Текст книги "Невместе"

– Пошел ты, – усмехаюсь ему, выдыхая. Ладно. Если ничего не изменить в ситуации, нужно изменить свое отношение к ней. Придумаю что-нибудь. В конце концов, начинал я все это один, будучи студентом третьего курса и хоккеистом. Да, отец тогда помог деньгами для первого дела, но, по сути, я все делал сам. И тут справлюсь.

* * *

Я хреново сплю ночью перед открытием, потому что каждый раз это все очень волнительно, а тут еще и новой шокирующей информацией по макушке прилетело.

Иду в душ, «любуюсь» в зеркало на свое лицо, там ничего красивого, но и совсем ужаса, спасибо Машке, нет. Опухоль не сильная, но зато цвет – ярко-фиолетовый с красным. Прилетело мне прилично, еще и сечка есть, на которой пластырь.

Думаю, что шрамы украшают мужчин, поэтому забиваю на увечье, влезаю в свой парадный костюм, намеренно игнорируя галстук, и спускаюсь вниз, усаживаясь за руль своей тоже парадно-выходной красотки. У меня три машины, да, глупая детская мечта. Одна – большая и удобная, вторая – впечатляющая и яркая, третья – просто для души и для поездок по ночному городу на максимальной скорости.

Сегодня я на второй, на ней на все важные мероприятия катаюсь, уже как традиция, а их я не нарушаю.

Заезжаю в цветочный за букетом гортензий и мчу в ресторан. До открытия примерно полтора часа, сейчас проверю готовность и пойду встречать Сашу, она обещала быть сегодня с нами.

Я немного в раздрае от всего происходящего, но отмахиваюсь от этого состояния, давая себе установку на лучший исход событий.

Приезжаю, ставлю букет в кабинете, решая вручить ей в конце дня, иначе есть риск поссориться и остаться на сегодня без переводчика.

Иду в зал, звоню Стефано, потому что его еще нет, выдыхаю, когда он говорит, снова через онлайн-переводчик, что уже подъезжает, и зависаю прямо в центре, когда снова охренительно красивая Александра сама входит в ресторан. Черт! Не успел!

Смотрю на часы и понимаю, что это она пришла чуть раньше, чем мы договаривались, но все равно хмурюсь: очень хотел встретить ее.

Сегодня Саша в коротком платье, и это сводит меня с ума настолько, что я на пару минут отключаюсь от всего мира, тупо пялясь на ее ножки, обтянутые черным капроном. В голове мелькает догадка: это чулки? И я тут же мысленно даю себе по лбу и запрещаю думать о таком на работе. Потому что Саша в чулках…

– Здравствуйте! – говорит она звонко всем присутствующим, и я заставляю себя ожить.

– Всего лишь переводчик, – дразнит меня на ухо Кирилл, посмеиваясь. Опять спалил, вот козлина.

– Саша! – окликаю ее и иду навстречу. Когда мы перейдем к той стадии, когда в знак приветствия будем целоваться? Хочу. Мне надо.

Но пока я беру ее пальчики в свою руку и оставляю на них легкое прикосновение губ. Но его достаточно для того, чтобы у Саши покрылись щеки румянцем, а мое настроение взлетело резко вверх.

– Что с тобой? – Она хмурится и меняется в настроении слишком резко. Я даже от неожиданности осматриваю себя с ног до головы. А… что со мной? – Ты подрался?

А-а-а… доходит до меня. Она про фингал.

– Да это на игре вчера, обычное дело, – отмахиваюсь и понимаю, что вчера все-таки в комплексе ее не было. Ну, к лучшему. Кто знает, как бы я играл, если бы заметил ее в толпе.

– Аккуратнее надо было, что значит обычное дело? Зато открытие ресторана – не обычное! А ты в таком виде.

Меня, честности ради, удивляет ее перемена в настроении и поведении в целом. Обычно собранная рядом со мной, сейчас Саша ведет себя совершенно иначе, и я та-а-ак кайфую от этого, что даже голова немного кружится.

Я отмахиваюсь снова, но она меня не слышит. Отчего-то ей мое разукрашенное лицо не дает покоя, и мне становится очень интересно почему.

