Текст книги "Калейдоскоп ужасов: Захватчик"

Глава 4

Беа знала, что Чарли еще не проснулся. Он просто не мог проснуться, пока мама не будила его в течение хотя бы тридцати минут, и даже тогда он все еще практически ходил во сне, собираясь в школу.

Босиком на цыпочках Беа прокралась в комнату Чарли и положила карточки, которые она нашла накануне вечером, на его комод. Часть ее хотела рассказать ему об обувной коробке и пропавших без вести и найденных вещах, но другая ее часть подумала, что куда забавнее иметь собственный секрет… и позволить брату думать, что у него галлюцинации.

Беа долго не могла выбрать, что надеть в школу. Теперь, когда она была членом танцевальной команды, ей нужно было произвести впечатление. В конце концов она остановилась на розовом свитере, белых джинсах скинни и недавно найденных сережках с жемчугом. Она решила распустить волосы, потому что так делала Оливия. Ей хотелось, чтобы у нее была настоящая хорошая косметика вместо той дешевки, которую она могла купить на свои деньги в приаптечном магазине. Может быть, ей удастся прокрасться в мамину комнату и позаимствовать немного ее шикарной туши.

– Чарли! Пора вставать! – Беа услышала, как мама кричит с лестницы. Если она была внизу, а папа ушел на утреннюю пробежку, значит, горизонт был чист. Все так же на цыпочках Беа прошмыгнула в спальню родителей, оттуда – в ванную. Открыв черную косметичку из лакированной кожи, в которой мама хранила свою косметику, Беа вытащила из нее тушь. Затем попыталась быстро накрасить ресницы, но моргнула, и в итоге под глазом появился черный подтек. Она умылась и попыталась снова. Тушь определенно ложилась куда лучше, чем ее собственная, ресницы выглядели темнее и длиннее. Должно быть, тушь была очень хорошей, ведь мама заплатила за нее сорок долларов.

Беа тихонько выскользнула из комнаты родителей в полной уверенности, что ее преступление осталось незамеченным.

– Эй, Беа, – позвал Чарли, когда она проходила мимо его комнаты. – Хочешь услышать что-то странное?

– Ты всегда говоришь что-то странное, – проворчала Беа, хотя точно знала, что собирался сказать ее брат.

– Помнишь мои пропавшие коллекционные карточки? Сегодня утром я нашел их на своем комоде!

– Ну, должно быть, ты их там и оставил, – отмахнулась Беа.

– Но это не так! Когда я вчера ложился спать, их там не было.

Беа покачала головой. Хорошо, что она решила не говорить Чарли о коробке. Так было намного веселее.

– Возможно, переживаний из-за переезда было немного больше, чем ты думал.

Чарли закатил глаза.

На завтрак мама Беа приготовила цельнозерновые имбирные оладьи. Затем, сев за стол напротив дочери, вдруг спросила:

– Беатрис, ты пользуешься моей тушью? Твои ресницы выглядят ярче, чем обычно.

Мама называла ее Беатрис только в тех случаях, когда Беа делала что-то не так.

– Немного, да. Если ты член танцевальной команды, у тебя должен быть макияж. – Беа старательно делала вид, что очень занята, поливая блин сиропом из агавы.

– Да, макияж должен быть во время выступления, – парировала мама, держа чашку кофе двумя руками. – Вы сегодня выступаете?

– Нет, просто тренируемся.

– Ясно, – сказала мама. – А тушь ты забрала из моей косметички?

– Я не забирала. А воспользовалась, – сказала Беа, все еще не поднимая глаз.

– Хм, кажется, обычно, когда люди хотят воспользоваться чем-то, они сначала спрашивают разрешения? – Мама отпила кофе из чашки.

– Да, – сказала Беа. – Но я боялась, что ты не разрешишь.

– Да, я могла бы, – кивнула мама. – Но раз ты ей уже воспользовалась, могу сказать, что тебе очень идет. И если не будешь скрытничать и делать все тайком, можешь и дальше брать мою тушь.

Беа благодарно вздохнула.

– Хорошо. Спасибо, мам.

Мама улыбнулась.

– Мне нравится. С этой тушью твои глаза такие выпученные.

– Звучит мерзко, – сказал Чарли. – Как будто она чихуахуа. У них как раз такие глаза.

Мама засмеялась.

