Текст книги "Хозяйка «Белой усадьбы»"

Глава 5

Проснувшись, я потянулась, и, наверное, в первые за долгие годы, ощутила себя просто великолепно. У меня ничего не болело, и я чувствовала себя совершенно отдохнувшей.

Видимо мозг не сразу включился, потому что только лишь спустя минуту, я вспомнила, что у меня теперь целая куча детей, которых надо накормить завтраком.

Вскочив с постели, я побежала в гардероб искать удобную одежду.

Мне попались под руку джинсы серого цвета, кофта с коротким рукавом белого цвета и небольшим вырезом и кроссовки – серые. Быстро почистив зубы, я заплела волосы в косу, подумав о том, что слишком уж они какие-то длинные.

В зеркало на меня посмотрела молодая девчонка, которой на вид было лет восемнадцать. Худющая, тоненькая вся какая-то. Симпатичная. Лицо сердечком, губы пухлые розовые. Глаза большущие голубые. Но совсем не наивные.

И то хлеб.

Непривычно.

Я не стала заострять на этом больше внимания, и быстро пошла в коридор.

Коридор меня встретил неестественной тишиной.

Я открыла первую дверь – тут мой сын остановился, но его комната оказалась пустой.

Я подумала, что ребенок мог в ванной быть, подошла, прислушалась возле двери, но там была тишина, постучалась, на всякий случай, и крикнула:

– Лёшенька, ты внутри?

Но сын не откликнулся, я открыла дверь и поняла, что там его тоже нет.

Панические мысли о том, что с сыном что-то могло случиться, я постаралась задавить на корню.

Выйдя из комнаты сына, я постучалась в следующую. Помню, что её занял один из близнецов, но она оказалась пуста.

Тут я уже не смогла сдержать панику, и рванула в следующую комнату, затем в следующую, и так оббежала все, даже в комнате Тодора побывала.

Ужас подкатил к горлу, и я поняла, что просто сейчас начну рыдать, истерить и топать ногами.

Я встала по среди коридора осмотрелась по сторонам, и закричала:

– Где все!?

В голове тут же замелькали образы.

Я будто кино смотреть начала.

Девочки что-то делали на кухне, кажется, пытались готовить, а мальчишки разделились. Близнецы чем-то занимались на втором этаже, вроде бы исследовали комнаты, а мой сын с Тодором и Цедриком были на улице. Это было небольшое кладбище, которое находилось в дальнем уголке поместья, и они закапывали могилы.

Я оцепенела от этого зрелища, не зная, что и думать.

В голове возникло целая куча вопросов.

Что за чушь? Какие могилы? Для чего? Зачем? Кого?

А у меня перед глазами появились новые образы, только в обратном ускоренном темпе.

И я поняла, что это за могилы такие и кого они закапывали.

Кстати, близнецы там тоже были и помогали им.

Они закапывали убитых мною и Тодором бывших хозяев усадьбы.

Я передернулась от омерзения и уже хотела рвануть и возмутиться на мужчину за то, что он привлек детей к этому ужасу, но притормозила на лестнице второго этажа, услышав разговор близнецов.

– Ненавижу мертвецов, – сказал один из мальчишек. – Меня чуть не вывернуло, пока я их тащить помогал.

– Лучше дохлые, чем живые, – хмыкнул второй. – Да и не девчонкам же это делать? Мы мужики, кто кроме нас?

– Хозяйка говорила, что нужен суд для остальных, – протянул первый.

– Ну пусть судит, теперь она тут главная.

– Думаешь она нас выгонит потом?

– Конечно, зачем мы ей сдались? Клятву не принесли, как Цедрик и Тодор, значит точно погонит.

– Так может принесем ей клятву? – неуверенно спросил первый.

– Не знаю, – ответил второй. – Если от работы не будем отлынивать, может и клятва никакая не потребуется.

– Тогда давай дальше смотреть, что тут…

– Ага…

Голоса мальчишек стали отдаляться, как будто они ушли далеко от двери, а я не стала их подслушивать.

Их разговор натолкнул меня на более разумные мысли.

Все же в чем-то они правы.

Не женское это дело с трупами возиться, но с другой стороны и не для детей…

Я выдохнула.

Не буду на Тодора ругаться, просто поговорю… Пусть лучше меня привлекает в следующий раз к такой работе, чем детей.

