привязаны какой-то крепкой лентой к каждому из этих колец соответственно. После того, как я попил, теперь безумно хотелось в туалет. Плюс, еще учитывая тот факт, что мой мочевой пузырь не опустошался еще со дня рождения Исина, я был готов взорваться от мучительной нужды.

Прошло минут десять, и я понял, что если сейчас же не попаду в туалет, то сделаю свои дела прямо здесь. К моему великому счастью, открылась дверь, и в комнату вошел Сехун. Но… Он был абсолютно голым. Только на талии была небольшая повязка. Зачем она ему? При взгляде на него мое тело предательски дрогнуло. Несмотря на его худобу, выглядел он вполне сексуально. Не в силах больше терпеть, я негромко произнес:

– Сехун, можно мне в туалет?

– Потрепи немного. Сейчас мы с тобой сделаем одну процедурку и ты сходишь в туалет. Ладненько? – сияя, спросил он.

– Что? Какую процедуру? – в недоумении переспросил я.

Спустя мгновение после своего вопроса я заметил в его руке длинный шланг. Сообразив, что я догадался, что сейчас будет, Сехун отправился в ванную. Не-е-е-т, только не клизма! Мне делали ее один раз и то лет в десять. Но я прекрасно помню, как это ужасно.

Сехун вернулся из ванны с тем же шлангом в руках, и я понял, что один конец он закрепил у крана в раковине, а второй конец сейчас окажется во мне…

Приблизившись ко мне, он одной рукой прошелся по моему телу, осторожно исследуя каждый миллиметр кожи, словно боясь что-то упустить. На мгновение он остановился и уставился на шрам, который был у меня на правой руке после нападения собаки в детстве. Не сказать, что сам шрам был большим, но не заметить его было сложно. Не знаю, что Сехуна так в нем заинтересовало, но он долго не мог отвести от него взгляд. Внезапно тряхнув головой, он поднял свои глаза и уставился на меня. Мне кажется или в тот момент я увидел в глазах Сехуна слезы?

Резко опустив свой взгляд в пол, он вновь тряхнул головой и принялся за дело. Решив, что так будет лучше, я закрыл глаза. Когда я почувствовал, как он дотронулся мокрыми пальцами до моего ануса, чтобы увлажнить его для более легкого прохода шланга, меня забила дрожь. Медленно, едва надавливая, он просунул шланг, немного подвигал вперед-назад и, убедившись, что он надежно закреплен, отправился в ванную.

Почему он так резко изменился в поведении? И действительно ли я видел в его глазах слезы? Но от чего? Господи, сколько же вопросов, которые так и останутся без ответа.

Теплая вода постепенно начала заполнять мой кишечник. Сехун уже вернулся обратно и просто стоял, наблюдая за мной. До чего же неприятное ощущение, когда такая тяжесть растягивает тебя изнутри. Ноги дрожат. Так, ну это уже предел, во мне больше нет места.

– Я больше не могу! – взвыл я.

– Терпи, – он подошел ко мне и осторожно вытащил шланг, но вместо него вставил свой палец, чтобы ничего не вышло.

Вода булькала и бушевала во мне, ища выход наружу. Вдобавок ко всем моим мучениям Сехун начал шевелить своим пальцем. Хм, нет, это, скорее всего, было самым приятным на тот момент. Ну, конечно, если забыть о том, что ты находишься в руках у чокнутого парнишки.

Спустя несколько секунд, Сехун вытащил из меня палец, отвязал меня от колец и ласково произнес:

– Пошли в ванную, я ведь обещал.

Я с радостью подчинился ему, чувствуя, что еще чуть-чуть и все выйдет наружу. В ванной, после того, как из меня вышла вся вода, Сехун позволил мне справить свою нужду, после чего еще три раза повторил промывание, пока из меня не стала выходить чистая вода.

– Зачем ты привязал меня?

– Чтобы ты привыкнул, – спокойно ответил он, складывая шланг.