– Я не имею в виду, что твоя сестра похожа на собаку. Хотя чихуахуа тоже милые. Просто по-своему.

Пожалуй, в семье Беа были самые странные разговоры в мире. Однако, по крайней мере, у Беа была новая тушь, а это уже хоть что-то.

* * *

– Крутые джинсы, – заметила Оливия.

Они с Беа, Кайлой и Мейв снова сидели в кофейне. Беа заметила, что во время обеда девочки из танцевальной группы постоянно паслись в салат-баре, как коровы на лугу. Она же приносила ланчи из дома, сегодня это был сэндвич с миндальным маслом и медом, пара морковок и хумус. Беа очень хотелось попросить у родителей вместо ланча деньги на обед, чтобы она могла перекусить с остальной командой. Но салат-бар был не лучшим аргументом для их убеждения, ведь овощи в здешних салатах наверняка были недостаточно экологически чистыми.

– Спасибо, – ответила Беа. – Надеюсь, я ничего на них не пролью. Извечная проблема белой одежды.

– А мне нравится твоя тушь, – добавила Кайла. – Смотрится мило. Тебе предстоит потренироваться делать наш фирменный макияж для выступлений. Он довольно яркий.

– Ага, – включилась Мейв. – И мы используем лак для волос с блестками. Он тяжело смывается, зато в свете софитов выглядит бомбически.

– Привет.

Беа подняла взгляд и увидела девочку, вставшую перед их столиком. У нее были яркие волосы цвета фуксии, мешковатое черное платье и колготки в черно-белую полоску.

– Я так понимаю, я не прошла отбор в команду?

– Ты все правильно понимаешь, – Оливия улыбнулась так, будто сообщала какую-то хорошую новость.

– Ну и ладно, – сказала незнакомка. – Хотя мне до сих пор кажется, что я могла привнести в вашу команду что-то новое.

– Если говоря «новое», ты имеешь в виду «странное», то да, определенно могла бы, – заметила Оливия.

Кайла и Мейв расхохотались.

– Что ж, ограниченные люди ограничены во всем, в том числе во вкусе, – не осталась в долгу девочка. – Тем не менее я снова собираюсь на отбор в следующем году. В другой раз повезет, не так ли?

– О, везение тебе точно пригодится, – хмыкнула Оливия. – Почему ты вообще разговариваешь с нами? Разве тебе не стоит сейчас тусоваться со своими странными дружками, которые выглядят как какие-то сектанты?

– Это вы настоящая секта, – сказав это, девочка направилась к выходу.

– Секта, для которой ты недостаточно крута, – крикнула Оливия ей вслед.

Кайла и Мейв снова расхохотались, громче прежнего. А Беа задумалась, должна ли она смеяться вместе с ними. А затем спросила:

– Кто она?

– Софи, – ответила Оливия. – Она уже второй год подряд пытается пройти отбор и снова в пролете. Уже давно можно было догадаться, что танцы – это не ее.

– Она танцует модерн, – добавила Кайла. – Это когда выдаешь странные телодвижения босиком за танец.

– К тому же, – присоединилась к разговору Мейв, – она носит мешковатые платья, потому что она жирная. А жир не может быть частью танцевальной команды.

Беа почувствовала легкое покалывание где-то в животе. Софи совсем не показалась ей жирной. Да даже если и так, что с того? Родители Беа всегда учили ее, что все люди выглядят по-разному и в этом нет ничего ужасного. И потом что плохого в стиле модерн? Беа сама брала уроки модерна в прошлом году, и ей понравилось. Этот стиль намного свободнее балета, а танцевать босиком было даже весело.

Но спорить с девочками ей сейчас не хотелось, ведь она только-только вошла одной своей не босой ногой в их команду и, напротив, старалась им понравиться. А вдруг Беа не знала чего-то о Софи, что знали девочки? Может быть, та сделала что-то такое, настолько плохое Оливии, Кайле или Мейв, что теперь они не стесняются так грубо обходиться с ней. Но даже когда Беа подумала об этом, где-то в глубине души ее внутренний голос продолжал тихонько ворчать, спрашивая: «Разве вообще кто-нибудь заслуживает, чтобы с ним так обходились?»