Я зашла на кухню и увидела просто идеалистическую картину.

Девочки, одетые в чистые платья и передники, прибрались на кухне, насколько это возможно было сделать, наготовили блинов, каши и уже накрывали на стол.

Даже где-то варенье нашли, судя по банкам, стоящим на столе.

Крила с Флиной тихонько сидели на стульях, тоже в чистых платьях и передниках, и хлопали глазенками.

– Здрасти, – тихо сказала Мариша, заметив меня.

– Здрасти, – кивнула Сатия, и почему-то с ужасом посмотрела на малышек, а затем нервно оглянулась на Маришу, и опять на меня.

– Ох, ничего себе, – улыбнулась я, как можно шире. – Какие вы молодцы! Такую чистоту навели и блинов напекли! Хозяюшки вы мои.

Я подошла к девочкам, и притянув их обеих к себе крепко обняла и поцеловала в макушки. Что Мариша, что Сатия словно окаменели от моих нежностей. Но я не стала обращать на это внимания. И сразу же отпустив их, пошла тискать маленьких. Ничего, я еще научу их нежностям. Оттают постепенно.

Крила с Флиной на мои тисканья отреагировали вполне нормально. Не зря я ночью с ними играла. Крила, даже улыбнулась, а Флина спрятала мордашку, опустив её вниз и опять за скромничала.

– Это кто же вас научил так готовить? – спросила я растерянных от моих тисканий девчонок.

– Это всё Мариша, – «сдала» подругу Сатия. – Она готовила, я только помогала. Убиралась и всё.

– Вот это да. Удивила Мариша, не ожидала. Ты же такая маленькая, а уже готовить умеешь? – я в шоке уставилась на девочку.

– Меня мама научила, пока жива была, – тихо сказала Мариша. – Она, пока болела, мне приходилось все самой делать. Крила-то совсем мелкая. Вот я и научилась с её подсказок.

– Ты большая молодец, – искренне сказала я Марише, на что она зарделась и отвернувшись, продолжила расставлять чистые тарелки на стол.

– А тут у вас что такое?

Я заметила большую кастрюлю на столе.

– Это ягодный напиток, – ответила Мариша.

– А где вы продукты нашли?

– Это Тодор нашел, – сказала Сатия, и очень тихо добавила: – Там в подвале, где мы сидели, только напротив наших клеток.

– Понятно, надо тоже туда наведаться, – сказала я, и начала разливать напиток по стаканам.

Когда закончила, то подхватила на руки Флину, и села на её место.

– Надо всех позвать, – пробормотала Сатия, и рванула на выход.

– Вот вы молодцы какие, такую чистоту навели, устали, наверное, – сказала я, задумчиво разглядывая чистый пол и поверхности.

– Нам близнецы помогали, – ответила Мариша, беря на руки Крилу и усаживаясь рядом со мной.

– Давай малышек покормим уже сейчас, и отпустим пусть погуляют рядом, – заметив с какой жадностью девочки смотрят на стол.

Мы принялись кормить девочек, а в кухню уже вошли близнецы и неуверенно застыли на пороге, спрятав руки за спину.

А я вспомнила, что они на втором этаже, что-то делали, да и трупы эти таскали.

– Так, сначала руки мыть, потом к столу! – громко скомандовала я мальчишкам.

Если буду мямлить, мало того, что уважать перестанут, так еще и начнут игнорировать серьезные вещи, такие как чистоплотность.

Я много литературы про мальчиков читала и их взросление, готовилась к тому, что Алекс будет творить, и там говорилось, что мальчишки очень сильно любят бунтовать в таком возрасте, в принципе и девочки тоже. Но мальчишки сильнее. И идти против любых правил. Будем надеяться, что Тодор в этом плане мне поможет. Надо будет с ним серьезно на эту тему поговорить.

Близнецы, как будто боялись, что я уже сейчас их погоню, потому шумно выдохнули, и быстрым шагом пошли к раковинам.

– О, вода горячая потекла, – сказал один из близнецов.

– Это хорошо, – тихо пробурчал второй, и попробовав открыть кран во второй раковине, заулыбался: – И эта тоже заработала.

– Они все работают, я проверяла, и вода есть горячая, – подсказала Мариша.