– Я к этому привыкать не собираюсь! – крикнул я.

– Придется, малыш, у тебя нет выхода. Ты будешь привязан до тех пор, пока сам с радостью не запрыгнешь на меня. Понял? – сказал Сехун, грубо схватив меня за шею. – И потом, мне нравится чужая беспомощность.

Я зло посмотрел в его глаза и, вздрогнув, отвернулся. Какая же жестокость прослеживалась в них.

Он отвел меня обратно в комнату и вновь привязал к кольцам, но теперь уже лицом к стене. Я даже не пробовал сопротивляться или возражать, прекрасно понимая, чем это может закончиться.

– Ну что, малыш, начнем? – Сехун легко шлепнул меня по ягодице.

Вновь смочив мою дырочку, он принялся нежно и аккуратно массировать ее, тем самым растягивая. Новые ощущения оказались не столь уж и отвратительными, так что я начал медленно расслабляться. Заметив, что я потерял бдительность, Сехун пристроился сзади, резко вогнав в меня член на всю длину. Адская боль резанула по всему телу, от чего я закричал и начал брыкаться. От такой боли из глаз потекли слезы, быстро скатываясь по щекам на шею и дальше. Сехун, не обращая внимания, принялся ритмично двигаться во мне, постепенно ускоряясь. Боль немного утихала, оставляя только неприятное ощущение в кишечнике. Сехун все продолжал бешено двигаться во мне, а я мотался вперед-назад, как марионетка. Хотя почему «как»? Я и был ею в руках Сехуна. Меня сковало какое-то оцепенение, и я уже давно перестал кричать, чувствуя только то, как парень безжалостно терзал меня изнутри. Совсем обезумев, он схватил одной рукой меня за горло, сильно сдавливая его, тем самым перекрывая возможность дышать. Жадно раскрывая рот в надежде ухватить немного воздуха, я понимал, что еще чуть-чуть, и я потеряю сознание. Почувствовав горячую жидкость внутри и услышав громкий рев Сехуна, я понял, что он кончил. Почему-то в эту секунду я подумал только о том, как он сказал, что кончает хорошо. Теперь я не мог не согласиться с этим. Излившись полностью, Сехун вытащил из меня свой член и отправился в кресло. Я продолжал висеть, чувствуя, как по ногам стекает его сперма.

– Я тебя ненавижу, – сиплым голосом прошептал я.

Не видя Сехуна, я услышал лишь только то, как он хмыкнул и полез в свою сумку. Мгновение покопавшись в ней и, видимо, что-то достав, он направился ко мне.

– А это тебе для того, чтобы в следующий раз было не так больно, – прошептал он в самое ухо.

После его слов я почувствовал в своем анусе посторонний предмет, обжигающий своей прохладой.

– Ну что, малыш мой, тебе понравилось? – слегка покусывая мою шею, спросил Сехун.

Непонятное чувство возрождалось во мне. Мне совсем не хотелось, чтобы он останавливался. Я хотел чувствовать его касания. Пускай доставляющее несильную боль, но мне нравилось это. Что же он со мной сделал? В ответ на его вопрос я лишь издал сдавленный стон.

– Я так понимаю, это значит да?

– Считай так, – пролепетал я.

– Ммм, отлично!

Явно радуясь своему триумфу, он еще некоторое время истязал мою шею горячими поцелуями и, покусывая ее, слушал мои тихие стоны. Его руки блуждали по моему телу, заставляя еще больше возбудиться. Сейчас его прикосновения были ласковы и нежны. Кто бы мог подумать, что этот парнишка всего около часа назад безжалостно трахал меня? Я определенно не мог понять его поведение. Что же он за человек на самом деле?

Вдоволь насытившись мною, он прошептал, уткнувшись носом в мою шею:

– Я впервые не хочу причинить своей жертве боль… Это такое странное чувство.

На этом он тяжело вздохнул и вышел из комнаты.