* * *

Беа лежала в своей кровати, но спалось плохо. Было что-то в новом доме, что не давало ей покоя. Может быть, дело в том, что в ее комнате всегда было слишком холодно или что странный запах виноградной жевательной резинки никогда не исчезал. Или, может, она просто еще не привыкла считать этот дом своим. Просыпаясь среди ночи, в первое мгновение она не могла сообразить, где находится, и ей все еще приходилось вспоминать дорогу в ванную.

«Ты дома, ты в безопасности. Ты дома, ты в безопасности, – снова и снова повторяла Беа в голове. – Ты дома, ты в безопасности, ты…» – пока в конце концов не погрузилась обратно в сон.

Жуткий грохот со стороны комода разбудил ее.

Беа села на кровати и заметила, что ее шкатулка упала на пол. А рядом со шкатулкой на четвереньках ползала девочка, пытаясь собрать разбросанные украшения.

Беа протерла глаза, затем посмотрела снова, чтобы убедиться, что действительно видит то, что видит. Девочка не исчезла.

– Эм… Извините? – только и смогла сказать Беа, хотя это было глупо. Это не Беа была непрошеной гостьей, а девочка, и сейчас Беа следовало спросить, кто она и что делает в ее комнате. Может, это грабитель? Если и так, то не слишком ли юный? На вид они с девочкой были ровесницами.

Девочка вздрогнула и подняла глаза.

– Ой, мне так жаль! – воскликнула она странно наигранно, учитывая ситуацию. – Я не хотела тебя разбудить. Я случайно опрокинула твою шкатулку для украшений. Я такая, такая растяпа!

Девочка встала. Ее длинные вьющиеся каштановые волосы были уложены в красивую прическу, а на макушке красовался большой розовый бант. Она была одета в пушистую белую кофточку с огромными розовыми горошинами и розовую короткую юбку. Ее розовые туфельки в сочетании с белыми носочками по щиколотку, казалось, были сделаны из блестящего пластика.

– Ты кто? – наконец спросила Беа, собравшись с мыслями. – И что ты делаешь в моей комнате?

Девочка улыбнулась. Ее губы были липкими от розового блеска того же оттенка, что и ее розовые серьги. Если она была грабительницей, то крайне избирательной.

– Я Кимберли, – ответила она. – Но друзья называют меня Кимми. И эта комната была моей задолго до тебя.

– Что-что? Я не понимаю. Я, наверно, сплю?

– Если ты действительно хочешь это узнать, я с удовольствием тебя ущипну. Но должна предупредить: я больно щипаюсь! – Кимми изобразила руками клацающие клешни краба и хихикнула.

– Что ты имела в виду, когда сказала, что эта комната была твоей? – спросила Беа, изо всех сил пытаясь подобрать правильные вопросы, чтобы разобраться в этой странной ситуации.

Кимми присела на край кровати, но матрас не заскрипел и даже не продавился. Как будто на него вообще никто не сел. Запах виноградной жевательной резинки усилился, и Беа заметила, что Кимми что-то активно жует.

– Это мой дом и моя комната, – сказала Кимми. – Я выросла тут. И я все еще здесь и всегда буду, пока я есть. – Она снова захихикала. – Ой, какая забавная рифма вышла! Я всегда здесь, Беа. Просто не всегда позволяю тебе видеть меня.

Замешательство Беа сменилось страхом.

– Ты хочешь сказать, что ты где-то прячешься?

– Хм, думаю, это можно было бы так назвать. Я очень хорошо прячусь, смотри.

Кимми закрыла глаза и вдруг исчезла. В изумлении Беа оглядела теперь уже пустую комнату – или нет?

– Эй, я здесь! – позвал голос Кимми. Она снова появилась, сидя, закинув ногу на ногу, на комоде Беа.

Беа раскрыла рот от изумления. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями и заговорить.

– Но ты была здесь, а потом вдруг пропала! А теперь ты там!

– А ты, кажется, весьма наблюдательна. Наверно, хорошо учишься, да?

– Я… да, вроде да, – промямлила Беа, все еще не в силах поверить, что этот разговор происходит на самом деле. – Кимми, так ты… призрак?

Кимми поморщилась.

– Я не очень люблю это слово. Но мне очень нравится, что ты называешь меня Кимми, потому что так меня зовут мои друзья! Мы с тобой теперь друзья, правда?