Кстати, мальчишки были одеты в чистую одежду, но похоже, из-за того, что они по второму этажу шарились, их рубашки уже успели запылиться.

Но я не стала отправлять их переодеваться.

Надо будет потом этот вопрос решить. Составить для детей четкое расписание, чтобы не было подобных проблем.

Насколько я знаю, самое важное для любого ребенка – это четкая дисциплина, и занятость любимым и интересным делом.

Значит надо будет выяснить, что ребятишкам нравится. А еще же учеба! Надо же с ними начать учиться… Ух… надеюсь в библиотеке знаний я найду какую-то информацию на эту тему.

Мальчишки помыли руки и пошли к столу.

Близнецы уселись рядом на те же места, на которых сидели вчера. Но за еду пока не брались и с жадностью посматривали на то, как мы кормим малышек.

– Сейчас остальных дождемся и приступим к еде, – улыбнулась я. – А Крилу с Флиной покормим, чтобы нам с Маришкой они не мешали. Надо будет потом для них стульчики отдельные сделать, чтобы ели вместе с нами.

– Дети со взрослыми не должны есть, – пробормотал один из близнецов.

– Почему это? – удивилась я.

– Так принято, – пожал он плечами. – Мы всегда по отдельности от родителей обедали.

– А мы вместе с мамой и папой всегда ели, – вставила свои пять копеек Мариша.

– Я тоже всегда с родителями своими ела, – сказала я, опять улыбаясь: – Значит и в этом доме мы будем есть все вместе.

Близнецы промолчали, а в кухню ввалились остальные – Сатия, Тодор, Цедрик и Алекс.

Очень сильно хотелось потискать сына, но на руках у меня была Флина, да и выделять теперь ребенка мне было нельзя.

Надо привыкать, что все эти дети теперь мои. И любимых у меня быть не должно. Только так, я смогу попытаться воспитывать их правильно.

Сатия сразу же пошла к своему месту, а остальным я скомандовала:

– Всем мыть руки!

Первым руки помыл Тодор.

Я заметила, что мужчина опять вошел с замотанным какой-то тряпкой лицом.

Интересно, если я теперь всесильная целительница, смогу ли я его от этих безобразных шрамов избавить? Надо в библиотеке поискать…

Я заметила, что Флина уже наелась и отпустила её на пол, Мариша тоже отпустила Крилу.

Правда девочки застыли и нерешительно посмотрели на нас, никуда не отходя со своих мест.

– Если не хотите побегать, то можете присесть на стулья, тут хватает, – сказала я им.

Обе малышки сразу же пошли к свободным стульям, самостоятельно залезли на них и тихонечко сели.

А я подумала, что с этими детьми надо еще работать и работать. Слишком уж они спокойные и тихие. Для их возраста это ненормально.

Да тут в общем-то все дети слишком тихие и спокойные.

Даже мой Алекс и тот сильно изменился…

Раньше он был более шебутной, до болезни…

– Ну что, теперь можно и кушать, – постановила я, так как все сели за стол и смотрели на меня в ожидании, даже Тодор и мой сын не начинали завтракать.

– Ой какая вкуснотища! – похвалила я кашу. – Маришка-то у нас оказывается настоящий повар! Вот молодец, так молодец. А блинчики! Объедение!

Мариша вся покраснела и уставившись в свою тарелку молча уплетала кашу.

– Да, вот уважила хозяюшка, умница, – сказал Тодор посмотрев на девочку с теплотой во взгляде.

Мальчишки быстро поели и молча начали вставать со своих мест, а я решила сразу же всех предупредить:

– Так! Все дружно сказали: «Спасибо!». И привыкайте, выходя из-за стола все говорим: «Спасибо!», берем свои тарелки и несем к раковине. А посуду все будут мыть по расписанию. Мариша с Сатией готовили, значит мальчики будут убираться. И так? Не слышу?

– Спасибо! – первым сразу же отозвался Алекс.

– Спасибо, – повторил Тодор

И остальные тоже все сказали: «Спасибо», даже Крила.

Только Флина растеряно смотрела по сторонам, не пытаясь повторить.

Интересно, она говорить умеет вообще?

Я посмотрела на близнецов, но по их шоку во взглядах поняла, что пусть завтра займутся посудой, и перевела взгляд на Алекса и Цедрика.