– Саш, ну я все равно его уже никуда не дену, – развожу я руками. Ну правда ведь, куда? Резко превратить открытие ресторана в бал-маскарад и напялить маску? Так себе, конечно, решение.

– Я спрячу! – говорит она внезапно слишком довольно и лезет в свою сумочку. Меня от нее как ураганом сносит, сегодня эта Саша – какой-то совершенно другой человек. Я такую не видел еще, но мне определенно нравится, я еще хочу. Она достает из своей сумочки какую-то небольшую баночку и со счастливым видом говорит: – Это консилер!

– А по-русски? – хмурюсь.

– Тональное средство, скроет твой фингал, – закатывает она глаза и идет от меня в сторону бара. Это приглашение пойти за ней? Допустим. Иду. – Садись, – кивает мне на стул, – буду прятать.

– Саш, это необязательно… – меня смущает авантюра, в которую меня пытаются втянуть.

– Нет, это обязательно! – стоит она на своем, а потом хватает меня за предплечье и буквально силой усаживает на стул. Ого. – В любой ситуации нужно выглядеть так, как того требует дресс-код. У тебя ресторан открывается, а тебя как будто ногами пинал кто-то! Это некрасиво, а еще неуважительно, – продолжает преподаватель Александра Вячеславовна, и от этого поучительного тона и образа в целом я готов тут хоть неделю сидеть, пусть она только не останавливается. – Люди придут на праздник, а его виновник с разукрашенным лицом? Не разочаровывай меня, Тимур. Вот я сегодня спала три часа, по мне видно? Нет! А под слоем этого же консилера такие мешки под глазами, что в них можно лук хранить. Но никто и не подумает об этом, когда меня увидит, потому что я…

Я не даю ей договорить. Потому что меня охренеть как сильно волнует то, что она сказала.

– Почему ты не спала? – спрашиваю и хмурюсь, и Саша резко замолкает, а потом широко-широко раскрывает глаза. Как будто забылась и наговорила лишнего. Черт… На хрена перебил?

– Не твое дело. – Она снова меняется, и я снова еду крышей. К этому невозможно подготовиться, клянусь. Я почти уверен, что такое поведение связано с каким-нибудь особенным днем ее цикла. У меня просто мама гинеколог, я об этом слышал столько, что запоминал даже то, что не хотел.

А дальше мы молчим, но в целом стоящей слишком близко ко мне Александры и ее нежных пальчиков на моем лице вполне достаточно для того, чтобы этот день назывался хорошим.

Она изредка спрашивает, не больно ли мне, а когда говорю, что нет, как будто назло надавливает чуть сильнее. Вот же засранка, а. Мне нравится.

Потом ее снова меняет по щелчку пальцев. Ровно тогда, когда до открытия остается минут пятнадцать. Стефано уже на кухне, Кирилл сидит у бара в телефоне, персонал в полной боевой готовности, а я просто стою и думаю, что нужно делать в первую очередь, чтобы менее болезненно ощутился уход Кирилла. И не на моих нежных чувствах, конечно. На жизни ресторана.

Именно тогда ко мне подходит Саша.

– Ты в порядке? – спрашивает, заглядывая в глаза. От них теперь не отвлекает уродливое синее пятно, Саша постаралась на славу. Она вообще сегодня удивительно близка, и я ворую эту близость по кусочкам, питаясь ею, как самой необходимой вещью в жизни.

– Вообще не очень, – говорю ей правду с улыбкой. – Но прорвусь, не страшно.

– Тоже с этим девизом по жизни иду. – Она улыбается мне, открывает снова крошечный уголок своей души, и мне кажется, что на каких-то ноль целых и одну десятую, но мы становимся ближе друг к другу.

Глава 9

Саша

Jah Khalib, Мот – «Ты рядом»

Что со мной сегодня?

Смотрю на Тимура и сама же сразу отвожу взгляд. Как-то слишком много… близости? Да, ее. И не только физической: касания, взгляды. Но и моральной. Разговорчики всякие, вопросы, ответы.

Это все из-за месячных. Я в эти четыре дня просто сама себя не узнаю. То плачу, то смеюсь, то танцую и пою, то сижу с ведром мороженого и думаю о жизни. То, блин, Тимуру помогаю скрыть синяк, то спрашиваю, как у него дела, то сама же обрываю диалог на полуслове, потому что он вдруг переходит все личные границы.