– П-правда, – сказала Беа, но ответ прозвучал так же неуверенно, какой она себя сейчас чувствовала. Она что, только что согласилась дружить с мертвым? Потому что, если Кимми была призраком, это значило, что она мертва, ведь так? Но спросить ее, умерла ли она, показалось Беа невежливым и грубым. – Но есть один момент. Мне кажется, ты взяла у меня кое-какие вещи и спрятала их в шкафу. А друзья не берут друг у друга ничего, не спросив разрешения.

Беа вдруг поняла, что говорит точь-в-точь как ее мама этим утром. Но ведь тушь и серьги совсем не одно и то же?

Кимми задумалась.

– Я всегда хранила свои секреты в шкафу. Ведь иногда друзья одалживают друг у друга вещи, верно?

– Да, но они сначала спрашивают.

– Сначала спрашивать, – кивнула Кимми. – Хорошо, я поняла.

Она соскользнула с комода и вернулась к изножью кровати.

– Вообще я не воришка, – сказала она, свесив ноги с края кровати. – Просто мне одиноко. А когда я могу посмотреть на что-нибудь новенькое или потрогать, я чувствую, что не одна, понимаешь?

Беа кивнула. Из-за переезда теперь она не понаслышке знала, что значит чувствовать себя одинокой, но то, о чем говорила Кимми… Это было совершенно другое дело.

– У тебя есть семья? – спросила Беа.

– Была. Когда я жила здесь, ну… по-настоящему. Это было в 80-е, задолго до твоего рождения.

– Ого, – воскликнула Беа. – То есть… даже не знаю, что сказать.

– Да, я знаю, это странно. Думаю, если бы я сейчас была жива, мне было бы примерно столько же лет, сколько твоей маме. Но увы, так что я твоего возраста. Значит, мы можем быть друзьями? – Кимми склонила голову набок и улыбнулась, как ребенок из телешоу, пытающийся выглядеть совершенно очаровательно.

– Да, конечно. Мне кажется, ты хороший пр… – Беа чуть не сказала «призрак», но потом вспомнила, что Кимми не очень нравится это слово. – То есть я хотела сказать, что могу доверять тебе, верно?

Кимми взяла одну из подушек Беа и прижала ее к груди.

– Абсолютно! Ты можешь доверять мне полностью.

– Хорошо, – Беа посмотрела на свой будильник. Три часа ночи! – Кимми, было здорово поговорить с тобой, но мне нужно еще немного поспать, если я собираюсь пойти утром в школу.

Кимми скривилась.

– Один из плюсов быть такой, какая я сейчас, так это то, что мне не нужно ходить в школу.

– Что ж, а мне пока еще надо.

– Да-да, я поняла. Уже ухожу.

– Куда ты пойдешь? – спросила Беа. Ей было интересно, есть ли какое-то место, где собираются призраки.

– Оу, я никуда не уйду. Ты просто не будешь меня видеть. Я не могу выйти отсюда.

– Ты хочешь сказать, что живешь в этом доме с 1980-х годов?

Кимми кивнула.

– Ага. Тут было довольно пусто и скучно. Сама видишь, какую вредную привычку брать вещи без спроса я приобрела.

– Вижу, – с грустью сказала Беа.

И тут ей в голову пришла идея, и она откинула одеяло.

– Подожди минутку, не исчезай!

Беа встала с кровати, подошла к своей шкатулке с украшениями и достала оттуда жемчужные серьги.

– Вот, – сказала она. – Можешь одолжить это. Потому что мы друзья.

Кимми взяла серьги и улыбнулась.

Глава 5

Музыка снова проникала сквозь тело Беа. Она, Оливия, Кайла и Мейв танцевали в первой линии, а остальные члены команды – за ними. Было так здорово тренироваться с другими девчонками, ее тело двигалось синхронно не только с музыкой, но и с ними. Как всегда в такие моменты, ей казалось, что разум отключается, остается только тело, которое само прекрасно знало, что делать. Сердце билось в такт громким басам. Беа была счастлива.

Когда музыка умолкла, тренер Брейден зааплодировала.

– Отличная работа, дамы! В этом году мы всех порвем на региональных соревнованиях!

Вся команда направилась к фонтанчику с водой. Беа заметила, что остальные девочки немного отстали, чтобы Оливия, Кайла и Мейв могли попить первыми.

– Ну что, все идут в «Большое зернышко»? – спросила Оливия, когда они переодевались в раздевалке.

– Конечно, – сказала Мейв. – Брейден никогда нас так еще не хвалила. Мы просто обязаны это отметить.