– Сегодня моют посуду Алекс и Цедрик, а также убирают еду обратно в подвал, чтобы ничего не испортилось, – и перевела взгляд на девочек, – Мариша, Сатия – проследите за мальчишками?

Девочки тоже были в глубоком шоке, и рассеяно покивали.

Я хмуро посмотрела на Цедрика и своего сына.

– Узнаю, что девчонки за вас все сделали, получите наказание!

– Какое еще наказание? – сразу же ощетинился Цедрик.

– Завтра тоже будем убираться, – печально выдохнул мой сын, уже зная все мои наказания.

Цедрик даже растерялся заметив, что все понесли свою посуду к раковине, тоже встал и понес свою.

– А близнецы возьмут чистые тарелки, и положат туда кашу и унесут нашим пленникам, – добавила я, строго смотря на рыжих мальчишек.

И заметила, как скрипнули зубы у обоих от злости, но спорить со мной они не стали, и молча взяв тарелки, начали накладывать в них кашу из кастрюли.

– А они нам каши ни разу не давали, – тихонько пробормотала Мариша.

– И только один раз в день кормили, – еще тише добавила Сатия.

– Хлеб и вода, – шепотом сказал кто-то, толи мой сын, толи Цедрик, я не поняла.

Я же с шумом выдохнув, чтобы больше не было пересудов, громко сказала:

– В моем доме голодать не будет никто и никогда!

И упрямо посмотрела на всех детей стараясь поймать взгляд каждого, чтобы уяснили мою позицию.

Последним я посмотрела на Тодора, но тот смотрел спокойно и даже, как мне показалось, одобрительно.

– Тодор, покажи мне, где хранятся продуктовые запасы, – сказала я мужчине. – Надо бы провести ревизию.

Мужчина посмотрел на меня с удивлением.

– Еда, – поправилась я. – Хочу понять, насколько нам её хватит и хватит ли вообще.

– Конечно, идем Рина.

Он галантно пропустил меня вперед, а сам опять замотал тряпкой лицо.

Я не стала пока ничего говорить мужчине по поводу лечения, а то вдруг у меня ничего не получится, а я его обнадежу. Видно же, что он стесняется своих шрамов.

Мы прошли по коридору и спустились в тот самый злосчастный подвал.

– Тут пленники, – показал Тодор на дверь с лева, – а тут еда, – указал он на дверь справа.

В коридоре горел тусклый свет. Когда мы отсюда выбирались я смотрела лишь на связанных работорговцев и не заметила дверь напротив.

Тодор открыл дверь ключом.

Тем самым, который от всех дверей.

Интересно, а мне он вообще нужен этот ключ? А то может быть я, как Хозяйка могу и без ключа везде ходить?

– Тут первое помещение. Оно сухое. Тут хранятся макароны, крупы, мука, приправы. Всё сыпучее.

Я осмотрелась и поняла, что работорговцы явно запасливые товарищи. Само помещение было размером не меньше десяти квадратов. Все стояло в больших холщовых мешках, на полках, да не по одному и с надписями на каждом мешке. Поэтому легко можно было понять, где и что хранится. Пол был чистым. И никаких насекомых или мышей я не заметила.

И тут до меня дошло, что сегодня я в доме тоже не видела ни одного насекомого или грызуна. Неужели ушли? Да и лестницы были относительно чистыми… не то, что вчера.

– Следующая комната – холодная, – повел меня Тодор дальше. – Тут хранятся яйца, молоко, сметана, творог, масло, копчености, сыры, овощи, фрукты, ягоды, и прочие продукты, которым нужен умеренный холод.

Эта комната была в три раза меньше. И еды тут было на порядок меньше. Ну да… тут же скоропортящиеся продукты хранятся. Прохладно, как в холодильнике, примерно.

– А где они это всё берут?

– Деревенские раз в неделю им привозят.

– И они им за это деньгами платили, – резюмировала я.

– Возможно, – покачал головой Тодор. – Хотя не исключено, что это рента. Деревня то на территории Усадьбы находится. И селяне, наверное, платят аренду едой. Но надо уточнять…

– Это радует, – пробормотала я. – А нам будут платить едой?