(несколько дней спустя)

Странно, но за эти дни Сехун ни разу не трогал меня. Два раза в день он приносил мне еду в тарелке, отвязывал одну руку и позволял нормально кушать. Я все пытался понять, что ему надо от меня? Ведь если он маньяк, то должен вести себя совсем по-другому. В этом парне нет никакой логики. Какие планы зреют в его голове? Что мне вообще делать? Я уже давно перестал верить в то, что он меня отпустит. А как мне бежать самому? Да никак. Дверь Сехун закрывает на замок с той стороны, да и к тому же я был привязан. В общем, по-моему, я застрял здесь на долго.

Дверь открылась, и в комнату вошел Сехун, естественно, как обычно, обнаженный, лишь с повязкой на талии. Медленно подойдя ко мне, он молча принялся отвязывать меня. С чего бы это вдруг? Что он задумал?

Осторожно взяв меня за руку, он, загадочно улыбаясь, поманил за собой в сторону кресла. Мне не оставалось ничего, как только следовать за ним.

Удобно расположившись в кресле, Сехун кивком головы указал мне на пол. Догадываясь, что мне сейчас придется делать, я встал на колени.

– Ммм, какой сообразительный у меня мальчик, – медленно произнес он. – Приступай.

Я стоял на коленях и смотрел на Сехуна, глупо хлопая глазами. Мне совершенно не хотелось прикасаться к его члену.

– Ну же! – в голосе Сехуна уже прослеживалась нотка ярости, он явно терял терпение. – Бери его в рот!

Я отрицательно мотнул головой. Глаза Сехуна сузились в щелочки и, замахнувшись, он влепил мне пощечину.

– Не вынуждай меня бить тебя. Я же говорил, что не хочу причинять тебе боль, – спокойным голосом сказал он. – Давай, приступай.

Медленно приблизившись губами к его члену, я беру его в рот. Осторожно и неспеша языком исследую его, плотно обхватив губами. Вдруг Сехун хватает мою голову и ловко просовывает член в самое горло. От неожиданности из глаз брызнули слезы. Сехун принялся яростно вбиваться в самую стенку горла, наращивая темп. Я давился и еле сдерживал рвотные позывы. Спустя пару минут из его члена брызнула сперма, обжигая горло. Отстранившись от Сехуна, я попытался выплюнуть эту гадость.

– Это ты зря. Придется все заново делать, – подло ухмыльнулся он.

Встав с кресла, он вновь взял меня за руку и отправился к матрасу. Сехун лег на спину, раздвинув ноги, властно произнес:

– А теперь делай все сам.

Его член вновь принимал позу солдата на параде. Устроившись между ног, я руками обхватил его тело. Медленно вовлекая член в свой рот, несколько мгновений я просто посасывал его, затем обхватив губами самый конец, принялся играть с головкой. В ответ слыша тихие постанывая Сехуна, я продолжал свои действия. Вновь беря член как можно глубже, я принялся энергично ласкать его, стараясь как можно быстрее доставить Сехуну удовольствие. Услышав громкий крик Сехуна, я почувствовал, как горячая вязкая жидкость брызнула в горло. Мне пришлось проглотить все, иначе Сехун бы придумал новые мучения. Утомленный, я лег, уткнувшись в стену, и, видимо, задремал.

Прошло еще несколько дней. За это время Сехун больше не привязывал меня. Но каждый день был похож на предыдущий. Утром, когда я просыпался, Сехун сидел возле меня и, как только я открывал глаза, он нежно целовал мои губы, после чего отправлялся за дверь и возвращался с едой. Через какое-то время после того, как я поем, он заставлял меня ублажать его. Потом Сехун делал мне клизму, после чего истязал мое тело в различных позах на протяжении нескольких часов.

Но сегодня день завершился немного по другому. После того, как Сехун вновь вдоволь насытился мною, он, улыбаясь, сказал:

– Пойдем в душ?