Как будто я эти границы сегодня сама же не переломала к чертям.

Контролировать себя не выходит, я всю жизнь пытаюсь – дохлый номер. Так что эти дни остается просто пережить, и можно будет выдохнуть до следующего месяца.

Отхожу от него, потому что это какой-то перебор для меня. Замечаю Стефано и отвлекаюсь на него, это лучшее, что могу сейчас сделать.

До открытия остается совсем немного, если я правильно поняла, помимо случайных посетителей будут еще и приглашенные гости, поэтому начнем мы точно минута в минуту. Интересно, а Тимур будет перерезать ленточку? Было бы здорово. И я только порываюсь пойти и спросить у него, как останавливаю сама себя же. Серьезно? Это я так держу дистанцию?..

Дышу. Надо собраться с мыслями, в конце концов, я работать сюда пришла! Причем специально пришла пораньше, чтобы Тимур снова не пошел меня встречать.

Его… много! Порой даже очень. Мы только-только познакомились, а он уже начинает окутывать все мое свободное пространство собой. И не то чтобы он мне дышать не дает, нет… Просто много. Разговоры, цветы, внимание, комплименты. Сначала бесило жутко, потом я просто не понимала, что происходит. А сейчас он вроде ведет себя абсолютно спокойно, а я уже в каждом слове и действии подвох ищу, присматриваюсь.

И все это за сколько? Неделю, две? Я уже во времени теряюсь, все так стремительно куда-то несется, то мимо меня, то вместе со мной, что я даже не успеваю анализировать. А я так не привыкла!

Тимур каким-то образом действительно не дает мне успевать думать над поступками и словами, и поэтому я несу всякую чушь и… и делаю всякую чушь тоже! Спонтанность – не совсем мое, особенно в общении с людьми. Мне открыться кому-то сродни самому сложному испытанию на прочность, а тут просто рот не закрывается и слова летят быстрее, чем успеваю подумать, стоит ли их сказать.

Надо срочно брать себя в руки, пока этот Тимур не решил, что я на что-то с ним согласна. Нет, нет и еще сто раз нет. Нет. Да ну нет! Некогда мне. И желания тоже ноль.

– Саша, – вдруг подходит ко мне Тимур, и я вздыхаю. Ну и как о нем не думать, когда он рядом постоянно? Надо отгородиться. Да, точно! Тимур кивает Стефано, а потом кладет руку мне на спину и отводит меня на пару метров в сторону. Рука жутко теплая, а меня мурашит почему-то, и я от этой реакции своего организма в таком ужасе, что даже не убираю руку Тимура, а просто стою и его слушаю. – Мы начнем через шесть минут. Как тебе будет комфортно работать? Не хочешь быть помощницей Стефано? Или лучше будет стоять или, может, сидеть рядом? Или чуть дальше, чем рядом?

– Помогать? – загораются мои глаза. Он же не шутит? Честно-честно не шутит?

– Да, он не против. Наверное. Уговорим, если надо! – вдруг смеется Тимур, и я понимаю, что сказал он это даже не подумав. Ни в каком помощнике Стефано не нуждается. Эх… А я уже так загорелась этой идеей.

– Тогда просто постою недалеко. Сидеть, наверное, будет не очень красиво, – выдавливаю вежливую улыбку.

– Минуту, – он тоже улыбается, а потом отходит от меня, убирая руку со спины, и… Снова! Он снова сделал это! Заболтал меня так, что я не заметила, что он все это время держал руку на моей спине. Как он делает это? Владеет гипнозом? Какого черта?

Я бросаю взгляд на Тимура и вижу, как он что-то говорит в телефон, а потом показывает экран Стефано. Видимо, они общаются через переводчик, когда я не помогаю им понимать друг друга.

Меня на пару минут отвлекает девушка, и по бейджу на груди я понимаю, что она администратор. Рассказывает все по организации, когда сзади снова подлетает Тимур, но в этот раз я успеваю повернуться к нему и сделать шаг назад, не давая ему снова прикоснуться ко мне.