– Еще как, – хмыкнул Тодор. – Думаю, что тут такое паломничество начнется, что мы не продохнем от желающих нас всех накормить.

– Серьезно? – нахмурилась я.

– Уверен, – кивнул Тодор.

Я как представила, что сюда сейчас народ начнет съезжаться, так мне дурно стало.

Я ведь еще толком с детьми не разобралась. Мне их воспитывать надо, а тут проходной двор, что ли будет? Они мне ребятишек вконец испортят…

– Слушай, – посмотрела я на мужчину. – Так может пока не говорить, что я тут появилась, а? Что-то мне не по себе. Давай повременим с этим делом?

Тодор какое-то время думал, а затем пожал плечами.

– Долго скрывать не получится, – сказал он. – Думаю, что через год они сами всё поймут…

– Год – это уже хорошо, – прервала я его. – Но будем все же скрывать до последнего. Договорились?

– Как скажешь, – пожал плечами Тодор, и повел меня в следующее помещение. – А тут морозилка для мяса и рыбы.

Третье помещение было почти такое же, как и второе. Тут весели большие разделанные туши разных животных, стояла колода с воткнутым топором, чтобы мясо рубить. Рыба хранилась здесь же, только в отдельном отсеке. Ну хоть так, и то хорошо. Правда хранить рядом рыбу и мясо – не дело, конечно…

Надо бы отдельное помещение сделать…

– Тодор я на самом деле о многом поговорить с тобой хотела, – выдохнула я, когда мы вышли в помещение, где стояли сыпучие продукты.

– Я тебя слушаю Рина, – тут же подобрался мужчина.

– Сегодня ночью я встречалась с последним Хозяином Белой усадьбы. Его имя Хайрук. И от него я узнала очень много новостей. И они не самые приятные. – Я набрала побольше воздуха в грудь и начала пересказывать всё, что узнала от мага: – Во-первых, все дети, которых мы освободили – должны стать Хозяевами Белых Усадеб по всему миру. Во-вторых, если они не станут ими, то весь мир погибнет. В-третьих, Хайрук мне сказал, что на данный момент я единственная Хозяйка Белой Усадьбы. Но моих сил не хватит, на то, чтобы спасти весь мир. У нас в запасе всего лишь двадцать лет, чтобы я смогла воспитать из ребятишек – белых магов и отправить их в Белые Усадьбы за ними следить. Ну и последняя новость – Хайрук сегодня умер.

Все новости я произнесла практически на одном дыхании, а когда закончила шумно вдохнула воздуха в грудь.

Тодор повернул голову влево и о чем-то крепко задумался.

– Что думаешь? – решила спросить я мужчину, когда прошло уже слишком много времени.

Тодор повернулся и ответил:

– Я к твоим услугам, Хозяйка. Всё, что знаю, объясню и расскажу. Правда я не представляю, как из них воспитать белых магов. Они слишком многое пережили…

– У меня есть одна идея, только я пока ни в чем не уверена, и мне понадобится твоя помощь, – протянула я.

– Я сделаю всё, что будет в моих силах, – Тодор приложил руку к своей груди, и опустил голову вниз.

– Спасибо, – криво улыбнулась я.

После того, как я изложила свой нехитрый план Тодору, я с надеждой ждала его вердикта.

– Ну и, что думаешь? – спросила я, не выдержав долго молчания.

– Не знаю, – покачал он головой, а затем пристально посмотрел мне в глаза, – но других вариантов всё равно нет. Поэтому будем пока придерживаться этого.

Я криво улыбнулась в ответ.

А Тодор кивнул мне на дверь.

– Надо с близнецами сходить к работорговцам, пусть их покормят.

– Ага, ты иди, а я пока займусь ревизией. Надо пересчитать все запасы, и составить меню.

Глава 6

На самом деле надо бы составить подробный план. Не только меню, но и график дежурства на кухне. А еще надо обед приготовить.

Я не собираюсь на девочек перекладывать все эти проблемы.

Но и сама не смогу успевать готовить на такую прорву народу… с этим надо что-то придумать. Только вот что?

Ладно. В первую очередь нужен план! И исходя и плана уже и решать все проблемы.

А то так, можно хвататься за всё с подряд и ничего так толком и не сделать.