Я лежал, смотря в его глаза и не видел в них ничего от того Сехуна, который буквально пару минут назад грубо трахал меня. Мне опять было совершенно не понятно его поведение. В ответ я лишь кивнул головой, после чего он, взяв меня за руку, повел в ванную.

Включив душ и настроив нормальную температуру, Сехун завел меня в кабинку. В который раз я убедился, насколько же он привлекателен. Особенно сейчас: мокрая челка совсем сбилась, полностью открывая его лицо, глаза горели от страсти, а струи воды быстро скатывались по его груди. Я впервые поймал себя на мысли, что сам хочу прикоснуться к нему и овладеть им.

Приблизившись ко мне совсем вплотную, он страстно впился в мои губы. Схватив меня за руки, он поднял их и завел за мою голову, медленно спускаясь к шее и оставляя на ней красные отметины. Больше не в силах терпеть, я издал тихий протяжный стон, который заставил Сехуна поднять голову и посмотреть на меня.

– Что, нравится? – хищно облизывая свои губы, спросил он.

Вместо ответа, я потянулся к нему, чтобы получить поцелуй, но Сехун резко развернул меня лицом к стене, шепча на ухо:

– Давай сделаем нечто лучшее, чем просто поцелуй.

Он рвано выдохнул мне в шею, при этом опаляя ее, а я лишь смог поймать себя на мысли, что хочу его в себе, опять и снова, жарко, пошло и безудержно. В этот раз он как-то не торопился, сосредоточенно исследуя одной рукой мою грудь и пресс, иногда задерживаясь на сосках, чуть сжимая и теребя их, чем вызывал только новые стоны и желание большего. По его тяжелому дыханию я понял, что он уже на пределе, и, вконец осмелев, я призывно качнул бедрами, потершись о его нехилый стояк.

– Ууу, нашему мальчику уже не терпится? – горячо прошептал он, едва перекрывая своим голосом шум воды, и вдруг резко и больно прикусил кожу немного выше левой лопатки, сразу же зализывая пострадавший участок чуть шершавым, словно у кошки, язычком.

Он все так же не отпускал мои руки, держа их в своей, тем самым не давая мне возможности прикоснуться к нему. Как всегда, все сам, полный контроль надо мной, но почему же мне это так дико нравилось? Так хотелось прикоснуться в ответ, сделать ему приятно уже по своей инициативе, вот только Сехун не разрешал. Вот теперь, наконец, было видно, как он меня хотел. Хотел не как жертву, а как парня. Нетерпеливо выдохнув, он провел ногтями по моей спине, оставляя небольшие царапины, будто метя свою собственность.

– Оближи, – я покорно взял в рот пальцы Сехуна, принявшись усердно их облизывать и посасывать, с удовольствием слыша тихое рычание позади меня.

Не переставая больно покусывать мою шею, он ввел в меня сразу два пальца, заставив немного поморщиться от неприятных ощущений. Однако то ли Сехун был таким искусным любовником, то ли он уже вдоль и поперек меня изучил, но он достаточно быстро нашел ту самую точку, которая взорвала во мне небывалые фейерверки. Растягивал он меня совершенно недолго и уже через мгновение заменил пальцы собой, полностью заполняя всего меня.

Сехун почти сразу же начал размашисто двигаться, перед этим лишь легонько ударив меня по бедрам, чтобы я поставил ноги шире. Пытаясь не упасть под его напором, я всячески выгибался ему на встречу, желая отдаться ему как можно больше. В конце концов, он отпустил мои руки и судорожно сжал мою талию, придавая все более бешеного ритма. Наверное, красные следы от пальцев Сехуна на утро превратятся в уродливые синяки, но сейчас меня это мало волновало. Чувствуя, что скоро кончу, я потянулся к своему члену, желая только доставить себе чуть-чуть больше удовольствия перед разрядкой. Но стоило мне дернуться, как я тут же получил сильный удар по руке и горящий звериной страстью взгляд. Ну конечно, все сам, жертва не должна хозяйничать без разрешения.