– Все! – говорит он. – Будешь помогать Стефано готовить и заодно переводить, я договорился.

– Что… – меня в дрожь бросает. Серьезно?! – Боже, я надеюсь, он не против?

– Уже нет, – усмехается Тимур, и я понимаю, что даже не знаю, что ему ответить. Это приятно, глупо отрицать. Он увидел, что я хотела бы этого, и просто сделал…

– Спасибо, Тимур, – киваю ему и благодарно улыбаюсь. – Но я ведь просто сказала, не просила.

– Меня не надо просить, – говорит он и касается моего плеча на долю секунды.

Эти слова… Я не знаю, как на них реагировать, да и не успеваю, если честно. Потому что помощник Тимура, Кирилл, объявляет об открытии.

Они выходят на улицу, там уже ждут первые гости, мы проходим на свои места, официанты стоят у барной стойки, а администратор – у дверей. И это так волнительно! Словно это я открываю ресторан, а не просто в качестве приглашенного переводчика смотрю на это со стороны.

Пока Тимур у входа говорит какую-то речь, Стефано мне вручает фартук, чтобы я не испачкалась во время готовки, и я снова чуть не пищу от эмоций. Конечно, я вбивала его имя в поисковик! И, черт возьми, не будет преувеличением сказать, что он один из лучших поваров Италии. Я даже думать боюсь, сколько может стоить заманить его сюда на мастер-класс… Как будто открыть ресторан не будет дорого, да уж.

И я перестаю думать о чем-либо, потому что меня сносит водоворотом праздника! И тут действительно настоящий праздник! Люди приветливые как никогда, а Стефано не только дает мастер-класс, но еще и отлично развлекает людей.

Мы готовим пасту по какому-то особенному рецепту, с морепродуктами, готовим много, чтобы хватило на всех желающих. Это нелегко, учитывая объемы еды и высоту моего каблука, но эмоций так много, что ни на какой дискомфорт я не обращаю внимания. Я даже не понимаю, сколько времени проходит между «Здравствуйте, это Стефано» и «Приглашаем всех попробовать наше блюдо».

У меня руки дрожат от адреналина, правда, я очень эмоциональный человек, и порой мне самой с собой справиться сложно.

Этот день – один из самых ярких в жизни, несмотря на то что для кого-то это просто была готовка макарон с каким-то там итальянцем.

Но нет. Человек – профессионал с большой буквы, и я рядом с ним – маленькая Саша с огромной мечтой. На равных.

Когда мы закончили, Стефано обнял меня по-дружески и сказал, что очень рад, что Тимур уговорил его взять меня в помощники. Оказалось, что он не переносит кого-то рядом за своим рабочим столом и вообще никогда ни с кем в паре не работает, но Тимур сказал ему, что, цитирую, «это важно для девушки, которая важна мне», и я просто не нашлась что на это ответить.

Эти слова и сам факт того, что для меня Тимур пошел уговаривать человека отбросить свои принципы, меня немного ломает, но я стараюсь держать спину ровно и не думать ничего лишнего. Не сегодня. Пусть этот день будет просто классным, ярким и эмоциональным, а потом я просто исчезну, и все. Так будет правильнее.

Мы заканчиваем, Стефано извиняется, но говорит, что ему пора уезжать, Кирилл уходит его проводить, и так уж выходит, что мы с Тимуром снова остаемся вдвоем у барной стойки. Здесь словно тихий уголок, но при этом мы все равно находимся в общем зале. Я вижу в его глазах облегчение, что все прошло на ура, но с ним явно что-то не так, тут даже не нужно быть психологом и уметь читать людей.

– Ты отлично справилась, – говорит он мне и легко улыбается. – Спасибо тебе.

– Я была рада поучаствовать, – отвечаю честно. – А ты как будто не очень-то и рад. Эй, у тебя ресторан открылся, ты помнишь?

– Помню, – он усмехается и опускает голову. – Просто думаю теперь, как все это не уронить. Кирилл увольняется, два дня работает и улетает. А я, честно, не понимаю, как самому удержать, учитывая, что у меня вот-вот начнется выездная серия. Вот думаю, планирую, как поступить правильнее всего.