– Это все Беа, – заметила Оливия. – В прошлом году мы были хороши, но благодаря ей у нас появилось кое-что еще. Она – наш секретный ингредиент!

– Ага, наш особый соус, – добавила Кайла.

Беа почувствовала, как краснеет от смущения, но не могла удержаться от улыбки.

В «Большом зернышке» Беа заказала кофе с шапкой из шоколада и маршмеллоу, который по вкусу должен был напоминать печенье с зефиром. Хватит с нее всяких розовых единорогов. Напиток был довольно неплохим: шоколад и зефир помогли скрыть горечь от кофе, и очень скоро Беа чувствовала себя взбудораженной и счастливой от кофеина.

– Как насчет прочитать еще парочку «мини-глав»? – заговорщицки подмигнула Мейв.

Беа не нужно было краткое содержание глав, о которых говорила Мейв: она читала дома саму книгу. И ей нравилось. Но признаться в этом своим новым друзьям она не могла.

– Ой, смотрите-ка, кто пожаловал, – тихо сказала Оливия. – Похоронное бюро.

Беа посмотрела в сторону выхода. Софи в черном платье до пола с высоким воротником и еще одна девушка с синими колючими волосами, напоминающими ирокез, и в рваных черных джинсах зашли в кафе. Их сопровождал бледный худой парень, тоже весь в черном. Волосы спадали ему на лицо, так что его трудно было разглядеть.

– Эй, это же Мортиша Аддамс! – Оливия окликнула их. – А это твои дети, Уэнсдэй и Пагсли?

– Привет, куклы БарБеа, – парировала Софи.

– Мы не куклы БарБеа. Просто мы не превращаем каждый день в Хэллоуин, – сказала Оливия.

– Да, мы предпочитаем выглядеть как чья-то мечта, а не как чей-то ночной кошмар, – сказала Мейв.

– Что ж, кошмары – в глазах смотрящего, – заметил друг Софи, и все трое переключились на заказ кофе.

Беа не понимала, почему ее новые друзья каждый раз считали своим долгом придраться к Софи и другим ребятам-готам. Но она была пока не в том положении, чтобы что-то говорить им. Ей нравилось быть частью такой крутой компании, и поскольку пока она все еще была новенькой, то считала, что ее статус был не очень стабильным.

* * *

Беа растянулась на диване и смотрела видео на своем ноутбуке, когда в гостиную вошла мама. Она явно была взволнована чем-то.

– Беа, ты ведь не брала сегодня мои серебряные каплевидные серьги? – спросила она.

– То, что я одолжила твою тушь, совсем не значит, что я собираюсь начать воровать твои украшения, – сказала Беа. – Я бы никогда не взяла что-то подобное, не спросив.

– Да-да, я знаю. Просто так странно. Я была уверена, что они лежат в моем ящичке с драгоценностями.

– Может, ты сняла их и положила в спортивную сумку, когда была в спортзале? – спросила Беа.

– Не думаю, но на всякий случай пойду проверю ее, – сказала мама.

Беа была почти уверена, что мама не найдет свои сережки в спортивной сумке. У Беа их не было, зато она точно знала, у кого они могли быть.

* * *

Кимми обычно приходила в гости после того, как Беа ложилась спать. Ночью, когда она снова пришла, на ней были серьги мамы Беа и ее обычный бело-розовый наряд.

– Моя мама искала эти серьги, – заметила Беа.

Кимми сняла их и протянула ей.

– Можешь вернуть их ей. Они такие красивые. Я просто хотела поносить их немного.

– Как же ты их взяла, если ты не можешь покидать эту комнату? – спросила Беа, кладя серьги на тумбочку.

Кимми улыбнулась.

– Она пришла, чтобы забрать белье для стирки. Я подошла сзади и вытащила их прямо из ее мочек. Она даже не заметила. Просто поежилась и бормотала, что не понимает, почему здесь всегда так холодно.

Беа неодобрительно покачала головой.

– Кимми! Ты же обещала, что не будешь больше ничего брать без разрешения.

Кимми улыбнулась своей очаровательной улыбкой и пожала плечами.

– Я знаю. Просто здесь так скучно. Иногда я никак не могу устоять перед чем-нибудь новеньким. Или блестящим. Могу я положить голову тебе на плечо?