Я судорожно дышал, пытаясь ухватить хоть глоток воздуха, и цеплялся пальцами за стену кабинки, в надежде найти точку опоры, чтобы не упасть. Движения Сехуна сводили с ума: он двигался то мучительно медленно, то срывался на бешеный темп, то выходил из меня полностью, то резко входил на всю длину, вырывая из моего горла хриплые стоны. Жестко запустив руку в мои мокрые волосы, он больно потянул за них, заставляя меня развернуть к нему лицо, и впился подчиняющим поцелуем в мои губы. Конечно, я подчинился и растворился в этом поцелуе. Его язык хозяйничал у меня во рту, а сам Сехун ни на секунду не останавливал размашистых движений во мне. Заведя руки за спину, я невесомо провел пальцами по спине Сехуна, и через мгновение изо всех сил притянул его ближе к себе, заставляя его проникнуть в меня еще глубже.

Я чувствовал, что разрядка была совсем близка, но Сехун пока не собирался останавливаться. Резко выйдя из меня и развернув к себе лицом, он чуть приподнял меня, плотно прижав к холодной стене душевой, заставил закинуть ноги ему на бедра, снова резко входя на всю длину. С каждым новым толчком я больно бился спиной о стену, но всю эту боль перекрывали яркие вспышки, взрывавшиеся перед глазами, когда Сехун попадал точно по простате. Он снова яростно терзал мои губы, умудрившись даже прокусить нижнюю до крови, но металлический привкус во рту лишь подмешал в этот крышесносный поцелуй еще больше страсти. Из моего горла давно вылетало только какое-то хрипящее дыхание, голос сорвался, но я хотел еще и еще, пока не станет так хорошо, что его коленки подогнутся, и мы просто упадем. Мой член ныл без прикосновений, но я так и не решался ослушаться, лишь изо всех сил обнимая Сехуна за шею и прижимаясь так плотно, чтобы даже ни одна капелька воды не проскользнула между нами.

Он хрипло стонал мне на ухо, двигаясь все быстрее и быстрее, и вскоре, издав дикое рычание, Сехун обильно кончил, наполняя меня горячей вязкой жидкостью. От этого безумного ощущения внутри я тоже достиг пика удовольствия, так ни разу и не прикоснувшись к себе. Это было великолепно, пусть и больно, но это ни с чем несравнимо. И мне дико понравилось. Прислонившись лбом к моему плечу, Сехун пару секунд отдышался и лишь потом отпустил, позволяя мне встать на пол кабинки. Как я и ожидал, ноги были ватными и совершенно отказывались держать мое же тело, и я непременно упал бы, не подхвати меня Сехун в последний момент. Сладко выдохнув мне в ключицу, он поднял голову и заглянул в глаза, словно благодаря за то, что только что между нами было. Несколько мгновений вот так постояв, он коротко поцеловал меня в губы и криво ухмыльнулся.

– Хороший мальчик, сегодня ты был особенно хорош, – быстро смыв с себя следы нашей близости, Сехун вышел из кабинки, сразу же завернувшись в огромное белое пушистое полотенце, в один момент превращаясь в милейшее беззащитное существо, в котором никак нельзя было угадать человека, который меня только что отымел. Дав мне возможность покиснуть под теплой водой, он покорно ждал, сидя верхом на стиральной машинке. В этот момент я все-таки решил спросить его, зачем ему повязка на талии и почему он не снял ее даже в душе.

– Сехун, что с твоей талией? Почему ты всегда с повязкой?

– Тебе это знать не обязательно, – уткнувшись взглядом в одну точку на полу, пробубнил он.

– Уверен? Что у тебя под ней?

Повисло гнетущее молчание, и лишь звук воды нарушал тишину.

– Это не твое дело. Мойся, – рявкнул он.

Чтобы не раздражать Сехуна, я всего на несколько мгновений позволил себе расслабиться под теплыми струями, а потом вышел, приняв из рук молчавшего Сехуна еще одно пушистое полотенце.