– Правильнее всего – не загоняться. – Вдруг откуда-то появляется Кирилл и становится рядом со мной, напротив сидящего на стуле Тимура. – Правда, Александра? Прекрасно выглядите, – говорит он мне комплимент и даже неожиданно кладет руку мне на плечи. Это странно не смущает, он делает это настолько по-приятельски, что нам только спортивной одежды не хватает для этой позы и лавки в каком-нибудь сквере, чтобы семечки есть.

Но вот Тимуру эта поза явно не по нраву, потому что от его взгляда меня передергивает.

– Руку убери, – говорит он Кириллу. Зло, очень зло. И меня эта волна злости пугает, а вот Кирилл, наоборот, смеется, причем очень искренне. Что происходит вообще?

– Конечно, конечно, – говорит Кирилл и поднимает обе руки перед собой, как бы сдаваясь. – Лучше пойду, да?

– Пойди, – кивает Тимур. – Девушке своей позвони, соскучился, наверное.

Кирилл снова смеется, а я просто стою, не зная, как прокомментировать все это. Дурой надо быть, чтобы не понять, что Тимур приревновал, но еще большей дурой надо быть, чтобы не дать ему подзатыльник за это.

Я, конечно, не трогаю его и пальцем.

– Прости, – внезапно говорит он. Я не решаюсь закатить скандал, потому что он действительно слишком загружен. – Просто на нервах.

На нервах… Как будто есть хоть один хоккеист, который хоть когда-нибудь не на нервах. Вот Леха у Дашки – псих тот еще. Да и в целом в команде они такие, я сто раз на конференциях видела, все нервные вечно. Поэтому и побитые.

– Слушай… А когда выездная серия у тебя?

– Через четыре дня рано утром улетаю, неделю меня не будет.

– Ну… если ты не против, конечно, то тебе помочь могла бы я.

Он поднимает голову так резко, что мне кажется, я слышу хруст позвонков. Даже хихикаю немного от этого.

– Не понял, – говорит и прищуривается.

Что не понял-то? Сашка дура, сама не ведает, что творит. Все понятно.

– У меня второе высшее – гостинично-ресторанный, я параллельно переводческому училась там на заочке. Чуть коньки не отбросила, правда, но выучилась. В общем, у меня очень много знакомых однокурсников оттуда, я могу поузнавать, вдруг кто-то без работы, и если тебе человек понравится, то…

– Саша, – говорит он на выдохе, чуть опуская от расслабления плечи. – Это было бы просто охренительно. Спасибо.

– Да не за что. Я тогда… Куда им сообщать, если вдруг они будут готовы попробовать? – спрашиваю и вдруг понимаю, что мне по логике вещей надо бы попросить его номер телефона… И вроде для дела, а вроде и сложно!

– Пусть дождутся, пока я приеду, и приходят прямо сюда. Все равно до выездной серии я никого не успею взять, так что только после.

– А в эту неделю что делать будешь? – спрашиваю снова. Он слишком загружен, мое сердце не выдерживает этого, я на автомате хочу помочь.

– Не знаю. – Он пожимает плечами. – Кирилл уверен, что можно положиться на администратора, но я так не думаю, если честно. Она только-только начала привыкать, куда такую нагрузку-то? Хотя выхода-то у меня и нет другого, так что…

– Положись на меня?

– Прости? – Он ухмыляется, и я вдруг понимаю, как двусмысленно это звучало. Боже, Солнцева!

– Я в смысле… – краснею, о да. – У моих детей начинается учебный год, а я в это время даю им каникулы. Просто чтобы они сразу с ума не сошли от нагрузки. Каникулы как раз выпадают на твою поездку, я буду свободна в эти дни. Я могла бы присматривать, если это нужно и если ты доверишь, конечно, ну и как раз пока одногруппникам сообщу, могу даже поболтать с ними тут, и если останется несколько человек, то отдам их тебе потом просто, и…

– Саша! – Я ничего не успеваю понять. Ни-че-го. Он просто меня обнимает. Вскакивает на ноги и обнимает так крепко, что я с трудом могу нормально дышать. Даже на ногах толком не стою, он из-за своего высокого роста поднимает меня над полом на пару сантиметров и просто крепко сжимает в объятиях.