Я решительно вышла из нашего склада, захлопнув за собой дверь и пошла к себе в комнаты. Там в гостиной я видела бюро… хотя, по идее, мне, наверное, нужен отдельный кабинет. Может на втором этаже устроить? Ладно, позже с этим разберусь. Я на втором даже не была еще.

Быстро забежав на третий этаж, я мельком осмотрела стены, и удивилась. Притормозила и спустилась обратно.

Вчера все стены были в копоти, обшелушенные. Кое-где даже виднелась кирпичная кладка.

А сегодня… словно ночью поработала бригада рабочих и они все стены законопатили, и даже белой краской покрыли?

Да еще и так ровно…

Я подняла голову и посмотрела на потолок.

Он тоже стал идеально ровным и совершенно белым.

На лестничном пролете было окно. Оно так и осталось грязным и замызганным… но в то же время, будто пластиковым.

Я подошла ближе, и открыла окно. Нет. Это было дерево, просто настолько искусно зашлифовано, что материал стал похож на пластик.

Я внимательно осмотрела откосы.

Всё ровно, красиво. Еще и лепнина с вензелями по потолочному плинтусу. Но выглядит это не вычурно или вульгарно, а очень гармонично.

И всё белого цвета.

Это свойство моей магии, что ли?

Не сдержавшись, я сбежала на первый этаж. Но здесь все пока было таким же удручающим. Гнилые доски на полу, стены в копоти.

Интересно…

А второй этаж сейчас как выглядит?

Я опять вернулась на лестницу, которая, к слову, до первого этажа стала, как новенькая. И совершенно белая. Даже ступеньки… как будто их кто-то выложил из белого мрамора.

Белый не был холодный. Он был на удивление теплым и уютным.

Почему я не заметила его, когда спускалась вниз?

Может я настолько была поглощена беспокойством за детей, что просто внимания не обратила?

Ай, да какая разница?

Я поднялась наверх, и на втором этаже увидела большую двустворчатую белую деревянную добротную дверь с красивой выпуклой резьбой с вензелями. Вчера она была в более плачевном состоянии. Сегодня, её, как будто заменили.

Я осторожно её приоткрыла, и вошла в коридор на второй этаж.

Он выглядел также обновлено и чисто, как и третий этаж.

Я насчитала десять комнат, и пошла проверять что в них есть.

Вот внутренности комнат меня не особо порадовали, кроме одной из последних.

Тут именно то, что мне нужно – это кабинет.

Видимо хозяин хотя бы здесь пытался создавать видимость чистоты. Но стены, пол и мебель были в плачевном состоянии.

На стенах висели какие-то картины, но краска слезла так сильно, что даже уже было непонятно, что там когда-то было изображено.

В углу стоял шкаф с книгами, и один двустворчатый, возможно для одежды.

Но меня привлек металлический сейф в углу, и про шкаф я забыла.

Подошла к нему, и повернув ручку, спокойно его открыла.

В сейфе были какие-то документы и подозрительные мешочки. Их было десять штук.

Неужели это то, что я думаю?

Я быстро вытащила все мешочки и начала открывать и вываливать содержимое на стол.

В двух мешочках были золотые монеты. Но то, что на них написано, я разобрать не могла. Пересчитала, монет оказалось двести штук. В семи мешочках было серебро. В каждом по сто монеток. И в последнем – оказались медные монеты, тоже сто штук.

Так, по поводу местных денег надо разговаривать с Тодором.

Но будем надеяться, что этого нам хватит, чтобы продержаться хотя бы один год.

Потом будем думать…

Вроде бы тут еще местные платят ренту продуктами. Это тоже большой плюс.

В документах я разобраться не смогла. Надо будет учиться читать на местном языке.

Я села в кресло, взяла чистый лист из пачки листов, карандаш и начала писать общий план.

– Составить меню, сделать ревизию продуктов.

– Составить график дежурств на кухне.

– Разобраться с готовкой.

– Узнать в виртуальной библиотеке – как и почему ремонтируется дом.

– Попробовать вылечить шрам Тодора.

– Составить учебный план для детей. Разобраться с местным образованием.

– Разобраться с найденными документами и деньгами.

– Понять могу ли я открывать все двери без ключа.

Прочитав все пункты, я больше нового ничего не придумала и решила в первую очередь подумать о самом важном – еде.