Все так же, не говоря ни слова, он подождал, пока я насухо вытерся, и, взяв за руку, повел обратно в комнату. Я ожидал, что он хоть как-то прокомментирует случившееся, что он, как обычно, бросит одну-две едкие фразы, но Сехун упрямо молчал. Он лишь подождал у двери, пока я удобно улягусь на матрасе, а потом вышел, даже не взглянув на меня. Все, что оставалось делать, только лечь и уснуть.

Пытаясь заснуть, я все думал о том, сколько же я уже нахожусь у Сехуна. Месяц? А может два? Я спятил, всего-то, наверное, пару недель, не больше. Я так скучал по солнцу, по чистому небу. Мне безумно хотелось вдохнуть свежего морозного воздуха. Я очень скучал по родителям и сестре. От этих мыслей, слезы сами покатились из моих глаз. На улице сейчас, наверное, так же темно, как и в комнате. Хотя, может, сейчас вообще день. Почему меня до сих пор не нашли? Мне, конечно, сейчас не так уж и плохо тут, но я хочу на свободу. Я устал от постоянного секса и непонятного поведения Сехуна. Все. Так больше продолжать нельзя. Нужно спасать свой зад, ведь кроме меня этого никто не сделает.

Немного вздремнув, я проснулся и отправился в туалет. Вернувшись в комнату, я лег и отвернулся лицом к стене. Сон никак не шел. Отчего-то сердце наполнялось тревогой. Вдруг дверь открылась. Сехун? Почему он пришел так рано, а не как обычно? Комнату мгновенно наполнил запах алкоголя. Значит, Сехун очень пьян. Думая, что я сплю, он лег ко мне под одеяло и обнял меня за талию, прижимая к себе как можно ближе. Уткнувшись в мою шею носом, он принялся что-то шептать, но что именно, я разобрать никак не мог. Его рука с талии переместилась выше, гуляя по моей груди. Тело Сехуна было очень горячим, от чего хотелось прижаться к нему еще сильнее. Его член давно упирался промеж моих ягодиц. Мое сердце гулко стучало в груди, но я все равно притворялся спящим, даже после того, как Сехун аккуратно перевернул меня на спину, разведя ноги в стороны. Повиснув надо мной, он пристроил свой член к моей дырочке и осторожно проник в меня. Я чувствовал, как войдя на полную, он принялся медленно двигаться во мне, после чего постепенно начал наращивать темп. Его тяжелое дыхание обжигало мое лицо, а я так и притворялся спящим, хотя уже еле-еле сдерживал стоны. Спустя несколько мгновений, шумно выдохнув, он излился в меня и, не вытаскивая члена, повалился на меня. В этот раз что-то быстро. Судя по его размерному дыханию, он заснул.

Я сначала не поверил в это, но после пяти минут тихого сопения Сехуна в мою грудь я был полностью уверен, что он спит. Осторожно спихнув его с себя, я почувствовал, как из меня выскользнул его член. Кажется, у меня появился шанс на спасение, потому что Сехун не удосужился закрыть за собой дверь. Естественно, я воспользовался этим шансом, заперев Сехуна в комнате.

Рассвет. На кухне полумрак, потому что свет я не включал. Сердце бешено стучит в груди. Неужели я свободен…

Оказывается, квартира Сехуна не такая уж и маленькая. Кроме той комнаты, в которой он меня держал, было еще две. Как я понял – его спальня и гостиная. Самым странным было то, что планировка квартиры точно такая же, как и моя. Хм, забавно. Я заварил себе кофе и выпил его, уплетая конфеты с какой-то странной начинкой. Что теперь делать? Искать свои шмотки и валить отсюда? А Сехун? Он ведь не сможет самостоятельно выбраться из комнаты, а вот так оставить его я не могу. Но пока я не решу, что мне делать, Сехун должен оставаться взаперти.