И мне бы сказать ему что-нибудь колкое или банально попросить меня отпустить, хоть что-то! Но я так и продолжаю стоять или, правильнее сказать, висеть в его руках и принимать эту слишком тактильную форму благодарности.

Но он теплый. И большой. А еще он вкусно пахнет. Знаю, что ни к чему хорошему это не приведет, но я позволяю себе еще эту пару неловких секунд.

А потом он сам отпускает, я даже не успеваю решить, что уже все-таки пора возмущаться.

– Кухню эксплуатируй в любое время, но питайся нормально, пожалуйста, – внезапно он начинает меня инструктировать. – За всю неделю оплачу как за месяц, если ты действительно готова потратить на это свой отпуск. Я, конечно, не хотел бы его у тебя отбирать, но я тебя потом на Мальдивы отвезу. Или куда захочешь!

– Тимур, – я все-таки немного осаживаю его, потому что какие Мальдивы?! Куда отвезу? – Давай обойдемся без Мальдив. Мне несложно тебе помочь, правда.

– Это больше чем помощь, Саш, – говорит он искренне, показывая, что для него это значит.

И я ему верю.

А потом начинается еще один ураган! Ураган под названием «Феникс» гораздо сильнее, чем «Катрина», раз в десять точно. Потому что когда ресторан закрывается и персонал уходит домой, сюда заваливается просто толпа народу! И все – парни из хоккейной команды, многие со своими дамами сердца. И Виктор Павлович тоже там. Вау!

– Они в курсе, что у тебя ресторан? – шепчу ему.

– Конечно, и только рады, у них у всех есть скидка на праздники.

Я вижу Дашку, мою рыжую красотку, и забываю о том, что вообще-то устала и хотела уехать домой. Начинается что-то невообразимое! Ресторан превращается в клуб, правда, без алкоголя, но с крутейшим весельем. И даже тренер веселится так, как, наверное, и подумать никто не мог.

– Как все прошло? – спрашивает Дашка. Мы с ней уходим в уборную, на пару минут прячась от шума. Соскучилась по ней, сил нет!

– Прекрасно! Я готовила вместе с самым крутым поваром Италии, представляешь?!

– Тимурка старается для тебя, – хихикает она, и я закатываю глаза. Началось.

– Он просто благодарен мне за помощь, вот и все!

– Да-да, конечно, Саш, уговаривай себя, – опять смеется Даша, подкрашивая губы у зеркала. – Меня только не надо, я ничего в его чувствах к тебе отрицать не собираюсь.

– Даша, – смотрю на нее, – иди в задницу, пожалуйста.

– Я тебя тоже люблю.

Мы еще болтаем пару минут, как вдруг громкая и быстрая музыка сменяется чем-то кардинально другим. Мне приходится нахмуриться, словно это поможет мне сильнее разобрать, что там случилось. Какая-то заминка или…

 
– Я в океане твоих глаз, накрывай волной.
Ты словно пламенная страсть, а я – ледяной,
 

– слышу строчки одной из любимых песен и широко раскрываю глаза. Прислушиваюсь еще.

 
– Это момент, в котором только мы с тобою одни,
Все остальное подождет, останови этот мир,
 

– отчетливо слышу слова этой песни и чуть не подпрыгиваю на месте.

– Даша, я же ее обожаю! – говорю ей и вылетаю из уборной, спеша обратно в зал.

Меня прибивает к полу от увиденной картины. Я захлебываюсь собственным вдохом и останавливаюсь, даже не дойдя до небольшой импровизированной сцены.

До сцены, да. Потому что на ней стоят два стула, а на них – Тимур и Сережа из той же команды. И оба с гитарами. Из колонок – минус песни, а они дополняют ее невероятным звучанием струн, а еще оба поют в стоящие около них микрофоны.

Это… вау! Какие талантливые хоккеисты! И это безумно красиво…

Многие парни танцуют со своими девчонками, кто-то просто слушает красивую музыку, а я стою. Продолжаю стоять и смотреть ровно на сцену или… на Тимура?

Черт, я смотрю на него. И самое ужасное в этом то, что он точно так же смотрит на меня в ответ. Неотрывно, пристально, и поет как будто бы для меня. А для меня не нужно…

У него голос безумно красивый и отлично сливается с голосом Сережи, и это банально не может не нравиться.