Мне кажется, что завтрак, всё же смогут готовить те, кто дежурят по кухне. Я могла бы готовить обеды и ужины, а дежурные пусть мне в этом помогают. И да на дежурных нужно будет складывать вторые завтраки, а также полдники.

Я взяла новый лист, хотела уже разлиновать его по дням недели, и по датам, но застопорилась на элементарном – а какая, собственно, сегодня дата и день недели?

Ладно. Тогда, раз сегодня девочки готовили, а Алекс с Цедриком дежурили, тогда обед приготовлю я, дежурными пусть будут близнецы, ужин – опять я, а дежурят пусть девчонки.

Завтра уже дежурство поменяем и сделаем иначе.

Теперь на дежурных будет лежать помощь мне и мойка посуды. Все равно готовить мальчишки, наверное, не умеют…

Вообще, конечно, было бы неплохо найти человека, который этим занимался.

Но пока этого человека у нас нет, значит будем работать с тем, что имеем.

Хм… может в ближайшей деревне кого-нибудь нанять на работу?

Тодор говорил, что народ так и так ко мне потянется. И мне кажется, что работать в Белой Усадьбе никто не откажется.

Ой! Еще же работорговцы. Их же тоже надо кормить, пока они под моей ответственностью.

Я с шумом выдохнула.

Нет. Всё же надо ехать в деревню и срочно искать кого-то на работу на кухню.

– Мама! – услышала я истошный крик своего ребенка, и бросив все листы, рванула бежать, чувствуя, как комок ужаса подкатывает к горлу.

Сына я нашла на первом этаже в холле. Он стоял какой-то растерянный и удивленный. Но ни капельки не испуганный.

Я вихрем сбежала с лестницы и упав на колени перед сыном начала его всего ощупывать.

– Ты как? Где болит? Кто поранил? – в панике бормотала я, пытаясь понять, почему ребенок так громко кричал.

Но Алекс вдруг начала хихикать.

– Ну маа, ты чего? – рассмеялся сын, выворачиваясь из моих рук. – Щекотно же!

Я поднялась на ноги и посмотрела на Алекса с удивлением.

– Ты кричал, – сказала я. – Я думала, что с тобой что-то случилось.

– Да, конечно, я кричал, – ответил сын, топнув ногой. – Ты вокруг посмотри!

Он обвел руками весь холл.

Я посмотрела мельком, но ничего интересного не нашла, и опять перевела растерянный взгляд на сына.

– Ты что не видишь, что ли? – хмыкнул сын.

– Да что случилось-то? – раздраженно спросила я.

– Пол, потолок, стены, все поменялось, – наконец-то объяснил сын. – Я вышел, а тут раз и…

Он потряс руками перед собой.

– Это плитка какая-то?

Он начал прыгать по полу.

А я обратила внимания, что пол действительно покрылся плиткой. Серой. Похожей на мрамор.

Еще и стыков было не видно. Будто плита монолитная.

– Ху, – услышала я шумный выдох, и повернув голову заметила Цедрика, он стоял у двери, которая вела в коридор и дальше на кухню. – Это магия?

Он вопросительно посмотрел на меня.

Я лишь пожала плечами, и все же утвердительно кивнула.

– Она самая, – добавил мой сын.

Повернувшись к ребенку, я посмотрела на него, и шумно выдохнула, чувствуя, как меня попускает.

Он бегал по полу и еще и прыгать пытался.

А Цедрик наоборот не решался ступить на пол и так продолжал разглядывать его, как будто впервые что-то подобное видел в своей жизни.

Стены тоже были покрыты плиткой. Только белой. Потолок выровнен. С двух сторон свисали большие трех ярусные хрустальные люстры. Свет от них заливал весь холл. Ощущение создавалось такое, будто мы на улице в ясный день находимся.

– Сюда бы диван какой-нибудь, – пробормотала я. – А то, как-то совсем пусто и ничего нет.

– Да! Точно, надо белый диван! – крикнул сын, продолжая носиться из стороны в сторону, как маленький щенок.

– Ага, кто только его потом чистить будет, – вздохнула устало я.

И подумала, что мальчишкам надо чем-то заняться, а то безделье обычно ни к чему хорошему не приводит.

– Цедрик, Алекс, – сказала я.

И дети сразу же на меня посмотрели.