– Конечно. – Беа показалось странным, что Кимми нравится лежать, положив голову ей на плечо, но в общем она не возражала, к тому же, похоже, Кимми становилась счастливее от этого. Как-то она даже сказала, что так они похожи на сестер.

Беа ощущала себя странно в такие моменты. Она чувствовала, как Кимми лежит на ее плече, но не чувствовала веса ее тела. Кимми, скорее, была похожа на полую куклу.

– Что ты сегодня делала? – спросила Кимми. Ей всегда хотелось знать, что происходит за пределами дома, в котором она оказалась в ловушке.

– Ничего особенного, – сказала Беа. – Школа. Тренировка танцевальной команды. Сходила с друзьями выпить кофе.

– Когда я училась в школе, мы не ходили пить кофе, – сказала Кимми. Она лежала на боку рядом с Беа, свернувшись клубочком. – За эскимо или замороженным йогуртом – да, но не за кофе.

– Честно говоря, эскимо и замороженный йогурт мне нравятся куда больше, чем кофе, – сказала Беа. – Но Оливия, Кайла и Мейв пьют кофе, поэтому я тоже его пью.

Забавно. Во многих отношениях Беа была более открыта и честна с Кимми, чем со своими новыми друзьями. В школе она всегда слишком много задумывалась над тем, что говорила или делала, чтобы произвести хорошее впечатление. С Кимми она была самой собой.

– Я бы никогда не заставила тебя пить кофе, если ты не хочешь, – заметила Кимми.

Беа рассмеялась.

– Спасибо. Но меня не заставляют его пить. Я уверена, никто не умрет, если я закажу что-нибудь другое, – сказала Беа, хотя и помнила тот первый день в «Большом зернышке» и напиток «Розовый единорог», девочки тогда посмеивались над ней.

– Твои новые друзья, они такие же милые, как я? – спросила Кимми.

Беа вспомнила, как Оливия, Кайла и Мейв дразнили Софи.

– Ну… Они тоже милые, но по-своему, не так, как ты.

Кимми перевернулась на спину и улыбнулась Беа.

– По-своему – это хорошо. Предпочитаю быть особенной. Я хочу быть твоей лучшей подругой, Беа.

Беа издала уклончивый звук «м-м-м» вместо того, чтобы сказать «да» или «нет». Иногда она задавалась вопросом, были ли эти долгие разговоры с Кимми реальными или всего лишь плодом ее воображения. Но даже если Кимми была настоящей, можно ли записать в лучшие друзья мертвого человека?

– Что ж, Кимми, – сказала Беа, меняя тему, – чем ты любила заниматься, когда… эм… жила здесь? – Она старалась формулировать вопросы так, чтобы не произносить «когда была жива».

– Да всяким. Я любила смотреть музыкальные клипы по телевизору. Тусоваться в торговом центре, играть там в автоматы, ну и всякое такое. «Мисс Пакман»[4]4
  «Мисс Пакман» (англ. Ms. Pac-Man) – аркадная игра, выпущенная компанией Midway Manufacturing. Игра вышла через год после популярной игры Pac-Man в 1982 году в Северной Америке и стала одной из самых популярных компьютерных игр всех времен.


[Закрыть] была моей самой любимой игрой, и я всегда выигрывала.

– Я тоже играла в нее, – сказала Беа. – Однажды, когда мы были в отпуске, мы пошли в музей-галерею игровых автоматов.

– Знаешь, чего мне хотелось бы больше всего на свете, Беа? – вдруг сказала Кимми. – Я бы хотела пойти с тобой в торговый центр. Мы могли бы ходить по магазинам одежды, вволю поесть мороженого, а потом пойти играть во все игры на игровых автоматах. Может быть, я бы даже позволила тебе выиграть у меня в «Мисс Пакман». Хотя это вряд ли.

– В торговом центре больше нет игровых автоматов, Кимми, – сказала Беа.

– Оу… – Кимми явно расстроилась.

– Так, значит, когда ты была жива, то любила ходить в торговый центр со своими друзьями? – Беа надеялась, что сможет подбодрить Кимми, заставив ее вспомнить веселые моменты.

Улыбка исчезла с лица Кимми, глаза потемнели.

– Не совсем. У меня тогда не было такого хорошего друга, как ты, Беа. Некоторые девочки… мне не нравились. Мне это не нравилось. Совсем не нравилось.