Я краем глаза замечаю, что Дашка уже танцует с Лехой, и они оба на меня поглядывают, как будто считать реакцию пытаются.

А я что? Я в шоке. И, кажется, еще немного плачу. Совсем немного. Буквально две слезинки…

 
– И мне не надо света Солнца, ни прохлады ветров,
Когда ты рядом со мной, когда ты рядом со мной.
Тебе не надо бриллиантов, ведь дороже любовь —
Когда ты рядом со мной, когда ты рядом со мной.
 

Он поет эти слова, точно глядя мне в душу, и ровно в ту секунду я верю, что поет он их только мне одной, и никому больше.

И мне правда не надо никаких бриллиантов, и в любовь я верю, но… Не для меня эта любовь просто, вот и вся правда.

Я разворачиваюсь и ухожу, но меня ловят за локоть. Это не Тимур, он не успел бы. Это Дашка.

– Куколка, ну ты чего? – Она обнимает меня, а я не могу сдержать рвущиеся наружу слезы. Чертовы месячные, ну почему все так остро у меня!

– Нельзя так делать потому что, – всхлипываю и отстраняюсь. – Жестоко пытаться давить на меня моей любимой песней.

– Ну он же не знал, что ты так отреагируешь.

– Зато ты знала, – высказываю ей. – И не надо говорить, что не ты помогаешь ему. И про песню, и про цветы, да? Даш, зачем?

– Я просто хочу, чтобы ты счастливой была, – пожимает подруга плечами, и ее глаза тоже наливаются слезами. Вот дуры две, а.

Песня заканчивается, я слышу аплодисменты толпы, а потом Леху, который внезапно оттаскивает от меня Дашку.

На секунду теряюсь, а потом замечаю Тимура. Ясно, Захаровы в дуэте работают против меня.

– Саша, все в порядке? – подходит он ко мне и спрашивает слишком взволнованно. – Так плохо пел, что довел до слез? – Он посмеивается, и я подхватываю веселье тоже, легонько улыбаюсь. Я не буду устраивать концерт, точно нет.

– Просто неважно себя чувствую, – отмахиваюсь и даже почти не вру. – Спасибо за этот крутой день, но я поеду.

– Такси? – спрашивает с улыбкой. Киваю. Знает, что в машину к нему не сяду. – Тогда подожди меня минуту, я вызову, хорошо?

Зачем-то снова киваю, позволяя ему. Я вообще очень многое позволяю сегодня.

Бросаю взгляд на подругу, вижу в ее глазах сожаление, но не хочу пока копаться в этом и просто выхожу из ресторана, куда следом выходит Тимур. На дворе уже ночь, улицы совсем пустые.

– Может, все-таки отвезу? – говорит он, стоя за спиной. – Уже поздно, я буду волноваться.

– Не стоит, – качаю головой. – Все будет в порядке.

– Тогда напиши мне, что добралась. Пожалуйста. Если не хочешь, чтобы я знал твой номер или соцсети – пиши Даше, а мне Леха скажет, я попрошу, ладно?

«Как все они тебе обо мне докладывают, да?!» – хочется мне спросить, но закрываю рот. Прямо сейчас не хочу быть язвой.

Мою спину обдает жаром через секунду, а еще через мгновение перед лицом появляется букет. Гортензий, конечно. В этот раз розовых.

Меня немного смущает, что он дарит их именно так, но как раз это и помогает мне принять решение очень быстро. Я хватаю букет в руки и сразу же отстраняюсь.

Слишком. Близко.

– Тимур… – хочу сказать ему хоть что-то, глядя на эти цветы, но тут подъезжает такси. Вовремя как никогда!

– Это просто огромное спасибо за работу, помощь и в целом сегодняшний день, – спешит он сказать хоть что-то, чтобы я приняла букет, и я решаю, что красивые цветы – это меньшее, что было в сегодняшнем дне, и хуже ситуацию они уже не сделают.

Оставляю на прощание легкую улыбку и сажусь в такси, не решаясь сказать хоть что-то.

Один из самых ярких дней в моей жизни стал однозначно еще и самым запутанным…