– Сходите на второй этаж, и займитесь уборкой в самой первой от двери комнате. Надо будет вынести оттуда всё, что там есть в общий коридор, кроме мебели.

– Ага, – кивнул Алекс и рванул вверх по лестнице.

А Цедрик осторожно, словно боясь сломать плитку, ступил на неё, и поняв, что она раскалываться не спешит, сначала медленно, а затем уже быстрее прошел к лестнице.

– Цедрик, – окликнула я мальчика, вспомнив кое о чем важном. – Ты читать умеешь?

Мальчик покачал головой.

– Не успел меня батька научить.

– Понятно, тогда беги помоги Алексу.

Кивнув, он быстро побежал по лестнице.

Я же еще раз осмотрев холл, тоже решила вернуться в свой кабинет. Мне надо все же еще график дежурств составить, а потом подумать об обеде. Время то не резиновое…

– Почему мы должны кормить этих тварей? – услышала я голос одного из близнецов, кажется это был Ромик, а может и Дин.

Я еще плохо их различаю.

Я прислушалась и перед глазами возникла картинка.

Оказывается близнецы находились на первом этаже в коридоре с Тодором, а ощущение такое будто рядом со мной говорят.

– Потому что так велела Хозяйка, – флегматично ответил мужчина, и добавил: – Идите займитесь на втором этаже уборкой, и не задавайте глупых вопросов.

Я покачала головой и зажмурилась, пытаясь уйти от этих образов.

Ох уж Тодор… вот объяснил, так объяснил.

Но его тоже можно понять. Ведь я и его заставила кормить людей, которые издевались над ним неизвестно сколько времени.

А вдруг это они его так изуродовали?

Я с шумом выдохнула.

Даже не знаю, сможет ли он помочь мне воспитывать детей, если у него и самого в душе одна чернота.

Наивностью я, слава богам, пока не страдаю.

Да, он поклялся мне в верности и подозреваю, что будет выполнять все мои приказы, но сделал он это не из лучших побуждений, а скорее всего, потому что смекнул, что так ему будет выгодно выживать.

Я покачала головой, чувствуя легкое разочарование. Неужели я успела очароваться? Ну и ну…

Ладно, думать сейчас об этом очень глупо. Тодор человек, такой же, как и я. Кто знает, может и я, просиди в подвале месяц, не так сейчас рассуждала.

Я постаралась не думать плохо о мужчине. Он ведь и знает-то меня всего ничего. Каждый человек познается в его поступках, а я пока ничего не сделала, чтобы доказать, что хоть что-то да значу.

Интересно, почему дом мне показал этот разговор? Может, чтобы я не страдала наивностью и не слишком сильно надеялась на Тодора, а думала своей головой?

Или оно, как-то само происходит? Вот, к примеру сына мне дом не показал, когда я бежала на его крик, а этот разговор, зачем-то пришел мне в голову. Возможно, он был важен?

Уфф… как же тяжко. Но в то же время, я счастлива. Ведь мой ребенок со мной и он жив и самое важное – здоров.

Вернувшись к своим делам, я поняла, что мне нужен еще один список, в который я буду записывать вопросы по поводу моих приобретенных способностей. О них я узнаю из библиотеки. По крайней мере, я на это надеюсь.

Взяв еще один лист бумаги, я записала первый пункт:

– Почему дом показывает мне видения. Как это работает?

С графиком придется повременить. Я не знаю, как тут распределяются дни недели, и существуют ли они вообще? Но летоисчисление точно должно какое-то быть.

Взяв с собой стопку листков (вопросы, я пока оставила на столе), я отправилась к Тодору. Пусть помогает. Уж он то должен быть грамотным?

Когда вышла из коридора заметила близнецов, улыбнувшись мальчишкам, я сразу же отправила их в соседнюю комнату.

Алекс с Цедриком потихоньку выносили хлам в общий коридор.

– Мам, тут есть и неплохие вещи, может что-то оставлять? – спросил меня ребенок, держа в руках какую-то статуэтку.

– На твое усмотрение, – пожала я плечами, и пошла к Тодору.

Сейчас разбираться с этим у меня не было времени. Надеюсь, дети не выкинут ничего особо ценного… В любом случае кучу хлама, которую они выгребут из комнат в коридор я мельком осмотрю.